сплюх вшистой доброзлы

  «Шокогенез изъядого вврех бормашек пюплгуза пригруляет
окочебулочный сплюх вшистой доброзлы»..


  Я отчаялся понять диктора последнего канала и переключил на предпоследний.


  «Брюх, хаббах и ша! Кругрображно, парабрагрелду мумакалгарды прогродируэтно на никогда! Прибрузно поодолечипшись спруктно и навсегда!»


  Два наречия я разобрал. Прогресс! Ущипнул себя на всякий случай - нет, не сплю - больно.

  Еще раз переключил тв. Реклама..


  «Фуфырки - клосто прахт! Прукарка-боложапка - рирунта бобоба! Клыбукти пжижите сурда, бобырки-кожимунги завсегдай!»..


  Еще одно слово знакомое.. Или нет? Я понял, что щелкаю каналами и беспомощно пытаюсь разобрать слова неопределённо долгое время. «Хватит с меня ваших окочебулочных сплюхов!»


  Встал и побрел пошатываясь на кухню. Налил кофе в чашку в отсвете уличного фонаря и капнул в него молока. Представилась аптека, нервно качающаяся очередь и я согбенный у окошка кассы:

- Здравствуйте, подскажите, пожалуйста, почем фуфырки бобоба?

- Вам уколы или таблетки?

- Пластыри! И еще захватите спрей в нос с экстрактом бобырки-кожимунги, пожалуйста.

- Вам для взрослых или для детей?

- Мне для себя. Для взрослых, наверное.. И прукарки-боложапки пачку, пожалуйста.


  Усмехнувшись, я почувствовал, что не могу улыбнуться. Попробовал взять чашку и не смог поднять руку. Повисла как плеть - даже не знал, что она такая тяжелая. «Рука, эй!Кофе пить будем? С молоком! В отсвете уличного фонаря..»


  Ухватив чашку рукой, что еще лениво, но слушалась, я прихлебнул свой сладкий отвар. «Наверное это инсульт, Ген.. Приехали!» Отпил еще глоток. Кофе безмятежно стекал с безнадежно изогнутого вниз уголка губ. «Надо вызвать скорую.. Логично.»


  На кухонном столе лежал черный ящик Пандоры - мой смартфон. Схватив его неловко, я попытался пройти фейс-контроль.. Не выходит! Сканер не распознает мое изуродованное спазмом лицо. Нужно набрать код. Но ни один из предложенных иероглифов я не узнаю.


  «Я - инопланетянин. Как попал я сюда?..»

  Погрузившись в поток невеселых раздумий, я положил на стол смартфон, сел на стул и уставился с надеждой на черный глянцевый прямоугольник телефона.

   «Кто-то да позвонит, разве нет? Да, но когда? Ночь, а к утру от моего сознания может и не останется ничего.. Мне нужно выйти в подъезд.. Да, но ноги не хотят идти, а тело вставать со стула.. Нужно покричать соседям сверху! Хорошенечко так, чтобы вызвали скорую. Так..»


  - На помощь! Вызовите врача! На помощь! Вызовите врача! - Я кричал настолько сильно, насколько мог, но, к моему удивлению, вместо криков о помощи я со всей дури гавкал, - Тяф! Ррргаф! Гав! Гав-гав-гав! - Какой позор! Маленький, крохотный шарик умирающих эритроцитов в мозгу привел к тому, что я вместо криков о помощи заливался лаем усталой дворняги.. «Фиаско, мон фрер..»


  В коридоре прихожей послышались мелкие шажки, шаркающие и тревожные. Я как мог повернул голову в направлении раздражителя. На кухню зашел шоколадный малый пудель.

  «Мейсон, бродяга! Как ты здесь очутился, мой хороший? Я же похоронил тебя 13 лет назад!..»

  Пес подошел ко мне, улыбаясь, положил голову на колено и уставился вопросительно на меня. Мне показалось, что в правом глазу у него что-то шевелится и я неловко склонился и попытался разглядеть в его абсолютно слепом зрачке еле различимое движение.


  Это было похоже на гипноз - чем больше я заглядывал в туман его глаз, тем больше проваливался в них.. И, вот, я лечу в лабиринт моих последних снов. Я пронзаю ласточкой ныряльщика облако и вижу под собой большой лист тетради, расчерченный в клетку..


  Чем ближе я приближаюсь к нему, тем шире становятся линии. Я рушусь, обрушиваюсь, разбиваюсь, но полоса пружинит и я приземляюсь на неё невредимым карапузом в подгузнике.

  Мимо проходит женщина-гигант с указкой и выстраивает меня в шеренгу таких же как и я. Мы отстраненно смотрим друг на друга и маршируем отрешенно в сторону, которую нам указывают..


  На перекрестках клеток мы наблюдаем из раза в раз следующую картину: слева - огромная женщина в одном нижнем белье, опустив голову и волосы на грудь, она наводит маникюр пилочкой, сдувая мелкую стружку. Справа - великан-мужчина с хищным оскалом и резиновой дубинкой тычет попеременно в каждого из нас и предлагает проследовать за ним. А прямо - та, что с указкой. Она бьёт ей по свободной ладони и выкрикивает совершенно незнакомые нам слова, в надежде на то, что мы повторим их и запомним. Мы, никуда не сворачивая, следуем маршем дальше. Указка все сильнее опускается на область, закрытую подгузником, но мы идем. Идем не сворачивая!


  На очередной клетке пацан впереди меня семенит к искушающей любое терпение женщине. Она быстро засовывает пилочку под резинку своих пляжных трусиков и нежно шепчет малышу, - Изменник..- Проводит ладонью по его голове, превращая в белоснежного козлика, а мы идем дальше. Мы не сворачиваем! Указка всё сильнее выбивает из нас нужные слова.


  И, вот, новое перекрестье. Еще один смельчак сворачивает к великану с резиновой дубинкой. Мужчина неистово рад и даже выкрикивает пару раз победные «виу-виу», а потом, приняв совершенно хищный образ, восклицает, - Преступник! - И щёлкает пацана по спине дубинкой. Мгновение и наш сверстник превращается в седого татуированного шимпанзе, а мы идем дальше. Мы не сворачиваем! Удары указки всё отчетливее формируют ритм наших точных шагов.


  «Бррред..» Я вывалился из молока сна. Призрака моего пса уже и след простыл.
Я снова оказываюсь один на один с молчаливым телефоном.

 «Кто-то да позвонит, разве нет?!»