Перекресток 7

-Помню, - тихо ответила она. - Конечно! Приморск никуда не уйдет. Учились мы все-таки в Многоудобном…

Мельников с деланным безразличием пожал плечами и повернул направо.

Дом родителей Бобыкина стоял на улице, которая одним концом выходила к автотрассе, а другим упиралась в ворота шахтного двора. Это была своего рода центральная улица поселка, с нее он некогда начинался, разрастаясь вширь по мере того, как поднимались над ним черные пирамиды терриконов. По ее деревянным тротуарам трижды в сутки, громыхая сапогами, шли в шахту люди с суровыми лицами, сумеречными от въевшейся угольной пыли. Здесь, в одноквартирных коттеджах, окруженных заботливо ухоженными садами, жили лучшие бригадиры, проходчики, начальники участков — подземная элита, чьими нервами, талантом и п;том шахта вытягивала когда-то все планы и авралы, зажигала победную звезду над копром.

«Запорожец» остановился перед деревянным мосточком, ведущим в закрытые ворота одного из коттеджей.

-Здесь? - спросил Мельников, взглянув на Бобыкина.

-Смотри-ка! - удивился тот. - Тоже помнишь?

-А мне все не верится, что я здесь! - шепнула Светлана на ухо Звонареву. - Может, я лечу в самолете и сплю?

Звонарев понимающе улыбнулся, а сам подумал: «Интересно, как встретит ее Мишкина мать? У них с Бобыкиным было что-то серьезное, и она уже бывала в этом доме… А Юрка, пожалуй, некстати… Жаль, я не знал раньше…»

Пока Бобыкин разводил ворота, пока въезжали, пока выбирались из машины, на пороге дома появилась мать Бобыкина, крепкая еще, кареглазая женщина с простым, круглым лицом и смоляными, почти нетронутыми сединой волосами. Всю жизнь она работала медсестрой в шахтовой амбулатории, и ее знал весь поселок.
 
-А я смотрю, кто это к нам приехал! - сказала она, глядя на нежданных гостей с приветливой улыбкой. - Здравствуйте, проходите… Давно у нас не бывали… с Виталием вот видимся иногда, а вас, простите, не помню, стара стала…

-Это Юра Мельников, - подсказал Бобыкин. - Он после восьмого класса в вечернюю школу ушел, потом в мединституте учился. А это Света Кузнецова… Ты помнишь Свету?

И Светлана вдруг оробела над насторожившимся, изучающим взглядом, неловко протянула букет и сказала:

-Здравствуйте, Мария Николаевна! Это вам.

-Спасибо, - ответила та, не принимая подарка продолжая разглядывать гостью с головы до ног. - Вот ты какая стала!

-Какая? Постарела?

-Это я постарела. А ты… А вы… А ты расцвела. - Мария Николаевна тоже растерялась от неожиданной встречи и не знала, как ей называть эту, почти незнакомую элегантную женщину — на «ты» или на «вы». - Откуда к нам? Издалека?

-Из Москвы. Двадцать лет как школу кончили, захотелось вот повидаться…

-Мама! - вмешался Бобыкин, запоздало сообразив, в какую сложную ситуацию поставил обеих женщин. - Может, вы в доме поговорите?

Мария Николаевна опять засветилась приветливой улыбкой:

-Входите, входите! Голодные, небось? Время ужинать… Сейчас я что-нибудь соберу…

Внутри дом представлял собой современную квартиру, обставленную так, как обставлено большинство квартир, где живут люди среднего достатка. В небольшой «зале», куда провела гостей Мария Николаевна, Светлана увидела раздвижной стол темной полировки с шестью высокими стульями вокруг него, застекленный сервант с фарфоровой и хрустальной посудой, бесхитростно выставленной на показ, старый диван, обтянутый темно-синим плюшем, зеркало-трельяж, стенные часы с маятником и телевизор «Рекорд». Над диваном висела большая фотография: юная улыбающаяся Мария Николаевна склонила голову к плечу бравого мужчины, чем-то похожего на ее взрослого сына.

-Хозяин мой спит, как медведь, - кивком головы указала Мария Николаевна на одну из двух затворенных дверей. - Его теперь пушкой не разбудишь. Ну, ладно, я на кухню, сготовлю что-нибудь. А вы располагайтесь.

Светлана предложила помочь. Цветы она все еще держала в руках, не зная, куда деть.

-Сама управлюсь, улыбнулась Мария Николаевна все с той же настороженностью во взгляде. - Поговорите лучше. Столько лет не виделись!

Бобыкин открыл сервант и достал большую хрустальную вазу для цветов.

«У Мишки определенно будут крупные неприятности на семейном фронте, - подвел итог своим наблюдениям Звонарев. - Он бы еще к Ольге привел Светлану! Конечно, надо было ехать куда-нибудь на нейтральную территорию. Но не к Юрке же!..»

«А что я так трушу? - спрашивала себя Светлана, машинально обрезая острым ножом толстые, сочные стебли под струей воды, и ставя их в вазу. - Кто я ей, этой женщине? Неудавшаяся невестка? Она меня и видела то раза два. Да и не больно была мне рада. Считала, наверное, что рано ее сыночку о девушках думать — не дай бог, окрутит какая… Может, не надо было в этот дом приходить? Но не к Мельникову же ехать?..»

-Сколько лет, сколько лет… - услышала она за спиной задумчивый голос Марии Николаевны. - И как у вас, Света, все хорошо? Муж есть, дети?

Светлана внутренне усмехнулась: «Опять боится за своего Мишку! Вдруг я приехала ему семью поломать».

-Все хорошо, Мария Николаевна! - ответила она как можно беззаботнее. - У меня есть муж и сын. Все хорошо!

-Ну и ладно, - успокоенным тоном произнесла Мария Николаевна, продолжая крошить овощи для салата. - У Миши тоже две дочки: жена в столовой завпроизводством, квартира трехкомнатная…

-Я рада за него, - сказала Светлана.

Мария Николаевна обернулась и посмотрела на нее: лицо Светланы было спокойно и доброжелательно.

«Светку-то не в ее ли честь назвал? - подумала Мария Николаевна. - Какая кошка меж ними тогда пробежала?..»

-Мужики небось, заждались вас, - сказала она.

Светлана улыбнулась в ответ и вышла из кухни.

Мельников сидел на диване, колдовал над японским магнитофоном, принесенным им из машины. Бобыкин и Звонарев накрывали на стол, расставляя на белой, крахмальной скатерти тарелки, раскладывая тусклые от редкого употребления мельхиоровые ножи и вилки.

-С ума сойти! - воскликнул Мельников, когда Светлана появилась с букетом. - Какая икебана! Таких я даже в Японии не видел.

-Какой специалист по Японии! - пробурчал Звонарев. Его коробила подчеркнутая развязность Мельникова по отношению к Светлане. И почему она его не осадит?

Светлана поставила цветы на середину стола и опустилась на диван, непринужденно откинувшись на мягкую спинку.

-Ну, мальчики, рассказывайте! Кто, чего, как и когда?

Бобыкин резко захлопнул дверцу жалобно звякнувшего серванта и с желчью в голосе произнес:

-Вечер воспоминаний можно считать открытым! Мы хором будем рассказывать или по очереди?

-Лучше по очереди, невозмутимо улыбнулась Светлана. - Нам ведь некуда спешить. У нас впереди вечность, как сказал Виталий. Начнем… Ну, хотя бы с Юры.