Однорукий бандит. Из серии про ГДР и ФРГ

-Ты Панкова случайно не видел? Ищу его,- почти на бегу спрашивал у меня Серега Анисимов из параллельного класса В.
-Не видел. А что?
-Если увидишь, свистни. Так, ерунда. Спросить кое-что нужно.
-Леху Панкова сегодня не встречал,-следом за Анисимовым интересовался Костик Сысоев из того же класса В. Дай знать, если увидишь. Если что, то он мой!
-А че вы все ищите-то его, -уже с чуть большим интересом уточнял я. И главное: «Он мой, как Джавдет из Белого солнца пустыни?»
-Что за тайна?
-Да, дело к нему есть. Рублей на сто, а может и больше.
И так почти каждый день.
-Панкова не видел? Не знаешь, был ли Панков сегодня в школе? Увидишь- свистни.

 С каждым днем желающих узнать, не встречался ли мне где-нибудь Леха Панков, становилось больше и больше. При этом сам Леха, как сквозь землю провалился.  Через некоторое время мне стало интересно, в чем причина такой популярности Панкова и зачем он стал всем так нужен.

Тихий и доброжелательный, компанейский и безобидный Леха Панков молниеносно превратился в одного из самых популярных и невидимых персонажей в школе. Почти каждый второй вдруг начал его искать. За интересом была спрятана какая-то тайна. Голову, разгадкой которой я, правда, забивать не хотел. Все когда-нибудь прояснится, -думал я.
                ***
В 1988-м произошла первая стрельба на нелегальной толкучке в Девяткино. Пролилась кровь.  Дело почти невиданное.
Помню, как один раз уносили ноги, заслышав автоматную очередь вблизи этого самостийного блошиного рынка в Девяткино. Рынок, на котором с рук продавали разный дефицит, в том числе интересующие нас виниловые пластинки, возник возле станции «Комсомольская». По началу показалось, что завелся тарахтящий мотоциклетный двигатель. Потом сообразили, что кто-то начал стрелять. Дело запахло керосином. Спрятались с Витьком за трубами. Отсиделись.

До этого Витька интересовался у вальяжного торговца неприятной наружности, смачно жующего жвачку:
-Дядя, сколько такая вот жвачка стоит. Вот эта, серебристая, которая Prezer LUX.
-Пацан, это не жвачка, это презервачивы,-небрежно прошипилявил жующий торговец.
-Что он сказал? А Витек?-уточнял я.
-Да, похоже, это не жовка это, а напальчник. Ну, как в нашей аптеке. Только, видать, фирменный. А может и этот, как его там, Кандом.
-Продают всякую фигню. Пойдем лучше пластинки искать или кассеты, может купим для перепродажи,-говорил Витька с досадой в голосе, обижаясь то-ли на торговца, то ли из за того, что не смог отличить жвачку от напальчника-презерватива.
-Пойдем,-соглашался я.

У метро Академическая и Гражданский проспект с лотков шла бойкая торговля сувенирами, значками, лотерейными билетами, фотографиями и плакатами. Зимой 1989-90-го, как грибы стали появляться ларьки звукозаписи. Лишь киоски «Союзпечать» не меняли своего местоположения. На противоположной стороне от метро Академическая фасадами на проспект в ряд разместились металлические ларьки с треугольными крышами, некоторые с решетками из арматуры на окнах.
Продукты, разливуха, кафе и рядом ларек с игровыми автоматами.

 В небольшом игровом зале разноцветными огнями поблескивали однорукие бандиты. К каждому из аппаратов прилагалось по металлическому стулу на высокой ножке и сидушкой из кожезаменителя.  Однорукими бандитами-назывались игровые ящики с одной рукой- рычагом. Бросаешь монетку одну, другую, третью, дергаешь за рычаг и наивно ожидаешь выигрыша. Утопическое упование на то, что вот -вот выпадет одинаковая комбинация и со звоном, непрерывной россыпью начнут высыпаться металлические кружочки. Если же выпадал выигрыш, то он не являлся закономерностью, а скорее был следствием абсурдного стечения обстоятельств или везения. Вероятно, за жестокую жадность автоматы прозвали бандитами. Судя по популярности этих одноруких бездушных негодяев, в легкий выигрыш все же верили многие.  Манящие огни экрана с вишенками, колокольчиками и семерками, заводная музыка-весь этот антураж манил игроков, как запретный плод. Завсегдатаи ходили в зал, как на работу. Изредка особо настойчивым удавалось уговорить бандита выдать куш. Как правило, выигрывали люди, знающие немного больше остальных. Монеты начинали вываливаться в стальной отсек для денег с таким звоном, что даже случайные прохожие невольно поворачивали голову в сторону игорного ларька.

Потом, спустя годы, старший товарищ художник и по совместительству один из старейших фарцовщиков Ленинграда Андрей Сухоруков показывал мне, как нужно «трясти» одноруких бандитов, как побеждать в казино и разные другие уловки. Подтверждаю, Андрей почти всегда побеждал и это сильно меня поражало. Если же не побеждал, то судьбу не искушал. В случае победы он придерживался четких правил: брал выигрыш и сразу покидал азартное заведение, обязательно оставив на чай в баре и вознаградив охранников.
 Оказывается, опытным игрокам, знающим алгоритмы и психологию, не страдающим игровой зависимостью, удавалось выигрывать благодаря особому тонкому чутью, дару запоминать и считать. Я этого не знал.  Ну, например: Андрей всегда подмечал момент по времени, когда автоматы начинали ломиться от денег. Затем он постепенно подкидывал по мелочи в разные автоматы, а дальше, там, где выпадал первый куш, начинал подбрасывать монеты чуть крупнее. В знакомых заведениях у него всегда были прикормленные агенты среди барменов и других работников казино. Как он проделывал трюки с рулеткой, я не пойму до сих пор. Говорил мне, на какое число поставить, и оно выпадало. Когда я уже работал опером в Петроградском районе, Андрей иногда соглашался прогуляться вместе со мной до казино «Капитан Морган». Про свои умения он говорил так: "У меня есть определенные правила. Они как правила фарцовщика: всегда смотрю на человека (срисовываю) потом никогда не жадничаю, азарту не поддаюсь. Веду себя уверенно и спокойно. Если выиграл, то сразу ухожу. Всегда оставляю на чай, делюсь".
Все это он говорил со знанием дела. Некоторые из общих знакомых тоже просили Андрея поставить в казино, и почти всегда ему сопутствовала удача. В советские годы на галере Андрея несколько раз с полным бумажником долларов пополам с рублями задерживали чекисты. И оба раза чудо спасало его от «вышки». Один раз удалось незаметно сбросить доллары, а второй раз доллары приклеились к рублям внутри денежной «котлеты» и при беглом осмотре сотрудник принял их за рубли.
Я немного отвлекся…

Рядом с игровыми автоматами у метро Академическая скупали и продавали валюту, золото, а иногда шла игра в наперстки. В общем, к концу 80-х, пространство у метро стало все более оживленным и криминогенным. На пятачке постоянно вертелись разные мутные личности.
Леха Панков проживал с мамой в панельной девятиэтажке 504 серии, как раз неподалеку от метро. К спорту был равнодушен, каких-либо кружков не посещал. Закадычных друзей у него не было. Однако в школе его любили за добрый нрав, полнейшую пластилиновую безобидность и незлопамятность. Однако было в нем что-то настораживающее. Казалось, что за компанию Леха мог уйти куда угодно и кем угодно. Был в советской школе такой учительский штамп. Если нужно было взбодрить балбесов, некоторые учителя использовали такие воспитательные термины, как: безнадега или же бесхарактерный. Леха же, по всей вероятности, был совсем безвольным. Хотя, может, безволие и бесхарактерность- это одинаковые понятия? А уж если они слиты в дополняющем друг друга симбиозе, то способны методично добивать попавшуюся на крючок жертву.

С открытием зала игровых автоматов Лехой овладел неведомый ранее азарт. Он вдруг начал ежедневно играть, просаживая без остатка все имеющиеся деньги. Имелось у него немного.  Поэтому он начал занимать у лояльных одноклассников. Сначала занимал по чуть -чуть. Затем перекинулся на соседние классы. Потом занимал у тех, кому еще не был должен.  Долги росли в геометрической прогрессии.
Он ощутил на себе мощные удары кредиторов. Первый фингал под глазом. Сломанный нос. Поиски и угрозы.
Доведение информации до директора школы.
 
Никогда не забуду, как мать Лехи после уроков стала раздавать деньги всем, кому ее сын оказался должен. День был на удивление тихий. В конце учебного дня в рекреации на третьем этаже собралась толпа. Сначала мать Леши беседовала с каждым по отдельности, выясняла сумму и обстоятельства, пыталась уверить в том, что все будет хорошо.
Потом несчастная женщина встала на колени и попросила у всех прощения. Больно было глядеть на это печальное зрелище. Затем она взяла тетрадку и стала записывать имена и фамилии тех, кому еще нужно было вернуть деньги. Рядом с фамилией фиксировалась сумму. Я тогда подумал о том, что если бы Леха задолжал мне, то, вероятнее всего, был бы прощен. Лишь бы не огорчать мать, уберечь от горя и перспективы безумия. Да и не смог бы я ей в лицо сказать о том, что Леха мне должен. Я почему-то всегда пытался поставить себя на место другого человека. Да и не хотелось бы самому оказаться в таком положении.

На время все поутихло. Но не на долго. Когда бедная женщина была уже не в состоянии отдавать долги сына, она решила закрывать окончательно заигравшегося Леху в квартире. На какое-то время, пока еще оставался страх перед матерью его это охлаждало.

В 90-м я уже учился в другой школе, а именно: в спортинтернате на ул. Хлопина. Весной 91 случайно встретил бывшего одноклассника Пашку Автюхова.
Он поведал продолжение Лехиной истории.
А продолжение было не радостным:
 Как-то в очередной раз мать заперла сына в квартире. Поспешила в магазин. Во время ее отсутствия Леха соорудил что-то вроде каната из разнообразных вещей. Одержимый очередной бредовой идеей отыграться, решил выбраться через окно квартиры, расположенной на седьмом этаже. Возможно, расчет был следующий, например такой: добраться до стоявшей под окном березы и по ней спуститься вниз. Теоретически, обладая ловкостью и сноровкой, это было возможно. Но чуда не произошло.
 При раскачивании самодельный канат порвался. Сорвавшееся тело, лишь вскользь задевшее ветви березы, немного изменило направление полета.  Леха влетел затылком в самый угол бетонного козырька над парадной. Некоторое время еще бился в судорогах, потом застыл. Никто помочь ему уже не мог.

Я спрашивал у ангелов:
-Ангелы небесные! Почему так? Почему вы его не спасли?
-Не переживай,- отвечали ангелы. Там ему будет лучше.
-Но ведь он добрый человек,-не унимался я.
-Добрый. Но еще немного, и все закончилось бы для него намного хуже.
-А как хуже? И куда уже хуже?
-А так что жертв могло быть больше.
-Кстати. Ты за собой следи. Не забывай про добрые дела... И всегда будет оставаться шанс.
-Какой еще шанс?
-Шанс…. Остаться здесь.

Артем Смирнов
kbstech.ru