Красная ртуть. Повесть из начала 90-х. Первый опыт

Красная  ртуть.               
                Повесть  из начала 90-х.Это моя первая попытка изложить на бумаге отдельные события, происходившие со мной и вокруг меня в 90-е годы. До этого я занимался только технической документацией. Первой написал небольшую брошюру, объемом 10 печатных  страниц, «Арбитражное право современного Китая» издал её в собственном издательстве. Позже, когда многие проекты, судебные  процесссы продолжались годами, приходилось для памяти многое записывать. Позднее некоторые из этих пометок  превратились в художественные произведения. «Красная ртуть» сначала виделась мне, как очерк о бизнесе в соседних странах для моей газеты на китайском языке «Друг китайца», издаваемой мной в России почти три года. Но через год исполнение   договоренностей  замерло.   Очерк ушел в  архив, а через два года, в 1997, прошла вторая серия грандиозной аферы КГБ под названием «Красная  ртуть». Очерк пополнился еще пятью страницами, после чего снова ушел на полку.  Наконец, в 2024 году я наткнулся в архиве на недописанный материал и решил его завершить.  Последнюю версию предлагаю вашему вниманию.

               

1.
               
Банкет проходил на высоком китайском уровне. Организовали его в ресторане компании «Восток», располагавшемся в цокольном этаже семиэтажного жилого дома в самом центре Харбина, районе Наньган, номер 235 по улице Сад Цветов. Отмечали длинные и совершенно бессмысленные переговоры, продолжавшиеся три дня и окончившиеся ничем. Китайцы хотели купить, в прямом смысле, абсолютно все, но даром, по бартеру, в обмен на свой дешёвый ширпотреб. Если бартер (обмен) не проходил, предлагали клиринговую валюту - швейцарский франк. Это такой прообраз криптовалюты (1*), который и даром в России был не нужен. А продавали все только за доллары, которых у русских бизнесменов тогда не было. Ни рубли, ни юани в торговле не рассматривали.
Изрядно принявший на грудь Константин Стояльников продолжал "кушать" жутко вонючую китайскую водку, запивал её пивом «Харбин»(2*). Эта водка, дорогая, марочная, крепостью 38 градусов, была очень мягкой, произведенной на местном злаке гаоляне, который и давал этот неприятный для русских и очень привлекательный для китайцев запах (3*). На закуску хозяева подали деликатесы - тушеные мозги, выбитые из костей крупного рогатого скота. Константин есть мозги не стал, побрезговал. Закусывал чем-то похожим на смесь жука - короеда с мучным червяком. Под водочку насекомое было вполне съедобным, называлось жареным шелкопрядом.
Поглощая всю эту, кстати сказать. весьма недешёвую еду, Костя с нежностью и душевным трепетом вспоминал нормальную российскую водку из разбодяженного в грязном подвале в старой, ржавой, с отбитой эмалью чугунной ванне спирта «рояль» водой из-под  водопроводного крана, под нарезанную крупными кусками молочную колбаску с соленым бочковым огурчиком.                Убаюканный теплотой изнутри и снаружи, и приятными размышлениями о хорошем  заработке, который он скоро получит, переводчик дремал с открытыми глазами. При этом он пытался не потерять суть беседы, происходящей за столом. Местами, где оказывался способен понять, о чем идет речь, кто к кому обращается, силился переводить с китайского  языка  на русский и  обратно. Изображал служебное рвение. Не всегда справлялся, но героически пересиливая себя, ухитрялся, якобы, успешно работать.                Считается, что китайцы пьют мало, а русские много. Но на любом застолье китайцы старались доказать русским гостям, а главное, самим себе, что они тоже могут пить не меньше русских. В итоге, почти любое застолье превращалось в пошлую пьянку до кровавых соплей.  Благодаря значительному численному превосходству, хозяева все время менялись, а гости отдувались в меньшинстве. Система спаивания гостей в Китае была отработана прекрасно. Не напиться на подобном банкете было трудно.
К Константину подсел директор третьего торгового отдела У Джань У, в недавнем прошлом игрок национальной сборной КНР по хоккею с шайбой. Здесь это очень редкий вид   спорта. Надо учитывать, что Китай географически тяготеет к субтропикам. Вода в виде льда на территории Китая встречается в пяти провинциях из тридцати. Директор У, невысокого роста, поджарый, очень подвижный, неплохо владел русским и немецким языками. Из профессионального спорта ушел по возрасту, когда ему исполнилось тридцать два года. Не пошел в тренеры, что было бы вполне логично, а нашел уютное местечко в бизнесе. Из хоккейной  команды  Харбина  без работы одновременно оказались четыре человека. По возрасту на пенсию отправили их тренера и учителя Му.  Он создавал их команду и вел к славе почти пятнадцать лет, но мир изменился, любительский спорт умирал во всем мире и Китай не был исключением.  Старого преподавателя Харбинского института спорта и физкультуры отправили на  заслуженный  отдых. С ним из команды ушла тройка нападающих, как её называли поклонники, тройка трех «У». Первый У - левый нападающий, Ху Джань У - центральный нападающий и У Пэй Шэн - правый нападающий. У Пэй Шэн вернулся в родную провинцию Шаньдун. Два другие хоккеиста родились и выросли в провинции Хейлунцзян, и остались в Харбине. Учитель помог им с работой, пристроил в молодую, недавно созданную частную торговую компанию «Восток». (4*)  Через пол года  из  спорта ушел  тренер  после неудачного  очередного   сезона.               
- Костя, друг мой! Я вижу, что дела у нас идут медленно, и скажу тебе, что нам требуется больше всего. За этот товар мы будем готовы платить доллары. Называется он - красная ртуть. Это очень дорогая и редкая вещь! Её умеют делать только в СССР и России. Килограмм красной ртути стоит 500 000 долларов. В Америке, Японии и Германии делать её не умеют. Нам нужно два килограмма такой ртути. Если она у вас есть, мы готовы купить. Наша компания заплатит наличными долларами при пересечении границы в городе Суйфэньхэ. У вас есть красная ртуть? - спросил китаец, буравя переводчика глазами.
- Я не знаю, что это такое, даже никогда не слышал о ней. Что такое ртуть, знаю хорошо, она есть в градусниках, которые температуру мерят. Про красную ртуть даже не слышал, не знал, что такая штука вообще существует. Объясни, что это такое, мы будем искать.                За время банкета Стояльников раза три засыпал и просыпался, поэтому к началу  разговора с У был в своем обычном для Китая состоянии, а именно, скорее трезв, чем пьян. То есть был уверен, что все понимает и находится в прекрасной форме.                Немолодой китайский спортсмен, десять лет, назад заочно закончивший провинциальный институт физкультуры, после глубоко осмысления задачи начал на смеси русского и немецкого, приплетая для обозначения профессиональных терминов по физической химии еще и китайский, начал объяснять, что ему надо. Разговаривай он с химиком или физиком, возможно толк из их беседы и получился бы. Но он общался с гуманитарием, филологом из России разлива восьмидесятых ХХ века, к тому же, в сильном подпитии. Будь Костя трезв, возможно, он что-то и понял бы, а хоккеисту катастрофически не хватало ни русских, ни немецких, ни китайских, как это ни смешно, слов. Он, как ему казалось, нашел гениальный, традиционный для китайцев, выход: начал на простых примерах объяснять основополагающие принципы ядерной физики, которые и сам не понимал. Русский, как автомат, кивал головой, что значило, что он все понял. Китаец произносил примерно следующее: «Сначала, левый  нападающий, кидает  с щелчком шайбу на штрафную вратаря. Вратарь тебе навстречу посылает встречную шайбу через левого нападающего, шайбы столкнулись.  Их стало три, теперь все шайбы летят к правому нападающему, а он, в свою очередь, посылает свою шайбу через центр. Эти шайбы тоже встречаются, сталкиваются, ломаются на куски и летят к центральному защитнику».                - Костя, ты меня понял? - спросил китаец. Подозрительно уставившись на переводчика. Слушает или спит?                - Понял, понял! Шайбы сталкиваются, и ломаются, и дальше летят.                - Молодец! - похвалил довольный собой У, - пошли дальше!
Константин из часовой лекции,  уяснил одно: в России есть такая штука, она называется красная ртуть, которая очень сильно нужна китайцам.
Вернувшись в гостиницу, поспав три часа и слегка придя в относительно нормальное состояние, Костя спустился на первый этаж, в бизнес-центр гостиницы, и позвонил в город Комсомольск - на -Амуре родной сестре Екатерине, учительнице русского языка и литературы, которая попутно вела еще и английский. Она была замужем за учителем физики и, по совместительству, химии. Они с мужем нахватали  много часов нагрузки, все, какие только могли. Зарплата была нищенская, цены сумасшедшими, учителей в школе почти не осталось.  В Районо паре выпускников педагогического института были очень рады. Школа находилась на окраине города, в рабочем поселке под названием Дзёмги. Молодым учителям дали трехкомнатную квартиру в расселенном пять лет назад аварийном двухэтажном доме, типа  барак. Правда, перед заселением молодых специалистов там сделали косметический ремонт.   Дом построили в конце тридцатых годов из старых шпал, уложенных в два слоя, с засыпкой пространства между ними шлаком, и обитых сверху рубероидом. В доме была холодная вода и некоторое подобие туалета на этаже, зато электричество подавили круглосуточно и почти без отключений. Имелись и батареи центрального отопления, но их разморозили лет пятнадцать назад, еще в СССР, поэтому дом и перевели в категорию аварийного жилья. Протапливали дом двумя буржуйками, сваренными в военное лихолетье из пустых бочек. Буржуйки нашлись в подвале. Они оказались там после Отечественной войны, провалились в подпол, так как пол  под ними сгнил. Печки сделали перед самой войной на авиационном заводе из высококачественной стали, поэтому они за полвека не сгнили и были готовы к работе. Молодым учителям после двух койко-мест,  в двух разных общежитиях «М» и «Ж», где они просуществовали  три года, аварийный барак показался люксом в пятизвездочном отеле.

 2

- Катюша, привет! Как жизнь молодая?
- Кот, это ты? Что случилось? Два года не звонил, - испугалась и одновременно обрадовалась Катя. услышав голос брата.
- Все отлично! Я в Китае, в Харбине. Ты по-прежнему живешь с Сергеем? Не разбежались? - без лишних церемоний приступил к делу Костя, - Он далеко?
- Рядом, зачем он тебе?
- Хорошо, что рядом. У меня к нему есть вопрос по физике.
- Костя, ты опять пьяный! - упрекнула сестра.
- Да нет, Катя, я уже трезвый, - совершенно не обиделся Костя. Ему сейчас не до глупых разборок, -  Тут китайцы вопрос задали, а я не знаю, что ответить. Я в точных науках не фонтан! Кроме твоего Сергея, я не знаю никого, кто шарит в химии и физике. Позови его.
- Серый, тут такой вопрос, что такое красная ртуть? - спросил Костя, услышав вежливое "привет" шурина.
- Костя, это бред какой-то, ртуть - жидкий серебристый металл.   
Костя очень обстоятельно пересказал лекцию, что прочел ему директор У.                - Понимаю, это процесс ядерной реакции. Будь это уран или плутоний, вопросов нет. Но ртуть не радиоактивна, наверно, и её можно расщеплять, если специально обработать, не знаю,  ртуть - штука очень вредная, руками трогать нельзя, и парами дышать опасно.
- Вот и китайцы говорят, что это очень опасная штука, не отступал Костя, - а цвет у неё красный, а не серебристый, и она очень тяжелая. Трехлитровая банка весит, как пудовая гиря.
- Красная и тяжелая? - переспросил учитель физики.
- Ну, да! И вредная! -  подтвердил переводчик.
- Говоришь, красная? Красного оттенка. тяжелая, три дециметра кубических - 16 килограммов,  раза в три тяжелее воды, вредная, дышать нельзя и трогать тоже? Подожди! Понял!  Это окись ртути. Тяжелая, очень вредная пыль, летучая, в противогазе работать надо. Красная? Ну, да, красных оттенков, - наконец, к радости Кости, прояснил суть вопроса Сергей.
- Так что, у тебя она есть? - нетерпеливо воскликнул Константин.
- Немного есть. В кабинете физики, в шкафу с реактивами. Там, вроде, стоит банка с  притертой крышкой из коричневого стекла, грамм 200-250. В кабинете химии, наверное, такая же банка есть, я в реактивы не лез. 
- Значит, у тебя полкило найдется, - быстро подсчитал переводчик.
- Наверно, так. Еще столько же в приборах.
- Но в приборах она обычно серебристая, а нужна красная! - быстро уловил суть проблемы  китаист.
- Да, серебристая, - подтвердил педагог. Такой сообразительности от родственника - алкоголика, да, вдобавок, еще и китаиста, он не ожидал, - Красной сделаем её за пару недель. А сколько китайцам надо?
- Директор У говорил о двадцати пяти килограммах.
  - Это очень много,                - Китайцы для начала ждут не меньше 10 кило.                - Даже не знаю. Килограмм за месяц достать по дружбе  смогу. Если больше, то надо покупать.  Приезжай с деньгами, соберем, сколько надо. Сейчас все за деньги.                Вечером, накануне отъезда в Россию, после обстоятельного разговора с шурином, Костя переговорил с директором У, заверив его, что через месяц привезет в Китай килограмм красной  ртути в порошке. Пусть люди «Востока» встречают его на границе с миллионом  долларов США.
Директор третьего отдела заверил переводчика, что о деньгах и проходе границы он  может не беспокоиться, как и о своей прекрасной жизни в КНР. Такие люди, долларовые   миллионеры, всем в этом мире нужны.

3.

Из Харбина Стояльников сразу поехал в Комсомольск -на- Амуре, к сестре Екатерине и её мужу Сергею. Обещанный родственником килограмм ртути Косте подготовили. Он занял чуть больше половины граненого стакана. Это действительно был порошок светло-красного цвета с желтым оттенком, очень тяжелый, как требовали китайцы. Оставалась проблема провоза контрабанды в  КНР.               
Кот, как большой специалист по прорыву государственной границы и провозу контрабанды решил, что красный порошок надо засыпать вместо коньяка в сувенирную литровую фляжку из нержавеющей стали и, спрятав её таким образом, провести в Китай, в обход таможни, как русской, так и китайской.                Одного килограмма ртути и брату, и мужу Екатерины показалось слишком мало, ведь это всего лишь по  одному   миллиону долларов. За бутылкой  коньяка семейство решило.  Один   лям  зеленых, это  очень  мало! Надо везти, как минимум, четыре  килограмма,  за  которых  им  дадут  два полновесных ляма валюты. Мужчины зарыли топор войны и ринулись в город искать красную ртуть.
Екатерина к деловым способностям пьяницы брата и помешанного на науке мужа относилась с большим сомнением. Тем более, оба её мужчины до  сих пор между собой плохо ладили и старались общаться как можно меньше. На их завиральные проекты разбогатеть она давно перестала обращать внимание. Но тут черт попутал! 
Мужчины не ругались, брат Костя, как приехал к ним, почти не пил, трезвый, с утра ездил  с мужем на переговоры с его коллегами и знакомыми. Сергей забросил диссертацию в дальний угол, перестал обзывать брата тупицей. На подобном ненормальном фоне она поварила в историю про красную ртуть, что у её,  непутевых мужиков все может получиться.
Через две недели они собрали почти восемь килограммов красной ртути и затарили их в четыре фляги, которые Костя заранее купил в Китае перед возвращением домой. Можно было собрать и больше, но Константин боялся, что   такой вес ручной клади привлечет внимание таможни,  как в России, так и в Китае. 

Но тут появилась проблема. Дело в том, что Сергей брал ртуть просто так у своих коллег-учителей. Катя была со всеми ними тоже знакома. Вот Катерина и не выдержала, стала хвастать все коллегам, в основном, женского пола, какие её мужики гениальные. Коллеги тут же потребовали ртуть, отданную "просто так",  вернуть или выкупить по рыночным ценам Китая. На выкуп денег не было. Мужики Катерины объяснили ей, что она конченая дура. От  переговоров её отстранили. Потом начались разборки с дарителями ртути. Все осложнялось тем, что вся собранная ртуть была украдена в школах у государства. Это обстоятельство сдерживало раж обеих сторон. Поэтому с большинством дарителей Сергею и Константину удалось договориться, что казенную ртуть они берут на реализацию. Если Костя сможет её  продать, коллегам заплатят деньгами по справедливости. Если не продаст, всю ртуть вернут тем,  кто украл её в своих школах и отдал Косте на реализацию. Все это создало для  Стояльникова дополнительные проблемы, но ради хвастливой, болтливой и бестолковой сестры он решил терпеть все неудобства, которые породил её язык.      
               
4.
                Миловидная женщина лет тридцати в форме таможенной службы с нескрываемым  раздражением и презрением смотрела на, как обычно, пьяного Константина Стояльникова.   Она много лет знала этого человека. Он окончил китаеведение  на восточном  факультете университета на два года раньше неё. Пока учились, они жили в соседних комнатах на одном этаже студенческого общежития, и этот человек почти всегда был не трезв. Стояльников постоянно мотался через границу, отдельные недели по два-три раза, имел многократные визы в КНР и во Вьетнам. Несмотря на алкоголизм, он был неплохим переводчиком с китайского языка и вьетнамского, с советских времен постоянно востребован у клиентов.
Никакого интереса к противоположному полу Константин не проявлял. Когда встречался с соседкой по общежитию, что случалось довольно часто, был подчеркнуто, вежлив и любезен, передавал приветы от многочисленных общих знакомых. Ей стало казаться, что Стояльников преследует её, умышлено старается любым способом перейти границу, когда она была на смене. Может быть, переводчик в неё влюбился?                Она несколько раз пыталась поймать его с контрабандой, но ни разу ничего не нашла недозволенного к  провозу. Она навела справки и выяснила, что он холостяк и по-прежнему проживает в студенческом общежитии. Его тетя, как и раньше, была деканом факультета китаеведения. Благодаря помощи тёти, Костю в студенческие годы не выгнали из университета за пьянство и дебоши в общежитии. Год назад тетка нашла ему должность инженера на кафедре вьетнамского языка и поселила, как сотрудника, в общежитии. На работе, на кафедре, он не появлялся месяцами. Она поняла, что поймать его на контрабанде не получится, Константин только пил и совершенно не интересовался ни работой на кафедре, ни перевозкой  нелегальных товаров. Да и зачем они ему, если он раз в неделю ездит за границу, за что наниматели платят ему долларами.                На границе все окружающие её мужчины пили не менее Стояльникова. Если однокурсник бросит пить, из него может получиться неплохой муж. Такая мысль часто мелькала у неё в голове, когда она видела Стояльникова.                Сегодня Константин появился перед её стойкой ближе к обеду. Как всегда, сильно выпивший.  Со своей обычной сумкой с личными вещами и очень дорогим японским ноутбуком. Он расстегнул на сумке замок-молнию.  Взору инспектора предстала куча грязных, мятых личных вещей. Ей показалась, что ношеные мужские трусы в зеленую полоску у этой пародии  на мужчину она перетрясла еще на прошлой неделе. Сумку в России не разбирали, грязные вещи не стирали. Ей стало очень противно. Из-под трусов торчала полуторалитровая сувенирная фляжка из нержавейки. Костя достал её, отсалютовал ей, отвинтил крышку, отпил  глоток. Из фляги пахнуло  жутко вонючей китайской водкой. Инспектора еще больше замутило. Дальше ковыряться в сумке она не видела смысла, брезгливо толкнула сумку к хозяину и обратилась с дежурными вопросами о валюте и прочих запрещенных к провозу вещах к следующему туристу.
Переводчик, весь в холодном поту, с трясущимися руками, совершено протрезвевший, с незастегнутой сумкой,  с трудом прошел пятнадцать метров, разделяющих стойки таможни и пограничников. Его трясло от страха. В четырех стальных фляжках он только что провез контрабандой почти четыре килограмма красной ртути. Всё-таки он смог обмануть эту похотливую дуру!
                5   
  Китайцы, представители компании «Дунфан», встретили перевозчика контрабанды до прохождения китайской таможни, так что с китайскими властями проблем не возникло. Встречающие Константина люди из Харбина все время тыкали в него каким-то прибором, издававшим редкие и негромкие щелчки. После прохождения границы его привезли в Суйфэньхэ (в простонародье Суньку), в фирменную гостиницу компании «Дунфан»(5*)  В гостинице его ждал друг У, директор 3 отдела. Его сопровождал немолодой переводчик, профессор ядерной физики из Хэйлунцзянского  университета, отлично знавший русский язык и говорящий практически без акцента.                Профессор попросил показать товар. Изучил все фляжки, опять тыкал в них щелкающими  приборами. Из каждой фляжки отсыпал понемногу красноватого порошка и стал капать на него каким-то реактивом. Костя уже приготовил пакет, куда сложит доллары, и размышлял, в какой китайский банк их отнести.                Но тут профессор заявил, что он ничего не получит. То, что он привез, а именно, окись ртути, стоит не более четырехсот долларов. Её  красноватый оттенок может исчезнуть. Сменившись на обычный для ртути, серебристый цвет, в течение пяти минут. Вероятно, Костя забыл, что главное требование к заказанному веществу - оно должно быть радиоактивным. То,  что  он  привез из России, не содержит даже следов расщепляемых элементов. Радиация - вот главный признак того, что он нашел нужное вещество.
Осознав истинное положение вещей, и поняв, что денег не будет, Костя впал в ступор. С трудом сдерживая ярость, чтобы не устроить истерику, решил прибегнуть к испытанному методу - напиться и продолжать запой, минимум, неделю.                Директор У, видя состояние русского, заверил Костю, что он самый надежный друг их компании, где его ждет большое будущее. Он единственный из сотни русских, к которым они обращались с просьбой привезти красную ртуть, кто попытался сделать хоть что-то реальное. Поэтому он верит в друга Костю. Они желают ему удачи и ждут, что он выполнит их заказ.  Следующие  сутки директор У не давал гостю напиться, а профессор безуспешно вдалбливал в голову гуманитария основы ядерной физики.
Наконец, директор 3-го отдела выдал Стояльникову 500 долларов за суету, попрощался и пожелал ему счастья и удачи в поисках красной ртути. Номер в гостинице был оплачен до конца недели, а в России его ждал скандал с родней и разбор полетов с владельцами окиси ртути. Поэтому домой он не спешил.

6.
                6.                Третий день Стояльников пил в Суйфэньхэ. Представители Дунфана уехали домой в Харбин. Кот их более не интересовал. Китайцы предложили русскому по бросовой цене купить у него окись ртути. В другое время русский принял бы это предложение, но сегодня он вынужден вернуть ртуть хозяевам, и доказать этим, что он не украл выручку, а просто не смог продать товар. Так что его ждал прорыв обратно в Россию с контрабандным цветным металлом.  Константин снимал стресс и одновременно искал подходящих попутчиков для возвращения. Нужна большая, дружная группа туристов из России, где все хорошо знают друг друга,  желательно, из одного небольшого города. Обычно такие группы везут товары для одного заказчика. Столкнувшись с такой группой, наша таможня обычно не занимается рассмотрением каждой вещи, слишком много времени.
Обычно обработка багажа одной группы занимает полдня. Таких групп в одном автобусе -  5-6. Досмотр одного автобуса займет сутки. Автобусы движутся по расписанию, каждые полчаса приходит новый. Поэтому из ситуации выходят другим способом. Таможня оптом взвешивает весь груз, делит на 25 килограммов, норму бесплатного провоза груза одним человеком, а за разницу в весе оптом взимают пошлину. К тому же в таких группах обычно много холостячек, которые всегда рады помощи и сочувствию. К такой группе из Арсеньева Стояльников и пристроился. Запрятал среди детских игрушек, ходячих  роботов, все свои фляги с ртутью, и без детального досмотра и лишних вопросов они благополучно въехали в Россию.
               
7.   
                В России Константин вернул сестре всю окись ртути, которую возил в Китай, сильно поругался с её мужем Сергеем, который, будучи физиком, не забраковал окись ртути и даже не сказал, что это вещество, при всей его ядовитости, не было радиоактивным.
После неудачной попытки сделать бизнес на том, в чем он не разбирался, Константин стал интересоваться проблемами ядерной физики и создания атомных бомб. Теперь он подробно расспрашивал Сергея по этим вопросам и внимательно выслушивал ответы. При постоянном общении былая взаимная неприязнь сгладилась, их отношения окрепли.                Сергей был готов за бутылкой хорошего коньяка консультировать родственника, бегать по военным заводам и пытаться скупать начинку для атомной бомбы, но с дальнейшим нелегальным вывозом её в КНР был категорически не согласен. При этом, ему было абсолютно все равно, сколько стоит килограмм красной ртути, один или десять миллионов долларов.                Учитель физики, проштудировав кучу технической литературой,(4 *) до которой смог добраться, подтянул свои знания в этой области. Больше всего интересовавшей его информации он нашел в открытой прессе. Неожиданно красная ртуть вышла на первые страницы газет и журналов Российской Федерации. Как писали лидеры свободы слова, «Огонек», «АиФ», «Независимая газета», красной ртутью начинены компактные ядерные заряды, размером не больше портфеля, типа "дипломат". Такие портфели спрятаны агентами КГБ во всех крупных городах Америки. При необходимости мы им, американцам, покажем «кузькину мать». И в желтой, и в свободной прессе постоянно мелькали статьи и короткие заметки о красной ртути, иногда даже попадались отдельные физические параметры вещества.
Так о красной ртути услышали все обыватели страны. А когда они пошли в бизнес, практически все захотели иметь это вещество для перепродажи. Иностранцы, наводнившие Россию, тоже узнали о красной ртути из тех же источников, и тоже возжелали её купить.                Сергей пришел к выводу, что красная ртуть - это начинка для новейшей портативной советской атомной бомбы. Ни ФСК-7*, ни милиции он не опасался. Когда адмиралы продавали  флотские авианосцы на гвозди всем желающим, танковые эшелоны курсировали через всю  страну неведомо куда, когда ракетно-ядерный щит СССР пошел под гидравлический пресс под контролем американцев, почему не толкнуть красную ртуть китайцам? Будучи физиком по образованию,  он никак не мог решить, как в кустарных условиях транспортировать и перегружать радиоактивное вещество без риска для здоровья. Только это его и останавливало.                Константин пришел к выводу, что если об этом пишут в газетах, то все это правда. Убедился, что искомое китайцами вещество существует. Значит, его можно купить и продать. Главное, у него есть прямой выход на покупателя, а в торговом бизнесе это 50 процентов успеха. Вторые 50 процентов - это его связи и знание китайского языка. Всем этим он обладал с избытком, остальное - несущественная чепуха. Ввяжемся в драку и все решится само собой. Несомненно его ждет успех. Сергей отошел в сторону? Ну и прекрасно, его доля достанется мне! Будем решать проблемы по мере поступления.
                8.    
                Через год после неудачной поездки в Китай и безуспешных попыток поиска красной ртути, на основании собственного горького опыта и консультаций зятя, Стояльников понял, что  для исполнения заказа надо договариваться с армией. Ни у Сергея, ни у Кости серьезных связей с военными не было. Сергей работал директором школы, Стояльников числился по двум трудовым  книжкам в двух местах. По первой он был инженером на кафедре вьетнамского  языка. Туда его по блату устроила тетка, декан восточного факультета, чтобы иметь возможность поселить его в общежитии университета, как очень ценного работника, а на самом деле, чтобы он появлялся у неё в гостях как можно реже. Костя появлялся на кафедре лишь за своей инженерской 0.5 ставки, да и то не чаще, чем раз в квартал, когда на депозите собирались деньги на очень скромную попойку.
По второй трудовой  Константин работал в компании «Универсал». Её генеральным директором и начальником Стояльникова  был Евгенией Александрович  Вишневецкий. Человек высокого роста, с правильными чертами лица и неухоженной бородой лопатой, склонный к полноте. По внешним признакам - типичный  русский. Если бы ни его пристрастие на каждом углу кричать, что он еврей и атеист, никто не мог бы заподозрить в нем семитские корни. Больше всего он любил развлекаться на эту тему с антисемитами и русскими ура-патриотами, провоцируя их на конфликт, когда они при нем публично поносили жидов и проклятых жидо-масонов. На самом деле внимания на его еврейство можно было не обращать. Переводчики компании так и поступали, считая начальника человеком малограмотным, не владеющим, кроме русского с матерным, ни одним иностранным языком, не любившим американцев, и не желающим уезжать на запад. При этом шеф имел два образования - горняка и юриста, завел в компании юридическую консультацию и принимал заказы на ведение арбитражных процессов. В конторе постоянно крутились его приятели по юридическому факультету: адвокаты, судьи и милиция. В арбитражных процессах, по слухам, вел себя в своей обычной хамской манере, но при этом часто их выигрывал.                                В целом, Евгений Александрович имел очень тяжелый, неуживчивый характер, отличался грубым нравом, был сварливым, вспыльчивым, при случае любил подраться, отличался патологической жадностью, все вокруг тянул под себя, не интересовался общественным мнением. При этом был невероятно удачлив, все рискованные аферы сходили ему с рук.                Константин Стояльников начал сотрудничать с «Центром Молодежной Инициативы», первым в их регионе кооперативом при университете, в 1987 году. Тогда же из государственной системы в ЦМИ пришел работать и Евгений со своими бригадами исполнителей и большими объемами заказов. Постепенно он выжил всех прочих соучредителей «Центра», превратил общественную организацию в ООО и лично возглавил невероятно мутную компанию ООО «Универсал», отпочковавшуюся от комсомола и профсоюза местного университета. Так Вишневецкий и Стояльников оказались старейшими работниками, знавшими всю историю и подноготную компании Вишневецкого.                Сначала ЦМИ сидел в университете. Позже, после смены ректора, Евгений перевел его в арендованные помещения. К тому времени численность штатных работников достигла 100 человек. Переехав в съемные площади в другом конце города, Центр ухитрялся удерживать за собой четыре комнаты в разных корпусах университета.                За шесть лет работы с Вишневецким Стояльников раз десять уходил от него, но через пару месяцев, когда в новой компании его начинали прессовать за пьянство, возвращался назад.  Вишневецкий говорил ему пару гадостей и снова брал на работу. С точки зрения Кости, при всех недостатках начальника, у того было неоспоримое достоинство - он очень терпимо относился к употреблению спиртного, и сам постоянно, в любое время суток пил коньяк, но так как был жаден, переводчиков, а главное, его, Стояльникова, к совместному употреблению не приглашал. 
  И вот у этой личности в изобилии имелись связи с военными. Ненавистный директор за последний год сменил большинство гражданских специалистов в компании на военных отставников. Завел охрану из четырех головорезов. Вместо интеллигентного кандидата химических наук подобрал заместителя, "настоящего полковника", который всегда ходил с наградным «макаровым». Новый зам попытался взять бывших офицеров в качестве переводчиков,  но одно дело - переводить допрос пленного китайского солдата, и другое - вести торговые переговоры. Совершенно иной уровень сложности, к которому военных, в отличие от гражданских, не готовили. Поэтому от такой замены Евгений и его новый зам отказались. Стояльникову, человеку сугубо гражданскому, все эти перемены очень не нравились. Отдать тему «красной ртути» такому человеку, как Вишневецкий, Косте сильно не хотелось, как и вообще иметь с ним дело. Но постепенно он смирился с неизбежностью.               
Сделка с продажей красной ртути, начатая полтора года назад Костей Стояльниковым, приближалась к финалу. Костя свалил всю работу на Вишневецкого и его людей, оговорив свою долю в 25 процентов, и самоустранился при полном согласии Евгения.

9.

Руководители компании «Восток» собрались на совещание в кабинете генерального директора Чжан Хун Вэя в 10 утра по среднепекинскому времени. Генеральный директор и президент сидел во главе длинного стола из черного дерева с массой навороченных аппаратов связи, с которыми мог справиться только специалист. Чжан гордился, что он смог подняться от рабочего, ремонтника сельских грунтовых дорог, до руководителя, и войти в число 500 лучших молодых бизнесменов, о чем имел грамоту от правительства Китая. Он очень любил свой кабинет, хотя давно мог перебраться из цокольного этажа жилого дома в более престижное  помещение где-нибудь в районе Даоли, деловом центре Харбина.                Напротив него, слева и справа за приставкой к столу, разместились четыре начальника торговых отделов, костяк фирмы, состоящий из бывших спортсменов. Чжан был фанатиком хоккея на льду, следил за успехами любимой команды, лично знал ведущих игроков сборной страны и их тренера. Когда его любимая тройка нападающих по возрасту ушла из спорта, пригласил их на работу в свою компанию. Три года назад он поручил им решить задачу покупки в России мифической красной ртути, над которой, по заказу правительства все это время бились сотни торговых компаний КНР.                Справа от Чжан Хун Вэя сидел начальник первого торгового отдела, он же его заместитель Ху Джань У. Бывший хоккеист, центральный нападающий Ху и в жизни всегда был в центре, всегда в нападении. За эти качества его и ценил генеральный.                Рядом устроился директор третьего отдела, тоже бывший спортсмен и хоккеист, крайний  левый нападающий, директор У. Надежное плечо лидера в нападении.                Рядом с У, развалившись в кресле, сидел третий хоккеист в компании, Му, высокий, по китайским меркам, совершено белый от седины старик. Ему, из-за роста, ноги всегда мешали удобно сидеть на стандартной мебели. Бывший тренер хоккейной сборной страны и преподаватель Института физкультуры, теперь на пенсии, в «Востоке» работал директором восьмого торгового отдела. Учитель Му и в новой жизни продолжал руководить учениками. Всю жизнь ему приходилось встречаться с европейцами,  благодаря чему, он лучше остальных работников  понимал психологию и поведение русских.                Напротив спортсменов сидела, как всегда элегантная, единственная женщина в руководстве компании, миниатюрная Ли Джо. Она возглавляла второй торговый отдел, хорошо  знала русский язык и не любила хоккеистов в компании. Покупкой ртути никогда не занималась и ничего о ней не знала. Генеральному хотелось послушать мнение человека со стороны на  возникшие проблемы.                Чжан Хун Вэй начал совещание, еще раз осмотрел присутствующих, решая, может быть надо еще кого-то пригласить, например, заведующего канцелярией или финансового директора, наконец, проговорил:                - Мы много лет пытаемся купить у русских красную ртуть. Не мы одни. Пока это ни у кого не получилось. Возможно, нам надо прекратить эту работу. Начинал работать ты, У, расскажи, что делается сегодня?                - Начинали мы с переводчиком Костей Стояльниковым. Он единственный, кто привез нам образцы. Но ошибся, привез другое вещество. Кроме него, мы вели переговоры с пятнадцатью компаниями в России, но ни одна из них ничего не сделала. Переводчик сдал нам, кто может выполнить заказ. Мы стали без посредников работать с этой компанией, молодой строительной фирмой «Универсал», с её директором Вишневецким. Евгений приезжал к нам, уточнял наши требования. А недавно заявил, что готов выполнить заказ. Назвал высокую цену.                - Помню этого человека, - кивнул генеральный директор.                -  И что об этом думает твой друг, переводчик Стояльников? - спросила Ли Джо не без иронии.                - Он поссорился с Вишневецким из-за денег. Ушел от него, - неохотно честно ответил У.                - Это нехорошо, теперь мы не знаем, что творится у Вишневецкого, - недовольно сказал генеральный.                - Все не так плохо, теперь Евгений работает с другим переводчиком, моим другом Андреем Клепкиным. Он говорит, что в компании Вишневецкого постоянно бывают его друзья из армии с большими звездами. Их компания имеет много заказов от военных. Особенно от моряков. Спросите директора Му, он тоже работал с Вишневецким, почти месяц, весной, просидел на переговорах в России.
- Учитель Му, напомните, как шли переговоры, - обратился к старику Чжан Хун Вэй .                - Тяжело. В первую неделю русский требовал по четыре миллиона долларов за каждый килограмм ртути.  Я давал один миллион. На второй неделе мы пошли навстречу друг другу. Евгений спустил цену до трех миллионов, я был вынужден предложить два. Это были наши  домашние заготовки. На третьей неделе мы согласовывали все прочие условия. Для лучшего понимания ситуации и усиления нашей позиции к нам в России присоединился директор У. Все наши требования по условиям приемки русские согласились выполнить. Кое-что предлагали делать иначе. Не требовали, предлагали, говорили, что так будет лучше. Шла обычная работа. Мы отказались. Русские не настаивали. Условия приемки и передачи вещества подписали отдельным протоколом. Оставалась проблема цены, - рассказывал директор восьмого отдела старик Му.               
- Когда я весной приехал в Россию, переговоры зашли в тупик, - подхватил его рассказ директор У. Я взял на себя инициативу и предложил русским остановить торги на середине, на двух с половиной миллионах долларов за килограмм ртути. Два дня русские совещались между собой. Очевидно, это была крайняя цена, до которой они могли спуститься. Мы ещё раз обсудили все с директором Ху Джань У, с учителем Му и решили прекратить торг. Мы поняли, что отступить ниже русские не могут. Надо было или подписывать договор, или ни с чем уезжать домой. Мы подписали.                - Вы прекрасно знали, что наша крайняя цена -  один миллион долларов, но вы все-таки  подписали договор. Как вы хотите его выполнить? Ртуть нам нужна? - возмутился Чжан Хун Вэй.
Отвечать на риторический вопрос генерального взялся Ху Джань У:                - Да, мы прекрасно все знали, но решили подписать договор. Либо за полгода мы уговорим русских уступить по цене, либо договоримся, что заплатим, когда ртуть будет на территории Китая. Платить или нет, и сколько именно платить, решим позднее. Также мы можем вернуться к первичной договоренности со Стояльниковым и попробовать разбить платеж на части по 30%. Так как первая треть денег у нас есть, думаю, у нас появляется шанс договориться с Вишневецким. А затем попытаться уговорить Пекин изменить предельную сумму платежа.                - Если у них есть красная ртуть, а перед ними лежит миллион долларов, возможно, что-то и получится, - сказала Ли Джо и, взглянув на Му, спросила, - Что вы думаете, учитель Му? Вы хорошо знаете этого человека, расскажите о нем. Как он относится к Китаю?                - Евгений - человек открытый, но не торговец,, скорее, инженер или ученый. Много работает с документами, сам проверяет все технические детали. По образованию - геолог, позднее окончил второй институт, получил диплом юриста. Жена Ирина - музыкант, пианистка, учит детей музыке. Им обоим сегодня, примерно, по сорок лет. Она в курсе всех дел мужа.  Евгений не водит машину, его возит жена. Без совета с ней не принимает никаких решений. Имеют сына, он учится в школе. Я пару раз был у них дома. Люди они обеспеченные, очень  много книг. Евгений старается говорить честно, не обманывая партнера. Если сказал, что может достать и продать ртуть, то это, скорее всего, действительно так. Вопрос с ценой - особый. Может или нет уступить в цене? Не знаю. Но думаю, если бы мог, то пошел бы нам навстречу еще весной.               
Учитель Му замолчал. Установилась пауза. Начальники отделов ждали решение Чжан Хун Вэя. Генеральный окончательного вывода не сделал, лишь сказал неопределенно:                -  Идти в Пекин с просьбой увеличить лимит средств можно, когда мы будем точно знать, что русские выполнят договор. Вернее, могут его выполнить!                - Утром я получила сводный запрос от Управления науки из Пекина. Там есть несколько  позиций, касающихся ядерной энергии. Можем ли мы у ваших русских запросить поставку того, что хочет Пекин, в дополнение к контракту на красную ртуть?  По их реакции мы попробуем понять, что они стоят на самом деле. Могу сама переговорить с вашим другом, учитель Му. Пусть запрос пойдет от вашего восьмого отдела, - предложила свой вариант проверки русских  директор второго отдела Ли Джо.   

10.

В районе обеда Вишневецкому позвонила китаянка из 8 отдела Учителя Му, подтвердила  заказ красной ртути и дала новый. Женщина очень хорошо знала русский язык. После разговора с ней Вишневецкий впал в глубокую задумчивость. Происходящее все больше напоминало аферу на государственном уровне с непонятным смыслом. Несмотря на нездоровую суету, раздутую прессой и толпами искателей лёгких денег, есть возможность заработать на сумасшедшем доме и всеобщем психозе, значит, надо работать, чтобы там на самом деле ни происходило. Афера это или нет, значения не имеет. Вишневецкий позвал в кабинет двух замов. Первый, Зам, его все так и называли, - настоящий полковник, с боевым опытом и наградами, руководил охраной и бригадами ремонтников. Вторым, когда стало ясно, что красная ртуть может выстрелить. стал  Игорь Смирнов. Он отвечал за исполнение заказов военных.
- Мужики только что звонили китайцы с новым заказом от «Востока», хотят купить несколько машин. Первое - машины дезинфекции и обработки обмундирования личного состава при ядерном ударе. Второе - передвижные лаборатории радиационной безопасности. Кроме того, просят ещё что-нибудь из подобной техники! Предлагают назвать цены и сроки поставки. Ну, и подтверждают контракт по ртути.                -  С лабораторией радиологии проблем нет. Две такие списанные машины стоят у Эллы на хозяйственном дворе. Пятнадцать штук зеленью за каждую - и можно забрать хоть сейчас! Что такое машина по обработке обмундирования, не понимаю, -  сказал Игорь Смирнов и стал набирать номер телефона приятельницы из службы химической безопасности.                - Я, кажется, догадался, что просят китайцы. Это машина - «бучильня». У меня в батальоне такая была. Её списали, и сейчас она стоит у меня на дачном участке. За червонец отдам, - в свою очередь сказал Зам.                Смирнов вышел из длинного и узкого, как пенал, кабинета шефа, переговорил с приятельницей, и вернувшись, сообщил:                - У Эллы  в наличии три машины. Одна разукомплектована, две другие полностью исправны, комплектны, даже заправлены. Все три списаны, с разрешением продажи в народное хозяйство. Десятка - за выкуп, пять тысяч долларов - ей и пять - химикам ТОФ. И ещё она предлагает пару имитаторов ядерного взрыва, смонтированы в автомобильном прицепе. Отдаст за три штуки каждый!                - Отлично, правда, с имитатором перебор. Хотя, рвануть его рядом с городом, на горе, что повыше, было бы любопытно - заметил Евгений.                - Хм..., а потом хоронить сотни сердечников, что со страха помрут,-  прокомментировал шутку начальника Зам, профессиональный военный, знавший, что такое война.                - Нельзя, так нельзя! Дадим отбой.                - Да нет, предлагать надо, а возьмут или нет, нас не касается.  Думаю, это очередная проверка наших возможностей, - возразил Зам.                - В каком состоянии бучильня? - спросил у Зама директор «Универсала».                - С бучильней несколько хуже. С хранения давно списана, стоит на базе 66 много лет, без колес, без запаски, под солнцем, выгорела, из темно - зеленной превратилась в салатную. Теперь нужна пара дней на покраску. Ну, а еще новый аккумулятор и фильтры, чтобы провернуть все механизмы. Пропарка, наверно, не нужна. Как вышла с завода, ни разу не включалась. Словом, пара дней, и бучильня станет как новая.                - Возможно, насчет проверки и взрыва ты и прав, - легко согласился Вишневецкий, - продаем две лаборатории, они на базе КрАЗов с прицепом, два имитатора и одну бучильню. Все вместе за 80 тысяч зеленых.                - В принципе, неплохо. Я за! - согласился Смирнов и добавил с усмешкой, - Просто так заработаем 50 000 долларов. Так пойдет, китайцы и до красной ртути разовьются.                Вишневецкий пригласил к себе начальника отдела Андрея Клепкина и отдал ему на перевод ответ для китайцев, где пригласил учителя Му, директора Восьмого отдела, на приемку товара в ближайшие дни.

11.   

Через три часа помощница принесла директору Му ответ из России. Ли Джо переговорила по-русски с Евгением по телефону, подтвердив, что это новый заказ, и подчеркнула, что в заказе  очень заинтересована НОАК (Народная Освободительная Армия Китая).                В конце рабочего дня Чжан Хун Вэй ещё раз собрал совещание на ту же тему, что и утром.  Как и прежде, для себя самого он так и не сформулировал окончательного решения.  Внешне все было хорошо. Русские с блеском прошли очередную проверку. Но нюх бизнесмена, выработавшийся у него за почти 20 лет,  с 1974 года, говорил, что здесь что-то ненормально. Смущала позиция Пекина. С одной стороны, столица требовала, чтобы это вещество было куплено, но в то же время ограничивало финансирование. В других случаях, когда Пекин давал заказ, проблем с финансированием не возникало. Поэтому он хранил молчание.
- Учитель Му выступал с отчетом:                - Запрос к русским ушел сразу после нашего совещания, тогда же уважаемая Ли Джо переговорила с Вишневецким. Час назад я получил от него ответ на китайском языке. Меня благодарят за новый заказ, передают привет всем присутствующим и отвечают на запрос. Две  позиции из семи нашего заказа у них есть в наличии. Передвижные лаборатории и машину дезинфекции они могут отправить нам хоть завтра. Приглашают на приемку товара в любое удобное для нас время. Кроме того, предлагают два имитатора ядерного взрыва.                - За три часа они нашли треть того, что есть в  заявке. Цены приемлемые, но можно поторговаться. «Универсала» на самом деле имеет хорошие связи с военными, имеющими отношение к ядерной энергии, - сделала вывод директор второго отдела Ли Джо. Она отвечала за продажу товара в Пекин по заказам военных. Китаянка очень хотела поучаствовать в сделке с покупкой красной ртути, так как это сулило получением очень больших бонусов. Она надеялась, в случае успеха, отодвинуть хоккеистов на второй план и занять место Ху Джань У, первого заместителя генерального директора и президента компании.                - Учитель, ты сам сможешь поехать в Россию на приемку товара. Русские просят 50%,  аванс, заплатить в России, вторую половину мы платим в Китае, когда техники своим ходом  придет в Суйфэньхэ. Это будет прекрасным предлогом разбить платёж за ртуть на части.                - Я готов ехать в Россию, виза действует. Мне непонятно, что делать на границе со взрывом атомной бомбы? Таможня этот груз не пропустит, -  возразил Му.                - Да, могут возникнуть проблемы, - согласился Чжан Хун Вэй. - Вежливо поблагодари Евгения и откажись, хватит с нас красной ртути.
- Когда будешь принимать машины, обрати внимание, кто их будет сдавать, люди Вишневецкого или военные, - добавил Ху Джань У.                - Нужно ли мне начинать переговоры о замене условий поставки красной ртути? - уточнил директор 8 отдела.                - Этот вопрос лучше вообще не поднимать. Не верю, что Евгений сможет пойти на смену условий поставки, - сказал молчавший до сих пор директор Третьего отдела У, - Не он хозяин товара, и не он решает, как платить. Решают его военные друзья. Именно из-за этого от него ушел переводчик Стояльников. Костя в этой сделке имел свою долю, но соглашался снизить цену и получить денег меньше, но как можно быстрее. Евгений даже не стал об этом говорить. Он и дальше будет стоять на согласованной весной цене.                - Не надо лишний раз давить на «Универсал». Как только машины придут в Китай, поеду в Пекин, попробую поднять размер финансирования, а потом будем решать, что делать, -  закончил совещание Чжан Хун Вэй 

12

Через неделю директор Му приехал в Россию. Поселился в съемной квартире, которую для работников «Востока» снимал Евгений. Вечером отметили встречу в ресторане «Экватор». Продаваемые машины стояли во дворе офиса среди машин аварийной службы. Старый хоккеист целый день лазил по продаваемой технике. Лаборатории были новыми, раньше их не эксплуатировали. Когда в баллоне с углекислотой, входившим в комплектацию лаборатории, Му обнаружил, что баллон наполнен газом, пришел в почти детский восторг. Бучильня, выкрашенная новой, не высохшей до конца краской, блестела на солнце, несмотря на отсутствие заводской полировки. 
Директор Му делал вид, что прекрасно разбирается в автомашинах советского производства, но на самом деле совершено ничего не смыслил в автомобильной технике, даже не мог водить машину.               
На следующий день пришли инспекторы таможни. В этот период в стране экспериментировали с предварительным таможенным оформлением экспорта. Пара инспекторов осмотрела машины. Возникли вопросы о происхождении у частной компании очень специализированной военной техники. Оформление шло на глазах учителя Му.  Как только у таможни появились вопросы, Смирнов связался со штабом флота. Через час в офисе «Универсала» появились два капитана первого ранга (полковники) из химической и радиологической служб ТОФ. Все вопросы были сразу сняты. Таможня дала добро на вывоз техники в КНР. Ни Смирнов, ни офицеры совершено не понимали, зачем китайцы скупают этот антиквариат. Формальности были улажены. Директор Восьмого отдела подписал контракт на поставку автотехники и передал Вишневецкому аванс наличными, 40 000 долларов США. Директор Му не скрывал своего удовольствия. Все поставленные передним задачи он  успешно решил. По поведению китайца русские поняли, что в начале осени, как договаривались ранее, китайцы приедут с деньгами за красной ртутью.                                Караван из двух КрАЗов с прицепами и одним ГАЗ-66 неспешно двинулся через Уссурийск и Гродеково к пограничному переходу Сосновая падь, а затем в китайский пограничный город Суйфэньхэ. Му в кабине КрАЗа довезли до пограничного перехода «Сосновая падь», где старик пересел на рейсовый автобус, в котором он должен был проехать 15 километров до территории КНР. Во втором КрАЗе ехала Ирина Вишневецкая. Она была оформлена и вписана в документы, как сопровождаюшая. В Суйфэньхэ директор Му встретил машины на китайской стороне. В тот же день их растаможили декларанты китайской компании. Му рассчитался с Ириной. Ей надо было переночевать в Китае и на следующий день выбираться домой на международном автобусе.  Му, как гостеприимный хозяин, взял на себя все хлопоты по пребыванию русских в небольшом городке, поселил её и водителей в достаточно комфортабельный ведомственный отель компании «Восток», что напротив гостиницы «Ритм - 10», очень известном заведение среди жителей Приморского края.  Сам ночевал там же.
На следующее утро директор Му проводил Ирину на автовокзал, где они и распрощались.  С вокзала сходил на центральную площадь, в старинный дом с башней с часами. Здесь ещё в прошлом веке находилась городская таможня. Договорился поставить технику на охраняемую стоянку таможни. Машины простояли здесь без движения четыре года. Дело в том, что стоянка находилась в пятидесяти метрах от трассы на Харбин, и была очень хорошо видна, когда едешь в автобусе.  Сотрудники Универсала смотрели на них по дороге в Харбин, пока китайцы не построили новый комплекс пограничного перехода с новой современной дорогой  в город, и стоянка на таможне с дороги стала не видна. Дальнейшая судьба машин осталась неизвестной, а Му на рейсовом междугороднем автобусе в тот же день вернулся в Харбин.

13.

  Вишневецкий, с подачи Кости Стояльникова, больше года занимался красной ртутью. Он вышел напрямую на компанию «Восток» и получил техническое задание. К этому времени он от прессы, и от всяких авантюристов, как продавцов, так и покупателей, наслушался много разного об этом таинственном веществе. Приступая к работе, он сначала расспросил всех своих знакомых на физическом факультете университета. Полный ноль реальной информации. Затем стал опрашивать своих отставников на предмет того,  кто что слышал о красной ртути. Выяснилось - никто и ничего, кроме того, что пишут в газетах. Потом обратился к отставникам и тем, кто ещё служит. В итоге, тоже ничего.                                В отличие от Стояльникова, он много знал о радиации и мирном атоме. Работал на ремонте котельного оборудования средней мощности,  постоянно сталкивался с радиацией в установленных на нём калиматорах 8*. Радиации не боялся, но и не любил, и столкнувшись с ней даже в символических дозах, всегда старался соблюдать технику безопасности.                В тот момент в работе «Универсала» был очередной спад, поэтому оживление китайцев по теме красной ртути было очень кстати. После трёхмесячного молчания пришло письмо из Харбина, где говорилось, что китайцы принимают все, что было согласовано весной, и готовы заплатить указанную сумму. Ожидался приезд из Харбина директоров У и Му для реального исполнения подписанного контракта по поставке в Китай 2500 граммов красной ртути весной. Вишневецкий срочно собрал на совещание всех, кто имел отношение к радиационной безопасности, и с кем он был близко знаком по совместному бизнесу, чтобы выяснить, что они будут продавать гостям из Поднебесной. На эту сходку собрались:
глава Службы радиологической безопасности края, капитан первого ранга в отставке Виктор Петрович  Савушкин,
начальник Службы химической безопасности ТОФ, капитан первого ранга Петр Зацепин,  начальник Лаборатории радиационного контроля ТОФ, капитан второго ранга Эльвира Витальевна Фокина, внучка адмирала Фокина,
главный специалист по гарантийному ремонту, прикомандированный на Дальний Восток от завода-производителя приборов радиационного контроля, Игорь Смирнов, гражданское лицо,
  заместитель Вишневецкого, капитан первого ранга в отставке Василий Викторович Цветков, 
капитан первого ранга.  Бывший командир стратегической АПЛ с Камчатки,  Алексей Сергеевич Уваров, дослуживавший недостающие полгода до пенсии по выслуге лет, и ожидавший адмиральские звезды к пенсии. Его атомоход отправился на утилизацию, а экипаж рассовали по береговым службам флота,                капитан первого ранга, командир корабля ТОФ собирающего в море радиоактивные отходы с АПЛ, Семен Семенович Соболев.                Все участники хотели заработать на продаже чего-нибудь из флотского имущества, до которого мог добраться каждый из них, в КНР. Собрались они уже не в первый раз, чтобы обсудить, где же взять эту самую ртуть. Все о ней слышали, но реально никто не видел.  Слово взял высокий, худощавый,  очень интеллигентного вида капитан первого ранга  Виктор Петрович Савушкин:                - Наверное, я больше других в курсе обсуждаемого вопроса. Теперь, когда я больше не военнослужащий, и моя обязанность, как чиновника, бороться с радиофобией населения, поэтому, не раскрывая никаких военных тайн, я имею возможность говорить честно.
Савушкин был чужаком на Дальнем Востоке. Он служил на Черном море, в Николаеве. Вышел в отставку по выслуге лет. Чем конкретно он там занимался, никто из присутствующих точно не знал.                Присутствующих его инициатива обрадовала. Большинство из них с красной ртутью были знакомы по слухам, в изобилии гулявшим по стране, и по заметкам желтой прессы. Но все они
были старшими морскими офицерами, тесно связанными с ядерным оружием или  энергетическими установками флота, поэтому просто встать и честно сказать: «Я ничего не знаю о красной ртути, и как её добыть для дальнейшей перепродажи в Китай, не имею ни малейшего представления» они не могли, не потеряв лица перед сослуживцами. В то же время все они хотели хорошо заработать, для чего надо было остаться в числе людей, имеющих отношение к афере. Все присутствующие рассчитывали получить свою малую долю прибыли после продажи добытого вещества.
Виктор Петрович продолжал:                - Вещество, которое в быту стали называть «красной ртутью», существует, это катализатор ядерной реакции. Аналогов таким катализаторам и стабилизаторам реакции существует немало, но применяются они только в военных целях. К сожалению, использования в мирных целях пока не найдено. Проблема и, одновременно, достоинство у такого катализатора - короткий срок жизни. Период полураспада - не более 180 суток. При использовании на практике возникает проблема замены его каждые 45 суток...
- Виктор Петрович, скажи, с помощью чего идет перезагрузка катализатора, и как утилизировать отработанное сырьё? - спросил Петр Зацепин.
Зацепин и Савушкин залезли в дебри профессиональных терминов. Заместитель Вишневецкого, Василий Викторович Цветков, спросил о радиусе поражения при взрыве миниатюрного ядерного чемодана на основе красной ртути. Его вопрос поддержал Алексей Сергеевич Уваров. Савушкин сказал:
       - Базовая модель дает полное разрушение строений в современном городе в радиусе 150-200 метров от эпицентра.
Цветков и Уваров затеяли спор, почему у заряда такая маленькая мощность, зачем он вообще нужен? По их расчетам получалось, что для Нью-Йорка, например, нужно под тысячу таких чемоданчиков, не разумнее ли ударить одной термоядерной ракетой. Соболев объяснил присутствующим, что маленькие взрывы в мегаполисе подорвут волю к сопротивлению у выживших. Незаметно в дискуссию вступил начальник Службы химической безопасности ТОФ, предложив продать китайцам передвижные лаборатории химической безопасности  и бучильни. Вишневецкий предложение принял, пообещал переговорить с китайцами. Соболев заговорил об утилизации радиоактивных вод с помощью щавелевой кислоты, и тоже предложил продать китайцам и проект, и технологию.                Евгений с тоской слушал лекции и споры капитанов первого ранга. Он мало что понимал в ядерной физике, но за последний год он проштудировал все, что написано в открытой прессе о красной ртути, вне зависимости от цвета прессы. У него возникло ощущение, что он слышит компиляцию статей из газет с выдержками из служебных методичек. По сути проблем ядерной физики он ничего не понял  разбираться не стремился. Но в том, что красная ртуть существует,  сомнений у него почти не осталось. Совершенно не интересно, как и зачем получают это вещество, главное - узнать, у кого оно есть, все остальное - чепуха. Но об этом лектор не сказал ни слова. Уточняющие вопросы присутствующих тоже не представляли особого  интереса .
Через час все военные признали существование красной ртути. Но тут Евгений перехватил насмешливый взгляд Эльвиры Витальевны Фокиной, она в этот момент переглядывалась со вторым штатским, кроме самого Вишневецкого, Игорем Смирновым. Смирнов и Фокина были старыми друзьями и любовниками. Слушая рассуждения капитанов первого ранга, они откровенно развлекалась, как будто это были миниатюры Жванецкого или Задорнова. При этом ни один из них не выступил на совещании, хотя об этом Евгений просил их накануне. Зная характер этой парочки, Вишневецкий снова засомневался в реальности таинственного катализатора.
Поразмыслив, Евгений сделал вывод, что красная ртуть - прощальная «Панама» СССР.  9*  Если всё действительно так, это значит, что он может забыть о планах, по-легкой  срубить десяток миллионов  долларов. Можно попытаться развести китайцев на деньги, на небольшие суммы. Но в этом случае без помощи Фокиной и Смирнова, их знаний и связей не обойтись. Надо договориться с ними о продолжении сотрудничества, а отношения со всеми остальными пока заморозить и спустить на тормозах.
                               
14. 
                Расширенное собрание потенциальных поставщиков  красной ртути и экспертов кончилось ничем. Надо было что-то решать. Или честно сказать, что он сливает воду и больше этой темой заниматься не будет, или предъявить какой-то товар для продажи, продолжая  блефовать. Но что-то показать гостям необходимо.                Для выработки тактики и стратегии дальнейших действий, в кабинете у Вишневецкого собрался мозговой центр группы, тянувшей всю работу по красной ртути.  Сам Евгений, начальник лаборатории радиационного контроля ТОФ капитан второго ранга Эльвира Эдуардовна Фокина и главный специалист по гарантийному ремонту приборов радиационного контроля Игорь Смирнов, прикомандированный на Дальний Восток от завода-производителя.                Наливая друзьям настоящий армянский коньяк в коллекционные хрустальные рюмки ручной  работы, Евгений спросил:                - Ребята, откройте страшную государственную тайну, красная ртуть и ядерные чемоданчики существуют или это все блеф? Не могу поверить в ту чушь, что на неделе несли ваши коллеги.                - А тебе какая разница? - с нескрываемой насмешкой спросил Смирнов                - Очень даже большая! Если такой дряни в природе нет, и это подстава гэбни, тогда во всём этом нет государственной измены, и даже мошенничество можно натянуть с большим трудом, - снисходительно объяснил Евгений, не обращая внимания на подколы Смирнова, - То, чего нет, мы продать не можем. А если красная ртуть все же существует, тогда её можно украсть и реально продать. Это уже другой состав, другая статья УК и совсем другие сроки!                - Евгений, ты как выпьешь, превращаешься в страшную зануду! - сказала Элла, выслушав лекцию  Вишневецкого о вариантах воровства и продажи красной ртути. Затем добавила:
- Нет никакой красной ртути. Уймитесь!
- Замечательно!- сказал Евгений, наконец, разобравшись в реальном положении вещей, - Значит, для того, чтобы продать китайцам красную ртуть, нам её надо создать!                - И как ты собираешься это сделать? В нашем распоряжении моя ремонтная мастерская, Эллина лаборатория, ну, пожалуй, еще можно привлечь кафедру ядерной физики университета. Вот и все! - все также насмешливо сказал Игорь.                - Вчера директор У прислал письмо, где изложил порядок приемки покупателем нашего товара, который они хотели бы включить в договор, - сказал Евгений.                - Что конкретно? - спросил Игорь.
- Первое, их делегация должна иметь возможность беспрепятственно провести внешний осмотр контейнера с нашим товаром. Второе, они должны иметь возможность делать любые замеры уровня радиации привезенными ими приборами. Третье, они должны иметь возможность сделать снимки контейнера изнутри. Четвертое, их работник, подчеркиваю, именно их, должен иметь возможность забрать образец из контейнера, из горячей зоны с высокой защитой. Это главное. Есть еще с десяток условий, но нас, по сути, все это не касается.
- И как, после того, как их работник возьмет образец, он собирается выжить? Они что, свихнулись? - недоверчиво спросил Смирнов                - Это уже не наша проблема, ведь помрет то он не сразу, а через несколько дней, на территории  КНР, - усмехнулась Фокина, и добавила, как бы между прочим, - у меня на складе  уже лет двадцать валяется специальный контейнер для сбора и транспортировки образцов материала из горячей зоны. Могу на время сдать его на прокат.
- Отлично! - сказал Вишневецкий, - Только твой контейнер должен светить изо всей силы!
Эльвира поймала взгляд Смирнова:
- Игорек, ты обеспечишь?                - Надо подумать, подобрать изотопы. Думаю, справимся, - пообещал Смирнов.                - Если я вас правильно понял, куклу для лоха мы сделать можем, - подвел итог Вишневецкий.                - Да, вполне,- заверил Смирнов, - но потом я бы порекомендовал сделать ремонт с заменой штукатурки.                - Всё же попробуй подобрать такие изотопы, чтобы сохранить штукатурку, - попросил  Вишневецкий, не поддержав шутку, - Что делать с забором образца? Получается, именно это у нас самое слабое место. 
               
15.   
                Директора У   и Му  с парой помощников удобно устроились в кабинете Вишневецкого на втором этаже его офиса. Бывший хоккеист, не отрывая глаз, смотрел на большой, высотой 135 сантиметров, по виду очень тяжелый, слегка ржавый металлический сосуд с крышкой, диаметром75 сантиметров, плотно прижатой к нему шестью защелками. Его предупредили, что контейнер весит больше 100 килограммов. 
Перехватив его напряженный взгляд, женщина в форме, в звании капитана второго ранга ВМФ России, уточнила:                - Внутри есть основная крышка под винт. Открыть? Первую можно снять без риска.                Сосуд полностью отвечал внешнему виду хранилища для перевозки радиоактивных веществ, как его описывали китайские консультанты и профессор Хэйлунцзянского университета, много лет проработавший в СССР. Внешне он походил и на китайский аналог, который ему показывали на фотографиях. Возможно, это то, что им нужно, что они больше двух лет пытаются  купить. Получается, что красная ртуть, несмотря на сомнения физиков, существует!                - Пока не надо, позднее, - ответил директор У, - О...какой тяжелый! - воскликнул У, попробовав сдвинуть бочку с места.
- Дорогой друг, о весе можете не тревожиться,  - тут же успокоила его капитан ВМФ, - Мы поможем вам спустить контейнер из кабинета вниз, дадим машину, довезти его до станции Гродеково,  и там разгрузим.               
- Женя, я должен получить образец, как это сделать? 
- Проще некуда. Грузим контейнер, отвозим в пригород, в старые крепостные укрепления. Там метровые бетонные стены, которые находятся метров 50 под землей. Бомбу взорвешь, сразу и не заметят! Снимешь все крышки и химическим щупом возьмёшь образец. Щуп мы вам дадим, в качестве бонуса, бесплатно. Поехать можно прямо сейчас. Все, как мы оговаривали летом.                - Да, я это помню. Куда мне упаковать образец?                - Это ваша проблема. Я могу продать вам за дополнительные деньги маленький свинцовый контейнер для образцов, весит десять килограммов, - предложила женщина во флотской форме.                - Огромное вам спасибо! За контейнер мы, разумеется, заплатим. Помогите нам взять образцы.                - Дорогой директор У, весной вы сказали, что пока ваш человек не возьмет образец лично, сделка не состоится. Вот и исполняйте собственные требования, берите образцы сами, лично, чтобы потом не отказаться от сделки на этом основании, - резко сказал Евгений. Ему все происходящее начинало надоедать. Вчера вечером, пока шел банкет в четь приезда директора У, гостиничные номера гостей и их багаж тщательно обыскали и выяснили, что наличных денег в нужном количестве, чтобы оплатить покупку, у китайцев нет. Четыре миллиона долларов США стодолларовыми купюрами занимают много места и весят сорок килограммов. В карман их не положишь, нужен чемодан. То есть, У блефует или пытается их обмануть. Значит, и у них руки развязаны. 
Пока У торговался,  Му молчал.                - Я тогда предлагал вам сразу отделить образец в нашей специальной лаборатории, оборудованной всем необходимым для безопасного забора образцов. Упаковать образец, как положено, и отдать вам еще весной. Вы отказались, не доверили нам забор образца. Побоялись, что вместо образца мы положим вам непонятно что. Отказались, ну, что же, ваше право! Сегодня берите сами, - вмешался в разговор человек в гражданской одежде, по имени Игорь. С ним У познакомился весной.               
- Что будет с человеком, который возьмет образец? - спросил директор У.                - Умрет в мучениях, как жители Хиросимы и Нагасаки, - невозмутимо ответила женщина во флотской форме, - Выпишите его семье посмертную пенсию.                Директор У не ожидал услышать подобное и сильно расстроился, он рассчитывал получить предложение о помощи. А мягкого, интеллигентного учителя Му такой ответ окончательно вогнал в ступор.               
- Евгений, - наконец проговорил он тихо, придя в себя, - признаю свою ошибку. Мы зря отказались от предложений вашего коллеги, уважаемого Игоря. Признаю, что действующий контракт, заключенный весной, надо переписывать. Прошу вернуться к весенней схеме работы и вашим предложениям.               
- Дорогой друг, - с сочувствием взглянув на У, ответил Евгений, -  ваши условия, на которые мы согласились весной, были для нас очень неудобны, но мы пошли на все ваши требования. Мы все их приняли беспрекословно. Напротив вас стоит заказанный вами товар. Мы получаем наличные доллары, вы забираете груз. Менять условия контракта невозможно, или все в полном объеме сегодня, или никогда!                - Но почему? - с отчаянием в голосе спросил У.                - Этот контейнер, что стоит напротив вас, может находиться здесь в течение трех суток. Потом он должен быть продан или вернуться назад на склад. Если он продан, его хозяин получит деньги и сможет заплатить своему начальству за списание этого контейнера. Контейнер "потеряют" над морской впадиной при транспортировке. Так что переиграть контракт невозможно. Все согласованное сделано.                - Мы не думали, что все так сложно. Я должен позвонить в Харбин.                - Нет проблем, звони, мы подождем! Время пока есть, трое суток.
Оба директора, Му и У, вышли в коридор вместе со своими подручными. Через полчаса вернулись и директор У сказал:                - Мы хотим осмотреть контейнер. Поднимите его на стол.                Общими усилиями контейнер подняли на стол. Помощники директора 3 отдела стали снимать с него все отметки, клейма и надписи. Их оказалось немало. Покончив с надписями, повторно тщательно замеряли уровень радиации снаружи контейнера, на его поверхности, затем директор У заявил:               
- Необходимо открыть крышку на контуре внешней защиты и заглянуть внутрь. Сегодня вы говорили, госпожа капитан второго ранга, что сделать это здесь и сегодня возможно, и что для нас это безопасно!                - Да, на пару минут крышку снять можно, - подтвердила Элла Эдуардовна, - Открывайте!  Помощники У с помощью хозяев сняли цилиндр со стола, стояли вокруг и тупо смотрели на страшный контейнер, не решаясь притронуться к замкам. Пауза затягивалась. Хозяева пили коньяк, удобно устроившись на подоконнике, и вмешиваться в процесс не спешили. Наконец, бывший хоккейный нападающий, человек смелый, решительный и предприимчивый, понимая, что теряет лицо и надо действовать, молча встал, плечом отодвинул помощников и взялся за защелки прижимного обруча. Раздались три серии по три  щелчка и прижимной обруч открылся, несмотря на то, что и он, и замки были покрыты ржавчиной. Директор снял его и положил на стол Евгения, который был закрыт от мусора старыми газетами. Помощники застыли в готовности: один со счетчиком гейгера, второй с фотоаппаратом. Директор 3 отдела на мгновение открыл накидную крышку внешнего защитного контура. Помощникам хватило этой секунды, чтобы сделать замер радиации и снять внутренность контейнера, после чего, под рекомендации русских пить много водки, так как спиртное хорошо выводит радионуклиды, китайцы засобирались на обед.                После обеда подниматься в кабинет директора китайцы отказались. Они полностью потеряли интерес к контейнеру. Дальнейшие переговоры проходили в комнате менеджеров. 
Директор У заявил:                - Китайская сторона сегодня купить ваш товар не готова. Нам еще нужно время на подготовку. Мы ждем предложения русской стороны.                - В сложившейся ситуации у нас нет предложений, - ответил Евгений.                - Давайте перенесем наши переговоры на более поздний срок, примерно, через полгода, и изменим правила приёма товара, - стал просить,  директор  У.                Му задумался, взял  паузу  в  разговоре.  Вишневецкий  переглянулся, с партнерами.  Сделал это достаточно выразительно, чтобы хорошо видели покупатели.                -  Дорогой друг, вы можете забрать контейнер сегодня, как договорено по вашим правилам, или Эльвира Эдуардовна забирает контейнер и увозит к себе в лабораторию. Игорь составит документ о его ремонте, после чего все отправится на постоянное хранение в  воинскую часть. Вот и все. Или сейчас, или никогда! Организовать все это ещё раз мы не можем, да и не видим смысла. Слишком большой риск, и очень дорого, - стал объяснять свой отказ Евгений, с сочувствием глядя на китайцев.                - Уважаемый Евгений, Женя, пожалуйста, найди выход из сложившийся ситуации, -умолял директор 8-го отдела.                - Как вы не поймете, я просто посредник, как кассир, продающий в автобусе билет. Автобус не мой, управляю им не я. Правила движения организую тоже не я. Здесь задействованы десятки больших военных начальников. Прямо сейчас они сидят с большими пустыми сумками и ждут, когда я наполню их деньгами. Нет, отсрочки больше не будет. Я не смогу её добиться, не привезя денег, - Евгений был неумолим.                - То есть, вопрос все-таки в деньгах? Ты тоже не раз нас подводил! - уколол Вишневецкого  Му,  намекая  на многочисленные старые ошибки.                - Это не первый договор, который мы с Дунфаном подписали, а он не состоялся. И по нашей вине, и вашей. Расстанемся друзьями! - примирительно сказал Евгений. 
Китайцы снова вышли в коридор для переговоров с Китаем.                - Харбин понимает ваши проблемы, согласен с вашей позицией и приносит извинения. У меня с собой 150 000 долларов. Прошу принять их, как компенсацию за срыв контракта. Надеюсь, через три месяца мы снова встретимся, рассчитаемся с вами и заберем контейнер, - вернувшись, сообщил директор Му.                У хорошо знал Вишневецкого, и видя его реакцию, облегчённо вздохнул. Все происходящее Евгению явно надоело. Свою малую долю он, как посредник, сегодня получит, возражений с его стороны больше не будет, а через пару месяцем посмотрим и решим, что делать дальше. Зато он совершено точно выяснил, что красная ртуть у русских есть, что они готовы и реально могут её продать.  Китайцы  вышли в  коридор  опять  уединится для  переговоров  и  звонка на  родину.
Русские остались одни. Седели молчали,  пили   кислое  очень  сухое  «Каберне». Мысленно оценивая сложившуюся ситуацию.  Все  перед  встречей  ими  было  оговорено  и  согласованно.  Ни  чего нового  они не услышали. Каждый  исполнял  заранее  намеченную   роль Приближалось   время  исполнения   партии Эллы.  Вернулись китайцы.                - Мои дорогие друзья! А меня спросить вы забыли? Ведь, по сути, это я все организовала! - Элла, не преувеличивай, акт списания делаю я, - возразил Игорь.                - Элла, ты права. Какие у тебя предложения? Только учти, требовать всю сумму бесполезно. У китайцев таких денег с собой нет! Тащить назад твою дуру нам, к сожалению, придется. Мне в офисе она и даром не нужна, - объяснил свое видение ситуации Евгений.                - Понимаю, - сказала,  недовольная  ходом  торга Эльвира, - но китайцы должны нам за два с половиной килограмма ртути  больше  четырех   миллионов долларов. В следующий раз, перед тем, как я начну оформлять списание, пусть заплатят один миллион аванса, или пошли они по старой трассе на три буквы. Все это надо обязательно письменно оформить договором.                Следующий день ушел на продолжение вяло текущих переговоров, обсуждение требований Эллы Эдуардовны и написание нового договора. Требования капитана второго ранга китайцам пришлось принять, хотя им совершенно не нравилась перспектива самим тащить через границу стокилограммовый контейнер и самим забирать образцы. Больше всего их бесило, что придется оплатить всю стоимость покупки на территории России, пока груз находится там же. Но, в конце концов, очередной договор родился и директора Му и У с помощниками отбыли домой, в Харбин.   Процесс продажи китайцам красной ртути продолжался уже пятый год, но так и не сдвинулся с мертвой точки. Китайцы принимали все  требования русских, кроме одного - деньги вперед. Что у русских есть искомое вещество, в «Востоке» убедились окончательно. Два директора компании своими глазами видели контейнер с нужным им веществом. Физики-атомщики внимательно изучили фильм, снятый в кабинете Вишневецкого при осмотре контейнера с красной ртутью, и признали, что им показали реальный контейнер для перевозки подобных веществ. Уровень радиации, излучаемой  контейнером, по мнению специалистов был близок к теоретически рассчитанному, если в нем лежит красная ртуть. Открыть контейнер для проверки отказались сами китайцы,  хотя русские не возражали. К тому же, китайцы видели, как русские общались с реальными людьми из командования ТОФ. Сомнений не осталось - Вишневецкий играл честно.   
Руководство  «Востока» попало в сложную ситуацию. Ртуть, ни белая, ни красная, «Востоку» была не нужна и даром. Катализатор для атомной бомбы харбинцы собирались перепродать государству. Бюджет назвал точную предельную цену - один миллион долларов США за один метрический килограмм. Руководители «Востока», подписывая контракт, надеялись, что, благодаря хорошим отношениям с Вишневецким, смогут уговорить его передать китайцам ртуть без предоплаты, а потом, заплатив десятую часть того, что должны, уладят конфликт, или смогут сбить цену в разы. Русские не уступали ни цента, даже запросили в два раза больше прежнего. "Востоку" пришлось отступить, взять перерыв. Вкладывать свои деньги, не имея гарантии, что смогут продать её государству по такой цене, да еще и заработать, не имело смысла. Перерыв давал возможность попытаться выдавить из Пекина в два раза большую сумму. Иначе делать этот проект бессмысленно.                Больше компания «Дунфан» с вопросами поставки красной ртути по подписанному договору на работников «Универсала» не выходила, а тесная дружба и любовь между работниками и компаниями в целом с тех пор сошла на нет. Хоккеисты из китайской фирмы перебрались в Гонконг, в созданный там филиал.


16.Справки  и комментарии.

1* В ту мутную эпоху существовало два вида валюты под названием Швейцарский франк:№1 резервная мировая валюта республики  Швейцария, №2 - безналичная клиринговая валюта. Валюта -  международная счётная денежная единица, используемая для международных расчётов между странами-участницами соглашения о валютном клиринге. Одна из них швейцарский франк.               

2* «Харбин бир» и  «Медведь» в  начале 90-х  - единственный  хороший  сорт  пива,  производимый в  Харбине  с 1900  года  на  русских  заводах  по 
) посевное (неклейкое, Panicum miliaceum L.); гаолян (в представлении древних китайцев ; главный злак; его русской  технологи. В 1945  году  их  национализировали, но технологию  сохранили. Очень похож  на  классическое  «Жигулевское пиво»  эпохи  СССР. Просьба  не  путать  с  американизированным  пойлом,  которым  завалены  магазины  России  в 21 веке. В 10-е  годы  заводы американцы  реконструировали.  «Харбин  бир» тоже превратился  в  помои.

3* Просо, (у европейцев), сорго (в Африкеназвание явилось именем божества земледелия и злаков, а также названием чинов, ведавших земледелием). В Китае  из него традиционно  промышленность и частники изготавливают крепкий спиртной напиток с добавлением ароматичных трав.

4* Справка.  В  те давние,  дикие  времена  Интернета  практически   еще  не  существовало и бумажная книга была единственны  источником информации)               

5*. «Восток  или  Дунфан»5*  в Китае  на  мандаринском  наречии   слово Восток  звучит, как «Дунфан». Параллельно  в КНР  часто  используют в  названия  компаний термин «Ориент» .               

6*Справка   в   начале  90 годов  на  периферии  России    аппаратура  просвечивания  багажа  на  половине  пограничных  переходов  отсутствовала.               

7*ФСК (федеральной  службы  контрразведки   Российской федерации  предшественник ФСБ  и преемник  КГБ)               

8* Коллиматор  котельный с радиоактивными  изотопами. Прибор  непрерывного измерения   уровня  воды в паровом котле.
                9* Термин «ПАНАМА» появился  в конце  Х1Х века. Вследствие  массового хищения  денег  акционеров  и государственных средств  во  Франции при строительстве  Панамского  канала. Чиновниками   и  крупным  капиталом.  Тогда все это  было новым  способом,  обогащения.  Поэтому  термином  «Панама»   стали называть  афера  международного уровня,  в  которые  как  инициатор  замешано   государство.  Сам  термин «Панама»  с  тех  пор ,   стал нарицательным.