Конструирование пээс...

     Кому не нравится иностранное слово "система", те могут вместо пээс, педагогических систем, использовать такое выражение как пэпэ, то есть педагогические порядки.

     Вполне возможно, что так называемые преподаватели-предметники в разработке и использовании педагогических систем или педагогических порядков нуждаются меньше, чем, например, педагоги дополнительного образования детей.

     Владислав Крапивин был не только инициативным и одарённым педагогом  дополнительного образования детей, но и оставил после себя значительное литературно-художественное наследие, серьёзное изучение которого ещё предстоит осуществить кому-то из россиян.

     Но уже сейчас, без серьёзного философского осмысления литературно-художественного наследия В.П. Крапивина, можно сделать довольно интересные предварительные выводы:

     Первый. Разные пээс, педагогические системы, способствуют возникновению в человеке или идеологической приспособленности к жизни, или жизненной приспособленности даже к господству в обществе какой-то идеологии. Идеологические педагогические системы  обычно построены на самомнении. Самомнение идеологов - это их признание себя носителями идеологии, освоение которой позволяет  человеку жить более счастливо, чем он жил до освоения им какой-то идеологии.

     Второй вывод. Те педагогические системы или порядки, которые способствуют развитию в представителе подрастающего поколения не преданности какой-то идеологии, а жизнеспособности, не могут обойтись без её, жизнеспособности, определения. Неизвестно, принял бы сам  Владислав Петрович Крапивин такое определение жизнеспособности, но оно выработано на основе предварительного изучения его литературно-художественного наследия:

     Жизнеспособность человека - это состояние его нервов и его способности использовать свои время, деньги  и силы для преодолении препятствий  и растерянности от столкновений с какими-то жизненными обстоятельствами.

      Данное определение жизнеспособности человека не претендует на свою высокую научность, но позволяет с помощью рассмотрения понятия препятствий сделать вывод о том, чем является юношеский максимализм.

     Третий вывод. Бунтарство, ершистость или, говоря научным языком, юношеский максимализм,  можно определить, как ответ представителя подрастающего поколения  на то, что его заставляют соблюдать какие-то идеологические требования, а он видит в их соблюдении препятствие на пути к достижению-осуществлению  какой-то своей цели. Другими словами, жизнеспособность девушки или юноши может подталкивать их к признанию того, что она, их жизнеспособность, сильнее необходимости соблюдать какие-то идеологические требования.

      Четвёртый вывод. Разные педагогические системы отличаются друг от друга ещё и тем, что одни из них способствуют возникновению в представителе подрастающего поколения эфпэи (фанатической преданности идеологии), другие признают возможность лишь вэуэситэ (временного увлечения соблюдением  идеологических требований), а третьи педагогические системы полностью безразличны,  равнодушны к идеологиям, потому что полностью  сосредоточены на обеспечении возникновения в представителях подрастающего поколения их сохраняющейся и даже возрастающей жизнеспособности.

     Пятый вывод. Когда представитель подрастающего поколения не видит в соблюдении каких-то идеологических требований препятствия к достижению своей цели в жизни, он может вэуэситэ, - временно увлекаться соблюдением идеологических требований. Ответить на вопрос о том,  удавалось ли персонажам литературно-художественных произведений В.П. Крапивина, временно увлекающимся соблюдением каких-то  идеологических требований, не утрачивать сильно свою жизнеспособность, можно лишь подробно ознакомившись с его, Владислава Крапивина, литературно-художественным наследием.

     Шестой вывод. Не идеальная, но гибкая педагогическая система, вполне возможно, должна каким-то образом отличать от соблюдения человеком сугубо идеологических требований его идеалы  и нематериальные ценности. Можно ли самостоятельность человека в своём выборе, в  своих решениях и в своих действиях  считать его жизненным идеалом? Это один из вопросов, на которые пытался ответить в своих литературно-художественных произведениях В.П. Крапивин.

     Седьмой вывод. Обеспечить себе  высокую жизнеспособность человеку крайне трудно без отработки применения  своих умений до уровня навыков, то есть до автоматизма.

     Как много должно быть у человека сил, чтобы он сохранял-развивал свою жизнеспособность в условиях, когда  он внутренне сопротивляется необходимости соблюдения каких-то идеологических требований, но вынужден изображать верность какой-то чуждой ему идеологии? Сложный вопрос! Вполне возможно, что есть люди, которые научились избавлять себя от необходимости изображать, имитировать  верность какой-то идеологии. Но не в стране, находящейся на юго-западе от России.

     Встречаются, наверное, в действительной жизни, а не только в виртуальном пространстве, или люди, искренне преданные какой-то идеологии, или люди, которые без всякой идеологии и себе,  и другим людям обеспечивают сохранение жизнеспособностей.   

     Вполне может так оказаться, что, если не в своей педагогической деятельности создавали, то в своих литературно-художественных произведениях советские педагоги дополнительного образования детей представляли читательницам и читателям тех жизнеспособных персонажей, которые не тратили свои время, нервы и силы на изображение верности какой-то идеологии, а развивали  свою жизнеспособность, не забывая при этом о своих идеалах или хотя бы о каких-то нематериальных ценностях.   

     Можно ли сейчас, в двадцатые годы двадцать первого века, сконструировать такие педагогические системы или порядки, которые, одновременно, развивают и сохраняют в представителях подрастающего поколения  их жизнеспособность и воспитывают в  них благодарность соотечественникам из настоящего и прошлого страны за их героизм и верность своим иделам? Для того, чтобы создать такие педагогические системы нужно изучать наследия предшественников, в том числе и литературно-художественное наследие В.П.Крапивина.

      Есть и другой путь: не изучать опыт и наследие отечественных педагогов, не только преподавателей-предметников, а довериться в конструировании педагогических  систем или воспитательных, педагогических порядков искусственному интеллекту.

     Правда, остаётся ещё надежда, что если в преподавании учебных дисциплин скоро и будет господствовать искусственный интеллект, то воспитателем и педагогом останется живой человек, как ещё живущий  и действительно передающий представителям подрастающего поколения свои приёмы обеспечения человеку жизнеспособности,  так и оставивший нам, как В.П.Крапивин,  своё  нематериальное наследие.

      P.S. Тем читальницам и читателям, которые заскучали, читая данное эссе, его автор хотел бы  напомнить, что не случайно поместил данный своей текст не в публицистику, а в раздел философии.