Осенняя хандра

До меня только сейчас дошло, что в мире ничего особенного не происходит, просто изменилось в последнее время мое восприятие того, что происходит вокруг. Я, сам того не заметив, начал предъявлять к людям какие-то завышенные требования. Залез в Х и начал дискутировать! Как я мог забыть о том, что это сеть для людей с синдромом дефицита внимания, которые больше десяти слов подряд прочитать не могут, и это вынуждает их все сложнейшие процессы объяснять десятью словами. Я все это знал, но полез туда, пытался что-то объяснить, хотя и понимал, что людям нужна их правота, а не что-то понять и объяснить. Я все это знал, но все равно лез, а потом предался мировой скорби по поводу несовершенства мира, несоответствия его моим понятиям о прекрасном. Может мне изменить свои понятия, а не этот мир? Что проще изменить? И откуда я взял эти понятия? Может из Нового Завета? Или у Достоевского позаимствовал?

Жить с осознанием того, что большая часть людей злобна и может только превращать продовольствие в копро и забивать жилище ненужным барахлом мне слишком тоскливо, потому я подсознательно начинаю себя убеждать в том, что не все так примитивно и грустно, что можно все изменить, что прогресс возможен не только технический, вернее технический прогресс влечет за собой и духовный, интеллектуальный. И я как-то начинаю со временем верить в этот бред, сидя в своей ракушке, но стоит мне из этого панциря высунуть голову, как я вдруг вижу злых, тупых бесхвостых обезьян, которые без нужды делают жизнь ближних своих невыносимой, просто так из любви к этому виду искусства. И это все меня шокирует, потом я впадаю в уныние, теряю желание и силы жить дальше, размышляю о смысле своей жизни, забыв о том, что меня, нет, что я – это, лишь часть вселенной, которая на время этой жизни об этом забыла, но после смерти вспомнит. Хотя, будет ли чем вспоминать? Вероятно нечем...

Надо бы все прояснить раз и, по крайней мере, надолго! Да, большая часть людей злы, невежественны, делают все бессознательно и неважно, какие у них убеждения, национальность, пол, религия, какую сторону в глобальных конфликтах они занимают. Это надо принять. Устроены они достаточно примитивно, потому общение с ними бесполезно. Если что-то не вписывается в узкие рамки их осознания, то они отвечают невпопад, и не замечают несоответствий и компенсируют все это эмоциональными реакциями. Чтобы с такими людьми не сталкиваться, не стоит высовывать голову из своего панциря. А мой панцирь – это, крупноформатные тексты. У недалеких людей просто не хватит терпения читать длинный текст. Они увидят, что он длинный и пролистают его. Некоторые, конечно, напишут, требования выражаться кратко, а то у них от такого обилия букв глаза болят. Более важные из них могут напечатать, что я графоман, а то им как-то стыдно, признаваться, что они не могут осилить длинный текст.

Есть, правда, в последнее время у меня проблема с вдохновением, которое у меня появляется именно тогда, когда у меня появляется желание кому-то что-то объяснить, кого-то в чем-то убедить, сломать рамки понятий и представлений об окружающем мире. И для этого мне нужен пусть и недалекий человек, но терпеливый, и относительно внимательный, который будет слушать мой рассказ о том, что я когда-то пережил и по крайней мере не выражать безразличия, а если у него будет проявляться какой-то интерес, то это будет вообще прекрасно. В этом, на мой взгляд, и заключаются обязанности музы – развесить уши для лапши, которую варит котелок моей головы.

Есть ещё проблема с материалом, для моих произведений. Собирал я его в молодые годы и интересовали меня тогда личности неадекватные, они казались мне наиболее интересными. А теперь мне понятно, что они были просто психически больны и их неадекватность не от гениальности. Маргинальность этих образов отталкивает многих читателей. Большинство читателей ещё могут принять образ какого-то странного человека, но с тем условием, если он окажется гением, а если он окажется просто бомжом, то большинство быстро потеряет к нему интерес. Если герой не гениален, не богат, то он должен быть хотя бы сладеньким, как и его жизнь, и рассказ о нем. Что-то выдумывать мне скучно, идти в экспедицию за новым материалом у меня уже нет сил, потому придется работать с тем, что есть. Искусный писатель может об обычной палке написать такой роман, что все зачитаются. И мне проще стать искусным писателем, нежели идти в жизнь и искать там позитивные сладкие образы.

Как я ни уговариваю себя смириться с тем, что большинство людей ужасно, у меня все равно закипают эмоции, и тянет или бежать перестраивать сознание каждого встречного, или покончив с собой уничтожить этот мир, который не соответствует моим понятиям о прекрасном. Мыслями все-таки можно научиться управлять, у меня это иногда получается с помощью логики, а вот управлять эмоциями не так уж и просто, потому что они в большей степени, чем мысли зависят от физиологии, от питания, физических нагрузок, погоды…