Заблудший Глава 6. Крутые разборки

После смерти Андрея дела фирмы пошатнулись. Петрович пребывал в скверном настроении, раздражаясь из-за разных пустяков.
Однажды он пригласил меня к себе и, блуждая потухшим взором, осторожно спросил:
- Александр, ты же раньше у Морыкина работал?
- Да! - удивился я неожиданному вопросу. - Там сейчас мой приятель Башков кашу заварил: работягам полгода денег не платят, так он их поднял и организовал забастовку.
- Меня это не интересует! - равнодушно заметил Петрович. - Каждый сходит с ума по-своему. Ты вот лучше скажи, почему работяги не получают деньги?! - и, видя недоумение в моих глазах, сам же ответил. - Потому что те деньги я вместе с господином Морыкиным кручу на собственные нужды! Понимаешь, что это такое?.. То-то!.. Этот господин мне изрядно надоел, жаден без меры! Вот только что был у меня и поставил мне ультиматум! Это его проблемы, раз не может разобраться с какими-то горлохватами! Как, ты сказал, зовут того приятеля? Башков?.. Да-да, на него он и ссылался! Здорово Морыкин напуган! Пора с ним закругляться, а то от страха и нас потянет, тут уж пахнет политикой. На этой же неделе сделаю с ним полный расчет! Пусть сам выбирается из дерьма! Да, Александр, я вот еще что хотел уточнить?! – я заметил в его глазах неожиданный стальной блеск. -  Я насчет Аллы!   
- Аллы? - насторожился я. - А что Алла? С ней что-то случилось?
- Да нет, ничего! - подозрительно сказал Петрович. - Помнишь, я с самого начала предупреждал, чтобы ты не вздумал с ней шуры-муры заводить?.. Ну, вот и прекрасно! Я на всякий случай решил тебе еще раз напомнить: имей в виду, она не для тебя. Я хочу, чтобы у нее был надежный состоятельный муж, и такой уже есть. А ты в любой момент можешь пойти по стопам Андрея или... словом, без комментариев! Я с тобой по-мужски разговариваю, и ты меня должен понять как отца, она же у меня единственная дочь…
Я несколько встревожился после откровенного разговора с Петровичем.   
«Ну, что ж, - думал я, - раз сама Алла ничего о наших отношениях не говорит ему, то я тем более буду молчать, пускай будет так, как есть. Сам я ничего предпринимать не буду, пускай Алла все решает. Да, похоже, я ей не очень-то нужен, папашке - уж точно!..
И зачем это Петрович мне всё про Морыкина рассказывал? - вдруг мелькнула у меня в голове. - Хитрая бестия! Башков... Мне срочно нужно найти Башкова…»
Башков только что приехал домой на своем гибриде. У него была сборная машина: красный кузов от «тройки», двигатель и все потроха от «шестерки», вдобавок, был вмонтирован бэтээровский маслонасос, который включался для прокачки маслосистемы перед пуском двигателя, а впереди вместо бампера был приварен швеллер, придававший жесткость всему корпусу автомобиля.               
Башков приехал с ГЭС, где на лодочной станции стоял водомётный катер, сделанный им по собственному проекту.
Пока разогревался на электроплите борщ, он быстро принял душ и переоделся во все чистое. И тут вдруг нетерпеливо и длинно зазвучал квартирный звонок. Башков, вздрогнув, открыл дверь, на пороге стоял я.
- О-о, кого я вижу! - радостно пробасил Башков, пропуская меня в квартиру. - Давненько я тебя не видел! Вовремя подошел, я как раз борщ разогрел!
И он шумно вдохнул аппетитный запах.
- Здорово, отшельник! - искренне радовался я приятелю. - Ты здесь спрятался, как в блиндаже! Дверь бронированная, и на окнах такие жалюзи, что пушкой не пробьешь! - смеялся я.
- Да я же дома почти не бываю, поэтому для спокойствия души и во славу отечества приходится использовать один из методов сохранения личного имущества, - поддерживал шутливый тон разговора Башков.
- Тогда правильно! - согласился я. - Тебя уже второй день ищу, ты какой-то неуловимый!
- А я считал, что ты куда-то умотал! - увлекая меня на кухню, говорил Башков.
- Думаю! Я-то по делу к тебе пришел! Помнишь, ты как-то, когда я еще работал с вами, намекал, что якобы наши деньги, предназначенные для зарплаты, где-то крутятся?! Так вот, я знаю, где и у кого конкретно!
- Да мне, честно говоря, это уже безразлично! - сказал Башков. - Я же отошел от всех забастовочных дел, меня же не поддержали. Я тут представителя президента подключил и забастовочный комитет шахтеров в Кемерово, а Морыкин взял и выдал часть зарплаты, так все забыли и разбежались. Мне пришлось уволиться. У них там сейчас маленький ГУЛАГ!  Ты знаешь, Санька, я занялся своим бизнесом и приходится ездить по многим предприятиям, и на многих предприятиях начальники до того обнаглели, что уже откровенно тянут себе всё подряд, не обращая никакого внимания на рабочих. Люди не получают зарплату по полгода и больше, а если и получают, то частями, и тех денег едва хватает на хлеб. Тут уж не социальная зависть, а классовая ненависть! Идет страшное расслоение общества! У меня же отношения с семьей стали налаживаться, - вдруг потеплел Башков, - поэтому я решил со всем этим завязывать. Надоела вся эта бесполезная борьба! Поеду лучше к семье на Алтай. Там всерьез займусь сельским хозяйством! Земля есть, куплю какой-нибудь дешевенький разбитый трактор, починю его... Вот только немножко деньжат подберу!
- Ну и прекрасно! - радостно подхватил я. - Завтра в шесть часов на даче моего шефа будет твой, можно сказать, классовый враг, Морыкин, а там одних долларов будет на несколько миллионов! Надо брать те деньги и мотать куда подальше! - подогревал я.
- А что это ты так печёшься? - хитро улыбаясь, спросил Башков. - Видно, что-то с шефом не поделил?!
- Да-а, примерно, так! - усмехнулся я. - Тут кто кого переиграет! Мне тоже пора завязывать, надоели все эти тёмные делишки, а без денег нет резона. Тем более такой случай подвернулся! Заодно и ты отыграешься, и начальный капитал будет! Все деньги поделим поровну! Ну, как, идет?
Башков не любил, когда кто-то навязывал ему свою волю, поэтому он напряженно думал, борясь с собой, но предложение было заманчивое, и он, наконец, согласился.
- Хорошо! Только надо все обдумать до мелочей! Давай пока борщ похлебаем, а то остынет совсем!
План был прост. Мы приехали за час до встречи на машине Башкова и спрятались в зарослях недалеко от асфальтированной дорожки, непосредственно ведущей к высоким железным воротам той самой дачи. Место выбрали удачное. Здесь была мертвая зона, ограниченная двумя поворотами. Мы не будем видны ни со стороны дачи, ни со стороны главной дороги, ведущей на эту дачу. Когда ожидаемая машина поедет обратно, Башков должен пойти на крутой абордаж, и такие факторы, как неожиданность и быстрота, должны сыграть значительную роль.
- Да-а-а! - тяжело вздохнув, протянул Башков. - Никогда не думал, что дойду до криминальных дел! Скажи мне неделю назад - не поверил бы!
- А что удивляться! - согласился я. - Жизнь беззаконная стала и ничего не стоит! По другому нельзя, если хочешь жить хорошо!
- А хорошо, это как? - поинтересовался Башков.
- Хорошо?.. Когда живешь в нормальных человеческих условиях. Есть квартира, согласно санитарным нормам, есть гараж, машина, есть работа, где постоянно и вовремя получаешь зарплату, ну и, если нравится ковыряться в земле, то дача. Что еще нужно  для полного счастья нормальному человеку?
- Понимающая жена, здоровые и умные дети! - продолжил Башков. - Ты то женился? Собираешься?
- Пока нет!..
Из-за поворота показалась иномарка. Парни замерли, наблюдая в просвет между ветвями за медленно катящейся к воротам машиной.
- Надо же, строго по расписанию! - усмехнулся я.
- Ну, всё, теперь каждый на исходный рубеж и начинаем действовать по плану! - сказал Башков и направился к своей машине.
Я исчез за поворотом, открывающим вид на ворота дачи. Назад иномарка поехала минут через сорок. Еще не открылись железные ворота, как я сигналил Башкову, тот быстро сел в машину и завел двигатель, готовый по следующему взмаху рвануть с места.
Иномарка, набирая скорость, подъехала к повороту, и вот она уже в мертвой зоне. Никто не предполагал никакой опасности. Сидящие в иномарке поняли о произошедшем только тогда, когда набравшая скорость машина получила неожиданный мощный толчок, и она, резко изменив траекторию движения, развернулась на девяносто градусов. Все произошло так быстро, что пассажир, сидевший в иномарке, даже не успел почувствовать боли. Ударившись головой о боковую стойку, он потерял сознание. Водитель успел смягчить удар руками, но он до того перепугался, что находился в состоянии шока.
Я был тут как тут. Попытался открыть заднюю дверцу, она не поддалась. Схватился за ручку передней дверцы, та тоже не открылась. Ручка оторвалась с корнем. Тогда я ударил ногой в стекло задней дверцы, и оно с дребезгом залетело в кабину. Быстро просунулся вовнутрь и увидел на заднем сидении объёмистый портфель. Схватив его, я бросился к машине Башкова. Башков нервно давил на газ и буксовал на месте. Пропоров насквозь корпус иномарки, машина зацепилась швеллером и не могла освободиться.
- А, черт! - ругался Башков. - Твою мать! Все, это глухо! Уходим так!
Он заглушил двигатель и вынул ключи. Мы побежали по тропинке в глубь леса.
- Давай ближе к лодочной станции! - командовал на бегу Башков. - Там у меня катер стоит, будем уходить морем.
От быстрого бега сбивалось дыхание, ноги становились ватными и с трудом слушались. Лес кончился, и перед нашим взором открылась гладкая поверхность водохранилища, отражающая, как зеркало, пунцовый закат висящего над горизонтом далекого солнца...
Полиция и скорая помощь приехали, на удивление, быстро, почти одновременно. Капитан, оценив обстановку, принялся за дело. Быстро прибыла и оперативная группа с собакой, они сразу же устремились по тропинке в лес. Капитан же находился на месте происшествия и поддерживал с ними связь по рации.
Врач, средних лет мужчина, сначала взялся за пассажира, и тот скоро зашевелился. Он бестолково таращил глаза и пытался встать. Но врач придержал его, сделал укол и уложил на носилки. Потом обработал и водителя, сделал и ему укол. Водитель, шатаясь и туго соображая, с помощью санитара добрался до машины скорой помощи, и та  быстро умчалась, оставив черное облако гари.
Капитан тем временем зарисовал в блокноте схему расположения машин и сделал какие-то пометки, выхватывая цепким взглядом нужные детали.
В это время мы с Башковым готовились к отплытию. Скоро застучал двигатель, сотрясая мелкой дрожью корпус катера.
- Металлические щиты на окнах открывать не будем! - прокричал Башков. - Пойдем так, мало ли что!
Он включил гидравлику и перекрыл рулями водометные отверстия переднего хода. Бурный поток, с бешеным ревом выбрасываясь через отверстия заднего хода, потащил катер кормой от берега. Затем, ловко развернувшись и набрав скорость, катер заспешил в море.
Мы отошли от берега уже на приличное расстояние, когда появилась оперативная группа, ведомая проводником с собакой. Собака выбежала на берег и закружила на месте, виновато виляя хвостом и суетливо поглядывая по сторонам.
Рядом рыбачили два мальчугана, они с детским любопытством наблюдали за группой и оживленно переговаривались между собой.
Проводник, придерживая рвущуюся собаку, подошел к ним и начал что-то спрашивать, те охотно отвечали, показывая рукой на удаляющийся в море катер, и проводник, поглядывая в указанную сторону, молча слушал и кивал головой. Потом он включил рацию и начал вызывать капитана:
- Первый, первый, я седьмой! Как меня слышишь? Приём!.. Первый, я седьмой! Приём!..
Наконец, капитан ответил, захрюкав в рации.
- Преступники в количестве двух человек ушли с лодочной станции у ГЭС на водомётном катере, окрашенном в защитный маскировочный цвет, в сторону Бердска, необходимо вызвать вертолет...
Солнце уже садилось на линию горизонта, когда катер, стремительно проскочив Бердск, вдруг устало зачихал, и двигатель заработал с перебоями.
- Всё, топливо на исходе! - догадался Башков. - Нужно переключаться на резервные баки.
Два резервных бака, вместимостью по четыреста литров каждый, находились в машинном отделении. Башков включил гидравлику и приоткрыл люк.
- Санька, держи так! - сказал он, передовая рычаги управления. - Держи прямо по середине, не отклоняясь никуда! Я проскочу в машинное отделение и попытаюсь переключиться, пока не заглох двигатель.   
Он выбрался наружу и, придерживаясь за поручни, побежал по палубе к приоткрытому люку. Когда спускался в машинное отделение, его взгляд скользнул по небу и выхватил приближающийся вертолет, а от берега Бердска наперерез спешила, взлетая над водой, быстроходная лодка.
- Черт! - выругался Башков. - Вычислили все-таки!
Он пробрался к резервным бакам. Накидная гайка на трубке, подведенной к всасу топливного насоса, не поддавалась. Башков, ругаясь и рыча, пытался сорвать ее руками, нужных гаечных ключей не оказалось. Гайка была затянута так, что не хватало сил. Башков, проклиная все на свете, выбрался из машинного отделения и понесся обратно к рубке.
Вертолет, опустившись к самой воде, почти приблизился. Уже виднелась рябь, бежавшая дорожкой вслед за мелькающим винтом.
- Твою мать! - выругался Башков, заскакивая в рубку. - Ключи забыл, в ангаре остались! Руками не смог отвернуть, да и поздно уже - друганы пожаловали!
- Какие друганы? - не понял я.
- А ты выгляни! - усмехаясь, сказал Башков. - Да, это вертолет! Катер?.. Тоже к нам! Ах, черт! - вдруг вспомнил он. - Надо люк закрыть!
Он включил гидравлику, но люк не опускался, а только дергался, вибрируя всей массой.
- Заклинил! Саня, держи эту ручку вниз, а я придавлю люк сверху, помогу своим весом!
- Так вертолет уже рядом! - забеспокоился я.
- Да плевал я на всех! - вспылил Башков и выскочил на палубу.
Я, тревожно выглядывая наружу, следил за Башковым. Тот, пригнувшись, пробежал по палубе и навалился всем телом на люк, люк нехотя начал опускаться. А вертолет уже завис над катером, и его рокот заглушал шум работающего двигателя. Башков поднялся и побежал обратно. Я увидел, как свесившийся с вертолета ствол автомата вдруг беззвучно задергался, выметая из себя легкий дымок. Башков уже около рубки вдруг вскрикнул и замер в неестественной позе, судорожно хватаясь двумя руками за поручни.
- Санёк! - захрипел он, жадно вдыхая воздух. - Помоги!..
Я, высунувшись наружу, резко рванул Башкова за куртку в рубку, и тот, с трудом разжимая пальцы, повалился на меня.
«Цок-цок-цок-цок!» - застучали рикошетом пули по палубе.
Капитан, сидевший в вертолете, попал в Башкова. Сначала капитан просто дал очередь, но преступник вскочил и побежал скрываться в рубку, тогда он чисто машинально полоснул на поражение.
Я затащил раненного Башкова в рубку. Все двери катера задраил изнутри. Двигатель, чихнув несколько раз, заглох, погрузившись в безмолвное уныние.
Скоро подошел и катер с группой бердской полиции. Решительный молодой лейтенант, перебравшись на палубу, начал тщетно дергать двери.
- Эй, внутри! - грубо кричал он и тарабанил ногой по двери. - Открывайте, вы окружены и сопротивление бесполезно!
Я включил аварийное освещение от аккумуляторных батарей.
Неяркий свет выхватил корчащееся от боли лицо Башкова. Одна пуля попала в шею и, видимо, повредила важные кровеносные сосуды. Кровь обильно вытекала из сквозных дырочек, и попытка остановить ее не увенчалась успехом. Другая пуля, пронзив  спину чуть правее позвоночника, застряла где-то внутри туловища и вызывала нестерпимую боль.
Башков медленно умирал. Я это понимал, понимал это и сам Башков. Он тяжело дышал и силился что-то сказать. Я склонился над ним, и наши напряженные взгляды встретились, глаза Башкова еще пылали разумом и страшной борьбой.
- Там, - с огромным трудом выдавил он из себя и указал рукой на шкафчик в каюте, - акваланг... там... уходи… через лючок... ремонтный... и шахту... катер топи...
Я напряженно слушал и даже не вздрогнул, когда забарабанили в дверь, крича непонятные слова. Я склонился над умирающим Башковым и внимательно следил за каждым движением его губ. Башков задыхался и хрипел, в уголках рта появилась кровь.
- Меня… привяжи…  топи... со мной, - клокотал он, - я... а-а...
Башков напрягся,  и страшные конвульсии пронзили тело. Потом он вдруг вытянулся, протяжно выдохнул и замер...
- Эй, открывайте! - неслось снаружи. - Вы окружены! Выходите, сопротивление бесполезно!
Я очнулся. Поглощенный ощущением близости смерти, я на какое-то время отвлекся от действительности, а сейчас мой мозг судорожно заработал.
Я перетащил Башкова в первую каюту, уложил на банку и привязал тело к стойкам. Снаружи копошились, что-то предпринимая. Меня это нисколько не волновало. Я перебрался во вторую каюту и открыл большой нижний шкафчик, там лежал акваланг. Я вытянул его, манометр показывал давление воздуха в баллонах восемьдесят пять атмосфер. Если глубоко не погружаться, этого хватит минут на сорок.
Я быстро  разболтил ремонтный лючок и протолкнул акваланг в машинное отделение. Портфель засунул в целлофановый мешок, а для создания отрицательной плавучести привязал тяжелую кувалду. На палубе опять раздались шаги, и кто-то настойчивее стал долбиться в дверь, но она была слишком прочная.
Я усмехнулся. Просунув портфель в ремонтный лючок, поставил рядом с аквалангом. Вернувшись в первую каюту, я в последний раз склонился над Башковым. Он уже остывал,  и намертво сжатые губы вырисовывались синей канвой.
- Прощай! - хмуро сказал я. - И прости меня за то, что так получилось! Кто знает, может быть, скоро встретимся!..
На палубе затихли, эта тишина меня насторожила. Скоро со всех сторон послышались шаги, и началась подозрительная возня. Я заспешил обратно в машинное отделение. Сняв крышку шахты, вытащил все фильтры. Шахта состояла из обыкновенной трубы, диаметром около полуметра. Она была начинена фильтрами тонкой и грубой механической очистки и предназначалась для забора воды на технические и бытовые нужды судна.
Я заглянул в освободившуюся шахту и увидел под дном катера темно-зеленый круг колыхающейся воды, осторожно опустил портфель и привязал шнур к поясу. Потом, придерживая за лямки, просунул акваланг. Акваланг придавил портфель и оставался на плаву. Я открыл кингстон, и вода под давлением хлынула в отсек, затопляя дно машинного отделения.
Натянув маску, полез в шахту, погружая акваланг и портфель собственным весом. Я взял загубник акваланга в рот и открыл вентиль, подающий воздух из основного баллона, и легочный автомат заработал. Я полностью ушел под воду, вытолкнув портфель и акваланг под плоское днище катера. Холодная вода быстро охладила разгоряченный организм. Я накинул лямки акваланга на плечи и подтянул портфель к себе, перехватившись за железную ручку кувалды. Так было удобней и надежней.
Почувствовалось стремительное движение воды. Я повернулся назад и увидел, как широкое темное днище, плавно оседая, медленно погружалось. Катер тонул, вслед за ним потянулись тяжелые пузырящиеся потоки. И я, подтолкнув портфель, заспешил в неизвестность...
Прошло больше недели, как затонул катер. Долго тогда кружил вертолет над тем местом, но никто не всплыл.
По всем расчетам и предположениям преступники должны были погибнуть, однако трупы, подтверждающие это, еще не подняли со дна.
Петрович, преследуя свои интересы, пригнал тральщик и при помощи лебедки тросами вырвал передний щит на рубке затонувшего катера. И каково было удивление, когда там, кроме распухшего трупа подельника, никого не обнаружили. Портфеля тоже не было. Петровича это устраивало. Та денежная сумма, полученная Морыкиным, была обыкновенная бутафория: банковские упаковки аккуратно нарезанной бумаги. То, что те деньги я перехвачу, Петрович нисколько не сомневался. Все прошло по задуманному сценарию с незначительными отклонениями. Подставив меня, он тем самым убил двух зайцев: списал деньги и огородил от меня дочь. Но мысль обо мне не давала покоя. «Это сущий дьявол!» - думал Петрович с неким восхищением.
Однажды к нему в кабинет вошла Алла.
- Папа, а куда подевался Саша? - спросила она.
- Уволился и куда-то уехал!
- Уехал?!
- А что тебя это так удивляет? Свободный человек, куда хочет, туда и едет! - и чтобы сменить тему разговора, спросил. - Кстати, Алла, как у тебя складываются отношения с Альбертом Яковлевичем?.. Алла, я у тебя спрашиваю!..
Алла стояла и не слушала отца, погрузившись в свои мысли.
- Да, что с тобой, Алла? Что случилось? - не на шутку встревожился Петрович.
- Папа, я люблю его! - отрешенно сказала Алла.
- Ну, вот и хорошо! - обрадовался Петрович. - Я с ним как раз о тебе говорил, и он просил твоей руки. Да-да, у Альберта Яковлевича к тебе самые серьезные намерения! У него большой капитал, и он собирается поселиться в Париже! Ты знаешь, Аллочка, у него там большой дом, и он открыл приличный магазин! Собирается всерьез заняться пушниной... Да, что с тобой, Алла? - тревожно воскликнул Петрович, увидев на глазах у дочери слезы. - Что с тобой? Ты меня пугаешь!
- Папа, я люблю Сашу! - сквозь слезы сказала Алла.
- Какие глупости, Алла! - раздраженно повысил голос Петрович. - Зачем тебе этот костолом-убийца? Альберт Яковлевич, вот достойная кандидатура для тебя! И ничего, что он старше тебя.
- У меня будет ребенок...
- Ребенок? Это вы сами решите!.. Что, что ты сказала, Алла?.. Я не понял, повтори, пожалуйста!..
- У меня будет ребенок... от Саши...
- Ты с ума сошла!.. - бледнея, выпалил Петрович.
Он устало откинулся на спинку стула и с надеждой посмотрел на серьезную Аллу, думая, что она неудачно пошутила.
- Папа, я люблю Александра! И он меня любит! - и она грустно заулыбалась...