А если вывалится? Деликатная женская авария

В субботу мы с Тайкой Радугиной намылились в театр на премьеру. А что за премьера была – не спрашивайте, не вспомню. И никто в театре этого не вспомнит после того, как мы с Тайкой там отметились.

Собирались мы честь по чести, но когда дошло до туалетов, приспичило же Тайке влезть в узёхонькое вечернее платьице!

- Радугина, не выпендривайся, выбери посвободнее! – говорю. – Сама жаловалась, что уже три года в этот чулочек не помещаешься!

- Три года не помещалась, а сегодня влезу! – пыхтит Тайка. – Вещь фирменная, чего зря в шкафу болтается…

Платьице садилось с трудом, со скрипом и с матерными выражениями. Самым проблемным местом оказался бюст. Тайкин бюст – отдельная песня, его трём бабам раздать хватит и ещё на четвёртую останется. Это предмет её женской гордости, мужского вожделения… а также причина больших геморроев.

Грудь у Тайки необъятна, как новогоднее похмелье. На себе показывать не буду, но со стороны похоже, будто в лифчике у неё столкнулись два дирижабля. Короче, два полновесных кубометра женской прелести.

Кое-как мы с Радугиной упихали её телесные излишества внутрь (сколько вошло), даже пуговки застегнули. Платье в жуткий натяг, застёжки трещат, швы стонут, грудь норовит выплеснуться из декольте… но худо-бедно всё под контролем.

Мигнула Тайка, икнула, осторожно выдохнула и говорит:

- Чуток тесновато, конечно… Но переодеваться времени нет. Если не сгибаться, не садиться и не дышать, то пару часов спектакля сдюжит. Побежали!

Надев осенние пальто, мы поспешили в театр все трое – я, Тайка и её грудь – времени было в обрез: долго с её нарядом провозились. Примчались, встали в очередь в гардеробную. Народу на премьеру пришло дивно.

Пока мы стояли в толкучке, Тайка кряхтела, сопела и украдкой ощупывала себя. И вот гардеробщица перед нами. Забрала мою куртку, ждёт, пока Радугина снимет пальто, сзади на нас напирают…

И здесь раздался отчётливый треск, словно где-то лопнул грузовой парашют. Толпа отшатнулась, а Тайка залилась стыдливым румянцем.

- Ну? – торопит гардеробщица. – Девушка, вы будете сдавать верхнюю одежду или ещё часик постоим?

Тайка лишь плотнее стянула воротник и говорит:

- Простите, без пальто я не могу… оно всё вывалится.

- Кто вывалится?

- Оно, - говорит несчастная Радугина. – Причём всё и разом. Я прямо чувствую, как оно там разошлось… потому что снова могу дышать.

- Если не сдаёте – отойдите! – заорали сзади. – Мы тоже торопимся!

Мы вышли из очереди – я без куртки, а Тайка закуталась в пальто по самую шею и вздыхает, как беременный опоссум.

- И как быть? – говорю. – Валим домой?

- Так билеты обратно уже не сдать, - говорит экономная Тайка. – А деньги плачены, жалко. И премьеру охота позырить. Может, меня в пальто в ложу пустят?

Пошли мы к залу, но там нас ждал облом. Стоит ревизорша, кусает билеты. Увидела Тайку – сразу проход загородила:

- Женщина, сюда в польтах нельзя! – кричит. – Здесь храм, мать его, культуры, а не прачечная. Немедля сдайте попону в гардеробную, тогда милости просим!

Обстановка накалялась, уже подали второй звонок.

- Дык не могу я без пальта… - ноет Радугина. – Пустите Христа ради так, а то у меня всё вывалится! Тут и капец вашей премьере.

- Террористка какая-то! – говорит ревизорша. – А мне по фиг, я порядок знаю. Будь ты хоть бен Ладен с обрезом, а пальто сымай!

Наш шум привлёк внимание охранника, который болтался неподалёку. Он подошёл разузнать, в чём дело.

- Полюбуйтесь на данную кадру, - ябедничает ревизорша и на Тайку показывает. – Явилась в театр с неясными намерениями, что-то прячет за пазухой, грозит сорвать премьерный цикл и попону скидать не хотит!

- Не могу я, чес-слово! – кричит Тайка. – Оно вывалится!

Охранник подступил поближе, Тайка – от него.

- Показай давай! – говорит охраняла. – Чего там у тебя вывалится? Требую сдать сокрытое в добровольном порядке, иначе сам тебя из пальта вытряхну!

- Да на! – Радугина поняла, что терять нечего, распахнула край пальто и показала источник своей деликатной женской аварии…

Охранник глянул, рот раскрыл – и произнёс гениальную фразу:

- Женщина, вы чего? – говорит. – Оно же вывалится!

- А я об чём? – говорит Тайка жалобно. – Лопнуло по шву до самого низа – и я теперь хоть как живи. И до спектакля две минуты, и билет не сдать… Пустите, пожалуйста, в виде исключения? А?

Подумав, охранник сказал, что из уважения к невероятным Тайкиным формам он нас пропустит вместе с пальто, и даже до места доведёт.

Угнездились мы в ложу, спектакль начался. Соседи на нас, конечно, косятся – что за краля в пальто расселась? – но пока помалкивают. Полчаса сидим, час сидим… гляжу – Тайка ёрзает вся красная, на лбу испарина вылезла, по щекам пот градом.

- Жарко мне невмоготу… - шипит. – Может, вокруг все забыли уже? Может, раскроюсь немножко?

Я осмотрелась – вроде бы общее внимание приковано к сцене.

- Ну не знаю, кума… - говорю. – А если вывалится?

- Да и наплевать, – нервничает Радугина. – Тебе в кофточке легко, а я уже почти сварилась!

Впереди мужик оборачивается – рожа недовольная.

- Дамы, нельзя ли потише? – ворчит. – Не мешайте наслаждаться пьесой и впитывать в себя прекрасное!

- Вот и впитывай, удод, и не вертись! – говорю ему. – Тут сейчас столько прекрасного вывалится, сколько ты у всех своих баб, вместе взятых, не видел.

- И другим вперёд передай, чтоб зря не вертелись, - говорит Тайка. – Потому что я скоро помру в этой шкуре, а под ней реально всё вываливается. Отвернитесь все, чтоб не видеть моего позора!

На всякий случай я отвернулась тоже. Но сразу поняла, когда Тайка распахнула пальто и явила миру свой мега-бюст.

А поняла я потому, что на сцене сын как раз пришёл убивать отца и кричит:

- Ну что, отец? Настал твой час и кровь отмщения взывает. Так повернись, прими удар, как всем мужчинам подобает!

Не знаю, что должен был ответить папаша, но явно не это:

- Да пошёл ты, сопляк… - сказал отец, пристально глядя в зал. – Гляди-ка, там у бабы в восьмом ряду такое вывалилось!...

О чём был спектакль – потом не мог вспомнить никто.