Добрых дел гангстер

— Так об чём же, матушка, думать, когда вам выгода одна?
— Оно и правда, милок, выходит так.. Но я ещё посоветуюсь в сельсовете. Ты уж не обессудь, голуба.

Крепка старуха, понял Павел Иванович. Не сшибёшь. Да и "старуха"-то напускная! Вроде пожилая деревенщина в платке на узелок.. И косноязычие её пальцем деланное, и "милки" эти с "голубами". Всё этакое отжившее, вроде и сама она — лишний в миллениуме персонаж. Вишь как задумано, чтоб никто её не трогал, отсталую такую, пущай капусту вон в кадке квасит..

А она и квасит, и мелет, и сушит, и сахарит. Банок, крынок, бочонков даже полон дом! Хороший, кстати — брёвна с Пал Иваныча толщиной. И взгляд у ней острый, как у умной щуки. Со здоровьем не плохо вовсе, так ведь и годами не стара. Но неискушённого зрителя своим театром обманет. Это героя нашего не проймешь, не таких видали!

Всё-таки: с кем она будет советоваться в сельсовете? Пал Иваныч там бывали-с, документики полистали, книги домовые скопировали. Всего-то за презент.. Кроме седовласой председательши в падающей избе типа "русский сайдинг" сидели лишь три мордатые кошки. Умывались, кушали здесь же и сладко дремали у обогревателя..
Отпустить ситуацию было бы непрозорливо, а Павел Иванович Чичиков доглядом своим за всеми делами гордился не напрасно.

Заторопился он в сельсовет. Вне обыкновения с пуговицами промахнулся, сикось-накось застегнулся. Так и сверкал его брусничный с искрой пиджачок в широких проймах пальто. Аккуратности героя нашего сама местность вредила: ноябрь такой дымкой сельцо укутывал, что Пал Иванович в пути всех мекающих с испугу овец личиком пересчитал.

Распыхтелся, но в сельсовет зашёл тИхонько. А там домовладелица Коробочка председательше очень интересные речи толкает. Павел Иванович прямо заслушался..

Прописано-то у Коробочки аж тринадцать душ на дому. Только отселила она "нерусских этих" в амбарчик. А они там, непутёвые, возьми и угори! Чем-то затопились, ночью греться, так дымохода-то нет. Разбежались все поутру, еле живые. Мошт, и не все, мошт.. Она их не считала. Как их теперь выпишешь, где кого сыщешь? Ни денег от них, ни вестей. Сама тянет такую уйму, а тут покупатель душ нарисовался. Их бы всех к нему вписать, раз ему надо, убытки бы возместить. А без них не получится.

Председательша, волынку не тяня, спрашивает: так сколько угорело-то? Коробочка — причитать: не знаю, не ведаю.. Ну, тут Пал Иваныч и вошёл, коль покрова с тайны пали. На Коробочку хныкающую не глядя, громко спросил у председательши, аж кошки проснулись: к кому мне поехать, чтобы человек пятьдесят живыми набрать? Та щеками пожевала и направила его к Собакевичу, бизнесмену сурьёзному, на три дома сразу живущему.

Выходил из сельсовета Чичиков и не косился даже на Коробочку. Та сама в дверях растопырилась: куды ж ты, батюшка, вместе поищем — и моих найдём.. Чичиков ткнул её легонько одним пальцем в плечо, она росточка низенького, подвинул, да и бросил Коробочке в сердцах:
— На том свете будешь вперёд меня, надеюсь, так они там сами тебя найдут!
И хотел красиво уйти, в кружке света фонарного со двора.

Но "старуха" тут подбоченилась, да как заорёт на всё село:
— Пальто перестегни, гангстер, да рожу умой! А то и не надо — в аду поскорей согреешься, уж и приготовился.. В саже весь, как чёрт! Ничё, там-то всех пропишут, ишшо свидимся!

Неприятна стала Пал Иванычу такая неделикатность.. Но лучше уйти без уличного скандала. "Резиновый" ли тот свет, никому не ведомо, а этот пока растянуть можно.

Доброе дело, к слову, делает. Хоть и хлопотное.