Выход говядины

   Автор Самюэл Мервин.Мервин родился 6 октября 1874 года в Эванстоне, штат Иллинойс, в семье Эллы Б. и Орландо Х. Мервин. Его отец был почтмейстером Эванстона.В 1901 году Мервин женился на Эдне Эрл Флешим. У пары было двое сыновей, Сэмюэл Кимбалл Мервин-младший и Банистер Мервин, а также приёмный сын Джон Мервин.
После учебы в Северо-Западном университете он работал с 1905 по 1911 год помощником редактора, а затем редактором журнала Success. В 1907 году журнал отправил его в Китай для расследования китайской торговли опиумом.
Он умер от инсульта во время ужина в клубе игроков на Манхэттене 17 октября 1936 года.
************
         
          “Что ж, джентльмены, если это лучшая цена, которую вы можете нам предложить, тогда мы будем перегонять скот. Все мои ребята уже бывали на тропе, и ваши данные не являются стимулом для отправки в Ред-Ривер. Мы являемся полностью
осознает характер страны, но мы можем доставить стада на
их местом для меньше, чем вы просите, доставка их на одну треть
расстояния. Нет, мы сами проедем весь путь ”.

Говорившим был Дон Ловелл, погонщик грузовиков, и стороны обратились к нему.
были генеральными грузовыми агентами трех железнодорожных линий, действующих в
Техас. Была согласована конференция, и мы приехали поездом
с ранчо в округе Медина, чтобы присутствовать на встрече в Сан-Антонио.
Представители железной дороги были проницательными, приветливыми джентльменами и
представили ряд фактов, которые трудно опровергнуть. Они были хорошо осведомлены о
препятствиях, с которыми придется столкнуться в засушливой западной части штата
, и преувеличивали каждую возможность, превращая ее в суровую реальность. Развернув
на столе, за которым сидели участники совещания, большую карту штата, агент из Денвера и Форт-Уэрта проследил путь от
Буффало-Гэп - до Доанс-Кроссинг на Ред-Ривер. Представив то, что было
объявлено отчетом иммиграционного агента его линии, он показал
с помощью статистики, что целые округа, через которые проходила старая тропа, были
недавно заселены скандинавскими иммигрантами. Представитель
Миссури, Канзаса и Техаса, когда представилась возможность,
перечислил все бедствия, которые произошли с любым стадом к
западу от его линии за последние пять лет. Фактор, связанный с
"Интернэшнл" был так же хорошо размещен.

“ Итак, мистер Ловелл, ” сказал он, бросая на стол пачку бумаг,
«Если вы, пожалуйста, просмотрите эти документы, я думаю, что смогу убедить вас в том, что пройдёт всего несколько лет, и весь скот, перегоняемый по тропе, будет проходить большую часть пути. Вот таблица, составленная до 183 года включительно. Из двадцати округов, примыкающих к нашей линии и расположенных к югу от этого города, вы заметите, что в 180 году мы практически не перегоняли скот по тропе. Переходя к следующему
сезону, вы видите, что мы приобрели чуть более десяти процентов.
крупного рогатого скота и почти тридцать процентов. лошадей. В прошлом году, или
в ’83, погонщики воспользовались нашим низкие тарифы для точек Красную река,
и процент добежал до двадцати четырех и фракцию, или практически
говоря, четвертую часть всего привода. Мы можем предложить то же
низкие цены в этом году, и все приготовления будут завершены с нашим
соединительные линии, чтобы дать поголовья поездов, перевозящих след крупного рогатого скота
график пассажира. Теперь, если ты хочешь, чтобы заглянуть за эту переписку,
вы заметите, что у нас есть запросы, которые будут налогового наш переноски
емкость все от него зависящее. В ‘Лавровый лист’ и ‘Бегущий ж люди
запросил цену за тридцать тысяч голов».

 Но погонщик отмахнулся от корреспонденции и попросил предоставить
возможные счета за корм. Была установлена единая цена за всю
транспортировку из этого города или любой другой точки на юге до Уичито-Фолс с одним
перерывом на отдых и кормёжку. Сделав пометку, Ловелл встал из-за
стола и подошёл к нам с Джимом Флудом, которые искали форт
Буфорд на большой настенной карте. Мы оба были уверены, что это в Монтане, но после того, как наш работодатель указал нам на это
В устье Йеллоустоуна в Дакоте мы втроём отправились в
комнату отдыха. Флуд был лучшим проводником в штате Дона Ловелла, и,
заняв места за столом, мы вскоре сократили предложенные расходы на
перевозку до пропорциональной суммы на каждого. Результат не
устраивал, и, вернувшись в главный офис, наш работодатель, как
уже было сказано, отклонил предложенную цену.

Затем погонщики удвоили плату, спросив, не принял ли он во внимание экономию на заработной плате. За два дня они перегоняли скот дальше, чем мы могли бы проехать за шесть
недели, даже если местность была открытой, не говоря уже об износе лошадей
. Но не Ловелл не след Дровер для
почти пятнадцать лет без понимания его бизнеса, а также
деятельность агентов сделал их. Пройдя по большой много других
важные данные, возник наш работодателем, чтобы откланяться, когда агент
местные линии выразил надежду, что г-н Ловелл бы пересмотреть его
решение до весны открылся, и отправить его проехать часть пути
по железной дороге.

“Что ж, я рад, что встретил вас, джентльмены, ” сказал пастух на прощание, “ но
Это чисто деловое предложение, и мы с вами смотрим на него с разных точек зрения. По предложенной вами цене мне обойдётся в один доллар семьдесят пять центов пристроить быка на Ред-Ривер. Постойте, у меня все быки крупные, и я должен навьючить своих людей так же, как если бы они тащили их всю дорогу. В прошлом году на Севере верховые лошади ничего не стоили, и я оставил своих, а в Додже купил столько, чтобы составить табун в тысячу голов, и отправил их обратно по тропе на моё ранчо. Теперь для каждого табуна потребуется шесть вагонов с лошадьми, и я предлагаю
перевозка их вместе с крупным рогатым скотом. Возможно, мне придётся оставить своих ремудов на зимовку на Севере или снова отвезти их домой, и если я заплачу по два доллара за голову, они не принесут мне ни цента. С крупным рогатым скотом всё по-другому: он весь под контрактом, но лошадей нужно учитывать как общие расходы, и если с них ничего не выручишь, то стадо должно заплатить погонщику. Моя самая крупная поставка — это субподряд
для Форт-Буфорда, предусматривающий поставку пяти миллионов фунтов говядины.
Чтобы выполнить его, потребуется три стада или десять тысяч голов скота. Мне не терпелось
чтобы пораньше начать откармливать бычков Буфорда, и это было главной причиной, по которой я согласился на эту конференцию. У меня есть ещё три более ранних контракта на поставку в индийские агентства, но они находятся на несколько сотен миль севернее, и неважно, будем мы их поставлять или нет. Но в контракте Буфорда день поставки указан на 15 сентября, и, чтобы заработать хоть цент, придётся постараться. С основными подрядчиками всё в порядке, но я тот, кто должен почесать затылок и прикинуть,
как лучше сделать, чтобы не было протечек. Одного вашего счёта за доставку
Это будет хорошая прибыль. Возможно, нам придётся немного потратиться на доставку воды из
Техаса, но при нынешнем сбыте скота неразумно преследовать стада. Вода — это лучший товар, который могут продать некоторые из тех поселенцев, что живут вдоль тропы, и они должны относиться к нам по-доброму.

 После окончания конференции мы разбрелись по городу с разными поручениями, ожидая ночного поезда домой. Это было в середине
февраля, и пять из шести стад уже были куплены. Несмотря на большое количество скота, которое
прошло по тропе в предыдущие годы
годы, по-прежнему было изобилие людей всех возрастов, жаждущих рынка сбыта.
Спрос на Севере постоянно был на молодняк, оставляя
повзрослевших бычков дома. Если бы контракты мистера Ловелла в том году предусматривали
поставку сорока тысяч бивсов пяти- и шестилетней выдержки вместо двадцати,
был бы тот же неисчерпаемый запас, из которого можно было бы выбирать
. Но поскольку оставалось заполучить только одно стадо, а жертвоприношений было предостаточно
со всех сторон, спешить было незачем. Многие из стад,
пригнанных в прошлом году, не удалось продать, и они были вынуждены зимовать в
на Север на свой страх и риск едет погонщик. Ранней весной 84-го наступило
определенное затишье после энтузиазма двух предыдущих лет, в течение
первого из которых тропа давала выход почти семистам
тысячам техасских коров.

Что касается лошадей, то мы были хорошо экипированы. Летом 83-го,
Дон Ловелл перегнал четыре стада, два по контракту с индейцами и два из
молодняка крупного рогатого скота на спекуляциях. Из последних один был продан в Dodge для
доставки по реке Чистилище в южном Колорадо, в то время как другой
отправился в Ogalalla, где был утилизирован и получен в тот момент. В
В обоих случаях не было возможности продать верховых лошадей, и их
вернули в Додж и отправили пастись вниз по реке в поселениях. Мой брат, Боб Куирк, отвёл одно из других стад в агентство на Индейской территории. После доставки, в начале августа, по приказу своего работодателя, он привёл свою упряжку и снаряжение в Додж, отправив лошадей на пастбище, а людей домой в Техас. В тот год я отправился в агентство «Пайн Ридж»
в Дакоте с тремя тысячами пятьюстами быками под руководством Флуда в качестве бригадира. Дон
Ловелл присутствовал при доставке, и поскольку не было никакой надежды на
продажу седельного инвентаря индейцам, после
доставки снаряжения на ближайшую железную дорогу мне выделили двух человек и
повар, и направился обратно по тропе к Доджу с ремудой.
Фургон был недостатком, но по прибытии в Огалаллу отряд эмигрантов
предложил мне справедливую цену за мулов и продукты, и я их продал.
Навьючив наши пайки и одеяла на двух вьючных лошадей, мы повернулись
спиной к Платту и на седьмой
день переправились через Арканзас в Додже.

Но вместо того, чтобы остаток пути домой проделать по железной дороге, как мы с надеждой
ожидали, программа изменилась. Ловелл и Флуд прибыли в
Додж примерно за десять дней до этого и, оценив ситуацию, пришли к
выводу, что предлагать наших ремудов бесполезно. В том году на этом рынке
и вокруг него собралось около десяти тысяч верховых лошадей. Многие из них были из
Центрального и Северного Техаса, крупнее и лучше, чем наши, хотя при отборе последних
прилагались все усилия. Поэтому по прибытии
Вместо того чтобы приложить хоть какие-то усилия, чтобы избавиться от наших собственных лошадей, погонщик и его помощник оценили переполненность рынка и стали покупателями. Они купили две целые ремуды и выбрали ещё пять или шесть, пока их покупки не составили более пятисот голов.
 Поэтому, когда мы добрались до Доджа с лошадьми из Пайн-Риджа, мне сообщили, что они собираются отправить весь верховой скот обратно по тропе на ранчо и что я должен буду присматривать за стадом. Если бы поездка была весной и в другую сторону, я бы точно
я был в восторге от своего повышения. Наше мясное стадо в том году было выращено
в округе Диммит, а оттуда в агентство Пайн-Ридж и обратно
на ранчо, безусловно, хватило бы лета, чтобы удовлетворить обычные амбиции.
честолюбие.

В то же время и перед нашим прибытием, наводнение привели все
акции и вагонов из поселка, и установили лагерь на
Шелковица-Крик, к югу от уклонения на след. Он подобрал два
Техасцы, которым не терпелось снова увидеть свои дома, отправились в путь на следующий день в полдень. Стадо насчитывало тысячу шестьдесят голов, двадцать
из которых были рабочие мулы. Фургон, который должен был сопровождать нас, был
нагружен в основном сбруей; и, помахав Фладу на прощание, мы повернули
домой, оставив непроданными из годичного запаса только две повозки.
Ловелл проинструктировал нас никогда не ездить на одной лошади дважды и
везде, где попадались хорошая трава и вода, убивать как можно больше времени
. Мой работодатель отнесся к этой идее с энтузиазмом, и вполне мог бы.
поскольку ни у кого не было более прекрасной партии верховых лошадей.
trail drover, в то время как те, что были куплены в Додже, могли быть перепроданы в
Сан-Антонио с хорошей прибылью. Многие лошади стояли без дела несколько
месяцев и были в отличном состоянии. С четырьмя помощниками и
кухонным работником, чековой книжкой для личных расходов и более чем
тысячей лошадей, из которых можно было выбрать скакуна, я чувствовал
себя начинающим бригадиром, даже несмотря на то, что это был
обратный путь и конец сезона. По ночам мы отдыхали, и через
шесть недель добрались до ранчо в старой Медине, хотя на самом деле
ехали около сорока дней.

Но теперь, когда сезон походов почти начался,
испытания прошлых лет были забыты в порыве энтузиазма. Я
Я отчётливо помнил о многочисленных решениях, принятых в дождливые ночи,
когда я удерживал дрейфующее стадо, что это точно моя последняя поездка
по тропе. Теперь, однако, после зимы безделья, я больше всего боялся,
что останусь дома и буду заниматься работой на ранчо, а значит, пропущу
весь сезон. В контракте с Буфордом были новые привлекательные
моменты, которые меня воодушевляли, — его количественные требования,
вид
Снова в Йеллоустоне, и даже больше, чтобы присутствовать при крупнейшей в
этом году поставке правительству. Я бы лучше пропустил поездку, чем
с удовольствием приготовили бы или запрягли лошадей для одного из нарядов.

Расставаясь, Ловелл убедил своего бригадира и меня быть на вокзале
вовремя, чтобы успеть на наш поезд. Мы оба прекрасно понимали, что контракты нашего работодателя на
год потребуют финансовой помощи.
Кредит не Ловелл был Гилт Эдж, не то, чтобы он был богатым
ковбоем, но банки и состоятельных мужчин города признали его
бизнес-возможность. Почти каждый год с тех пор, как он начал перегонять скот,
ему оказывалась помощь, но быстрота, с которой он
То, что он всегда выполнял свои обязательства, делало его покровительство желанным.

У нас с Флудом было несколько поручений для мальчиков на ранчо и для нас самих, и мы, как и все земляки, добрались до вокзала за час до отправления поезда.  Не имея достаточно смелости, чтобы спросить, вовремя ли отправляется поезд на запад, мы слонялись вокруг, пока другие пассажиры не сообщили нам, что поезд опаздывает. Как раз когда мы собирались возвращаться в город, подъехал Ловелл на извозчике, и мы втроём прохаживались по платформе до прибытия опоздавшего поезда.

“Ну, ребята, все выглядит безмятежно”, - сказал наш работодатель, когда мы прошли
прошли в дальний конец склада. “Я могу получить столько денег, сколько мне
нужно, даже если мы отправим часть груза, чего я делать не собираюсь.
Банки признают, что продажа крупного рогатого скота идет медленно и этой весной немного подешевела,
и они не так свободно распоряжаются своими деньгами, как год или два назад. Мои банкиры
задержали меня больше часа, пока они не смогли послать за клиентом, который
утверждал, что у него есть очень хорошая партия говядины на продажу в округе Ласаль.
В том, что ему не терпится продать их, нет никаких сомнений, потому что он предложил их мне
в свободное время и согласен на любые цены. Я почти пообещал
вернуться на следующей неделе и поехать с ним в Ласаль, чтобы посмотреть
его скот. Если он окажется в хорошем состоянии, мы без труда
купим его, и это завершит наши покупки. Я намерен, Джим,
отдать вам стадо, чтобы вы могли заполнить нашу первую партию. Наши
следующие две партии будут так близко друг к другу, что вам придется
представлять меня на одной из них. Скот Буфорда
прибудет последним, через несколько недель, и мы оба поедем туда, чтобы
посмотреть на это. Около полудюжины бригадиров, отвечающих за перегон скота, с нетерпением ждут
два других стад, и при этом они хорошие люди, я не знаю ни
веская причина не толкает своих ребят вперед. Я уже принял решение
отдать Дейву Спонсилье и Куинсу Форресту два бафордских стада, и
Я думаю, Том, последнее достанется тебе.

Темнота, в которой мы стояли, скрывала мой эгоизм от посторонних глаз
. Но я сознаю, что выбросил грудинку на несколько дюймов вперед и
стоял прямо на кривых ногах, когда благодарил старика Дона за то, что он
был прародителем его шестого стада. Флад был удивлен и рассказал мне об этом позже
что мой язык был экстравагантен. Существует старое суеверие, согласно которому, если
человек когда-нибудь напьется из Рио-Гранде, не имеет значения, где он бродит.
после этого он обязательно вернется на ее берега снова. Я напоил
свою лошадь в Йеллоустоуне в 82-м, и с тех пор мне не терпелось
увидеть ее снова. И тут передо мной открылась возможность, не как перед
обычным коровником, а как перед боссом на тропе и одним из трех, выполнивших государственный контракт на говядину на пять
миллионов фунтов стерлингов! Но было темно, и я был
на ногах, и если я был немного “толстоват”, то внезапно в моем узком мире появились новые
краски.

Когда поезд прибыл, на него сели несколько других ковбоев, направлявшихся на запад. Мы все заняли места в тамбуре, так как до места назначения было всего два часа езды. Мы с Флудом сидели в первом купе, и он был почти так же рад моему везению, как и я. «Ну и надует же старого Куинса, — сказал мне Джим, — когда старик скажет ему, что у него будет стадо». Теперь я никогда не говорил ни слова в вашу пользу. Конечно, когда мистер Ловелл спросил меня, знаю ли я
некоторых бригадиров, которые в этом году могут остаться без работы, я намекнул
что у него на службе достаточно материала, чтобы сделать несколько своих собственных.
Старик может немного замешкаться с принятием решения, но как только он
примет решение, он будет рядом, пока коровы не вернутся домой. Так вот, все вы и
Айву нужно сделать, это хорошо, ибо вы не могли попросить лучшего
человек позади вас. Создавая свой наряд, вы хотите знать каждого мужчину
которого вы нанимаете, и отдавать предпочтение седым волосам, потому что они не такие
склонны любоваться своей тенью в солнечное время или тосковать по дому в осеннюю погоду
. Том, где ты провел десятый страйк со стариком, был в
прошлой осенью, когда вы приняли табун лошадей в Додже. Если бы вы тогда ныли или хныкали, то, скорее всего, в этом году не управляли бы табуном.
 Ловелл — ковбой, которому нравится, когда человек принимает лекарство с улыбкой.




 ГЛАВА II.
 ОРГАНИЗАЦИЯ СИЛ


 Дон Ловелл и Джим Флуд вернулись из округа Ласалль в последний день февраля. Они провели неделю в верховьях реки Нуэсес и перед
возвращением на ранчо заключили сделку на тридцать четыре сотни пяти- и
шестилетних бычков. Согласно их отчёту, скот в верховьях
река перезимовала в прекрасном состоянии, и трава уже пробилась
в долине. Эта последняя покупка завершила закупку для целей trail
, и все отсутствующие бригадиры были уведомлены, чтобы они были на месте на ранчо
10 марта, к началу активных операций. Всего несколько человек
десять из нас перезимовали в штаб-квартире в округе Медина, и поскольку для работы в этом сезоне потребуется около
девяноста человек, их придется
обеспечить в другом месте. Все старые мастера должны использовать больше
часть мужчин, которые были у них на службе и в прошлом году, и может
вызовите их за несколько дней. Но Форрест и я были
вынуждены нанять совершенно новое снаряжение, и нам давно пора было заняться
поиском помощников.

Одним из регулярных наряд Потоп был женат в течение зимы, и с
Форрест и мое повышение, он должен был только обеспечить три новых людей. Он
десятки заявок от хорошей коровы-руки, и после выбора для
сам предложил другим айвы и меня. Но мой брат Боб прибыл на ранчо из нашего дома в округе Карнс двумя днями позже,
и в его распоряжении тоже было много людей. Хотя он не проявлял никаких
энтузиазм за мое повышение, он предложил помочь мне сделать хорошего
наряд мальчиков. Я имел ввиду около полудюжины Молодцов, и на
Получив одобрение Боба, он выбрал из своего избыточного набора еще шесть в качестве первого варианта
и четыре во втором. Мне потребовалась бы неделя постоянной езды верхом
чтобы увидеть всех этих людей, и поскольку Флад и Форрест подобрали экипировку
для последнего из имеющегося у первого списка, мы с Куинсом оседлали
встал и ускакал нанимать наряды. Форрест был хорошо знаком в
Уилсоне, где Ловелл пас несколько стад, и когда они присоединились
В моём родном округе мы провели вместе первый день.

 Долгая поездка привела нас в Атаскосу, где мы остановились на ночь.
На следующее утро мы разделились: Куинс направился на восток во Флоресвилль,
а я продолжил путь на юго-восток к своему дому возле Сиболло-Форд на реке
Сан-Антонио.  Прошло больше года с тех пор, как я видел свою семью,
и когда я добрался до ранчо, отец сухо поздоровался со мной, но мать
и сёстры встретили меня с распростёртыми объятиями. В то время мне было 28 лет, я был зрелым мужчиной с усами и ростом 183 сантиметра. Семья знала о моём неоднозначном прошлом, и
хотя я никогда не упоминал об этом, казалось, что мои несчастья
возвысили меня в глазах моих сестер, в то время как для моей матери я стал
вдвойне дорог.

За время нахождения в том районе, я сумел доехать до дома на
ночь как можно чаще. Постоянно используя свежие лошади, я покрывал
широкий круг стран, делая одну поездку вниз по реке в Голиад
Расстояние более пятидесяти миль, возвращаюсь на следующий день. В течение недели я
собрал свой отряд, включая конюха и повара. Некоторые из
мужчин были на десять лет старше меня, и лишь немногие были моложе, но я
что эти последние приехали раньше и были так надежны, как
их старейшины. Обещанное в том году жалованье составляло пятьдесят долларов в месяц,
мужчины должны были поставлять только свои седла и попоны, и при такой сумме
я выбрал два пасторальных графства, каждый мужчина был воспитан для этой
профессии. Поездка обещала занять шесть месяцев работы с обратным билетом, и
Я настоятельно призвал каждого сотрудника появиться в штаб-квартире в
Медине не позднее 15 числа текущего месяца. В то время не было железной дороги
сообщение через округа Карнес и Голиад, и все
мальчики были уверены, что их частная лошадей бы хороших
пастьба в доме ранчо, пока они были в отъезде, и я посоветовал им
все пришли на конях. С помощью этого метода они бы свежую лошадь
в ожидании их возвращения с севера, с которыми продолжать
их обратный путь. Все нанятые мужчины были неженаты и заняты.
в целом, я льстил себя мыслью, что раздобыл шикарный наряд.

Я торопился вернуться на ранчо. Перед отъездом ничего не было сказано
о ремудах, и хотя у нас было в изобилии
Лошадей никто не знал лучше, чем я. По этой причине я хотел присутствовать при их распределении, потому что знал, что каждый бригадир постарается получить лучших скакунов, и я не собирался стоять в стороне и брать худших. На многих лошадях не было седла уже восемь месяцев, и все они всю зиму бездельничали на большом пастбище, поросшем мескитовым деревом, и с наступлением весны были в отличном состоянии. Итак, попрощавшись с родными, я оседлал лошадь в полдень и поскакал
по пересечённой местности к ранчо, преодолев сто с лишним миль
через полтора дня. Добравшись до штаба поздно ночью, я обнаружил, что
за время моего отсутствия велись активные приготовления. Появились новые
нужно было оборудовать фургоны, смазать упряжь, и плотник был занят работой.
строил ящики для патронов для каждого из шести складов. Оптовая торговля
дом в городе отгрузил запасы основных товаров, почти
достаточно большие, чтобы открыть магазин. Там были целые мотки новой веревки
различных размеров, от лариатов до канатов для загона, и достаточное количество
самого большого размера, чтобы сделать стопку веревок размером с стог сена.
Четыре новых клейма для универсала, обозначенные по регламенту “Circle Dot”,
дополняют основные элементы.

Все бригадиры были на ранчо, за исключением
Форреста, который пришел на следующий вечер с тремя мужчинами. Разделение
лошадей даже не обсуждалось, но несколько парней
из штаба, которые были дружелюбны к моим интересам, сообщили мне, что
старшие бригадиры будут претендовать на первое место. Арчи Толлстон, следующий
после Джима Флада по старшинству на службе у Ловелла, проводил каждый день
верхом среди лошадей и даже хвастался, что рассчитывает претендовать на
Пятнадцать лучших для его собственного седла. Флуд не был так требователен, так как направлялся в Южную Дакоту, но мой брат Боб снова получил заказ от агентства Кроу в Монтане и, естественно, ожидал хорошего ремонта. Толлстон направлялся в западный Вайоминг, в то время как скот из Форт-Буфорда должен был прибыть на две недели позже и проехать на целых пятьсот миль дальше. По возвращении Ловелл был в городе, но я был уверен, что если он возьмётся за дело, Толлстон
пробежит по канату только один раз.

За несколько дней до назначенного срока мужчины начали толпиться в
штаб-квартира. Все, вплоть до мельчайших деталей, связанных с фургонами и упряжками мулов, было в идеальном состоянии. Продовольственный склад был укомплектован на месяц вперед, и все было готово к отправке. Штаб-квартира Ловелла представляла собой охотничье ранчо, и как только повара, нанятые на службу, прибыли, их распределили по фургонам, и они работали посменно, сменяя друг друга. В отсутствие нашего работодателя Флуд фактически
руководил делами и ловко откладывал раздел лошадей до последнего
момента. Моя экипировка была в полном порядке.
время, и мы просто отдыхали, сидя на вёслах, пока старик Дон не вернулся из Сан-Антонио. Мужчины были веселы и беззаботны, как школьники, и, за исключением чувства зависти, которое испытывали бригадиры к ремудам, мы были весёлой компанией, превращавшей ночь в день. Но с возвращением нашего хозяина всё веселье прекратилось, и ранчо встало по стойке «смирно». Единственной незавершённой работой было распределение
лошадей, и до согласованного времени начала работ оставался всего один день. Джим Флуд встретился со своим работодателем на станции в
до этого и по возвращении на ранчо они вдвоем обсудили
распределение седельного инвентаря. На следующее утро были созваны все бригадиры
, и погонщик сказал своим начальникам по следам:

“Мальчики, я полагаю, вам всем не терпится получить за это хорошую remuda
поездка лета. Ну, я купил их для тебя. Единственный вопрос заключается в том, как
мы можем распределить их справедливо, чтобы все интересы были
защищены. Одному стаду может и близко не хватить расстояния для передвижения, которое есть у
других. Было бы несправедливо отдавать ему лучших лошадей, и все же
с этим может быть больше всего проблем. Все наши ремуды в прошлом году были собраны.
животные. Год прошел легко. За исключением нескольких
Глава, у нас же монтирует и в гораздо лучшем состоянии, чем в прошлом
год. Это я про идею выравнивания вещи. Вы, четверо старых мастеров,
будете использовать свои прошлогодние ремуды. Затем каждый из вас, шестерых боссов, выберет
по двадцать пять голов каждой из лошадей Доджа, — поворачивайтесь и оборачивайтесь. Добавить
те в свою старую remudas, а отбирать обратно у вас в избытке, что позволяет без десяти
человек, от двенадцати до бригадира, а также пять дополнительных в каждом стаде в случае
калек или с простреленными спинами. Таким образом, в каждом стаде будет по два десятка лучших верховых лошадей, отборных из тысячи отборных, и они подойдут любому, кто когда-либо работал у меня. В этом году я набираю двух новых бригадиров, и у них не будет оправданий, если они не будут ездить верхом, а остальных поделят между собой. Теперь возьмите по четыре человека и соберите весь конский состав, чтобы к вечеру всё было готово к отправке в лагерь. Я буду
присутствовать при разделении, и предупреждаю вас всех, что не хочу никаких стычек».

 Пригнали мустанга, и мы оседлали его.  Нас было около тридцати человек.
Тысяча акров пастбищ, и к одиннадцати часам всё было готово. Собственные лошади всех мальчиков были загнаны в отдельный загон, и до начала стрижки все сыновья, включая Дона Ловелла, прибыли на сбор. На ранчо не было загонов, в которых можно было бы разместить такое количество животных,
и поэтому работу пришлось выполнять на открытом воздухе; но с помощью имевшихся в нашем распоряжении сил мы окружили их кордоном, похожим на загон, и начали загонять их в четыре стороны.

Лошади были спокойными, и с ними было легко управляться. Мы с Форрестом повернулись и
Я помог нашему старому бригадиру собрать прошлогоднюю ремуду. В моей старой упряжке было несколько лошадей, которых я хотел бы снова заполучить, но я знал, что бесполезно пытаться выторговать их у Джима, так как он знал их качества и обобрал бы меня, потребовав за них столько же. Когда старую ремуду снова разделили, бригадиры и рабочие пересчитали и внимательно осмотрели её, и она была открыта для осмотра всеми желающими. Всё шло очень хорошо, и началась нарезка дополнительных двадцати пяти. Затем
мой эгоизм был взвешен на весах и признан стопроцентным.
Я объездил более сотни лучших из них, но когда кто-нибудь из них
обращался ко мне, даже мой собственный дорогой брат, я был нем как устрица
насчет лошади. Tolleston, особенно, ругался, бесновался, и докучал мне
чтобы помочь ему получить хорошую личное горе, но я был невинен, как я был
недвижимые. Поездка домой из Додж был не прогулку, и теперь я
было определено, чтобы привлечь дополнительную плату в получении сливки лошадь
стадо. Были и другие особенности управляющих моими действиями: наводнение
безразлично; Форрест порой был жесток с лошадьми, и если бы я помог своему брату, меня могли бы обвинить в фаворитизме. Дэйв Спонсилье был хорошим наездником, как показали его выборы, и в тот день я не тратил свою любовь и привязанность на Арчи Толстона.

 . Чтобы не было злоупотреблений, Ловелл вел счет каждой вырезанной лошади, и как только каждый бригадир называл свой номер, его выпроваживали из стада. Я сам выбирал себе одежду и с помощью
одного человека постоянно ждал своей очереди. Он помогал мне, чем мог
Толлстон потратил больше получаса на выбор и взял единственную слепую лошадь во всём табуне. Это был эффектный гнедой жеребец, ростом в пятнадцать ладоней, выращенный в северном Техасе и принадлежавший к одной из лучших племенных лошадей, купленных в Додже. Во время покупки ни Ловелл, ни Флуд не заметили ничего подозрительного, и никто не увидел в его глазах ничего, что указывало бы на то, что он был косоглазым. Однако любому наезднику достаточно было взглянуть на него, чтобы убедиться в его недостатках, поскольку он постоянно шарахался от других лошадей
и предметы, и нюхал все, что оказывалось в пределах его досягаемости. Там
присутствовало, вероятно, с полдюжины человек, знавших о его слепоте, но не было сказано ни слова.
не было сказано ни слова, пока не были выбраны все дополнительные партии и не начался отбор из
переизбытка различных ремудов. Это началось со смешков, и
еще до того, как сокращение закончилось, переросло во взрывы смеха, поскольку
один за другим люди узнавали, что серый в яблоках в толлстонской ремуде был
слепой.

Одним из самых последних, кто ознакомился с этим фактом, был трейл
сам форман. Понаблюдав за лошадью достаточно долго, чтобы увидеть ее
ошибка, Tolleston забито серой спиной и въехал в стадо п.
другой. Но погонщик быстро вызвал своего бригадира, и, когда они
встретились, Ловелл сказал своему начальнику тропы: “Арч, ты ничем не лучше, чем
кто-либо другой. Я купил этого серого и заплатил за него свои хорошие деньги. Нет
без сомнения, человек, который его продал, с тех пор часто смеялся над этим, и если
когда-нибудь мы встретимся, я сниму шляпу и сделаю ему комплимент за то, что он единственный
человек, который когда-либо продавал мне луноглазую лошадь. Я все еще плачу за свое обучение,
и тебе не нужно вспыхивать, когда над тобой смеются. У тебя хороший
remuda без него, и только так вы сможете получить еще одну лошадь из
что стадо с разрешения айвы Форрест и том бзик”.

“Ну, если разрешение этих новых мастеров и все мне не хватает, тогда я
вырезать всех лошадей, которых я хочу”, - парировал Tolleston, и ускакал обратно
к табуну. Но мы с Куинсом молниеносно последовали за ним,
Ловелл неторопливо последовал за ним. Когда он придержал коня, чтобы смешаться с толпой
животных, я проехал мимо него, вырывая поводья из его руки.
Бросив свою лошадь на дыбы, я обернулся как раз в тот момент, когда Форрест ударил меня по
Толлстон похлопал Арчера по спине и сказал: «Послушай, Арч, просто потому, что ты немного вспыльчив, не делай ничего опрометчивого, а то потом пожалеешь. Этим летом я сам собираюсь немного прогуляться, а я всегда любил хорошо прокатиться. А теперь не вздумай задирать нос или пытаться блефовать, потому что я могу загнать тебя в любой круг, какой только пожелаешь». Ты ведь никогда не видел, как я курю, да?
Ну, продолжай вести себя как дурак, если хочешь, чтобы я пустил тебе в лицо немного дыма. Только попробуй со мной пошутить, и я надышу на тебя так, что ты будешь похож на ангела в облаках.

Но старик Дон догнал нас и поднял руку. Я перекинул поводья через голову лошади. Толлестон побледнел от ярости, но прежде чем он успел что-то сказать, наш хозяин отмахнулся от нас и сказал: «Том, вы с Квинсом убирайтесь отсюда, а я разберусь с этим делом. Арч, вот твоя ремуда. Возьми её и занимайся своими делами или скажи, что не хочешь.
Теперь мы знаем друг друга, и я не стану миндальничать и повторяться. Продолжайте.

— Я не сдвинусь ни на дюйм, пока не получу другую лошадь, — прошипел Толстон,
переводя дыхание. — Если она лежит между нами, то я возьму её.
место, что серые, или вы получите еще один бригадир. Теперь, у вас есть мой
термины и билет”.

“Очень хорошо, Арчи;, который полностью изменяет программу”, - ответил
Ловелл, твердо. “ Ты найдешь свою личную лошадь на маленьком пастбище,
и мы оставим тебя на лето. Всякий раз, когда у моего сотрудника возникает
впечатление, что я не могу без него обойтись, в этот момент он
становится для меня бесполезным. Похоже, ты раздулся от этой идеи,
а сезон отдыха и тишины, возможно, охладит тебя и снова сделает из тебя полезного человека
. Помни, что тебе всегда рады на моем ранчо, и
не позволяй этому сделать нас чужими, ” крикнул он в ответ и отвернулся.

Подъехав с нами туда, где группа людей сидела на своих лошадях, наш
работодатель оглядел толпу, не говоря ни слова. Поворачивая на полпути в
его седло, он посмотрел в сторону remuda потока и сказал: “один из вас
Ребята, пожалуйста, поезжай и скажи полу, что я хочу его”. В ходе скорее
неловко промежуточный, беседы мгновенно изменилось, и мы
заемные табак и самокрутки, чтобы убить время.

Священник появился довольно медленно, ехал неторопливо, но
подойдя, он невинно спросил своего работодателя: «Вы хотели меня видеть?»

«Да. Пол, я только что потерял одного из своих бригадиров. Мне нужен хороший, надёжный человек, чтобы отвести стадо в Форт-Уошики. Это индейская резервация в верховьях реки Норт-Платт в Вайоминге. Возьмёшься за эту работу?»

«Хороший солдат всегда подчиняется приказам», — ответил Бунтарь, отдав честь. «Если у вас есть стадо для перегона в Вайоминг, дайте мне
людей и лошадей, и я перегоню скот туда, если это возможно. Вы
командир в поле, а я подчиняюсь вашим приказам».

“Тогда вот твоя ремуда и снаряжение”, - сказал Ловелл, указывая на то, что предназначалось для Толлстона.
“и ты возьмешь на ранчо аптечку
и отправишься в лагерь сегодня вечером. Вы получите свои стада в округе нуэсес еще,
и Джим будет оказывать содействие в получении. Любые другие маленькие детали будут все
быть организованы, прежде чем уйти”.

Позвав всех людей из отряда Толлстона, эти двое ускакали за
той ремудой. Незадолго до того, как возникли проблемы, наш работодатель проинструктировал
тех, у кого был скот Буфорд, взять по десять дополнительных лошадей для каждого стада.
Теперь предстояло отобрать более ста сорока голов, и
Спонсилье имел право на десять из них. Чтобы убедиться, что у нас
достаточно скота, мы пересчитали оставшихся животных, и мы с Форрестом
сократили их число до двухсот пятидесяти четырёх голов. Поскольку
это число было слишком маленьким, чтобы с ним можно было легко
справиться на открытом пространстве, мы решили загнать их в загоны
для окончательного распределения. После того как выбраковка была
завершена и всё началось на ранчо, я остался, чтобы помочь
Спонсилье перераспределить его скот. Если не знать лошадей лично, то даже пытаться выбрать десять лучших было неловко
одни из the overplus. Но я знал многих из них из первых рук, и по просьбе
Дэйва, выбрав лишних, продолжил выбирать
других в обмен на лошадей из его старой группы. Мы потратили почти час.
Катались взад-вперед, пока мы оба не убедились, что его седло.
Запас нельзя улучшить из подручных материалов.

Штаб-квартира ранчо находилась в добрых шести милях от места облавы. Уезжая
Спонсор в восторге от перемены в своей ремуде, Я поехал, чтобы обогнать
неразделенную группу, которая направлялась к загонам ранчо. С наступающим
с ними, Форрест предложил делить лошадей на беговой
вырезать в отряды по десять, и бросок на выбор. Как только они оказались в
загонах, это можно было легко сделать, просто открыв ворота и
позволив блокам по десять особей поочередно переходить из основного в меньшие по размеру
загоны. Но я ожидала чего-то подобного из айвы, и
были совсем другие планы на мою собственную. Мы с Форрестом были хорошими друзьями
но он был хитрым негодяем, и я никогда не колебался в своих
решимость выбрать кого-нибудь из этого табуна лошадей. Если бы я принял его предложение
, шанс выпадения монеты мог бы дать ему решительное
преимущество, и я отклонил его предложение. У меня в поле зрения была ремуда, которой
жаждало все мое существо, и теперь я не хотел рисковать
потерять ее. Но, с другой стороны, я предложил Форресту, чтобы он мог
воспользоваться помощью двух человек из команды Флада, которые сопровождали
табун лошадей домой из Доджа. При выборе Jim's extra
двадцать пять, мнение этих двух парней, как выбранных лошадей
"доказано" было решительной помощью их бригадиру. Но Куинс стоял на своем, и
поспорив по этому поводу, мы добрались до загонов и собрали группу.

Две верхние пучки были проведены отдельные так и остались на километр назад на
прерии, под стадо. Все остальные ремуды были на виду у ранчо,
в то время как большинство мужчин ели поздний ужин. По-прежнему настаивая на своём, Форрест послал мальчика в дом, чтобы тот попросил нашего хозяина подойти к загонам. Когда он появился в сопровождении Флуда, каждый из нас изложил своё предложение.

«Что ж, по-моему, — сказал старик Дон, — один из вас хочет
полагайся на его собственное суждение, а другой - нет. Мне кажется, Куинс,
тебе нужен шанс игрока, когда ты не можешь проиграть. Готовы Тома банка
на свое собственное суждение, но это не так. Так вот, мне нравятся мужчины, которые действуют самостоятельно.
чтобы преподать вам хороший урок в этом направлении, разделите их,
лошадь и конь, разворачивайтесь. Теперь я подброшу эту монету для первого выбора,
и пока она в воздухе, Джим объявит ход.... Том выигрывает первым
выбор. ”

“ Все в порядке, мистер Ловелл, ” с улыбкой сказал Куинс. - Мне только что пришло в голову.
вы хотели, чтобы ремуды для бафордских стад были одинаковыми.
хорошо. Как вы можете ожидать, это при том знает каждый, мулов и я никогда не
оседлал одну из них. Дай мне такой же шанс, и я знаю их как
также мальчик знал, что его папа”.

“У тебя был такой же шанс”, - вставил я, “но не хочу. В прошлом году тебе
предложили лошадей Пайн-Ридж, чтобы ты вернулся в Додж, и ты
взбрыкнул, как гнедой бычок. Но я проглотил их пыль до самого Арканзаса,
и оттуда мы возвращались домой в облаках щелочи. Ты пришёл домой пьяный
и разодетый, с сигарой во рту и ногами, торчащими из окна машины,
утверждая, что ты — шурин Джея Гулда, и просто
отправился в инспекционную поездку. Теперь ты ждешь, что я воспользуюсь твоим преимуществом
своим опытом и ограблю себя. Не этим летом, Джон Куинси.”

Но вместо того, чтобы дать Форресту почувствовать, что им пользуются,
Я повторил свое прежнее предложение. Приняв его как последнее средство, послали за
двумя мальчиками, и начался раздел. Вскочив на лошадей, мы въехали в большой загон, и по мере того, как мы выбирали
животных, их либо привязывали, либо по одному заводили в охраняемые ворота. На то, чтобы разделить их, ушло больше часа пыльной работы.
но когда всё было готово, у меня была упряжка из ста пятидесяти двух
седланных лошадей, ради которых любой был бы готов работать за еду и
возможность ездить на них. Выйдя из загона, мы с Пристом
вывели лошадей в прерию, где паслись наши лучшие скакуны. Пол был в восторге от моего набора
седла, но несколько раз намекнул, что имеет право на другую лошадь. Я
попытался объяснить, что у него хорошая упряжка, но он всё равно настаивал,
и я пообещал ему, что если он будет у моего фургона на следующее утро, когда мы
загнанный в угол, он должен был получить хорошую квартиру. Я вполне мог позволить себе быть
щедрым со своей старой койкой.

Теперь оставалось только распределить рабочий инвентарь. В фургон были впущены четыре мула
и для того, чтобы содержать их в хорошем состоянии
в течение последнего месяца их кормили зерном. На их участке
Стадам Буфорда выделили лучшие упряжки, и когда мой работодатель указал на мою упряжку
, они помогли повару запрячь ее. Давая ему
инструкции идти в лагерь у ручья в трех милях к югу от
штаб-квартира, мой фургон был вторым, кто уехал. Некоторые из
команды бросились врассыпную на старте, и если бы не своевременная помощь Спонсора,
буфет был бы опрокинут на песок. В двух вагонах
направился на запад, в Ювалде, в то время как начался мой брат Боба юго-восток
Округа Пчела. Двое других, принадлежащие Флуду и Мятежнику, разбили бы лагерь
у того же ручья, что и мой, их стада также были на юге. Как только
фургоны тронулись, принесли седла и поставили их в загон для наших
первых лошадей. Окончательное выделение лошадей мужчинам не состоится
состоится до тех пор, пока стада не будут готовы к приему, а до тех пор они
ездили бы равномерно, но беспорядочно. Получив инструкции от нашего
работодателя вернуться на ранчо после разбивки лагеря, ремуды были
отправлены вслед за фургонами.

По возвращении после тьмы, ранчо была пустынной, как
школа-дом в субботу. Мексиканские повара и несколько регулярных ранчо
все, что осталось. Арчи Tolleston добился своего коня и
закройте базу, раньше, чем кто-либо имел даже вернулся с облавы.
Когда последний из мастеров пришел, наш работодатель дал свое заключительное
сообщения. “ Ребята, - сказал он, - я задержу вас всего на несколько минут. I’m
Утром я отправлюсь на запад, в округ Увальде, и буду присутствовать при
приёме стад Куинса и Дэйва. После этого я вернусь в город и поеду на дилижансе в Оквилл. Но ты, Боб, поезжай прямо сейчас и принимай свой скот, потому что мы не знаем, что может случиться. Флуд сначала поможет Тому, а потом Полу принять их скот. Это даст стадам Буфорда преимущество, и я буду ждать тебя в
Абилин, когда доберётесь туда. И прежде всего, ребята, помните, что
я вложил в это путешествие все свои сбережения и что скот должен быть первоклассным.
и что мы должны доставить их на место в отличном состоянии. Сейчас,
это все, но вам лучше ехать верхом, чтобы выехать пораньше
утром ”.

Наш работодатель ходил с нами к внешним воротам, где наши лошади стояли в
сцепка-для одежды. Что он был сдержан в своих делах был так
известен из всех его старых мастеров, в том числе Форрест и сам. Если бы у него был доверенный человек среди его людей, то это был бы Джим Флуд — и было несколько вещей, которых он не знал. Когда мы сели на лошадей, чтобы вернуться в свои лагеря, старик Дон тихо взял меня за поводья и
позволил остальным уехать верхом. “Я хочу попрощаться с тобой, том”
сказал он через минуту. “ Сегодня произошло нечто такое, что
потребует перегона стад Буф-Роуд на какой-нибудь другой дороге, кроме
"Серкл Дот". В первой кузнице, мимо которой вы пройдете, возьмите свои утюги
переделано в ‘Открытые пятерки", и я сделаю то же самое с марками Quince и Dave's
. Зачем и почему из этого ничего не говорю никому, как не
только себе знает. Не произноси ни слова, даже флудить, ибо он не
знаю больше, чем он стоит. Когда придет время, если это вообще когда-нибудь произойдет,
вы узнаете все, что необходимо, — или ничего. Вот и все.




ГЛАВА III.
ПРИЕМ В ЛОС-ЛОБОСЕ


Поездка в округ Ласаль была простым времяпрепровождением. Все три отряда
поддерживали связь друг с другом, располагаясь лагерем на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы избежать каких-либо конфликтов.
ночью пасли ремудов. Единственный инцидент в Мар
удовольствие от прогулки было обнаружение клещей во многих наших
уши лошадей. Пастбище, на котором они перезимовали, было несколько заросшим
кустарником, и, поскольку морозов, убивающих насекомых, не было, мириады
семенных клещей выпали из зарослей мескитовых деревьев на животных, когда
трется о них или проходит под ними. Поскольку внутренняя сторона
уха лошади одновременно теплая и нежная, этот орган часто подвергался заражению
этим вредителем, разрушительные действия которого часто подрывали поддерживающие
хрящи и приводили к обвисанию или “царапанию” уха. В моем remuda за
одна половина лошади страдали от клещей, и многие из них он был
невозможно обуздать силу в воспаленном состоянии своих ушей.
К счастью, у нас были с собой стандартные препараты от образования волдырей,
поэтому, разбавив их смазкой для осей, мы бросили все пораженные таким образом животные
и тщательно прочистил ему уши. Добравшись до реки Нуэсес, недалеко от западной границы округа Ласалле, два других отряда продолжили путь вниз по течению к месту назначения в низовьях. Флуд остался со мной, и, разбив лагерь на реке вместе с моим отрядом, мы вдвоём отправились на ранчо Лос-Лобос и сообщили, что готовы принять скот. Доктор Бивер, продавец стада, ждал нас и, отправив сообщение о нашем прибытии соседним ковбоям, мы осмотрели загоны, прежде чем вернуться в лагерь.
Построили новый загон для клеймения и улучшили другие условия для
перегона скота. Главный загон был построен из толстых досок, но недавно
к нему добавили несколько загонов поменьше, и он стал самым
полноценным из всех, что я когда-либо видел. Под рукой было
много дров для разогрева клеймёных утюгов, и были предусмотрены
все мелочи, облегчающие работу. Заявив, что
мы будем каждое утро принимать пищу только в открытой прерии, мы отклонили
приглашение остаться на ранчо и вернулись в мой фургон.

В долине трава была густой. Мы проезжали всего несколько миль.
по двадцать миль в день, и наши лошади чувствовали себя хорошо. Но как
как только мы получили ни скот, ночью-пас remuda перестанет,
и мы должны либо ковылять или прибегнуть к другим мерам. Джон Рычажные
моя лошадь-поводырь. Он совершил два путешествия по тропе с фант по
стада в той же емкости, было внимательным, гуманным, и все-круг
всадник. Нанимая повара, я уступил место Нилу Паренту,
моему старому приятелю детства. Он никогда особо не преуспевал как скотник, но
был беззаботным, счастливым дурачком; и поскольку для приготовления пищи не требовалось большого ума
, я дал ему шанс совершить свое первое путешествие. Как суд
шут, он продолжал наряд в прекрасном расположении духа и был мишенью всех
анекдоты. В развлекательной компании он был единственным в своем роде, и говорил
с пометкой знакомство из всех известных скотоводов в Южном Техасе.
К чужим вывод может быть легко тянутся, что Ловелл был в
его трудоустроить.

Поскольку мы ожидали получить скот на третий день, на следующий день
утром был произведен отвод лошадей. Обычный обычай раздачи
Бригадир выбрал первую попавшуюся лошадь, и я отрубил двенадцать однотонных, но не самых крупных. По очереди мы выводили лошадей, пока не осталось только десять лишних. Чтобы они тоже поучаствовали в работе, я взял одну из них в качестве ночной лошади, а остальных распределил между второй, третьей и последней сменами. Таким образом, последние три вахты получили по две
лошади на каждую для ночной работы, но с чётким пониманием того, что
в случае несчастного случая или травмы какой-либо лошади в резерве они могут быть
отозваны. Не было никаких сомнений в том, что до окончания лета они
будут востребованы для заполнения вакансий в регулярных гонках. Флад оставил позади себя
только двух лошадей, на которых можно было обогнать другие наряды,
и во время своего пребывания у нас ездил на этих дополнительных лошадях и позаимствованных у меня
лошадях.

Все утро было потрачено на работу с ремудой. Как только человек знал, что
своего скакуна, особое внимание было показано, каждая лошадь. Были ведьмины
уздечки, которые нужно было снять с их грив, удлиненные хвосты были прорежены
до надлежащей длины, а все копыта коротко подстрижены. Лошади были
они быстро сбрасывают зимнюю шерсть, покрывая седельные попоны спутанной шерстью
, и, если за ними не следить, могут образоваться ссадины на спине.
Клеймо сменили в пути, и около полудня вакеро
спустился по реке и сообщил, что вторая за день облава
соберется сразу за границей округа, в Диммите. Его место в Лос - Анджелесе
Лобос, и сообщил, что на утреннем родео присутствовало более пятисот человек.
говядина, которая будет готова к доставке по нашему усмотрению. Мы заставили его
остаться на ужин, после чего мы с Фладом оседлали лошадей и вернулись с
его. Мы достигли круглой, просто как вырезание закончено. Они
было много штрафа в большой стройный скота, и Джим предположил, что мы проходим
на них сразу. Продавец согласился подержать их на ночь и затопить
и я отобрал около ста двадцати, которые были несовершеннолетними или
слишком легкими. Наряд, проводивший облаву, разделил скот и пересчитал его.
по имеющимся данным, несколько больше семисот голов. Этот подсчёт был лишь неофициальным
и для сведения продавца, но утром будет проведён окончательный
подсчёт, в котором мы могли бы принять участие.

После того, как на ранчо начали стричь скот, мы слонялись вокруг, разглядывая
его, и я заметил нескольких, которых, возможно, выбросили.
— Что ж, — сказал Флуд, — если ты собираешься так тщательно выбирать,
то я, пожалуй, поеду дальше. Ты не сможешь меня использовать, если
этому стаду понадобится ещё стрижка. Я считаю, что это отличный скот. Дону позволительно
подшучивать над парнями и заставлять их думать, что скот должен быть
первоклассным. Я слишком часто наблюдал за тем, как он принимает
гостей; он, пожалуй, самый простой человек из всех, кого я знаю. Просто чтобы посмотреть, как выглядит бык
Хорошо, старику трудно вернуть его обратно. Я видел, как он
принимал трёхлеток, когда четверть скота, которого он продавал, была
двухлеток. И если вы обращаете его внимание на одного из них, он
просто улыбается своей маленькой улыбкой и говорит: «Да, он может
быть пугливым несколько месяцев, но он вырастет». Но это просто слабость старика Дона к скоту; он
не может смотреть быку в глаза, не влюбляясь в него. Теперь,
когда я получил половину предложенного стада,
вы не смогли бы собрать такую однородную группу быков, как эта. Но вы идёте
Давай, Том, и будь уверен, что каждое копыто, которое ты купишь, будет весить
пятьсот фунтов в Форт-Буфорде. Я просто буду сидеть и вести учёт,
помогать тебе считать и дам тебе хороший шанс заработать репутацию».

 Лос-Лобос всё ещё был открытым ранчо. Они утверждали, что у них более десяти
тысяч голов смешанного скота. В течение нескольких лет не было спроса на взрослых быков, и теперь, совершив эту сделку, они стремились продать всех своих взрослых быков. Доктор Бивер сообщил нам, что до нашего приезда его бригадир
Он сказал, что бросает всё на домашнем пастбище и что надеется доставить нам более двух тысяч голов из своих личных владений. Но он был щедр со своими соседями, потому что в только что прошедшем мимо табуне было, должно быть, более сотни голов разных пород.
 Заверив его, что мы будем на месте утром, чтобы забрать скот, и попросив его развести костёр, когда мы подъедем к лагерю, мы свернули и поскакали к нашей повозке. Это означало, что нужно было проделать большую
работу, чтобы нанести дорожную разметку на этот первый контингент, и при первом же признаке
На рассвете мой отряд отправился в Лос-Лобос. Мы разбили лагерь примерно в трёх милях от загонов и, оставив указания повару последовать за нами, покинули лагерь, за исключением мулов. Едва взошло солнце, как мы подсчитали и забрали быков. Когда мы сменились, бригадир Лос-Лобоса взял скот и отправился на новое пастбище. Мы без труда загнали скот в загон, и как только клейма были готовы,
начали клеймить. Этот загон для клеймения был достаточно длинным, чтобы
камера для восьми бивней. Она была сделана шириной около фута внизу и
расширялась кверху ровно настолько, чтобы животное не могло развернуться. A
тяжелые ворота закрывали выезд, в то время как засовы сзади не позволяли
пассажиру выехать задним ходом. Высокой платформе побежал вдоль любой стороны
брендинг-парашют, на котором стояли при обращении с утюгом.

Двое мужчин сделали брендинг. «Коротышка» Пикетт следил за огнём, передавая
нагретые клейма и уклоняясь от холодной стали для клеймения. Одного клейма
часто хватало на несколько животных, а иногда и на целую отару.
Их клеймили двумя раскалёнными железными прутьями. Нужно было, чтобы работа была выполнена
качественно; не то чтобы это требовалось для пятимесячного путешествия, но нужно было
быть готовым к непредвиденным обстоятельствам. Многие стада, следовавшие по тропам, терпели бедствие и
разбредались по всем ветрам, и после них не оставалось ничего, кроме дорожной
клейма. Скот переходил от одного владельца к другому, и по обычаю
на его боках должны были быть выжжены несмываемые знаки собственности.
Первый охранник, Джейк Блэр, Морг Тасслер и Клэй Зиллиган,
должны были разрезать и загнать отряды в жёлоб. Эти трое были
единственные всадники, остальные расположились так, чтобы облегчить
работу. Скот так же невинен, как и силён, и в этой необходимой
работе всё делалось тихо, чтобы не напугать животных. Как только их
выпустили из загона, доктор Бивер составил список клейм на ранчо,
чтобы выставить их на продажу Ловеллу и рассчитаться с соседями.

 Работа продвигалась быстро. Пока один заключённый освобождался,
другой входил в камеру. Ворота закрывались перед их лицами, а
сзади их зажало, как в тисках. Мы выжимали в среднем сотню в час, но
дым от горящих волос был неприятен для легких. В
узелка до полудня Ван Веддер и Вика Волк “пишется” флуд и себя
полчаса за один раз, или пока мы не могли оправиться от тошноты
пары. Когда повар позвал нас на ужин, мы оказались почти в пять
сто импортный скот. Не успел полдник закончиться, как
повару было приказано вернуться в лагерь со своим фургоном, клейменый контингент из
крупного рогатого скота следовал за первой охраной. Меньше чем через полчаса
был поглощен освежением внутреннего человека и заказом ”Джи—Джи" Седердаллу, Тиму
Стэнли, и Джек Splann второй охранник в свои седла, чтобы принять
место освобождается мужчин, мы возобновили нашу задачу. Прах
загоны поселились на нас без внимания, в дыму огонь, смешанные с тем
для опаливания волос и неприятных запахов, вызвав слезы на наши
глаза, но работы так и не утихали до последнего держаться прошел
желоб и отверстие “открытое А.”

Когда работа была закончена, мы сделали вид, что смываем пыль и копоть с
наших лиц. Было еще рано, и мы загнали скот на
Я велел мальчикам поить и кормить их, пока они не встанут. Все мужчины знали свои места на страже, так как это было заранее оговорено, и мы с доктором Бивером и Джимом поехали на ранчо, расположенное примерно в миле от нас. Доктор был радушным хозяином и угостил нас мятным джулепом, после чего предложил нам поехать и встретить скот, собранный за день. Группа
работала на участке земли вокруг нескольких лагун к югу от
ранчо, и было уже больше шести часов, когда мы встретили их, направлявшихся домой.
Скот полностью соответствовал стандарту первой группы, и
остановив стадо, мы разделали его и пропустили дальше. После Потопа
выехал второй контингент, я отобрала около десятка света
весы. На производство, Джим дал мне спокойно подмигнул, и что-то сказал
Доктор Бивер про новую метлу. Но я не обратил внимания на эти замечания;
в стране, просто кишащей отборными коровами, я был полон решимости завести
стадо по своему вкусу. Доктор Бивер был Ловелл заверил, что он и его
соседи хотели выбросить вместе более четырех тысяч скота в принятии
стадо, и теперь я был совершенно уверен, что они должны это сделать. Это
взять два дня, чтобы собрать скот на полигоне Лос Лобос, и
потом были вне предложения, которые, как предполагалось, на номер
полностью две тысячи. Не было никакого оправдания за не выбор.

Вернувшись в Лос-Лобос в сумерках, чтобы не обидеть его владельца,
Флад согласился остаться на ранчо на ночь, но я поехал в лагерь.
Когда я добрался до повозки, уже стемнело, стадо улеглось
спать, и Леверинг был так уверен, что мулы довольны, что
он решил сам пасти их по ночам до полуночи, а затем отпустить на волю до рассвета. Он привязал пару вожаков и заверил меня, что до рассвета они будут у него под контролем. Повар звал меня ужинать, но прежде чем спешиться, я объехал и стадо, и выгон. Скот спокойно спал, и мальчики заверили меня, что перед сном они хорошенько накормили его. Это было
единственно безопасное действие, и, обойдя лагерь с противоположной
стороны, я вернулся и обнаружил, что прибыл незнакомец
во время моего краткого отсутствия. Родитель полностью просветил его о том, кто он такой, кто эти люди, куда направляется стадо, имена покупателя и продавца, и, когда я подъехал, он уже пространно рассуждал о тарифах и возможном влиянии на государство, если шкуры будут выставлены на продажу. И хотя в скотоводческих лагерях обычно достаточно представления солдата, повар спросил, как зовут незнакомца, и официально представил меня нашему гостю. Ужин был готов, и незнакомца пригласили разделить с нами трапезу.
Когда трапеза закончилась, он узнал меня. Он был заместителем инспектора по скоту в
округе Диммит и за год до этого выдал свидетельство на стадо Флуда. Он не упустил свой шанс и сообщил мне, что ровно половина скота в нашем стаде принадлежала Диммиту; что граница округа проходила всего в миле вверх по реке, и что если я позволю стаду переплыть на его территорию, он снизит законную ставку.
Закон, обязывающий проверять стада перед их вывозом за пределы округа,
как дождь, обрушился на праведных и неправедных.
в намерения закона не входило возлагать бремя на честного погонщика скота.
Тем не менее, он был приравнен к угонщику скота и должен был иметь при себе
свидетельство о проверке, прежде чем он сможет вывести купленное стадо, или
подвергнуться аресту. Список марок был составлен в административном центре округа
для каждого уходящего стада, и при необходимости на него можно было ссылаться
в последующие годы. Ни одна железная дорога не принимала никаких партий шкур
или живого скота, если к ним не прилагалось свидетельство от окружного инспектора
. Законная ставка составляла десять центов за первую сотню и три
каждый раз по этому номеру, что часто делает офис прибыльным
.

Как только цель его звонка стала ясна, я проникся теплотой к нашему гостю. Если бы
применялась разрешенная законом ставка, это означало бы расходы более чем на
сто долларов за сертификат осмотра, охватывающий как стадо, так и
поголовье лошадей. В Медине мы не выдавали сертификаты на ремуды
из соображений экономии. Если бы я подождал, пока стадо будет готово, то
эти две коровы были бы засчитаны как одна, и применялась бы более низкая ставка. Поэтому я предложил помощнику
располагаться поудобнее и поделиться со мной одеялами. Притворившись, что я
Я хорошо его запомнил, я навёл много справок о ранчо, где мы
получили наше стадо годом ранее, и к тому времени, как мы вернулись,
мы были в самых дружеских отношениях. На следующее утро я предложил ему
лошадь из наших запасных, заверив его, что Флуд будет рад возобновить
знакомство, и пригласил его провести с нами день. Он согласился,
пересел на нашу лошадь и поехал с нами. Прошедший накануне вечером скот остановился на ночлег в нескольких милях от загонов и пасся там, когда мы встретили его. К нам присоединились Флуд и доктор
вскоре после этого, и я должен был поговорить с Джимом, он и
инспектор встретил. После того, как подсчет закончился, Флад устроил большую шумиху вокруг моего гостя
и радостно протянул ему руку, как будто он был давно потерянным братом.
На второй день у нас была небольшая нехватка рабочих рук, и, когда мой гость
вызвался помочь, я отправил его на место Коротышки Пикетта у костра
, где он вскоре здорово вспотел. Поскольку в тот день у нас не было
большой партии коров для клеймения, фургон не подошел
и мы клеймили их в одну смену. Был почти час дня, когда
мы закончили, и вместо того, чтобы отправиться в Лос-Лобос, мы оставили третьего охранника
Уэйна Аутколта, “Дорга” Сея и Оуэна Юбери пасти скот
пошли в наш лагерь.

Остаток дня провел в праздности и в
развлечения наших гостей. Чиновник-как, он сделал вид, что он едва мог
свободное время, чтобы оставаться еще на одну ночь, но был, наконец, возобладал на
и таки да. С наступлением темноты я брал его на некоторое расстояние от лагеря, и два
из нас конфиденциальный чат. Я заверил его, что, если в этом есть какая-то цель,
мы могли бы перенести лагерь прямо к границе округа или за ее пределы, и
Я прямо спросил его, какое вознаграждение он может предложить. Сначала он подумал, что если сбросит цену до ста долларов, то это будет справедливо. Но я заверил его, что в округе Ласалль есть целые семьи инспекторов, которые снизят цену, и любезно посоветовал ему, если он действительно хочет получить плату, по крайней мере, составить конкуренцию. Мы долго обсуждали этот вопрос, и перед возвращением в лагерь он предложил составить сертификат на всё имущество за пятьдесят долларов. Поскольку наверняка должно было пройти еще несколько дней, прежде чем мы
запуск, и была перспектива падения рынка сертификатов о проверке
я бы не стал давать никаких определенных обещаний. На следующее утро я
настаивал на том, что он останется на какой-то вблизи ранчо в его собственной территории,
и, если удобно, ехать вниз через каждые несколько дней и заметите прогресс
стадо.

На этот день нам обещали большое поголовье крупного рогатого скота. За день до этого команда ранчо
должна была совершить три родео вниз по реке, где
паслась основная масса их крупного рогатого скота. Флуд стремился обогнать
остальные отряды до того, как они доберутся до низин, и, как он заверил
я Больше не нуждался в нем, мы договорились, что после получения этого письма
утром он может покинуть нас. Отдав в лагере приказ пасти полученных животных
к полудню бивни должны были находиться в миле от загонов, а фургон следовать за ними,
мы выехали рано, Флад взял с собой своих лошадей. Мы встретили
скот, поднимающийся вверх по реке, в тысячу голов. Было уже поздно, когда закончилась
последняя облава предыдущего дня, и они разбили лагерь на
ночь в пяти милях от загонов. Это заняло меньше часа
чтобы вернуться и посчитать, извини за наряд с ранчо, и начать это
контингент для клеймящих ручек, отвечающих за моих мальчиков. Флад очень спешил
и, проехав с ним небольшое расстояние, я попросил его пропустить или
отправить весточку в центр округа, проинформировав инспектора о шкурах и
животные, которых стадо должно было покинуть Лос-Лобос в течение недели. Джим знал
мотив, по которому я вызвал конкурентов на инспекцию, и пожелал мне удачи
в моей поездке я пожал ему руку на прощание, пока мы снова не встретимся в
верхней части страны.

Солнце садилось в ту ночь, когда мы закончили дорожно-брендинг последние
из крупного скота, полученных утром. После ужина, когда вагон
вернувшись в лагерь, я проинструктировал Парента продвинуться вверх по реке на целых
милю. Нам нужны изменения, так или иначе, и даже если он был дальше,
на следующее утро мы бы наряд Лос Лобос оказать содействие в
брендинг, как день, что бы завершить их сбор. Внешний скот
начал прибывать небольшими группами, от трех сотен и выше.
Зная, что доктору Биверу не терпелось сдать как можно больше
своих собственных, мы отложили прием с соседних ранчо еще на
день. Но на следующее утро, когда мы приводили в порядок последнюю группу
Из округа Ласаль прибыл заместитель инспектора Лос-Лобос, чтобы
проверить стадо. Он тоже был назойлив и выразил
разочарование, что стадо не было готово к перегону. Когда он
прибыл, я работал с жезлами и не обращал на него внимания, пока
не закончилось утреннее клеймение. Когда он представился, я
сердечно поприветствовал его, но при первых же словах разочарования
остановил его.

Используя всю свою дипломатичность, я сказал: «Что ж, мне жаль, что
вам пришлось так долго ехать, когда этого можно было избежать. Понимаете, мы
Мы получаем скот как из этого округа, так и из округа Диммит. На самом деле, в настоящее время мы держим наше стадо на другой стороне границы. В начале сезона мы планируем подняться вверх по реке до первого ручья и по нему на север до реки Леона. Я частично пообещал эту работу инспектору из Диммита. В прошлом году он осматривал наше стадо, и, будучи его личным другом, вы не могли не согласиться с его цифрами. Очень жаль вас разочаровывать,
но не могли бы вы прийти в фургон и остаться на ночь?

Но доктор Бивер, поняв мой замысел, заявил, что имеет на это право
Я развлекал помощника шерифа в Лос-Лобос, и я сдался. Теперь у нас было чуть больше двадцати четырехсот быков, из которых девятнадцатьсот принадлежали к породе
Лос-Лобос, а остальные были помесью. Была вероятность, что еще сотня придет с соседним скотом, и доктор
Бивер был в восторге от поставок с ранчо. Внешние контингенты были разделены на четыре группы, которые расположились в разных направлениях на расстоянии от трех до пяти миль от ранчо. Взяв с собой Вик Вулф, я отправился
на поиски отдельных стад и обнаружил, что их
более полутора тысяч. Это были те же самые животные из долины Нуэсес.
крупный рогатый скот, и, поскольку нам не хватало немногим более тысячи, предложения были
чрезвычайно щедрыми. Организовать с тремя из четырех волов
получите уже на следующий день, Вика и я добрался до нашего лагеря на границе округа
о закате. Изменение было принято решение преимуществом; дерево, воды, и
травы было много, и не более чем на полтора километра дальше от
брендинг-ручки.

Следующее утро застало нас в седлах в обычный ранний час. Мы
стремились получить и заклеймить в тот день каждое животное, какое только возможно, поэтому
что через несколько часов работы на следующее утро стадо будет готово к отправке. После того как мы прошли мимо первого отряда
скота, находившегося снаружи, и приблизились к загонам, нас догнал доктор Бивер.
  Отведя меня в сторону, он сказал: «Куирк, если ты правильно разыграешь свои карты, то получишь
сертификат проверки бесплатно и хромосому в качестве бонуса.
Я убедил человека из Ласалля, что он имеет больше прав на эту работу,
чем инспектор Диммит, и он подождёт, пока стадо будет готово к
выпасу. Теперь ты займись одним, а я оставлю другого себе в качестве гостя. Мы
мы должны держать их отдельно и позволить им бодаться друг с другом в своё удовольствие. Каждое копыто в вашем стаде будет иметь клеймо, но закон всё равно требует проверки, и вы должны его соблюдать. Я дам вам дубликат списка клейм, чтобы ни одному из инспекторов не нужно было осматривать стадо, и если мы не сэкономим вашему работодателю сотню долларов, то мы просто дилетанты».

 Всё указывало на благоприятное начало. Последние животные в
поставке были такими же, как и первые, если не лучше. Небо затянулось
тучами, и до полудня прошёл небольшой дождь, смывший пыль с загонов.
По мере того, как мы принимали различные партии, помощь увеличивалась, и к концу
дня у нас осталось чуть больше двухсот голов, чтобы довести поголовье до нормы.
 Последняя партия полностью соответствовала стандарту, и, чтобы не разочаровывать
продавцов, я принял ещё пятьдесят голов, увеличив своё стадо до трёх тысяч четырёхсот пятидесяти. Когда последняя туша прошла через клеймёный жёлоб,
оставалось только выдать продавцу квитанцию о количестве полученных голов от имени моего
работодателя, чтобы они могли рассчитаться позже.

Между тем конкуренция в вопросе инспекции был тщательно
кормила. Сознавать присутствие друг друга, и обе равно тревожно
для сбора, один депутат был принят в моем лагере, а другой на
Los Lobos. С ними обращались вежливо, но дали понять, что
в данном случае все решали деньги. Но с небольшой пучок скота
чтобы марка на день открытия направления, в которых косяк был
разрешено покидать постель-земля будет окончательный ответ. Если запад,
Диммит занизил цену Ласалля; если наоборот, то уход
это стадо стало бы достоянием общественности в последнем округе. Доктор Бивер
получил огромное удовольствие от сложившейся ситуации, выступая посредником от имени своего
гостя. Лично меня это не волновало, но я занял нейтральную позицию, и мне нечего было
сказать.

 Мой отряд прекрасно понимал ситуацию. Перед тем, как отправиться спать в ночь нашего последнего лагеря на границе графства, в присутствии инспектора Диммита последняя смена получила указание, если не будет других распоряжений, позволить стаду вернуться в Ласалль утром. Всё происходило как в пантомиме, и актёры
Они понимали свою роль. Наш гость приносил пользу во многих отношениях, и я, естественно, относился к нему дружелюбно. Он несколько раз дежурил с мальчиками, и Бурл Ван Веддер, дежуривший в последнюю смену, получил секретное указание вызвать его на эту смену.

  На следующее утро лагерь проснулся не так рано, как обычно. Когда повар разбудил нас, в неясном свете рассвета стадо медленно поднималось, и по расположению группы из четырёх всадников было ясно, что наш гость опередил всех соперников. Наш лагерь находился на виду у Лос-Лобоса, всего в пяти или шести милях от него.
С восходом солнца инспектор Ласалль с помощью подзорной трубы,
установленной на верхушке ветряной мельницы, прочел свой ответ.
После того как утренние работы были завершены и все бумаги
обменяны, доктор Бивер настоял на том, чтобы в память о его
уехавшем госте выпить еще по одному мятному джулепу стоя.

 Когда Дон Ловелл просмотрел мой счет по прибытии в
Абилин, он сказал: «Послушай, Том, это нормально? — двадцать долларов за
проверку? — чёрт возьми, ты что несёшь! Подкупил их, да? Ну, это же
самый дешевый осмотр, который я когда-либо оплачивал, за одним исключением. Дэйв Спонсилье
однажды получил сертификат для своего стада за пять долларов и несколько напитков.
Но он заплатил за него за месяц до запуска стада. Оно
было датировано заранее, должным образом запечатано и полностью готово для заполнения.
марки и номера. Стадо было разбито в миле от того места, где располагались четыре округа
, и этот инспектор верил в принцип
"жаворонок". В любом случае, офис полон бюрократии, и особого вреда от этого нет.
воспользуйтесь всеми возможными преимуществами.—Этот товар с пометкой "разное’ был
ГАЛАНТЕРЕЙНЫЕ товары, я полагаю? Все в порядке, Квирк; Я думаю, гремучие змеи были
довольно бешеными этой весной ”.




ГЛАВА IV.
СМЕШЕНИЕ С ИСХОДОМ


К полудню стадо отошло на пять миль. Мальчикам так
не терпелось поскорее убраться отсюда, что, когда я вернулся, лагерь был пуст, за
исключением повара и погонщика лошадей, никто не вернулся даже к
обеду. Перед отъездом я пообедал в "Лос Лобос" с его владельцем, и
добравшись до фургона, мы с Леверингом помогли повару запрячь вещи
и завести магазин. Общее течение реки Нуэсес было
с юго-востока на северо-запад, и поскольку наш маршрут пролегал под последним углом,
стадо должно было следовать вверх по долине в течение первого дня. Как только за окном
границы нашего лагеря на прошлой неделе, травы устлал ими землю
с его ранг молодняка. Насколько хватало глаз, горные горы,
одетые в весеннюю зелень, длинными волнами уходили к
водоразделам. Вдоль реки и в нижнем течении лес и
мескитовые заросли были в листве и цвету, в то время как на окраине
прерии единственными объектами, которые усеивали это море зелени, были горные хребты
крупный рогатый скот и иногда табуны лошадей.

Старт был сделан 27 марта. На легких машинах и в течение
недели мы пересекли железную дорогу “Сансет”, примерно в тридцати милях к
западу от ранчо в Медине. Достигнув водораздела между реками
Леона и Фрио, мы увидели наше первое стадо тропного скота,
направлявшееся на север. Мы узнали, что около шести стад уже прошли
вверх по майн-Фрио, в то время как сообщалось о ряде других, которые
достигли восточного ответвления этой реки. Последний поток почти
проходил параллельно линии между округами Медина и Увальде, и, поскольку мы
Ожидая вестей из штаба, мы свернули на восточную развилку.
 Когда мы оказались к западу от ранчо и напротив него, Ранта Пикетта отправили за необходимыми приказами, которые могли нас ждать.  Покинув нас рано вечером, он мог добраться до штаба той же ночью и догнать нас до полудня следующего дня.  На следующее утро мы неторопливо паслись, убивая как можно больше времени, и Пикетт догнал нас ещё до того, как фургон отправился в лагерь на ужин. Ловелл не остановился по
возвращении с запада, но уехал с агентом депо на
отправить письмо на ранчо. Из его содержания мы узнали, что
два других стада Буфорда отправились из Увальде, во главе со Спонсильером,
одно 24-го числа, а другое на следующий день. Местные слухи
обнадёживали в отношении травы и воды на западе, и было ясно, что если
благоприятные новости продолжатся, то два стада из Увальде пересекутся
со старой тропой, идущей от истока реки Нуэсес-Канон к реке Льяно. Если бы они пошли по этому маршруту, то вряд ли вышли бы на главную западную тропу до
добраться до реки Колорадо. Спонсилье был смелым парнем, и если
существовала хоть какая-то возможность пройти за пределы какого-либо
поселения, он, несомненно, рисковал.

В письме не было никаких личных советов. Многолетний опыт в
вопросах, связанных с тропами, научил моего работодателя тому, что чёткие
приказы часто бывают вредными.
Ситуации, с которыми приходилось сталкиваться, были настолько
разнообразными, что лучшим способом было довериться отряду, который
выбирался из любой ситуации, в которой оказывался. Из полученной информации стало ясно, что другие стада Буфорда находились где-то на северо-западе, и
возможно, за сто миль. Таким образом, освободившись от каких-либо ограничений,
мы провели должный север курса в течение нескольких дней или пока мы не
столкнулся с некоторыми горную страну. Вода была довольно обильной и травы
хорошо, но те кремневые холмы следует избегать или sorefooted скота будет
в следствии. Я видел кровавые следы, оставленные скотом из песчаных стран
на встречной скале, и теперь наши ноги были второстепенной задачей
для их желудков. Но задолго до того, как стадо достигло этого места
угроза, Морг Тасслер и я, вели разведку на целых два дня вперед,
нашли безопасный путь на запад. Поверни мы в другую сторону,
нас вынудили бы выйти на главную тропу ниже Фредериксберга,
и мы предпочли бескрайнюю равнину морскому простору. Из каждой
индикация и доклад этот обещал быть рекордным годом в
исход крупного рогатого скота с юга на северо-то новое. Этот последний раздел
предоставлял долгожданный выход, поглощая
предложения крупного рогатого скота, которые доставлялись из Техаса по тропе, и
знаменовал эпоху, едва охватывающую одно десятилетие.

Повернув под западным углом, недельная поездка вывела нас на высокий уровень.
плато. Снова повернув на север, мы медленно продвигались по
прекрасной местности, богатой флорой и свежей зеленью. С
каждой возможной возвышенности мы осматривали запад в надежде
увидеть какое-нибудь стадо, которое следовало за основным потоком Фрио, но тщетно.
 . Неторопливо продвигаясь на север, на третью неделю пути мы увидели
Голубые горы, первую знакомую ориентир на нашем пути. Поскольку
главная западная тропа огибала его с востока, мы легко заняли позицию.

 До сих пор скот вел себя хорошо, не убегал, и только один раз
Произошёл случай, заслуживающий упоминания. Примерно за полчаса до рассвета
однажды утром повар разбудил лагерь, сообщив, что стадо пропало. Коровы были загнаны в загон в двухстах ярдах от повозки, и последняя стража обычно приветствовала возрождение костра повара как первый признак наступления дня. Но в этот раз отсутствие привычных приветствий с пастбища вызвало у Роуэнга подозрения.
Он ворвался в лагерь и, думая, что скот
в панике разбежался, топтал наши постели, крича во всё горло.
Пробудившись в темноте от крепкого сна, сбитые с толку ярким огнём,
горевшим в костре, и криками сумасшедшего: «Быки убежали! Стадо
ушло! Вставайте все!» — мы чуть не впали в панику.
 Многие парни побежали за своими ночными лошадьми, но мы с Клэем Зиллиганом
набросились на повара и вытряхнули из него признание, что скот
покинул свои стойла. Это упростило ситуацию, но прежде чем я успел
отозвать людей, несколько из них добрались до лагеря. Как только
лошадей привязали, остальные пронеслись через освещённый круг и
растворился в темноте. По мерцанию спичек было очевидно,
что мальчики спешились и искали какие-нибудь признаки неприятностей.
Зиллиган ругался, как пират, ищущий свою лошадь в темной ночи.
но вместо какой-либо тревоги, нас встретили ругательства и насмешки, когда
мужчины вернулись в лагерь. Остановив лошадей в кругу костра
Дорг Си сказал повару:

“Нил, в следующий раз, когда найдешь кобылье гнездо, сохрани секрет при себе
. Я не жалею о потере тридцати минут прекрасного сна, но я
ненавижу, когда тебя пугают ростом за год. Неужели у тебя нет коровьего чутья
достаточно ли вы знаете, что если бы эти быки побежали, они бы сотрясли землю? Если бы они понеслись галопом, ваш будильник не смог бы заглушить лай мальчишеских ружей. Да ведь скот ушёл не больше тридцати минут назад. Вы видите, где они встали, а потом спокойно ушли. Земля, на которой они лежали, всё ещё дымится и тёплая. Вчера их полили слишком рано, и сегодня утром они, естественно, встали рано. Стоявшие на страже парни не хотели тревожить
отряд и просто позволили быкам пастись на своём пути. Когда
рассветет, и ты увидишь, что они недалеко и в правильном направлении.
Родитель, если бы я не пасла коров лучше, чем ты, я бы ограничил свое
внимание хлопковой грядкой.”

Сей правильно прочитал знак. Когда рассвело, скот был на виду.
примерно в миле отсюда. По возвращении последнего охранника в лагерь,
Вик Вулф в нескольких словах объяснил ситуацию. Во время их дежурства
стадо забеспокоилось, многие животные встали; и, зная
, что рассвет близок, мальчики согнали сонных с
постелей и начали их кормить. Этот инцидент мало повлиял на
неугомонный Родитель, который, казалось, был рожден для ошибок, но при этом одарен
солнечным характером, который искупал его многочисленные ошибки.

Руководствуясь Голубыми горами как нашей путеводной звездой, мы держались к западу от
этого ориентира, пересекая реку Льяно напротив нескольких индейских курганов. На
достигнув водораздела между этим и следующим водоемами, мы заметили два
облака пыли на западе. Они были в десяти-пятнадцати милях от нас,
но мне не терпелось услышать хоть слово о Спонсилье или Форресте, и я послал
Джейка Блэра нанести светский визит. Он вернулся только на следующий день,
и сообщили о первом стаде, как из уст в Калифорнии, и
более отдаленные его принадлежность к Presnall Джесси. Блейр оставался с последним всю
ночь, и хотя его бригадир смог определить местонахождение
по крайней мере дюжины стад в непосредственной близости, наших двух из Увальде
никто не видел и не слышал. Снова сбитые с толку, мы были вынуждены по необходимости
развернуться в непосредственной близости от какого-нибудь пункта снаряжения. Основные продукты жизни были на исходе
в нашем продовольственном магазине не представилось никакой возможности
пополнить запасы с тех пор, как мы покинули ранчо в Медине, прошло больше месяца
раньше. Следовательно, после пересечения Сан-Саба мы сделали наш первый шаг.
повернули на восток.

Брейди-Сити был пунктом снабжения стад на старой западной тропе.
С наступающим напротив, что пограничные деревни, родителя и я взял универсал
и пошел за припасами, оставив стадо на поле, параллельно
бывший маршрут. Они получили указания, чтобы лагерь на Брейди-крик, что
ночь. Когда мы добрались до пункта снабжения, возник вопрос, сможем ли мы
достать необходимые простые скобы. Поездка в том году превзошла все расчеты.
около полудюжины грузовых вагонов ожидали отправки.
прибытие грузового каравана, который должен был прийти в то утро. Ближайшая железная дорога находилась почти в ста милях к востоку, и все припасы приходилось доставлять на мулах и волах. В ожидании грузовых повозок, которые были видны в нескольких милях от нас, я спросил в двух магазинах, не проезжали ли мимо наши стада из Буфорда. Если и проезжали, то Дон Ловелл не заключал никаких сделок, хотя оба торговца хорошо его знали. До прибытия каравана кто-то забрал Эбба Блокера, проводника своего брата Джона,
задание для того, чтобы иметь случайного быка в колесной упряжке. Животное было необъезженным,
необъезженный бык “7L”, угрюмый и норовистый под ярмом, и привлекало
общее внимание. Когда несколько друзей Блокера, заметив бренд,
начали подшучивать над ним, он объяснил это так: “Нет, я не претендую на него; но
он пришел в мое стадо прошлой ночью и принялся обхаживать моих бычков
. Мы не могли его удержать, и я подумал, что, если бы он просто пошел,
что ж, мы бы посадили его под ярмо и позволили ему управлять этим
грузовиком для развлечения. Один из моих wheelers был немного
tenderfooted, так или иначе”.

По прибытии грузового состава была проведена
краткосрочная перевалка части груза в ожидающие его вагоны. Поскольку мы
рассчитывали добраться до Абилина, железнодорожной станции, в течение недели, мы взяли с собой лишь небольшой запас основных продуктов. Мы
сами позаботились о себе, и единственная задержка была связана с тем, что нам пришлось ждать, пока клерк просмотрит наши ассигнование, составьте
подробный счет и получите чек от моего работодателя. Когда, наконец,
торговец собственной персоной забрался в наш фургон и взял список товаров
, Парент отправился обратно, чтобы перегнать стадо. Я остался позади.
несколько часов я болтал с другими бригадирами.

Никто из других руководителей трасс ничего не видел из других стад Ловелла
, хотя все они знали его лично или по репутации, и
поинтересовались, ездит ли он снова на той же марке дорог. Генеральный
договора, в случае беды, мы будем забирать друг у друга скот;
и от полцента до цента за голову считалось достаточным вознаграждением
при покупке воды в Техасе. Из-за того, что многие погонщики были
отправлены в Ред-Ривер, обычно считалось, что к югу от этого места не будет
скопления скота. Все стада тогда держались подальше
к западу, некоторые даже заявляли о своем намерении пройти через
попрошайничество до тех пор, пока не будет достигнут Канадиан.

Два дня спустя мы вышли на главную тропу у пересечения реки
Колорадо. Прежде чем мы достигли ее, нависло несколько зловещих облаков пыли
справа от нас на протяжении нескольких часов, в то время как за рекой виднелись другие, указывающие на присутствие стад. Уже наступила летняя погода, и в середине дня из-за жары и миражей мы не могли разглядеть других путников, таких же, как мы, но утром и вечером мы всегда видели их сигналы. Берега реки у брода были истоптаны до уровня воды, а на подходах и выходах из брода земля была превращена в пыль. По прибытии уровень воды был благоприятным, и мы переправились без остановки для стада, лошадей или
комиссар. Но идти по старому следу не было особого желания.
Мыть в колеях по сезонам, трава по обе стороны съедены
на мили, был вид запустения, как это видно в
после армии. Поскольку мы чувствовали себя обязанными остановиться в Абилине,
в течение нескольких дней происходили постоянные стычки из-за травы в пределах
разумного расстояния от тропы; и мы пришли раньше, на целых две трети пути.
о том, что двигатель находится у нас в тылу. Однажды знойным утром к югу от Буффало
Гэп, когда мы паслись у подножия Столовой горы, несколько из нас
поднялись на вершину этого холма. С единственной наблюдательной точки мы
насчитали двенадцать стад на расстоянии тридцати миль как к югу, так и к северу.
все они двигались в последнем направлении.

Примерно на полпути между Гэпом и железной дорогой нас встретил в полдень
однажды Дон Ловелл. Это был его первый взгляд на мое стадо, и его
опытный глаз заметил все - от порванной упряжи до облупившейся
и разборчивости дорожного клейма. Для меня состояние скота
было первым требованием, но второстепенные детали, а также более
важное привлекло внимание моего работодателя. Когда, наконец, после часовой прогулки
со стадом, он сказал несколько одобрительных слов о
состоянии, весе и однородности телят, я почувствовал, что с моих плеч свалился груз
. То, что старик был не в духе при встрече с нами,
было очевидно; но когда он ехал рядом со скотом, ленивым и большим, как
быки, на душе у него потеплело, и он стал общительным. Ближе к
середине дня, когда мы были в хвосте, осматривая волокушу
бычки, он похвалил меня за то, что у них меньше всего нежноногих животных
о любом стаде, которое проходило мимо Абилин с момента его прибытия. Ободренный, я
отважился задать двойной вопрос относительно того, как это стадо соотносится с
другими стадами Буфорда, и знает ли он их местонахождение. Насколько я помню его
ответ на этот вопрос было, что все нуэсес еще долине скот был равномерен, и если есть
какая-либо разница, он был из-за невнимательности при получении. Что касается
местонахождения других стад, то было легко заметить, что он
был чем-то спровоцирован.

— Да, я знаю, где они, — резко сказал он, — но что мне с того? Они пересекли железную дорогу на западе, в Суитуотере, примерно в
неделю назад. Я не виню Куинса, потому что он просто плетется позади стада Дэйва на полдня. Но у Спонсильера, зная, что я хочу его увидеть, хватило наглости написать мне открытку всего из десяти слов, в которой говорилось, что всё в порядке и что я могу встретиться с ним в Додже. Том, ты не представляешь, какое это для меня удовольствие — провести день или около того с каждым из стад. Но эти негодяи не обращали на меня внимания, как если бы я была
старухой. Для этого была какая-то причина — у них были больные ноги, или
они сняли свои ремуды и не хотели, чтобы я их видела.
Если я в будущем буду перегонять сотню стад, Дейв Спонсилье останется дома
что касается меня. Он может подумать, что это забавно - проскользнуть мимо, но этот суд
в данный момент не предается легкомыслию. Я не вижу
юмора в том, чтобы иметь два отряда с шестьюдесятью семью сотнями голов скота где-то
между Огороженной равниной и Ничейной землей и не иметь возможности связаться
с ними. И пока мои стада все контракту, зрелые скота у
сломал от трех до пяти долларов в голову в цене, так как эти начала,
и он не будет кричать, пока мы не вышли из леса. Эти глупые мальчишки
я этого не знаю, и я не могу подойти достаточно близко, чтобы сказать им ”.

Я знал, что лучше не задавать дальнейших вопросов или приносить какие-либо извинения за
других. Мой работодатель был от природы раздражителен, и его оскорбление или похвала в адрес
бригадира были вполне ожидаемы. Ранее под видом улыбки
процветания я слышал, как он хвалил Спонсилье, а под псевдонимом
тень ругал Джима Флада, самого опытного человека на его службе. Чувствуя, что
подливать масла в нынешнюю неспокойную воду бесполезно, я извинился.
я поехал обратно и приказал фургону разбить лагерь впереди около четырех
Мы прошли несколько миль по Элм-Крик. Мы поили скот ближе к вечеру и пасли его до тех пор, пока не пришло время укладывать стадо на ночлег. Когда первая и вторая смены охранников ушли, чтобы поймать лошадей на ночь и поужинать, мой работодатель остался со скотом. Вечером, когда мы кормили скот, мы позволили ему разбрестись по тысяче акров. Воспользовавшись тем, что быки были рассредоточены, старик ездил между ними взад и вперёд, пока надвигающаяся темнота не заставила нас собрать их вместе на лугу. Даже после того, как первый караул заступил на пост,
погонщик слонялся позади, не желая уходить, пока не улегся последний бычок
и всю ночь, деля со мной одеяла, он просыпался на
при каждой смене караула, спрашивая у возвращающегося часового, как спал скот
.

Как мы должны легко проходить Абилин до полудня, я спросил его, как одолжение
что он взял с телеги и сделать нас достаточно припасов, чтобы продержаться до
Красная река была достигнута. Но он предпочел остаться со стадом,
и я пошел вместо него. Меня это устраивало, так как его присутствие внушало благоговейный трепет моим ребятам,
которые были в восторге от возможности увидеть город. Никто не мог сказать, как долго он
Он бы остался с нами, но в любой момент могло прийти стадо моего брата Боба. Проведя с нами вторую ночь, старик смягчился, возможно, из-за спокойствия скота, и стал дружелюбнее относиться к нашей компании и ко мне в частности. На следующее утро за завтраком, когда я спросил его, может ли он порекомендовать какой-нибудь особый маршрут, он ответил:

  «Нет, Том, это зависит от тебя». Одно можно сказать наверняка: стада будут
находиться опасно близко друг к другу на обычной тропе, которая пересекает Ред-Ривер в Доане. Сезон ещё не начался, но уже более пятидесяти стад
мы уже пересекли Техасско-Тихоокеанскую железную дорогу. Если пропустить половину стада
к северу от этой линии, вы получите четкое представление о том, чего ожидать.
Когда два года назад семьсот тысяч голов крупного рогатого скота покинули Техас, это был
знаменательный год, но он не станет знаменательным годом для нынешнего.
То, как падают цены, показывает, что Северо-Запад блефовал, когда они
предложили вырастить весь скот, который Техас сможет разводить в течение следующих
пятидесяти лет. Меня устраивают такие разговоры, но в прошлом году было
около сорока непроданных стад, которые были вынуждены зимовать в
Север. Не больше половины верховых лошадей, которые прошли по тропе прошлым летом
, были поглощены этими северными скотоводами. Разговоры дешевы, но на них
нужны деньги, чтобы купить виски. Многие из этих людей новички в бизнесе
и могут потерять состояния. Банки начинают бояться крупного рогатого скота
бумаги, и условия ужесточаются. Благодаря возросшему притоку в этом году
если лето пройдет без резкого снижения цен, техасские гуртовщики
могут поблагодарить свою счастливую звезду. Я и вполовину не так ярко, как я могу
быть, но это на один год, что я достаточно гладкая, чтобы не есть нереализованные
разведение по следу”.

Стадо вышло в путь за час до этого, и когда повозка была готова к
отправлению, я проехал немного с моим работодателем. Возможно, ему
нужно было что-то сказать конфиденциально, потому что он редко
выглядел таким подавленным, когда все его интересы, казалось, были
защищены контрактами. Но при окончательном прощании, когда мы оба
спрыгнули с лошадей и час сидели на земле, он ничего не рассказал. Напротив, он даже признал, что, возможно, это и к лучшему, что другие стада Буфорда направились на запад и таким образом избежали
толпятся на главных дорогах. Единственное, что ускользнуло от его внимания, — это то, что, когда мы снова сели на лошадей и разъехались в разные стороны, он подозвал меня и сказал: «Том, ты, конечно, заметил, что я беспокоюсь. Так вот, я беспокоюсь.
Я бы сказал тебе об этом через минуту, но, может быть, я ошибаюсь. Но я узнаю об этом до того, как ты доедешь до Доджа, и тогда, если понадобится, ты всё узнаешь». Дело не в уходе за стадами, потому что мои бригадиры
всегда ставили мои интересы на первое место. Держи это при себе, потому что
это может обернуться кошмаром. Но если это окажется правдой, то мы должны
держись вместе. Вот и все; "мама" - это слово, пока мы не встретимся. Напишите мне
черкните, если будет возможность, и пусть мои проблемы вас не беспокоят ”.

Обгоняя стадо, я размышлял над последними словами моего работодателя. Но
мой мозг был слишком затуманен, чтобы даже попытаться разгадать загадку. Самая правдоподобная версия, которую я мог выдвинуть, заключалась в том, что какие-то дружелюбные ковбои подшутили над ним, а старик воспринял всё слишком серьёзно. Через неделю об этом деле все забыли, вытесненные насущными проблемами. На следующую ночь на Клир-Форк
незнакомец из племени бразо, привлеченный нашим костром, подъехал к повозке
. Вернувшись от стада вскоре после его прибытия, я узнал
в нашем госте Джона Блокера, известного погонщика скота. Он сообщил нам, что у него
и его помощников было пятьдесят две тысячи голов крупного рогатого скота на тропе, и что
он только что возвращался после перегона двух из их пяти ведущих стад.
Зная, что он был опытным пастухом в выборе маршрутов и средств к существованию,
поскольку я вырос на тропе, я предоставил ему лучшее, что было в нашем лагере,
а взамен я получил ценную информацию об этой стране
между нашим нынешним местоположением и Доанс-Кроссинг. Он сообщил, что в стране на сто миль к югу от Ред-Ривер была засушливая, запоздалая весна, мало травы и длинные засушливые перегоны скота; и, кроме того, во многих случаях воду для скота приходилось покупать у тех, кто её контролировал.

 Перспективы мне не нравились. На следующее утро, когда я спросил нашего гостя, что бы он посоветовал мне делать, его ответ был предельно ясен. — Что ж, я никому ничего не советую, — сказал он, — но вы можете сделать
собственные выводы. Два моих стада, которые я догнал,
приказано повернуть на северо-восток и пересечь реку Наций на станции Ред-Ривер
. Весь остальной мой скот, который все еще внизу, будет направлен через
Форт Гриффин. Переправившись через Ред-Ривер, вы попадете на тропу Чисхолм,
проходящую через цивилизованные племена и свободную от всякого раздражения со стороны
индейцев-одеял. К югу от реки трава наверняка будет лучше,
чем на западном маршруте, и если нам придется покупать воду, у нас будет
преимущество перед конкурентами ”.

После такого краткого изложения ситуации решение было легко принято. В
Тропа Чисхолм была для меня достаточно хороша. Следуя по северной стороне
Клир-Форк мы миновали примерно в двадцати милях к западу от форта
Гриффин. Постоянно двигаясь с востока на север, несколько дней спустя мы пересекли
майн-Бразос при низком уровне воды. Но оттуда до Ред-Ривер
это было испытание, которое нельзя было повторить. Проволочные заграждения останавливали нас на каждом шагу.
Владельцы пастбищ отказывали в разрешении пройти. Тропинки вели в
неправильном направлении, и открытой местности для выпаса было мало. То, чего мы
боялись больше всего, отсутствие водопоя для стада, было наименьшей из наших проблем
необходимость, требующая его покупки всего три или четыре раза.
И, словно кульминация недели тяжёлых испытаний, когда мы увидели вдалеке
Ред-Ривер, на нас обрушилась песчано-пыльная буря, на несколько часов ослепившая и людей, и скот. Быкам пришлось хуже всего, потому что, опустив головы, они повернулись
спиной к завывающему ветру, в то время как всадники оказались в ловушке с
каждой стороны. Скот бесконтрольно разбредался в разные стороны. Воздух был
настолько наполнен песком и пылью, что невозможно было разглядеть всадника на расстоянии пятидесяти ярдов. Ветер дул с ураганной силой, и невозможно было спешиться.
лошади дрожали от страха, нетвердо держась на ногах. Само небо
над головой потемнело, как будто наступала ночь. Две трети мужчин бросились вперед
впереди бивов, стреляя из шестизарядников, чтобы остановить
их, чего не могли слышать даже те, кто был на фланге и в тылу
. Однажды стадо налетело на проволочную изгородь, выровняло ее и
двинулось дальше, угрюмое, но непреодолимое. К вечеру буря утихла,
и половина отряда была отправлена на поиски фургона, который был
наконец найден около наступления темноты примерно в четырех милях от места происшествия.

В ту ночь Оуэн Юбери промывал свои налитые кровью глаза в ведре с водой.
вода, сказал нам: “Ребята, если когда-нибудь у меня будет мальчик, и скажи
ему, как его отец в этот день страдал, и он, не плачь, я буду вырезать
переключатель и взбить его, пока он не сделает”.




ГЛАВА V.
ВОКЗАЛ РЕД-РИВЕР


Когда дух человека однажды сломлен, он становится бесполезным. В пути
необходимо как-то отвлечься от тяжелой работы, долгих
часов и воздействия стихии. С человеком и зверем, от
Бразос в Ред Ривер была проверка пожарной физической выносливости. Но после
переход в Чикасо нация-сравнительно новая страна
перед нами открыты. Когда напряжение на прошлой неделе было больное, в ограждение
духов мой наряд, я обещал им отдых и оздоровление в
первой возможности.

К счастью, у нас было легко Форд. Там был даже не показатель того, что
произошел паводок на реке что весной. Это было закалять
ветер, ибо мы были калеки, три из мальчиков не
возобновить свои места вокруг стада на счет воспаленного глаза.
повар перенес песчаную бурю лучше, чем кто-либо из нас. Укрыв свою упряжку
и надежно закрепив брезент на фургоне, он укрылся под ним.
до тех пор, пока Гейл не прошло. Нажав его в следующем
утро, и назначить ему перетащить конце стада, я оставил
слепой вести слепого за рулем фуры. Добравшись до реки
примерно в середине дня, мы перевели скот через реку длинной цепочкой
ни одно животное не было вынуждено плыть. Вагон был
перенесены на пароме, так как он был сильно загружен, а шесть недель
запас провизии были взяты на перед переездом. Как только
тропа покинула обрывы на северном берегу реки, мы свернули
Мы отошли на несколько миль влево и разбили лагерь на остаток
дня. По-прежнему держась в стороне от тропы, мы ежедневно продвигали
фургон на расстояние от трёх до пяти миль, позволяя скоту пастись и
отдыхать. Стадо быстро восстанавливалось, и к вечеру четвёртого
дня после переправы воспаление у тех, у кого были воспалены глаза,
так уменьшилось, что мы решили всерьёз отправиться в путь на следующее
утро.

Повару было приказано подать всё, что было в повозке, несколько
закусок из-за пределов повозки, и пир был готов. Г. Г. Седердалл
в тот день он переплыл реку, чтобы отправить письмо, а по возвращении
гордо нес в руке корзину с яйцами. Трое других
присоединились к рыбацкой группе со стороны Техаса и пришли ранее в тот же день
с прекрасной связкой рыбы. Родитель снискал новые лавры на
ужине, на который он пригласил нас на закате. Скот пришел в
свои постели, кряхтящий и сытый, и улегся, как по команде. Когда
их забрала первая стража, делать было нечего, кроме как сидеть без дела
и рассказывать истории. С тех пор как мы пересекли Ред-Ривер, мы спали почти всю ночь
и днем, но в тот благоухающий майский вечер сон был изгнан. Тот факт,
что мы были в стране индейцев, какими бы цивилизованными ни были индейцы,
вызвал множество инцидентов. Набегов команчей в
Попрошайничать стране в течение дней Буффало был излюбленной темой. Вика
Вольф, однако, имел опыт пребывания в Индии на Севере, которым он
потчевал нас при первой возможности.

“ В наши дни нет никаких проблем, - сказал он, закуривая сигарету.
“ С этими индейцами-одеялами в резервациях. У меня был опыт.
однажды в резервации индейцы могли довольно легко меня достать.
если бы они были на тропе войны. Это была первая зима, которую я когда-либо проводил
на Северном хребте, поднявшись на полосу чероки, чтобы
избежать — ну, неважно. Я устроился на работу в Стрип-клуб, не наездником, а как
что-то вроде универсального угонщика. Это было задолго до того, как страна была
огороженная, и они ехали линии, чтобы сохранить скот на их диапазоны. Один
вечер о ночи в декабре, худший вид метель
нас поразило, что эта страна когда-либо видел. На следующий день все было так, как
плохо, а чертовски холодно. Парень не мог видеть никакого расстояния, и к
отважиться уйти от землянки означало заблудиться. На третий день она сломалась.
и ранним вечером выглянуло ясное солнце. На следующий день нам
удалось собрать верховых лошадей, так как они не разбрелись по течению, как скот
.

“Ну, мы три дня догоняли этот перегон скота, и
затем нашли их в самом сердце страны шайенов, по крайней мере, в этой
резервации. Они проплыли добрую сотню миль, прежде чем разразился шторм
. Все подразделения в Стрип отправились на юг за своим скотом.
Вместо того, чтобы собрать их вместе, разные ранчо устроили переполох
за свою. Некоторые бригадиры платили индейцам столько-то за голову, чтобы
они собирали для них, но наш бригадир не платил. Из-за этого индейцы не очень-то
нас уважали. Я готовил для бригады, что было удобно в зимнюю погоду. У нас был постоянный лагерь на берегу небольшого лесистого ручья,
откуда мы работали по всей округе.

«Однажды днём, когда я был в лагере совсем один, я заметил, что из леса ко мне приближается индеец. Винчестер стоял прислонённый к колесу повозки, но, поскольку оленей не было, я не обратил на это внимания. Мистер Индеец подошёл к костру и
Он представился очень дружелюбным, пожал мне руку и произнёс несколько слов по-английски. После того, как он согрелся, он оглядел повозку и, заметив, что у меня нет шестизарядного револьвера, взял карабин, отошёл примерно на сто ярдов к небольшому холму, вскинул руки вверх и стал подавать знаки.

 «Мгновенно из-за деревьев на берегу ручья в четверти мили выше выскочило около двадцати молодых оленей верхом на лошадях, кричащих, как демоны.
Когда они подошли, то начали кружить вокруг костра и повозки. Я сидел у костра на пустой кукурузной бочке. Один молодой олень, увидев это,
Я не испугался, чтобы угодить ему, и, пока он ехал, снял с плеча карабин и выстрелил в огонь передо мной. Пуля обдала меня огнём и пеплом, и я подпрыгнул на три метра, что им понравилось больше. Они кружили вокруг несколько минут, каждый из них доставал карабин, и они, должно быть, сделали сто пятьдесят выстрелов в огонь. На самом деле они почти потушили его, разбросав огонь так, что он едва не сжёг наше снаряжение. К этому времени я был по-настоящему напуган. Если бы у меня были припадки, я бы их устроил
конечно. Воздух, казалось, был полон огненных углей и пепла. Я получил хорошее
практическое представление о том, на что похож ад. Я шуршал рулонами
постельных принадлежностей, вынося их из круга огня, ожидая, что каждое мгновение будет для меня
последним. Удивительно, что я не погиб. Они бросали свинец? Что ж, я
должен заметить! Вы видите, что земля вокруг костра не была промерзшей, и
пули зарылись в мягкую почву.

“После того, как они повеселились столько, сколько хотели, вожак издал вопль
и все они разом повернули в другую сторону и нанесли ответный удар в
лес. Когда они поскакали, кто-то из них привёл лошадь индейца-приманки, и он внезапно стал таким же диким, как обычно бывает с шайеннами. Когда остальные были уже в нескольких сотнях ярдов от него, он развернул лошадь, отъехал немного назад и привлёк моё внимание, протянув винчестер. Спрыгнув с лошади, он осторожно положил его на землю, развернул пони и поскакал за остальными, как испуганный волк. Я слышал их крики за много миль, когда они
шли к своему лагерю на Северной развилке. Как только я развёл костёр
взяв себя в руки, я вышел и взял карабин. Он был пуст; индеец
использовал магазин при всеобщем веселье. Возможно, это и есть стиль индейцев
веселиться, но я не смог увидеть, что в этом было для меня ”.

Повар бросил горсть жирных рыбных костей в огонь, отчего тот вспыхнул.
на короткое мгновение. За исключением Уэйна Аутко, который
лежал ничком на земле, мужчины курили и сидели по-индейски
вокруг костра. Беспокойно покрутившись некоторое время, Аутко сел
и заметил: “Я чувствую себя почти больным. Слишком много ем? Тебе не кажется
IT. Почему, я ел только семь или восемь из тех рыб, и что не следует
пострадал ребенок. На одного человека было всего полдюжины яиц вкрутую,
и я не помню, чтобы кто-нибудь из вас был настолько щедр, чтобы поделиться своими
со мной. Те несколько тарелок чернослива, которые я съел на десерт, никому не повредят
для некоторых людей это лекарство. Разверни нашу постель, приятель,
а я немного поваляюсь на ней.

Было рассказано несколько более или менее интересных историй, когда Рант
Пикетт, чтобы не надышаться дымом, подошёл и сел между
Бёрлом Ван Веддером и мной. У него был опыт, и он сразу же начал
на нас в упор. “Говоря о давки”, - сказал недомерок, “мне напоминает
а я был, и за которые мне заплатили за мой работодатель очень высокая
комплимент. Моя первая поездка по тропе, аж на север, в Додж, была в
78-м. Стадо было продано на следующий день после прибытия туда, и поскольку у меня были старые
дядя и тетя, живущие в среднем Канзасе, я решил съездить и нанести
им короткий визит. Так что я выбросила все свои спортивные костюмы — ну, они все равно были
поношенными — и купила себе новый комплект одежды. Да, я даже
купила туфли на пуговицах. Проведя пару недель со своими родителями, я
вернулся в Додж в надежде присоединиться к какому-нибудь стаду, направлявшемуся дальше на север.
Я был совершенно бесполезен на ферме. Когда я вернулся в Додж,
единственной вещью во мне, которая указывала на то, что я ковбой, было мое техасское седло
и снаряжение, но в домашней сбруе я выглядел как
зануда.

“Ну, ребята, в первый день, когда я приехал в город, я встретил проходящего мужчину, который искал
рабочих рук. Его стадо только что перешло через Чизхолмскую тропу, пересекая
западную где-то выше. Он был недоволен своим снаряжением, и
увольнял людей направо и налево и нанимал новых, чтобы занять их место.
места. Я извинился за свой внешний вид, показал ему свою одежду и устроился погонщиком скота к этому человеку. Он рассчитывал продержать скот на продаже неделю или две, а если бы его не продали, то он отправился бы на север, к Платте. В первую неделю моей работы на нас обрушилась дождливая грозовая ночь, и до десяти часов мы потеряли весь скот. Я носился как сумасшедший за небольшими группами скота, ориентируясь по вспышкам молний, пока наконец не закончился шторм. Ну, вот и полночь, а у меня не было
ни коровы, чтобы её подоить, и никого, кто мог бы мне помочь, если бы она у меня была. По правде говоря,
Я заблудился. Здравый смысл подсказывал мне это; но где было снаряжение или
повозка, оставалось только гадать. Лошади в моем скакуне были ничуть не хуже
никчемные; измученные, и если вы дадите волю поводьям, у него не хватит сил
отнести вас обратно в лагерь. Я бродил в темноте больше
часа, но, наконец, внезапно остановился на берегу мадди
Арканзас. Прямо там я провел военный совет сам с собой, решение которого
заключалось в том, что до фургона оставалось по меньшей мере пять миль.

“После того, как я немного побродил вокруг, яркая вспышка молнии
В нескольких ярдах от меня я увидел старую заброшенную хижину. К этому укрытию
я подъехал, даже не спросив разрешения, расседлал и привязал коня, а сам
зашёл в хижину на ночь. На следующее утро я вышел
из хижины, оседлал коня и задумался: в какую сторону ехать? Как только
взошло солнце, я сориентировался. По моим расчётам, если вчера река была к югу от лагеря, то сегодня утром повозка должна была находиться к северу от реки, поэтому я направился в ту сторону. Так или иначе, я остановил свою лошадь на первом небольшом холме и оглянулся назад, в сторону
Внизу, в подкове, которую образовала река, я увидел большое стадо
скота. Конечно, я знал, что все стада в округе были перегонными,
и отсутствие людей вызвало у меня любопытство. Я решил
проверить и, вернувшись, обнаружил более пятисот голов скота,
который мы потеряли прошлой ночью. «Вот
и возможность сделать запись с моим новым боссом», — сказал я себе и,
описав круг, начал выводить их из низины к возвышенностям. К десяти часам я
доставил их к первому перевалу, когда кто-то
следовало бы подъехать, но владелец, сам старый пастух - само собой разумеется
большой бур.

“Ну, сынок, ’ сказал мой босс, ‘ ты держал некоторых из них в руках, не так ли?’ ‘ Да, ’
Я ответил, угрюмый, как мог, давая ему Значит, смотри, - я почти
объездить этого коня до смерти, держа эту кучу всю ночь. Если бы я только
был хороший человек, или два со мной, мы могли бы поймать в два раза больше. Что
какой наряд ты работаешь, так или иначе, капитан?’ И за ужином в тот
день босс указал на меня остальным и сказал: ‘Этот маленький
парень, стоящий вон там в ботинках с пуговицами, единственный мужчина в
«Мой наряд стоит ————».

Повар закончил свою работу и присоединился к нам. Родитель начал
рассказывать нам о своём жизненном опыте, из которого было очевидно, что он
окажется героем. К счастью, нам не пришлось слушать его восхваления. Дорг Си и Тим Стэнли, кочегары, затеяли дружескую потасовку,
каждый пытался отобрать у другого уголёк для трубки. В последовавшей за этим схватке мы все были вынуждены уступить дорогу
или быть затоптанными. Когда оба тщетно изнемогли,
мы вернулись на свои места у костра. Родитель, которому не понравилось, что его прервали,
вернувшись на своё место, отказался продолжать рассказ по просьбе нарушителей,
ответив: «Чем больше я смотрю на вас, двух негодяев, тем больше вы напоминаете мне мулов».

 Когда повар отказался продолжить прерванный рассказ, Джон
Леверинг, наш конюх, занял освободившееся место. «Несколько зим назад я был в Луизиане со стадом лошадей, — сказал Джон, — и кое-что повидал. Из всех простых людей, которых я когда-либо встречал,
«Каджин» держит пекарню. Там вы встретите темнокожих, которые не говорят ни на каком другом языке, кроме французского. Ничего удивительного, что корову и мула запрягают в одну повозку. Однажды на дороге я встретил мужчину, который был старше моего отца, и спросил его, далеко ли до центра округа, большого города. Он не знал, кроме того, что это очень, очень далеко. Он никогда там не был, но его старший брат однажды, когда был ещё
молодым, побывал там в качестве свидетеля в суде. Брат уже умер, но если бы он был жив и присутствовал там, то вполне мог бы
Я запомнил расстояние. Лучше всего было то, что это было
очень далеко. Я проехал по грязи меньше чем за два часа; всего
около десяти миль.

«Но это не было чем-то особенным по сравнению с другими случаями. Мы
пригнали около трёхсот лошадей и мулов, и после того, как мы избавились
от двух третей из них, мой работодатель был вынужден вернуться домой,
оставив меня разбираться с остальными. Я был честным торговцем и вместо того, чтобы везти с собой остатки стада,
сделал штаб-квартиру у человека, которому принадлежало большое пастбище. Это было удобное место для остановки, и
молодняк тростника хорошо прижился. Каждую неделю я отвозил в какой-нибудь
отдаленный город восемнадцать-двадцать голов, или столько, сколько мог обработать
в одиночку. Иногда я хотел продать в несколько дней, а затем снова его
займет больше времени. Но когда есть возможность я всегда это правило к вам
вернемся к моей штаб-квартире, чтобы провести воскресенье. Владелец "тростникового тормоза"
и его жена были простой парой и всего на пару оттенков выше аркадианцев
. Но у них была дочь, которая могла пройти проверку, и ей понравилось
‘Техасский скакун", как они меня называли, пришелся по душе. Я думаю , ты
Теперь понимаете, почему я сделал это место своей штаб-квартирой? Помимо хороших пастбищ, были и другие причины.

 «Ну, девочка и её мать умели читать, но я сомневаюсь, что старик умел.  Они не брали с собой никаких бумаг, а самой близкой к книге вещью в доме был трёхлетний альманах.  Женщины очень хотели что-нибудь почитать, и каждый раз, когда я возвращался после продажи, я приносил им целую стопку иллюстрированных газет и журналов. Примерно на четвёртый раз, когда я вернулся за лошадьми, — к тому времени я уже был почти членом семьи, — мы все сидели
вокруг костра на одну ночь, женщины, углубившись в бумаги и
рассматривая картины, старик спросил, какие новости в
в приходе, где я недавно был. Единственное, что я смог
вспомнить, это самоубийство известного человека. После объяснения
обстоятельств, я продолжил, сказав, что некоторая горечь возникла по поводу
его похорон. Из-за его известности считалось, что будет дано разрешение
похоронить его на церковном кладбище. Но, похоже, существовало какое-то
суеверие по поводу разрешения похоронить самоубийцу на том же кладбище.
действуйте как порядочные люди. Это были не мои похороны, и я не придал этому особого значения.
но власти отказались, и они
похоронили его прямо за территорией, в лесу.

“Мой хозяин, и я обсуждал этот вопрос в какой-то длины. Он утверждал, что
если человек не был в здравом уме, он должен был, учитывая его маленький
в шести футах от земле среди других. Продавец лошадей должен быть хорошим специалистом
второсортный собеседник, и, желая покрасоваться перед девушкой, я
не согласился с ее отцом. Спор стал оживленным, но дружелюбным, и
Я обратился к женщинам с просьбой поддержать мою точку зрения. Моя хозяйка в тот момент была поглощена чтением сенсационного рассказа о женщине, которая застрелила своего предателя. Иллюстрации занимали целую страницу, и девушка просто сжёг на близком расстоянии рубашку своего соблазнителя. Пожилая дама была по уши погружена в эту историю, когда я прервал её и спросил: «Мама, как ты думаешь, что нужно делать с мужчиной, который совершает самоубийство?» Она на мгновение опустила газету и, глядя на меня поверх очков, ответила: «Ну, я думаю, любой мужчина
кто будет делать так, как это нужно для поддержки ребенка”.

В комментариях не предложили. Возник в нашей Wrangler и зашагала прочь от
огонь под предлогом repicketing коня. Было почти время
для смены часовых, и, отдав последнему дозору приказ направить
стадо, когда утром оно покидало лежбище, обратно под углом
к тропе, я приготовился повернуть. Пока я стаскивал свои
ботинки, собираясь уходить, Клэй Зиллиган прискакал от стада, чтобы
вызвать подкрепление. Второй стражник взнуздывал своих лошадей, и как только
Зиллиган спешился и обратился к кругу слушателей: “Разве я не говорил
вам, ребята, что прямо перед нами было еще одно стадо? Мне плевать
если они не прошли вверх по тропе, пока мы были там, они
там все так же. Конечно, отсюда не видно их костра,
но он хорошо виден с лежбища, и не более чем в четырех-пяти
милях отсюда. Если я правильно помню, есть местная тропа, идущая с
юга от реки Уичито и соединяющаяся с Чисхолмом чуть впереди. И
более того, это стадо было там в девять часов утра, и они
С тех пор мы не сдвинулись ни на дюйм. Ну, там есть два парня, которые ждут, когда их сменят, а ты, второй караульный, знаешь, где пасётся скот».




ГЛАВА VI.
СНАБЖЕНИЕ ЛАГЕРЯ


На следующее утро мы в приподнятом настроении покинули лагерь. Стадо покинуло пастбище на рассвете, и когда отряд уезжал, чтобы сменить последний караул, каждый сын своей матери пел. Скот, пасущийся на лугу, был приятным зрелищем. Последние несколько дней были благом для немногих
короткопалых. Отдых освежил и людей, и животных.
Из имевшихся у нас карт мы знали, что находимся где-то недалеко от западной
границы нации Чикасо, в то время как слева от нас находилась резервация
трех общих племен индейцев. Но что касается признаков заселения
, то в стране не было никаких признаков
цивилизации. Скотоводческая тропа Чисхолм, которая проходила от Ред-Ривер до
границы Канзаса, почти вышла из употребления из-за вторжения
поселений к югу от первой и к западу от последней. Благодаря
развитию иммиграции, Абилин и Эллсворт стали перевалочными пунктами
уступил приливу, и ведущая трасса для скота 70-х годов была
передана для местного использования в 84-м.

Первого охранника были ушки на макушке наряд для костра, чьи они
долго рассматривала накануне вечером. Я ехал с Клеем Зиллиганом на
левом мысе, когда он заметил то, что, как мы предположили, было небольшим стадом
крупного рогатого скота, лежащего в нескольких милях от нас. Когда мы достигли первого подъема
в поле зрения показалась группа верховых лошадей, и пока мы
пытались определить местонахождение их лагеря, Джек Спланн с противоположной точки
привлек наше внимание и указал прямо вперед. Там большая группа
Навстречу нам попалось стадо крупного рогатого скота, вынудившее нас свернуть вправо и пересечь тропу раньше, чем мы планировали. Соблюдая дистанцию в полмили, мы миновали их в течение часа и обменялись любезностями по поводу тропы. Оказалось, что это был скот «Лорел Лиф» и «Раннинг У», тот самый, для которого агент Международной железной дороги на встрече в феврале так хвастливо показывал моему работодателю заявку на вагоны. Бригадир ругался, как потерпевший кораблекрушение пират,
из-за затруднительного положения, в котором он оказался. Он оставил Санто
Ранчо Гертрудо за месяц до этого с поголовьем из трёх тысяч
двухлетних бычков. Но при перегоне около тридцати трёх тысяч голов скота
с двух ранчо в Уичито-Фолс шесть поездов потерпели крушение, два из которых
были его собственными. Вместо того, чтобы быть на сотни миль впереди
в начале сезона, как он ожидал, он теперь оказался во главе лагеря
калек. Те немногие поезда,
которые принадлежали его стаду и не попали в канаву, были использованы для
заполнения других, более несчастных, а пострадавший скот из других крушений
образовал его нынешние владения.

“Наши люди стремились пораньше отправить свой скот на рынок
в этом году, - сказал он, - и погрузили в него ногу по колено.
Доставка в Ред Ривер был эксперимент с ними, и я надеюсь, что они
получил свой полный живот. У нас мертвый и умирающий скот на каждом пастбище
от водопадов до реки, в то время как те, что на виду, не в состоянии уберечься
от вони тех, кто квакал отсюда до брода. О,
эта перевозка грузов — прекрасная вещь для железных дорог. Здесь я должен гнить
все лето с этим скотом только потому, что два моих поезда вошли в
в канаве, в то время как ни один другой бригадир не потерпел крушения. И заметьте, они заплатили за перевозку заранее, а теперь Кинг и Кеннеди подали иск о возмещении ущерба в размере, вдвое превышающем стоимость перевозки. Они всё получат — в свинине. Я бы предпочёл подать в суд на ниггера, чем на железнодорожную компанию. Посмотрите на своих быков, скользких, как ласки, и с реки Нуэсес. Придётся сдерживаться, я думаю, чтобы не проезжать
по двадцать миль в день. И вот я здесь — чёрт возьми, я бы лучше
сидел на груде камней с мячом и цепью на ноге! Вы видите эти предметы
вон там, примерно в двух милях — в той старой траве? Это там мы ночевали
позавчера ночью и погибло сорок с лишним человек. Прошлой ночью мы потеряли только двадцать два человека.
ночью. Да, мы становимся в форму быстро. Если вы думаете, что вы можете провести свой
завтрак, просто прокатиться через шахту. Нет, извините,—я видел
их и так уже слишком часто”.

Несколько мальчишек, и я въехал в стадо некотором расстоянии,
но зрелище было достаточно, чтобы превратить медь подкладке желудка. Редкий
животные бежали без более или менее травмы. Полностью одна половина была уничтожена
без одного или обоих рогов, вместо них остались окровавленные обрубки. Сломанные кости
открытые раны встречали нас со всех сторон; мириады мух усугубляли
страдания скота, в то время как во многих случаях были обнаружены свидетельства того, что
личинки работали на живых животных. С отвращением отвернувшись от стада,
мы вернулись к своим, благодарные за то, что предложенная нам цена была
непомерно высокой. Испытания и досады дороги были сущими пустяками, которые стоило вынести
по сравнению с видами, которые мы тогда покидали. Даже то, что мы
сначала приняли за лежащий скот, оказалось всего лишь подстилкой,
обитатели которой получили гуманное облегчение от бессонного сна. Бессильные
не оказав никакой помощи, мы побрели прочь, радуясь, что избавились от этих сцен страданий и смерти.

 До самой реки Вашита мы шли по живописной местности.  К главной дороге примыкало множество местных троп, и все они были недавно использованы.  Повсюду виднелись брошенные костры и стоянки, молчаливые свидетели исхода, который должен был стать самым массовым в истории перегона скота из Техаса.
Несколько раз мы видели какие-то свидетельства заселения туземцами, но поскольку
для свободы страны, мы были монархами, все опрошенные нами. О
прибыв на Washita, мы столкнулись с рядом стада, трудясь
сложилось впечатление, что они были воды привязкой. Немедленный въезд у брода
большое стадо молодняка крупного рогатого скота под присмотром негра
наряд. Их поголовье было разбросано по нескольким тысячам акров, и
когда я спросил о боссе, мне указали на смуглого мужчину средних лет с геркулесовой фигурой
как на главного. На мой вопрос, почему он держался за брод,
он ответил, что до сегодняшнего дня река была полноводной, а теперь
он ждал, пока высохнут берега. Высмеяв его неубедительное оправдание, я
любезно, но твердо попросил его либо перейти брод, либо покинуть его к трем часам дня.
в тот же день. Не получив определенного ответа, я вернулся к нашему
стаду, которое находилось примерно в пяти милях позади. За крутыми,
скользкими берегами реки и холодной водой не было ничего, что могло бы остановить стадо.

После полуденного привала мы с рэнглером взяли нашу ремуду и
пошли дальше, к реке. Пересекая и перекрещивая наши седла снова и снова
несколько раз мы топтали берега до твердой опоры. Пока мы
когда мы делали эту работу, подъехал негр-бригадир и несколько его людей
и угрюмо наблюдали за нами. Леверинг оставил наших лошадей на северном берегу.
мы с Леверингом вернулись и, не обращая внимания на присутствие темных зрителей,
направились обратно, навстречу табуну, который как раз в этот момент показался в поле зрения.
Но не успели мы отъехать ни на шаг, как нас догнал смуглый бригадир
и вежливо сказал: “Взгляните-ка сюда, капитан; вы все не боитесь проиграть?"
какой-нибудь твой скот среди наших? Не останавливаясь, я ответил: “Ни капельки"
если мы потеряем что-нибудь, вы съедите их, и мы сделаем то же самое, если наши
стадо поглотит любого из вас. Но мне кажется, что вам лучше было бы, если бы
эти ленивые ниггеры отбросили ваш скот в сторону, ” крикнул я в ответ, когда он
остановил свою лошадь. Мы не оглядывались назад, пока не достигли стада.;
затем, когда мы повернулись, по одному с каждой стороны, чтобы поддержать точки, стало
очевидно, что по достижении реки нас ждет чистое поле. Каждый
всадник в черном наряде вовсю гнал скот, чтобы
дать нам чистую ткань на переправе.

Стадо перешло вброд Вашиту без происшествий. Я остался на юге.
Пока скот переправлялся через реку, к нему подъехали с полдюжины темнокожих и остановились поодаль, переговариваясь между собой. Когда скот благополучно переправился на другой берег, я повернулся к темнокожим и обнаружил, что их бригадир отсутствует.
 Расспросив их о том, кому принадлежит их стадо, куда оно направляется и о других интересующих меня вопросах, я попросил их передать бригадиру мою благодарность за то, что он отвел скот в сторону. Наш
комиссар переправился вскоре после этого, и «Вашита» оказалась у нас в тылу.
Но в ту ночь, когда часть моего отряда вернулась с реки, где они ловили рыбу, они сообщили, что отряд негров пересёк реку и разбил лагерь в нескольких милях позади нас.

«Всё, что им было нужно, — это хороший пример, — сказал Дорг Си. — Держу пари, что под руководством белого бригадира это будет много темнокожих. Они были как раз подходящего оттенка — старые блестящие чёрные. Лучшими ковбоями, которых я когда-либо видел, были
ниггеры, но им нужен белый человек, чтобы дуть на них и хвастаться. Но это всегда
губит человека, если он даёт ему какую-либо власть».

 Мы без труда проезжали по пятнадцать миль в день. В отсутствие
Из-за дождливой погоды, которая била их по спинам, в нашем табуне не было ни одной лошади, непригодной для седла. На самом деле, после того как мы добрались до Индейской территории, они отъелись и резвились, как ягнята. За исключением долгих часов и ночных выпасов, дни проходили в кажущемся безделье, пока мы двигались на север, без остановки пересекая реки, которые в предыдущие годы преграждали путь стадам. По прибытии к реке Симаррон в ответ на письмо, отправленное моему работодателю после того, как мы покинули Техас, я обнаружил, что в Ред-Форке меня ждёт ответ. Это был индеец
торговый пост, расположенный на почтовом тракте, ведущем в Форт-Рино, всего в нескольких милях к северу от перевала Чизхолм. Письмо было в духе моего работодателя. В нём содержался только один приказ: я должен был добраться до Кэмп-Саплай, со стадом или без него. По какой-то необъяснимой причине он решил сделать этот пост своей штаб-квартирой до тех пор, пока стада Буфорда не минуют эту точку. Письмо заканчивалось предписанием, на случай, если мы встретим кого-нибудь, скрыть, кому принадлежит стадо и куда оно направляется.

 Тайна становилась всё более запутанной.  Но, отказавшись ранее брать взаймы,
проблема, я отмахнулся от этого как от несущественного, хотя и отдал своему отряду
инструкции сообщить всем, что стадо принадлежит мужчинам из Омахи,
и направляется в Небраску на кукурузный корм. К счастью, я выехал
впереди стада после пересечения Симаррона и выставил наряд
до того, как они достигли фактории. Я не позволил одним из
мои мальчики возле магазина, и стадо прошло мимо, как в неуважении к такой
план места. На следующее утро, когда "Додж" свернул с Чизхолмской тропы примерно в десяти
милях от индийской фактории, мы помахали на прощание
дошел до старой тропы для скота и повернул под северо-западным углом. Теперь наш маршрут
пролегал через Симаррон, который мы пересекали снова и снова по своему усмотрению,
чтобы попастись или обойти несколько больших щелочных равнин. Там
были признаки того, что мы приближались к стадам, и если бы мы не поспешили миновать Ред-Форк
, я мог бы узнать что-нибудь полезное для нас. Но пренебрегая
любыми расспросами о границе, опасаясь, что наша личность будет раскрыта, мы
сознательно пошли навстречу первой реальной опасности в поездке.

При низкой воде Симаррон был солоноватым ручьем. Но многочисленные
притоки впадали с обеих сторон, и благодаря тому, что река держалась выше уровня
отлива, ежедневно обеспечивалось поступление пресной воды из
притоков. Пятый день пути из Ред-Рока выдался чрезмерно знойным
и стадо пострадало бы, если бы мы не шли
вдоль водораздела, где время от времени дул легкий ветерок. Река лежала
примерно в десяти милях справа от нас, в то время как перед нами виднелся приток
отчетливо очерченный тополями, которые росли вдоль нее. С раннего утра
мы шли параллельно ручью, в пределах видимости никого не было
его слияния с основным руслом, и, следовательно, я счёл ненужным ехать вперёд и искать воду. По возможности мы всегда предпочитали поить скот между тремя и четырьмя часами дня. Но, держась прежнего курса, мы были уверены, что пересечём ручей примерно в то время, когда скот обычно пьёт, и, кроме того, по мере приближения к реке ручей некоторое время протекал по солончаку. Но прежде чем мы добрались до ручья,
который должен был пересечь наш путь, стадо свернуло с тропы, решив
чтобы пойти к ручью и утолить жажду. Однако весь отряд
сосредоточился на правом фланге, и мы против их воли удерживали
их на прежнем курсе. По мере того, как их жажда усиливалась, они
неоднократно пытались прорваться через наш кордон, и каждый
человек должен был быть начеку. Но мы держались ближе к разделительной полосе, и когда мы подъехали к
подножию небольшого холма в четверти мили от воды, нас охватил
такой смрад, что мы развернулись в седлах, хватая ртом воздух. Я
ехал третьим в отряде и заметил кое-что
промахнувшись впереди, поскакал к гребню холма. Запах был
тошнотворный и почти невыносимый, а перед нами на самом виду лежали
сотни мертвых коров, раздутых и разлагающихся под летним солнцем.

Я был ошеломлен ужасной картиной. Красивая, поросшая зеленью маленькая долина
лежала передо мной, группы тополей окаймляли ручей тут и там,
у корней которых были и тень, и вода. Удушающий смрад
, наполнивший воздух, на мгновение ошеломил меня, и я повернул свою лошадь.
скрывшись из виду, я хватал ртом воздух чистого озона. Но наш
бивз уже несколько часов принюхивался к ручью, и теперь несколько вожаков
рысью двинулись к нему. Как вспышка, меня осенило
что в этой воде притаилась смерть, и, позвав всех, кто был поблизости,
я бросился к поводьям нашего скота, чтобы повернуть их обратно за холм
. Джек Спланн был на острие, и мы обогнали лидеров, когда оказались
в двухстах ярдах от ручья, часто перепрыгивая через наших лошадей
через гниющие туши павшего скота. Основная часть стада
тащилась за нами три четверти мили, и ни один из
люди осмеливались покидать свои места. Развязав плащи, Спланн и я набросились
на лидеров и отбросили их назад к вершине холма, когда
неприятный ветерок подул в загрязненную атмосферу с
ударяет в ноздри крупного рогатого скота. Повернувшись к нам и теперь увеличившись до
нескольких сотен голов, они угрюмо двинулись вперед. Но через несколько
минут к нам на подмогу подошли двое других парней, и
спешившись, мы бросились к ним, стягивая через
их головы наши плащи в виде лент. Господство человека снова восторжествовало над животными в их
жажда, потому что мы обратили их в бегство обратно за водораздел.

Однако наш успех был лишь временным. Вернув наших лошадей, мы отбили
скот отступал, казалось бы, дюйм за дюймом, пока не подошел тыл, и тогда
мы собрали его в плотное тело. Они ненадолго затихли
это дало нам передышку, потому что внезапность произошедшего
опасность взволновала не только меня, но и всех, кто был в команде.
мельком увидел это поле смерти. Вагон приходил, и тех,
кто им нужен обеспеченный смена лошадей. Оставляя наряд холдинг
Мы со Спланном оседлали свежих лошадей и, объехав вокруг, подъехали к ручью с подветренной стороны. Когда мы пересекли его в полумиле от места катастрофы, каждый из нас окунул руку в воду и попробовал её на вкус. Щёлочь была сильной, как концентрированная щёлочь, и обожгла нам рты. Ручей даже не тёк, а стоял в длинных глубоких заводях, прозрачный, как хрусталь, и манящий, как горный источник. Когда мы приблизились к мёртвому скоту, Спланн обратил моё внимание на то, как
вели себя животные, когда смерть освобождала их, — головы полностью
две трети выбрасывается обратно на свою сторону. Многие, когда поражаем, были
можете дозвониться в банк, и умер в ложе ручья. Обойдя
кругом жуткую сцену, мы вернулись к своим, согласившись
что от пяти до шестисот голов крупного рогатого скота встретили свою судьбу в тех
смертоносных водоемах.

Мы еще не вышли из леса. Когда мы возвращались, большая часть скота
лежала, в то время как на западе собирались грозовые тучи. На
Слева от нас лежал Норт-Форк Канадиан, который теперь был нашей единственной надеждой.
вода была вне пределов нашей досягаемости в течение дня. Сохраняя небольшой разрыв.
Мы отогнали стадо от ручья и погнали его вперёд. Поскольку пасти их в таком состоянии было невозможно, я решил отвести их как можно дальше, пока не стемнело. Но через час мы пересекли просёлочную дорогу, по которой стада шли на северо-запад, покинув Чизхолм после пересечения Норт-Форк.
На первом возвышении, с которого открывался вид на ручей, моему взору предстала ещё одна
картина смерти и запустения, всего в нескольких милях выше первой. И всё же с этого холма я мог легко проследить
Ручей петлял на протяжении многих миль, описывая полукруг перед нами, одновременно маня и бросая нам вызов. Развернув стадо на юг, мы шли до наступления темноты и разбили лагерь на высоком плоском плато площадью в несколько тысяч акров. Но вечерний бриз словно приглашал подойти и напиться, и наше измученное жаждой стадо отказывалось ложиться спать. Вдобавок к нашему затруднительному положению на западе сгущалась гроза. Понимая, что мы
столкнулись с самой опасной ночью за всю мою карьеру скотовода, я
приказал всем сесть в седло. Ремюда и упряжка были запряжены.
в атаку вступили рэнглер и повар, и, переходя от человека к человеку, я предупредил
их, какими будут последствия, если мы потеряем стадо ночью
и скот достигнет ручья.

Скот бушевал и дрейфовал почти по своей воле, потому что мы были вынуждены
держать его на свободе, чтобы избежать размножения. Около десяти часов сверкнула молния
над головой и вокруг нас, осветив акры больших стад, которые
в одно мгновение могли испугаться, и тогда, да поможет нам Бог. Но в ту
ночь испытания к бессловесным животным, стоявшим у власти, была проявлена милость. A
пошел теплый дождь, сначала мелкий, усиливающийся после первого
час, и к полуночи мы слышали, как вода антикоррозийная под нашим
ног лошадей. При почти постоянных вспышках молний мы могли видеть
скот стоял, как будто спал, с благодарностью наслаждаясь укрытием
ливень. По мере того, как приближалась ночь, наши опасения по поводу панического бегства уменьшились, поскольку
заросли бизонов на плато наполнились, и вода была повсюду.
Дождь прекратился перед рассветом, но из-за влажной погоды
ночью под ногами не ступало ни одно копыто, и когда на востоке появились серые полосы
утра, какое это принесло нам чувство облегчения.
Опасность миновала.

В тот день около полудня, в нескольких милях от Норт-Форка, мы
обогнули щелочную равнину, в которой брал начало этот смертоносный ручей.
Под влиянием времени года из почвы просачивалась щелочь.
пока она не стала похожа на огромное озеро под снегом. Наличие пастбища
крупный рогатый скот в непосредственной близости от этого ручья, поскольку мы были в племени чероки
Раздевайся, сбил с толку мои рассуждения; но на следующий день мы встретили пастуха, который
объяснил, что нынешнее состояние ручья было неслыханным
раньше и что у местного скота достаточно инстинкта, чтобы избегать его. Он
учитывается его состояние как из-за сухого сезона нет
общие дождей достаточно, чтобы затопить щелочной простой и основательно
приток ручья. В ответ на запрос о владельце этих
несчастных стад, он сообщил мне, что их было три, одно принадлежало
Бобу Хьюстону, другое майору Корутерсу, а третье мужчине
по кличке Мерфи, общая гибель составила около двух тысяч голов крупного рогатого скота.

От этого же дальнобойщика мы узнали и наше местоположение. Снабжение лагеря находилось
вверх по Норт-Форку примерно в шестидесяти милях, в то время как обычная тропа следовала вверх по
первое дно реки. Желая по возможности избежать пересечения с западной тропой к югу от Доджа, на следующее утро я оставил стадо, чтобы проследить за ним, и до полудня добрался до Кэмп-Сьюпри. Ловелл заметил меня с расстояния в милю, и после того, как мы выпили в баре торговца, мы отошли в сторону, чтобы поболтать несколько минут. Как только я рассказал ему о местонахождении стада и его состоянии, он предупредил меня, чтобы я не распространялся о своих делах, пока нахожусь на посту. Приведя себя в порядок, мой работодатель
заказал лошадь и отправился со мной обратно. Как только флаг
над предложением долго не выходил из поля зрения в наш тыл, мы обратились к дружественному
тени леса на Норт-форк и спешился. Я почувствовал, что
предосторожность, предпринятая погонщиком, предвещала какое-то откровение,
и прежде чем мы поднялись с тополиного бревна, на котором сидели, погонщик
пелена упала с моих глаз, и атмосфера таинственности рассеялась.

“Том, ” сказал мой работодатель, “ я столкнулся с плохим предложением. Я
перегоняю этот скот Буфорд, как ты понимаешь, по субподряду. Я был
вторым претендентом на самую низкую цену у правительства, и не успел
Компания Western Supply получила заказ, и они прислали агента, который не давал мне покоя, пока они не заключили субподряд. К несчастью для меня, когда были составлены документы, моего постоянного адвоката не было в городе, и мне пришлось положиться на незнакомца. После того, как статьи были выполнены, я обратился к своему старому адвокату; он покачал головой, заявив, что была допущена ошибка и что я должен был обеспечить передачу прав по первоначальному контракту. Изучив вопрос, мы начали переговоры, чтобы добиться полного отказа от
о присуждении премии. Но когда я предложил компании тысячи долларов за
и превыше того, что они признали свою маржу, и они отказались от этого, я
открыл мне глаза на истинное положение дел. Если бы скот дорожал, я был бы виноват
и должен был бы выполнить свой контракт; если бы они подешевели, компания
купила бы скот, и я мог бы отправиться в ад в корзинке для рукоделия
им было бы все равно. Их связь с правительством не приносит мне никакой пользы, и
помимо этого, они безответственны. Поголовье крупного рогатого скота подешевело с четырех до
пяти долларов за голову, и если я не смогу доставить это стадо Буфордов своими силами
по контракту они потеряют для меня пятьдесят тысяч долларов».

«Есть ли у вас какие-либо подозрения, что они собираются купить другой скот?» — спросил я.

«Да. С тех пор, как у меня возникли подозрения, я нанял детектива. В эту самую минуту в Додже есть две стороны, заключившие первоначальный контракт, и они ищут скот, чтобы его выполнить. Вот почему я остановился здесь и залегаю на дно. Я не мог
объяснить тебе это раньше, но теперь ты понимаешь, почему я водил эти
стада Буфордов по разным дорогам. Том, мы столкнулись с этим, и
мы должны бороться с дьяволом огнем. Отныне твое имя будет
Том Макинду, твое стадо перейдет в собственность поместья Маршаллов, а
их агент, мой детектив, будет известен как Чарльз Сиринго. Любые деньги
или припасы, которые могут вам понадобиться в Додже, получите в обычной форме через фирму
Райт, Беверли и Ко. - они понимают. Держи свое стадо южнее
на Малберри, и Сиринго заметит и будет искать тебя, или
ты можешь найти его в доме Доджей. Я отправил курьера в Форт.
Эллиот должен встретиться с Дейвом и Куинсом, и как только я увижу их, я подбегу к
Огаллалла, и подожди меня. Теперь, до дальнейших распоряжений, помни, что ты никогда не знал человека по имени Дон Ловелл, и ни в коем случае не забывай использовать то, что дала тебе природа.




Глава VII.
Когда грек встречает грека


Было уже поздно, когда я добрался до стада. Прежде чем я расстался со своим работодателем, мы тщательно обсудили ситуацию во всех подробностях. Поскольку будущее невозможно предвидеть, нам остаётся только наблюдать
и ждать. У техасца могут быть недостатки, но отсутствие верности
другу — не один из них, и, полагаясь на металл своего снаряжения, я
как только они узнали факты. Поначалу их простые умы с трудом
могли постичь всю чудовищность несправедливости по отношению к нашему
работодателю, но как только всё прояснилось, они с радостью
предприняли бы отчаянную попытку в интересах Дона Ловелла.
Волнение по этому поводу не утихало несколько дней, пока мы снова
не направились обратно к Симаррону. По ночам у костров
разговоры о махинациях на Диком Западе не утихали.
Компания «Сьюприс» уступила место лучшим историям из нашего архива. «Должен
быть закон, — в гневе воскликнул Рант Пикетт, — запрещающий
некоторых людей можно убивать законно, так же, как гремучих змей. Итак, вы берете
честного игрока, и я ничего не думаю о том, чтобы проиграть свои деньги против
его игры, но одна из этих хитростей, недооценка,
сутенеры из высшего и низшего звена бизнеса, которых я действительно презираю. Вы можете найти их в каждом.
честное занятие, подобно тому, как стервятники кружат над падающим скотом.
Честно, ребята, я просто нежно люблю тянуть на веревке и смотреть в одну
из этого сброда, сделать его последний удар”.

Несколько дней обильными осадками погода не последовало. Пересекая Симаррон, мы
поднялись по его северному склону на расстояние тридцати миль от обычного
западная тропа. Не желая перехватывать ее, пока не вынудит необходимость.
когда мы приблизились к границе Канзаса, мы в последний раз свернули на Додж.
Дожди освежили местность и наполнили воды в ручьях, что облегчило нашу работу
, и в начале июня мы добрались до Малберри. Двигаясь
наугад, мы вышли к ручью примерно в двадцати милях ниже тропы и
двинулись вверх по ручью, оказавшись на небольшом расстоянии от старой переправы. В
присутствии десятка других стадах держат вместе это заставило нас в
постоянный лагерь в нескольких полудне езды от города. В
лошадь-поводырь была нажата в эксплуатацию в составлении первого охранника
в ту ночь, и, взяв морг Tussler со мной, я вычеркнул для Dodge в
в надвигавшемся мраке. Достигнув первого водораздела, мы остановились надолго
достаточно, чтобы разглядеть костры вдоль Шелковицы позади нас, в то время как
выше, ниже и за рекой мерцали костры, похожие на индейский лагерь.
лагерь. Огни Доджа манили нас, и, сделав
приблизительную оценку лагерей в поле зрения, мы поехали в город, прибыв туда
между десятью и одиннадцатью часами. "Додж Хаус" был популярной гостиницей
для следопытов и скупщиков скота, и когда мы спросили ночного клерка
, останавливался ли там мистер Сиринго, нам сообщили, что он останавливался
, но ушел на пенсию. Я придумал банальный предлог, чтобы увидеться с ним,
портье дал мне номер его комнаты, и вскоре мы с Тасслером остались
наедине с ним. Детектив был обычным мужчиной среднего роста,
сильно рябой, с мягким музыкальным голосом и, по-видимому, такой же
невинный, как мальчик. В короткой предварительной беседе он показал себя
техасцем, знающим скот от и до, поскольку был выведен в
род занятий. Наши отношения друг с другом были легко установлены.
 Тщательно изучив ситуацию, он сообщил мне, что познакомился со сторонами, участвующими в распределении премии Буфорда. Он сказал им, что в том году был налоговым агентом примерно шести стад, три из которых были крупными, и они согласились осмотреть их при условии, что они прибудут до 15-го числа. Он также заверил меня, что
эти люди были лишь номинальными руководителями The Supply Company; что они
были настроены крайне пессимистично по отношению к рынку и злорадствовали по поводу недавних
снижение цен и готовность нажиться на разорении и крахе других.

Было уже далеко за полночь, когда совещание закончилось.  Назначив час для осмотра стада на следующий день, или, скорее, на этот, Тасслер и я ушли, договорившись, что покинем город до рассвета.  Но азартные игры и шум танцевальных залов удерживали нас, как в объятиях сирены, пока с рассветом не погасли огни. Вскочив на
лошадей, мы переправились через реку к востоку от города и объехали стада, которые
только что поднялись со своих лежбищ. На возвышенности мы остановились.
На горизонте перед нами, можно с уверенностью утверждать, что сто
тысяч голов крупного рогатого скота паслись в ленивой удовлетворенности, все они кормились под дуновением
утреннего бриза. Если бы не свежесть раннего лета с ее
зеленым фоном и разреженной атмосферой возвышенной равнины,
сцену, открывшуюся перед нами, можно было бы сравнить с зимним загоном бизонов десятью
годами ранее. Спустившись по дальнему склону, мы добрались до нашего лагеря как раз вовремя
поздний завтрак, пятнадцатимильная поездка разожгла наш
аппетит. Трое мужчин были в стаде, и еще двоих отправили с
получив указание напоить скот за час до полудня, мы с Тасслером
укрылись в тени фургона и уснули. Было некоторое время после
полудня, когда, заметив ожидаемый транспорт, приближающийся к нашему лагерю,
повар разбудил нас. Совершив довольно поспешное омовение, я встретил автомобиль
посвежевший и с головой в работе. Я почти оттащил
детектива от ливреи, обращаясь к нему “Чарли”, и мы устроили
грубую перепалку друг с другом. Несколько других мальчиков вышли вперед
и, пожав ему руку, поприветствовали его с такой же фамильярностью. Как двое
незнакомцы вышли на противоположной стороне, детектив взял меня вокруг
и введены они были как Мистер и Мистер Рэдклиф, перспективные
покупатели из говядины. Мальчики натянули брезент, создавая достаточную тень,
и родитель пригласил всех на ужин. Оба незнакомца были довольно
вспыльчива, но и siringo ел жадно, постоянно спрашивая на то, что
обычно содержались в хорошо укомплектованный Чак-универсал, между тем беседует с
отличное знакомство с Tussler и меня.

Незнакомцы говорил мало, но забавлялись легкость наших
разговора за ужином. Я мог сразу увидеть, что они не были скотоводов. Они
им не терпелось увидеть скот, и когда обед закончился, я объяснил им, что люди, которые пасли скот, будут сменены на обеде теми, кто находится в лагере, и, если они захотят, им будет отдан приказ собрать скот в одно место. На это Сиринго возразил. «Нет, Мак, — сказал он, — это не лучший способ показать скот. Морг, послушай меня, я пока что бригадир. Когда вы смените других парней, перегоните свой скот из обычного
свободного стада на территорию в две или три сотни акров. Тогда мы сможем медленно проехать по ней.
час или около того, или пока эти джентльмены не насытятся. Они же не дикие,
правда, Мак?

Я заверил всех, что скот был необычайно смирным; что мы еще
не пробегали так далеко, но настоятельно рекомендовал соблюдать осторожность, приближаясь к ним на
повозке. Как только началась разгрузка, я вывел ливрейную команду
с пикета, напоил и запряг их в машину. Это был я.
Намеревался сопровождать их верхом, но Сиринго засвистел от этой идеи.
Мы с мистером Рэдклиффом устроились на заднем сиденье, попыхивая великолепными
сигарами. Мы встретили вошедших с облегчением мужчин, которые сообщили нам, что
стадо находилось сразу за холмом, на южной стороне ручья. Достигнув
пологого подъема, мы увидели, что внизу пасутся ленивые боровы, в то время как
мальчики спокойно ездили вокруг, бесшумно перегоняя их вместе, согласно инструкциям.
И siringo поехал в отрыв и прекращение, то допускается разведение до
прохаживаться мимо нас по обе стороны от перехода. Это стадо было легко показать
, потому что там были фунтовые авоирдупуа. Многочисленные крупные бычки, из
чистого любопытства, подходили к автомобилю и невинно смотрели на нас
как будто ожидая пособия по безработице.сладкое мясо. Щелчок пальца поворачивал
их, показывая округлые ягодицы, и они присоединялись к почетному караулу
. Если бы глаза могли говорить, приглашение было робким:
“Посмотрите на меня, мистер покупатель”. Мы позволили стаду пройти мимо нас, затем медленно
объехали их полностью и, наконец, проехали мимо них взад и вперед
почти два часа, пока потенциальные покупатели не заявили, что
довольны.

Но фискального агента не было. Позвонив двум мальчикам, он попросил
одолжить их лошадей и настоял, чтобы покупатели перегнали скот через
и тщательно изучить клейма. Мальчики с радостью
согласились, и когда мистер Филд и мистер Рэдклифф сели в седло, чтобы
уехать, детектив остановил их, чтобы сказать: «А теперь, джентльмены, я
хочу обратить ваше внимание на то, что более половины стада клеймится
одним клеймом с ранчо Маршалла. Кроме того, около пятисот голов
клеймятся «8=8», это внешнее ранчо, но принадлежащее поместью. Мне сообщили, что почти тысяча голов была сдана соседними фермерами для пополнения стада, и вы найдёте их в
различные смешанные бренды. Если среди них есть hoof, которого нет в списке "Открыто А"
, мы вырежем их, опасаясь неприятностей для покупателя. Я никогда в жизни не продавал скот
мужчине, который впоследствии не был бы моим покупателем. Вы
джентльмены мне незнакомы, и по этой причине я ничего не скрываю.
Теперь внимательно осмотрите их и остро следите за
бездомный скот не дорожной марки.”

Я знал, что в стаде было около двадцати бездомных животных, и сообщил Сиринго
на этот счет, но покупатели скота заметили только двух, рыжего и
роан, который снова причислил их к неопытным людям среди крупного рогатого скота. Мы
Вернувшись в лагерь, мы не сказали ни слова о торговле, когда покупатели
предложили вернуться в город. Сиринго посмотрел на часы, спросил, не хотят ли
они ещё что-нибудь посмотреть или узнать, и, как истинный техасец,
сказал, что «времени ещё достаточно». Я был единственным, кто вышел из
машины, и когда они отъехали, я сказал Сиринго: «Чарли, дай мне сначала
поговорить с тобой». Вы видите, в каком я положении — слишком много соседей. Завтра я поеду на север от города, и если найду хороший лагерь на Со-Лог, то перееду туда.
конец. В любом случае, у нас почти закончились припасы, а фургон может проехать мимо.
город и загрузиться. Как-нибудь вечером на "Малберри" может возникнуть путаница.
И я предпочел бы, чтобы меня извинили, чем присутствовать.

“ Все в порядке, Мак; это именно то, что я хочу, чтобы ты сделал. Если мы поменяемся,
мы заключим сделку в течение дня или двух, а если нет, вы можете начинать прямо сейчас
переходите к Ogalalla. Последние несколько лет я продавал скот самым крупным откормочным предприятиям в Небраске
и я ни капельки не боюсь выставлять их на продажу
эти ‘пятерки". Им хватит примерно четырехмесячного полноценного корма на кукурузе.
бычков, чтобы продать их на любом рынке. Загляни в город по пути обратно из
«Сау Лог» завтра».

 В тот вечер мой брат Боб приехал в лагерь. Он видел нашего работодателя в
«Сэйплай» и, соответственно, понимал ситуацию. Курьер вернулся из Форт-Эллиотта и доложил, что его миссия
успешна; он встретился с Форрестом и Спонсилером. Во время шторма у последнего случился небольшой забег в
Панхандле, в результате которого он потерял несколько голов скота, но на
следующий день вернул их. Опасаясь повторения, Форрест взял на себя
руководство и через день или два должен был прибыть в Сэйпл. Флуд и Прист
благополучно миновали Абилин, Техас, но с тех пор до нашего работодателя не дошло ни слова.
считалось, что они повернули на восток и
поднимутся по тропе Чисхолма. Боб доложил страны между
Абилин и Доани переходит как нарезать пыли и бесплодного существования,
многие слабые скота погибли при форсировании сухой пояс. Но самой
потрясающей новостью, серьезно встревожившей нас обоих, было то, что Арчи Толлстон
был направлен в Доанс-Кроссинг на Ред-Ривер в качестве прокладчика пути. Он
приехал с юга в Уичито-Фоллс на поезде со скотом, и
Не найдя места бригадира, он согласился на должность инспектора
в одной из компаний по разведению крупного рогатого скота в Панхандле. Они с Бобом дружески побеседовали, и Арчи признался, что только его вспыльчивость
помешала ему стать одним из бригадиров Ловелла на нынешней перегоне скота.
 Тревожным было то, что после отъезда из штаб-квартиры в Медине
Округ, он отправился в Сан-Антонио, где встретил пару незнакомцев, которые частично пообещали ему работу начальника каравана, если он появится в Додже примерно 15 июня. Они намекнули ему
что, возможно, им понадобится один-два бригадира, знающих дорогу
от Арканзаса до Йеллоустоуна и реки Миссури.
Если сложить все это вместе, присутствие Арчи Толлстона в
Додж совсем не одобрял осуществление наших планов. “И
Арч не тот человек, который забывает унижение”, - заключил Боб, с чем я
согласился.

На следующее утро я поехал к Лесному Логу и вверх по ручью за ним.
все стада. Лучшая перспектива для лагеря была почти прямо на север
напротив нас, так как отряд, расположенный ниже по течению, должен был отправиться на
На следующее утро я переправился через Платт. Окончательно решив перебраться в другой лагерь,
я поехал в город, остановившись на обед у Дак-Крик, где тоже было полно скота и фургонов. Я добрался до города ближе к вечеру и,
обшарив все отели, нашёл налогового агента в компании покупателей в салуне «Одинокая звезда». Они сидели за столом, и мистер Филд, заметив моё появление, поманил меня к себе и предложил стул. Когда я сел на предложенное мне место, оба незнакомца повернулись ко
мне, и мистер Рэдклифф сказал: «Макинду, этот ваш агент — самый трудный
человек, с которым я когда-либо пытался поменяться. Мы потратили впустую целое утро
торгуемся и не стали ближе друг к другу, чем в начале. Только
уступка, на которую г-н и siringo, кажется, готов признать, что крупный рогатый скот
от трех до пяти долларов за голову, а мы утверждаем, что тяжелые
скота не семь долларов”.

“Извините, что перебиваю”, - сказал финансовый агент“, но так как вы
используют слова, тяжелые скота, либо один из вас спрашивают Мак, вот, что
эти открытия будет платье, и что они должны приобрести в
следующие три месяца на хорошей травы и воды. Вон он сидит; спроси его”.

Мистер Филд объяснил, что они также разошлись во мнениях относительно того, что будет выделять стадо
, и поинтересовался моим мнением. “Эти коровы будут выделяться
от сорока пяти до пятидесяти процентов”, - ответил я. “Техасец быть
изможденное животное не брезгует, как отечественной говядины. Принять, что ‘открыть’
стадо прямым путем, и они будут одеваться четыре, пятьдесят шесть
сто пудов, или в среднем лучше, чем пять сотен со всех сторон. Через три месяца при благоприятных условиях эти бычки должны легко набрать по сто фунтов сала на каждого. Мистер Рэдклифф, вы помните
Вчера вы указали на чёрного мула и сказали, что он похож на
местное животное? Я готов поспорить с любым из вас на сто долларов, что
он потянет на пятьсот фунтов, и я убью его у вас на глазах, а вы
сможете взвесить его четверти на стальном ярде.

 Они рассмеялись надо мной, Сиринго присоединился к ним, и мистер Филд заказал
напитки. — Мак, — сказал детектив, — с этими джентльменами всё в порядке, и
вам не стоит обижаться, потому что я не виню их за то, что они
просят так много. Я бы, наверное, поступил так же, если бы был покупателем.
от продавца. И помни, Мак, если сделка состоится, ты должен
перегнать стадо на риск продавца и доставить его в любой пункт, который укажет покупатель
они принимают скот бесплатно или оставляют за собой только скот
. Это означает дополнительные расходы более чем на три месяца, включая выброшенную ремууду
и все эти непредвиденные расходы быстро оборачиваются деньгами.
Джентльмены, если вы не увеличите сумму авансового платежа наличными, я не понимаю
как вы можете ожидать, что я изменю свое предложение. Куда ты так торопишься, Мак?

 Поскольку уже было поздно, я встал и сказал, что собираюсь
завтра переношу лагерь, приглашаю всех присоединиться ко мне в баре. Я
в течение нескольких минут сообщил покупателям, что, если они
пожелают еще раз осмотреть скот, стадо перейдет реку
ниже олд-Форт-Додж около полудня следующего дня. Они поблагодарили меня за информацию
сказав, что вполне возможно, что они могут подъехать,
и, обсуждая этот вопрос, мы все вышли на улицу. С
пониманием того, что перспектива заключения сделки не была безнадежной,
Сиринго извинился, и мы вместе пошли прочь. Не успел
ситуация прояснилась после того, как я сообщил детективу о прибытии моего брата
предоставив ему в распоряжение все факты, касающиеся Арчи
Толлестона. Он охотно согласился со мной, что последнее время перерыва между
последний и его бывший работодатель-опасный фактор, и даже зашел так
сказал, что Tolleston изображает след резца в Доани по
Переправа, скорее всего, была уловкой. Я подробно описывал детективу Арчи, когда он остановил меня и спросил, есть ли у него какие-нибудь слабости. — Виски и женщины, — ответил я.
“Это хорошо, ” сказал он, - и я хочу, чтобы вы прислали мне утром одного из ваших лучших людей"
Я имею в виду того, кто будет пить и кутить. Он может следить за поездами
и если этот парень появится, мы оставим его мокрым и дадим ему возможность
повеселиться. Пришлите мне то, что подойдет для десятидневного запоя.
пьяный. Ты думаешь, другие стада будут здесь через несколько дней? Это
Все, что я хочу знать.

Я добрался до лагеря незадолго до наступления темноты и узнал, что стадо Боба остановилось
прямо под нами, на Малберри. Он рассчитывал пролежать несколько дней
в попутном Додже, и я, не теряя времени, приготовился навестить его
лагерь. Выезжая верхом в тот вечер, я решил послать за ним
Дорг Сее, поскольку он был крепким парнем, а в выпивке имел дубовый загар
желудок. Взяв его с собой, я поехал вниз по Шелковице и добрался до
нижнего лагеря как раз в тот момент, когда мой брат со своим отрядом возвращался с
разделки скота. Боб охотно согласился, что планы детектива
было совершенно неосуществимо, и предложил сыграть на втором месте в сии если
это было необходимо. И если его собственный брат делает, так сказать, Боб Кирк никогда не
встречал человека, который мог выпить его под столом.

Мое стадо рано отправилось за Лесопилкой, а фургон - в город. Боб
согласился отправиться в Додж утром, поэтому Дорг остался с нашим отрядом
и должен был пойти со мной после переправы через реку. Мы прокладывали себе путь
через другие стада и незадолго до полудня легко перешли вброд
примерно в миле ниже олд-Форт-Додж. Когда мы спустились к реке, на дальнем берегу показалась карета
, и я спустился с мыса
обратно к волокуше. Конечно же, когда мы вышли, финансовый агент
и покупатели ожидали меня. “Ну, Мак, я продал твое стадо последним
вечером после того, как вы ушли, ” уныло сказал Сиринго. “Это был своего рода компромисс.
они повысили оплату наличными до тридцати тысяч
долларов, и я разделил разницу в цене. Стадо продается по 29 долларов за голову
все поголовье. Так что с этого момента, Мак, ты подчиняешься этим
приказам джентльменов ”.

Мистер Филд, старший из двух покупателей, предположил, что, если удастся найти удобный
лагерь, нам следует переждать несколько дней, после чего мне будут даны окончательные
инструкции. Он записал номер
head, который я указал в нашей дорожной марке, и спросил меня, можем ли мы задержаться
стадо для более тщательного осмотра. Головной скот был уже почти в миле от нас, и, поскакав галопом, чтобы догнать его, я оставил остальных присматривать за верховыми лошадьми, которые переправлялись через реку у нас за спиной. Но не успел я догнать головной скот и остановить его, как заметил, что
Сиринго на лошади погонщика приближается к нам с противоположной стороны от колонны скота. Предположив, что ему нужно сообщить что-то личного характера, я неторопливо поехал вдоль линии и встретил его.

«Вы посылали этого человека сегодня утром?» — строго спросил он. Я
объяснил, что мой брат все сделал, должным образом натасканный, и что Сэй
отправится со мной в течение часа.

“Дайте ему все деньги, которые у вас есть, и немедленно отправьте его”, - приказал детектив
. “ Толлстон должен был прибыть десятичасовым поездом, но опоздал на
час. Те покупатели хотели, чтобы я подождал его, чтобы он мог приехать.
Но я настаивал на важности застать вас у брода. А теперь
пошлите своего человека Си, пусть Толлестон напьётся до беспамятства и проспится до ночи в какой-нибудь конуре.

 Не привлекая внимания покупателей, я подал Си знак и рассказал ему подробности
и какие у меня были деньги. Он поскакал обратно через седло, снова переправился через реку
и, обогнув излучину, ускакал галопом. Сиринго
продолжил: “Видите ли, после того, как мы обменялись, они спросили, в безопасности ли вы.
человек, сказавший, что если вы не знаете страну Йеллоустоун, то у них есть человек
, который знает. Это было вчера вечером, а кажется, что этим утром
они получили письмо от Tolleston, сказав, что он будет есть на следующий
поезд. Либо они ударили на него, или он у них на службе. Запомните
мои слова”.

Когда мы показали стадо к удовлетворению покупателей, они
заявили, что им не терпится вернуться в город; но финансовый агент
из поместья Маршаллов пожелал сначала осмотреть оседланных лошадей.
Поскольку они были непроданы и стоили немалых денег, он попросил дать ему
всего несколько минут, чтобы внимательно просмотреть их. Кто мог отказать
в такой разумной просьбе? Стадо начался для пиловочника,
а remuda побрел по реке в полумиле, а это
нам понадобилось около часа, чтобы дать их тщательный осмотр. Оставшись наедине, детектив со смехом сказал: «Я играл только ради
нужно было получить как можно больше наличных. Эти смешанные породы были моим оправданием за деньги; поместье Маршалл могло подождать, но владельцы небольших ранчо настаивали на немедленной оплате, как только им сообщали о продаже скота. Если бы не этот парень Толлстон, я бы продал два других стада Буфордов в тот же день, как они прибыли, и тогда мы бы посмеялись над Western Supply Company. И знаете, когда они выписались мне чек на тридцать тысяч долларов в банке Вашингтон-Сити,
Я не давал ему высохнуть, пока не отнёс его Райт, Беверли
& Co., и попросил их телеграфировать о его принятии. Мы дадим Си много
времени, и я думаю, что ответ будет на чеке, когда мы вернемся
в город ”.




ГЛАВА VIII.
EN PASSANT


Было намеренно поздно, когда мы добрались до Доджа. Моя лошадь,
которую я вел под уздцы, доставляла немало хлопот при возвращении,
вынуждая нас ехать медленно. Покупатели неоднократно жаловались, что
ужин придется отложить в их отеле, но детектив знал хороший ресторан
и пообещал всем нам угощение. Добравшись до города, мы поехали
в конюшню, где стояла повозка, и, освободившись от лошадей,
И siringo повел к известному ночь-и-день едим-дома
снова улица. Как только мы вошли в это место, я вспомнил, что
мой фургон находится в городе, и что он должен добраться до лагеря до наступления темноты.
мое оправдание было обязательным. Я поспешил в отдел снаряжения
и обнаружил, что заказ выполнен и все готово к погрузке в фургон.
Но Парент пропал, и в перестрелке, пытаясь найти его, я встретил
своего брата Боба. Толлстон прибыл, но его присутствие не было
обнаружено до тех пор, пока Си не добрался до города. Арчи был довольно хорошо
«Организовал» и посетил отель, где остановились покупатели,
чтобы сообщить им о своём прибытии. Мой брат и Си сказали ему,
что утром на тропе они встретили двух покупателей скота по
имени Филд и Рэдклифф; что они искали стадо, принадлежащее Тому
Коулману, которое, как считалось, находилось где-то между
Доджем и рекой Симаррон. Эти двое заверили Толлстона, что покупатели могут не вернуться в течение недели, и предложили выпить в память о старых временах. Поскольку Арчи был уже изрядно пьян, его
стертость, в руках два лапту, как дорг сии и Боб причуда,
было нелегко.

После того, как вагон был загружен и отправился в лагерь, я вернулся в
ресторан. Ужин был в разгаре, и, заняв свободное место, я
с завидной регулярностью поднимал свой бокал по мере того, как произносились тост за тостом.
Были заказаны сигары, и, когда мы закинули ноги на стол, финансовый агент
сказал: “Джентльмены, это всего лишь ленч и не считается. Но если я смогу
продать вам два других моих мясных стада, что ж, я дам вам фору
хорошо. Мы будем работать вшестером — трое бригадиров и
сами — и к чёрту расходы, пока скот не продан.
 Шампанское будет литься рекой, и когда у нас заплетаются ноги, мы будем мыть их в том, что останется».

 Ужин закончился поздно. Мы все с трудом держались на ногах, но детектив с оспинами и я составили почётный караул, чтобы проводить покупателей до их отеля, когда назойливый клерк попытался передать послание Толлестона. Но, предвидя это, я
прервал его высочество и сообщил ему, что мы встретили эту компанию; я
был тысячу раз обязан ему за его доброту и заставил его
прекрасную сигару, которую мне подарил Боб Райт из магазина снаряжения. Пока Сиринго и покупатели поднимались наверх, я развлекал собравшихся внизу сотрудников рассказом о продаже моего стада, постоянно упоминая своих новых работодателей. Вскоре вернулся налоговый агент, купил несколько сигар у стойки, спросил, можно ли ему снять номер на ночь на случай, если он задержится в городе, и мы вышли из отеля. Это дало мне первую возможность сообщить Сиринго о
присутствии Толлестона, и я не утаил ничего, что могло быть ему интересно
знать. Но ему не терпелось узнать, был ли принят проект,
и, попросив меня привести моего брата в его комнату в течение получаса, он
ушел от меня.

День клонился к вечеру. Солнце уже село, когда я нашел своего
брата, которому не терпелось вернуться в свой лагерь на ночь. Но я
настоял, чтобы он сначала встретился с Сиринго, и, подождав некоторое время в комнате последнего
, он ворвался к нам с веселым смехом. — Что ж, счёт
был оплачен, — сказал он, — и это Боб Квирк. Ребята, дела идут
хорошо. Этот парень Толстон — единственная ложка дёгтя в бочке мёда. Если
мы можем сдерживать его неделю, и вскоре прибудут другие стада, я
не вижу ничего, что могло бы помешать нашим планам. Где вы выставили пикет в Толлстоне?
“Где-то в хлеву Датча Джейка”, - ответил Боб.

“Это хорошо”, - продолжил финансовый агент, - “и я просто заскочу"
сегодня вечером и повидаюсь с мадам. Немного денег сыграет с ней решающую роль,
а в таком деле, как это, сам дьявол был бы желанным союзником. Вы
мальчикам остаться в городе так много, как вы можете и сохранить Tolleston снег глубокий,
и я возьму покупателей вниз по тропе утром и удовлетворения
стада идут вверх”.

Мой брат вернулся к себе в лагерь, и siringo и я отделил для
настоящее время. В 84-м Додж, в Порт-Саид из равнин, был в полном
цветок ее греховности. Буквально говоря, ночь превратилась в день
в олд-трейл-тауне, потому что с наступлением темноты улицы
наполнились людьми. Рестораны были переполнены женщинами со всего
полумира, в барах толпились странствующие мужчины, в то время как в
игорных и танцевальных залах мужчины-рейнджеры собирались как по особому
приглашению. Знакомый лай шестизарядника был делом почти
ночное происшествие; спор за игорным столом, произнесенное невежливое слово
или соперничество за улыбку распутницы были провокацией для
принесения в жертву человеческой жизни. Здесь человек равнин вернулся к дикости своей натуры и
выразил ее, или, с другой стороны,
был таким же рыцарственным, как во времена геральдики.

Я хорошо знал город, это была моя третья поездка по тропе, и
смешался с собирающейся толпой. Около полуночи, и когда в "Леди"
В танцевальном зале для геев, ко мне подошли Дорг Си и детектив. У них был
только что вышел от Датча Джейка и доложил, что на Потомаке все спокойно. Сиэй
проявил себя не только ловким, но и хорошим парнем и раскопал
тот факт, что Толлстон работал на Филда и Рэдклиффа
в течение последних трех месяцев. “Вы видите,” сказал дорг, “Арчи никогда не знали меня
за исключением немногих дней, что я был о штаб-квартире в Медине, прежде чем мы
начали. Он полностью верит в то, что меня выписали—и с тремя
оплатить месяцев в задний карман. Теперь суть в том, что сначала он должен помочь
я трачу свою зарплату, а потом я получу работу под его началом у бивза
чего он ожидает, чтобы добраться до Йеллоустона. Он намекал на то, что он
могли бы дать мне стадо. Так что, Том, если я приду и заберу
твой скот, не удивляйся. Есть только одна вещь
чтобы победить в нашей игре — я не могу дать ему столько информации, но то, чего он так жаждет
увидеться со своими работодателями. Но если вы, ребята, предоставите деньги, я постараюсь
травить его до тех пор, пока он о них не забудет ”.

На следующее утро Сиринго и покупатели отправились по тропе на юг, и
Я ехал к своему лагерю на бревне Пилы. Не проехав и нескольких миль, я заметил
мой отряд, который длинным шагом направлялся в город. Они доложили обо всем
В лагере было спокойно, и, поскольку у многих ребят не было денег, я вернулся вместе с ними. Впереди нас ждал приятный день; некоторые напивались досыта,
а все остальные играли в азартные игры с большим или меньшим успехом. Я беспокоился о том, чтобы отряд хорошо повеселился, и с гордостью, достойной одного из основателей города, показывал ему огни и тени. Выступая в роли хозяина, я заплатил за наши ужины, и когда мы вышли на улицу, попыхивая мерзкими сигарами, то чуть не столкнулись с Доргом Си и Арчи
Толлестоном, которые катили по улице детскую коляску.
наблюдал за ними, соблюдая разумную дистанцию, пока они посещали салун
салун за салуном, игрушечный фургон всегда принадлежал тому или иному.

Пока мы забавляемся на выходки этих двоих, мой
внимание привлекли четыре мула вагон потянуть через мост
с юга. Добравшись до железнодорожных путей, я узнал команду,
а также водителя, принадлежавшую Куинсу Форресту. Это были новости, и
соответственно, я обратился к нему. К счастью, он искал меня или моего брата
, так как его бригадир не смог приехать с фургоном, и кто-то
Форрест хотел поручиться за него, чтобы получить необходимые припасы. Накануне вечером они добрались до Малберри, но за ночь несколько стад перемешались, и их скот убежал. Форрест решил не рисковать и не ночевать вторую ночь на этом ручье, а на рассвете погнал своё стадо на запад по Дак-Крик. Стадо находилось где-то между последним и
основным Арканзасом, и повар спешил собрать припасы и
добраться до отряда до наступления темноты. Сообщалось, что Спонсилер
на два дня отстал от Форреста, когда тот пересек Симаррон, с тех пор как
от его скота не было никаких вестей. Они встретились с покупателями
ближе к середине дня, и когда Форрест признался, что у него есть мясное стадо
вдовы Тимберлейк, они повернули назад и провели весь
день со скотом.

Ситуация требовала немедленных действий. Сводив повара Форреста в
наш магазин снаряжения, я представил его и поручился за него. Поспешив обратно,
Я послал Уэйна Ауткольта, так как он был чужаком в Толстоне, чтобы он смешался с
этими двумя негодяями и немедленно отправил мне Си. Прошло немного времени
Я был занят тем, что вовлекал Арчи в игру в бильярд, но когда появился Дорг, я, не теряя времени, объяснил ему ситуацию. Он заявил, что больше не может развлекать Толлестона в притоне Датча Джейка в течение дня и что нужно прибегнуть к другим способам развлечения, поскольку Арчи начал требовать, чтобы его повели к хозяевам. На моё предложение взять экипаж и прокатиться с ним Дорг согласился. — Отведи его вниз по реке в Спирвилль, — настаивал я, — и попытайся пробраться в тюрьму, если сможешь. Пока будешь там, покрась город в красный цвет, а если
чем скорее вы оба окажетесь за решёткой, тем лучше. Если этот негодяй будет настаивать на том, чтобы вернуться в Додж, отправляйся туда после наступления темноты, заблудись и высадись где-нибудь ниже по реке. Держи его подальше от этого города в течение недели, и
 я готов поспорить, что в следующем году ты будешь пасти скот для старика Дона.

 День клонился к вечеру. Покупатели могли вернуться в любой момент.
Стадо Форреста, без сомнения, перешло реку, но в нескольких милях выше
города.

Я нетерпеливо наблюдал за мальчиками, пока Дорг и Уэйн осторожно
пригоняли Толстона к платной конюшне, когда мой брат Боб подъехал
вверх. Он сообщил мне, что в тот день перенес свой лагерь к
Увидел журнал; что он сделал это, чтобы разместить Джима Флада и Повстанца
лагерем; их стада должны были прибыть на Малберри в тот вечер.
Первый всю ночь оставался в фургоне Боба и сообщил, что его скот,
учитывая засушливый сезон, в хорошем состоянии. Поскольку мой брат ожидал, что
останусь в городе на ночь, я предложил отправиться в свой лагерь, как только
Си и его подопечный скрылись из виду. Перед отъездом они провели достаточно переговоров,
чтобы расстроить святого, но, наконец, с маленьким игрушечным фургоном на
Колено Толлстона и другой водитель тронулись с места. Подбадривая моих конюхов
седлать лошадей, мы проехали мимо конюшни, где Сее закрепил
экипаж; и пока я посылал конюха, чтобы тот не беспокоился
если оборудование отсутствовало неделю, Сиринго и покупатели торжественно проезжали мимо сарая
. Свернув на заднюю улицу, мы избежали встречи с ними и
как только стемнело, подъехали к нашему лагерю, расположенному примерно в двенадцати милях
от нас.

Лагерь моего брата Боба находился прямо над нами, на берегу ручья, и в нескольких милях
ближе к городу. Поскольку его фургон должен был отправиться за припасами на следующий
утром ему предшествовала кавалькада из пятнадцати человек из двух отрядов.
Мой конюх договорился с поваром, чтобы тот присмотрел за его подопечными
и в преддверии предстоящего дня загнал наших лошадей
до восхода солнца. "Рэнглер" Боба тоже был с нами, и он вместе с
Леверинг всю дорогу спорил о соответствующих достоинствах каждого из них
ремуда. Был организован поединок между двумя лошадьми, на которых они ехали
, и, добравшись до прямого участка дороги, мой человек выиграл его
а также значительные деньги. Но независимо от того, насколько сильно мы различались между
когда на карту были поставлены интересы нашего работодателя, мы были единым целым
. По прибытии в город наша численность увеличилась еще на целых двадцать человек
из других подразделений Ловелла, включая трех бригадиров. Мой старый знакомый
банки, Бунтарь, чуть не стащил меня с лошади, в то время как мы с Форрестом
забыли о прошлых разногласиях за дружеским бокалом. А потом был Флад,
мой первый бригадир, под началом которого я проходил стажировку на тропе,
все тот же тихий, вялый старина Джим. Различные бригадиры и их подразделения
были осведомлены о надвигающихся проблемах с доставкой в Буфорд, и
Они вполголоса выразили своё презрение к таким закулисным манёврам. Куинс
Форрест накануне вечером был в городе, и около полуночи его
стадо «опускающихся Т» было продано примерно за те же деньги, что и моё,
за исключением пяти тысяч в качестве задатка и права покупателей
назначить своего бригадира. Форрест также сообщил, что налоговый агент и незнакомцы начали встречаться
Спонсилье в то утро сообщил, что вероятность того, что все стада уйдут через несколько дней, высока.

Сей и его подопечные всё ещё отсутствовали, и программа, как и было запланировано,
Всё шло как по маслу. За исключением Форреста и меня, остальные бригадиры были заняты своими делами, а Боб Куирк грузил свой фургон, чтобы отправиться обратно. Куинс признался мне, что, хотя накануне он ночевал на Дак-Крик, его стадо в полдень того дня должно было быть на Со-Лог, а вечером — на следующем ручье к северу. Когда его попросили объяснить причину, он пожал плечами и, тихо подмигнув, сказал: «Если этот новый отряд поставит надо мной человека, то, как только мы покинем пределы этого округа, я сброшу его с лошади».
он уходит и возвращается. Если это Толлестон, то, как только он увидит меня и
узнает, что моя одежда принадлежит Ловеллу, он поднимет шум и выпустит
кошку. Когда это случится, я хочу оказаться в неорганизованной
стране, где шестизарядный револьвер — высшая власть. Эта мысль была
новой для меня, и я видел в ней преимущество, но не мог двигаться
без разрешения Сиринго, которое было у Форреста. Итак, около
полудня Куинс созвал своих людей, и они выехали из города.
 Взглянув на карту округа Форд, я с радостью обнаружил, что мой лагерь
До Со-Лог оставалось всего несколько миль по северному маршруту.

День для ребят прошёл в веселье. Карнавалы были
необходимым стимулом после долгой, однообразной поездки и пребывания на
открытом воздухе. Ближе к полудню Флуд и Бунтарь собрали свои
вещи и отправились на юг к Малберри, а Боб Куирк собрал своих
и моих ребят, чтобы отправиться к Со-Лог.  Я согласился остаться на страже в ту ночь, потому что из-за
странного поведения Толстона мы были вдвойне осторожны. Но когда мой
Когда мы были готовы к отъезду, у Рэнта Пикетта, дерзкого маленького негодника, было около двадцати долларов, которые он настаивал на том, чтобы проиграть перед отъездом из города. Рэнт был изрядно пьян, и, поскольку Боб убеждал меня подыграть ему, я дал своё согласие при условии, что он поставит всё на одну ставку, на что Пикетт согласился. Оставив большую часть ребят присматривать за лошадьми, мы с полдюжиной вошли в ближайший игорный дом, и Рант поставил девятнадцать долларов на «Альт» — первую карту, выпавшую в раскладе. К моему огорчению, он выиграл. Мой брат
Мы были в восторге от удачи этого маленького плута и уговаривали его удвоить ставку, но Пикетт отказался и пригласил нас всех выпить. Покинув это заведение, мы вошли в следующий игорный дом, где наш приятель снова поставил девятнадцать долларов на первую карту. И снова он выиграл, и мы прошли всю улицу, а Рант ставил по девятнадцать долларов на первую карту десять раз подряд, не проиграв ни разу. В его полусонном состоянии перспектива потерять деньги Пикетта была безнадёжной, и мы с братом пообещали ему, что он сможет вернуться на следующее утро и попытаться избавиться от своего выигрыша.

Прошло целых два дня, а ни от Си, ни от покупателей не было никаких вестей.
Тем временем «Флуд» и «Бунтарь» пробирались через другие
стада, пересекая Арканзас выше города, их фургоны останавливались в Додже,
чтобы пополнить запасы, и не останавливались, пока не добрались до
ручья, на котором разбил лагерь Форрест. Отсутствие Сиринго и
покупателей, на мой взгляд, было благоприятным фактором, потому что, без сомнения, когда они приехали бы, была бы заключена сделка на последнее из стад Буфорда. Они
вернулись где-то ночью на третий день, и я не
на следующее утро я должен был встретиться с детективом до восхода солнца. Когда я встретился с ним, всё казалось таким безмятежным, что я ликовал от перспектив.
Бычки Спонсильера пришлись по душе покупателям, и задержка с заключением сделки была лишь временной. «Я могу заключить сделку в любую минуту, — сказал мне Сиринго, — но мы не должны выглядеть слишком взволнованными. Идея старика Дона состояла в том, чтобы получить около ста тысяч
долларов задатка, но если я смогу получить ещё пять или десять, это
поможет нам пережить тяжёлую зиму. Моё последнее предложение
Покупатели согласились, что если они внесут предоплату в размере сорока пяти тысяч долларов за
быков породы «Эппл» — скот Спонсильера — то смогут за счёт продавца
нанять своего собственного бригадира от Доджа до места поставки. Они
согласились дать мне ответ сегодня утром, и после того, как я
поразмыслю над этим, я не вижу никаких проблем в заключении сделки».

 Покупатели тоже не теряли времени. Я встретил мистера Филда в почтовом отделении,
где он ждал, когда оно откроется. На его расспросы я
ответил, что всё спокойно, но предложил вскоре перебраться в другое место, иначе скот начнёт беспокоиться. Он слушал очень внимательно и
пообещал, что в течение нескольких дней будет дано разрешение на переезд
к нашему конечному пункту назначения. Утро было тихим в городе
, и когда покупатели получили и рассмотрели свою большую и
накопившуюся почту, партнеры пришли в "Додж Хаус", чтобы посмотреть
чтобы финансовый агент, как я и предполагал, закрыл сделку по продаже скота Спонсора
. И siringo был апогей безразличия, но слушал
разные сказки. Надежного мужчину, в которых они были размещены многие интернет
уверенность, не оправдались. Тогда он просрочил примерно на четыре или
прошло пять дней, и появились подозрения в нечестной игре. Хитрый детектив подлил масла в огонь, заверив их, что если их человек не появится в течение дня или двух, он с радостью окажет любую помощь в его поисках. Еще одним важным событием стало прибытие в то утро молчаливого партнера, финансиста фирмы из Вашингтона, округ Колумбия. Он должен был прибыть на «Пушечном ядре» в восемь часов, и мы все спустились, чтобы встретить поезд с востока. По прибытии мы с Сиринго стояли в стороне от толпы, но покупатели
протолкались вперед, разыскивая своего друга. Первым человеком, вышедшим из
дневного автобуса, без пиджака и с подбитыми обоими глазами, был Арчи
Толлстон; он чуть не попал в объятия наших скупщиков скота. Я
узнал Арчи с первого взгляда и, затащив детектива внутрь,
сообщил ему о прибытии с диким видом и
заляпанной кровью оптикой. Сиринго предупредил меня, чтобы я шел в его комнату и оставался там
пообещав доложить по мере приближения дня.

Прошлой ночью Спонсилье разбил лагерь на реке Мэйн, и когда я
направлялся к отелю, его "комиссар" остановился перед Райтом,
Магазин снаряжения Beverly & Co. Рискуя быть замеченным, я
поговорил с поваром Дейва и узнал, что его бригадир отдал ему
заказ на припасы, и что Спонсор не придет, пока
после того, как стадо миновало Распиленное Бревно. Когда я отвернулся, мое внимание
привлекло почтение, которое было оказано финансовому менеджеру фирмы по производству крупного рогатого скота
, когда группа направлялась к дому Райтов.
Молчаливый участником фирмы был дородный мужик, и не было никого
в группе но сделал ему честь, даже детектив, несущая свет
хват, в то время как Толлстон неуклюже тащил тяжелый.

Мое исчезновение было лишь временным, поскольку Сиринго появился в своей комнате
вскоре после этого. “ Ну, Квирк, ” сказал он с улыбкой, “ я считаю, что моя
работа закончена. Поле Рэдклифф и не хотел разговаривать бизнеса
сегодня утром, по крайней мере, пока они не показали финансовых членов их
покупки, как реальных, так и потенциальных. Да, они взяли с собой толстого полковника
и Толлстона и отправились в ваш лагерь на двухместной повозке
. На вашей они рассчитывают доехать до лагеря Форреста, а затем встретиться
Спонсор на пути к возвращению. Нет; Я отклонил очень настойчивое приглашение.
ты видишь, мои смешанные стада могут подойти в любую минуту.
И, скажем, этот человек, Толлстон, побывал в сотне мест с важными разговорами.
он утверждает, что был похищен и просидел взаперти
последние четыре дня. Он говорит, что избил вашего человека Сея, но не мог
убедить власти в его невиновности до прошлой ночи, когда они
освободили его. Согласно его докладу, Сии в тюрьме еще на немного
город вниз по дороге под названием Кинсли. Теперь, я собираюсь взять перевозка
в Спирвилл и сяду на первый поезд, идущий оттуда на восток. Оплати мой
счет в этом отеле и скажи, что меня, возможно, не будет в городе несколько дней,
встречу стадо, которое я ожидаю. Когда Толлстон опознает всех троих
эти наряды принадлежат Дону Ловеллу — что ж, не будет ли за это адской расплаты
? Да, моя работа полностью выполнена.”

Я полностью согласился с детективом в том, что Арчи узнал бы в этих
ремудах и одежде одежду Ловелла, даже несмотря на то, что на рогатом скоте было
дорожное клеймо, отличающееся от обычного “Круговой точки”. Сиринго далее сообщил мне
весь этот север округа Форд был неорганизованной страной до тех пор, пока
Река Платт достигала Огаллаллы, и он посоветовал мне игнорировать любые судебные процессы, проводимые за пределами этих границ. Ему не терпелось уехать, и когда он передал мне всё, что было в наших интересах, мы пожали друг другу руки на прощание. Поскольку поездка, о которой говорили покупатели скота, должна была занять целый день, я не спешил. Отсутствие Дорга Си досаждало мне, и этот
парень оказал нам такую доблестную услугу, что я счёл своим долгом
добиться его освобождения. Поэтому я отправил телеграмму городскому шерифу в Кинсли,
и получил ответ, что Си был освобожден рано утром того же дня.
и отправился по суше в Додж. Это, к счастью, и после
сведение всех счетов, я предложил оплатить liveryman заранее
установка на владение сии, обеспечивая ему телеграмму, что он будет
вернуться в тот вечер. Он отказался делать какие-либо соглашения до
состояние как животного, так и перевозки, был одобрен,
и боясь, что дорг следует вернуться безденежный, я от нечего делать
но ждать его возвращения. Мне не терпелось поскорее добраться до лагеря, там
не было возможности сообщить в мое подразделение, и проходящие часы
казались днями, когда ближе к вечеру Дорг Си проехал по главной
улице Доджа, такой же большой, как государственный закупщик говядины. В liveryman был
доволен и принял обычный тариф, и дорг и я скоро
галопом из города. Когда мы приблизились к первому водоразделу, мы пустили наших
лошадей шагом, чтобы дать им передышку, и в ответ на мой
информационный бюллетень Си сказал:

“Итак, Толлстон говорит, что он меня обыграл. Что ж, это хорошо сказано о
этом парне старика Си. Арчи, должно быть, сошел с ума от
жар. Дело в том, что он пытался бросить меня уже несколько дней.
 Мы исчерпали все способы развлечься, и когда я решила, что больше не могу его удерживать, я оскорбила его и спровоцировала ссору, и нас обоих арестовали. Он меня облизал, да? Он не мог облизать даже свою верхнюю губу.




 ГЛАВА IX.
 В ШЕРИФСКОМ РУЧЬЕ


Солнце уже почти село, когда мы прискакали в лагерь Боба Квирка. Остановившись
лишь для того, чтобы сообщить моему брату о побеге Толстона и его
присоединении к общему врагу, я попросил его сбить погоню со следа.
тропа, как я предложил разбить лагерь в тот вечер. Сии и сам поставлю
позади несколько миль между двух вагонов, и бросился к своему столу
как раз в тот момент, когда отряд загонял в ремуду ночных лошадей. Раздались приказы
, и вместо того, чтобы ловить наших обычных коней охраны, мальчики
выбрали лучших лошадей в свои ряды. Скот был тогда почти в
миле к северу от лагеря, медленно приближаясь к лежбищу, но
с полдюжины из нас бросились прочь, чтобы сменить людей в стаде и повернуть
коров обратно. Были запряжены рабочие мулы, и как только
облегчение оленеводы обеспечены креплениями, наш лагерь за последние несколько дней было
отказались. Над нами сгущались вечерние сумерки, и к грохоту
тяжело нагруженной повозки и крикам рэнглера позади нас
добавились старые песни стада. Скот, не след или след
следовать и соответствовать выкуп за десяток королей в языческие возраста, переехал на север
если пронизаны духом торжества.

Справедливое Луны благоприятствует нам. Ночь была идеальной для работы, и около
двенадцати часов мы уложили стадо и стали ждать рассвета. Поскольку мы
собирались снова отправиться в путь при первых признаках рассвета, никто не хотел
сон, наши нервы были под высоким напряжением в ожидании того, что
грядущий день может принести. В нашей местности был неизвестной величиной.
Все согласились, что мы были в десяти милях к северу от Соул-Лога и, по
самым убедительным доводам, которые были в моем распоряжении, вне юрисдикции округа Форд
. Обычная тропа , ведущая на север , находилась примерно в шести или восьми милях отсюда .
запад, и опасаясь, что мы не достигли неорганизованной территории, я
мы были полны решимости продвигаться дальше по нашему курсу, прежде чем свернуть к
ушел. Ночной привал, однако, дал нам возможность сравнить
делает заметки и приходит к определенному пониманию программы на
предстоящий день. “Квирк, ты упустил главное в своей жизни”, - сказал
Джейк Блэр, когда мы спешивались вокруг фургона после того, как уложили в постель
крупный рогатый скот: “из-за того, что нас не было там, когда было сделано открытие, что эти
‘Пятерки’ были скотом Дона Ловелла. Толлстон, конечно, сделал это
открытие; но я думаю, что он, должно быть, заранее почуял неладное. Арчи
и покупатели пришли на поздний ужин, и Толлестон несколько раз
окидывал взглядом одного из мальчиков и спрашивал: «Мы с вами не встречались?»
«Где-то я уже это видел?» — но никто из них не мог вспомнить эту встречу. Затем он начал обнюхивать повозку и присматриваться к каждой лошади в лагере. Дорожные клейма на скоте на секунду сбивали его с толку, но когда он начал читать клейма на ранчо, то взял след. Пока он осматривал табун, запах, казалось, становился всё сильнее, и когда он заметил «круглую точку» на рабочих мулах, он сорвался с места и залаял, как будто что-то нашёл. И, конечно же, так и было, потому что, как ты знаешь, Том,
эти ситцевые мулы принадлежали его команде в прошлом году, и он поклялся
он узнал бы их в аду, с клеймом или без. Когда Арчи объявил, что
наряд, целиком и полностью, принадлежит Дону Ловеллу, старые
покупатели побледнели, как призраки, а толстый снял шляпу и
обмахнулся ею. Один этот жест стоил входного билета. Но
когда к нам, мальчикам, обратились за помощью, мы были невиновны и так же невежественны,
как и все остальные, и утверждали, что всегда понимали, что стадо принадлежит
поместью Маршалл, но тогда мы были простыми работниками и не должны были
знать факты по этому делу. Толлестон приводил одни доводы, а мы все — другие
другой, и они уехали с таким видом, словно надеялись, что это неправда.
Но это было лучшее зрелище в твоей жизни - видеть, как этот толстый парень обмахивается веером, когда
он продолжал повторять: "Я думал, вы, ребята, слишком поторопились с покупкой этого
скота ”.

Охранники менялись ежечасно. Разводить огонь не разрешалось, но Родитель приготовил все.
холодные продукты, которые были в наличии, и, дополнив их консервами, мы
пообедали в полночь. Дорг Си поделился с командой своим недавним
опытом, ничего не скрыв и с сожалением признав, что его
подопечный сбежал до того, как работа была закончена. Программа была
намеченный на завтрашний день, главной особенностью которого было то, что в случае
преследования мы все расскажем одну и ту же историю. Рассвет пришел от трех до
четыре на тех июня утрам, и с первой полосе серого в
Восточно мы разделили наряд и оседлали лошадей, частью на лошадях, чтобы подтолкнуть
скот со своих кроватей и других круглых в remuda. Прежде чем
стадо отошло на полмили, нас обогнала половина отряда
на свежих лошадях, которые сразу же взяли на себя управление стадом. Когда
сменившиеся люди добыли лошадей, я остался и помогал в
использование в коллективе и сбор седло шток ряд
которые были пропущены из-за отсутствия нормального света. С вагона сразу
начал, подъемам и сам вскоре имел полное remuda в руки и были
замыкающим в длинной, качается рысью. Прежде чем солнце выглянуло из-за восточного горизонта
, мы обогнали стадо и повозку,
которая тряслась по неровной прерии. Приказав повару приготовить
завтрак, ожидающий нас за разделительной полосой, пересекавшей наш фронт, я
повернулся обратно к стаду, теперь вытянувшемуся в правильную хвостовую часть. В
предстоящий привал приведет нас на целых пятнадцать миль к северу от нашего лагеря на Лесопилке
. Час спустя, когда мы преодолевали пропасть, один из стрелков-дозорных
заметил отряд у нас в тылу, который преследовал нас, как дьяволы. Я ехал
в разгаре в то время, стада в настоящее время ломка полностью мили, и
на первый взгляд преследователей, развернулся и поспешил к
сзади. К моему приятному удивлению, вместо отряда шерифа к нам прискакали мой брат и пятеро его людей.
они догнали нас.

“Ну, Том, хорошо, что ты переехал прошлой ночью”, - сказал Боб, когда он
Он осадил своего вонючего коня. «Помощник шерифа и отряд из шести человек продержали меня под арестом всю ночь, думая, что я тот самый Квирк, который присматривал за стадом Дона Ловелла. Да, они пришли в мой лагерь около полуночи, и я признался, что меня зовут Квирк и что мы держим скот Ловелла. Они охраняли меня до утра — я сам спал как невинное дитя, — когда выяснилось, что на моём стаде была дорожная метка «Круглая точка», а не «Открытая буква А», как было указано в ордере.
 Кроме того, я предоставил четырнадцать компетентных свидетелей, которые знали меня много лет.
лет, что меня звали Роберт Бёрнс Квирк. Мой отряд сообщил отряду констеблей, что стадо, которое они искали, стояло лагерем в трёх милях ниже по течению, но накануне днём ушло и, без сомнения, находилось за пределами их юрисдикции. Я посмеялся над констеблями, но они все пошли вниз по ручью, поклявшись, что выследят это стадо Ловелла.
Мой скот собирается прийти сюда сегодня утром, так что я решил поехать
вперёд и побыть вашим гостем на случай, если сегодня будет весело».

Вспомогательный отряд был встречен радушно. Коровы двинулись вверх по склону, как
ветераны штурмуют укрепление. Достигнув узкого плато на вершине
, вожаков встретил северо-западный бриз, и, столкнувшись с ним лицом к лицу
, стаду разрешили повернуть на запад, когда они спускались по
дальнему склону. Этот водораздел открывается прекрасный вид на окрестные
страны, и с его вершины я просмотрел наш тыл на мили без
обнаруживая никаких признаков животной жизни. С нашей высоты равнина
уходила вниз во всех направлениях. Далеко на востоке, депрессия, казалось,
как реально, как корыто в море при взгляде с палубы корабля. В
изгибы этого водораздела были извилистыми, как река, и когда мы
осматривали его русло, один из людей Боба невооруженным глазом заметил двух
пятна на расстоянии полных пяти миль к северо-западу и, очевидно, в
непосредственной близости от старой тропы. Фургон был на виду, и, оставив
троих моих парней перегонять скот вперед, мы уехали с
зверским аппетитом, чтобы побеседовать с поваром. Родитель сохранил свою
репутацию хозяина и в возвышенной беседе рассмотрел юридический
аспект ситуации, с которой мы столкнулись. Наскоро позавтракав, мой
брат попросил лошадей для себя и людей; и когда мы загоняли в загон
нашу ремуду, один из трех парней в табуне подал нам сигнал с вершины
горной горы. Поймав ближайших лошадей и прихватив с собой наш
"рэнглер", мы поскакали галопом вверх по склону к ожидавшему нас часовому.

“Сейчас их не видно, ” сказал Берл Ван Веддер, наш наблюдатель, “ но подождите.
еще несколько минут, и они поднимутся повыше. Вот, вот, вы смотрите слишком далеко вправо — они идут не за скотом,
а по следу фургона. Смотрите левее этого сланца
возвышающийся над землёй, и на одной линии с тем одиноким деревом на Пиле. Придержите
лошадей на минутку; я наблюдал за ними полчаса, прежде чем позвал вас;
будьте терпеливы, и они всплывут, как форель. Вон! Вон
тот, на сером коне. Видите тех двоих позади него? А вот и остальные — всего шестеро. И
впрямь, это были сыщики из помощников шерифа, преследовавшие наш фургон. Они были не более чем в трёх милях от нас, и, терпеливо прождав почти час, мы подъехали к краю склона, и я приказал одному из мальчиков выстрелить.
пистолет, чтобы привлечь их внимание. Услышав выстрел, они остановились,
и я, сняв шляпу, помахал им. Чувствуя, что мы на безопасной территории, я решил блефовать, и когда они подъехали, я поздоровался с лидером и сказал:

«Доброе утро, мистер шериф. Зачем вы едете по нашей дороге, когда могли бы гнать стадо галопом? Здесь
мы потратили целый час, ожидая, пока вы подойдёте, только потому, что в офисе шерифа округа Форд в качестве помощников работают «гнездовщики», а не «степняки». Но раз уж вы здесь, давайте перейдём к делу.
или вы хотели бы сначала позавтракать? Наш фургон стоит за другим склоном.
и вы все выглядите бледными этим утром после вашей
долгой поездки и бессонной ночи. Что это будет, бизнес или
завтрак?”

Высокомерно проигнорировав мою иронию, предводитель отряда достал из своего
кармана несколько бумаг и, сначала прочистив горло, сказал в
властным тоном: “У меня здесь ордер на арест Тома Квирка,
псевдоним Макинду, и ордер на оказание помощи стаду ’Открой А”..."

“Старина, ты в правильной церкви, но не на той скамье”, - сказал я.
прерванный. “Может быть, это и штат Канзас, но в настоящее время мы находимся
за пределами бейливика округа Форд, и эти ваши бумаги
бесполезны. Позволь мне принимать тех, варранты и я буду подтверждать их для вас, поэтому
как слепить вашему начальству о возвращении без мужа или
собственность. Однажды констебль в Техасе назначил меня помощником в
возвращении нескольких коров, но, как и в данном случае, они вышли из-под
нашей юрисдикции до того, как мы их настигли. Констебль был благородным,
заносчивым парнем, как и вы, но имел достаточно здравого смысла, чтобы держать себя в рамках своих
права. Но когда дело дошло до подтверждения ордера на возвращение, мы оказались в тупике.
мы проехали двадцать миль в сторону, чтобы пропустить
Ранчо сквайра Литтла и получить его совет по этому вопросу. Сквайр был
судьей в Теннесси до приезда в наш штат и точно знал,
что сказать. Теперь позвольте мне взять эти бумаги, и я напишу на них "Non
est inventus’, что по-латыни означает "СКУТАЛ", ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Вы не собираетесь
отдать их мне?

“Послушайте, молодой человек”, - презрительно ответил старший помощник шерифа.
“Я—”

“Нет, вы этого не сделаете”, - снова перебил я. “Позвольте мне зачитать вам ордер от
вышестоящий суд. Во имя закона вы готовы продать свою должность, чтобы помочь банде воров, которые воспользовались возможностью разорить моего работодателя, честного погонщика скота. Ордер, который я исполняю, был выдан судьёй Колтом, и в нём говорится, что он является верховным судьёй на неосвоенной территории; что ваши официальные полномочия прекращаются в тот момент, когда вы выходите за пределы своей юрисдикции, и вы знаете, что граница округа Форд находится позади нас. Как гражданин я буду относиться к вам по-человечески, но как
чиновник я даже не стану вас слушать. Более того, вы не можете меня арестовать
я или любой мужчина в моем наряде; не потому, что у тебя волосы неподходящего цвета, а
потому, что тебе не хватает авторитета. Я тот, кого вы ищете, и эти
быдло не Ловелла, но вы не можете коснуться копытом из них, даже не
бродячие. Теперь, если вы хотите оспорить авторитет, который я заметил,
все, что вам нужно сделать, это вытащить оружие и начать свою игру ”.

“Мистер Квирк, ” сказал помощник шерифа, “ вы скрываетесь от правосудия, и я
могу законно доставить вас туда, где найду. Если вы будете сопротивляться аресту, тем хуже.
Поскольку это ставит вас вне закона. Итак, мой совет...

Но фраза так и не была закончена, потому что по разделительной полосе, подобно
урагану, пронесся отряд всадников, которые, завидев нас, подняли длинные
крик, и в следующую минуту Дэйв Спонсилье и семеро его людей подбежали
. Парни открылись, чтобы избежать натиска, но
помощники шерифа держались стойко; и когда Спонсилье и его парни бросили своих лошадей
они остановились на корточках, Дэйв привстал в стременах и
размахивая шляпой, крикнул: “Ура Дону Ловеллу, и к черту всех этих
шериф и помощники шерифа округа Форд!” Мы со Спонсором были великолепны
Друзья, как и наши наряды, и мы чуть не свалили друг друга с ног в наших грубых, но сердечных приветствиях. Когда снова воцарилась тишина, Дэйв продолжил: «Я был в Додже прошлой ночью, и Боб Райт сказал мне, что шериф собирается сегодня утром забрать два стада старика Дона. Готов поспорить на свои мокасины, что трава не сильно выросла, пока я возвращался в лагерь. Флуд и Мятежник взяли с собой пятнадцать человек и отправились на помощь Куинсу, а я с рассвета
проводил разведку, пытаясь найти вас. Да, сам шериф и
пятеро помощников шерифа прошли по тропе до рассвета, чтобы арестовать Форреста и
забрать его стадо — я так не думаю. Полагаю, эти незнакомцы — помощники шерифа? Если бы это был я, знаете, что бы я с ними сделал?

 Вопрос был наполовину приказом. Он не требовал подтверждения, потому что в мгновение ока
помощники шерифа были окружены, и если бы не хладнокровие Боба Квирка, дело дошло бы до насилия. Первобытный разум медленно
воспринимает оскорбление, и хотя главный помощник прокурора
выбрал для своих последних замечаний хорошо подобранные слова, его намёк на то, что я беглец
от правосудия и преступника, оказавшего сопротивление аресту, не осталось и следа.
Зная металл своего снаряжения, я обуздал бурю внутри себя, и
полагаясь на брата, за которым я с радостью последовал бы на смерть, если понадобится, я
махнул рукой своим мальчикам. “Итак, ребята, ” обратился Боб к помощникам шерифа, -
самый простой выход из этого положения - лучший. Никто здесь не совершал
никакого преступления, влекущего за собой его арест, и вы также не можете завладеть
каким-либо скотом, принадлежащим Дону Ловеллу. Я возобновлю для вас приглашение
спуститесь в фургон и позавтракайте, или я накормлю вас самым лучшим
направления по моей команде успевает увернуться. Вместо того, чтобы попытаться
для выполнения Вашего объекта, вам лучше вернуться в
чапаррал—ты прописана вниз. Сделай свой выбор, люди”.

Слова Боба подействовали успокаивающе. Ему было тридцать три года, и он был
прирожденным лидером среди грубых мужчин. В его совете звучала сталь
искренность, и впервые с момента встречи депутаты
поникли. Главный отозвал своих людей в сторону, и после короткого совещания
моего брата пригласили присоединиться к ним, что он и сделал. Я
Впоследствии узнал, что Боб подробно описал нашу позицию
в помещении и в отряде, как только они услышали другую сторону вопроса
, у них был совершенно другой взгляд на этот вопрос. Пока продолжалась консультация
, мы все спешились; были свернуты сигареты
, и пока дым поднимался облаками, мы пересмотрели промежуточный период
с тех пор, как мы расстались в марте в старой Медине. Отряд шерифа проводил
моего брата до фургона и, освежившись, снова сели на
своих лошадей. Боб проводил их обратно через вершину плато, и
оливковая ветвь мирно помахала на водоразделе.

Утро было не далеко продвинулись. После краткой консультации, два
старых мастеров убеждали, что мы едем к облегчению Форрест. Намека было
достаточно, и, включая пятерых моих лучших конников, отряд из
двадцати человек ускакал прочь. Мы держались водораздела на некотором расстоянии от нашего маршрута
, и прежде чем мы сошли с него, облако пыли, указывающее на присутствие стада
Боба, было замечено на южном склоне, в то время как на противоположном
один из моих коров начал продвигаться вперед. Спонсор знал о
вероятном местонахождении Форреста, и под его руководством мы отправились в
свободным галопом мы спускались по северному склону с горной горы.
Темп нес нас через местность со скоростью десять миль в час,
мы почти не произносили ни слова, пока вытряхивали излом за изломом наших
лошадей или натягивали поводья, чтобы восстановить дыхание. Нашей целью было
небольшое возвышение на равнине, с которого мы ожидали увидеть
тропу, если не стада Флада, Форреста и Повстанца. Достигнув
этой пологой зыби, мы натянули поводья и остановили наших лошадей, которые тогда были
покрыты здоровым потом. И ручей, и тропа были четко очерчены
перед нами, но из-за волн жары и миражей за ними, наш обзор был ограничен
естественно. Спонсилье был уверен, что Форрест находится к северу
от ручья и за тропой, и мы снова встряхнули наших лошадей, и мы
молча оставили позади оставшиеся мили. Все наши лошади были свежими
и сильными, и, пересекая ручей, мы позволили им несколько глотков
воды, прежде чем продолжить нашу поездку. Мы снова остановились, пересекая
тропу, но она была настолько изношена недавним использованием, что не давала никакой подсказки, чтобы
вести нас в наших поисках. Но со следующей точки обзора, которая позволяла
Перед нами предстало море скота, и казалось, что все животные находятся в загоне. Затем мы увидели повозки, и, наконец, появился всадник, который подал нам знак. Это оказался один из людей Флуда, и под его руководством мы вскоре нашли лагерь Форреста и его скот. Парень заверил нас, что с самого рассвета там проходит совет, и мы поспешили туда, чтобы присоединиться к нему. Когда мы увидели
Фургон Форреста стоял среди тополей, несколько человек как раз
садились в него, чтобы уехать, и прежде чем мы добрались до лагеря, они пересекли
ручей, ведущий на юг. Мгновение спустя вышел Форрест и, поприветствовав
нас, сказал:

“ Привет, ребята. Слезайте, дайте своим лошадям отдуваться и наслаждайтесь жизнью
сами. Ты всего на минуту опоздал на встречу с очень приятными людьми.
Да, у нас на завтрак был шериф из Доджа и еще несколько человек.
Нет, никаких особых проблем, за исключением того, что Джон Джонс, придурок, набросил петлю
своей веревки на шею лошади шерифа, а один из участников вечеринки
предложил снять карабин. Но в пределах слышимости щелкнуло около дюжины шестизарядных револьверов
и он последовал моему совету и прекратил стрельбу. НЕТ
никаких проблем, кроме большого разговора о медицине и кучи юридических фраз.
которые я не очень понимаю. Отвяжите лошадей, говорю вам, ибо
Я собираюсь убить хорошую жирную бродячую собаку, а ближе к вечеру, когда подойдут остальные стада
, мы устроим облаву на наряды Дона Ловелла. Я произнесу
небольшую речь, и в связи с бескровной битвой этим утром,
этот ручей будет переименован в ручей Шерифа ”.




ГЛАВА X.
ВОССОЕДИНЕНИЕ СЕМЬИ.


Гостеприимство трейлового фургона было удачно выражено в приглашении
повеселиться. Кто-то проявил здравый смысл, выбрав
лагерь, потому что всё было под рукой, включая проточную воду и
обильную тень от группы тополей. Распрягши наших разгорячённых лошадей,
мы в полной безмятежности и расслабленности опустились в ближайшую
тень. Наш хозяин недвусмысленно намекнул на то, что было бы неплохо
подкрепиться, и в ответ Форрест указал на ведро с водой из ручья,
стоявшее рядом с колесом повозки, и призвал нас не отставать.

Каждый из нас был хорошо обеспечен коричневой папиросной бумагой и табаком, и вскоре мы курили по одному и группами, как наёмные работники
и вспоминая события утра. Повар Форреста, высокий рыжеволосый парень,
предполагая, что в его фургоне на день остановится много гостей, поставил на огонь маленький и большой котелки. Поскольку
на момент нашего приезда было всего около часа дня, обещанная свежая говядина
не успела бы приготовиться к ужину, но мы были не из тех гостей, которым
нужно было спешить домой, — мы были там, где нужно, когда ужин был готов.

То, что я не выспалась из-за своего наряда, было хорошим предлогом для
послеобеденной сиесты. Развязав наши плащи, мы вышли из слышимости
из лагеря и на несколько часов забыл о времени. Около трёх
часов Боб Куирк проснулся и сообщил нам, что он приказал нашим
лошадям и что на тропе к югу от нас был замечен скот Спонсилье. Дэйву не терпелось перехватить своё стадо и разбить лагерь ниже по течению, по крайней мере, ниже обычной переправы. Это
заставило бы Боба и мой скот спуститься ещё ниже по течению, а мы
все были полны решимости почтить Форреста своим присутствием на
ужине и в вечерние часы. Куинс-младший погнал лошадей, и мы
вернувшись в лагерь, мы увидели, что на тополях висят четвертушки говядины,
а под ними — копошащиеся насекомые. Оставив сообщение,
что мы вернёмся вечером, гости, появившиеся в последний момент,
уехали в том же беспорядочном порядке, в котором мы прибыли. Спонсилье и
его люди свернули на юг, Боб Куирк и его ребята вскоре последовали за ними,
а остальные продолжили путь вниз по ручью. Мой скот пасся у
воды, когда мы их догнали. Он занимал целую милю вдоль ручья,
и до перевала оставалось ещё около часа езды. Это долгий путь
пришло время хорошенько напоить большое стадо, и мы неоднократно перегоняли их взад
вперед через ручей, но в конце концов позволили им пастись, развернувшись
широким веерообразным фронтом. Как наша левую стрим, быдло Бобу
приходя в более чем в миле выше, и в ожидании сухой лагере
ночью, родителям было рекомендовано набивать бочки и поставить себя с
древесины.

Выделив третьего и четвертого охранников для борьбы с ремудой, я отправил
Подняться вверх по ручью с лошадьми моего брата и забрать наши
взятые напрокат седла; даже Боб Квирк был достаточно легкомыслен, чтобы
превратите добрососедский поступок в торговлю лошадьми. Примерно в двух милях от
на крик и на равном удалении от тропы, я обнаружил, что лучше
кровать-земли поездки. Он наклонялся к северо-западу, был покрыт
старой сухой травой и ловил любой случайный ветерок, кроме восточного
. Фургон был отправлен в лагерь, и первый и второй стражники
были освобождены ровно на то время, чтобы запрячь своих ночных лошадей. Почти все время
эти две вахты были со мной в течение дня, и по возвращении
из Леверинга с лошадьми мы позаимствовали несколько пустых мешков из-под муки
для говядины, и клиенто-центрированной, оставив только готовить и первые
два охранника.

Что такое вечер и ночь, что было! Поднимаясь вверх по ручью, мы
увидели в сгущающихся сумерках костры Спонсилье и моего брата
в нескольких милях друг от друга, к югу от ручья. Когда мы достигли
Вагон Форреста кланы собирались, мятежника и его толпа оздоровительная
последние придут сверху. Группы оседланных лошадей были привязаны среди
деревьев, а вокруг двух костров мужчины жарили говядину
на раскаленных углях. Рыжеволосый повар ожидал сорок гостей
был не в своем наряде, разливал кофе в жестяные чашки и
по просьбе разносил печенье направо и налево. Ужин удался, не
на счет распространения или наши превосходные манеры за столом, а мы украшали
в связи с аппетиты которых требуется скобками жизни
удовлетворить. Потом мы курили, разбившись на группы, когда начиналась пряжа.
Все истории из нашей жизни о свежей говядине, а их было множество, были
рассказаны, и ни одна группа не обращала внимания на другую.

“ Каждый раз, когда мне не хватает свежей говядины, - сказал Мятежник, усаживаясь поудобнее.
удобно устроившись между корнями тополя, спиной к
его стволу: “это напоминает мне о том времени, когда я был пленником у
Янки. Шел последний год войны, и я преодолел свое первое желание
лично разгромить весь Север. Нас было около пяти
тысяч человек, которых держали в качестве военнопленных в течение одиннадцати месяцев на
полуострове в Чесапикском заливе. Боевой дух солдата был
сломлен у большинства из нас, особенно у мужчин старшего возраста и у тех,
у кого были семьи. Но мы, молодежь, смирились с удачей войны и
были рады, что мы остались живы, даже если мы были пленниками. В моем бардак в
тюрьмы было пятнадцать, все были захвачены в то же время,
и многие из нас, товарищи трех лет.

“Я помню тот день, когда нас сняли с поезда и повели маршем через весь город к тюрьме
впереди нас группа янки играла national airs
и фавориты их армии, и люди вдоль маршрута, насмехающиеся над нами
и спрашивающие, понравилась ли нам музыка. Наша столовая держалась вместе во время марша
, и некоторые ребята отвечали им тем же, как могли.
Оказавшись в тюремной решеткой, мы вошли в каюту и нашем бардаке
до сих пор держится вместе. Пока мы были там долго, в один день произошло
звонок среди пленных добровольцев, чтобы сформировать команду подсобный рабочий.
Ну, я завербовался в качестве подсобного рабочего. Нам приходилось отчитываться перед офицером дважды
в день, а затем нас сажали под охрану и приступали к работе. Вид труда
Больше всего мне нравилось разгружать припасы для тюрьмы, которые
выгружали на ближайшей пристани. Этой разношерстной команде
приходилось разгружать всё, и мне это нравилось, потому что у нас была возможность что-нибудь украсть.
Всякий раз, когда нужно было разгрузить что-то лишнее, предназначенное для офицеров,
остерегайтесь несчастных случаев. Часто попадались сломанные ящики, и кое-что из их содержимого наверняка попадало в наши карманы или желудки, несмотря на охрану.

«Я был усердным работником и хорошо ладил с охраной. Они никогда не обыскивали меня, а когда вывели нас за частокол, начальник караула разрешил мне после окончания работы зайти в лавку и купить безделушки. У солдат, даже в тюрьме, всегда были деньги, и я
Иногда мои сокамерники давали мне деньги, чтобы я покупал хлеб в пекарне, которая находилась за пределами тюрьмы. После того, как я несколько раз поторговался с мальчиком-пекарем, мне удалось его подкупить. Да, он воровал у своего хозяина и продавал мне хлеб со скидкой. Я был хорошим покупателем, и, поскольку я был заключённым, мне не грозила встреча с его хозяином. Понимаете, ему отмеряли буханки, и он должен был вернуть столько же хлеба. Сначала хлеб стоил десять центов за маленький буханку, но когда я придумал свой план, он стал стоить
стоило мне пять центов за самые большие буханки, которые мальчик мог украсть из
пекарни. Я занимался этим несколько месяцев, и если бы нас не
обменяли, я бы точно разорил того пекаря.

«Но самая успешная схема, которую я провернул, — это кража почек из
говядины, пока мы её разделывали. От причала до склада было довольно далеко, и когда я нёс на плече заднюю часть говяжьей туши, было легко просунуть руку сквозь жир и крепко ухватиться за почку. Потом, когда я бросал тушу на складе, в ней не хватало почки, которая тайком оказывалась у меня в кармане
Я прятал их в большом кармане на внутренней стороне моей рубашки. Когда я только начал этим заниматься, мне хватало одной-двух почек в день, но потом мои товарищи по роте догадались, и мне пришлось воровать оптом, чтобы их угостить.
 Иногда, когда охранники были слишком бдительны, я не мог добыть много почек, но когда они расслаблялись, «Ворон Элайджи» добывал по почке для каждого в нашей роте. С регулярными пайками и тем, что я мог украсть, когда техасские войска сменили нас, наша столовая была довольно убогой, но жирной, как свинья, и скользкой, как ласка. Боже, храни тебя,
но мы были сборищем воров».

Почти все старики Флада снова были с ним, некоторые из них были
тогда в лагере Форреста. Произошла драка между группой оседланных лошадей
привязанных к переднему колесу фургона, среди которых была лошадь
Джона Офицера. После того, как воюющие стороны были утихомирены, и Офицер спешился и привязал свою лошадь к ближайшему дереву, после чего подошёл к нашей группе, в которой были шестеро начальников караванов. Бросив
себя на землю рядом с нами и используя Спонсильера в качестве подушки, а меня — в качестве подставки для ног, он заметил:

«Все вы, бригадиры, которые проходили по Чисхолмскому тракту, помните
вышку под названием Бычья Нога, но, возможно, некоторые из парней её не помнят.
Ну, неважно, это примерно на полпути между Литтл-Терки-Крик и
Баффало-Спрингс на той тропе, где она проходит через Чероки
Стрип. Я год проработал в тех северных краях — там много техасских парней
Там тоже. Как раз в то время, когда они начали разводить в этой стране техасских быков, мы объезжали их, чтобы держать наш скот на пастбищах.
 Конечно, в той стране тогда было на ком ездить верхом. Первые несколько месяцев, когда этих южных быков выпускают на новые пастбища,
Боже! но они так любят плыть по ветру. В любую грозу они за ночь пройдут дальше, чем целый отряд сможет вернуть их за день.

«Наш лагерь стоял на Солт-Форк-оф-Симаррон, и поздней осенью, когда все быки были отправлены на бойню,
отряд ехал верхом на лошадях и
Пасли на вольном выпасе много техасских годовалых телят и смешанный скот,
прирождённый для этого пастбища. В тех краях бывает бабье лето и
«зимовка скво», и то, и другое — осенью. Там много забавной погоды. Так вот, однажды поздним осенним вечером
«зимовка скво» началась рано, полил дождь со снегом. На следующее утро не было видно ни одного копыта, и вскоре после рассвета мы уже скакали во весь опор, чтобы догнать наш скот. После тяжёлого дня мы обнаружили, что потеряли несколько сотен голов, в основном
годовалые особи породы "сквозной Техас". Вы все знаете, как может взбеситься свора
собаки — мы охотились три дня и проехали пятьдесят миль во всех направлениях
, но не смогли найти ни шкуры, ни шерсти, ни копыт. Именно тогда, когда
мы охотились на этот скот, началась моя история.

“Большие оже из нашей компании жили в Уичито, Канзас. Их бригадир,
Библбэк Хант, и я возвращались с охоты на пропавших
стадо годовалых детенышей, когда нас настигла ночь, в полных двадцати пяти милях от
лагеря. Затем на ум пришла сцена с Бычьей ногой, и мы повернули наших лошадей
и поехал к нему. Когда мы добрались до него, было почти темно, и Библбэк
сказал, чтобы я зашел и выступил с докладом. Я никогда не забуду ту милую
маленькую женщину, которая встретила меня у дверей той дерновой лачуги. Я рассказал ей о нашем
положении, и она казалась ужасно любезной, предоставив нам еду и
кров на ночь. Она сказала нам, что мы можем либо пикет наши лошади или
положите их в загоне и кормить их сеном и зерном из
стадия-предприятия питания. Итак, старая Библбэк была, что называется, застенчивой
перед женщинами и держалась подальше от дома, пока не отправила своего маленького мальчика
и попросила нас войти. Ну, мы сидели в комнате, как совы, и, чтобы спасти свою душу от грядущего гнева, я не мог придумать ни одного подходящего слова, чтобы сказать его маленькой женщине, которая была занята приготовлением ужина. Библбэку было хуже, чем мне; он ничего не мог делать, кроме как смотреть на картины на стене. Меня беспокоило, есть ли у неё муж? Или что она делает в этой одинокой стране?
Затем появился мужчина, который мог быть её дедом. Он
был дружелюбен и довольно разговорчив, и я подошёл прямо к нему. А потом
у нас был ужин, который я до сих пор отчетливо помню. Ну, я должен сказать, что я.
нужна женщина, чтобы приготовить хороший ужин и поднять настроение своим присутствием.
сидеть во главе стола и разливать кофе.

“Этот старик был машинистом дилижанса на пенсии и разыгрывал "пререкания
" для лошадей дилижанса. После ужина я пошел в загон и
вытянул из него информацию, что женщина была вдовой; что ее
муж умер до того, как она приехала туда, и что она была из Мичигана.
Среди других вещей, которые я узнал от старика , было то , что у нее были
пробыла там всего несколько месяцев и была бедной, но достойной женщиной. Я
рассказал обо всем этом Библбэк после того, как мы легли спать, и мы обнаружили, что наши
финансы составляли всего четыре доллара, которым она была более чем рада
. Итак, на следующее утро после завтрака, когда я спросил ее, сколько я должен
ей за наши хлопоты, она любезно ответила: ‘Что ж, джентльмены, мне
и в голову не могло прийти воспользоваться вашей необходимостью и потребовать с вас плату за
услуга, которую я только рад оказать. ‘О, ‘ сказал я, - возьми это,
все равно", - кладя серебро на угол стола и направляясь к
Я уже был у двери, когда она остановила меня. «Минуточку, сэр, я не могу принять это. Будьте так любезны, исполните мою просьбу», — и вернула деньги. Мы пробормотали что-то в ответ, пожелали ей доброго дня и направились к загону, чувствуя себя двумя ворами овец. Пока мы седлали лошадей — вы не поверите!— её маленький мальчик вышел в загон и дал каждому из нас по такой прекрасной сигаре, что я чуть не подавился. Что ж, ребята, эта маленькая женщина из Мичигана так нас обработала, что мы не могли смотреть друг другу в глаза. Мы привыкли
трудности и пренебрежение, но здесь было столько искренней доброты, что хватило бы убить кошку
.

“Пока мы не оказались в пяти милях от нашего лагеря тем утром, старина Библбэк
не разговаривал со мной, пока мы ехали. Затем он наполовину повернулся в своем
седле и спросил: ‘Что это за люди?’ ‘Я не знаю’, - ответил я.
‘что это за люди, но я знаю, что они хорошие’.
- Ну, я разделаюсь с этой маленькой женщине, если она принимает каждый Соу в моем
война-сумки, - сказал Хант.

Когда до лагеря оставалось около мили, Библбек снова повернулся в седле и
спросил: ‘Когда Рождество?’ ‘Примерно через пять недель’, - ответил я. ‘Ты знаешь
— Ты знаешь, где пасутся эти здоровенные вайомингские олени? — спросил он. Я сразу же понял, к чему он клонит. — Конечно, знаю. — Ну, — говорит он, — давай убьём его на Рождество и отдадим этой маленькой вдовушке всё мясо. Ей это понравится, не так ли?
 Мы её здорово одурачим. — Не говори никому, — добавил он, и мы поскакали галопом в лагерь.

«За три дня до Рождества мы загнали этого бродягу из Вайоминга и забили его. Мы подвесили тушу на ночь, чтобы она затвердела на морозе, а на следующее утро, рано утром, отправились на сцену с хорошим
пара пони запряжена в легкую повозку. Мы добрались до дома вдовы около
одиннадцати часов, и, несмотря на ее протесты о том, что ей столько не нужно
, мы повесили восемьсот фунтов самой отличной говядины, какую вы когда-либо видели
своими глазами. Мы пожелали ей счастливого Рождества, запрыгнули в
фургон, прикрикнули на пони и просто поднялись на возвышенности, уезжая
прочь. Когда мы отошли подальше от дома — что ж, я видел, как играли мул
жеребята и козлята прекращали свои шалости; Я видел детей, которые
было забавно, но для человека с седыми волосами на голове старый Библбэк
Хант в тот день был самым счастливым смертным, которого я когда-либо видел. Он разговаривал с
лошадей; он пел; он сыграл Индейца; и что Рождество-веселый
один, но долг был заплачен, и наша маленькая вдова говядины, чтобы бросить в
собаки. Больше я ее не видел, но где она сегодня вечером, если мой
молитва на счету, да благословит ее Бог!”

Рано вечером я предупредил своих мальчиков, что мы отправимся в путь.
возвращение в десять часов. Время подходило к концу, и в ответ на мой
вопрос, достали ли нашу порцию говядины, Джек Спланн сказал
, что он отрезал половину корейки, ребрышки и стейк, достаточный для
завтрак. Мы со Спланном привязали говядину к постромкам, и когда
мы вернулись к остальным, Спонсилье рассказывал о панике, охватившей его
стадо в Панхандле примерно месяц назад. «Но этот забег не был похож на тот, в
котором я участвовал однажды, средь бела дня», — заключил Дэйв. Ему не
нужно было подталкивать нас, чтобы мы выслушали его историю; нам
оставалось только дать ему время собраться с мыслями.

— Да, это было летом 1973 года, — наконец продолжил он. — Это была моя
первая поездка по тропе, и я, естественно, занял место в
тащиться в конце стада. В то время я был зеленым юнцом лет восемнадцати,
никогда раньше не бывал в пятидесяти милях от ранчо, где родился.
Стадо принадлежало майору Худу, и нашей целью был Эллсворт,
Канзас. В те времена они, как правило, работали на волах к чак-вагонами,
поскольку они были готовы купить в верхнюю страну, и хороший спрос на
нарушение прерии. Я думаю, что в том году в нашем стаде была дюжина
работящих быков, и они доставляли мне больше хлопот, чем весь остальной скот, потому что они были ленивыми и греховно
лень. Мой словарный запас ругательств был измочаленный, прежде чем мы
неделю, а те волы не обращал больше никакого внимания на веревку или
себя, чем на жужжание комара.

“Был один большой чалый бык по кличке Терк, которого мы запрягали в повозку
время от времени, но при переходе через горы Арбакл на индейской территории
у него подкашивались ноги. Заменили другое ярмо, и через
несколько дней Турк снова был на ногах. Но он был хитрым негодяем и
выучился на солдата, и пока у него болели ноги, я помогал ему
прокладывать песчаные тропы и уделять ему свободное время. Фактически, большинство моих обязанностей
мы гнали этого вола, в то время как другие мальчики пасли стадо. Когда
его ноги поправились — мне пришлось так за ним ухаживать, - он был совершенно испорчен. Я
умолял бригадира вернуть его в команду по приготовлению чака, но повар
отказался из-за своей общеизвестной лени, поэтому мы с Терком продолжили
украшать тыл колонны. Я считаю, бригадир решил, что будет лучше
у турок и меня поздно, чем не ужин. Я перепробовал сотню разных
схем, чтобы вселить честолюбие и самоуважение в этого быка, но он был
старым псом и довольствовался своими злыми привычками.

«Прошло несколько недель, и мы с Турком стали постоянной шуткой для
окружающих. Однажды утром я обнаружил, что он боится
слайкера. Почти целый день я брал над ним верх, и несколько раз он
исчезал из виду в основной массе стада. Но он всегда отступал
назад, и в конце концов слайкер перестал его пугать. На самом деле ему
даже нравилось, когда я обмахивал его им — казалось, это его
охлаждало. Была середина дня, и Турк отстал примерно на четверть мили,
а я ехал рядом и
набрасываю на него дождевик, как одеяло. Я позволяю ему нести
это, и ему казалось, что он доволен собой, подергивающего хвостом
признательность, Когда спутанные кисти хвоста noosed себя за одного
за плоскость кнопки на куртке. Следующий удар привел к тому, что
желтая ‘рыба’ ударилась пятками и издала леденящий кровь
рев, она изогнула хвост и направилась к стаду. Всего на минуту
мне было забавно видеть, как старина Терк так извивается, но в следующий момент
мое веселье сменилось серьезностью, и я попытался оборвать его
от остального скота, но он обогнал меня, ревя как бешеный.
Сликер летел как на крыльях, и замыкающие испугались и
начали мычать, как будто учуяли свежий запах крови. Страх
прокатился по стаду от хвоста к голове, и тут же начался
ад. Воздух наполнился пылью, и земля задрожала от
бегущего скота. Не зная, куда повернуть, я остался там, где
был, — в хвосте. Когда пыль рассеялась, я пошёл дальше и примерно в
миле впереди нашёл свой дождевик, а вскоре после этого — старого Турка.
довольные, пасутся. С каждым человеком в седле это стадо пробежало семь
миль и остановилось только у реки Симаррон. Уже почти стемнело,
когда мы с чалым быком догнали скот. К счастью, никто из погонщиков
не видел причины паники, и я объяснил её свежей кровью, в чём
все и убедились. В тот раз меня спасла моя зелёная невинность, но спустя годы я чуть не лишился её, когда признался своему старому бригадиру, что стало причиной паники в тот день. Но тогда я был начальником тропы и усвоил урок».

Мятежник, который разбил лагерь в нескольких милях вверх по течению, созвал своих людей, и мы все вскочили на лошадей и поскакали прочь. В нашу сторону двигалась целая кавалькада, и когда мы остановились у костров, чтобы собрать разные отряды, подъехал Флуд и, позвав
Форреста, сказал: «Раз от старика Дона нет никаких вестей, мы можем с таким же успехом сняться с места завтра утром». Скорее всего, мы получим от него весточку в Гриннелле, и пока мы не доберёмся до железной дороги, стаду Буфорда лучше идти впереди. Я буду плестись в хвосте, и если
еще одно движение из уклонения, и вы будете предупреждены. Теперь, пожалуй, это
все, кроме того, чтобы дать вашему скоту побольше времени; не торопитесь. Пока,
ребята.




ГЛАВА XI.
ВСЕ БЫЛИ ЗАНЯТЫ ДНЕВНОЙ РАБОТОЙ


На следующее утро стада двинулись в путь, как армейские бригады на
парадной форме. Наш фронт занимал около шести или семи миль, бьюфорды
скот шел впереди, в то время как те, что предназначались для доставки индейцам, естественно,
заняли позиции с фланга и тыла. Мои бивз прекрасно отдохнули на прошлой неделе
и теперь легко захватили лидерство в устойчивом
Мы шли, и каждое стадо избегало тропы, пока необходимость не вынудила нас вернуться на неё. Старая тропа была пыльной и указывала лишь направление, и до тех пор, пока не пошёл дождь, смывший пыль, мы намеревались держаться от неё подальше. Утро шло своим чередом, и стада всё больше отдалялись друг от друга, и если бы не тусклые клубы пыли, поднимаемые десятью тысячами копыт в сырой прерии, нам было бы трудно определить, где находится каждое из них. Несколько раз в течение дня, когда равнина поднималась и
нам открывался вид на запад, мы мельком видели
Скот Форреста, медленно продвигаясь вперёд, был уже в пяти милях от нас и едва виднелся под низким горизонтом. Индейские стада дали нам хороший старт утром, и к вечеру, когда миражи рассеялись, не было видно ни пыльного шлейфа, кроме того, что был далеко впереди.

 Июнь выдался чрезвычайно засушливым. Дефицит воды на равнинах между Доджем и Огаллалой был страшен для каждого погонщика. Трава, с другой стороны, из первосортного весеннего растения превратилась в кормовую культуру, богатую питательными веществами.
Благодаря этому наши быки набрались сил и округлились, превратившись в красавцев. Единственным недостатком было отсутствие воды, поэтому долгие переезды, измеряемые не километрами, а часами, стали обычным делом. С четырёх утра до восьми вечера, даже если ехать со скоростью быка, к ночи все ориентиры остаются далеко позади. Таким образом, в течение следующих нескольких дней мы двигались вперёд, и
монотонность нашего существования нарушалась лишь разнообразием миражей,
яркими вспышками тепловых волн и безмолвными сигналами в небе от других
путешественников, таких же, как мы. Когда мы добрались до Пиг-Богги, там не было ничего, кроме болот.
встретили нас, а очередной переход был сухим и пыльным, и вымощена
кости крупного рогатого скота. Любопытство мое было достаточно сильным, чтобы заставить меня пересмотреть
старый мост, который я когда-то помогал строить до двух сезонов, хотя
неиспользованный, она была еще цела, кредитная сырой технических Пита
Бойня. Покинув долину Соломоновых, следующий ход
вода была развилки Пауни, где мы настигли и прошли шесть тыс.
годовалые телки в два стада, продается зимний прежде чем Джон блокатор
для доставки в Монтане. Северо - Запад еще не усвоил , что Техас
Это была естественная среда для разведения крупного рогатого скота, но при благоприятных условиях в обеих частях страны владелец ранчо на Юге мог вырастить на треть больше телят от такого же количества коров.

Погода оставалась жаркой и душной.  Несколько раз слева от нас на несколько часов надвигались штормы, которые, как мы надеялись, дойдут до нас, а ночью сверкали молнии, но, за исключением охлаждения воздуха, они нам ничем не помогали. Но когда однажды ночью мы разбили лагерь на перевале
перед тем, как добраться до реки Смоки, на нас обрушился шторм, который вселил ужас в наши сердца. В моём отряде были люди, а также те, кто работал на Ловелла,
кто были от десяти до двадцати лет меня старше, потратив на это почти их
жизнь в открытую, кто никогда прежде не видели такую ночь.
Атмосфера, казалось, была перенасыщена электричеством, которое сыграло свою
шутку среди нас, и ни человек, ни зверь не были исключением. Разразилась буря
водораздел начался примерно через два часа после того, как скот был уложен спать, и с тех пор
до рассвета все мужчины были в седлах, стадо полностью отошло в сторону
за ночь прошло три мили. Таких ярких вспышек молнии
, сопровождаемых мгновенным раскатом грома, я никогда раньше не видел, хотя
количество осадков после первого рывка было небольшим. Несколько раз
дождь полностью прекращался, когда фосфор, подобно пожару в прериях,
появлялся повсюду. Огромные листы его мерцали повсюду, скот
и седла вскоре были покрыты, в то время как каждый кусочек металла на нашем
снаряжении был покрыт и мерцал фосфоресцирующим светом. Мои
перчатки были закрыты, и куда бы я себя ни коснулся, казалось, что это
размазывается, растекается и отказывается стираться. Несколько раз нам удавалось
задержать и утихомирить скот, но на их спинах мерцали
призрачный свет, разливавшийся по стаду, занимавшему акры, напоминал
одно из горящих озер в регионах инфернал. По мере того, как ночь продолжалась,
выпало несколько ливней, сопровождавшихся почти непрерывными вспышками молний
, но дожди только добавили влаги земле, и это
подействовало как топливо для восстановления фосфора. За несколько часов до рассвета,
большие листы огненной стихии, гонялись друг за дружкой по
северное небо, освещая наше окружение, пока можно было читать
обычным шрифтом. Скот стоял горбатый или взял случайный шаг
впередсмотрящие, угрюмые, расседлали своих лошадей, вырабатывая новые решения
на будущее, в которые работа на тропе не входила. Но
наконец наступило утро, прохладное и пасмурное, небольшая компенсация за жару
, которую мы терпели с тех пор, как покинули Додж.

С рассветом стадо вернулось на прежний путь. В течение
часа или больше скот свободно пасся, и когда солнце пробилось сквозь
облака, они опустились, как усталые пехотинцы на марше, и мы
позволили им час отдохнуть. Мы были все еще примерно в трех или четырех милях
к востоку от тропы, и после завтрака и смены лошадей мы
разбудил скот и двинулся в сторону тропы, рассчитывая
перехватить его до полудня. На реке Смоки было какое-то поселение
Долина которое следует избегать, как и в прошлые годы серьезной вражды были
зародил между поселенцами и погонщики в результате разрушительного
Техасская лихорадка среди пасется скот. Я ехал по левому краю, и
когда мы были недалеко от тропы, один из мальчиков обратил мое внимание
на рассеянное стадо крупного рогатого скота, дрейфующее на юг в полных двух милях
к западу от нас. Это, безусловно, было что-то необычное, и, как у каждого мужчины,
те из нас, кто осматривал их, увидели одинокого всадника, который проехал через их
фронт и, развернув их, продолжил путь к нашему стаду. Ситуация была
ошеломляющей, поскольку естественный путь каждого стада пролегал на север, но
здесь было одно, очевидно, брошенное, как затонувший корабль в море.

Посланник являл собой образец отчаяния. Он оказался владельцем
брошенного скота и обратился к нам с просьбой о помощи.
Согласно его рассказу, он был скотоводом с Севера и купил этот
скот за несколько дней до этого в Додже. Он купил этот наряд в комплекте,
с пониманием того, что сквозная помощь будет продолжаться в его службе
до тех пор, пока не будет достигнут его диапазон в Вайоминге. Но это был мексиканец
бригадир и все остальные, и во время ночной грозы один из них
был убит молнией. Несчастный случай, должно быть, произошел
около рассвета, поскольку мужчину не хватились до рассвета, и, как и
наш, его скот унесло штормом. Некоторое время было потеряно на то, чтобы
найти тело, и, чтобы усилить панику, которая уже охватила наряд
, рубашка несчастного вакеро была сожжена на трупе.
Лошади выбились scathless, хотя его всадник встретил смерть, в то время как
корпуса были зачищены от седла, так что она упала с животного.
Мексиканский бригадир и вакерос вскинули руки вверх;
погрязший в суеверии, они считали потери своего товарища в
плохая примета, и отказался идти дальше. Стадо было практически брошено.
если бы мы не смогли протянуть руку помощи.

Призыв был не напрасен. Отправив четверых своих людей и оставив Джека
Спланна в качестве второго помощника присматривать за нашим скотом, я поскакал прочь вместе с
чужеземцем. Когда мы проехали небольшое расстояние между двумя стадами, я
мысленно проанализировав ситуацию, я не мог не подумать, что это было
к счастью для инопланетной организации, что их работодателем был северянин
пастух, а не техасец. Если бы нынешним владельцем был последний из них
в школе было бы больше одного погибшего мексиканца, прежде чем появилось бы другое
ценное стадо было бы брошено из-за неизбежного несчастного случая. Я
однако оставил свои мысли при себе, потому что у этого человека и так хватало забот,
и, добравшись до его дрейфующего стада, мы вернули их на прежний курс.
Был полдень , когда мы добрались до его фургона и нашли мексиканский наряд
Они всё ещё оплакивали своего погибшего товарища. Мы отогнали скот, смешанное стадо примерно в двадцать пять сотен голов, далеко от лагеря и, вернувшись, спешились среди воющих вакеро. В них не было и намёка на здравый смысл. Бригадир, который немного говорил по-английски, по крайней мере, его работодатель утверждал, что он говорит, вёл себя как сумасшедший, в то время как большинство вакеро держались позади. Мёртвого
человека внесли в дом и положили под брезент в тени повозки. Я чувствовал, что мои мальчики будут стоять позади меня и никогда
Подойдя к трупу, я спросил по-испански у вакеро, кто из них был их капралом. Мне указали на крупного бородатого мужчину, и, подойдя к нему, я одной рукой ударил его по лицу, а другой выхватил у него шестизарядный револьвер. Он отшатнулся, побледнел как смерть, и, прежде чем он оправился от удивления, я на его родном языке обругал его как никчёмного пса за то, что он бросил своего хозяина из-за несчастного случая. Воспользовавшись временным преимуществом, я
спросил о поваре и конюхе и ясно дал понять, что
Если бы людей не кормили, а за стадом и верховыми лошадьми не ухаживали, то
они не заслуживали бы звания вакеро, если бы пренебрегали своим долгом, возложенным на них.

«Но Пабло мёртв», — пискнул один из вакеро в свою защиту.

— Да, это он, — сказал Г. Г. Седердалл по-испански, ощетинившись в сторону
вакеро, который вызвался ответить, — и мы похороним его и ещё полдюжины
вас, если понадобится, но скот мы не бросим — ни на час. Пабло мёртв, но он был ничем не лучше
больше сотни других мужчин, которые потеряли свои жизни на этом пути. Если
вы многие чокнутые овцеводы, а не вакерос, то почему
вы не остались дома с детьми вместо того, чтобы начинать выполнять
мужскую работу. Пустыня вашим работодателем, вы будете? Не в стране, где
нет никаких шансов, чтобы забрать других людей. Да, Пабло мертв, а мы
похоронить его”.

Пришельцы смутились и поникли. Хозяин набрался храбрости
и приказал повару приготовить ужин. Мы одолжили наших лошадей вранглеру
и еще одному человеку, принесли ремуду, и прежде чем мы сели
вплоть до полуденной трапезы у каждого вакеро была лошадь под седлом, а
двое из них уехали присматривать за пасущимся скотом. Восстановив
порядок, мы принялись систематически хоронить несчастного
мужчину. Отряд вакерос под командованием Седердалла подготовил могилу на
ближайшем холме, и, завернув тело в брезент, мы похоронили его
как моряка в море. Несколько вакерос были явно взволнованы у
могилы, и, чтобы успокоить их, я предложил разгрузить
фургон с припасами и поднять груз камней с ближайшего выступа
выступ. Пабло пал как хороший солдат на своем посту, убеждал я, и
было приличествует, чтобы его товарищи отметили место его последнего упокоения.
К нашему приятному удивлению, капрал крикнул "ура" своим людям, и фургон
был в мгновение ока разгружен и отправлен за грузом камней. На его
возврата, мы провели час в декорировании Курган, во время которого
плач высказал на будущее душа Пабло. Зная почти
всеобщую веру этой инопланетной расы, когда мы стояли вокруг готового кургана
Седердалл, католик по происхождению, призвал внести вклад в
получить отпущение грехов от церкви. Владелец скота был
первым, кто откликнулся, и с помощью моих мальчиков и меня, а
позже и вакеро, был собран кошелёк с более чем пятьюдесятью
долларами, который передали капралу, чтобы он отслужил мессу по
возвращении в Сан-Антонио. Тем временем стадо и верховые лошади
тронулись с места, и, загружая повозку, мы в последний раз
взглянули на маленький холмик, ставший новой достопримечательностью
на старой тропе.

Владелец скота был рад восстановлению порядка. Мой
Однако презрение к нему не уменьшилось; старая поговорка о глупцах,
бросающихся туда, куда ангелы боятся ступить, лишь снова
подтвердилась. Низшим расам может не хватать храбрости и лидерских качеств,
но никогда не будет не хватать хитрости и коварства. Этот чужеземный отряд обнаружил
слабое место в броне своего нового работодателя и, когда возникла
непредвиденная ситуация, был готов воспользоваться ею. Однако при старом
начальнике эти же люди никогда бы не осмелились взбунтоваться или
проявить себя.
О том, что впереди у этого пастуха были возможные препятствия, не могло быть и речи.
Сомневаюсь, что каждый день, который эти мексиканцы проводили в чужой стране, их ацтекская кровь тосковала по дому на Юге. И поскольку от непредвиденного нельзя было защититься, при первой же возможности я предупредил незнакомца, что ещё слишком рано кричать. На его тревожные расспросы я ответил, что само его присутствие со стадом было угрозой для успешного управления им мексиканской командой.
Он должен был переложить всю ответственность на бригадира или взять всё в свои руки, что сейчас было невозможно, потому что бригада будет дуться и
mutiny once сделает это снова при меньших провокациях. Когда мой занавес
лекция закончилась, владелец разрешил мне созвать его команду
и дать им такие инструкции, какие я сочту нужными.

Мы видели наш скот всего один раз во второй половине дня. Обнаружив
стадо, двое моих парней оставили нас, чтобы вернуться, услышав сообщение о том, что
остальные из нас могут появиться не раньше утра. В течение всего вечера
Я взял за правило завязать знакомство с несколькими
вакеро и узнал имена их хозяина и владельца ранчо. Взяв свое
Воспользовавшись общей информацией, собранной, когда мы разбили лагерь на ночь и все, кроме тех, кто пас скот, закончили ловить лошадей, я привлек их внимание, вернув шестизарядный револьвер, который забрал у их капрала в полдень. Приказав им собраться, я обратился к мексиканскому бригадиру на их родном языке.

— Фелипе Эскибил, — сказал я, смело глядя ему в глаза, — вы были
пастухом этого стада от округа Завалла, штат Техас, до реки Арканзас
и провели свой скот без потерь и происшествий.

“ Стадо сменило владельцев в Додже, но при условии, что вы
и ваши вакерос должны были сопровождать скот на ранчо этого джентльмена
в верхней части страны. Случается несчастный случай, и из-за того, что вы
не полностью контролируете ситуацию, вы перекладываете ответственность и ведете себя как ребенок
желая вернуться домой. Если бы смерть одного из ваших людей произошла ниже по течению
реки, и в то время как стадо все еще принадлежало дону Дионисио из
Ранчо Лос Ольмус, вы бы предпочли расстаться с жизнью, прежде чем покинуть
ваш скот. Теперь, с согласия и одобрением нового владельца, вы
Вы снова будете полностью отвечать за это стадо, пока не доберётесь до реки Платт. По прибытии в Огаллалу вас сменит новый отряд, а затем вам заплатят, и вы все отправитесь домой. Позади вас находятся пять стад, принадлежащих моему работодателю, и я уже предупредил их о вашей попытке дезертирства. Через две недели или даже раньше вас сменят, и единственное, что вас спасёт, — это идти вперёд. Теперь ваш работодатель отправляется в мой лагерь на ночь и, возможно, не увидит вас снова до тех пор, пока это стадо не достигнет Платта. Помните,
Дон Фелипе, у тебя есть возможность восстановить свой престиж как капрала
и тебе это нужно после сегодняшних действий. Что бы сказал дон
Дионисио, если бы узнал правду? И надеешься ли ты когда-нибудь снова встретиться со своими
друзьями в Лос-Ольмусе? Из капрала, которому доверяют, ты снова превратишься в
стригущего овец, и это будет твоей наградой — и по справедливости.”

Седердалл, Вульф и я обменялись рукопожатиями с несколькими вакеро, и
сев на лошадей, мы отправились в мой лагерь, взяв незнакомца с собой
. Только однажды он выразил протест против отъезда. “Тогда очень хорошо”,
ответил Б-г, не в силах подавить презрение, “возвращайся прямо сейчас. Я
азартная игра, что вы обшить ножом до утра, если вы делаете. Мне кажется
вы не очень Сабе мексиканцев”.

Вокруг костра в ту ночь, дневная работа была оценена. Мое довольно
резкое обращение с капралом было полностью прокомментировано и одобрено
нарядом, но вызвало запрос у неугомонного Родителя.
Повернувшись к задавшему вопрос, Берл Ван Веддер сказал голубиным тоном:
— Да, дорогая, я шлёпнула его, просто чтобы напомнить этому негодяю, что его ноги
стоят на земле, а размахивать лапами и скулить бесполезно.
Помни, любовь моя, нужно было накормить живых, похоронить мёртвых, и
работа, которую мы выполняли, требовала, чтобы каждый выполнял свой долг. Есть ли ещё что-то, что ты хотела бы узнать?




Глава XII.
Сбор сил


Оба стада попили воды в Смоки во второй половине дня. Скот незнакомца не стал спускаться к переправе, а нашёл более лёгкий путь в нескольких милях выше обычного брода. После того как мы покинули реку, оба стада паслись весь вечер, и когда стемнело, мы были не более чем в трёх милях друг от друга, по разные стороны
сбоку от тропы. Пастух из Вайоминга провел беспокойную ночь и рано утром
на следующее утро поехал верхом к ближайшему возвышению, откуда ему было видно
свой скот. В течение часа после восхода солнца он вернулся, в приподнятом настроении
за то, что его стадо было далеко не в лидерах у нас, кемпинг
уже сломали, а мы только завтракали. Дела шли хорошо
все шло так, как я и ожидал. Смешанное стадо под командованием мексиканского капрала,
двигаясь то рано, то поздно, могло опережать наших быков, и, поскольку в моем распоряжении было много времени, мы не спешили. Канзас
Тихоокеанская железная дорога была всего в нескольких днях пути, и я посоветовал нашему гостю сесть на поезд до Огаллалы и подготовить новый отряд, чтобы сразу же сменить чужаков по их прибытии. Пообещав подумать над этим, он ничего не говорил в течение нескольких дней, а его скот тем временем продвигался вперёд на расстояние от пяти до десяти миль.

 Тропа пересекала железную дорогу на разъезде к востоку от Гриннелла. Я, естественно, ожидал вестей от Дона Ловелла и собирался отправить одного из мальчиков на станцию, чтобы узнать, есть ли почта.
в Гриннелле была гостиница, несколько магазинов и платная конюшня, и все это
город умер легкой смертью от заразы на засушливой равнине
практически ничего не получал от торговли скотом. Но когда в пределах
полудня езды от железной дороги, обогнав стадо после обеда,
старик Дон разговаривал с мальчиками из табуна. Скот лежал
и, чтобы не беспокоить его, он терпеливо ждал своего часа
пока они не отдохнут и не встанут, чтобы продолжить свой путь. Старик
был в прекрасном расположении духа, что-то необычное, и отклонил мою настоятельную просьбу
приглашение вернуться в фургон и поужинать. Я заметил, что он
пользовался своим собственным седлом, хотя ехал на ливрейной лошади, и из
взаимных расспросов, которыми мы обменялись, узнал, что он прибыл в
Гриннелл, но за несколько дней до этого. Он покинул лагерь снабжения сразу же
после того, как Форрест и Спонсилье миновали этот рубеж, и до прихода Сиринго
со своим отчетом он проводил время в штаб-квартире детективов
в Канзас-Сити. От близких друзей в Додже он узнал
все подробности предпринятой, но безуспешной попытки Западного
Снабженческая компания должна завладеть его двумя стадами. На самом деле было
очень мало того, на что я мог бы его просветить, кроме состояния скота
, но они говорили сами за себя, их лоснящаяся шкура сияла от
богатства шелка. С другой стороны, мой работодатель открылся как открытая книга.


“Том, я думаю, худшее позади”, - сказал он. - Эти люди из “Доджа"
просто мне не по душе излишняя официозность, но Огалалла - коровий городок
по душе моему сердцу. Они там сами по себе закон, и
пастух устраивает представление — хорошее против воров. Огалалла - это
Это административный центр округа, и в городе есть полицейские, это правда, но
у них хватает ума понимать, с какой стороны их хлеб намазан маслом;
и ковбою, который ведёт себя честно, нечего бояться в этом городе. Да,
вся шайка, Толстон и остальные, сейчас здесь, в Огаллале;
 я слышал, что на этой неделе они купили стадо и собираются отнять у нас двух
лошадей, как только мы въедем в округ Кит. Что ж, они могут; я и раньше видел, как плохие парни захватывали город, но это был лишь вопрос времени, когда его отвоёвывали простые горожане. Они могут попытаться обмануть нас, но если
они это сделают, мы пойдем им навстречу чуть больше чем на полпути. Кто из ваших парней
тот, кто обыграл Арчи? Я хочу поблагодарить его до тех пор, пока не наступит время, когда я
смогу вознаградить его получше ”.

Стадо уходило, и поскольку Си работал на качелях с
противоположной стороны, мы позволили скоту пройти мимо, а затем объехали вокруг
и обогнали его. Эти двое никогда раньше не встречались, но старик Дон проникся теплотой
к Доргу, который рассказал о своем опыте в такой неподражаемой манере
что наш работодатель затрясся в седле от приступов смеха. Оставив
этих двоих вместе, я поехал вперед, чтобы посмотреть на воду, и когда
Стадо подошло ближе к середине дня, они по-прежнему были неразлучны. Закончив поить скот, мы разбили лагерь на ночь в нескольких милях к югу от железной дороги, которую смешанное стадо пересекло около полудня. Мой гость последних нескольких дней подошёл к тому моменту, когда нужно было принять решение, и не знал, что делать. Но когда мистер Ловелл и житель Вайоминга тщательно обсудили ситуацию, мой совет был одобрен: безоговорочно доверять своему капралу и быть готовым сменить отряд на Платте. В соответствии с этим были переброшены седла, и
незнакомец, рассыпавшись в благодарностях, ускакал на ливрейной лошади
, на которой прибыл мой наниматель. Как только мужчина отошел подальше
старый погонщик повернулся к моему отряду и сказал:

“Ребята, идет предупреждение, что дни следопытов сочтены. Чтобы
добиться успеха в любом бизнесе, необходимо немного здравого смысла.
Сегодня девять десятых инвестиций в крупный рогатый скот на Северо-западе осуществляется
неопытными людьми. Никакое другое направление бизнеса не могло бы процветать в
таких некомпетентных руках, и глупо думать, что скотоводческие компании
и отдельные люди, почти все новички в бизнесе, могут добиться успеха.
Они могут на некоторое время,—бывают несчастные случаи в каждом вызове, но когда
море отступит, не будет одного человека или компанию в десяти выжить. Я только
жаль, что они хотели, а это значит, что жизнь и расширения для крупного рогатого скота
интересы в Техасе. Пока бум продолжается, и иностранцам, и
tenderfeet вливать свои средства в бизнес будут выглядеть благополучной. Почему,
даже бизнесмены продают свои магазины и уходя в
разведение. Но день расплаты, и есть много ковбойская
в этой северо-западной стране, которая никогда больше не увидит своих денег. Сейчас
спрос правительства здоровый: ему нужен скот для индейских и
военных целей; но эти сумасшедшие инвестиции, особенно в товары для женщин,
Я бы не рискнул ради этого ни долларом ”.

Во время разговора тем вечером я был рад узнать, что мой
работодатель рассчитывает сопровождать стада по суше в Огалаллу. Есть
ничего отжимать в другом месте, и, как и все остальные наряды были
в течение короткого дня езды в тылу, он мог выбрать свою обитель. Он
был слишком хорошим пастухом, чтобы вмешиваться в управление скотом, и
удовольствие от его компании, когда в хорошем настроении, был желать лучшего. В
на следующее утро лошадь была обстановка его от наших статистов, и после
увидев нас безопасно поперек железной дороги, он обернулся, чтобы встретиться
Форрест или Sponsilier. Это было последнее, что мы видели от него только после
переход в Небраску. Тем временем мои ребята не спускали глаз с
мексиканского отряда, шедшего впереди нас, не проходило и дня, чтобы мы не видели
их либо лично, либо по сигналу. Однажды они остановились напротив нас
на западной стороне тропы, когда Седардалл, под предлогом
охотился на заблудившихся лошадей, посетил их лагерь, нашел их довольными и
наслаждался привалом. Им не терпелось узнать расстояние до
Рио-Платте, и Б—г заверил их, что в течение недели они увидят его
мутные воды и почувствуют облегчение. Воодушевленные таким образом, они удерживали лидерство, но
несколько раз вакерос отступали, чтобы навести справки о приводах и воде
. Маршрут был проходимым, с короткой сухой дорогой от начала
Вонючая вода на другом берегу реки Платт, о которой им полностью сообщили
. Держа их в поле зрения, мы неторопливо брели вперед, и по мере того, как мы
Спускаясь по северному склону водораздела к реке
«Республиканец», в полдень мы встретили Дона Ловелла и Дэйва Спонсильера.

«Чудак, — сказал старик, когда они спешились, — я как раз рассказывал
Дэйву, что двадцать лет назад этим летом я нёс мушкет вместе с Шерманом
в его походе к морю. И вот мы здесь, везём говядину, чтобы накормить
армию на Западе. Но это не имеет отношения к нашей нынешней
программе». Мы с Джимом Флудом довольно тщательно обсудили
ситуацию и решили поменять бригадиров на «Открытом А» и
«Падающий Т» — скот, который будет продан после того, как Огаллала будет пройдена. Судя по их действиям в Додже, они, вероятно, попытаются арестовать бригадира этих двух стад по какому-нибудь обвинению. Сменив бригадиров, даже если те, кто сейчас за рулём, будут задержаны, мы выиграем время и сможем перегнать скот Буфорда через Норт-Платт. Скорее всего, они выдвинут против меня какие-нибудь обвинения, и если это
произойдёт, то при необходимости мы все вместе отправимся в тюрьму. У них могут быть
наблюдатели на Республиканской площади; Дэйв позаботится о вас
«Открывай А» немедленно, и ты вернёшься и поведёшь его скот. Пока что вы будете представляться друг другу чужими именами. «Бунтарь» теперь отвечает за скот Форреста, а Куинс вернётся со стадом Пола. Дэйв дал мне дёру, когда мы пересекали Техас-Пасифик в низовьях, но когда мы доберёмся до Юнион-Пасифик, я хочу знать, где он, даже если он в тюрьме. И я, может быть, буду
прямо там, с ним, но мы будем жить на широкую ногу, потому что у меня много их
денег».

Спонсилье сообщил, что его стадо находится по ту сторону тропы, примерно в
в десяти милях позади нас. Я не возражал против перемены, потому что эти засушливые равнины всё же лучше, чем тюрьма в Огаллале. Единственное, о чём я сожалел, — это о том, что временно лишился своего скакуна; но поскольку лошади Дэйва были почти так же хороши, я не возражал и, пообещав, что в случае, если кто-то из нас попадёт в тюрьму, я пришлю цветы, повернул назад, оставив своего работодателя с передовым стадом. Перед отъездом я узнал, что «Дроппинг Т»
превзошёл Спонсилье, и, возвращаясь, проехал несколько миль в
сторону, чтобы утешить своего старого приятеля.
Бунтарь. Он добродушно воспринял мою насмешку и заверил меня, что седые волосы — признак невиновности, который оправдает его в любом случае. Развернувшись, я проехал с ним больше мили, впервые получив возможность увидеть быков Форреста. Быки были крупными и поджарыми, примерно одного возраста и веса, и в целом избавили меня от тщеславной мысли, что у меня самое лучшее стадо среди буфордского скота. Успокоив своё тщеславие, я продолжил путь и добрался до
«Спонсилье» как раз в тот момент, когда там поливали. И снова меня ждал сюрприз.
Последнее стадо, если и имело какое-то преимущество перед двумя другими,
то «Яблоко» было, без сомнения, самым красивым дорожным знаком, который я когда-либо видел. Я спросил исполнявшего обязанности второго помощника, парня по имени Таппс, который отбирал скот при приёме; его ответ пролил свет на ситуацию.

«Старик Дон присоединился к нам в тот день, когда мы добрались до Увальде, — сказал он, — и пока мы не начали принимать скот, он внушал нашему бригадиру, что в этом году скот должен быть особенным — muy escogido, как говорят мексиканцы. В результате Спонсилье приступил к работе с новыми идеями
поданный довольно высоко. Но в первой полученной связке старик срезал
хорошенький четырехлетний малыш, весом фунтов на сто меньше, чем нужно. Дэйв и
Мистер Ловелл поссорился из-за говядины, старик отказался его резать
но он выехал из стада и больше никогда не пытался вмешиваться.
Форрест присутствовал, и в тот день за ужином старик Дон признался, что
он был слишком легок в приеме гостей. Спонсилье и Форрест сделали обрезку
впоследствии, и в этом секрет того, что эти два стада такие однородные».

В верховьях Вонючей Воды был объявлен общий привал. Затем мы
в сорока милях от Огалаллы и в дне езды мы окажемся в пределах
юрисдикции округа Кит. Какое-то время был потерян в этот последний
воды, ждем сзади стада, чтобы прибыть, как предполагалось
место “открыть” и “опущенные Т” разведение сзади при форсировании этом
сухой пояс. У брода на Республиканской было замечено несколько незнакомцев
двое из которых проехали со мной милю или больше и невинно задавали
многочисленные, но наводящие вопросы. Я честно ответил на каждый запрос, и
правдиво, за исключением имен ведущего мастера и моего
собственный. Прямой, это было всего в шестидесяти милях от переправы на реке
Республиканец в Огалаллу, легкая ночная поездка, и я понимал, что
наше местонахождение станет известно в последнем месте на следующее утро.
За несколько дней до того, как отправиться через этот засушливый участок, у нас был
поил в десять часов утра, поэтому, когда подошли Флад и Форрест
мое стадо было третьим, добравшимся до последнего водопоя, я был полностью готов
чтобы вытащить. Но старик Дон посоветовал сделать привал еще на один день, так как это
было бы тяжелым испытанием для стада под июльским солнцем и для полного
В тот день двадцать тысяч быков паслись на виду друг у друга на плато,
окружающих исток Вонючей Воды. Все стада были подняты на рассвете, и после нескольких часов, проведённых на солнце, индейских быков
погнали к воде и держали там до середины дня, когда они отправились к Платте и Огаллалле.

Я повел за собой скот «Эппл», свернув на тропу на
первых десяти милях, что позволило мне значительно опередить Боба Квирка и Форреста,
которые шли у меня в непосредственном тылу. Хорошо известный перевал отмечал середину пути
между двумя реками, и я решил разбить лагерь на этом месте в ту ночь.
Было уже больше девяти часов, когда мы добрались до него, а Дон Ловелл тем временем нас обогнал. Этот водораздел также считался границей округа Кит, организованного сообщества, и на следующее утро мы с нетерпением ждали, что принесёт нам этот день. Ловелл
настаивал на том, чтобы остаться с головным стадом, и, назначив его погонщиком, я отправил его во главе с обозом и повозкой, в то время как
Леверинг поскакал за отстающим скотом. Остановка на завтрак
Мы проехали целых семь миль от стоянки, сменили лошадей, а затем поднялись на возвышенность, пересекли плато и спустились по склону, у подножия которого протекала Платт. По пути мы встретили нескольких путников, но, чтобы не запылить им дорогу, мы объехали их справа, со стороны, где не было клейм, и они продолжили свой путь, не задавая вопросов. Около полудня мы встретили группу из шести человек, которые вели несколько свободных лошадей и вьючную лошадь. Они тоже объехали нас с подветренной стороны. Наши драгмены узнали, что они направлялись в Додж, чтобы получить табун лошадей. Но когда примерно
на полпути вниз по склону к реке были замечены двое всадников.
ремуда и повозка на минуту остановились, а затем продолжили движение на юг.
Билли Таппс был на левом острие, я был следующим в замахе; и поскольку
два всадника оказались на стороне клейменых, их личность была
заподозрена. В ответ на какой-то вопрос Таппс ткнул большим пальцем через плечо
, как бы говоря: “Следующий”. Я обернулся и встретил
незнакомцев, которые уже заметили марку дороги и вежливо отвечали
на каждый вопрос. Один из двоих предложил мне сигару, и, закурив
это, я действительно вспомнил, как один из моих мальчиков сказал, что среди стад
на голове Вонючей Воды лежали "Открытые буквы А" и “Опущенные
Т: ” но я не смог вспомнить имен владельца или бригадиров.
Похвалив меня за состояние моих коров и заверив, что у меня
будет время напоить свое стадо и добраться до плато за Огалаллой,
они проследовали вдоль колонны скота.

Я отдал повару распоряжение оборудовать дом новыми припасами,
сказав, что позвоню или пришлю проект утром. Был построен новый мост
через Платт напротив города, и при приближении к
Река, к которой сворачивал с тропы комиссар, была
шириной с мост, но погонщик на день объезжал его стороной и
переправлялся через реку в миле ниже деревни. Ширина реки была
явным преимуществом при поении жаждущего стада, так как скоту
было где разгуляться, и он заполнял её широкое русло на целых
полмили. К счастью,
зрителей было немного, но я внимательно следил за одной из фракций,
хорошо замаскированной пылью, грязью и месячной щетиной. Когда мы
вышли из реки и пересекали
на железнодорожных путях под железнодорожными станциями были замечены два других стада, приближавшихся
к воде, их ремуды переходили вброд выше и ниже нашего скота.
крупный рогатый скот. Взбираясь на утесы, мы могли видеть тропу к югу от Платта
, над которой поднимался огромный столб пыли. Ловелл ждал с
седлами на холмах за городом, и, когда показалась
первая хорошая трава, скот отправился пастись, а мы остановились, чтобы дождаться
прибытия фургона. Солнце стояло еще несколько часов высоко, и
ожидая, когда поднимется наш комиссар, мы с моим работодателем
Мы подъехали к ближайшей наблюдательной точке, чтобы осмотреть тыл.
 Под нами лежала деревушка, но наши взгляды были устремлены за узкую долину Платт на облако пыли, которое висело на полпути вниз по дальнему склону. Пока мы наблюдали, случайный порыв ветра сдул пыль в сторону, и нашему взору предстал извивающийся силуэт медленно приближающегося стада.
Под городом виднелись два других стада, явно отделённые друг от друга и заполнявшие
реку на протяжении более мили бурлящей массой животных, в то время как
во всех направлениях равнину и долину усеивали коровы. Отвернувшись от
открывшейся перед нами панорамы, мой работодатель сказал:

— Том, у тебя будет время пройти несколько миль и разбить лагерь слева от тропы. Я останусь здесь, подгоню твой фургон вперёд и подожду Боба и Куинса. То стадо, что впереди за рекой, наверняка принадлежит Джиму, и он должен разбить лагерь на этой возвышенности сегодня вечером, так что эти люди должны уступить ему место. Если Дэйв и Пол всё ещё свободны, они поймут, что нужно напоить скот и разбить лагерь на южном берегу Платта. Сегодня я останусь в фургоне Флуда, а ты лучше отправь пару своих парней в город, пусть поспрашивают. Они встретятся с парнями из «Открытого А» и
‘Наряды поникающие Т’; и я пришлю Джим и Боб, и к полуночи
у нас будет отчет о том, что было сделано. Если никого, кроме офицера
овладевает этими двумя стадами, это ставит нас в неприятности
пересдавать их. И я думаю, что у меня здесь достаточно людей, чтобы сделать это ”.




ГЛАВА XIII.
ПРАВОСУДИЕ В СЕДЛЕ


Это было на час позже обычного времени, когда мы укладывали скот спать.
Фургон догнал нас на закате, и костер повара привел нас
в лагерь, расположенный в полных двух милях справа от тропы. Нас ждала смена лошадей
, и после наскоро поужинавшего Таппса выделил двух
молодые люди едут в гости к Огалалле. Уговаривать не требовалось; я четко обрисовал
, чего ожидали от их миссии, попросив их вернуться
на фургоне Флада и получить любые приказы, которые мой
наниматель сочтет нужным отправить. На конюшего настояли, чтобы
он прикрывал одного из отсутствующих парней во вторую вахту, и я
согласился взять на себя другую, которая пала в третью. Мальчики еще не
когда вернулся наш охранник был вызван, но вскоре после этого, один
они охотились за мной на ночь,-стадо.

“Ну что ж, ” сказал он, поворачивая лошадь и объезжая ее вместе со мной, “ мы поймали
на всё, что плыло по течению. «Бунтарь» и «Спонсилер» оба были в городе, под началом двух помощников шерифа. Флуд и ваш брат пошли с нами, и вместе с парнями из других отрядов, включая тех, что были на другом берегу реки, в городе было, должно быть, человек двадцать пять из отряда Ловелла. Я заметил, что Дэйв и «Бунтарь» всё ещё были при своих шестизарядных револьверах, в то время как среди парней аресты воспринимались как шутка. У двух депутатов были всевозможные деньги, и они не позволяли никому, кроме себя, тратить ни цента. Самый богатый из них — тот, кто дал
ты, сигара, — сказал бы моему боссу: "Спонсор, ты бригадир следопытов
из Техаса — один из людей Дона Ловелла, но ты арестован; твой
скот находится в моем распоряжении сию же минуту. Вы понимаете это,
не так ли? Тогда очень хорошо; все поднимаются и выпивают за счет
офиса шерифа. Об этом говорили в каждом посещенном салуне и
танцевальном зале. Но когда мы предложили вернуться в лагерь около
полуночи, рослый помощник шерифа сказал Фладу: "Я хочу, чтобы вы передали полковнику
Ловеллу, что у меня есть ордер на его арест; убедите его не подвергать меня
проблема в том, чтобы выйти за него. Если бы он представился мне
сегодня днем, он мог бы сегодня ночью спать на кровати из гусиного волоса
вместо того, чтобы там, на плато, на холодной земле. Его репутация в
этот город давал бы ему право на трехразовое питание, даже если он был под
арест. Теперь у нас будет еще один, и скажи Проклятый старый мошенник, который
Я жду его утром”.

Мы поехали смотреть вместе. По возвращении в лагерь потока, они были
не нашли Ловелл проснулся. Старик был доволен отчетом, но
не прислал мне ничего особенного, кроме как высказать свое собственное суждение. Скот
экипировка была уставшей после долгого перехода накануне.
седло утомило, и первые лучи восходящего солнца залили плоскогорье.
прежде чем люди или животные предложили подняться. Но обязанности следующего дня
потребовали от нас новых действий, и, когда повар позвал нас, мы поднялись им навстречу.
Я произвел благоприятное впечатление на Таппса как на второго игрока и после завтрака
предложил ему перегнать скот к Норт-Платт, пересечь ее
и разбить постоянный лагерь. Это было решено, половина мужчин
отпроситься на день, а после назначения, за рекой, стояла и
в коттонвудсе, где должен был быть найден фургон, семеро из нас развернулись и
поехали обратно в Огалаллу. С подобранными лошадьми под собой мы избежали встречи с
другим скотом, который можно было увидеть пасущимся к северу, и когда мы были полностью готовы,
на полпути к городу, перед нами на краю плато замаячил
передок стада. Вскоре я узнал Джека Спланна на мысе и, сделав
широкий круг, пристроился позади него, колонна растянулась на милю
и поднималась на утесы, по сорок человек в ряд, как армия в рассыпном маршевом порядке
. Я гордился этими “Пятерками”; они были моим первым стадом, и
хотя я торопился добраться до города, я развернулся и проехал с ними обратно
добрую милю.

Спланн действовал по приказу Флада, который встретил его у брода
тем утром. Если скот и находился во владении кого-либо из помощников шерифа
, они не уведомили Джека, и последний уже
отправился в Норт-Платт по собственному желанию. Скот «Дроппинг Т»
находился в непосредственной близости от Форреста, и Спланн убедил меня
сопровождать его в тот день, сказав: «Судя по тому, что ребята говорили
сегодня утром, Дэйву и Полу не дадут выступить до двух часов
сегодня днём. К тому времени я смогу пастись за Норт-Форком, и
тогда мы все вернёмся обратно вместе. Флуд едет прямо за мной с
«Падающими Т», и я думаю, что он собирается доехать до самой
реки. Отставь его и посмотри на него.

 Мальчики, которые были со мной, не останавливались, а продолжали ехать в сторону города.
Когда второе стадо начало подниматься на плато, я покинул Сплана и
повернул назад, ожидая его прибытия. Поскольку передовому скоту
потребовалось бы некоторое время, чтобы добраться до меня, я спешился и
отдохнул в тени своей лошади. Но мой отдых был недолгим, потому что
топот копыт приближался.
Приближалась кавалькада всадников, и, когда я поднялся, Куинс Форрест и Боб Куирк с дюжиной или более человек подскакали и остановились. Поскольку их стада предназначались для агентств Кроу и Форт-Уошито, они, естественно, должны были следовать по южному берегу Норт-Платта, и через час-другой пастьбы они должны были разбить лагерь. Скот Буфорда, а также
Стадо Флуда должно было пересечь эту Северную ветвь реки Платт
в десяти милях от Огаллаллы, и с тех пор их пути должны были
пролегать на север и северо-восток. Форрест, как и я, был несколько насторожен
войдя в город, мой брат и мальчики вскоре ушли,
оставив Айву позади. Мы обсудили все возможные этапы того, что могло бы произойти
в случае, если нас узнают, что было почти наверняка, если
Встречались покупатели из Толлстона или "Доджа". Но самонадеянный
голод попасть в Огалаллу был доминирующим в нас, и под предлогом того, что
рассчитаемся за наши припасы, после того, как стадо прошло, мы снова сели на наших
лошади потоком присоединились к нам и поскакали к деревушке.

В городе почти не произошло внешних и моральных изменений. Открылось несколько новых
салунов, и в преддверии большого драйва в этом году,
танцевальный зал "Капля росы" был расширен, и в нем работали три смены
барменов. Были добавлены с новым дополнением стадии, и
специальные ввоз дамы вынесли из Омахи в
сезон. Я намеренно использую термин "ЛЕДИ", потому что в моем присутствии один из
владельцев с подчеркнутой вежливостью сказал незнакомке с Востока: “О,
нет, вы не нуждаетесь в представлении. Моя жена-единственная женщина в городе; все
баланс-леди”. За бритье и стрижку, Форрест и я
чуждались общественных местах. Но после того, как припасы были расселены по,
и, раздобыв кое-какую новую одежду, мы выпили по стаканчику и
принялись хвастаться. Мой счёт за припасы составил сто двадцать шесть
долларов, и когда я, не говоря ни слова, выписал чек на эту сумму,
владелец магазина, в качестве извинения, подарил мне два прекрасных
шёлковых платка.

С Форрестом обошлись так же, и, надев белые рубашки с ярко-красными галстуками, мы использовали новые носовые платки, чтобы украсить себя. Мы оба выбрали самые яркие цвета и повязали платки на шею, свисающие с
с пистолетами в карманах или торчащими из-под рубашек с оборками, наши собственные матери едва ли узнали бы нас. Джим Флуд, которого мы случайно встретили на одной из задних улиц, остановился и, обойдя нас кругом, сказал: «Если вы, ребята, будете вести себя совершенно трезвыми, ваша маскировка будет полной».

 Тем временем Дон Ловелл рано утром явился в офис шерифа. Юридическую профессию в Огаллале представляли несколько
фирм, специализирующихся на уголовных делах; но, к счастью, Майк
Саттон, адвокат из Доджа, приехал в город накануне по
законное поручение для другого погонщика. Саттон был адвокатом на границе,
популярным как среди техасцев, так и среди игроков,
и добился лавров в своём родном городе как адвокат по уголовным делам. Майк
родился на маленьком зелёном острове за морем и, обладая кельтским остроумием,
был логичен, как звон колокола, а его проницательность в отношении человеческих мотивов была почти сверхчеловеческой. В прежние годы Ловелл не раз обращался за советом к Саттону и теперь не собирался отказываться от его услуг. Как оказалось, адвокат
миссии в Одололела было так тесно, сочувствуя беде Ловелла
что они, естественно, укрепляли друг друга. Высшей инстанцией
правосудия в Огалалле был окружной суд, судья которого также управлял
складскими верфями во время судоходного сезона и был банкиром на двух играх
monte в салуне "Одинокая звезда". Он пользовался репутацией
честный, бесстрашный юрист, и поддерживается растущей гражданской гордости, его
решения дал удовлетворение. Чувство абсолютной справедливости руководило его решениями.
и, как заметил один из граждан, “Что бы ни сказал судья,
ушел”. Следует помнить, что это было в 84-м, но если бы подобная
проблема произошла пятью годами ранее, вполне вероятно, что судья Кольт
фигурировал бы в предварительных слушаниях, а коронер, возможно, был бы
вызван для привлечения к ответственности присяжных. Но зачатки цивилизации продвигались
на запад, и Огалалла был взволнован важностью события
; в тот же день должно было состояться слушание по делу
владение двумя стадами крупного рогатого скота, оцененными более чем в четверть миллиона
долларов.

Представители Западной снабженческой компании были расквартированы в
самый большой отель в городе, но редко появлялся на улицах. Они
наняли местную адвокатскую контору, состоящую из старого и молодого человека
, оба, очевидно, верили в справедливость дела своего клиента
. Весь скот-руки у Ловелла были озабочены тем, чтобы получить
мельком Tolleston, многие из них покровительственно бара и стола
приятно же, но их усилия были тщетны, пока час прибыл для
слушание. Вероятно, сейчас у них в Огалалле есть новое здание суда, но
на момент написания этой хроники здание, служившее храмом
Здание суда было плохо спроектировано, его высота совершенно не соответствовала ширине. Это было двухэтажное здание, нижний этаж которого использовался для нужд округа, а верхний — как зал суда. Длинная лестница вела снаружи здания на галерею перед ним, с которой шериф объявлял о заседании почтенного суда округа Кит. Дома, в Техасе, судебные процессы были настолько редкостью, что, хотя я и был взрослым человеком, новизна этого процесса захватила меня. Довольно большая толпа собралась ещё до назначенного часа и в ожидании
прибытие судьи Малкуина, группа из пятнадцати человек из двух рассматриваемых стад
подъехали верхом и остановились перед зданием суда.
Форрест и я залегли на дно, не желая быть замеченными, когда появились трое
истцов, два местных адвоката и Толлстон
. Кавалькада еще не спешилась, и когда Дорг Си
увидел Толлстона, он привстал в стременах и пропел:
“Привет, Арчибальд! мой старый приятель по колледжу, как дела?

Судья Малкуин, очевидно, оделся по случаю, поскольку с
За исключением истцов, он был единственным человеком в зале суда, на ком был пиджак. День выдался знойным; в низине Платта почти не было воздуха, и воротники обвисли, как тряпки. На неоштукатуренных стенах не было ни карт, ни схем, неокрашенная мебель в комнате нуждалась в ремонте, а в воздухе витал затхлый запах. За пределами ограждения количество мест в зале суда было довольно
небольшим, грубые, голые доски служили сиденьями, но зрители с радостью
стояли вдоль стен и сзади, с нетерпением ожидая
ловить каждое слово, пока они молча вытирали пот, который лился ручьями
как у горожанина, так и у скотовода. Мы с Форрестом прятались в
задней части зала, где было полно парней Ловелла, когда вошел судья и
суд открылся для слушания. Судья Малкуинн просил адвокат по
обе стороны должны быть по возможности кратким и прямым как это возможно, как в их
состязательные документы и свидетельские показания, добавив: “если они достигнут складе ярдов в
время, мне, возможно, придется загружать в этот вечер поезд из кормушки. Мы все равно заночуем
в машинах. Повернувшись к шерифу, он продолжил: “Фрэнк, если ты
произошло снаружи, поглядывать вверх по реке; те, Линкольн кормушки сделал
вчера интернет в течение пятисот трех лет.—Читал ваши жалобы”.

Правовой документ был читать с большим пылом и энергией молодых
двух местных адвокатов. В основном он рассмотрел ситуацию
правильно, однако каждый пункт был поставлен в зависимость от их цели
— владения скотом. Истцы утверждали, что
они были добросовестными держателями первоначального контракта между
правительством и компанией Western Supply, надлежащим образом оформленного; что они
купил эти два стада, о которых идет речь, заплатил задаток в размере
шестидесяти пяти тысяч долларов за то же самое и завершил дело тем, что
обратился в суд с ходатайством о владении. Саттон встал, немного посовещался
с Ловеллом и, позаимствовав у Спонсилье пачку жевательного табака, неторопливо
обратился к суду.

“Я не буду беспокоить вашу честь, зачитывая наш ответ полностью, но
кратко изложу его содержание”, - сказал он по существу. “Мы признаем, что
рассматриваемые стада, которые были правильно описаны дорожными марками
и возрастом, являются собственностью моего клиента. Далее мы признаем, что эти два
бригадиры, находящиеся здесь под арестом в качестве соучастников, действовали по
приказу своего работодателя, который берет на себя всю ответственность за их действия
и в наших заявлениях мы просим этот уважаемый суд освободить
их от дальнейшего содержания под стражей. Залог-деньги, сказали, что были оплачены
на эти стада, правильно цента, и мы признаем, количество в
наше владение. Но, ” и голос маленького адвоката повысился, с характерным для него
ирландским акцентом, “ мы отрицаем какую-либо передачу первоначального контракта. В
Western Supply Company - это название корпорации, щит и ограда
воры. Истцы здесь не могут требовать переуступки, потому что они
сами составляют компанию. Было решено, что мужчина
не может украсть свои собственные деньги, равно как и не может присвоить их от себя к
самому себе. Мы докажем с помощью заслуживающего доверия свидетеля, что Западные поставки
Компания - это всего лишь другое название Джона К. Филдса, Оливера Рэдклиффа и
дородного джентльмена, который год назад был известен как "Честный" Джон Гриском,
один из его многочисленных псевдонимов. Если к этим названиям вы добавите несколько богатых
сообщников, у вас будет Западная снабженческая компания, одна и та же. Мы
также докажет, что в течение прошлых лет эти же джентльмены принадлежали
к банде, все брокеры по государственным контрактам, и часто находили
необходимым использовать вымышленные имена, как правило, корпорации ”.

Просмотрев документ, который держал в руке, Саттон продолжил: “Наш мотив при
продаже и получении денег за эти стада в Додже требует нескольких слов
объяснения. Первоначальный контракт предусматривает пять миллионов фунтов
говядина пешком в Форт Буфорд. Мой клиент является
субподрядчиком по этой награде. Есть тимда, ваша честь, когда
становится необходимым прибегать к сомнительным средствам для достижения цели.
Это одно из них. В течение недели после того, как мой клиент дал облигаций для
выполнение своего контракта, он сделал открытие, что он был
дело с двуличным множество мерзавцев. С того дня и по сей день
сотрудники секретной службы следили за каждым действием
истцов. Мой клиент предвидел каждый их шаг. Когда бивз
поднял цену с пяти до семи долларов за голову, честный Джон, здесь,
похвастался в Вашингтоне за ужином с шампанским, что он и
его партнеры получили бы сто тысяч долларов по своему контракту с Буфордом
. Давайте вместе поразмыслим, как это можно было бы сделать. Западный
Компании поставлять отказывались, даже когда предлагал, чтобы назначить их
контракт с моим клиентом. Но они были вполне готовы передать его,
от себя как корпорацию, к себе как личности, даже
хотя они и ранее не Ловелл субподряда на
доставка из пчел. Первоначальная награда была присуждена семь месяцев назад, и
снижение поголовья крупного рогатого скота с тех пор является секретом того, почему лягушки едят
капуста. Мой клиент вынужден выставить свой скот на продажу в день
поставки и предлагает сохранить задаток, чтобы обезопасить себя на
случай неблагоприятного решения в Форт-Буфорде. Это единственное, что он может сделать, поскольку «Западная компания по поставкам» не подлежит
аресту, а её активы состоят из офисной мебели и корпоративной печати. С другой стороны, Дон Ловелл владеет полумиллионом акров, в основном пастбищными землями; он гражданин округа Медина, штат Техас, и если у этих джентльменов есть какие-то претензии, пусть они идут туда и подают в суд
он. Судебное решение против моего клиента - это хорошо. Теперь, ваша честь, у вас есть
наша точка зрения на этот вопрос. Чтобы быть кратким, должны эти старые Wisinsteins приходят
сюда из Вашингтона, города и лишить любого человека его собственность?
Есть только один ответ—не в Республике Кит.”

Все трое истцов выступили в суде, их показания подтверждают иск.
адвокат Ловелла отказался даже подвергать кого-либо перекрестному допросу.
из них. Когда они закончили изложение своих доводов, Саттон встал и, оглядывая
аудиторию в течение некоторого времени, спросил: “Джим Рид здесь?” В ответ один
Высокий однорукий мужчина пробрался через толпу с внешней галереи и подошёл к ограждению. Я знал Рида только в лицо, потому что мой средний брат несколько раз ездил с ним на перегон скота, но все знали его понаслышке. Он потерял руку на службе у конфедератов и был известен в игорных заведениях как самый азартный человек среди всех погонщиков скота, а каждый ковбой от Рио-Гранде до Йеллоустоуна знал его как игрока в покер. Рида попросили дать показания, и на вопрос, знает ли он кого-либо из истцов, он ответил:

— Да, я знаю этого толстого джентльмена, и я очень рад снова с ним встретиться, — ответил свидетель, указывая на Честного Джона. — Этот человек настолько подлый, что не может спать в постели, и это одно из чудес этой страны, что он до сих пор не попался. Я познакомился с ним, когда был управляющим «Федеральной закупочной компании», и прошлой осенью доставил ему три тысячи коров в индейское агентство Уошито. В
процессе окончательного расчёта он обратился в три разных банка, и один из
чеков на двадцать восемь тысяч долларов вернулся с пометкой «Получатель неизвестен». Я
мне нужно было присматривать за другими стадами, и прошел месяц, прежде чем я
узнал, что чек был фальшивым, и к тому времени Честный Джон уже
отплыл в Европу. Ничего нельзя было поделать, кроме как вынести мое требование
на суд и подать иск в его пользу. Но у меня есть виноградная лоза поворот на него
теперь, не успел он купить здесь стадо, чем на прошлой неделе г-н Саттон
передано в суд этой юрисдикции, и его скот будет
добавленные сегодня. Я шел по его следу почти год, но
он придет ко мне сейчас, и прежде, чем успеет сдвинуть с мертвой точки все это
округ, последний цент должен быть выплачен с процентами, гонораром адвоката,
расходами на детектива и вознаграждением за моё время и хлопоты. Вот
почему я так рад с ним познакомиться. Судья, я потратил
время и деньги, чтобы получить его досье за последние десять лет. Он
такой скользкий, что каждый год меняет имя, переходя от Честного
Джона к Квакеру. В 1980 году он и его партнёры вели бизнес под названием The Army & Sutler Supply Company, и я знаю о двух судебных решениях, которые можно было бы купить по очень разумной цене против этой корпорации. Его послужной список
это убедило бы любого, кого он презирает, честно зарабатывать деньги ”.

Старший из двух адвокатов истцов задал несколько вопросов
, но ответы были настолько неудовлетворительными с их стороны, что
вскоре они пропустили свидетеля. Однако во время перекрестного допроса
шериф подошел к судье и что-то прошептал ему на ухо
честь. Поскольку других свидетелей для допроса не было, местные адвокаты
настаивали на рассмотрении дела, но судья Малкуин нахмурил брови
, сказав:

“Этот суд не видит оснований для каких-либо споров в настоящем деле. Ты
может бушевать до тех пор, пока у тебя не почернеет лицо, и это ничуть не изменит моего мнения.
кроме того, мне нужно отправить двадцать вагонов и обоз со скотом.
сегодня вечером нужно погрузить. Этот суд отказывается вмешиваться в дела
стада, о которых идет речь, в настоящее время являются собственностью и находятся во владении Дона
Ловелла, который вместе со своими людьми освобожден из-под стражи. Если
вы будете в городе сегодня вечером, мистер Рид, загляните в "Одинокую звезду". Пара
приятной игры Монте работает; стодолларовых предела, и если вы чувствуете
к счастью, есть хороший банкролл за ними. Отложить суд, г-н
Шериф”.




ГЛАВА XIV.
МЕНЯЕМ МЕСТАМИ


“Держитесь от меня подальше, вы, обычные коровники”, - сказал Спонсилье, когда группа из нас
ждала его у подножия лестницы здания суда. Но Дэйв
гравитация вскоре превратилась в улыбку, когда он продолжил: “разве вы, ребята, обратите внимание
Бунтарь и меня сидит внутри железнодорожных среди всех больших шнеки?
Пол, это был сон, или мы действительно спали прошлой ночью в постели и у нас под головой была
надежная подушка? Сегодня я что-то плохо помню,
но я точно помню выпивку и сигары и то, как я сказал кому-то, что это везение не может длиться вечно. И вот мы здесь, в
снова холодный мир, наше веселье закончилось, и теперь должны вернуться в те
жалкие скоты. Но это просто то, что я ожидал”.

Толпа тихо разошлась, хотя шериф принял меры предосторожности, чтобы
сопроводить истцов и Толлстона обратно в их отель. Отсутствие
двух помощников шерифа, с которыми мы встречались накануне, было объяснено
показаниями однорукого пастуха. Когда два погонщика спустились вниз
они очень конфиденциально разговаривали друг с другом, и на моем месте
работодатель, заметив большое количество присутствующих его людей, отдал приказ
чтобы они немедленно встретились с ним в салуне "Белый слон". Те, у кого
были лошади, вскочили в седла и помчались по улице, в то время как остальные
мы неторопливо объехали ее, направляясь к назначенному месту встречи, примерно в трех
кварталах от нас. По дороге я узнал от Мятежника, что
скот, на который должны были наложить арест в тот день, в то время находился
далеко за Норт-Форком. Вскоре к нам присоединился шериф Филлипс.
после того, как мы вошли в салун, он сообщил моему работодателю и мистеру Риду, что
фирма "Филд, Рэдклифф и Ко." объявила войну. Они даже
обвинил его и офис шерифа в сговоре против
них и отправил Толлстона с приказом отказаться от службы.

“Пусть лезут на рожон, сколько хотят”, - сказал Дон Ловелл Риду
и шерифу. “У меня здесь девяносто человек, а вы, ребята, добро пожаловать
половина из них, даже если мне придется выйти и стоять смотреть на
вечером-стадо себе. Рид, мы не можем позволить, чтобы наш бизнес разрушен
такой набор подлецов, и мы должны бороться здесь и
сейчас. Посмотрите на ситуацию я. Сто тысяч долларов не помогли бы
возместить мне в том, мой скот отказались еще в середине
Сентября в Форт Буфорд. И полагая, что мне будет отклонена,
под мой контракт, так говорит Саттон, я должен вручить мой скота на
назначен день доставки, которое оправдает мой холоп, а я от
все ограниченной ответственностью. Человек не может шутить с правительством — скот должен быть там.
Теперь в моем случае, Джим, что бы ты сделал? ”Это трудный вопрос, Дон." - Сказал он. - "Я не знаю, что бы ты сделал." - спросил я. "Что бы ты сделал?"

“Это сложный вопрос, Дон. Вы видите, что мы чужие в этом
Северо-запад страны. Вот если бы он был дома, в Техасе, было бы только
одна вещь, чтобы сделать. Конечно, я уже не удобно с ружьем, но
у тебя две хорошие руки.

“Что ж, джентльмены, ” сказал шериф, - вы должны извинить меня за то, что я
прерываю, но если мои помощники хотят принять во владение это стадо
сегодня днем, я должен сесть в седло и отправиться вперед. Если Честный Джон
и партнеры попытаются противостоять какому-либо блефу в моем офисе, они только
побегут по канату один раз. Я много обязан вам, мистер Ловелл, для
гарантия-нибудь помочь мне может понадобиться, ибо вполне вероятно, что я, возможно,
для того, чтобы призвать тебя. Если группа правительственных спекулянтов может прийти сюда
и отказаться от обслуживания или диктовать что-то моему офису, тогда округ олд-Кит
определённо на грани упадка. Итак, я буду готов отправиться в Норт-Форк через пятнадцать минут, и я был бы рад, если бы вы все поехали со мной.

Ловелл и Рид выразили готовность сопровождать шерифа.
Филлипс поблагодарил их и кивнул бармену за стойкой из красного дерева, который ловко расставил стаканы на стойке и вежливо поинтересовался у тех, кто сидел напротив, что они будут пить. Поскольку это был уже третий раунд с тех пор, как мы вошли в зал, мне не терпелось уйти, и, подозвав Форреста, мы направились к нашим лошадям. Мы оставили их у
сарай на глухой улице, но прежде чем добраться до магазина, Айвз пришел к выводу
что ему нужно еще несколько патронов. Я заказал сотню за день
до этого для своего личного пользования, но они были отправлены с
припасами и тогда находились в лагере. Мой собственный пояс был набит патронами,
но, когда Форрест покупал пятьдесят патронов, я взял столько же, и после старта
выйдя из магазина, мы оба вернулись и удвоили наши покупки. О
приехав на конюшню, кем я должен встретиться, но ковбойская Wyoming, который
ушел от нас в Гриннелл. За те несколько минут, в которых я был
Вынужденный выслушать его жалобы, я узнал, что по прибытии в Огаллалу все свободные ковбои были наняты человеком по имени Толлестон для работы в Йеллоустоне. Однако он отправил на своё ранчо за отрядом, который должен был прибыть вечером, и рассчитывал отправиться со своим стадом на следующее утро. Но, не тратя слов попусту,
мы с Форрестом вскочили в сёдла, помахали на прощание нашему
знакомому и поскакали к «Белому слону». Шериф и целая
кавалькада наших парней уже отправились в путь, и, добравшись до
На улице, которая заканчивалась единственной дорогой, ведущей к Норт-Форку, Флуд остановил нас, чтобы дождаться остальных. Джим Рид и мой работодатель всё ещё отставали, и мы потеряли немного времени, прежде чем они подъехали, — достаточно, чтобы шериф успел отъехать на полмили.
 Но под руководством двух погонщиков мы пришпорили лошадей,
и вскоре догнали авангард.

— Ну что ж, мистер шериф, — сказал старик Дон, подъезжая к Филлипсу, — как вам нравится этот отряд? Я ручаюсь, что они
все хорошие ковбои, и если вы хотите взять на себя всю работу, то
просто займитесь своей кроличьей лапкой. Вы можете не брать нас с Ридом, но я
думаю, что без нас там будет около сорока человек. Мы с Джимом уже
слишком стары, но мы будем слоняться вокруг, выполнять поручения и заниматься бухгалтерией. Я
готов потратить неделю впустую и не забывать, что у нас есть
фургон и почти тысяча верховых лошадей прямо здесь, на Северной
Развилке. Если хотите, можете перенести свой офис в один из моих фургонов, и
всё, что принадлежит мне, принадлежит и вам, пока Честный Джон и его друзья
заплатите скрипачу. Если он и его сообщники заработают сто тысяч долларов на контракте с Буфордом, одно можно сказать наверняка — я потеряю много денег в этом году. Если он откажется от услуг, а вы вступите во владение, ваш офис будет совершенно прав, если отправит с табуном хороший отряд. А при десяти долларах в день на человека и лошадь они скоро заболеют, и Рид получит свою плату. Если в конце концов мне придётся
держать мешок, я не хочу никакой компании».

 Быки находились примерно в двенадцати милях от города и
на небольшом расстоянии над стадами Бунтаря и Боба Квирка. Было
почти четыре часа, когда мы покинули деревушку, и, перейдя на свободный
аллюр, мы преодолели промежуточное расстояние менее чем за полтора часа
. Плато между двумя реками было покрыто пасущимся скотом,
и когда мы приблизились к рассматриваемому стаду, нас встретил самый крупный из
двух главных помощников шерифа. Заместитель шерифа был на пути в город, но на
прицельная превосходящим его среди нас, он остановился и конференции последовало.
Sponsilier и священник сделал большой шум из-за большой депутата на заседании,
и после того, как обменялся несколькими запросами, последняя обратилась к шерифу
Филлипс и сказал::

“Ну, мы подали документы, и я оставил двух мальчиков в Временный
владение скотом. Это ужасно запутанное дело. Техасец
Бригадир все еще у руля, и он кажется разумным парнем. В
условия продажи были наполовину наличных и баланс на
пункт выдачи. Но покупатели платят только сорок тысяч, и
босс след не запускается, пока они не выполнят свои договоренности.
Судя по тому, что я смог узнать от мастера, покупатели просто буйствовали
молодой парень из-за своего упрямства, и теперь мы ждём более выгодных условий. Он согласился на наши условия и заверил меня, что наши люди будут желанными гостями в его фургоне до дальнейших распоряжений, так что я оставил всё как есть. Но когда я уже собирался уходить, появился второй покупатель и попытался устроить небольшую ссору. Мы все на него наехали, и когда я уходил, он и
Техасский бригадир устроил настоящее совещание».

«Это точно Толстон, — сказал старик Дон, — и на него можно положиться».
он поднимет шумиху, если будет какое-нибудь шоу. Для меня загадка, как я
терпел этого парня так долго. Если кто-нибудь из вас, мальчики, загонит его в угол
и подержит его для меня, я бы с удовольствием прочитал ему его титул в нескольких простых
словах. Это его долг, и я хочу заплатить все, что задолжал. Что это за программа, мистер шериф?
”Единственная безопасная вещь, которую можно сделать, - это полностью завладеть скотом", - ответил Филлипс.

“Что это за программа?” - спросил я. "Что это за программа?"
"Что это за программа?" “Мои заместители-все в порядке, но они не обстоятельно
разобраться в ситуации. Мистер Ловелл, если вы можете одолжить мне десять человек, я буду
взять стадо сразу и переместите их вниз по реке, о
семь миль. Они находятся слишком близко к западной границе графства, чтобы меня устраивать.
И как только они окажутся под нашей охраной, деньги поступят,
или расходы быстро возрастут. Поехали.

Заместитель шерифа повернул обратно вместе с нами. Возвышенность загораживала обзор
стада, но под предводительством помощника шерифа мы добрались до ее вершины
, и там перед нами и под нами были и лагерь, и скот.
Подойдя к повозке, Филлипс очень вежливо сообщил техасскому бригадиру, что ему придётся забрать весь скот.
несколько дней или до тех пор, пока не разрешатся нынешние трудности. Управляющий был молодым человеком лет тридцати и встретил требование шерифа несколькими вопросами, но, получив заверения, что доля его работодателя в стаде будет полностью защищена без лишних затрат, он не стал возражать. Оказалось, что Рид был немного знаком с продавцом скота и, не теряя времени, сообщил управляющему о том, с кем имеет дело его работодатель. Язык однорукого погонщика был простым,
форман знал Рида понаслышке, и когда Ловелл заверил молодого человека,
что ему будут рады в любом из его фургонов и что он будет совершенно
волен следить за тем, чтобы о его стаде заботились должным образом, он уступил
не сказав ни слова. Мои симпатии были на стороне бригадира, поскольку он казался
честным парнем, и сознательное отобрание у него стада, на мой взгляд
импульсивные рассуждения выглядели несправедливостью. Но шериф и те двое.
два старых ковбоя были настроены решительно, и молодой парень, вероятно, поступил наилучшим образом.
Изящно сдавшись.

Тем временем двум ответственным помощникам шерифа не удалось материализоваться, и на
По запросу было сообщено, что они находятся в стаде с Толлестоном. Бригадир
сопровождал нас к скоту и по пути сообщил шерифу, что хочет пересчитать
быков и получить за это расписку. Филлипс колебался, так как не был
скотоводом, но Рид вмешался и настоял на том, что это справедливо,
сказав: «Конечно, вы пересчитаете скот и выдадите ему расписку с указанием
количества, возраста и клейм. Не вина этого молодого человека, что его стадо вынуждено терпеть все эти
неудобства, и когда он сдаёт их представителю закона, он
за это должно быть чем похвастаться. Любой из здешних бригадиров Ловелла
пересчитает их для вас с точностью до волоска, а мы с Доном засвидетельствуем получение.
квитанция, которая будет пользоваться успехом у ковбоев.

Без потери времени стадо на восток. Tolleston также из
в недоступном для своего работодателя, и просили всех, кто знает что это
движение означало. Но когда трейл-босс и Джим Флад выехали на
возвышенность впереди, и разыгрывающие начали выстраивать колонну
между двумя бригадирами, Арчи был достаточно проницателен, чтобы понять
что граф имел в виду что-то серьезное. В то же время Боб Квирк имел
поддержал Толлстона с его компанией, и когда счет был почти наполовину завершен
, мой брат тихо сообщил ему, что шериф вступает во владение
имуществом. Как только атмосфера разрядилась, Арчи почувствовал себя неловко и стал
беспокойным, и когда последние несколько сотен коров проходили мимо прилавков,
он внезапно решил вернуться в Огалаллу. Но мой брат убедил его
не думать о поездке, пока он не встретится со своим бывшим работодателем, заверив
Толлстона, что старик навел о нем справки и очень хочет
встретиться с ним. Последний, однако, не смог вспомнить ничего срочного.
Он не хотел, чтобы между ними возникло недопонимание, и сослался на поздний час и необходимость немедленно вернуться в город. Чем настойчивее становился Боб Куирк, тем беспокойнее становился Арчи. Последние коровы проходили мимо, когда Толлестон отвернулся от моего брата и, пришпорив лошадь, пустился вскачь. Но там, где он проезжал, было полно всадников, и прежде чем отъезжающий гость успел проехать, полдюжины верёвок взвились в воздух и ловко обвились вокруг шеи его коня и его самого, одна из них сковала его.
оружие. Мальчики ожидали чего-то подобного, и почти половина людей, служивших у Ловелла, подскакали и окружили пленника, который теперь был вне себя от ярости. Арчи ругался и в рифму, и в
прозу, и ему удалось найти нож, которым он пытался перерезать
верёвки, которыми были связаны он сам и его лошадь, когда подъехал
Дорг Си и ударил его шестизарядным револьвером по костяшкам
пальцев, сказав: «Не делай этого, милый, эти верёвки стоят по
тридцать пять центов за штуку».

 К счастью, нож выпал из рук Толстона, и
Шестизарядный револьвер был заряжен, и он не мог причинить вред никому из
окружающих. Пересчет скота закончился, и под конвоем верховых
всадников лошадь и пленника отвели туда, где собралась группа
людей, чтобы узнать результаты пересчета. Я был всего лишь восторженным наблюдателем, и когда остальные мужчины отвернулись от скота и
поприветствовали нас, Ловелл лениво перекинул одну ногу через шею лошади и,
сдерживая улыбку, поздоровался со своим старым бригадиром.

 «Привет, Арчи, — сказал он, — мы давно не виделись. Я слышал о тебе плохие отзывы и хотел
поговорить».
Встретимся и обсудим дела. Ребята, снимите с его лошади верёвки и верните ему удила; я вырастил этого человека и сделал из него ковбоя, и между нами нет ничего такого серьёзного, из-за чего мы должны оставаться чужаками. Теперь, Арчи, я хочу, чтобы ты знал, что ты работаешь на моих врагов, которые такие же негодяи, как и все остальные. Вы и Флуд были единственными людьми в моём штате, которые
знали все факты о контракте с Буфордом. И только потому, что я
не стал бы отдавать вам предпочтение перед слепой лошадью, вы должны найти именно этих людей
которые пытаются подорвать мой авторитет в этой поездке. Неудивительно, что они дали тебе
работу, потому что ты для них ценный человек; но это серьезная
потеря, потеря твоей чести. Ты не можешь вернуться домой в Техас и снова стать
уважаемой среди мужчин. Такой наряд вы с пообещаю вам
земли, но в тот момент, когда они с тобой, ты не вырезать любой
более рисунок, чем прошлогоднее птичье гнездо. Они отбросят тебя в сторону
как старый сапог, и ты упадешь так сильно, что услышишь тиканье часов
в Китае. Так вот, Арчи, мне больно видеть такого молодого парня, как ты
всё пойдёт наперекосяк, и я готов простить прошлое и протянуть руку помощи, чтобы
спасти тебя. Если ты бросишь этих людей, то сможешь забрать скот Флуда отсюда
и отвезти его в агентство «Розовый бутон», или я куплю тебе билет домой, и ты
сможешь помочь с осенними работами на ранчо. У тебя есть день или два, чтобы
обдумать это, и какое бы решение ты ни принял, оно будет окончательным. Ты
не проявил особой благодарности за те возможности, которые я тебе предоставил,
но мы начнём всё сначала. Теперь
это всё, что я хотел тебе сказать, кроме того, что ты должен сам всё обдумать. Если
Вы возвращаетесь в город, я поеду с вами на небольшое расстояние».

 Они уехали вместе, но остановились в пределах видимости, чтобы
поговорить, после чего Ловелл вернулся. Скот гнали на восток шерифы и несколько наших парней, а начальник
скотопрогонной тропы отозвал своих людей по приказу графа. В стаде насчитывалось тридцать шестьсот десять голов, но при составлении квитанции выяснилось, что около шестисот быков не были зарегистрированы в обычном порядке. Они были куплены дополнительно из другого источника,
и были полностью оплачены покупателями, а продавец основного стада согласился передать их вместе со своим. Это было удачей, так как увеличивало долю покупателей в стаде и более чем достаточно для удовлетворения иска и покрытия всех расходов.

 Приближалась ночь, и это ускоряло наши действия. По два человека от каждого отряда были выделены для охраны скота в ту ночь и отправлены вперёд в лагерь Приста, чтобы раздобыть им ужин и сменить лошадей. Сменённый начальник отряда принял приглашение сопровождать нас
и переночевать в одном из наших фургонов, и мы поскакали догонять
дрейфующее стадо. Один за другим фургоны отставали и
разъезжались по своим лагерям, но мой лежал на востоке, за рекой,
и стадо несло меня домой. Проехав с полмили мимо фургона
Бунтаря, мы присоединились к стаду, которое вскоре легло
отдыхать на пастбище. В сгущающихся сумерках вдоль реки мерцали костры почти дюжины фургонов, и пока мы с парнями Спонсильера гадали, какой из них наш,
Прибыла охрана и забрала стадо. Двое старых ковбоев и начальник
отряда свернули лагерь напротив лагеря моего брата, оставив
что-то около десяти человек с привязанными быками; но когда первая
смена сменила вторую, Флуд пригласил шерифа Филлипса и его помощников
переправиться через реку и переночевать у него.

«С удовольствием, но не могу», — ответил Филлипс. «Офис шерифа
должен находиться в городе, а не на севере
Форк, но я оставлю с тобой двух этих помощников. Кому-то из вас лучше приехать завтра, потому что могут быть попытки договориться.
в направлении урегулирования; и лечить тех, говяжьи ну, так что там может быть
бесплатно ущерба скоту. Спокойной ночи, ребята”.




ГЛАВА XV.
TOLLESTON ОКУРКИ В


Утро озаряло картину пасторального величия. Северная долина
Платт была усеяна скотом с холмов и равнин. Река, зажатая между низкими берегами, делила необозримые
луга с зелёной травой, словно граница между обширными пастбищами.
Перегон скота из Техаса на новый Северо-Запад приближался,
и с каждого холма и пригорка виднелась одинокая фигура
пастух встречал восходящее солнце.

Sponsilier и я решила вернуться в наши собственные наряды на первом
возможность. Мы могли бы поменяться местами накануне вечером, но у меня
в лагере Дэйва была лошадь и кое-какие боеприпасы, и я просто был достаточно упрям
достаточно, чтобы не отдать ни одного животного из моего собственного скакуна. С другой стороны,
Мистер Дейв Спонсилье обменял бы меня на целую ремуду, но
моя любовь к хорошим лошадям была сильна, а Форт Бьюфорд находился во многих утомительных
милях отсюда. Поэтому никто не удивился, когда Спонсилье подъехал тем утром к своему фургону
как раз к завтраку. Мы вели себя хорошо.
друзья, когда личные преимущества не противоречили друг другу и когда на карту были поставлены интересы нашего
работодателя, мы стояли плечом к плечу, как
товарищи. Тем не менее, Дэйв очень развеселил меня по поводу того, что я без ума от моих
лошадей, прекрасно зная, что существует неописуемая близость между
одним из наших мастеров и его собственной лошадью. Но отвести его raillery, просто
то же и в свое время, я выручку пришли на свою лошадь.

Когда я ехал вверх по Норт-Форку к своему отряду, прикрепленное стадо было на виду.
Через реку было хорошо видно. Подъезжая к своему фургону, я увидел немого
На каждом лице читалось желание получить разрешение отправиться в город, и оно было с готовностью дано всем, кто не был отпущен с подобной же целью накануне. Повар и конюх тоже были в числе тех, кому разрешили, и то, как они седлали лошадей и уезжали, напоминало пожар в прерии или паническое бегство. Я переправился с ними через реку, а затем повернул вверх по течению к лагерю моего брата, пообещав присоединиться к ним позже и провести там целый день. У фургона Боба они натянули тент, и в его тени развалились с полдюжины мужчин, лениво потягивая
В лагере царила праздность. Не слезая с лошади, я объявил, что направляюсь в город, и пригласил всех желающих составить мне компанию.
Ловелл и Рид отказались; половина людей Боба отпросилась и ушла за час до этого, но мой брат заверил меня, что если я подожду возвращения уволенного бригадира, то смогу рассчитывать на его компанию. Я подождал, и через полчаса бригадир вернулся со своим скотом. Тем временем два старых ковбоя
обсуждали осаду Виксберга Грантом, в которой оба участвовали, но
с противоположных сторон. Пока гость пересаживал свое седло на одолженную
лошадь, я спросил, не могу ли я позаботиться о чем-нибудь для кого-нибудь из
в Огалалле. Ловелл мог думать ни о чем; но когда мы поднялись на
начало, Рид вдруг встрепенулся и пришел, упрется в тупик его
безрукий рукавом на шею моей лошади, говоря::

“Вы, ребята, могли бы заскочить в офис шерифа, когда войдете, а также
еще раз, когда будете возвращаться. Сообщите, что скот провел ночь спокойно.
и спросите Филлипса, есть ли у него какие-нибудь известия для меня ”.

Повернувшись к начальнику тропы, он продолжил: “Молодой человек, я бы предложил
что вы разыщете своего работодателя и попросите его поторопиться. О скоте
будут хорошо заботиться, но мы так же сильно хотим вернуть его вам, как и вы хотите его получить. Скажите продавцу, что ему стоит встретиться со мной и Ловеллом, прежде чем идти дальше.
  Мы можем сообщить ему несколько фактов, которые сэкономят ему время и силы. Полагаю, это всё. О да, я буду в этом фургоне весь
вечер».

 Мой брат проехал с нами небольшое расстояние и представил незнакомца как
Хью Морриса. Он оказался общительным парнем, совершил три поездки вверх по
пасется в качестве бригадира, его первые два стада отправились на полосу Чероки
по контракту. Когда мы добрались до Одололела, как сильная братская
существовала между нами, как будто мы знали друг друга много лет.
Остановившись на минутку у офиса шерифа, мы передали наши
сообщения, после чего оставили наших лошадей в том же загоне с
пониманием, что обратно поедем вместе. Мы немного выпили перед расставанием.
затем каждый отправился по своим делам.
но мы часто встречались в течение дня. Однажды мои мальчики были
выделены средства, они упали к азартным играм таким нетерпением, что они
требуется не дальше мысли в моей голове до самого вечера. Несколько раз
в течение дня я мельком видел Толлстон, всегда верхом, а
однажды его окружила целая кавалькада всадников. Мы с Моррисом поужинали
в отеле, где остановилась троица правительственных чиновников.
Они были на виду и среди самых веселых гостей,
командуя и получая лучшее, что могла предложить гостиница. Саттон
тоже присутствовал, но тихий и непритязательный, и я подумал, что там
В веселье шулеров была фальшивая, наигранная нотка, и это было
эффективно. Я был знаком с двумя из этой троицы, но мне удавалось подслушивать
разговоры, которые они вели. После ужина, покуривая ароматные сигары,
они задирали ноги на внешней галерее, и можно было легко сделать вывод,
что контракт, если только он не касался миллионов, был им неинтересен.

Моррис сообщил мне, что у его работодателя возникли подозрения и
что этим утром он потребовал полного возмещения ущерба или немедленного
возвращения стада. Они отшутились, сказав, что это просто случайность
это само собой уладится в нужное время, и в качестве примеров он привёл список конгрессменов, сенаторов и банкиров. Но работодатель Морриса был непреклонен в своих утверждениях, отказываясь поддаваться лести или пустым обещаниям. Каков будет результат, ещё предстояло увидеть, и мы с бригадиром бесцельно бродили по городу во второй половине дня, встречаясь с другими руководителями, почти все из которых так или иначе слышали о существующих проблемах. То, что мы заручились поддержкой
скотоводов, само собой разумеется, и один из них,
известный как «бригадир в лайковых перчатках», человек, работавший на Шанхай
Пирса, воззвал к высшим силам, чтобы они стали свидетелями того, что произошло бы, окажись он на месте Ловелла. Это была моя первая встреча с колоритным начальником участка, хотя я часто слышал о нём и считал его немного хвастливым, но неплохим парнем. Он отличался от других людей своего положения на тропе тем, что всегда носил белые рубашки, лайковые перчатки, сапоги для верховой езды, инкрустированные шпоры, а вместо ленты для шляпы на его дорогое сомбреро была намотана тяжёлая серебряная цепь. Мы провели
Мы провели вместе час или больше, выпивая понемногу, и на прощание он попросил меня передать моему работодателю, что он сочувствует ему и готов выполнить его приказ.

 День клонился к вечеру, когда я разыскал своих людей и отправил их в лагерь.  За одним или двумя исключениями, парни были на мели и с радостью отправились в путь.  Мы с Моррисом присоединились к ним в конюшне, где они оставили своих лошадей, и вместе выехали из города. Приказав им
ехать в лагерь и сказав, что я вернусь на повозке Боба
Куорка, мы с Моррисом остановились у здания суда. Шериф
Филлипс был в своем кабинете и признанных нами как на ладони. “Ну,
она работает,” сказал он, “и мне, наверное, придется какое-то слово для вас в конце
сегодня вечером. Да, пришел один из местных адвокатов ваших друзей.
и мы во всем разобрались. Он подумал, что если этот офис будет, то
скинет определенный процент. о его расходах, и Рид снизил бы проценты
его клиенты согласились бы на урегулирование. Я сказал ему
вернуться и сказать его людям, что пока они так думают
это будет стоить им всего сто сорок долларов каждый
двадцать четыре часа». Адвокат вернулся через двадцать минут с чеком, покрывающим все пункты, и попросил меня отправить его по телеграфу.
 Банк был закрыт, но я нашёл кассира за игрой в покер и сыграл с ним, пока он ходил на почту и отправлял сообщение. «У оператора есть приказ отправить дубликат ответа в этот офис, и как только я его получу, если он будет положительным, я отправлю помощника с новостями в Норт-Форк. Передайте Риду, что я думаю, что на этот раз всё в порядке,
но мы будем ждать, пока не узнаем наверняка. Мы получим ответ
к утру, это точно.

Это сообщение было с восторгом встречено в фургоне Боба Квирка. Приблизившись к
реке, Моррис проехал мимо стада, чтобы попросить ответственных помощников шерифа
повернуть скот вверх по реке к его лагерю. Несколько человек из
бригадира ждали у фургона моего брата, и по возвращении Морриса
он приказал своему отряду встретить бивсов на следующее утро и быть
в готовности принять их обратно. Наши мастера лежали вокруг
временный штаб, и как мы стали для наших соответствующих
лагеря на ночь, Ловелл предположил, что мы проводим наши наряды все
Я был готов отправиться со стадами в путь в любой момент. Поэтому на следующее утро я отказал всем, кто просил у меня отпуск, и отдал особые распоряжения повару и погонщику лошадей, чтобы они были готовы к выезду в любой момент. Джим Флуд согласился подождать меня, и мы вместе переправимся через реку и выслушаем отчёт шерифа. Форрест и Спонсилер подъехали примерно в то же время, когда мы добрались до его фургона, и все четверо отправились в штаб-квартиру через Норт-Форк. Когда мы добрались до фургона, солнце было уже высоко.
и узнал, что ночью прибыл офицер с благоприятным ответом, что скот был передан Моррису без пересчёта и что на рассвете помощники шерифа отправились в город.

«Ну что, ребята, — сказал Ловелл, когда мы вернулись после того, как привязали наших лошадей, — Рид победил, но мы всё так же в затруднительном положении. Я
взглянул на ситуацию с дюжиной разных точек зрения, и единственное, что
остаётся, — это пастись на просторах страны и кормить наш скот в Форт-
Буфорде. Я по натуре оптимист, но всё же
Я достаточно стар, чтобы понимать, что справедливость в мире, полном несправедливости, — большая редкость. Если я позволю использовать задаток, выплаченный в Додже, то смогу пойти на своего рода компромисс, благодаря которому я избавлюсь от двух этих табунов, а триста верховых лошадей вернутся ко мне на Йеллоустоун-Ривер. Я мог бы избавиться от третьего табуна здесь и отдать оставшихся лошадей, но при этом потерял бы по меньшей мере тридцать тысяч долларов на скоте Буфорда. Но потом я должен буду расплатиться с The
Western Supply Company, и если это стадо Моррисов не откликнется
в день доставки я знаю, кто должен будет внести свой вклад. Индейское восстание
, или введение карантина из-за техасской лихорадки, или что угодно еще
одно из дюжины событий может остановить стадо, и 15 сентября
приходит и уходит, а говядина по контракту не предлагается. Я видел компании
начинающие и никогда не заканчивающие даже с фургоном. Саттон
совет хорош; мы будем ухаживать за скотом. Есть шанс, что нам
откажут, но если мы это сделаем, у меня в распоряжении достаточно денег для возмещения ущерба
чтобы сдержать ветер, если день доставки окажется неудачным.
прохладненького нам. Я думаю, вам всем лучше начать с утра.

Обзор ситуации, сделанный стариком, был рациональным, с чем Джим
Рид и остальные из нас согласились. Нескольким бригадирам, в том числе
мне, не терпелось приступить к работе немедленно, но Ловелл настоял, чтобы мы перед началом работы зарезали
говядину и разделили ее между шестью бригадами. Он также
предложил Флуду, чтобы они отправились в город во второй половине дня и
свободно объявили о нашем отъезде утром, надеясь спровоцировать
любые разногласия, которые могли тлеть во вражеском лагере. Перспективы раннего
Старшие бригадиры с радостью восприняли отъезд, и мы, более молодые и импульсивные, уступили. Повару было приказано приготовить что-нибудь особенное на ужин, и мы играли в карты и бездельничали, пока не объявили, что обед готов. Для Ловелла привели лошадь, и он поехал на ней в дозор. Все освободившиеся от работы люди из приписанного к бригаде стада собрались в фургоне Боба на ужин, и шутки и веселье украсили это событие. Но ближе к середине полуденного пира
кто-то заметил всадника, который скакал к лагерю во весь опор.
вскоре подъехал всадник и спросил о Ловелле. Мы все
встали, когда гонец спешился и вручил моему нанимателю письмо.
Разорвав послание, старик прочитал его и смертельно побледнел. Сообщение было от Майка Саттона, в котором говорилось, что четвёртый участник группы прибыл утром в сопровождении федерального маршала из Омахи; что у офицера было постановление о принудительном исполнении судебного решения; что он уполномочил тридцать человек, которых собрал Толлестон, и предложил во второй половине дня вступить во владение двумя стадами.

“Черта с два они это сделают”, - сказал Дон Ловелл, направляясь к своей лошади.
За его действиями последовали все присутствующие, включая однорукого
гостя, и в течение нескольких минут тридцать человек вскочили в седла, подчиняясь
приказам. Лагеря двух стад, о которых шла речь, находились примерно в четырех и пяти милях
вниз по течению и через реку, и, без сомнения, Толлстон знал об их местонахождении
поскольку они находились всего в часе езды от
Одололела. Нет времени, чтобы быть утеряны, и, как мы спешно собрались
вокруг старика, он сказал: “борись за свои наряды, мальчики, и принести
вдоль любого свободного человека. Мы встретимся северу от реки о
на полпути между айвой и лагерях Тома. Привести все патроны
есть, и не жалей лошадей получается”.

Фургон священника стоял почти на одной линии с моим, хотя и к югу от реки
. К счастью, я был верхом на одной из лучших лошадей в моей упряжке, и, поскольку мне предстояло ехать дальше всех, я размял её, пока мы со стариной Полом спускались с плато. Проехав мимо лагеря мятежников,
 я держался своего курса, пока дорога была твёрдой, но, наткнувшись на первый песок, пересёк реку почти напротив назначенного места
рандеву. Норт-Платт был преодолеваемого брода в любой момент, течет, но
летнюю сцену из воды, с многочисленными переходами вагон, его мелкий
канала шириной около ста ярдов. Я натянул поводья своей лошади
в первый раз ближе к середине ручья, когда вода достигла моих чепраков;
когда я выехал на другой берег, пастор и его ребята
были менее чем в миле позади меня. Когда я повернул вниз по реке, бросив
взгляд назад, отряды всадников прискакали галопом из нескольких
кварталов и присоединились к более крупному, который поднимал облака пыли
как кавалерийская колонна. Делая отрезок пути, чтобы добраться до моего лагеря, я
пересек песчаную дюну, с которой я заметил отряд маршала менее чем в
двух милях от себя. Мои мальчики играли в азартные игры между собой, а не на лошадь
под седлом, и не заметили моего приближения, пока я не подскочил. Трое
парни были в табуне, но остальные, включая рэнглера, побежали к своим
лошади в пикете, пока мы с Парентом рылись в фургоне в поисках
боеприпасов. К счастью, запасы последнего были в изобилии, и
пока на лошадях закрепляли седла, мы с поваром разделили
боеприпасы и распределил их между бойцами. Несколько минут отдыха
освежили мою лошадь, но когда мы умчались прочь, мальчишки закричали, как
Команчи, в пятимильной скачке превзошли его, и он немного отстал
. Когда мы свернули в открытую долину, встал вопрос, мы или
маршал доберемся до ручья первыми; он шел по старой лесной
дороге и должен был выйти к реке почти напротив лагеря Форреста.
Лошади были взволнованы и напрягали каждый нерв, и когда мы приблизились к нашей
толпе, отряд остановился на южной стороне, и я заметил экипаж
среди них сидели четверо мужчин. Последовало минутное совещание.
После чего отряд вошел в воду и начал переходить ее вброд.
ручей, транспортное средство и его пассажиры остались на другом берегу.
Мы остановились по кругу примерно в пятидесяти ярдах от берега реки,
и когда первые двое мужчин вышли из воды, Дон Ловелл выехал вперед
отъехал на несколько длин от своего коня и жестом руки приказал им
остановиться. Лидеры остановились на расстоянии легкого разговора, остальные
отряд остановился группами позади них, когда Ловелл потребовал объяснить
смысл этой демонстрации.

Последовал запрос и ответ с указанием выступающих. “В соответствии с
приказа федеральный суд этой юрисдикции”, - продолжил
маршал: “я наделен полномочиями принимать под мою опеку два стада,
численностью около семи тысяч скота, сейчас в вашем распоряжении, и
недавно продал поле Рэдклифф и Ко. для правительственных целей. Я
предлагаю выполнять мои приказы мирно, и любое вмешательство с вашей стороны
обвинит вас и ваших людей в неуважении к государственной власти. Если
сопротивление предложил, я могу, если нужно, у компании организации
Штаты кавалерийских сюда из Форта Логан течение сорока восьми часов для реализации
мандаты в Федеральном суде. Теперь мой вам совет будет
превратить их скот без лишних споров”.

“И мой вам совет”, - ответил Ловелл, “чтобы вернуться в свой федерального
суд и сказать судье, что как гражданин Соединенных Штатов, и
тот, кто за оружие, защищая ее, мне возражали против того, чтобы поспешные выводы
вынесенное в отношении меня. Если уважаемый суд, который вы имеете удовольствие
представлять, желает лишить меня моего имущества в пользу
шайка государственных воров, и если вы услышите только одну сторону вопроса
, тогда считайте, что я проявил неуважение к суду. Я с радостью вернусь в Омаху
с тобой, но ты даже не посмеешь взглянуть на копыто, которое у меня есть. Теперь
зови свои войска или забери меня с собой за то, что я с пренебрежением отношусь к
приказам твоего двора ”.

Тем временем все с нашей стороны не сводили глаз с Арчи Толлстона, который
постепенно продвигался вперед, пока его лошадь не встала рядом с лошадью маршала
. Прежде чем последний успел сформулировать ответ на ультиматум Ловелла,
Толлестон сказал федеральному офицеру:

“ Разве мои наниматели не говорили тебе, что старый... бросил бы тебе вызов
без демонстрации солдат за твоей спиной? Теперь смех за тобой.
ты и...

“Нет, это о вас”, - перебил голос за моей спиной, в сопровождении
отчет пистолета. Моя лошадь рванулась вперед, сопровождаемая очередью
выстрелов позади меня, когда наемные помощники повернулись и нырнули в реку
. Толлстон развернул свою лошадь, присоединяясь к отступающим, и пока я
приводил в действие свой шестизарядный револьвер и прицеливался
он покачнулся в седле, но вцепился в шею своего коня, как
животное бросилось в воду. Я придержал огонь в надежде, что он
выпрямится в седле и позволит мне выстрелить, но он попал в быстрое
течение, разжал хватку и скрылся из виду. Сквозь шум и
возбуждение момента я услышал голос, в котором узнал голос Рида,
кричавший: “Отцепитесь от этой упряжки, ребята! палите по этой сбруе
лошади!” Очевидно, команда была сожжена беспорядочной стрельбой, потому что они
вставали на дыбы и ныряли, и когда я сделал по ним свой первый выстрел,
пассажиры выскочили из машины, и команда убежала. Временное затишье
произошел во время стрельбы, чтобы выбросить гильзы и заправить баллоны, чем
Ловелл воспользовался, приказав вернуть нескольких импульсивных парней,
которые были полны решимости преследовать убегающих помощников шерифа.

“Вернитесь сюда, негодяи, и прекратите стрельбу!” - заорал старик.
 “Прекратите это сейчас же, или вы отправите меня в федеральную тюрьму на пожизненное заключение!
Эти всадники могут быть обмануты. Когда федеральные суды можно ввести в заблуждение с помощью
приукрашенных льстецов, обычным людям должно быть простительно ”.

Шестизарядные пистолеты были возвращены в кобуры. Несколько лошадей и два
Люди с нашей стороны получили лёгкие ранения, так как был произведён
случайный ответный огонь. Депутаты остановились далеко за пределами
досягаемости пистолетов, прикрывая отступление пассажиров кареты,
как могли, но оставив трёх мёртвых лошадей на виду. Когда мы
вернулись к фургону Форреста, запряжённому в это время, пеших
подобрали и усадили в повозку.
Тем временем на старой лесной дороге были замечены табун лошадей и две повозки.
Их остановил всадник, и они повернули назад
обратно в Огаллалу. Добравшись до нашего ближайшего лагеря, отряд, находившийся к югу от
реки, отправился обратно, оставив одного из своих в илистых водах Норт-Платта.

 Поздно вечером, когда мы готовились отправиться в свои лагеря, Ловелл сказал собравшимся бригадирам: «Куинс отвезет нас с Ридом в Огаллалу около полуночи. Если Саттон одобрит, мы втроем спустимся в Омаху и попытаемся все уладить». Я не могу избежать крупного штрафа, но мне всё равно, если у меня будут деньги, чтобы его заплатить
с? Убийство этого глупого мальчишки беспокоит меня больше, чем дюжина штрафов.
Это тоже было неуместно, но он бы вмешался, и вы, ребята, были готовы.
все жаждали возможности нажать на спусковой крючок. Итак, договорились:
вы все отправляетесь утром”.




ГЛАВА XVI.
ПЕРЕСЕКАЕМ НИОБРАРУ.


Пути разошлись. Утром 12 июля
различные подразделения, ответственные за поездку Ловелла в 84-м, отправились по трем
сторонам света к своему конечному пункту назначения. Агентство "Роузбад",
куда стадо Флада должно было быть доставлено 1 сентября, находилось в
северо-восток Дакоты. Маршрут не был прямым, и стаду пришлось бы
сделать довольно большой изгиб, касаясь разных развилок реки
Loup, чтобы обеспечить себя водой. Мятежник и мой брат продолжат преследование
на южной стороне Норт-Платт до старого форта Ларами, где
их маршруты разделятся, последний повернет на север, к Монтане,
в то время как Priest продолжил бы движение по тому же водотоку в пределах
небольшого расстояния от места назначения. Стада Буфорда направлялись на север от первого притока,
впадающего сверху, который мы должны были пересечь на следующее утро.

Ранний старт был в порядке дня. Моих бивов вытолкнули из
подстилки с первыми признаками рассвета, и когда их настигла помощь
они были в нескольких милях от реки и держали курс
на северо-запад. Поскольку мой лагерь был самым низким на Северной Развилке,
Форрест и Спонсилье, также стартовавшие на рассвете, естественно, захватили лидерство.
последний стартовал на целых пять миль впереди моего снаряжения. Но когда
мы покинули долину и поднялись на плоскогорье, там, под углом к нашему
фронту, стадо Флада двинулось вперед, как армейская бригада, стремясь
оспаривать наше продвижение. Дозорные слегка повернули наш скот влево, и, когда перед нами промелькнули последние коровы Флуда, мы, стоя в стременах, помахали шляпами на прощание парням, которые направлялись в агентство «Розовый бутон». На другом берегу реки виднелись смутные очертания двух стад, идущих вверх по течению. От множества других их можно было отличить по облакам пыли, поднимавшимся от пасущегося скота. Течение Норт-Платта было направлено на юго-запад, и в том
направлении, которое мы держали, мы должны были снова выйти к реке
во второй половине дня на повороте в десяти или двенадцати милях выше по течению.

 Около полудня нас встретил Хью Моррис. Он был
разочарован, так как теперь было хорошо известно, что его скот будет выставлен на
состязание с нашим в Форт-Буфорде. Наши быки не шли ни в какое
сравнение с его: они были намного крупнее, более однородного веса и
с лучшей шкурой. Прежде чем встретиться с нами, он осмотрел стада Форреста и Спонсильера и был достаточно опытным скотоводом, чтобы понять, что у его скота нет шансов против нашего, если их примут на их
достоинства. Мы проговорили целый час, и я посоветовал ему
ни в коем случае не покидать округ Кит, пока он не получит последний
доллар за свой скот. Моррис считал, что это вполне возможно, так как
до него дошли слухи, что покупатели недавно приобрели ремуду, и теперь,
поскольку им не удалось завладеть двумя стадами Ловелла, оставалось
только ждать, что они предпримут дальше. Однако он считал весьма вероятным, что можно будет прийти к соглашению,
согласно которому он будет освобождён от службы в Огаллале. Взаимно надеясь, что всё
если бы все обернулось хорошо, мы расстались бы до тех пор, пока наши пути снова не пересеклись бы.

Днем мы снова пересекли Норт-Форк, в последний раз полив из
него, и на следующее утро вышли к Блу-Ривер, ожидаемому притоку
. Спонсилье сохранил свою позицию лидера, но
Я был уверен, что, когда мы достигли источника синего, Дэвид упадет
в тылу, как с тех пор не было ни тропки, ни следа, ни карта
компас. Годом ранее мы с Форрестом прошли путь до агентства "Пайн-Ридж"
, и кто-то из нас должен был возглавить этот путь.
засушливая местность между нынешним ручьем и притоками реки
Ниобрара. Синяя обладала атрибутами реки только по названию,
и на третий день пути Спонсилье пересек приток, чтобы позволить
либо Форресту, либо мне возглавить движение. Айва заявляла о своем
поразительном невежестве и неверной памяти относительно топографии местности
между Блу и Ниобрарой и бросала в меня букеты цветов
по поводу моей способности всегда находить воду. Это правда, что я прошел
и вернулся через этот засушливый пояс годом ранее, но на спине
поездка была поздней осенью, и мы делали по сорок миль в день, имея при себе
только фургон и ремуду, вода была наименьшей из моих проблем.
Но был достигнут компромисс, согласно которому мы оба должны были заново выехать из
страны, оставив стада лежать в верховьях
Голубой реки. Было несколько мелких озерах в прошедшие
страны, и на поиск первого достаточны для наших нужд, в
стада были воспитаны, и мы пошли на разведку опять же заранее. Изобилие
антилопы было принято как гарантия наличия воды, и при признании
после этого я согласился взять инициативу на себя, и мы повернули
назад. На седьмой день, как гром среди ясного неба, были замечены Самшитовые холмы,
у подножия которых протекал ручей с тем же названием, впадающий в
Ниобрару. Вопреки ожиданиям, воды было еще больше,
чем годом ранее, и мы паслись почти всю дистанцию. В
антилопы были необыкновенно смирные; шесть стрелков, которых мы убили довольно
номер маркировки или используя щадящий лошадь для слепых, вождение
животное вперед с конской узды, часто лавировать, и позволяет
его пастись в стрельбище.

Ниобрара была прекрасной пастбищной местностью. Поскольку после ухода с Норт-Платта в нашем распоряжении было более двух месяцев, мы использовали все возможности, чтобы привести скот в форму. Десять миль — это дневной переход, и разные отряды поддерживали тесную связь друг с другом. Мы запланировали пикник на переправе через Ниобрару, и, добравшись до этого ручья во второй половине дня, мы со Спонсильером переправились через него и разбили лагерь в миле друг от друга, а Форрест остался на южной стороне. Дикой малины было очень много, и каждая повозка собрала её вдоволь
этого хватило бы на пирог для каждого мужчины. Повара договорились встретиться в фургоне Спонсилье и испечь пироги, и все, кто не был в стаде, собрались в ожидании предстоящего банкета. У одного из сыновей Форреста была скрипка, и, когда он принёс её, праздник начался с танца «оленей», а «дамы» обозначались тем, что на их шеях свободно висели недоуздки. Пока пироги выпекались, а это был медленный процесс,
Я сидел на козлах и играл на скрипке. Грубая имитация более нежного пола, как мы видели в
танцзалы в Додже и Огалалле были воспроизведены с расстегнутыми рубашками
спереди и любовными заигрываниями более сурового.

Танцы прекратились в тот момент, когда банкет был готов. Поварам пришлось
немало потрудиться, чтобы удержать некоторых мальчиков от
слишком свободного использования того, что они считали неотъемлемым правом
мужчины есть свой пирог, когда, где и как ему больше всего нравится. Но
Спонсилье, как хозяин, стоял за кулинарным трио и внушал благоговейный страх
пылким гостям. Трапеза едва успела завершиться к приходу the wranglers
и первая охрана из нашего с Форрестом отряда, которая доберется до лагеря, поймает
ночных лошадей, уложит скот спать и извинит пастухов, поскольку ужин был
подан только в одном фургоне. Те, кто испытывал облегчение, как гости, прибывшие в одиннадцатый час
, ворвались после наступления темноты, и вскоре заманчивое распространение
поглотило их. По мере того как вечер подходил к концу, зеваки собирались в несколько кругов
, и лидерство принадлежало рассказчику. Тот факт, что мы находились в
стране, изобилующей дичью, наводил на мысль о многочисленных историях. Прелести ночной кошачьей охоты
в каждом из присутствующих нашелся энтузиаст. Каждый
собака в нашей памяти, начиная с раннего детства, была должным образом представлена и
ее лучшим качествам аплодировали. Не только гончие, но и енотовидные собаки обладали
уважительным слухом.

“Я помню, что у гончей”, - сказал спорщик Форреста“, которым я владел когда
мальчик вернулся в Вирджинию. Мои предки жили в предгорьях голубого
Гор хребет в таком состоянии. Мы были бедными наши худшие
соседи. Но если есть одна вещь, что этот раздел был богат
это было собак, особенно гончих. Моей собаке было четыре года
когда я уехал из дома в Техас. Прекрасная гончая с отметиной ласточки, и когда
По его запаху всегда можно было понять, за кем он бежит. Я никогда не позволял ему бегать с собаками, но обычно использовал его для охоты на енотов, которые досаждали кукурузным полям в сезон сбора урожая и осенью. Что ж, после того, как я прожил в Техасе около пяти лет, я решил ненадолго вернуться к старикам. В радиусе двадцати миль от моего дома не было железных дорог, и мне пришлось преодолеть это расстояние пешком, так что я приехал уже после наступления темноты. Конечно, моё возвращение стало большим
сюрпризом для моих родителей, и мы допоздна сидели и рассказывали друг другу истории
на Западе. Я все время работал со скотом и совершил одну поездку.
по тропе из округа Коллин в Абилин, Канзас.

“Мои родители допрашивали меня так быстро, что не дали мне возможности ответить на какие-либо вопросы.
в ответ я, наконец, задала один и спросила о своей собаке
Кайзер, и было приятно услышать, что он все еще жив. Я пошел
и звали его, но он не пришел, когда мать объясняла его
отсутствие, сказав, что он часто выезжал на охоту в одиночестве, так как есть
никто из нас, мальчишек, дома с ним на охоту. Они сказали мне , что он был
больше не имеет значения; что он постарел и поседел, и отец сказал, что
он слишком медленно идет по следу, чтобы от него была какая-то польза. Я заметил, что это была приятная
сырая ночь, и если бы моя старая собака была там, я думаю, я бы сделал
круг по полям в надежде еще раз услышать, как она поет.
Ну, мы вернулись в дом, и, поговорив еще немного, я
забрался на чердак и лег спать. Той ночью я спал не очень крепко.
Несколько раз просыпался. Примерно за час до рассвета я
внезапно проснулся, и мне показалось, что я слышу слабый лай собаки в лесу.
расстояние. Наконец я встал и открыл окно, доска на фронтоне и
прислушался. Мол, ребята, я знал, что лай гончей, а также я знаю, что мой
собственное седло. Это был старина Кайзер, и он посадил что-то на дереве примерно в миле
от дома, через гребень холма, несколькими выемками. Я натянул свою
одежду, прокрался вниз и, взяв с
полки ружье моего старика, направился к нему.

“Там было темно, как в стае черных кошек, но я знал каждую тропинку и
закоулок наизусть. Я шел по полям, насколько мог, а позже,
углубившись в лес, мне пришлось обогнуть длинное болото. Старый бобр
дэм однажды пересекал выход из этого болота, и как только я добрался до него, я
издал протяжный вопль, давая собаке знать, что кто-то приближается. Он
ответил мне, и незадолго до рассвета я дозвонился до него.
Узнал ли он меня? Да ведь он узнал меня так же легко, как маленький мальчик знает своего отца.
Прямо сейчас я не могу вспомнить ни одной простой вещи в своей жизни, которая
тронула бы меня так же, как то маленькое воссоединение меня и моей собаки там, в том
лесу тем утром. Да ведь он выл от восторга. Он лизнул мне лицо и
руки, встал на меня мокрыми ногами и сказал так же ясно, как он
возможно, он был рад снова меня видеть. И я была рада познакомиться с ним,
хотя с ним я чувствовала себя нежной, как девушка над младенцем.

“Хорошо, когда рассвет пришел, я снял шикарную Мистер зип Кун из
старый пин-дуб, и мы отправились домой, как в старые pardners. Несмотря на свой возраст,
он играл со мной, как щенок, и когда мы увидели дом
, он побежал вперед и рассказал ребятам о том, что нашел. Да, вы уверены?
Бьюсь об заклад, он рассказал им. Он подошел царапать всю одежду с них в его
восторг. Это одна из причин, я всегда хотел собаку, и бедный человек—нельзя
вопрос их дружбу”.

По другую сторону фургона разыгрывался цирк. С большого камня
Джейк Блэр объявлял различные номера и представлял
актеров и актрис. Коротышка Пикетт, одетый в лыжиОна была сделана из одеяла и подпоясана верёвкой, что вызвало всеобщее восхищение, ведь она была единственной в мире укротительницей львов. Устроившись поудобнее на нашей стороне столовой, парень по имени Уотерволл, один из ребят Спонсилье, продолжил рассказ с того места, на котором остановился укротитель Форреста.

«Самый лучший дрессировщик собак, которого я когда-либо знал, — сказал он, — жил на реке Гваделупе.  Его звали Дэйв Хэпфингер, и у него был самый очаровательный бродяжий
характер из всех, кого я когда-либо видел. Неважно, что он делал,
нужно было лишь намекнуть старику Дэйву, что ты его знаешь
где можно было поймать рыбу или поохотиться на пчел, и он
мог остановить плуг и пойти с тобой на неделю, если понадобится. Он любил
гончих больше, чем кто-либо из мужчин, которых я когда-либо знал. Вы не могли оказать большего
одолжения, чем подарить ему многообещающего щенка гончей или, стремясь к тому же, попросить
одного из его воспитателей. И он был таким хорошим парнем. Если по соседству кто-нибудь заболевал
, у дяди Дейва всегда находилось время убить им по
белке каждый день; и он мог приготовить бульон для ребенка или поджарить
юная белочка, да так, что у больного человека потекли бы слюнки.

“Когда я был мальчишкой, я не раз лежал таким образом у костра и
слушал, как старина Дэйв рассказывает истории. Он был по-своему настоящим юмористом,
и обладал замечательной памятью. Он мог бы назвать вам день
месяца, тридцать лет назад, когда он однажды отправился на мельницу и нашел по дороге
необычное птичье гнездо. Полковник Эндрюс, владелец нескольких
крупных плантаций, не любил Дейва и пригрозил привлечь его к ответственности
однажды за то, что он срубил пчелиное дерево на его земле. Если бы доказательства были
достаточно вескими, я думаю, полковник бы так и сделал. Без сомнения, дядя Дейв был
виновен, но простое подозрение не является достаточным доказательством.

“Полковник Эндрюс был высокомерный старик, голубых кровей и гордый, как
павлин, и единственное, что Дэйв мог поквитаться с ним был в его
собственное легкой, юмористической форме. Однажды за обедом на соседнем лесоповале,
когда опасность судебного преследования за срез пчелиного дерева миновала,
Дядя Дейв рассказал о своем недавнем сне, чистом вымысле. - Мне снилось,’
он сказал, что полковник Эндрюс умер и отправился на небеса. Есть
необычно большой сутолоке у ворот Святого Петра по случаю его прибытия. Отряд
ангелов приветствовал его, но полковник, казалось, был недоволен его
прием. Но гостеприимные хозяева пропустили его вперед, и, приблизившись к
трону, Всемогущий, узнав о почетном прибытии,
освободил трон и спустился, чтобы лично поприветствовать полковника. Услышав
этот знак признательности, он немного расслабился, и когда Всемогущий
настоял на том, чтобы он занял место на троне, полковник Эндрюс действительно
улыбнулся впервые на земле или на небесах.’

Дядя Дэйв так часто рассказывал эту историю, что на самом деле поверил в нее
сам. Но в конце концов друг-шутник полковника Эндрюса рассказал о сне
, который ему приснился о старом Дэйве, и который последнему очень понравился.
Согласно этому второму капризу, старый бродяга тоже умер и
отправился на небеса. У ворот Святого Петра возникли некоторые
трудности, так как они отказывались впускать собак, а за дядей Дэйвом
всегда следовала свора гончих. Когда он понял, что спорить бесполезно,
он наконец сдался и оставил свору снаружи. Войдя в ворота, он
остановился, ошеломлённый открывшейся перед ним картиной. Но, подождав немного внутри незамеченным, он повернулся и уже собирался попросить привратника выпустить его, когда к нему подошёл ангел и
попросил его остаться. Дэйв сомневался, что ему понравится это место, но посланник убеждал его остаться и хотя бы осмотреть город. Старый охотник добродушно согласился, и когда они пошли по одной из золотых улиц, дядя Дэйв узнал старого друга, который когда-то подарил ему щенка гончей. Извинившись перед ангелом, он поспешил к своему бывшему земному другу и тепло и сердечно поздоровался с ним. Два старых приятеля всё говорили и говорили о том, что
происходит внизу, и наконец дядя Дэйв спросил, есть ли там охота.
Ответ был неутешительным.

«Тем временем ангел продолжал подталкивать дядю Дэйва вперёд, чтобы тот
поприветствовал трон. Но он медлил, встречая старых знакомых по охоте и останавливаясь с каждым, чтобы поболтать. Когда они наконец приблизились к трону, терпение ангела было почти на исходе; и когда старый Дэйв поднял глаза и увидел полковника Эндрюса, восседающего на троне, он воспротивился и отказался приветствовать его, после чего ангел в гневе отвёл его обратно к воротам и выгнал вместе с собаками».

Джек Спэнн рассказал историю о дружбе домашнего ягнёнка и собаки,
которые были у него в детстве. Это было настолько неразумно, что он
его прерывали почти на каждом утверждении. Задолго до того, как он закончил,
Спонсилье прервал его рассказ и сообщил, что если он настаивает на том, чтобы рассказывать небылицы, то должен хоть немного думать о своих слушателях и, по крайней мере, рассказывать в рамках разумного. Спланн остановился на этом месте и отказался заканчивать свой рассказ, хотя, похоже, никто, кроме меня, не сожалел об этом. У меня был реальный случай с собакой, о котором я собирался рассказать, но аудитория стала слишком критичной, и я промолчал. Поскольку было очевидно, что больше историй о собаках не будет, разговор закончился
было позволено плыть по течению. Недавняя перестрелка на Норт-Платт
была свидетелем почти каждый из присутствующих и напоминала
другие сцены.

«Я всегда утверждал, — сказал Дорг Си, — что человек, который может
контролировать свой гнев, всегда стреляет точнее. Возьмём одного из этих
парней, которые могут улыбаться и стрелять одновременно, — вот с кем
я хочу стоять рядом. Но если говорить о вспыльчивости, то кто-нибудь из вас когда-нибудь видел по-настоящему разгневанную женщину — не просто сердитую, а разъярённую тигрицу, жаждущую разорвать вас на части? Я видел.
только однажды, но я никогда не забуду тот случай. В сильнейшем гневе
единственным человеком, превосходящим эту женщину, которого я когда-либо видел, был капитан Картрайт
когда он застрелил убийцу своего единственного сына. Он был так спокоен, как огурец,
как его единственный шанс доказать, но годы спустя, когда он рассказал мне о
инцидент, он потерял всякий контроль над собой, и огонь вспыхнул из его
глаза, как из дула шестизарядный револьвер. ‘ Дорг, ’ сказал он,
бессознательно встряхивая меня, как терьер крысу, его сверкающие глаза
ни в футе от моего лица, Дорг, когда я застрелил этого трусливого..., я
не промахнулась по центру его лба на ширину моего большого пальца».

«Но эта женщина бросила вызов толпе мужчин. Многие из собравшихся прошлой ночью помогали линчевать её мужа, и эта встреча произошла на следующий день на кладбище. Муж этой женщины был известным конокрадом, распутным, опасным человеком, и его предупреждали, чтобы он покинул общину. Он жил в маленькой деревушке и
вечером накануне, когда стемнело, подкрался к окну и застрелил
человека, сидевшего за ужином со своей семьёй. Убийца
затаил обиду на свою жертву, угрожал и, прежде чем он
смог сбежать, был пойман с поличным с только что выпущенным пистолетом в
руке. Доказательства вины не подлежали сомнению, и комитет бдительности
не теряя времени, повесил его на ближайшем дереве.

“Похороны состоялись на следующий день. Убитый был
популярные гражданина, и деревня, и страна оказалась оплатить их
последние почести. Но когда служба закончилась, некоторые из нас задержались, так как понимали, что убийца и его жертва
был бы похоронен на той же земле. Была подготовлена вторая могила
, и в течение часа фургон с женщиной, тремя маленькими
детьми и несколькими мексиканцами подъехал к задней стороне
ограды. Не было никакой ошибки партии, гроб несут в
к открытой могиле, когда каждый из присутствующих подошел к дружескому
услуги. Но когда мы приблизились к маленькой группе, женщина схватила
лопату и бросилась на нас, как тигрица. Я никогда не видел такого выражения
смешанного гнева и тоски на человеческом лице, какое было изображено в
лицо той женщины. Мы шарахнулись от нее, как от львицы, и
когда она наконец обрела дар речи, каждое слово резало, как удар плети. В ярости
от бешенства, слюна с пеной изо рта, она прогнали нас прочь,
утверждаю:

“О, вы, исчадия ада, когда это я просил вас о помощи? Какими бы негодяями вы
ни были, вы бы слизывали кровь своей жертвы! Если бы вы были моими друзьями, почему вы не подняли голос в знак протеста, когда они душили отца моих детей? Прочь, трусливые псы! Я нанял нескольких мексиканцев в помощь, и я не хочу, чтобы кто-то из них
в этот час. Не твоя ли рука срубила его с дерева сегодня утром, а если нет, то зачем ты мне сейчас? Неужели моего позора недостаточно в твоих глазах, чтобы ты продолжал меня дразнить? Неужели мои невинные дети хотят смотреть в лица тех, кто лишил их отца? Если хоть в ком-то из вас осталась искра человечности, прояви её, оставив меня в покое! А вы, другие подонки, не бойтесь, что в награду за вчерашнюю работу
вы окажетесь в аду. Убирайтесь и оставьте меня с моими мертвецами!

 Цирк закончился. Никто не заметил, что уже поздно.
Прошло около часа, прежде чем Джон Леверинг спросил меня, не привести ли ему мою лошадь. До смены караула оставалось меньше получаса, и нам пора было отправляться в лагерь. Врождённая скромность моего конюха, обратившего моё внимание на время, не была забыта, но вместо того, чтобы позволить ему стать слугой, я попросил его помочь нашему повару с посудой. Когда я вернулся к повозке, Родитель пытался успокоить
нервную лошадь, чтобы она позволила ему нести голландскую печь. Но когда Леверинг
передавал ему тяжёлую печь,
Один из людей Форреста, надеясь напугать животное, попытался
подложить стебель шиповника под хвост лошади. Спонсилье вовремя
заметил это движение и, повернувшись к виновнику, сказал: «Только
не это, мой задира. Я не против того, чтобы убить какого-нибудь
дешёвого погонщика, но эти повара мне нравятся. Если я когда-нибудь встречу девушку, которая сможет испечь такие же вкусные пироги, как те, что были у нас на ужин, она завоюет моё юное и доверчивое сердце».




Глава XVII.
На воде


Наш путь лежал на восток, к Чёрным холмам.
обычный маршрут к горам Йеллоустоун и Монтана пролегал через
реку Паудер, через Вайоминг; но поскольку мы всего лишь паслись на другой стороне
к месту назначения был выбран самый прямой маршрут. Первая неделя
после отъезда из Ниобрары прошла без происшествий, если не считать встречи
с группой индейцев, которые собирали и сушили дикие фрукты,
которыми изобиловала местность. Сначала прицельно их лагере мы были
непросто, держит стадо вместе, но как они оказались приветливые,
мы отдыхали и делились своими табака с мужчинами. Женщины были почти
все одного роста, невысокие, тяжелые и отталкивающие на вид, в то время как
мужчины были высокими, великолепными образцами аборигенов и такими же однородными
во многих отношениях, как скот, который мы гнали. Общение было
невозможно, кроме как знаками, но у вождя было письмо-разрешение
от агента в Пайн-Ридж, разрешающее ему и бэнду месячное
отсутствие в резервации в ходе экспедиции по сбору ягод. Самцы ехали верхом
с нами несколько часов, молча поглощенные поеданием бивов, а ближе к вечеру
развернулись и ускакали к своему лагерю.

Должно быть, второй половины июля, когда мы добрались до Южного
Рукав большой реки Шайенн. Лидерство сначала принадлежало одному, а затем другому стаду.
но, достигнув этого ручья, мы все обнаружили, что оно более
грозное, чем мы ожидали. Уровень воды был не только плавательным,
но там, где мы достигли его, река имела крутой обрыв с одной или с другой стороны.
с другой. Спонсилье оказался впереди, а Форрест и
я держались в стороне, ожидая решения бригадира-ветерана.
Река текла под северо-западным углом, где мы столкнулись с ней, и Дейв
проследовал по ней некоторое расстояние в поисках переправы. Стада находились
всего в трех-четырех милях друг от друга, и можно было оказать помощь
друг другу, но вряд ли можно было ожидать, что старший надсмотрщик
попросит совета или помощи у молодых. Поэтому мы с Куинсом
никуда не спешили и не мешали Дэвиду
следопыту, а искали переправу вверх по реке, следуя нашим курсом. Вскоре на реке было найдено
удобное русло, которое позволило бы
проехать фургонам без сплава, если срезать берег с южной стороны
можно было преодолеть. Там был резкий обрыв высотой около десяти футов до уровня воды, и я утверждал, что в берегу можно было легко вырыть колею для повозок, а продовольственные склады опустить к берегу с помощью верёвки, привязанной к задней оси. Форрест тоже поддержал эту идею, и мне было разрешено переправить повозки на случай, если для скота найдётся подходящий брод.
  Моё отвращение к ручному труду было довольно сильным, но Джон К. Форрест
уговорил меня взяться за строительство дороги для повозок. Примерно в
миле выше по течению в обрывистом берегу была промоина.
Противоположный берег, который обещал необходимый проход для стада,
выходящего из реки. Склон на южном берегу был пологим, что обеспечивало
лёгкий вход в воду, и единственная опасность была на другом берегу, где
ширина сухого русла не превышала тридцати футов. Но мы оба согласились,
что если загнать скот в воду выше прохода, то даже при сильном
течении можно будет легко и успешно переправиться вброд. Форрест
вызвался перегнать скот, и мы вместе вернулись к стаду, чтобы поужинать.

 Куинс выделил мне одного из своих людей, помимо повара, и поручил Клэю
Зиллиган, чтобы помочь с повозками. Мы взяли мою ремуду, лопаты и
топоры и отправились на стрельбище. Комиссарам было приказано следить за этим.
и Форрест уехал с надменным видом, как будто переправа
фургонов была ниже внимания бригадира его ранга.
Было потрачено несколько часов тяжелой работы с подручными инструментами, чтобы
прорубить путь для повозок через насыпь, после чего моих оседланных лошадей
погоняли взад и вперед; и когда все было объявлено законченным, все выглядело
больше похоже на бобровую горку, чем на проезжую часть. Но был срублен крепкий кол , и
В землю был вбит кол, и к нему привязали верёвку от повозки;
не распрягая лошадей, мы спустили повозки по склону и благополучно
переправились, глубина воды на мелководье не превышала трёх футов. Я был в восторге от лёгкости и успешности своей задачи, когда
Зилиган обратил моё внимание на то, что первое стадо ещё не
переправилось. Выбранный брод был скрыт от глаз, но если бы скот
переправлялся через реку, мы бы легко увидели его на возвышенности напротив. — Что ж, —
сказал Клэй, — повозки уже на той стороне, и, более того, все мулы в
Три отряда не смогли бы загнать одного из них обратно на тот утёс».

Мы сели на лошадей, не обращая внимания на предостережение Зиллигана, и поскакали вверх по реке. Но прежде чем мы увидели брод, до наших ушей донеслись громкие крики, и мы пришпорили лошадей, свернув за поворот, где увидели реку, полную скота, который не смог выбраться на другой берег. Оглядевшись, мы увидели, что попали в опасную ситуацию: быстрая вода и изгиб реки удерживали животных на дальнем берегу
или под крутым берегом. Во многих местах можно было стоять на узких выступах, за которые коровы цеплялись, как потерпевшие кораблекрушение моряки,
постоянно сталкиваясь друг с другом и падая в воду, которую течение уносило на сотни ярдов вниз по течению, прежде чем они снова находили опору. Выше и ниже выбранного брода река делала длинный плавный изгиб, течение и самая глубокая вода естественным образом прижимались к противоположному берегу, и коровы не могли повернуть назад, хотя ширина реки в этом месте не превышала сорока ярдов. Когда мы бросились наверх, отряд преуспел в
Форрест остановил стадо и повернул его обратно, хотя в реке было
целых пятьсот голов, в то время как в безопасности переправилась лишь
одна пятая этого числа. Форрест был спокоен, как и следовало ожидать, и
издавал приказы, изящно ругаясь.

 «Я учел скорость течения, — сказал он в ответ на мою
критику, — но эти старые быки просто плыли вниз по течению, как
куча больших бочек». Лошади легко переплыли её, и первая сотня коров
ударила в створ ворот, но после этого они
Я принял его за брод, а не за ванну. Ну что ж, живи и учись, умри и забудь. Но раз уж ты так чертовски силён в сабе,
предположим, ты предложишь способ вытащить этих быков из реки.

 Вернуть их было невозможно, и мы попытались воспользоваться единственной альтернативой. Примерно в трёх четвертях мили вниз по течению берег
сместился на юг. Если бы скот мог проплыть такое расстояние, то
высадка была бы лёгкой. Коровы принадлежали стаду Форреста, и я
отказался от предложенного руководства, но планы были составлены, и мы
начал работу спасателей. Лишь немногие люди оставили присматривать за
основного стада, остальные из нас, переплыв реку на лошади. Одному
человеку было поручено вести контингент, который благополучно перешел вброд, вниз
к месту, где обрывистый берег смещался и начинался уклон на
северном берегу. Крупный рогатый скот небольшими группками цеплялся за
срезанный берег, как ласточки за крышу, на целых четверть мили ниже
устья сухого уоша. Сбросив с себя всю одежду, группа из
шестеро из нас, в порядке эксперимента, спустились с берега и протолкнулись в
В реке было около двадцати самых низкорослых бычков. Поймав
силу течения, которое неслось, как мельничный жёлоб, мы быстро
поплыли вниз по течению, иногда цепляясь за хвост бычка, но в основном
плывя между бычками и берегом. Сила течения снова и снова
прибивала их к берегу, но мы брызгали им в глаза водой и снова и снова
отталкивали их, пока наконец не выловили всех бычков.

Биг-Шайенн был горным ручьём с многочисленными притоками,
впадавшими в Чёрные холмы. Вода была не слишком тёплой, и когда мы
Когда мы выбрались наружу, нас обдало холодом, но мы взобрались на утёс и поскакали обратно за остальным скотом. Форрест был в реке, когда мы возвращались, но я приказал его погонщику привести всех лошадей под седлом к берегу, чтобы у людей были верховые животные для возвращения. Это ускорило дело, и работа пошла быстрее. Четыре отдельных отряда гнали скот, но в третьем отряде мы отделили слишком много быков и чуть не утопили двух отличных бычков. Эти животные были крупными и сильными, но простояли почти час на
скользкий карниз, часто вытесняется в воду, и на
грани развала от нервного истощения. Они дрожали, как
выходит, когда мы столкнули их. Коротышке Пикетту поручили присматривать за ними.
особенно за этими двумя, и маленький негодяй нянчился с ними, забавлялся и
играл с ними, как цирковой наездник. Они постоянно боролись за то, чтобы добраться до
берега, но Коротышка попеременно объезжал их крупы, увеличивая смещение.
с большим преимуществом поднимая их головы из воды. Когда мы, наконец,
причалили, двое здоровенных парней, пошатываясь, выбрались из реки и спрыгнули вниз.
из-за явной слабости, чего я никогда раньше не видел, кроме как у
диких лошадей.

На нескольких мальчиков напал озноб, и к вечеру их пришлось
отпустить, опасаясь судорог. К шести часам нас осталось всего два отряда.
в реке все еще оставалось около пятидесяти голов крупного рогатого скота. Мы с Форрестом ушли из воды после четвёртого рейса, но у Куинса был человек по имени Де Манс, француз, который плавал как рыба и доплыл до конца, а я передал свою команду Ранту Пикетту. Последний вырос на побережье Техаса и ещё мальчишкой мог проплыть всё
день, с поводом или без повода. Разделив оставшихся быков как можно более
равномерно, отряд Ранта двинулся чуть впереди Де Манса, а остальные
из нас ехали вдоль берега с лошадьми и одеждой и подбадривали
свои команды. Француз появился у воды лишь на мгновение позже, и
это была самая красивая и захватывающая гонка, которую
я когда-либо видел. Последний, когда попадал в попутное течение, проделывал трюк: опускал круп быка,
таким образом поднимая его переднюю часть и раскачивая его вперёд, как морскую свинью. Когда
Говядина была отброшена назад, к этому процессу прибегли, и Де Манс
пообещал догнать Пикетта. С нашей позиции на берегу мы кричали
Ранту, чтобы он окунал свой скот в быструю воду; но из-за шума и плеска
борющихся пловцов наши слова не долетали до него. Де Манс медленно приближался, когда стадо Пикетта
выгнали на берег, некоторые из них уцепились за землю, и прежде чем их
снова оттеснили, скот француза был уже у них на хвосте. Несколько
человек из отряда Де Манса плыли к берегу, чтобы помочь своим подопечным, и
им удалось удержать своих пчел от выступа, который был последним
перед приземлением. Оставшуюся сотню ярдов вода была бурной; и
хотя Пикетт упорно боролся, проплывая среди ведущего скот француза,
чтобы удержать две группы отдельно, они смешались в реке. Однако в качестве
свидетельства победы, когда скот добрался до плацдарма, Коротышка
и каждый из его людей сели на быка и отъехали от воды на некоторое
расстояние. Когда быки пришли в себя и попытались сбросить своих
наездников, они проворно спрыгнули с их спин и натянули на себя
свою рваную одежду.

Я вздохнул с облегчением, когда последний скот был загнан в загон, хотя Форрест
утверждал, что никакой опасности не было. По крайней мере, мы попали в серьёзную передрягу,
из которой выбрались, как показали последующие события.
 В полдень того же дня в районе Блэк-Хиллс на западе
раздались раскаты грома, предупреждая о необходимости как можно скорее
переправиться через реку. Таким образом, к концу дня ситуация была не очень
обнадёживающей ни для Форреста, ни для меня. У первого скот был разделён на две группы, а у меня повозка и мулы были на другой стороне
из моего стада. Но нужно было что-то делать. Я послал гонца за нашим фургоном, его вернули к реке, и мы поспешно поужинали. Двоих моих парней отправили к сухому руслу, чтобы они переправились через реку и отвели наш скот куда-нибудь поближе к переправе, тем самым разделив стада на ночь. Я никогда не
претендовал на то, что я слишком умный, но в тот вечер у меня хватило
смекалки или интуиции, чтобы отвести наших верховых лошадей обратно
через реку. Несколько лет жизни в пути научили меня тому, как важно
поддерживать тесный контакт с нашей базой жизнеобеспечения, в то время как крупный рогатый скот и
седло для его содержания ни при каких обстоятельствах не должны быть
разделены. Однако при существующих условиях пересечь границу было невозможно
наш склад, и темнота опустилась на нас, расположившихся лагерем на южной стороне
Большого Шайенна.

Ночь прошла с почти непрерывным громом и молниями на западе
. На рассвете тяжелые темные тучи низко нависли полукругом со всех сторон
с северо-запада, угрожая ухудшением погоды, и были сделаны поспешные приготовления
двинуться вниз по течению в поисках переправы. При переходе вброд
Когда мы подъехали к реке, чтобы позавтракать, мой отряд согласился с тем, что за ночь уровень воды не изменился, что усилило наше желание немедленно отправиться в путь. Два фургона стояли лагерем рядом друг с другом, и, как обычно,
Форрест был равнодушен и не беспокоился о грозящей непогоде;
он оставил свой обоз на всю ночь на северном берегу реки и
на самом деле отпустил спасённый скот на волю. Я не стеснялся в выражениях, когда рассказывал мистеру Форресту о своей программе, а он повернулся ко мне и сказал: «Куирк, у вас больше проблем, чем у замужней женщины. Что вы имеете в виду?
Я не волнует, если идет дождь в Лондоне или Блэк-Хилс либо? Пусть
дождь, наш сахар и соль в обе покрыты, и мы можем одолжить, если
твое мокнет. Но вы идите прямо вперед и следуйте за Спонсилье; он может
не найти переправы по эту сторону Бель Фурш. Я могу взять лопаты
и топоры и за два часа вырубить и расширить эту дорогу для фургонов
, пока стада не смогут перейти ее. Я не был бы так понервничать, как вы за
большой ферме. Вы должны взять что-то для ваших нервов”.

Я мысленно Джон Куинси Форрест выполнении какой-либо ручной труд
с топором или лопатой. За время нашего недолгого знакомства это было проверено слишком часто, чтобы сомневаться; но я убедил его лететь прямо к берегу, заверив, что на случай, если его инструменты нагреются, под рукой всегда есть вода, чтобы их охладить. Кучер запряг мулов в повозку для нашего повара, и Форрест всё ещё смеялся над моим беспокойством, когда за рекой и выше по течению раздалась канонада выстрелов. Все мужчины в обоих фургонах в мгновение ока вскочили на ноги, и ни один из нас даже не подумал, что стрельба по пастухам была предупреждением.
когда прискакал всадник Куинса и объявил о приближении паводковой волны,
спускающейся по реке. За нашими лошадьми последовал рывок, и мы бросились в погоню.
к броду, промчавшись по мелководью и поднявшись на дальний берег.
не натягивая поводьев. С постоянным напором водоем, расположенный менее чем в
миле от нас, поприветствовал наше видение, выглядя как водопад какой-то реки,
катящейся вперед подобно огромному цилиндру. Мы оседлали наших лошадей, пребывая в
замешательстве от увиденного, хотя я часто слышал, как Джим Флад описывал
внезапный подъем ручьев, у которых были горные притоки. Форрест и
его люди переправились вслед за нами, оставив на дальнем берегу только поваров и погонщика лошадей. Было ясно, что все низины вдоль реки будут затоплены, поэтому я отправил Леверинга обратно с приказом запрячь лошадей и отправиться на поиски высоких деревьев. Форрест, следуя моему примеру, отправил двух человек выгнать скот из загона, который находился почти в миле ниже по течению. Волна, высотой, по-видимому, от десяти до двенадцати футов, медленно
двигалась вперёд, отламывая огромные куски с боков и разливаясь по дну, в то время как на дальнем берегу
и арройо наполнился лавиной воды. Скот на
южной стороне был в безопасности, он хорошо пасся на возвышенностях, поэтому мы уделили
приближающемуся наводнению наше безраздельное внимание. Он двигался со скоростью
восемь-десять миль в час, не в постоянном темпе, но иногда
почти останавливался, когда дно поглощало его объем, только для того, чтобы поймать его
вдохни и снова двигайся вперед в гневной стремительности. Когда вода прошла мимо
нас на обрывистом берегу, несколько волн перехлестнули и омыли ноги наших лошадей
, заполнив дорогу для фургонов, но основная масса перекатилась через
узкая долина на противоположной стороне. Фургоны отъехали на
возвышенность, и пока все глаза были напряжены, ожидая, что
спасенные бивз выйдут из-за поворота внизу, Вик Вулф, который случайно
чтобы посмотреть вверх по течению, издал единственный предупреждающий крик и бросился прочь.
Повернувшись в седлах, мы увидели в пятистах футах от себя вторую волну.
волна была примерно вдвое меньше первой. Гребцы и квирты были
полны энергии и воли, когда мы спускались по берегу реки, делая
постепенный круг, пока не достигли второго дна, опережая поток
с небольшим отрывом.

Ситуация была совсем не обнадеживающей, так как могло пройти несколько дней, прежде чем вода спадёт. Но наши надежды возродились, когда мы увидели, как около шестисот быков выбежали из-за поворота и понеслись через реку, а за ними следовали двое мужчин, энергично поджигавших порох и размахивавших плащами. Через четверть часа от повозок, в которых были основные продукты питания, нас отделяла полумиля ревущего, бушующего потока, наполненного плавающим мусором. Но
среди трудов на горе и на равнине, в сухом юморе
мужчин был неугомонный, один из мальчиков Форреста спрашивая его, если он чувствовал
любое беспокойство теперь о его солью и сахаром.

“О, это ничего”, - ответил айвы, презрительно взмахнув
силы. “Эти паводки могут случиться в любой момент; подъем в час
и упасть на пол дня. Посмотрите, как проясняется на западе.;
реку можно будет перейти вброд этим вечером или, самое большее, утром.
дальше всего. Пока все в безопасности, какое нам дело? Если понадобится
в крайнем случае, у нас полно отбивной говядины; ягоды созрели, и я
думаю, если мы пошарим вокруг, то сможем найти немного дикого лука. Я прожил
целый месяц, питаясь одними сухопутными черепахами; из них готовят лапчатку
отличная еда, когда ты таким образом отрезан от лагеря. Одеяла? Никогда
не пользуйтесь ими; спите на животе и укрывайтесь спиной, а утром вставайте с
птицами. Эти наряды от Lovell становятся настолько модными, что
через год или два они будут настаивать на том, чтобы ванны, флоридская вода и
полотенца были в каждом фургоне. Мне нравится на несколько дней переходить на натуральные бобы
время от времени; это, как правило, излечивает человека от
нытьё. Единственное, что меня беспокоит, если нас отрежут от
снабжения, — это то, что Спонсилье будет насмехаться над нами.

 Мы все знали, что Форрест блефует. Тот факт, что мы были отрезаны от снабжения, был
слишком очевиден, чтобы сомневаться в нём, а поскольку мы не могли
контролировать погодные условия, было неизвестно, когда придёт помощь. Пока погода на холмах к западу не улучшилась, не было никакой надежды переправиться через реку. Но люди голодали, ночи были холодными, а бравада и бахвальство не приносили ни еды, ни тепла. Надвигалась третья волна.
Через час я заметил, что уровень воды поднялся более чем на фут. Южная
ветвь Большого Шайенна почти огибала всю страну Блэк-Хиллс, и сотни горных притоков, впадающих в неё, несли свои воды, которые приказывали, а мы подчинялись. Приказав своим людям забить быка, я поехал вниз по реке в надежде найти Спонсильера на нашей стороне и около полудня увидел его лагерь и скот на противоположном берегу.
Группа мужчин прогуливалась вдоль берега, но, находясь вне пределов слышимости,
я повернул назад, не выдавая себя.

Когда я вернулся, в ближайшем лесу уже разбили общий лагерь.
и бездомного убили. Были вбиты колья, чтобы отметить подъем или спад воды
, и мы расположились, как заключенные, ожидая ожидаемой
отсрочки приговора. Ближе к вечеру был разведен костер, и на него были насажены ребрышки с двух сторон
- наш единственный шанс поужинать. Наступила ночь без каких-либо
заметных изменений в обстановке, погода оставалась сухой и
ясной. Экипировкой Форреста были доставленные из моей ремуды лошади для
караульной службы, и около полуночи, завернувшись в дождевики, мы улеглись
в круг ногами к огню, как пещерные жители. В
Костёр, разведённый возвращавшимися с дежурства, горел всю ночь, даже до утра, когда мы проснулись, дрожа от холода, и поспешили прочь, чтобы проверить уровень воды. За ночь он упал на четыре фута, а через час после восхода солнца поднялся ещё на фут, вселяя в нас надежду, когда приливная волна прокатилась по долине, легко установив новый уровень воды. Затем мы позавтракали жареным
бифштексом и вернулись в горы в поисках черники,
которой в тех местах было в изобилии.

Прошли вторые сутки и ночь, вода постепенно спадала.
на третье утро несколько лучших пловцов, устав от диеты из говядины
и ягод, воспользовались течением и переплыли на другой берег.
Вернувшись несколько часов спустя, они сообщили, что
Спонсилье побывал у фургонов накануне днем и доложил
примерно в пяти милях ниже находится легкая переправа. К полудню канала
сужается до ста метров воды, и погружаясь в нее
на наших лошадей, мы ужинали в вагоны и отдали должное распространение.
Обоим нарядам не терпелось переехать, и как только ужин закончился,
Фургоны отправились вниз по реке, а мы поплыли вверх по течению,
ища возможность вернуться к скоту. Форрест раздобыл свежих лошадей, и на некотором расстоянии от сухого русла мы снова вошли в воду и высадились на противоположном берегу в четверти или половине мили ниже. Мы быстро собрали стадо, и я повел его, а фургоны ушли далеко вперед в сопровождении
ремуды Форреста и отдельного отряда скота.

Спонсилье ждал нас и при виде наших повозок двинулся вперёд
Он отправился в новый лагерь и указал нам безопасный брод. Несколько мальчишек
спустились с ним к реке, и некоторые из них переплыли её, встретив
скот в миле выше и проведя нас к броду. Они заверили меня, что там может быть семьдесят пять ярдов
воды, пригодной для плавания, с пологим входом в русло и полумилей
твёрдого дна на выходе. Описание переправы меня устраивало, и, выпустив нашу
ремуду вперёд, мы направились к мутному потоку и переправились через него без
остановки, цепочка плывущих коров ни разу не прервалась.
момент. Форрест следовал за нами, одно стадо вело за собой другое,
и через час после нашего прибытия к нижнему броду хвост стада «Падающая Т»
поднял копыта на северном берегу Большого Шайенна. Тем временем Спонсилье спокойно сидел на лошади
под главной площадкой, надвинув шляпу на глаза, и наслаждался ситуацией. Когда Форрест вышел из воды с последним из своих быков,
это была слишком хорошая возможность, чтобы её упустить.

«Привет, Куинс, — сказал Дэйв, — как дела, старина? Ты не теряешь форму?
Вчера я был в вашем фургоне, чтобы пригласить вас всех к ужину. Да, мы
ели в изобилии черничный пирог и оленину, но ваши люди сказали мне, что вы
перестали есть в фургоне. Мне было больно слышать, что вы с Томом
оба одичали от сливовых боровов, пьете из коровьих угодий и питаетесь
диким чесноком и сухопутными черепахами, совсем как индейцы. Честное слово, мальчики, мне неприятно
видеть, как хорошие люди вот так ошибаются ”.




ГЛАВА XVIII.
МАЛЕНЬКАЯ МИССУРИ


Неделю спустя мы пересекли реку Бель-Фурш, которую иногда называют Северной.
Форк Большого Шайенна. Как и его сестра-близнец на юге, это был
горная река, имеющая многочисленные притоки, впадающие с Черных холмов
, которые она окружает с севера и запада. Между этими двумя
филиалы матери трансляций были многочисленные притоки, создания
как поливать страна столкнулась в наш долгий сухопутный круиз.
Помимо великолепных водотоков, которые отметили, что раздел, многочисленные
wagontrails, ведущих в горы, были заполнены людьми с самолетов. Длинный
поезда, запряженные волами, двигаясь черепашьим шагом, ползли по холмам и равнинам,
обычный перевозчик между шахтами и внешним миром. Очарование
там была первобытная земля; холмы стояли, как часовые, охраняя
владения короля, в то время как обнесенные частоколом утесы хмурились, словно воздвигнутые
рукою Всемогущей обозначить границу наций.

Наш маршрут, обогнув Черные холмы, следовал вверх по реке Бель.
Пробыли Фурше несколько дней, и в начале августа мы переправились на Малую
Река Миссури. Водораздел между Бель Фурш и последним
ручей был узким, требовалось мало времени, чтобы перейти его, и
пересекал Литтл Миссури где-то в Монтане. В ходе
эта река текла почти прямо на север, и мы часто пересекали ее повторно
мы постоянно поддерживали связь с ней во время нашего последнего движения на север
. Река протекала по участкам местности, ныне известным как Бад
Земли, но мы обнаружили обилие травы и легкий проход.
Sponsilier проходить весь путь вниз по реке, хотя я сделал всего
заранее разведку, иногда аж на пятьдесят миль в
впереди стада. Ближе к концу месяца мы увидели Сентинел
Бьютт и дым от железнодорожных составов, а несколько дней спустя все три
один из нас, бригадиров, въехал на станцию Литтл Миссури Северной Тихоокеанской железной дороги
. По крайней мере, один человек ожидал нашего прибытия; поскольку, когда мы
приблизились к разбросанной по окрестностям деревне, нашего хозяина узнали на
расстоянии, он помахал шляпой, и минуту спустя мы все трое были уже в
пожимаю руку Дону Ловеллу. Последовали взаимные расспросы, и когда мы
сообщили, что скот прекрасен как шелк, так как с тех пор, как мы покинули Норт-Платт, он ни разу не испытывал голода или
жажды, старик просветлел и
повел нас в хорошо известный салун.

“Как мне жилось в Омахе?” - спросил старик Дон, повторяя вопрос Форреста.
«Ну, сначала стоял вопрос, повесят меня или расстреляют, но мы вышли победителями. Федеральный маршал, который пытался завладеть скотом на Норт-Платте, вернулся на том же поезде, что и мы. Он переживал из-за своего поражения, но Саттон подружился с ним и, успокоив этого чиновника, показал ему, как легко можно выдать неудачу за победу. На самом деле, я думаю, что Майк приукрасил эту историю в мой ущерб. Он и маршал отдали его в газеты, и на следующее утро оно появилось в виде
сенсационная статья. Согласно отчету, некий популярный федеральный чиновник
отправился в Огалаллу, чтобы завладеть двумя стадами
крупного рогатого скота, предназначенного для государственных нужд; он встретил сопротивление со стороны
куча техасских хулиганов, которые смертельно застрелили одного из своих помощников, ранив
еще нескольких человек и убив несколько лошадей во время нападения; но
бесстрашный офицер приумножил свои лавры, арестовав владельца
крупного рогатого скота и лидера сопротивляющейся толпы, и вернул его обратно, чтобы
предстать перед судом по обвинению в неуважении к службе при сопротивлении. Документы свободно
предсказывали, что я получу максимальный штраф, а один даже зашел так далеко
что предположил, что тюремное заключение может преподать некоторым высокомерным скотам
полезный урок королям. Но когда началось слушание, Саттон поместил
Джим Рид и я на свидетельской трибуне, позже он сам выступит в суде, и
мы показали федеральному суду, что это было сделано не по приказу
о судебном запрете в пользу самой большой группы рингстеров, которые
когда-либо пропускали растяжку конопли. В результате я вышел из федерального суда сухим из воды. И судья Данди, когда понял, что
несправедливости, которые ему нанесли, сделали все втроем взять обед с
ему, полностью объясняя давление, которое было оказано на
время орден милосердия был выдан. Ой, что старый судья
право. Я только надеюсь, что мы еще как Квадратный Человек, как судья Данди в
окончательное слушание в Форт Буфорд. Видишь вон ту вывеску, где
написано "Ячменная вода" и "Плохие сигары"? Что ж, отведи своих лошадей в какой-нибудь загон
и встретимся там со мной ”.

Было много новостей, которые нужно было просмотреть. Ловелл вернулся в
Огалаллу; тело Толлстона было найдено и получило приличное
Похороны; день доставки трёх индейских стад был близок, и эта часть сезона подходила к концу. Но главным, что занимало нашего работодателя, был карантин, который предлагалось ввести в верховьях Йеллоустоуна в отношении техасского скота. Он заверил нас, что если бы мы поехали через Вайоминг и вниз по Паудер-Ривер, то, скорее всего, местные власти поместили бы нас на карантин до первых заморозков. Он заверил нас, что годом ранее
техасская лихорадка нанесла серьёзный ущерб коренным жителям и перезимовавшим
Южный крупный рогатый скот и что Майлз-Сити и Глендайв, животноводческие центры
на Йеллоустоуне, выступили с оружием в руках за жесткий карантин
против всего, что связано с крупным рогатым скотом. Если это оказалось правдой, это было, конечно,
жестокого ветра с погонщиком на порошок маршруту Речной; однако мне не удалось увидеть
где нам была оказана помощь, пока мой работодатель получил вплоть до деталей.

— Верно, — сказал он. — Я забыл вам сказать, ребята, что, когда мы с Ридом вернулись в Огаллалу, мы увидели, что Филд, Рэдклифф и компания покупают скот.
Да, они купили табун лошадей, запрягли две повозки и
наняли людей, чтобы завладеть нашими стадами "Open A" и "Drooping T".
Но, столкнувшись с разочарованием и имея на руках оборудование,
они решили купить скот и осуществить доставку по адресу
Буфорд. Они просто должны были это сделать или признать, что я вызвал их на дуэль.
руки. Но мы с Ридом подняли такой вой по всему городу, что
выставили каждого мужчину с бивнями на продажу, пока покупателям не пришлось раскошелиться
наличными за каждое купленное копыто. Мы даже разыскали молодого Марнэйна,
продавца стада, о котором Джим Рид рассказывал в приложении; и до
Мы со стариной Джимом поговорили с ним, и он пообещал не уезжать из округа Кит, пока не получит последний доллар. Покупатели, похоже, готовы были платить любые деньги, но я не понимаю, как они собираются что-то заработать, даже если продадут, ведь у нас с Ридом есть хорошие деньги. После того как я уехал оттуда, мне сообщили, что они поселились
в Мурнейне, обзавелись новым скотом и что в эту самую минуту
десять тысяч бычков-производителей направляются в Форт-Буфорд.
Они идут по маршруту Норт-Платт и Паудер-Ривер, и
если карантин может применяться против них, пока не ударят морозы, это будет
дайте нам четкое поле в Буфорд в день доставки. Теперь все в наших руках
мы должны позаботиться о том, чтобы эти стада были изолированы до конца 15 сентября
”.

Атмосфера мгновенно прояснилась. Я был хорошо осведомлен о разрушительных последствиях
селезеночной лихорадки; но два десятилетия назад каждый погонщик из Техаса отрицал
возможность того, что через совершенно здоровое животное можно заразиться
перезимовавшие южане или домашний скот, также крепкие и здоровые. Время
продемонстрировало истину, однако то, каким образом зародыш
передается между здоровыми животными по сей день остается загадкой,
хотя недостатка в выдвинутых теориях не было. Даже
теоретики расходились во мнениях относительно способа передачи микробов, ведущими теориями были спорулы,
клещ и корабельная лихорадка, и у каждой были свои
сторонники. Последнее имело право на некоторое внимание, поскольку, если неправильное использование
и отсутствие необходимого отдыха, пищи и воды вызовут
лихорадку на борту эмигрантских пароходов, те же лишения могут вызвать ее у
животных. Перегон скота по тропам часто был неизбежен,
Сухие пастбища и отсутствие травы на засушливых пустошах были обычным явлением. Однако наличие лихорадки у проезжающего мимо скота никогда не бросалось в глаза практичному человеку, и если она и существовала, то, должно быть, в очень лёгкой форме по сравнению с её тяжёлой формой у местных жителей.
Время показало, что домашним животным необходимо пройти по одной и той же территории, чтобы заразиться, хотя они могут пить из одной и той же поилки или ручья или вдыхать дыхание друг друга во время игры через проволочное ограждение, не опасаясь заражения.
характерной особенностью техасской лихорадки было то, что тот самый скот, который
заразился ею по прибытии, после зимовки на Севере заразился бы
ею и умер бы так же, как местные жители. Изоляция стад на хорошем пастбище
в течение шестидесяти дней или до наступления заморозков была признана
единственным средством предотвращения передачи микроба. Правительственные награды
и эксперименты никогда не демонстрировали теорию, которую можно было бы применить на практике.
Опыт не оспаривает.

Единственный раз в этой поездке, когда наше внимание было привлечено к сигналу о лихорадке
, был при пересечении пути фургонов, идущего от Пьера по
Река Миссури ведет к Черным холмам. Я был впереди, когда впереди нас был замечен крупный бык
, и вскоре после этого начальник повозки
встретил меня и искренне попросил, чтобы я позволил его отряду проехать, прежде чем мы
перешел дорогу, по которой ехали фургоны. Я знал обычную форму насмешек над стадом
надсмотрщик, но главный забойщик быков, должно быть, предвидел мой ответ, потому что
он сообщил мне, что прошлым летом потерял девяносто голов из
двести воловьих упряжек. Обращение универсал-мастер был укреплен
искренность, которая выиграла его просьбу, и я свое разведение и допускается
его обоз должен был пройти впереди. Стадо Спонсилье было вне поля зрения у меня в тылу
, в то время как Форрест был в нескольких милях слева от меня и немного позади
меня. Начальник повозки подъехал и обратился с аналогичной просьбой к Форресту,
но этот достойный отказался признать право проезда стаду быков
за счет стада правительственных боровов. Не по-джентльменски
говорят, что они обменялись репликами, когда босс
задира бросил перчатку и поскакал обратно к своему поезду.
Форрест двинулся дальше, имея достаточно времени, чтобы занять дорогу в
переправляясь, таким образом, задерживая обоз. Мое стадо отправилось пастись, и
Спонсилье подъехал узнать причину моей остановки. Я объяснил
просьбу начальника фургона, его потерю годом ранее и теперешний страх
перед лихорадкой, и обратил внимание на неизбежное столкновение между
длинный грузовой отряд впереди нас и стадо Форреста слева,
оба стремятся занять место справа от нас. Некоторые из нас выехали вперед на виду у всех
ввиду предстоящей встречи. Было очевидно, что Форрест будет
первым, кто доберется до грузовой дороги, и, естественно, удержит ее, пока его
скот переходил его. Но когда это стало очевидно и для погонщиков,
первые упряжки съехали с дороги и остановились, а задние повозки
проехали вперёд, и расстояние между двумя группами составило целую милю.
Там было около двадцати упряжек по десять волов в каждой, и когда первые пять или шесть
остановились, они достали старые игольчатые ружья и открыли огонь по
Форресту. Как только был найден подходящий участок, дальнобойные ружья для охоты на бизонов
подняли клубы пыли впереди стада, и Форрест повернул свой скот назад, в то время как быки продолжали свой путь, не встретив сопротивления.
Для Форреста не имело значения, кто первым проедет по дороге, и к насмешкам торговцев примешивался смех Спонсильера и моей команды, когда Джон Куинси Форрест неохотно повернул назад.

 Этот случай послужил предохранительным клапаном, и всякий раз, когда Форрест вырывался вперёд, спускаясь по Литтл-Миссури, всё, что нужно было сделать, чтобы его остановить, — это небрежно спросить, кто имеет право проезда: стадо или поезд с быками.

На Севере техасская лихорадка считалась фактом, и
любой, кто хоть раз с ней столкнулся, боялся её
потом. Поэтому, когда дьявол был болен дьявола монах будет; а если
не было никакого преимущества в принятии противоположной точки зрения на один
развлекали всех погонщиков, пока наши стада были свободными, мы не были
нравятся мужчины, которые не могут изменить свои мнения, если при этом
ветер умеренный с нами. Также в этом случае мы сражались с
явным врагом, а в любви и на войне все справедливо. И в облаках дыма от
плохих сигар Спонсилье изложил план кампании.

«Итак, давайте посмотрим, — сказал старик Дон, — завтра будет 25-й день
Август. Я должен быть в агентстве «Кроу» за несколько дней до 10-го числа
следующего месяца, так как, как вы знаете, в этот день у нас доставка. Флуд
должен будет заняться делами в Роузбаде 1-го числа, а затем поспешить на
запад и присутствовать при доставке Пола в Форт-Уошаки. Так что, как видите,
Я буду рассчитывать на то, что двое из вас, ребята, доберётесь до Глендайва и Майлза
и проследите, чтобы в этих скотоводческих городках правильно поняли ситуацию с карантином. После ужина вы вернётесь и приведёте свои стада, а
после пересечения железной дороги скот будет пастись на
Буфорд. Мы оставим четырех наших лучших верховых лошадей здесь, на пастбище,
чтобы по возвращении быть независимыми. Поскольку все так изменилось,
есть вероятность, что я привезу Боб Кирк снова со мной, как я написал
Наводнение на помощь повстанцев продать свою remuda и взять наряд и уйти
дома. А теперь, мальчики, решайте между собой, кто из вас двоих отправится на Йеллоустоун
и содействуйте соблюдению карантинных законов.
Не создавайте впечатления, что вы не можете этого сделать, потому что разносторонний человек
скотник может сделать все, что угодно, когда на карту поставлены его интересы. Я подумаю, что
составьте более четкую программу к тому времени, когда приведете сюда
скот ”.

Когда мы ушли, стада были не более чем в пятнадцати милях вверх по реке.
утром они были там. Почтив деревню Литтл Миссури своим присутствием
в течение нескольких часов, мы оседлали лошадей и отправились на встречу со скотом
. Я не сомневался, что Спонсилье будет одним из тех, кто отправится с предложенным дипломатическим поручением, поскольку его возраст, опыт и здравый смысл давали ему право быть выше Форреста или меня. Я знал, что Куинс захочет поехать, хотя бы из любопытства
чем отлынивать от работы в те несколько дней, что оставались до конца пути.
 Пока мы ехали, все трое свободно обсуждали вопрос о карантине, но никто не решался предложить что-то, что могло бы привести к согласию относительно того, кто отправится с дипломатической миссией.  Я был самым молодым и, естественно, ссылался на свой возраст, но прекрасно понимал, что, несмотря на безразличное и беспечное отношение, все трое бригадиров в равной степени стремились к этому шансу. Вопрос оставался открытым, но на следующий день за обедом Ловелл, встретивший нас ранее,
Когда мы добрались до железной дороги, встал вопрос, кто поедет в Майлс-Сити. Дэйв и Куинс тоже ели в моём фургоне, и когда наш работодатель потребовал ответа, Спонсилер невинно ответил, что, по его мнению, мы все готовы оставить это на его усмотрение. Форрест сразу же одобрил предложение Дэйва. Я согласился, и старик Дон не стал уточнять, смягчать или вилять, назначая комитеты, которые будут представлять фирму Ловелл.

— Вы завидуете друг другу, не так ли? Очень хорошо; я хочу, чтобы эти стада паслись
на территории Буфорда со скоростью четыре мили в день. Ничего, кроме мексиканца
пастор или такой же ленивый белый человек, как Куинс Форрест, могут подойти.
Ты слушаешь, Куинс? Что ж, после того, как сегодня вечером зайдёт солнце,
ты будешь отвечать за десять тысяч быков отсюда и до устья
Йеллоустоуна. Я хочу, чтобы в течение следующих двадцати дней ты
выжимал из этих быков все возможное. Возможно, нам придётся сравнить скот, и если нам
придётся это сделать, я хочу, чтобы наш скот превосходил
противника, как двойной орёл превосходит медную монету. В Форт-
Буфорде мы можем столкнуться с бюрократией, но если у
правительства есть хоть капля здравого смысла
представители, мы хотим, чтобы наши коровы говорили сами за себя. Толстые
животные говорят сами за себя. Помните, когда все восхищались
прекрасная лошадь, слепой сказал: ‘Разве она не толстая?’ Так вот, Дэйв, ты и
Тома назначить своего segundos, и мы все поймаем 10:20-поезд на Запад
в эту ночь”.

Я решился рискнуть одним глазом на Форест. Про себя я посмеивался, но
Куинс еле-еле доедал свой обед, демонстрируя то томное
безразличие, которое присуще техасцу. Ловелл продолжал
монополизировать разговор, раздувая тему скота и подшучивая
Форрест проследит, чтобы отныне бивы никогда не знали усталости,
голода или жажды. Комиссарам было иссякать; готовить Sponsilier было
займы бобов из США на неделю прошлом, в то время как родитель в упор
отказался поделиться еще нашим салом. Последнее было признано основным блюдом в тропической кухне
, и не имело значения, насколько аппетитными были говядина или
оленина, мы всегда с жадностью возвращались к бекону. Когда он
Пришла пора съезжать на вечер коленях, стадо Форрест захватил лидерство,
две другие падают на спины, вагоны тянет за город
продвижение всего. Джек Спланн всегда исполнял обязанности второго защитника в мое отсутствие
и поскольку он подслушал приказы Ловелла Форресту, было
мне больше нечего было добавить, и Спланн взял на себя ответственность за мои “Открытые пятерки”.

В полдень, меняя лошадей, я поймал двух своих лучших шорников и
привязал одного за повозкой, чтобы оставить у ливрейщика в городе.
Оставив старика Дона со скотом, мы все трое, бригадиры, отправились в
деревню, чтобы запастись кое-какими основными припасами на случай, если понадобится
завершить путешествие.

Можно считать само собой разумеющимся , что Спонсилье и я чувствовали себя
вполне празднично. Бывший воспользовался случаем, пока мы ехали, чтобы бросить
несколько букетов в Форрест над своим положением, когда тот обернулся
на нас, говорят: “Вы, ребята, думаю, ты умный, сейчас, не так ли?
Вы оба отличные собеседники, но ни один из вас не может показать мне
какое отношение имеет радуга к гниению вместе с этим жалким скотом.
Этого достаточно, чтобы заставить человека пнуть собственную собаку. Но я вижу, где старый
мужик был абсолютно прав, когда посылаю тебе двух до Майлс-Сити. Когда вы
ребята работают твои кроличьи лапки, она будет Кэти с тех Вашингтон
Город махинаторы—более чем вероятно, они не будут брать карты, когда они видят
что вы находитесь в игре, когда дело доходит до реальной Сабе, вы молодцы
сиять, как дерево совы. Честно говоря, меня всегда удивляло
что Грант не послал за вами обоими, когда формировал свой
кабинет министров ”.

Стада перешли железную дорогу примерно в миле к западу от станции Литтл Миссури
. Повозки погрузили необходимые припасы и двинулись вниз по реке, оставив нас со Спонсильером на произвол судьбы.

Ловелл ехал верхом на лошади, взятой напрокат, и, поскольку никто из нас не ожидал, что он
вернуться, пока не стало слишком темно, чтобы видеть быдло, мы тешили себя
глядя на город. По-видимому, было много грузовых перевозок в
отдаленные пункты, многочисленные караваны, запряженные волами и мулами, прибывали и также отправлялись
в свои пункты назначения. Наш работодатель пришел около сумерек и сразу же
отправился на склад, так как ожидал сообщения. Одно пришло
во время его отсутствия, и, прочитав его, он подошел ко мне и Дейву,
сказав:

“Это от Майка Саттона. Я уполномочил его воспользоваться услугами
лучшего юриста на Западе, и он только что телеграфировал мне, что нанял
Сенатор Аспгрейн от Су-Сити, Айова. Они явятся в Форт Буфорд
5 сентября и позаботятся о любых юридических осложнениях,
которые могут возникнуть. Я не знаю, кто этот сенатор, но Майк заказов
не жалеть расходов, пока у нас есть деньги у своего товарища, чтобы
бороться с. Что ж, если адвокаты из Айовы так же хороши, как айовские солдаты.
войска были в Дикси, это все, о чем я прошу. Сейчас мы поужинаем
а потом снимем наши седла — ну, конечно, они вам понадобятся; все хорошее
пастух берет с собой седло, куда бы он ни поехал, хотя у него может и не быть
одежды при нем столько, что хватило бы вытереть пыль со скрипки.




ГЛАВА XIX.
НА КАРАНТИНЕ


Вскоре после полуночи мы добрались до Майлз-Сити. В то время это был известный
центр животноводства Монтаны, но лишенный ярких огней
, которые были характерной чертой трейл-таунов. Деревня могла похвастаться обычным для нее количеством
салунов и танцплощадок, а также постановлением
, обязывающим такие курорты закрываться с ударом двенадцати. Ловелл был здесь раньше
и проводил нас в хорошо известную гостиницу. Дом
был переполнен, и лучшее, что смог сделать ночной портье, это предоставить нам
комнату с двумя кроватями. Это было вполне удовлетворительно, так как это был большой
квартира выходила фасадом на открытую галерею. Старик Дон предложил нам
вынести матрасы наружу, но поскольку это была моя первая возможность поспать
в кровати с тех пор, как я покинул ранчо в марте, я хотел всех удобств
, которые мне причитались. Спонсилье также одобрил идею спать
внутри, и наш работодатель уступил, взяв односпальную кровать, когда уходил на пенсию.
Ночь была теплой, и после почти часовых метаний,
предположив, что мы с Дэйвом спим, старик Дон встал и тихо
вытащил свой матрас наружу. Наша кровать была мягкой и пушистой, но, несмотря на
из-за позднего часа и того, что мы были в седлах на рассвете, мы
ворочались, не в силах уснуть. После согласования, чтобы это был матрас,
мы взяли покрытиями и подушек и легла на пол, падая
в глубокий сон почти мгновенно. “Ну, разве это не потрясло бы твою
эксцентричность”, - сказал мне Дэйв на следующее утро, говоря о нашей неспособности
спать в одной кровати. “Я спал в одном из них в Огалалле, и я тоже не был переполнен"
.

Ловелл оставался с нами весь следующий день. Он был хорошо известен в Майлз-
Сити, так как в прошлые годы продавал скот местным ковбоям. День был
провел в охоте до бывшими знакомыми, получая лежал на земле,
и чувство общественности пульса на вопрос карантина на Южном
разведение. Перспективы нам понравились, поскольку годом ранее были понесены большие потери
от лихорадки, и уже были предприняты шаги
по изоляции всех животных до наступления морозов. Из-за рубежа поступили сообщения о том, что
в пределах юрисдикции Монтаны уже насчитывается более ста
пятидесяти тысяч голов крупного рогатого скота через Техас, с возможностью добавления еще одной
трети этого количества до закрытия сезона. Что
территория установила карантинный лагерь на границе Вайоминга,
вынудив весь техасский скот следовать вниз по восточному берегу реки Паудер
. На целых сто миль к северу была проведена мертвая линия от
Паудервилль на этом водотоке к востоку от отрога реки Паудер
Горы, создав таким образом карантинную территорию, достаточную для содержания
полумиллиона голов крупного рогатого скота. Местные пастухи перегоняли весь местный и
зимовавший в Техасе скот на запад от реки, подальше от
проезжих стад, что было легко сделать с помощью загонов.
находились под постоянным контролем и, следовательно, никуда не разбредались. Первые
техасские стада, прибывшие естественным путём, направились на север к границе и,
выбрав пастбище, разбили лагерь, пока их не пощадили морозы. Неписаный закон
гласил, что стадо имеет право на столько пастбищ, сколько ему нужно, и в Майлс-Сити
поступали сообщения о том, что карантинная зона была переполнена скотом на полпути от Паудервилля до
границы с Вайомингом.

 Перспективы были обнадеживающими. Карантин был тяжёлым испытанием для стад,
проходивших по старому маршруту вдоль реки Паудер, но их вынужденная изоляция была похожа на
попутный ветер для нашего дела и скота, который неспешно
паслись на просторах Дакоты от Литтл-Миссури до устья
Йеллоустоуна. Фортуна благоволила нам во многих отношениях. В Майлс-Сити
никто не скрывал нашей цели, и старый знакомый Ловелла одолжил нам
лошадей, а старик Дон без труда обналичил чеки на сумму в две тысячи
долларов.
Что он собирался делать с такой суммой денег, было загадкой для нас с Дэйвом,
и эта загадка мгновенно разрешилась, когда мы оказались в уединении нашего номера в отеле.

— Вот, ребята, — сказал старик Дон, бросая на кровать пачку денег, — разделите эту пачку между собой. Возможно, вам захочется потратить немного то тут, то там, чтобы подсластить пилюлю, и вы будете вести себя как хорошие парни, куда бы вы ни пошли. Во-первых, я хочу, чтобы вы оба поняли, что эти деньги — чистое золото, и не стесняйтесь тратить их бездумно. Ешьте и пейте сколько хотите и немного играйте на них, если это необходимо. Вы двое оседлаете лошадей утром и поедете в Паудервилль, а я полежу здесь несколько
дней и попробуйте продать скот в следующем году, а затем отправляйтесь в Биг-
Хорн по пути в агентство Кроу. Действуйте осторожно; найдите стада Филда, Рэдклиффа и Ко. и
преградите им путь. Невозможно предсказать, что может случиться, и по этой
причине можно давать только общие указания. И помните, я не хочу
больше видеть эти деньги, если есть хоть какой-то шанс их использовать».

От Паудэрвилля до Майлз-Сити был долгий день пути. Выехав рано утром и отдохнув несколько часов в полдень, мы добрались до этого городка.
Вскоре после наступления темноты мы добрались до аванпоста. Там был постоялый двор для путников и загон для их животных, универсальный магазин, питейные заведения и кузница, составлявшие деловые интересы Паудервилля. Хозяин постоялого двора оказал нам грубое, но сердечное гостеприимство, и мы смешались с другими путешественниками, но ни разу не упомянули о нашем деле. Я беспокоился из-за денег, которые были у нас; не то чтобы я боялся ограбления, но мои мысли постоянно возвращались к этому, и мне с трудом удавалось
воздержался от того, чтобы постоянно проверять, всё ли в порядке. Спонсилье
спрятал свой в сапоге и, пока мы ехали, утверждал, что чувствует, как сверток натирает ему лодыжку. Я связал два носовых платка
и, свернув свою долю в один из них, зажал его между верхней и нижней рубашками. Ремень был незаметен, но
во время поездки в тот день моя рука невольно потянулась к боку,
где лежали деньги, и это не ускользнуло от внимания
Спонсилье, который постоянно подшучивал надо мной из-за моей нервозности. И хотя
мы устали как собаки после нашей долгой поездки, я много раз просыпался той ночью
и проверял, в безопасности ли мои деньги; мой партнер спал как убитый
.

Несколько скотоводов, занимавшихся разведением скота в нижнем течении реки Паудер, имели штаб-квартиру в
этом аванпосте. На следующее утро Спонсилье и я познакомились с ними
и в течение дня получили четкое представление о
ситуации. На западе река была признанной границей с Вайомингом, в то время как два лагеря по пять человек в каждом патрулировали разделительную линию на севере, отгоняя коренное население и удерживая
проходные стада на карантине. Ближайший лагерь находился на некотором расстоянии
к востоку от Паудервилля, и ближе к вечеру, оседлав коней, мы выехали и
провели ночь на первой карантинной станции. Фургон и две палатки,
пара верховых лошадей и арсенал дальнобойного огнестрельного оружия
составляли экипировку. Трое из пяти дежурных были техасцами. Оформление
себя совершенно как дома, у нас не было проблем в поиске стада в
вопрос, они уже звучали набатом, чтобы расчистить путь,
утверждая, что правительство из говядины признается не локальный карантин. Стада были
не более чем в тридцати милях к югу, и все с нетерпением ждали результатов, когда будет предпринята попытка пересечь границу. Проблемы уже возникли там, где три стада, не соблюдавшие карантин, вторглись на территорию, принадлежавшую карантинным службам, и заявили, что находятся под защитой правительства и имеют право на принудительное отчуждение частной собственности. К счастью, несколько стад, находившихся на ближайшей границе, были куплены в Огаллалле и принадлежали владельцам ранчо, которые владели пастбищами дальше на север и были заинтересованы в соблюдении карантина. Эти местные скотоводы
поддержите установленный авторитет, и неприятности были ожидаемы. Sponsilier
и я расширил пролом, осудив эти злоумышленники, как наймиты
набор ringsters, кто не прав, и
вызвался нашими услугами в принудительном карантине, против них же
как и другие.

Наши услуги были с благодарностью приняты. На следующее утро нам дали свежих лошадей, и одному из нас, поскольку мы были чужаками, предложили проехаться по округе и разведать, где находятся непокорные погонщики. Я опасался, что Филд или Рэдклифф могут
Вместо того чтобы сопровождать стадо и узнать меня, Спонсилье отправился в путь и вернулся поздно вечером.

«Ну что, ребята, — сказал Дэйв, спешившись в карантинном лагере, — я видел стадо, и они собираются пересечь эту вашу границу
так же легко, как вода проходит через воронку из тыквы. Они будут здесь завтра к полудню, и у них уже готов большой разговор о том, что правительство не смогло бы прокормить свою армию, если бы не несколько таких крупных скотоводов, как они. За тремя стадами присматривает странный капрал, и они работают по пять лошадей на человека. Но дворецкий —
Он болтает без умолку и намекает, что у него есть одна-две козырные карты в рукаве, которые усыпят этих карантинных охранников, когда он их разыграет. Он для меня новый человек; по крайней мере, он не был в банде в
Огаллале».

 Пока моего напарника не было, я ездил по северному маршруту. Полоса земли шириной в пять миль над границей была свободна от скота, в то время как внизу, на равнине, паслось четыре стада, претендовавших на территорию от гор до Паудер-Ривер. Начальник карантинной службы,
Фред Ульмер, сопровождал меня во время поездки, и на обратном пути мы
посетил три подразделения, убеждая их придержать весь свой резерв.
силы, подлежащие вызову, на случай, если будет предпринята попытка форсирования.
тупиковая ситуация. В каждом лагере я использовал любую возможную возможность, чтобы посеять семена
раздора и ненависти против своевольных методов западного
Снабженческая компания. Четко определив нашу ситуацию, я спросил каждого бригадира:
в случае, если эти стада не подчинятся местным властям, кто возместит ущерб
владельцам за гибель местного скота из-за лихорадки в Паудервилле
и устье Йеллоустоуна. Стали бы погонщики? Стали бы
правительство? Оставляя эти и подобные мысли на их рассмотрение,
Мы с Ульмером прибыли на первую карантинную станцию незадолго до
возвращения моего партнера.

На основании заявления Sponsilier, Ullmer был назначен капитаном, и потерял
нет времени на принятия решения. С наступлением темноты в лагерь № 2 был отправлен разведчик.
место встречи было назначено на Волчьем ручье ниже по течению, и были отданы приказы
взять с собой всех возможных людей из местных подразделений и встретиться в
встреча состоится через час после восхода солнца на следующее утро. Ульмер
сменил лошадей и уехал в Паудервиль, заверив нас, что он
Соберите всех, кто заинтересован в карантине, и к восходу солнца приведите их отряд к ручью. Остальным из нас в штабе было приказано
принести всё оружие и боеприпасы и присоединиться к карантинным силам на месте сбора примерно в пяти милях от нашего лагеря. Мы также должны были связаться с одним из четырёх отрядов и командовать им по пути. Мне понравились решительные действия капитана Ульмера, который, как я узнал, в детстве эмигрировал с родителями в Монтану и вырос на границе. Спонсилье тоже был доволен
с лидером карантин, и мы не спал до поздней ночи,
ознакомления с ситуацией и пытается предусмотреть все возможные
обстоятельства, которые могут сорвать наши планы. Но, насколько мы могли судить,
горизонт был чист, и если бы скот ’Филд, Рэдклифф и Ко." добрался до форта
Буфорд в день доставки, что ж, это было бы чудом.

Свежие лошади были защищены на рассвете, и завтрак будет обеспечен собственной
маршрут с коровой наряд. Там была дюжина крупнокалиберных винтовок в
чехлах, и, обременяя себя двумя тяжелыми ружьями на человека и
имея в избытке боеприпасов, мы на время покинули карантинную станцию № 1. Лагерь, к которому мы должны были подъехать, находился ближе всего к реке и к северу от Волчьего ручья, и мы доскакали до него ещё до восхода солнца. Поскольку всё шло как надо, Спонсилье и я сохраняли строгий нейтралитет, но светловолосый техасец сплотил отряд, сказав:

«Поспешите, ребята, и оседлайте своих лошадей. Те три стада,
которые подняли такой шум на Литтл-Пауэр, сообщили, что
сегодня они пересекут нашу границу, если им придётся
черт возьми, и подложи под него кусок. Мы решили разоблачить их блеф
еще до того, как они дойдут до линии, и заставить их раскрыть свои карты перед всеми
этот важный разговор. Вот полдюжины ружей и патронов в изобилии, но
поторапливайтесь. Фред уехал в Паудервиль прошлой ночью и встретится с нами сегодня утром.
мы наверху, в твин-Баттс, с каждым пастухом в городе. Все
за остальными нарядами уже послали, и у нас будет достаточно людей, чтобы выстоять
не бойтесь, наш блеф выдержит испытание. Из того, что я узнал, эти стада принадлежат
многим спекулянтам-янки, и им наплевать на плотину тинкера, если
весь скот в Монтане умирает от лихорадки. Они ничем не лучше
кто-нибудь еще, и если мы позволим им пройти, они оставят след
мертвых туземцев, которые будут вонять нас из этой долины. Поторопитесь,
все”.

Я с первого взгляда понял, что молодой техасец задел их гордость.
Бригадир выделил троих мужчин присматривать за стадом, а остальные
поспешно приготовились сопровождать карантинную охрану. Облегчение
было отправлено за пастухами; и когда последние вошли, они
сообщили, что видели отряд из Паудервилля, направляющийся через
местность у двух холмов. Тем временем охранники, Спонсилье и я позавтракали и, вскочив в сёдла, мы
обогнули крутой поворот ручья и поскакали к месту встречи, находившемуся примерно в трёх милях от нас. По клеймам я заметил, что почти все лошади в этой местности были родом из Техаса, и то, что мы быстро преодолели расстояние между нами, доказывало, что смена климата пошла им на пользу. При первом взгляде на место встречи мы увидели, что вершины холмов покрыты
всадники. По их численности было очевидно, что наш отряд прибыл последним
но прежде чем мы достигли курганов-близнецов, отряд
спустился со смотровой площадки, и курьер встретил нас и отклонил от нашего курса
. Ведущий стадо было замечено в формировании след, но несколько
миль, направляясь на север, и он был намерен с головой у них в
самый ранний момент. Посыльный спросил, сколько нас, и сообщил, что прибыло сорок пять человек, так что отряд, если объединить силы, будет насчитывать чуть больше шестидесяти человек.

 Объединение сил произошло в пределах мили от ведущего стада. .
это был уникальный отряд. Старые жители приграничья с патриархальными бородами и
обрезами, самодовольно жуя табак, скакали
размашистым галопом вперед. Безусые юнцы, вооружившись старыми
Буффало оружие своих отцов, вели так, как будто индейское нашествие
называют их. Солдаты удачи с южным акцентом, которые
помогали в завоевании новой империи, смешались с
спешащей толпой, и двое мужчин, чей дом находился в округе Медина, штат Техас,
смотрели и одобряли. Сами лошади черпали вдохновение в
в тот момент, когда они, стиснув зубы, пытались прорваться в первый ряд,
а окровавленные работорговцы покрывали их грудь или стекали с наших
ботинок. Прежде чем мы встретили стадо, был отдан приказ остановиться,
и около дюжины человек были расставлены по флангам, в то время как основная группа ожидала прибытия скота. Последние были остановлены дозорными и
повернули назад, когда оказались в нескольких сотнях ярдов от основной группы. Несколько всадников из стада выехали вперёд, и один из них вежливо спросил, в чём смысл этой демонстрации. На вопрос последовал встречный вопрос.
от капитана Ульмера, который потребовал объяснить, почему этот скот
должен нарушать права других людей и игнорировать местный карантин.
Представитель стада повернулся в седле и отдал приказ
послать вперед определенного человека. Спонсор прошептал мне
что этот парень был всего лишь сегундо. “Но подождите, пока не прибудет "мажордом"
”, - добавил он. Появление отряда и остановка стада
заставили этого персонажа переместиться с тыла на фронт, и в следующий момент
было видно, как он галопом приближается к колонне скота. С правдоподобным
улыбка это высокое могул, по его прибытию, повторил предыдущий вопрос,
и на подобное требование от капитана отряда, он ворвался в
веселый смех, от которого он с трудом приходит в себя.

“ Что ж, джентльмены, ” сказал он, и каждое его слово источало медовую сладость,
“ это совершенно неуместно. Уверяю вас, что это была чисто
оплошность с моей стороны, что я не пошлю вам слово заранее, что эти
стада мои правительство быдло и не подчиняются местным
карантин. Мои партнеры - крупнейшие армейские подрядчики в мире.
страна, этот скот должен быть доставлен в Форт Буфорд 15 числа этого месяца,
и любое вмешательство с вашей стороны будет рассматриваться как оскорбление
правительства. Фактически, начальник поста в форте Ларами настоял на том, чтобы
ему разрешили послать роту кавалерии для сопровождения нас через
Вайоминг, и заверил нас, что отряд из форта Киог, если потребуется,
встретит наш скот на границе Монтаны. Армия ревниво относится к своим припасам
Но я отказался от любой военной защиты, зная, что она у меня есть
чтобы беспрепятственно пройти куда угодно, мне нужно было лишь предъявить свои удостоверения. Теперь, если вы
Если вы внимательно изучите эти бумаги, то увидите, что этот скот направляется в Форт-Буфорд по первоначальному контракту, выданному военным министром компании Western Supply. Мне очень жаль, что я доставляю вам столько хлопот, но с этими стадами нельзя ничего делать. Я надеюсь, что вы, джентльмены, понимаете, что правительство имеет верховную власть.

Когда были предъявлены упомянутые бумаги, Спонсилье ударил меня по
голени, тихо подмигнул и кивнул в сторону документов, которые
передавались капитану Ульмеру. Поняв его замысел, я поехал вперёд и,
Когда бумаги были возвращены, и начальник карантина лишь мельком взглянул на них, я вежливо попросил разрешения взглянуть на оригинал контракта. Но в ответ на мою просьбу он лишь насмешливо улыбнулся и, встряхнув тяжёлый пергамент, постучал по нему костяшками свободной руки, а затем, возвращая его в карман, заметил: «Извините, но он слишком ценен, чтобы отдавать его вам». Я не знаю, что бы я сделал с этим документом, перевязанным лентой, кроме как передал бы его
Спонсилье, но я смутно осознавал, что он
Уничтожение имело важное значение для нашей стороны в этом вопросе. В тот же миг, когда мой запрос был отклонён, крупный шаман повернулся к капитану Ульмеру и учтиво заметил: «Вы нашли всё так, как было представлено, не так ли?»

«Что ж, я слышал ваше заявление, а также слышал, что его оспаривают из других источников. На самом деле я не имею к вам никакого отношения, кроме как к обеспечению карантина, установленного скотоводами восточной Монтаны. Если у вас есть документы, подтверждающие, что ваши стада зимовали к северу от 37-й параллели, вы можете проехать, так как этот карантин вводится только в отношении
крупный рогатый скот с юга от этой ступени. Эта территория потеряла полмиллиона человек
долларов в родной шток прошлой осенью из Техаса лихорадка, и это
сезон они предлагают применить унция профилактики. У вас будет
достаточно времени, чтобы добраться до места назначения после наступления морозов, и ваше
заключение на карантин будет хорошим оправданием вашей задержки. Теперь,
если вы не сможете убедить меня, что ваши стада невосприимчивы, я покажу вам
хорошее место для лагеря в верховьях Волчьего ручья. Вероятно, пройдет
от десяти до пятнадцати дней, прежде чем карантин будет снят, и мы
обеспечивают это в отношении граждан Монтана и Техас, так и нет
исключение может быть сделано в вашем случае”.

“Но, мой дорогой сэр, это не местное или личное дело. Что бы вы ни
не пригласить хмуриться правительства. Позвольте мне предупредить вас, чтобы не
действовать в спешке. Итак, помните—”

“Вы дали понять, что пересечете карантинную черту”,
резко перебил Уллмер, "и я хочу, чтобы вы осознали свою
ошибку. Нет смысла продолжать разговор, и вы можете либо
приказать своим людям перегнать скот на восток, либо я пришлю людей и сделаю это
сам.

«Управляющий» развернулся и поскакал обратно к своим людям, которые собрались неподалёку. В следующий миг он вернулся и высокомерно пригрозил, что сдаст скот прямо здесь, если ему не позволят продолжить. «Выпиши ему чек за его бычков, Фред, — спокойно заметил старый ковбой, поглаживая бороду, — а я возьму этих ребят справа и погоню скот». Это будет самый безопасный
способ, если только джентльмен не сможет возместить нам ущерб. Прошлой осенью я потерял акции на десять тысяч
долларов, и как гражданин Монтаны я имею
возражения против того, чтобы оставлять за собой лихорадочный след отсюда до устья реки
Йеллоустоун. И скажи ему, что он может получить залог за свой скот, ” крикнул
старик, отъезжая за пределы слышимости.

Передовое стадо было направлено на восток, и отряды людей выехали вперед и
встретились с двумя другими, повернув их под углом вправо. Тем временем
управляющий бредил, умолял и угрожал безрезультатно, но
в конце концов уступил и отказался от получения и изъятия своего
скота. Это было именно то, чего хотел начальник карантина, и голубь мира
начал трясти своим оперением. В течение часа все трое из
Стада направлялись к верховьям Волчьего ручья в сопровождении только карантинных стражников, а остальные члены отряда возвращались домой или на работу. У нас с Спонсильером было достаточно времени, и мы рассчитывали остаться на станции № 1 до 10 сентября и, соответственно, чувствовали себя как дома в этом лагере. Сказать, что мы были в восторге от сложившейся ситуации, — значит ничего не сказать, и в ту ночь мы вдвоём проиграли почти сто долларов в покер с карантинными стражниками. За этими стадами поддерживалась строгая бдительность,
но все отчеты были единодушны в том, что они с удовольствием занимают
отведенный им участок.

Но в полдень третьего дня вынужденной изоляции на первую станцию прибыл гонец
из Паудервилля. Отряд кавалерии из
Форт Кеог в сопровождении вьючного обоза пересек реку Паудер
ниже деревни, их общепризнанной миссией было обеспечить сопровождение для
определенной правительственной группы, которая затем была задержана местными властями.
Сообщение поразило нас, как вспышка молнии. Прошло достаточно времени,
чтобы гонец доехал до Йеллоустоуна и вернулся с
войска, отведите их в лагеря Филда, Рэдклиффа и Ко.
Немедленно было проведено совещание, но не было принято никаких конкретных решений, когда из одного из нижних лагерей примчался всадник и сообщил нам, что три стада уже направились к границе под конвоем кавалерии. Мы оседлали коней и собрали тех немногих, кто был в наличии, решив, по крайней мере, выразить протест в интересах человечества по отношению к безмозглым тварям. Мы отправили курьеров в ближайшие лагеря
и на внешнюю карантинную станцию, но прежде чем отряд из двадцати человек
Когда мы прибыли, головное стадо было в миле от границы, и мы выехали им навстречу. Восемьдесят солдат, половина из которых ехала впереди в колонне, остановили нас, когда мы приблизились. Вопросы и ответы, которыми обменивались военное подразделение правительства и карантинные власти Монтаны, были краткими и по существу. Когда встал вопрос о возмещении ущерба гражданам в случае гибели местного скота, в молодом лейтенанте, командовавшем отрядом, взыграла человеческая натура, и он задал несколько вопросов, на которые «майор-домоправитель»
возразил. Убедившись в справедливости карантина, офицер в
защиту своих действий сказал:

 «Джентльмены, я получил приказ сопроводить эти стада, предназначенные для
использования в Форт-Буфорде, на три дня за пределы карантинной зоны. Я
очень признателен вам всем за то, что вы так ясно объяснили необходимость
отделения техасских стад, и чтобы мои приказы не причинили вам особых
трудностей, у вас есть время до завтрашнего полудня, чтобы перегнать
весь местный скот к западу от Паудер-Ривер. Когда эти стада остановятся на ночлег,
они получат указание не двигаться вперёд до двенадцати
завтра. Я нахожу, что ситуация сильно отличается от отчётов;
тем не менее приказы есть приказы».




 ГЛАВА XX.
 О СПРАВЕДЛИВОМ И СПРАВЕДЛИВОМ НЕ


Карантинные стражники вернулись в свой лагерь. Наши планы внезапно
и полностью рухнули, и, не зная, куда податься, мы со Спонсильером,
немного расстроенные, сопровождали стражников. Был уже поздний вечер, но капитан Ульмер воспользовался короткой передышкой,
чтобы очистить восточную половину долины от местного скота.
Курьеры были отправлены с предупреждением на ранчо, расположенные ниже по течению.
река, в то время как среди лагерей был собран обычный отряд для облавы.
чтобы начать перегон скота в тот же вечер. Несколько человек остались
в двух лагерях, поскольку карантин нельзя было отменять, и под охраной
наших позаимствованных лошадей мы с напарником попрощались с друзьями и отправились в путь
возвращаясь к Йеллоустоуну. Всего лишь нажать на Powderville
за наскоро поужинав, мы провели Северо-Запад, кросс-кантри, конечно, далеко в
ночью, когда мы расседлал, чтобы отдых наших лошадей и поймать несколько часов
спать. Но восход солнца застал нас снова в седлах, и к середине
утром мы завтракали с нашими друзьями в Майлз-Сити.

Форт Кеог находился совсем недалеко вверх по реке. Что военное вмешательство
было обеспечено с помощью обмана, не было
ни тени сомнения. В течение нескольких часов, которые мы провели в
Майлз, интересы крупного рогатого скота были должным образом подняты, и был назначен комитет из
скотоводов для обращения к начальнику поста в Киоге с
грозным протестом, который, без сомнения, будет дополнен позже, по поводу
возвращение молодого лейтенанта и его солдат. Во время нашей поездки
накануне вечером мы со Спонсилье обсуждали возможность
вызвать полицию в Глендайве. Поскольку это было по соседству
от Паудервилля до бывшей точки на железной дороге
сто миль, стадам потребовалась бы почти неделя, чтобы добраться туда. В тот день был задержан товарный поезд
, и в течение двадцати четырех часов
после того, как мы покинули карантинный лагерь на реке Паудер, мы открыли
штаб-квартиру в зале фондовой биржи в Глендайве. По прибытии я
внес сто долларов владельцу этого бара,
с пониманием того, что она может быть использована в получении выражение
в отношении вопроса о Техасе лихорадка. До полудня
на следующий день Дэйв Спонсилье и Том Квирк были не только двумя самыми
популярными людьми в Глендайве, но и карантин был объявлен с помощью
громких заявлений.

Вскоре наше положение стало одним из лучших. Нам подали лошадей, и, оседлав одну из них, я пересёк Йеллоустоун и направился вниз по реке, чтобы
предупредить владельцев отдалённых ранчо, в то время как Спонсилье и несколько местных ковбоев
поскакали на юг, чтобы найти лагерь и установить крайний срок. Я отсутствовал два дня.
доехав на север до Волчьего острова, где я пересёк реку,
я вернулся по восточному склону долины. Ни на одном из посещённых мной ранчо
моя миссия не встретила отторжения, особенно на западном берегу реки, где прошлой осенью
были большие потери из-за лихорадки. Одно ранчо на Тринадцатой Миле
предложило, в случае необходимости, отправить всех своих работников
с собственными повозками и лошадьми бесплатно, пока не будет снят карантин. Но
Вместо этого я предложил, чтобы они послали трех или четырех человек со своими
Я взял с собой лошадей и одеяла, а остальное должен был обеспечить местный комитет. За два дня моей поездки мне предложили более пятидесяти добровольцев, но я отказался от всех, кроме двадцати, которые должны были явиться в Глендайв не позднее утра 6-го числа. Когда я вернулся на железную дорогу, все приготовления были завершены, и перспективы казались многообещающими. Во время моего отсутствия с юга прибыли курьеры,
принесшие известие о приближении техасского скота и
предупредившие местные ранчо о необходимости расчистить путь или столкнуться с последствиями.
Все местные стада были вытеснены к западу от Паудер-Ривер и Йеллоустоун-Ривер, на север до Кейбин-Крик, который был выбран в качестве второй
карантинной линии. Ежедневно поступали сообщения о местонахождении
передвигающихся стад, и при той скорости, с которой они двигались, они должны были добраться до Кейбин-Крик примерно к 7-му числу. Были снаряжены два фургона, наняты повара и курьеры, которые должны были следить за ежедневным продвижением скота, который, если бы шёл по обычному маршруту, прибыл бы к назначенному сроку на некотором расстоянии к югу от Глендайва.

 В течение следующих нескольких дней мы со Спонсильером были в центре внимания.
город, и наша популярность была настолько велика, что мы могли бы либо жениться, либо быть избранными на какую-нибудь должность. Мы ограничивали свои проигрыши в покер до такой-то суммы за вечер, а то, что мы выигрывали у торговцев, мы неизменно проигрывали среди добровольцев-охранников и ковбоев, принимая свою удачу с хладнокровием, которое делало нас отличными игроками и друзьями для многих. Мы внесли сто долларов в общий фонд карантина и в целом завоевали популярность среди всех классов за то короткое время, что были у нас в распоряжении. Под предлогом того , что мы можем получить приказ в любой момент
чтобы догнать наши стада, мы отказались от руководства во второй кампании, которая должна была начаться против техасской лихорадки. Мы с Дэйвом оба были в приподнятом настроении из-за того, как мастерски мы использовали общественное мнение в своих интересах, чтобы добиться карантина, и в то же время сделали его чисто местным движением. Мы расхаживали с важным видом, как тюремные надзиратели, когда во второй половине дня 5-го числа снова случилось непредвиденное. Деловые интересы жителей деревни
обычно сводились к тому, чтобы встречать ежедневные пассажирские поезда, даже
Игроки в покер сделали перерыв, пока не проехали вагоны. Прибытие и
отбытие местных жителей отмечалось всеми, а на незнакомцев смотрели с опаской, как и во всех простых сообществах. Не обращая внимания на проходящие поезда, Спонсилье
писал письмо своей девушке в Техас, а я играл в кости на сигары с барменом на фондовой бирже, когда прибыл поезд, идущий на восток. После отъезда поезда я не обратил внимания ни на
возвращение мальчишек к заброшенным играм, ни на наплыв посетителей
до самого дома, пока кто-то не положил руку мне на плечо и тихо
не сказал: “Тебя, кажется, зовут Квирк?”

Повернувшись к говорившему, я столкнулся с мистером Филдом и мистером Рэдклиффом,
которые только что прибыли поездом с запада. Представившись, я
пригласил их выкурить сигару или освежиться, поинтересовавшись, откуда
они прибыли и где их скот. К моему удивлению, форт Киог
был назван их последним убежищем, и, как сообщалось, стада пересекли
железную дорогу в течение следующих нескольких дней. Мне задавали похожие вопросы,
но прежде чем ответить, я поймал взгляд Спонсилье и обратился к нему с
подмигнул. На Дэйва представляя себя, я невинно спросил пару, если они
не помню, мой друг, как один из мужчин, которому они были арестованы
в Dodge. Они смущенно пробормотали что-то в знак согласия, которое было
отплачено той же монетой, когда я сообщил им, что наш
скот перешел железную дорогу в Литтл-Миссури десять дней назад, и
что мы всего лишь ждем возвращения мистера Ловелла из агентства "Кроу"
прежде чем отправиться к месту назначения. С истинной любознательностью янки,
последовали другие вопросы, целью которых было заставить нас признать
что мы имеем какое-то отношение к нынешней деятельности по карантину
Крупный рогатый скот из Техаса. Но я уклонился от их наводящих вопросов и умоляюще посмотрел
на Спонсора, который пришел мне на помощь с ответом, рожденным
моментом.

“Ну, господа,” - сказал Дэйв, усаживаясь на барную стойку и неторопливо
свертывая сигарету, “что город маленький штат Миссури про скучный
отверстие, которое я когда-либо воды переплете. Честно говоря, я бы предпочел быть со скотом
, чем бездельничать с деньгами в кармане. Теперь в этом городе есть
кое-что модное; Я поцелую ногу мужчине, если он пожалуется, что
этот городишко недостаточно спортивен для его крови. Они загнали меня в угол из-за моей белой аллеи, и я всё ещё думаю, что кое-что понимаю в этой игре под названием «покер». Но вы говорили о карантине. Да; прошлой осенью в этих краях, кажется, пропало много скота. Вам следовало отправить свои стада через Дакоту, где нет местного скота, который мог бы помешать. Я бы не хотел, чтобы скот спускался по Паудер-Ривер. Мой друг проезжал здесь вчера;
его стадо было продано для перегона на Элхорн, к северу отсюда, и он
Он говорит, что, возможно, не сможет добраться туда до октября. Он видел ваши стада и говорит, что вы выбиваете из них все соки. Так что, если в этой старой теории о «корабельной лихорадке» что-то есть, вам следует оставаться на карантине до тех пор, пока не выпадет снег. Здесь ходят умные разговоры о том, чтобы где-нибудь установить крайний срок, и если вы застрянете до того, как доберётесь до железной дороги, я не сильно удивлюсь. Когда дело доходит до ухода за скотом, старик Дон всегда поступает по-хозяйски, но вы, шортхорны, доставляете мне неприятности.

 — Что я тебе говорил? — сказал Рэдклифф, старший, своему напарнику.
они повернулись, чтобы уйти.

Подойдя к двери, мистер Филд остановился и неохотно сказал: “Увидимся
позже, Квирк”.

“Нет, если я увижу вас первым”, - ответил я. “Вы не в моем вкусе пастухи”.

Даже не дожидаясь, пока они выйдут на улицу, Спонсилье со своего
возвышения позвал всех к стойке для орошения. Мальчики
бросили свои игры, и когда они выстроились в два ряда, Дэйв попросил
барменов пошевелиться и сказал своим гостям: “Это
пастухи в лайковых перчатках, о которых я вам рассказывал, — владельцы
Техасский скот, который проходит здесь. Я повесил это на них
художественно, или мне перезвонить им и нанести чуть поглубже?
Они учуяли мышь, и когда их скот достигнет Хижины Крик,
они учуют крысу всерьез. А теперь приготовьте маленькую и большую бутылки.
и каждому по сигаре. И пейте от души, ребята,
потому что завтра мы, возможно, будем пить минеральную воду в карантинном лагере ”.

Прибытие Филда и Рэдклиффа было воспринято как вызов
интересам местного скотоводства. Народные настроения усилились, когда стало известно
, что они были полны решимости не признавать никаких местных
карантин, и тайно запрашивали дополнительных людей для охраны своих стад
проезжая мимо Глендайва. В каждом приграничном городке всегда был элемент черни
и, без сомнения, как чужаки, они могли заручиться помощью
в кварталах, которые местные пастухи отвергли бы. Ситуация приближалась к концу
когда поздно ночью прибыл ожидаемый курьер и
сообщил, что скот проходит со скоростью двадцать миль в день.
Они не следовали какой-либо определенной тропе, двигаясь почти строго на север.
и, если сохранить нынешнюю скорость движения, Кают-Крик
будет достигнуто до полудня 7-го. Это означало дело,
и потихоньку распространился слух, что все добровольцы должны быть
готовы выступить утром. Пастух по имени Реталлак, владелец пастбища
на Йеллоустоуне, ранее был выбран капитаном, и
под его началом должно было быть не менее семидесяти пяти отборных мужчин, которые
число, при необходимости, легко могло быть увеличено до ста.

На месте активных боевых действий наступило утро. Два фургона были
запущены на целый час раньше, чем должна была последовать за ними кавалькада,
управляя ремудой из более чем двухсот верховых лошадей. Спонсилье и я
рассчитывали сопровождать команду, но в последний момент наши планы изменились
из-за инцидента, и мы остались позади, пообещав догнать
их позже. В городе было несколько старых охотников на бизонов, живущих
ненадежной жизнью, и один из них потихоньку сообщил шерифу
Сообщают, что к ним обратились с предложением платить по пять долларов в день
за сопровождение стад во время прохождения.
Капитан карантина рассматривал этот элемент как ценного союзника,
Я предположил, что если дело в деньгах, то наша сторона должна быть заинтересована в их услугах. От всего сердца согласившись с ним, отряд стражников отправился в путь, оставив своего капитана со мной и Спонсильером. Глендайв был административным центром округа, и с помощью шерифа мы вскоре собрали всех охотников на бизонов в городе. Они
были славными грубоватыми парнями, склонными к веселью, и при
содействии шерифа Уэрри, а также благодаря высокому положению
капитана карантина, мы с Дэйвом, представ перед ними как солдаты,
впечатление среди них. Спонсилье угощал и беседовал, его предложение составляло
десять долларов в день за человека и лошадь, которое было незамедлительно
принято, когда, естественно, возник вопрос, кто будет спонсировать
заработную плату. Дэйв отступил на некоторое расстояние и, встав на левую
ногу, стянул правый ботинок, вытряхнув на
пол пачку денег.

“Есть длинные зеленые, мальчики, - сказал он, - и вы, ребята, можете назвать свою
собственные банкир. Я дойду до тысячи, и тот, кто вы говорите, идет с
меня. Это будет шериф, или мистер Реталлак, или владелец
Фондовой биржи?

Шериф Уэрри вмешался, избавив нас от неловкой ситуации с назначением управляющего, и заверил, что эти двое техасцев справятся с любой разумной суммой. Охотники на бизонов одобрили это, извинившись перед
Спонсилье, когда тот натягивал сапог, за то, что усомнились в его финансовом положении, и поклявшись в верности на каждом выдохе. Нам дали час на то, чтобы оседлать и подготовиться, и за это время мы долго беседовали с шерифом Уэрри и нашли в нём ценного союзника. У него были скотоводческие
угодья в этой стране, и когда появились охотники, пятнадцать
сильный, он сел на коня и сопровождал нас несколько миль в пути
. “А теперь, ребята, ” сказал он на прощание, “ я буду следить за всем в городе
и, если случится что-нибудь важное, я пришлю курьера
с новостями. Если эти шортхорны попытаются оказать какое-либо сопротивление,
Я натяну на них блейзер и, если потребуется, сброшу пару. Вы
молодцы просто буйволов стада, и офис шерифа будет держать
случаев на любое происходящее вокруг Глендайв. Понятно, что вечером или
день лагерь можно найти на кабину крик, напротив старого дерева Орел.
Лучше послать мне весточку, как только стада прибыть. Удачи вам,
молодцы”.

Ни вагонов, ни охранники даже зрячие в течение трех часов
поездка до назначенного лагеря. К нашему прибытию уже ставили палатки
и мужчины таскали дрова, пока повара были заняты
готовили поздний ужин, станция находилась в добрых пятнадцати милях к югу от
железной дороги. Днем были выставлены разведчики, построены загоны для скота
, а вечером карантинный лагерь был хорошо оборудован для
комфорта девяноста с лишним человек. Охотникам на бизонов были предоставлены особые условия.
внимание и окрестили “Sponsilier стражники;” они вышли снова
открытый плавательный жизни как в старые времена. Доклад разведчиков был
удовлетворительным; все три стада были замечены и прибудут точно в назначенное время
. Тишина ожидания встретила эту новость, но Спонсилье
и я высмеяли саму идею о том, что будет какое-либо противодействие, за исключением
громких разговоров и большого количества блефа.

“Что ж, если это то, на что они рассчитывают, ” сказал капитан Реталлак, “ тогда
в эту минуту они все равно что в карантине. Если вы уверены, что они
не смогут получить помощь из форта Киог во второй раз, эти стада будут нашими
гости до дальнейших распоряжений. То, что мы хотим сделать сейчас, чтобы каждый шип
возможно, шанс на их получение любой справки, и дело будет пройти
как за лето пикник. Если вы, парни, думаете, есть ли опасность
обращение в Форт Буфорд, военные власти должны быть уведомлены
что в долине Йеллоустоун карантин против Техаса лихорадки и
спрашивает их сотрудничества в обеспечении такой же”.

“Я могу это уладить”, - ответил Спонсилье. “У нас есть юристы в Буфорде прямо сейчас
и я могу телеграфировать им утром о ситуации полностью. Если они
Положитесь на военных, они, естественно, обратятся в ближайший гарнизон,
и если Кио и Буфорд откажут им, то следующие гарнизоны находятся на
реке Миссури, а на таком расстоянии кавалерия не сможет добраться сюда
за десять дней. О, кажется, на этот раз мы их перехитрили.

 Спонсилье просидел полночи, сочиняя послание нашим адвокатам в
Форт-Буфорде. На следующее утро я рано утром отправился в путь.
Глендайв с посыльным, отправка которого сократит мои наличные
средства на несколько долларов, но разве нам есть дело до расходов, когда мы
были ли у меня деньги и приказ их потратить? Я сожалел о своём отсутствии в
карантинном лагере, так как мне не терпелось присутствовать при
прибытии стад и снова посмотреть, как «главный дворецкий» бегает по
верёвке, пыхтит и тщетно нападает. Но необходимость в блокировании помощи была настолько велика,
что я бы с радостью поехал в Буфорд, если бы пришлось. В этой бодрящей
атмосфере утро было прекрасным для поездки, и я быстро
пересекал равнину, когда в нескольких милях впереди заметил
транспортное средство. Я ехал не по дороге, но когда
водитель транспортного средства увидел меня, он повернулся ко мне спереди и посигналил.
Познакомившись с оборудованием, я с трудом удержался от смеха
откровенно, потому что там, на заднем сиденье, сидели Филд и Рэдклифф, чрезвычайно
грубые и негениальные. Общие любезностями обменялись
водитель и себя, и я смог четко ответить на его ведущие
вопросы: Да; стада должны были достичь Хижины Крик до полудня; старое
орлиное дерево, которое было видно с первого выступа на равнине
за ним, обозначало карантинный лагерь, и его намеревались изолировать
стада на Южной развилке Кабина. «Едь дальше», — сказал голос, и, несмотря на отсутствие благодарности, я мысленно улыбнулся в знак признательности.

 Я задержался в Глендайве до конца дня, ожидая подтверждения получения сообщения. Шериф Уэрри сообщил мне, что единственной попыткой со стороны погонщиков короткорогих быков был арест меня и Спонсильера по обвинению в соучастии в убийстве одного из их людей на Северной Платте. Но шериф заверил джентльменов, что наше задержание никак не повлияет на
поместили их скот в карантин, и этот вопрос был рассмотрен
и снят. Было поздно, когда в тот вечер я отправился в лагерь.
Погонщики вернулись в сопровождении своего начальника и
заняли депо, поджигая провода во всех направлениях. Я
рисковать не стал рисковать, и культивируемый компанией "Шериф" лодка до
признание наступило, когда он призвал меня ехать одну из своих лошадей
возвратившись в лагерь, и настаивал на моем взяв карабин. Возможно,
это было удачно, потому что не успел я проехать и трети расстояния до
В карантинном лагере я встретил кавалькаду из почти дюжины человек из изолированных стад. Когда они остановились и спросили, далеко ли до Глендайва, один из них узнал во мне человека, который был среди карантинных стражников в Паудервилле. Я признался, что был там, развернул лошадь так, чтобы карабин оказался у меня в руке, и вежливо спросил, есть ли у кого-нибудь возражения. Кажется, никто не знал, и после нескольких обычных
вопросов, которыми мы обменялись, мы пошли своей дорогой.

В ту ночь в Кейбин-Крик царило веселье. Пели песни,
и белые морские бобы пропускают ток в различных покер-игр до
малый часов утра. Во встрече не было ничего драматичного
между стадами и карантинной охраной, последняя сила была
увеличена за счет приезжих владельцев ранчо и их помощи, пока протесты не стали бы
бесполезными. Был определен распорядок работы, гораздо более строгий,
чем в Паудервилле, и за лагерями постоянно велось наблюдение
. Не то чтобы была какая-то опасность сбежать, но видеть, что
стада занимали отведенную им территорию и не загрязняли
не больше территории, чем было необходимо. В Sponsilier охранникам была дана
легкий дневной смены, и провел круг почитателей по ночам, вспоминая
и жить снова “старые добрые дни”. Посетители с любой стороны
Йеллоустоун были раньше абоненты, и во второй половине дня
Шериф из Глендайв прибыли. Я до поры не знал, что г-н
Верри был кандидатом на переизбрание осенью, но манера, в
который он смешивал с мальчиками было достаточно, чтобы гарантировать избрание его
жизнь. Что привлекло его внимание Спонсора и меня, так это фонд
информация, которую он собрал, и закрыть вкладку, он держал на каждый
движение оппозиции погонщики. Он сказал нам, что их обращение к
В помощи форту Киог было отказано с язвительным упреком; что
накануне вечером курьер отправился вниз по реке в форт
Буфорд, и что мистер Рэдклифф лично отправился в форт Абрахам
Линкольн, чтобы попросить о помощи. Последний пост находился в полных ста
пятидесяти милях, но это расстояние можно было легко преодолеть на специальном поезде
на случай вмешательства правительства.

Днем 9-го числа шел дождь. Курьер вернулся из
Форт Буфорд на севере, безуспешный, как и мистер Рэдклифф из
Форт Линкольн на реке Миссури к востоку. Последнее сообщение
направило запрос Кеогу и умыло руки от вмешательства в дела
страны, не входящей в состав его территории. Последняя надежда на вмешательство
исчезла, и суровые условия карантина сомкнулись, как в осаде.
каждое орудие врага было заряжено. Пусть пройдет неделя или месяц, прежде чем карантин будет снят.
Жители Монтаны пожелали этого, и
их желание было законом. Наступил вечер, и мужчины собрались вокруг костров. Карантин был отменен.
охранники застегнутом пальто и уехали, и усталые те Дрю
их одеялами, вокруг них залегли в спячку. Почти ни одной звезды
на небе над головой не было видно, но прежде чем мы с моим партнером
легли спать, наступил великий штиль, засияли звезды, и
ночь стала прохладной.

Старые охотники на бизонов предсказывали перемену погоды, но в остальном
они были сдержанны. Как Sponsilier и я лег спать, мы
договорились, что если за три дня, еще два дня, щадили нас, тем скотам
в карантине не может быть доставлен в Форт Буфорд в назначенный
день доставки. Но рано утром нас разбудили возвращавшиеся охранники, один из которых остановил свою лошадь рядом с нашими одеялами
и крикнул: «Эй, техасцы, вставайте — ночью выпал иней!»

 И действительно, ночью выпал иней, и карантин был снят. Когда рассвело, каждая веточка и травинка блестели
серебристым блеском, а лошади на пикете стояли, сгорбившись и дрожа. Солнце взошло над движущимися стадами, и не было причин отказывать им.
Страже было приказано разбить лагерь и разойтись по своим
дома. Когда в то утро мы въезжали в Глендайв, угрюмые и побеждённые силой, которой мы не могли противостоять, Спонсилье, говоря о необычности этого вмешательства, сказал: «Что ж, если дождь идёт и на праведников, и на грешников, почему бы ему не заморозить их одинаково».




Глава XXI.
Форт Буфорд


Мы были на грани отчаяния. Нужно было уладить несколько дел.
Глендайв, после чего мы стряхнули бы с ног его пыль. Очень немногие
из карантинных стражников вернулись в город, и, за исключением
шерифа Уэрри, никто из ведущих скотоводов, все они уехали напрямую
для своих ранчо. Задолго до прибытия поезда, который должен был доставить нас
в Литтл-Миссури, появились стада противников и пересекли
железную дорогу к западу от города. Их торговцы вошли в деревню за
припасами, а «главный дворецкий», окружённый телохранителями,
ездил верхом на своём жалком пони. Шериф, опасаясь столкновения
между победителями и побеждёнными, следил за мной и Спонсильером,
когда мы шли по улицам, открыто выражая своё презрение к
«Филд, Рэдклифф и Ко», их приспешникам и их методам. Мы с Дэйвом
оба были взвинчены до отчаяния; шериф Уэрри, стремясь предотвратить
конфликт, посоветовался с оппозиционными погонщиками, в результате чего их
наряды покинули город, в то время как директора отправились этапом в Буфорд.

Между тем Sponsilier проводной все подробности в нашей работодателем в большой
Горн. Вряд ли в этом была необходимость, поскольку мороз, без сомнения, был повсеместным по всей Монтане
но нам не терпелось связаться с Ловеллом
сразу же по его возвращении на железную дорогу. Мы написали ему из
Мили нашей неудачи при Паудервилле и ожидаемая вторая битва при
Глендайв, и теперь стихии уведомили его, что противник
стада находятся на расстоянии удара и, без сомнения, появятся в
Буфорде в день доставки или раньше. Такой раздражительный человек, как наш
работодатель не будет ни есть, ни спать, как только доставка в агентстве Crow
закончится, пока не доберется до железной дороги, и наше сообщение будет
ждать его по возвращении в Биг-Хорн. Наш поезд прибыл в Литтл
Миссури ранним вечером, и, сообщив агенту, что мы
ожидаем важных сообщений с запада, мы посетили
liveryman и спросил о благополучии наших лошадей. Владелец
стабильного сообщил нам, что у них получается хорошо, и что он будет
приготовьте их для нас в известность за час. Уже стемнело, и мы
ужинали, когда пришло первое сообщение. Требовался немедленный ответ.
встав из-за стола, мы не доели и
поспешили на склад. С тех пор до полуночи, сообщения вернуться
и далее, Sponsilier диктовал, а я писал. Как не было и поезд
перед регулярные пассажирские на следующий день, последний провод просила нас
чтобы лошади были готовы к встрече с Восточным, сказав, что Боб Куирк
будет сопровождать Ловелла.

В ту ночь снова выпал снег. Мы со Спонсильером проспали до полудня следующего дня, непробуждение. Затем с пастбища привели лошадей,
и мы приготовились к отъезду в тот же вечер. До устья Йеллоустоуна было около девяноста миль,
и, скорее всего, мы проехали бы их, не спешиваясь. Лошади отдохнули две недели,
и, если бы наш хозяин настоял на этом, на следующее утро мы позавтракали бы вместе со стадами. Мне не терпелось снова увидеть скот и вернуться к своей бригаде, но, как назло, поезд опоздал на час. Мы со Спонсильером воспользовались задержкой
и укрепил внутреннего человека перед предстоящей ночью и поездкой.
Это оказалось удачным, поскольку Ловелл и мой брат поужинали в пути в
вагоне-ресторане. Была задана непрерывная серия вопросов и получены ответы;
седла были вытряхнуты из джутовых мешков и затянул на лошадях, как
хотя мы уже начали степной пожар. Разведение Боб бзик был
добраться Агентство Ворона в отличном состоянии, доставка
произведено без слов, и старик не был в распоряжении письма
от потопа, сказав, что все прошло гладко на бутон розы
Агентство.

Вопреки ожиданиям Спонсилье и моим, наш работодатель был
в хорошем настроении, буквально витая в облаках по поводу успеха своих
двух первых поставок в этом году. Но среди суеты и спешки, с учетом
еще одной морозной ночью, Sponsilier спросил, если он не будет хорошим
идея укрепились против заморозкам, взяв с собой бутылку коньяка.
“Да, два из них, если вы хотите”, сказал старый человек не в доброе
утверждения. — Вот, Том, возьми этого коня под уздцы и выведи его из загона, —
продолжил он. — Мне не нравится, как он смотрит. Но прежде чем я успел
добраться до лошади, один из моих строку, Боб Кирк взошел на него, когда
в свидетельство о питательных качествах трав Дакоты, он арочные
его позвоночник, как настоящий техасец и обозначил червь-забор в плывем против
круг.

Старт был произведен в сгущающихся сумерках. Sponsilier далее подняли
духи нашей работодателем, пока мы ехали, выраженная
описание оппозиция крупного рогатого скота, заявляя, что если бы они когда-нибудь
уровняли нас, обработка, которую они получили после ухода Одололела,
по сравнению с его, классифицировали бы их с короткими двойками весной против
долгие тройки осенью. В течение часа на небе засияли звезды, и после этого
пройдя вдоль реки около десяти миль, мы взяли курс прямо на север, пока не достигли Бивер-Крик.
Около полуночи достигли Бивер-Крик. Темп был установлен примерно на уровне
восьмимильной, устойчивой скачки, со случайными остановками, чтобы подтянуть подпруги или
сменить седла. Лошади были способны двигаться более быстрым аллюром, не утомляясь,
но мы не были уверены в маршруте и приберегали их для финиша
после рассвета. Рано ночью мы почувствовали, что накрапывает мороз
и Спонсилье несколько раз спрашивал, не заботится ли кто-нибудь о
глотнул из своей бутылки. Боб Квирк начал подшучивать над Дэйвом, отказываясь;
 старик Дон откупорил фляжку и, понюхав содержимое, вернул её с благодарностью. Я уловил их подшучивание и, не желая портить хорошую шутку, тоже отказался, оставив Спонсильера пить в одиночестве. В течение ночи, когда разговор заходил в тупик, кто-нибудь обязательно
упоминал о том, что, как говорят, произошло между губернаторами
Каролины, или, если это не вызывало оживления, прямо спрашивал, нет ли у
кого-нибудь чего-нибудь, что могло бы предотвратить
Прохладный воздух. Получив несколько отказов, Дэйв выбросил бутылку,
ответив на эти насмешки тем, что у него есть личная фляга, но её качество
таково, что он боится оскорбить наши утончённые вкусы, попросив нас
присоединиться к нему.

 Рассвет наступил около пяти утра. Мы провели в седле почти
десять часов и были уверены, что на рассвете увидим какую-нибудь
ориентир, по которому сможем определить наше местоположение. Атмосфера была морозной и ясной, и как только
серые сумерки уступили место восходящему солнцу, слева от нас
вдалеке показался Йеллоустоун, а справа — утёсы.
передняя часть заслоняла вид на материнскую реку Миссури. В попытке подойти
последнее мы столкнулись с некоторыми пересеченной местности и были вынуждены повернуть
по отношению к бывшему, пересекая его, в придорожной закусочной О'Брайена, семь
мили выше устья. Сохраненные запасы наших лошадей были вытряхнуты
и вскоре после этого низко висящие клубы дыма от лагерных костров
привлекли наше внимание. Стада были вскоре обнаружены, когда они поднялись и
паслись вдали от своих местообитаний. Отряды разбили лагерь на
восточной стороне Йеллоустоуна; и перед тем, как покинуть правительство
по дороге мы увидели впереди флаг, поднятый в знак приветствия утра,
и местоположение форта Буфорд было установлено. Повернувшись к
стаду, мы направились к нижнему фургону и вскоре расседлали его в
Лагерь Форреста. Последний прибыл за два дня до этого и посетил "пост"
; он сказал нам, что оппозиция была там в силе, а также
наши собственные адвокаты. Прибытие скота по контракту для этого военного подразделения
главной темой обсуждения было, и Форрест
даже встретился с рядом гражданских служащих форта Буфорд, чьи обязанности
должны были присматривать за государственным скотом. Бригадир этих
вольнонаёмных работников, техасец по имени Сандерс, проезжал мимо
его лагеря накануне, осматривая скот, и назвал его лучшей партией
скота, которую когда-либо получало правительство с тех пор, как он
занимал эту должность.

«Это хорошая новость, — сказал Ловелл, закидывая седло на
переднее колесо повозки, — мне нравится, когда так говорят о моём
скоте». Теперь вы, ребята, хотите подружиться со всеми этими
гражданами, а мои адвокаты, Боб и я будем общаться с
офицеры, и постарайтесь завоевать добрую волю всего поста. Вы хотите
менять свой лагерь каждые несколько дней и давать своему скоту хороший выпас, и
пусть они говорят сами за себя. Лучше убейте говядину среди нарядов,
и настаивайте на том, чтобы все посетители оставались на обед. Мы здесь чужие, и
мы хотим произвести хорошее впечатление, и показать общественности, что мы были
рождаются белыми, даже если мы будем делать ручки разведение для заработка. Айва, связать
лошади для нас, и после завтрака Боб, и я буду смотреть за
стада и затем ехать в Форт Буфорд.—Форель на завтрак? Вы не
это имел в виду!”

Однако это было правдой, и наши аппетиты были им под стать. Форрест
сообщил, что Спланн прибыл с опозданием на день и теперь разбил лагерь с последним
стадом в долине. Взяв с собой лошадей, мы с Дэйвом отправились
осмотреть наши стада и вернуться на прежние позиции. Я ехал
Скот Спонсильера, пока я направлялся к своему, напомнил мне о первом
впечатлении, которое они произвели на меня, — о том, что они были
одинакового размера и телосложения, — и теперь я увидел, что они
откормились до нужной формы, и стадо могло бы стать гордостью
любого погонщика. Продолжая свой путь, я встретил
мой собственный скот, лежащий на сотнях акров, и такой довольный, что
Я отказался беспокоить его. Спланн сообщил, что среди них было не более полудюжины.
у одного из них болели ноги, они паслись на всем расстоянии от
Маленькая Миссури, давая нежному скоту хороший шанс выздороветь. Я
несколько часов удерживал круг слушателей, рассказывая
Наш с Спонсильером собственный опыт в карантинных лагерях и наш
полный окончательный провал, за исключением того, что стада оппозиции были
задержаны, что вынудило их проезжать более двадцати миль в день в
чтобы вовремя добраться до Буфорда. С другой стороны, примерно за десять дней до этого с
крупным рогатым скотом произошёл необычный случай. Медленное передвижение пасущихся стад давало мальчикам большую свободу, и они пользовались ею при любой возможности.
 Похоже, что, приближаясь к Бивер-Крик, Оуэн Убери и Рант Пикетт
переехали через него, чтобы порыбачить на форель. Они отсутствовали весь день, отправившись к ручью, протекавшему в десяти-двенадцати милях к западу от
скота, в надежде порыбачить там и догнать стадо во время
вечер. Но около полудня они обнаружили, где повозки были сожжены,
много лет назад, и рядом были пять человеческих скелетов, по-видимому
семья. Возможно, это была работа индейцев или снежная буря, и, чтобы
подтвердить открытие, Пикетт принес один из черепов и
предложил забрать его домой на память о поездке. Родитель
возражал против хранения памятки в фургоне, и в результате между ними возникла ссора
, пока не вмешался Спланн и не выбросил ужасную реликвию.

На следующее утро дюжина человек из трех стад прискакала к посту.
Форт Буфорд был не только военным штабом, но и складом снабжения
для других постов дальше на запад, на реках Миссури и Йеллоустоун.
Ближайшим железнодорожным сообщением был Глендайв, в семидесяти шести милях вверх по течению
последней реки, хотя пароходы пользовались разливами воды в реке
, чтобы перевозить огромные припасы из нижних точек Миссури
, где было железнодорожное сообщение. Из Буфорда на запад транспортировка
осуществлялась лодками с меньшей осадкой и обозом regulation.
Он был признан одним из важнейших пунктов снабжения в
Запад; всего за пять лет до этой даты за одно лето там было получено
до десяти тысяч голов крупного рогатого скота. Одной из его
претендующих на славу особенностей были огромные стога сена,
расположенные рядом с казармами, в то время как пехотные казармы и офицерские
 помещения были большими и удобными. Снаружи вырос оживлённый маленький городок,
дававший горожанам работу по заготовке древесины и сена и ставший
домом для большого количества гражданских служащих, а почта была
основой деревни.

 После оплаты счетов за карантин у нас со Спонсильером
появились деньги.
Ушёл. Наш работодатель отказался даже взглянуть на наши счета за расходы до
момента доставки, но настоятельно рекомендовал нам свободно расходовать оставшиеся средства на
укрепление доброй воли как горожан, так и солдат. Форресту
соответственно выделили средства с условием, что он должен был разыскать Сандерса и его отряд и хорошо провести с ними время. Мясник
вскоре был найден в кабинете интенданта и, проработав на посту несколько лет, знал все ходы и выходы. Он
приехал в Буфорд с техасским скотом и после его продажи
должность при исполняющем обязанности квартирмейстера, легко поднимающийся до начальства
благодаря своим превосходным способностям пастуха. Это было похоже на
встречу давно потерянных братьев, чтобы снова пообщаться с группой a cow, и
бар сатлера процветал во время нашего пребывания в the
post. Там было человек десять в наряд Сандерса, некоторые из которых к тому же
и он сам, были техасцы, и прежде чем мы расстались, каждый негодяй обещал
Посетите нас на следующий день и посмотрите весь скот.

На следующее утро Боб Квирк рано появился у моего фургона. Он
Он обошёл другие загоны и предупредил нас, чтобы мы заранее напоили скот, так как комендант, интендант и группа младших офицеров собирались выехать в тот день и осмотреть наших быков. Ловелл, конечно, должен был сопровождать их, и Боб сообщил, что он сделал десять ставок в офицерской столовой, не побоявшись потратить свои деньги.
К счастью, нынешний интендант в Буфорде был давним знакомым Ловелла, с которым они вели дела.
интендант был связан с пограничных застав от форта Кларк,
Штат Техас, со своим нынешним положением. По данным отчета, оппозиция
были активны и ведут активную кампанию, но не западной
мужчины были в невыгодном положении. Шампанское лилось рекой на ужине
, устроенном накануне вечером нашим работодателем, во время которого сенатор Аспгрейн,
отвечая на тост, высоко оценил участие армии
это сыграло важную роль в возвращении последних остатков нашей западной границы.
Квартирмейстер, отвечая, удачно заметил, что, по сути
по его собственному наблюдению, любовь калифорнийца к лошади может сравниться только с любовью техасца к корове, на что старик Дон встал и поклонился в знак признательности.

Мой брат переменил лошадей и вернулся к фургону Спонсилье. Дэйв
планировал пригласить на ужин команду по продаже говядины и настоял на присутствии Боба. Они прибыли к моему стаду ближе к полудню, и после осмотра скота и мулов мы все вернулись в лагерь
Спонсилье. Эти гражданские служащие предоставили своих лошадей,
и стремились купить несколько наших лучших лошадей после того, как
поставка будет завершена. Никто даже не заикался о том, что мы не
сможем выполнить контракт, но Сандерсу дали понять, что Дон Ловелл
скорее подарит ему лошадь, если он ему понравится, чем продаст её. Ни слова не было сказано о том, что кто-то будет возражать против
наших табунов; это произойдёт позже, а Сандерс и его команда были
слишком хорошо осведомлены о техасском скоте, чтобы поддаться на
пустые или хвастливые разговоры. Спонсильер был хозяином и после ужина достал коробку
Мы курили сигары, рассказывали истории и говорили о наших домах на солнечном Юге, пока не прибыл военный отряд. Стада были хорошо напоены около полудня и разбрелись по первым возвышенностям, и мы перехватили кавалькаду до того, как она добралась до стада Спонсилье. Они были верхом на прекрасных кавалерийских лошадях, и единственным приветствием, которое мы услышали, помимо военного салюта, было: «Дэйв, покажи этим офицерам своих быков». Отвечайте на любые вопросы, которые они могут задать, в меру своих
возможностей. Джентльмены, прошу меня извинить, пока вы осматриваете
скот.

Их было около десятка военнослужащих в партии, некоторые из них
ветераны гражданской войны, другие всю свою жизнь на нашей
западной границей, а некоторые из них, видя их первый год обслуживания
после окончания Вест-Пойнта. Присматривая за скотом, the post
командир и квартирмейстер были взяты под крыло Сандерсом, который,
как мог только человек, рожденный для этой профессии, назвал своих
обратите внимание на каждую деталь, касающуюся бивов. Проведя целый
час со стадом Спонсилье, кавалькада направилась к моему, Ловелл
вернувшись к компании, но ни разу не попытавшись высказать своё мнение,
и снова извинившись за то, что задержал мой скот. Я продолжил разговор с военными, отвечая на вопросы каждого, от молодого лейтенанта до коменданта-ветерана, и мне умело помогал бригадир интендантской службы. Мой скот был прекрасно откормлен и красноречиво говорил сам за себя, но Сандерс не упускал возможности вставить словечко в его защиту. Он указывал на говядину за говядиной и
ручался за фунты, которые они будут готовить, привлекал внимание к их
сходство в строении, возрасте и общем бережливость, пока один бы
предполагается, что он был торговцем, а не гражданского служащего.

Мой косяк был в полной мере в десяти милях от должности, и он был необходим для
армии, чтобы вернуться в тот вечер. Дон Ловелл и несколько мальчиков
остановились поодаль, и как только осмотр закончился, мы развернулись
и поехали обратно к ожидавшей группе всадников. Когда мы подъехали, несколько офицеров
спешились, чтобы переложить седла, готовясь отправиться в путь.
они возвращались, когда квартирмейстер остановился рядом с нашим нанимателем и сказал:

“Полковник Ловелл, позвольте мне сказать вам со всей искренностью, что за все мои
двадцать пять лет службы на этой границе я никогда не видел ничего прекраснее
из бивсов, предложенных правительству, больше, чем эти ваши. Моя должность
требует, чтобы я хорошо разбирался в мясном скотоводстве, и
преимущества моего положения на должности класса Буфорда позволяют мне
нанимать лучших практичных людей, чтобы улучшить обслуживание. Я
помню качество скота, которое вы доставили мне четыре года назад
в Форт Рэндалл, когда там было шесть рот, но они были не такими
Как бы то ни было, это очень хороший скот. Я всегда утверждал, что в моём хозяйстве нет ничего лучше для тех, кто защищает цвета нашей страны, особенно на передовой. Вы сами были солдатом и знаете, что я говорю дело, и я хочу сказать вам, что каким бы ни был исход этого спора, если у вас лучший скот, вы можете рассчитывать на мою поддержку до конца. Правительство либерально и настаивает на самом лучшем; рядовые
служащие достойны, но мы не всегда получаем то, что нам положено, и
оплачено. Так вот, запомни, товарищ, если эта разница дойдет до вопроса,,
Я прямо за тобой, и мы будем стоять или нам вместе откажут.

“Спасибо, полковник”, - ответил мистер Ловелл. “Это кажется довольно
повезло, моей встречи с бывшим деловым знакомым, и на
время, когда я нуждаюсь в нем плохо. Если я добьюсь успеха в выполнении этой задачи
Премия Буфорда, она завершит мою пятнадцатилетнюю работу погонщиком скота.
более ста тысяч голов крупного рогатого скота, которые я продал правительству для
его индийского и армейского ведомств. В моем бизнесе нет секретов;
Причина моего успеха проста: мой скот всегда был на месте в назначенный день, с ним обращались гуманно, и в целом он был чуть лучше, чем указано в спецификации. В моей родной стране есть скот на продажу; я могу с точностью до двух шиллингов за голову сказать, сколько будет стоить его доставка сюда, и для меня как музыка для ушей слышать, что вы настаиваете на лучшем. Я согласен с вами в том, что линия фронта заслуживает особого внимания, но вы знаете, что есть махинаторы, которые наживаются за счёт рядовых. Сейчас мне нечего сказать, но завтра в полдень я
Предложите командиру форта Форд-Бьюфорд через его интенданта
десять тысяч голов крупного рогатого скота в качестве субподрядчика по первоначальному контракту с
Западной компанией снабжения». Командир форта, пожилой седовласый офицер, подъехал
на лошади и с улыбкой сказал: «Послушайте, мой техасский друг, боюсь, вы навлекаете на себя неприятности. Действительно, был протест против того, что мы получили ваши говяжьи туши, и я не стесняюсь в выражениях, говоря, что о вас были сказаны неприятные вещи. Но мы кое-что знаем о вашей репутации и не
Примите во внимание всё, что было сказано. Ваши быки — красноречивый аргумент в вашу пользу, и на вашем месте я бы не беспокоился. В этой западной стране всегда полезно сделать оговорку, и если не случится ничего непредвиденного, то завтра днём бригадир интендантской службы посчитает ваших быков, и ради вашего общества, если мы задержим вас на день или два, я не хочу слышать, как вы ругаетесь. А теперь пойдёмте с нами на почту, я обещал жене привести вас к нам домой сегодня вечером. Кажется, она думает, что
что мужчина из Техаса десять тысяч голов скота должны были рога, и
Я хочу показать ей, что она ошибается. Давай, сейчас, а не проклятых
слова протеста из вас”.

Военный отряд двинулся в обратный путь в сопровождении Ловелла.
Гражданские атташе следовали на почтительном расстоянии, несколько человек из нас
присоединились к ним до лагеря Спонсилье. Там мы остановились, когда Сандерс
настоял на объяснении замечаний, которыми обменялись наш
его работодатель. Снова оказавшись среди своих, он не чувствовал деликатности в том, чтобы
запрашивать информацию, чего ему никогда бы не пришло в голову делать со своим
начальство. Мой брат подарил ему настоящий вариант развития ситуации, но
оставался Дэйв Sponsilier добавить схему оппозиции стада
и наряды.

“При гуманном обращении, - сказал Дэйв, - скот соответствовал бы требованиям”
согласно спецификациям. Они были куплены в Огалалле, и любой из присутствующих здесь парней
скажет вам, что первое стадо было хорошим. Рынок
был разорван на куски, и они собрали их по своей цене. Но
у владельцев не хватило здравого смысла, чтобы справиться с коровами, и они назначили
одного из членов своей банды управляющим. Они уехали из Хижины
Крик, ниже Глендайв, утром 10-го, и им придется
путешествие почти на двадцать миль в день, чтобы добраться сюда к полудню завтра.
Сандерс, вы знаете, что походка скоро перебить тяжелом атеросклерозе. Наряды
были составлены шорт-карты мужчин и танцевальный зал украшения, достаточно дикий, чтобы
смотреть, но стесняется на сабе крупного рогатого скота. Просто потому, что они плохо выглядели и были вооружены
шестизарядным револьвером, этого было достаточно, чтобы выиграть у Филда и Рэдклиффа. Если
они доберутся сюда вовремя, я готов поспорить, что во всей упряжке нет и десяти лошадей, на которых не было бы клейма ниггеров. А когда дело доходит до
большой разговор—Ну, они просто есть земля поблекли”.

Это был почти закат, когда мы оседлали лошадей и разошлись
день. Боб Квирк вернулся на пост с гражданскими, в то время как я
поспешил обратно к своему фургону. Я оставил распоряжение Спланну напоить
стадо во второй раз за вечер и, таким образом, обеспечить спокойную ночь в
содержании скота. Когда я возвращался, они просто паслись у реки
их фронт был шириной в милю, создавая красивую картину на фоне
Йеллоустоуна на заднем плане. Но когда я сел на лошадь и оглядываясь назад
вспомнив о своей связи со скотом передо мной и перспективе
скорого ее разрыва, мои ремуда размашистой рысью перевалили через ближайший холм
чтобы выпить по второй. Леверинг бросил их в реку под стадом
и, повернувшись, подскакал ко мне и, задыхаясь, спросил: “Том,
ты видел это облако пыли над рекой?" Ну, прочий крупный рогатый скот
пришли. Лесной отрезает свой вид отсюда, к тому же солнце
вниз, а я наблюдал за их сигнал в течение получаса от второго холма
вон там. О, это быдло все в порядке, я знаю, что знак, даже если они
в десяти милях отсюда”.




ГЛАВА XXII.
СОЛДАТСКАЯ ЧЕСТЬ


День доставки начался с густого тумана, окутавшего долину
Йеллоустоун. Морозы прекратились, и за ночь выпало несколько
дождей, один из которых поднял на ноги наших быков, но они не доставили
серьёзных хлопот и через час снова легли.
В воздухе чувствовалась осень, и когда взошло солнце,
рассеяв туман, наступил прекрасный сентябрьский день. Листва деревьев, растущих вдоль обеих рек, пожелтела от недавних заморозков, а опавшие листья во многих местах
землю устилали тополя. Выпало достаточно дождя, чтобы осесть.
пыль осела, и сигнала о приближении стад, замеченного накануне вечером
, больше не было видно.

Задержка с их появлением, однако, была лишь временной. Рано утром я поехал вниз
в лагерь Спонсилье и доложил о наблюдениях
моего "рэнглера" на закате. Никто из тех, кто был в нижнем фургоне, не заметил
облаков пыли, и кто-то предположил, что это, должно быть,
фургон с грузом, возвращающийся порожняком, когда один из
пастухов подал сигнал, чтобы предупредить лагерь. Внимание
пастухов, находившихся в нескольких милях от них, было привлечено
Мы сосредоточились на каком-то объекте выше по течению и, сев на лошадей, поскакали к ближайшему возвышению, с которого на противоположном берегу были видны два стада, идущие по тропе. Не было никаких сомнений в том, что это были они, и, гадая, что принесёт нам этот день, мы поскакали к более выгодной точке наблюдения, когда из-за лесистого изгиба реки показался вожак последнего стада. Наконец-то Йеллоустоун
В Долине находилось более двадцати тысяч голов крупного рогатого скота, и обе
фракции были одинаково решительно настроены на то, чтобы доставить их
награда, для получения которой требовалось лишь вдвое меньше. Спешившись, мы наблюдали за стадами больше часа, пока последнее из них не переплыло реку выше дома О’Брайена, а головное не скрылось из виду на главной дороге Миссури.

 Так обстояли дела утром 15 сентября. Когда мы возвращались
к фургону Спонсильера, все бездельники из лагеря присоединились к нашей
кавалерии, и мы поехали вниз и нанесли визит отряду Форреста.
 Все, кроме повара, отсутствовали, но вскоре вернулись с
реки и сообщили, что стада противника пересекают реку
Миссури, очевидно, собирался разбить лагерь у Щелочного озера.

«Что ж, я присутствовал при многих доставках, — сказал Куинс
Форрест, натягивая поводья, — но эта — в своём роде особенная. Мы всегда старались добраться до почтового отделения или агентства в пределах пяти-десяти миль, но наши друзья приложили немало усилий, чтобы попасть на парадную площадку. Они сделали то, что было в их силах, и заняли пастбище,
где всё лето паслись кавалерийские лошади. О, через несколько дней их скот
наберёт жиру. Возможно, они рассчитывают показать свой скот
в городе и не утруждать интенданта и коменданта
даже оседлать лошадь — они из тех людей, которые не причинили бы никому
никаких хлопот, если бы могли этого избежать. Это не имело бы большого
значения для тех старых пограничных офицеров или обычных ковбоев, но если
бы один из этих молодых лейтенантов промочил ноги, то, скорее всего,
подрядчики из Вашингтон-Сити переживали бы и волновались несколько недель.
Конечно, если бы кто-то из них столкнулся с какими-то неудобствами по своей
вине, они бы с радостью вернулись из Европы, чтобы всё исправить, — я так не думаю.

Пока мы обсуждали ситуацию, в лагерь приехал Боб Куирк. Он
сообщалось, что Ловелл, полагаясь на превосходство наших коров,
отказался от своего права доставить товар в полдень, и инспекция
другого скота будет произведена вечером. Отказ был сделан по
просьбе ведущих офицеров форта Буфорд, все очень дружелюбные
в наилучших интересах службы и, следовательно, наших, и
целью было заставить замолчать все последующие разногласия. Мой брат признал
что ночью было оказано некоторое внешнее давление,
очень враждебное по отношению к командиру поста, который теперь был настроен более решительно
как никогда, чтобы получить самое лучшее мясо на следующий год. Известный конгрессмен с сомнительной репутацией лоббиста, помогающего своим друзьям получать государственные контракты, стал последним пополнением в рядах оппозиции. Он постоянно упоминал своих знакомых в военном министерстве и держался с уверенностью, которая очень смущала. Младшие офицеры на
посту были возмущены наглостью подрядчиков и их законных
представителей и даже дошли до того, что выразили сомнения в
стабильность их позиций в случае, если решение будет в пользу Lovell's
cattle. Было распространено мнение, что возможная перетряска может произойти на
Буфорд после получения своего запаса говядины и более робкие из них
стремились попасть в нужный фургон, вместо того, чтобы быть отправленными на
какой-нибудь малоизвестный аванпост.

Теперь было очевидно, что решающий вопрос должен был возникнуть по поводу
доставки соперничающих стад. Возникали многочисленные новые возможности в моей
воображение и различные бригадиры передовых свои взгляды. Общее мнение
, что старик Дон будет сражаться до последнего, было распространено, и
среди обсуждений за и против, я заметил, что Ловелл мог взять
окончательное спасение от возмещения в руке.

“ Компенсация, черт возьми! ” воскликнул Боб Квирк, бросив на меня испепеляющий взгляд. - что такое
шестьдесят пять тысяч долларов за десять тысяч бивсов в течение часа после
доставка и по тридцать семь с половиной за голову? Все вы знаете, что
старик напряг кредит на диск, и он должен
есть деньги, когда он идет домой. На пятнадцать или двадцать процентов.
возмещение ущерба не приносит ему никакой пользы. Индийские стада хорошо окупились, но если
эта поставка сорвется, и он останется без денег. С другой стороны,
если она состоится, он будет финансово независимым человеком
на всю жизнь. И хотя он знает, что опасность промедления, он согласился, а
легко, как любой из нас, если бы попросил сигарету-бумага. Возможно, у него все получится
, но он достаточно белый, чтобы пережить самое худшее.
Я читал эти воскресной школы историй, где хороший мальчик всегда
вышел на первое место, но в реальной жизни, особенно в разведение, это достаточно
по-другому”.

Слова моего брата оказало магическое действие. Спонсор попросил
предложения, когда Боб настоял на том, чтобы каждый свободный человек отправился на пост
и сопровождал инспекционную группу в тот день. Поскольку Форрест и
он сам были неизвестны, они взяли бы с собой человек трёх,
пересекли бы Миссури, проехали бы и подсчитали скот
противников. Форрест одобрил эту идею и приказал своему повару
поторопиться с приготовлением раннего ужина. Тем временем несколько
моих парней подъехали к фургону Форреста, и я немедленно
отправил Клэя
Зиллиган вернулся к моему стаду, чтобы сменить Вика Вульфа и сообщить
дневные пастухи, чтобы мы не вернулись до темноты. Вульф был самым крутым человеком на моей службе.
он участвовал в нескольких перестрелках, и поскольку он
был великолепным стрелком, я хотел отправить его с Форрестом и моим братом.
Если бы они были идентифицированы как принадлежащие к одежде Ловелла, существовала вероятность
такое оскорбление могло быть нанесено мальчикам; и зная, что это не имело значения.
каковы бы ни были шансы, это вызвало бы возмущение, я подумал, что было бы целесообразно
пошлите человека, который почувствовал запах пороха на близком расстоянии. Я не испытывал особого беспокойства за своего брата,
на самом деле он был логичным выбором, но
Небольшая предосторожность не помешает, и я позаботился о том, чтобы Спонсилье
послал хорошего представителя.

Около часа мы отправились в путь, нас было тридцать человек.  Спускаясь по
Йеллоустоунскому ущелью, трое разведчиков, Куинс Форрест и мой брат
скоро свернули налево, и мы потеряли их из виду. Продолжая спускаться по
реке, мы переправились через Миссури в обычном месте для переправы
повозок и через час после того, как покинули лагерь Форреста,
прискакали в Форт-Буфорд.
Сандерс и его отряд ждали перед
офисом интенданта, время начала занятий было перенесено с двух на три.
что давало достаточно времени, чтобы посетить бар сатлера. Наше прибытие было
замечено в казармах, и, очевидно, была подана какая-то жалоба,
поскольку старик Дон присоединился к нам как раз к первому раунду, после которого он
отозвал нас с Дэйвом в сторону. В ответ на его запрос относительно нашего
присутствия Спонсилье сообщил ему, что мы пришли, чтобы предоставить ему
сопровождение, на случай, если он пожелает присутствовать при проверке оппозиции
стада; что, если там будет что-то разбирать бульдозером, ему не нужно будет стоять
за дверью. Дэйв сообщил ему , что Боб , Куинс и трое из
другие мальчики встречали нас у скотного двора, и ему не нужно было испытывать никаких колебаний.
Он мог пойти, если таково было его желание. Было совершенно очевидно, что мистер
Ловелл был подавлен, но набрался смелости и объявил о своей
готовности поехать с нами.

“Я не собирался ехать, “ сказал он, - хотя мистер Аспгрейн и
Саттон оба убеждали, что я должна. Но теперь, поскольку вы все ребята чувствуют
точно так же, я думаю, что я пойду. Небеса и земля движутся, чтобы принять
остальных животных, но во главе этого поста стоят пара старых боевых коней,
которые будут сражаться с ними до последнего, а затем
некоторые. Я уверен, что моя говядина на любом рынке на Западе стоит на десять долларов за голову больше, чем у других, но всё же предпринимаются попытки отказать нам. Наши претензии основаны на двух моментах: превосходстве предлагаемой говядины и юридической невозможности передачи собственности от корпорации к частным лицам. Если не будет вмешательства извне, я думаю, мы доставим товар до полудня завтрашнего дня. Теперь я раздобуду лошадей для мистера
Саттона и сенатора Эспгрейна, и вы увидите, что никто из мальчиков не пьёт
слишком много. Сандерс и его отряд в полном порядке, и я хочу, чтобы вы, ребята,
напомнили мне о нём, прежде чем мы покинем этот пост. Теперь мы все отправимся
небольшими группами, и я не хочу, чтобы кто-то из вас
сказал хоть слово, если только нас не спросят о нашем мнении
офицеры, поскольку наш скот должен отстаивать наши интересы».

 Вторая порция выпивки, сигары на всех, и мы были готовы отправляться. Когда мы
вернулись к своим лошадям, на посту царила суматоха.
Санитары выводили лучших лошадей, офицеры появлялись
в сапогах для верховой езды и перчатках, а два экипажа из ливрейной конюшни
город замер в ожидании, чтобы передать участка и их юридическое
представители. Наш работодателем и его адвокат были на руках, в ожидании
старте, когда квартирмейстер и его наряд не горит. Произошла
некоторая задержка среди офицеров по поводу смены лошади, которая
показала хромоту, в то время как все рингстеры сидели и ждали в
своих транспортных средствах. Поскольку никто из нас не знал тропы к Щелочному озеру, кто-то из нас
предложил последовать за квартирмейстером и разрешить
военным и транспортным средствам следовать по дороге для фургонов. Но Ловелл возразил,
и приказал мне ехать вперёд, чтобы осмотреть тропу и маршрут, так как последний
был короче и намного ближе, чем по дороге. Я неторопливо проехал мимо
двух повозок, внимательно вглядываясь в лица, когда мистер Филд узнал
меня и попытался остановить, но я ответил ему презрительным взглядом
и поехал дальше. Мгновенно из повозок раздались крики: «Остановите этого человека!»
 «Остановите этого ковбоя!» и т. д., когда один из солдат встал перед моей лошадью,
и я натянул поводья. Но крики и моё задержание были замечены и услышаны,
и в следующее мгновение во главе с Майком Саттоном наши люди бросились вперёд, напугав
команды, переворачивающие оба транспорта и рассыпающие их пассажиров по пыльной земле.
пассажиры. Я признаю, что мы были крепко-просмотр лота
коровы-руки, жалоб наш работодатель был наш собственный, и просто за
мгновенный был синий, серной примеси в атмосфере, как мы
акцентированные наш протест. Конгрессмен вскочил на ноги, бормоча что-то невнятное.
подал жалобу начальнику поста, и когда порядок был наконец восстановлен,
тот хладнокровно сказал:

“Ну, г-н г---, когда вы возьмите на себя командование в Форт Буфорд? Любые заказы
что вы хотите, учитывая, во время этой военно-бронирования, выберите желаемый
Я передам их в надлежащие руки, и, если они невиновны, им окажут внимание. Какое право вы или кто-либо из ваших друзей имеете останавливать человека без надлежащей процедуры? Несколько дней назад я провёл несколько часов с этими людьми и нашёл их достойными. Я бы хотел, чтобы мы могли завербовать последнего из них в нашу кавалерию. Но если вы боитесь, я прикажу отряду всадников защищать вас. Так и сделаю.

“Я нисколько не боюсь”, - ответил мистер Рэддифф, “но чувствую себя обязанным
защищать моего адвоката. С вашего позволения, полковник.”

“ Капитан О'Нил, ” сказал комендант, поворачиваясь к этому офицеру, “ прикажите
выводите свой отряд и обеспечьте этим транспортным средствам достаточную защиту с этого момента
до их возвращения с инспекции скота. Мистер Ловелл, если вы хотите
присутствовать, пожалуйста, поезжайте вперед со своими людьми. Остальным из нас:
немедленно отправляйтесь в путь, и как только прибудет эскорт, эти машины
замыкают шествие.

Когда мы отъезжали, горны созывали солдат.

“Вот так бросить трость в них”, - сказал Саттон, когда мы были
катался вне пределов слышимости. “Каждый раз, когда они блефуют, коллируйте их руку, и
они скоро устанут играть в "блейзерс". Я хочу предупредить вас прямо сейчас
это первый знак неуважения ко мне, клиент или юрист, я
шлепнуть его-то и нет, меня не волнует, если он такой же большой, как великан. Нам
противостоит жесткая толпа, и мы хотим пойти им навстречу.
на полпути, даже по намеку. Когда дело доходит до охоты на буйволов
на противоположной стороне, это мой длинный костюм. История этого дела показывает, что
оппозиция не заботится о правах других, и это зависит от
нас, чтобы попытаться научить их, что любовь к справедливости универсальна.
Лично я всего лишь пограничный юрист из Доджа, но я
равный любому лоббисту, когда-либо покидавшему Вашингтон”.

Алкали-Лейк находился на некотором расстоянии от "поста". Все три стада
держались за ним, до них дошла вежливая просьба
освободить место для выпаса кавалерийских лошадей. Ловелл по-прежнему настаивал на том, чтобы
мы держались в стороне и предоставили официальным властям свободу действий,
пока инспекция не закончится. Квартирмейстер и
его помощники остановились, подъехав к первому стаду, и, обойдя их стороной
, мы направились к ближайшему удобному месту наблюдения. В
офицеры прискакали вскоре после этого, остановив коней для короткого разговора
, но вошли в первое стадо до прибытия транспортных средств
и их сопровождения. Когда прибыла последняя группа,
ближайшее из трех стад было пропущено, но
подрядчики стояли на сиденьях экипажа и пытались заглянуть через
кордон солдат, образовавший полый квадрат, окружал их.
Отряд был верхом на гнедых лошадях, что являло собой прелестное зрелище, и я
думаю, что они в полной мере наслаждались глупостью и юмором ситуации
так и было. Когда мы приблизились ко второму стаду, нас встретили другие парни,
которые тщательно осмотрели скот и сообщили, что нашли двух бычков породы «Круглая точка» среди быков-производителей. Скорее всего,
они ушли с пастбища ночью, когда мы стояли в Огаллале, и до утра попали в другое стадо. Мой брат
объявил, что собирается забрать их с собой, когда Спонсилер
напомнил ему, что могут возникнуть возражения.

«Всё будет хорошо, Дэви, — ответил Боб, — понадобится что-то побольше и
лучше наряда, чем эти сутенеры и олова-Рожков, чтобы удержать меня от претензий
мой собственный. Просто смотреть и замечать, если эти двое рулит не возвращайся
с Форрестом. Еще бы, у них хватило наглости подвергнуть сомнению наше право даже на то, чтобы
осмотреть их. Должно быть, там немного скучновато с ДЕВУШКАМИ в
Огалалла, когда всем этим ‘малышам’ придется выйти на работу или остаться голодными
.

На осмотр последнего стада было потеряно немного времени. Скот был
согнан слишком близко друг к другу, чтобы можно было как следует
осмотреть его, и после того, как я несколько раз проехал по нему,
офицеры уехали совещаться. Мы держались на расстоянии от
конвоя, совершенно довольные тем, что противники были
пленниками по их собственному выбору. Капитан О'Нил, видимо, понял
пожелания своего начальника, и никогда не были его обвинения
допускается недалеко от стороны осмотра. Что касается
оказания какого-либо влияния, то, если уж на то пошло, все мы могли бы
остаться на посту и получить отчет о возвращении
командира. Тем не менее, существовал оттенок неуверенности относительно
результат, и все заинтересованные лица хотели услышать его как можно скорее.
Инспекционная группа не заставила нас долго ждать, так как после короткого совещания они развернулись и поскакали к подрядчикам под конвоем.
Мы поскакали вперёд, отряд сомкнул ряды вокруг двух машин, и всеобщее напряжение достигло предела. Мы остановились.
тихо, на расстоянии слышимости, не замечая нас, комендант обратился к пассажирам экипажей, которые теперь стояли на сиденьях.

«Джентльмены, — сказал он с военной строгостью, — качество и
Состояние вашего скота не позволяет нам рассматривать его в качестве товара. Говядина, предназначенная для поставки на этот склад, должна прибывать сюда с достаточным количеством мяса, чтобы выдержать суровые условия нашей зимы. Если есть возможность, мы предпочитаем северный скот, но если его нет и мы вынуждены принимать южный скот, он должен быть первоклассного качества по телосложению и мясу. Теперь я обязан сообщить вам, что ваши быки грубы, переутомлены,
у них слабые ноги, и с ними плохо обращаются. Принимая во внимание
В интересах службы, с согласия моих коллег, я отказываюсь от них».

Решение было принято в напряжённой тишине. Никто из нашей группы не
выдал ни слова восторга, но нервное напряжение усилилось.

Мистер И-й, конгрессмен, сделал первый шаг. Спокойно выйдя из
машины, он перешёптывался со своими коллегами, затем очень сдержанно
повернулся к коменданту и сказал:

«Несомненно, вы знаете, что есть власти выше, чем командир и интендант Форт-Буфорда. Этот вышестоящий суд, к которому
Я считаю целесообразным заключить контракт на поставку пяти миллионов фунтов говядины, которая будет доставлена на эту заставу пешком. Любые условия, добавленные или опущенные в этой статье, будут регулироваться обычаями военного министерства. Если вы, пожалуйста, взглянете на оригинал контракта, копия которого находится у вас, вы заметите, что в нём ничего не сказано о качестве скота, только о фунтах.
Правительство не предполагает, что, закупая техасский скот,
оно получит его в идеальном состоянии, но если пол,
возраст и вес соответствуют требованиям, уклонения от выполнения
контракта быть не может. Мои клиенты являются субподрядчиками по
первоначальному контракту, добросовестно участвуют в этом тендере, и если
вы примете решение не в их пользу, мы подадим апелляцию в военное
министерство. Я не претендую на то, чтобы указывать вам, что вы должны
делать, но надеюсь, что вы примете во внимание этот вопрос, прежде чем
примете окончательное решение».

«Мистер Й—, я и раньше получал скот без каких-либо юридических консультаций или
вмешательства вышестоящих органов. Хотя вы проигнорировали его
В вашем присутствии здесь есть ещё один человек, предлагающий говядину, и он
имеет право на более пристальное внимание. У него есть субподряд
по первоначальному контракту, и нет никаких сомнений в том, что он
действует добросовестно. Моя главная забота как принимающего агента
этого правительства заключается в том, что предлагаемые товары должны
быть высочайшего качества. Ваш скот не соответствует нашим
установленным здесь стандартам, в то время как его скот будет признан
лучшим из когда-либо предлагавшихся на этом посту, и поэтому он
имеет право на контракт. Я не собираюсь настаивать ни на каких технических деталях
что касается того, кто по закону имеет право на эту поставку, то до меня доходили обвинения и встречные обвинения, справедливость которых
я не могу подтвердить, но в случае с крупным рогатым скотом всё по-другому. Мне не хватает всего пяти лет до выхода на пенсию по выслуге лет, большая часть которой
прошла на этой границе, и я чувствую себя оправданным в принятом решении. Правительство покупает лучшее, настаивает на том, чтобы его
агенты требовали того же, и в те несколько оставшихся лет, что я служу
флагу, моя политика не изменится».

Состоялось поспешное совещание. На него был вызван “мажордом”.
совещание, после которого конгрессмен вернулся к атаке.

“Полковник, вы вынуждаете нас заявить протест Военному министерству.
Как командующий фортом Буфорд, какое право вы имеете рассматривать тендер
любого Тома, Дика или Гарри, у которых может быть скот на продажу? Вооружившись предложением
присвоить первоначальную награду, мы предложили вам фунты
количество, требуемое существующим контрактом, настояли на
принятии того же самого, и в случае отказа наш протест будет подан в Военное ведомство
до захода солнца. Теперь мой совет...

“Мне плевать на вас, ни ваших советов. Свою репутацию
солдат-это все, что я владеть, и никто не может диктовать ни запугать меня.
Мой послужной список - открытая книга, которой я горжусь; и хотя я
имею честь командовать фортом Буфорд, никакие угрозы не могут напугать меня или
заставить отступить от моего долга. Капитан О'Нил, выполняйте приказы и
сопроводите эти машины обратно в их каюты.

Эскорт отстал, транспорт тронулся, и инспекция
закончилась. Мы были тихой компанией, хотя внутренне все чувствовали себя
кричащий. Мы держались в стороне от военного отряда, и когда приблизились к стаду,
в котором были бычки “Circle Dot”, мой брат и несколько мальчиков
поскакали вперед и вырезали животных до нашего прибытия. При
въезде на дорогу для фургонов возле поста военная кавалькада на мгновение остановилась
мы подошли. Ловелл шёл впереди, и когда мы остановились, комендант сказал ему: «Мы решили принять ваш скот утром — около десяти часов, если вам удобно. Я не смогу прийти, но интендант мистер Сандерс будет считать за нас, и
вам, ковбоям, следует договориться о цифрах. Мы задержали вас на день,
и если вы составите счёт за простой, я его одобрю. Полагаю, это всё. Мы ожидаем, что вы проведёте ночь с нами на посту. Я решил, что лучше предупредить вас сейчас, чтобы вы могли отдать своим людям последние распоряжения.




Глава XXIII.



Ловелл и его адвокаты присоединились к кавалькаде, которая возвращалась на
посту, а мы продолжили путь на юг, форсируя Миссури выше лагеря Форреста. Двух пойманных быков опознали по клеймам их ранчо
Принадлежащие округу Би, они указывали на то, что сбежали из
стада Боба Куорка, хотя он ранее отрицал, что знает о них. Мир
скота был тесен, и не имело значения, где бродило животное, всегда
находился человек, который мог определить клеймо и рассказать о
прошлом быка. С надеждой на то, что завтра у них появится новый
хозяин, эти двое странников нашли ночлег среди нас.

Но когда наступил новый день, он принёс новые сложности. Вместо того, чтобы
прибыть раньше назначенного часа, встречающая сторона опоздала,
наступил полдень, и никто не появился. Я ехал вниз до нижнего лагеря
насчет последнего часа, пока не было никого, кто мог бы объяснить, ни
у любого слова из поста достигла вагон Форреста. Спонсор
предложил нам поехать в Буфорд, и, соответственно, мы все трое
форманы отправились в путь. Когда мы увидели брод на Миссури, трое
всадников как раз выходили из воды, и вскоре мы были в
распоряжении фактов. Сандерс, мой брат и Майк Саттон составляли состав группы
, и последний объяснил ситуацию. Приказы с войны
Министерство добралось до Форта Буфорд тем утром, временно отстранив
начальника поста и его квартирмейстера от приема любого скота
, предназначенного для этого поста, и уведомив, что специальный уполномоченный
в то время он находился на пути из Миннеаполиса, обладая всеми полномочиями в этом помещении.
Соответствующий приказ был подписан первым квартирмейстером и утверждены
заведующего кафедрой; не было за ним, что еще больше
показали силу, что оппозиции удалось команда.
Маленький адвокат был в боевой раскраске, и мы все спешились, когда
Сандерс поделился некоторыми ценными соображениями о зимовке техасского
скота на Севере. Саттон составил меморандум с этими данными, заявив, что, если
представится возможность, он хотел бы представить его в качестве доказательства на
заключительном слушании. По общему мнению, должен был быть учреждён
следственный суд, и если бы это произошло, наше дело ни в коем случае не было бы
безнадёжным.

«Скорее всего, оппозиция сосредоточит борьбу на передаче прав по первоначальному контракту, которые, по их словам, находятся в их распоряжении», — сказал в заключение адвокат. «Вчера было высказано предположение, что мы
злоумышленники, в то время как, с другой стороны, правительство было по чести обязано
признать свое невыполненное обязательство, независимо от того, в чьих руках оно находилось
, при условии, что оно сопровождалось надлежащим тендером. А
многое будет зависеть от точки зрения этого особого комиссара;
он может быть сторонником волокиты, не опасаясь за обслуживание, как
был командиром поста и квартирмейстера. Их владение
оригиналом документа будет самоочевидно, и на нас ляжет обязанность
доказать, что это присвоение было незаконным. Это может быть не так просто, как кажется.
похоже, ибо есть вероятность, что в банде может быть дюжина человек,
с многочисленными подсадными утками, готовыми выполнить их приказ. Этот
контракт может продемонстрировать возможность создания кольца в кольце, при этом
все работает с одной целью. Отсутствие Честного Джона Грискома
на этой передаче важно, поскольку доказывает, что его присутствие в Dodge
и Ogalalla было ошибкой. Вы заметили, за исключением Филда и
Рэдклифф, они все новички. Что ж, следующий день расскажет историю ”.

Специальный комиссар смог прибыть не раньше следующего утра. An
"скорая помощь" с командами ретрансляции выехала с поста на рассвете в Глендайв.
Они должны были вернуться той ночью. Поскольку следующий день обещал быть
решающим, нас попросили привести всех свободных людей и
явиться в форт Бьюфорд рано утром. Троица вернулась на пост.
а мы, надсмотрщики, - к нашим стадам. Мой наряд получил весть в чем
но веселое настроение. Монотонность долгой поездки сделала мужчин
беспокойными, а задержка всего на один день с окончательным освобождением, которого
с нетерпением ждали, была вдвойне раздражающей. Прошло уже больше шести месяцев
с тех пор, как мы покинули ранчо в Медине, и у многих мальчиков возникло затаенное подозрение
, что окончательное решение будет против нашего скота
и что он снова попадет в наши руки. Среди нас было
общее беспокойство по поводу возвращения домой, вызванное недавними морозными ночами
и общим страхом перед северным климатом. Я попытался подавить это чувство
пообещав выходной на следующий день и заверив всех, что
у нас все еще есть шанс на победу.

На следующее утро мы прибыли на пост в назначенный час. Только три человека
остались с каждым стадом, мой врангер и повар сопровождали нас на
день. Родитель разглагольствовал о юридических аспектах дела, и после того, как мы переправились через реку, между ним и Джейком Блэром возник спор. «Не говори мне о том, что законно, а что нет, — сказал последний, — тот, у кого есть связи, обычно получает всё, к чему стремится. Помнишь, как индеец и белый человек не знали, как поделить индейку и канюка, но в итоге канюка получил бедняк». И если вы просто проявите чуть больше человечности,
то заметите, что юридические аспекты не так важны
Полагаю, вы думали, что так и было. В тот момент, когда цена на скот упала с пяти до семи долларов за голову, компания Western Supply не стала
задумываться о законности, о том, правильно это или нет, а сразу же воспользовалась ситуацией. Нил, когда вы проживёте около двадцати пяти лет на холодной благотворительности незнакомцев, вы избавитесь от слепой уверенности и станете осторожными и хитрыми. Возможно, сегодня вам стоит быть начеку, чтобы усвоить первый урок. В любом случае, не стоит слишком сильно полагаться на правоту или справедливость чего бы то ни было, но держи хорошую лошадь наготове, а порох сухим».

Комиссар прибыл рано утром и должен был немедленно приступить к делу
. На девять часов было назначено слушание, которое должно было состояться
в кабинете квартирмейстера. Проводились консультации
между двумя фракциями, и единственным лучом света были сообщения о
фригидности специального сотрудника. Он был такой отличный персонаж, который
простых смертных почувствовал холод излучается из его человеку на их
малейшее подход. Его верительные грамоты были выданы Военным министерством и
не оставляли сомнений в том, что он был самодержцем
ситуация, перед которой все должны преклоняться. На посту и на территории царила суровая военная атмосфера
что было совершенно необычно, в то время как
офицерский бар был пуст и тих.

В военторге отделения позволят с комфортом разместиться около
сто человек. Форт Буфорд был перестроен в 1871 году, глинобитные
здания уступили место каркасным конструкциям, а помещение, в котором должно было состояться слушание дела
, было не только просторным, но и обставлено с хорошим
вкусом. Оперативно пробили час, и в сопровождении пост
адъютант, Великий Могол сделал свой внешний вид. Там не было ничего
В нём не было ничего примечательного, кроме военной выправки; он был довольно молод и держался так прямо, что слегка отклонялся назад. Прелюдии не было; он приказал переставить несколько столов, сел за один из них и попросил копию первоначального контракта. У адъютанта были все бумаги, касающиеся сложившейся ситуации, и копия была передана специальному уполномоченному, который лишь взглянул на имена сторон, заключивших контракт, сумму и дату и вернул документ. Поворачиваясь к столу , за которым сидели Ловелл и его
адвокаты сели, он попросил предъявить документы, на основании которых они
выставляли скот в Форт-Бьюфорде. Был предъявлен субподряд, составлен
небольшой меморандум, и его вернули так же легко, как и оригинал. Оппозиция спокойно ожидала аналогичного запроса,
и когда он поступил, конгрессмен И-й воспользовался случаем,
чтобы заметить: «Наш тендер — это не только субподряд, но и
соглашение, подкреплённое первоначальным контрактом между военным
министерством и компанией Western Supply. Мы полагаемся на
последнюю; вы увидите, что всё в порядке».

Привычным взглядом он окинул объемистые документы. Сенатор Аспгрейн
ждал подходящего момента, чтобы приступить к выполнению задания. Когда это произошло
сенатор с достоинством встал и, обращаясь к комиссару,
попытался выразить протест, но был немедленно остановлен этим высокопоставленным
чиновником. В зале воцарилась ледяная тишина. “Нет повода
для каких-либо замечаний по этому вопросу”, - сурово ответил правительственный специалист.
 “Наш департамент регулярно заключал контракт на поставку говядины для
этой должности с Западной компанией-поставщиком. Была большая конкуренция на
был заключён договор, защищающий правительство от непомерно высоких цен, и
были предоставлены необходимые облигации для выполнения контракта.
С этого момента все интересы со стороны дарителя прекратились
до тех пор, пока в назначенный день поставки не был проведён тендер на
эту должность.  Однако, судя по всему, по каким-то своим причинам
получатели гранта сочли нужным сдать свой контракт в субаренду не один, а
дважды. Наш отдел тщательно защитил себя, потребовав поручительства,
и субподрядчики должны были сделать то же самое. Однако это
не о чем идет речь, а о том, кто имеет право вручить первоначальную награду
. К счастью, этот момент не подлежит сомнению; присвоение
оригинала всегда признавалось в Военном министерстве, и в данном случае
его обладатели объявлены имеющими право на доставку. Существует только
одно положение: соответствует ли предлагаемое говяжье изделие требованиям
спецификации? Это единственный вопрос перед принятием этого решения
окончательный. Если есть какие-либо доказательства обратного, я готов их выслушать
.

Это дало возможность использовать Сандерса в качестве свидетеля, а Саттон
воспользовался возможностью вызвать его для дачи показаний по поводу
перегона скота с Юга на Север. После того, как он
рассказал о своей квалификации как гражданина и о своей нынешней
профессии, председатель комиссии спросил его о том, что он знает о
скоте, чтобы его показания были приняты во внимание. «Я родился в
Техасе и занимался скотоводством», — ответил свидетель. «Пять лет назад этим летом я приехал с мясным
скотом из округа Увальде, штат Калифорния, на эту станцию и после
доставки принял должность интенданта здесь, в этом месте
и держит скот правительства. В настоящее время я прораб и у
стоимость всех разведение доставлен или выдан с этого поста. У меня был
пятилетний опыт зимовки техасского скота в этих окрестностях, и я
без колебаний могу сказать, что это вопрос первостепенной важности
важно, чтобы бычки были как можно более плотными для
выдерживают наши зимы. Потери в наиболее благоприятные сезоны
составляли в среднем от одного до пяти процентов., в то время как тот же скот в суровый сезон
потеряет от десяти до двадцати пяти, все в зависимости от
условие акции с наступлением холодов. Так как мой
связи с этом посте мы всегда получали хорошие рулит, и наши
потери были легкими, но выше и ниже этой военной бронирования
процент. потери среди худых, слабых животных достигли пятидесяти человек”.

“Итак, мистер Сандерс, ” сказал специальный комиссар, “ как эксперт, вы
свидетельствуете о вероятных потерях правительства в этом районе.
местность закупает и хранит говядину за свой счет. Теперь вы можете
государства-если вы видели нежной говядины, сделанное поле, Рэдклиф &
И если да, то, предполагая худшее, каковы будут вероятные потери, если их скот будет принят при доставке в этом году?

 «Я присутствовал при осмотре скота офицерами этого поста, —
ответил свидетель, — и без колебаний могу сказать, что если предстоящая зима окажется такой же суровой, как в 182 году, то будет потеряна ровно половина этого скота. По крайней мере, таково было моё мнение, которое я высказал
командиру поста и квартирмейстеру во время проверки, и они
со мной согласились. Здесь есть ещё полдюжины парней, которые придерживаются
можно купить скот на зимовку — и к ним стоит прислушаться».

 Это свидетельство было жестокой правдой, и, хотя оно было вечным, оно, к сожалению, было неуместно. Адвокаты оппозиции поморщились, а когда Саттон спросил, можно ли заслушать показания командира поста и интенданта, которые были знакомы с качеством скота, который правительство получало в течение многих лет, комиссар, допустивший показания, которые могли навредить, возразил, что они отстранены от должности, а военные не считаются специалистами
помимо их собственного призвания. Были предложены другие компетентные свидетели, против которых
возражали просто потому, что они не признавали себя экспертами.
Воспользовавшись открытия, конгрессмен г-- обратить внимание на
несколько фактов мимоходом. Эта досадная ситуация, отметил он, в
вещества, глубоко сожалеет о своих клиентах и сам. Война
Департамент заслуживает высокой похвалы за то, что направил специального
комиссара для рассмотрения данного вопроса, иначе против старых и заслуженных офицеров
могли бы выдвинуть несправедливые обвинения. Однако если бы для дачи показаний были вызваны специалисты, и
Учитывая их показания о том, какой процент скота выживет зимой, почему бы не призвать метеорологов, чтобы они рассказали, какой будет предстоящая зима? Он высмеял показания Сандерса как неуместные, дерзко заявив, что единственный вопрос, который стоит на повестке дня, — было ли в контракте на поставку скота компанией Field, Radcliff & Co. пять миллионов фунтов говядины. Он настаивал на соблюдении буквы контракта. Правительство покупало скот год за годом и
шло на риск, как и другие люди. Был ли там хоть один мужчина,
оспорить его утверждение о том, что количество в фунтах было выставлено на торги?

Было. Дон Ловелл встал и, обращаясь к специальному комиссару,
сказал: “Сэр, я высказываю свое мнение не как эксперт, а как практик
пастух. Если показания человека, который провел более девяноста тысяч
разведение этой власти, в армии и Индийского подразделений, в
любые услуги для вас, я надеюсь, вы будете терпеливо выслушай меня. Исключений нет.
принимаю ваше решение относительно того, кто имеет право выполнить существующее решение.
присуждение; это ожидалось с самого начала. Я заключал контракты с beef
для этого правительства в течение последних пятнадцати лет, и в этой сфере могут быть свои хитрости, о которых я не знаю. Армия всегда требовала самого лучшего, в то время как более низкие оценки всегда устраивали Министерство по делам Индии. Но за всю свою жизнь я ни разу не предлагал этому правительству для его прожорливых подопечных столько скота, сколько, я уверен, вы получите от «Филд, Рэдклифф и Ко». Я принимаю вызов и заявляю, что сегодня в их тендере нет и пяти миллионов фунтов говядины, а то, что есть, будет
Позор для любого государства — кормить своих заключённых. Да, этот скот
не предназначен для немедленного использования, и я утверждаю, что это правительство никогда не убьёт пятьдесят процентов. того поголовья,
которое вы принимаете сегодня. Возможно, вы предпочитаете лесть лоббиста
мнению такого практичного скотовода, как Сандерс. Это ваше
право. Вы отказываетесь позволить нам показать взаимосвязь между
Western Supply Company и нынешние владельцы её активов, и
при этом я обвиняю вас в сговоре с этими подрядчиками
с целью обмана правительства!»

— Вы лжец! — закричал конгрессмен И-й, вскакивая на ноги. Единственным ответом был стул, брошенный Саттоном в голову обидчику, за которым тут же последовала драка. Несколько присутствующих офицеров бросились на помощь специальному уполномоченному, но, к счастью, не стали доставать револьверы. Я стоял на некотором расстоянии от стола, и когда я сделал шаг вперёд, старик Дон упал назад прямо мне в руки. Он не мог ударить больную курицу, но его
неконтролируемый гнев вверг его в общую свалку, и он
его грубо вышвырнули из-за стола его же люди. Они не хотели, чтобы он участвовал в драке; они могли сделать всё необходимое. Там было несколько солдат, и пока офицеры отчаянно приказывали им восстановить порядок, драка продолжалась. Старик Дон боролся изо всех сил, проклиная меня за то, что я не освободил его, и когда один из подрядчиков был сбит с ног в пределах досягаемости, я почти поддался искушению отпустить его. «Главный дворецкий» выделил Спонсильера и
пытался договориться с ним, Боб Куирк бросал их направо и налево,
когда свергнутый комендант вскочил на стол и голосом, похожим на шипение гадюки, потребовал тишины, и беспорядки мгновенно прекратились.

 Ссора длилась всего несколько секунд.  Противоборствующие стороны стояли, сверля друг друга взглядами, когда комиссар воспользовался случаем, чтобы сделать выговор всем заинтересованным сторонам, упомянув Техас не в самых лестных выражениях. Дэйв Спонсилье был единственным, у кого хватило смелости ответить: «Мистер Янк, я дам вам сто долларов, если вы покажете мне могилу мужчины, женщины или ребёнка, которые умерли от голода в этом штате».

Был объявлен короткий перерыв, после которого последовали извинения, и
комиссар возобновил слушание. Западный юрист по имени Лемеро
очень убедительно выступил за немедленное принятие предложения
компании «Филд, Рэдклифф и Ко». Он признал, что скот в настоящее время
не в таком хорошем состоянии, как ожидали его клиенты; что он
покинул реку Платт в отличном состоянии, но по пути дважды
подвергался карантину. Он был осторожен в своих высказываниях, но ясно дал понять, что если бы не было другого скота, конкурирующего за
Если бы он получил эту награду, то, возможно, не было бы карантина. В его инсинуациях ловко обыгрывался тот факт, что изоляция их стад, если и не была напрямую связана с Ловеллом и его людьми, то они потворствовали ей, замедляя продвижение быков его клиентов и вынуждая их преодолевать по двадцать пять миль в день, так что они прибывали в измотанном состоянии. Если бы не вмешательство, тендер компании Field, Radcliff & Co. был бы доставлен на этот пост на десять дней раньше, и вскоре всё пришло бы в норму.
крупный рогатый скот в его нормальное состояние. В заключение он смело заявил
, что состояние говяжьего фарша, приготовленного его клиентом, было
результатом сговора с целью нанести ущерб одной фирме, чтобы другой погонщик мог
прибыль; это право и справедливость могут быть сохранены только путем
немедленного принятия окончательного решения и, таким образом, бесстрашного замалчивания
любых обвинений, отражающих характер этого
доверенных представителей правительства.

Специальный комиссар напустил на себя вид напускного достоинства и
объявил, что к заключению пришли. Обращаясь к старику
Дон, он выразил глубочайшее сожаление, что не в его власти наказать гражданского, иначе у него были бы основания припомнить оскорбление, нанесённое ему самому; не то чтобы ему было до этого дело, но департамент, в котором он имел честь служить, дорожил своим добрым именем. В сложившихся обстоятельствах он мог лишь посоветовать ему впредь быть более осмотрительным в выборе слов и заверил Ловелла, что в его власти выпроводить любого нарушителя с военной территории. Сделав паузу,
он снова принял суровый вид и подвёл итог:

“Не было случая”, - сказал он, в любезной настроение, “для обозначения этой
инцидент к военному ведомству, если власти здесь зашло про
свою работу должным образом. К счастью, я был в Миннеаполисе, корректировал кое-какие счета за муку
, когда генеральный квартирмейстер приказал мне прибыть сюда.
Вместо того чтобы пытаться решить, кто был лучшим тендер скота,
один только юридическое право должно было рассматриваться. Наши
отдел отлично знаком с этими ревности, которая
УлГУнаграды такого класса сопровождают союзников и, как правило, исходят от
разочарованных и недовольных конкурентов. Этот момент хорошо понятен
адвокату, что правительство не предвидит непредвиденного, и это
не имеет значения, каковы могут быть убытки от суровых зимних условий,
подрядчик освобождается от ответственности после дня поставки. Если скот был
задержан в пути, как утверждалось, и было необходимо совершить
принудительный перегон, чтобы прибыть сюда в указанное время, все
это следует учитывать при принятии окончательного решения
заключение. После его восстановления в должности я дам интенданту
этой должности инструкции, при приеме этого скота руководствоваться не
столько его нынешним состоянием, сколько тем, каким бы он был, если бы
не было вмешательства. Теперь от имени Военного министерства я
объявляю, что награда, присужденная Западной компании снабжения и назначенная Филду,
Рэдклиффу и партнерам, была выполнена к удовлетворению
всех заинтересованных сторон. На этом инцидент исчерпан, и если больше ничего не будет,
расследование будет отложено без указания даты ”.

— Одну минуту, пожалуйста, — сказал Дон Ловелл, обращаясь к
комиссару и подрядчикам. — Между мной и «Филд, Рэдклифф и Ко» есть
личное дело, которое требует нашего взаимопонимания. Я храню
принадлежащую им сумму денег в качестве компенсации за ущерб,
который я понесу, перегоняя десять тысяч голов скота из Южного
Техаса на этот пост. То, что я понесу большие убытки из-за вашего
решения, не вызывает сомнений. Я получаю компенсацию в размере примерно шести с половиной долларов на
человека, и поскольку правительство освобождено от уплаты налогов и
подрядчики совершенно безответственны, я должен довольствоваться
имеющимися на руках деньгами. Чтобы взыскать эту сумму, удерживаемую в качестве возмещения ущерба, против меня был подан иск
. Конечно, я не могу заставить их действовать силой, но я
искренне надеюсь, что они будут достаточно ликовать по поводу вашего кенгуру
решение подать иск до того, как отправиться на свою обычную прогулку в
Европа. Они не будут иметь никаких проблем с получением моего юридический адрес, мой
оценкой может быть получен от любого коммерческого агентства, и никаких сомнений в их
адвокаты известны исковой давности, в моем государстве. Я верю
вот и все, кроме выражения моей благодарности всем, кто работает в Форт-Буфорде
за большое внимание, оказанное моему адвокату, моим мальчикам и мне самому.
Моим врагам я могу только сказать, что надеюсь встретиться с ними на земле Техаса, и
обещаю им более справедливое разбирательство, чем было предоставлено мне здесь сегодня.
Господин комиссар, я всегда гордился тем, что я хороший гражданин,
брал в руки оружие, защищая свою страну, и, возражая против
вашего решения, я заклеймил вас как самого презренного представителя Западной
Снабженческая компания. Любой мужчина, который будет заниматься проституцией в трасте за деньги
вознаграждение —”

— Хватит! — крикнул специальный уполномоченный, вставая. — Рядовой, позовите дежурного офицера и скажите ему, что я хочу, чтобы две кавалерийские роты сопроводили этого человека и его стадо за пределы этой военной резервации. Посмотрев Ловеллу в лицо, он сказал: «Вы заслужили суровое наказание, и я доложу о ваших высказываниях военному и индейскому департаментам, и в будущем вам будет сложнее получать контракты». Один из вас,
офицеров, выделите людей и присмотрите за этим человеком, пока не будет
готов конвой. Дознание отложено».




Глава XXIV.
ЗИМА НАШЕГО НЕДОВОЛЬСТВА


Дознание закончилось ещё до полудня. Лейтенант выделил несколько человек и
сделал вид, что забирает Ловелла. Но как только специальный
комиссар скрылся из виду, фарс превратился в овации, и почти каждый
офицер на посту вышел вперёд и выразил своё сочувствие. Старик Дон был явно тронут великодушием военных в целом и, поблагодарив каждого из них лично, попросил не устраивать никаких ненужных демонстраций и отменить приказ об эскорте за пределами резервации
отменить его. Никто из присутствующих не осмелился предложить это, но заверил, что оно будет изменено таким образом, чтобы никоим образом не препятствовать естественному передвижению стад. Потребовалось бы немного времени, чтобы подготовить повозки для перевозки фуража для кавалерийских отрядов, и пока мой брат подъезжал, ведя лошадь Ловелла, было дано разрешение уехать без сопровождения, и мы все сели на лошадей и тихо уехали.

Такой неожиданный поворот событий сбил с толку каждого из трёх
отрядов. Большинство из них гадали, каким будет следующий шаг.
нам, хоть каждый парень в настоящее время не терпелось узнать. Но когда мы были
помимо непосредственного основания, Ловелл повернулся в седле и спросил
кто из нас бригадиры хотел зимой на севере. Никто не вызвался
, и старик Дон продолжил: “Предвидя худшее, я провел
этим утром долгий разговор с Сандерсом, и он заверил меня, что наш
скот переживет любую зиму без серьезных потерь. Он предложил
Литл-Миссури как хорошее пастбище и рассказал мне о сенокосном ранчо ниже по течению
устье Бивера. Если бы его можно было купить по разумной цене, у нас было бы
фураж для наших лошадей, а железная дорога, как говорят, находится не более чем в сорока милях к югу. Если правительство может позволить себе рискнуть и оставить скот на зимовку в этом климате, поскольку другого выбора нет, то, думаю, мне придётся последовать их примеру. Мы с Бобом возьмём свежих лошадей и сегодня днём доедем до Бивера, а вы, ребята, не спеша следуйте за скотом. Сандерс говорит, что зимы здесь сухие и холодные, снега выпадает очень мало, если вообще выпадает. Что ж, мы просто бессильны;
нет никакой надежды продать его в конце сезона, и ничего не остаётся
нам осталось только встретить музыку северной зимы ”.

Когда мы поворачивали к форту Миссури, кто-то обратил внимание на
кавалерийскую роту, выезжавшую из своей квартиры на посту. Мы остановились на мгновение
и когда первый выехал на дорогу, показался второй
в поле зрения, за ним последовали фургоны с фуражом. По имевшимся у нас картам мы
знали, что южная граница военной резервации Форт-Бьюфорд должна быть
менее чем в двадцати милях к югу, и при необходимости мы могли бы оставить ее
позади в тот же день. Но после переправы через реку, и когда
снова показались два отряда, они перешли на шаг, пройдя мимо
полностью скрылись из виду задолго до того, как мы достигли лагеря Форреста. Заказам
осталось последнее, чтобы взять на себя инициативу и в нескольких минутах езды, что
вечером, по крайней мере, достаточно далеко, чтобы убедить наблюдателей в том, что мы переезжаем.
По мере приближения к их фургонам разные наряды покидали свои машины, и
когда увидели мою ремуду, старик Дон приказал привести ее для
смены лошадей. Один из дневных пастухов был в лагере за ужином, и
пригласив себя присоединиться к нему, мой работодатель и мой брат помогли
сами, пока их седла были переложены на двух моих хорошо отдохнувших лошадей
. Были опрошены все три компании, не видели ли они какое-нибудь ранчо
на Бивере, когда пересекали тот ручей, но единственным
воспоминанием из сорока с лишним человек было воспоминание о Берле Ван Веддере, который
утверждал, что тусклая тропа, по которой тем летом прошли лошади,
сбегала вниз по южной стороне ручья.

С этой скудной информацией Ловелл и мой брат отправились в путь. Поздний
ужин закончился, пастухи вздохнули с облегчением, и мы все поехали к ближайшему
возвышению, с которого открывался прекрасный вид. Кавалерия как раз входила в
разбили лагерь под ранчо О'Брайена, их обоз с фуражом был в поле зрения, в то время как
Скот Форреста был хорошо перегружен и направлялся на юг. Спонсор
очевидно, собирался стартовать, поскольку его упряжка была связана, а седла
в руках, в то время как стадо переходило на восточную сторону реки
Йеллоустоун. Мы спешились и около часа лежали без дела, когда
большая часть мальчиков ушла помогать поить наше стадо,
остальные выполняли обязанности на заставе. Форрест скрылся из виду.
Фургон Спонсилье и ремуда пересекли дорогу напротив нас, поднимаясь по
Мы спустились в долину, где паслось его стадо, и всё ещё слонялись по холму. Но ближе к вечеру я спустился туда, где расположилась кавалерия, и, не успев толком поговорить с офицерами, понял, что чем короче будут наши переходы, тем дольше продлится их вылазка. Прежде чем я покинул лагерь солдат, прибыл Сандерс, и, когда мы вместе отправились в путь, я отправил его обратно с просьбой передать офицерам, что я буду рад, если они сообщат мне, когда им понадобится половина быка. Когда мы подъехали к нашему фургону, мальчики как раз загоняли в загон лошадей.
их ночные коньки, когда Сандерс умолял меня продать ему два, которые
пришлись ему по вкусу. Я не осмелился предложить их; но, вспомнив, парень
верную службу в наши лица, и что моим работодателем ожидается
помню его, я приказал ему выбрать, с комплиментами не Ловелла, любой
лошадь в remuda в подарок.

Предложение ошеломило Сандерса, но я настоял на том, что, если старик Дон будет здесь
, он заставит его что-нибудь принять. Он выбрал хорошую лошадь из
моего скакуна и оставался до утра, когда был вынужден вернуться, так как
была вероятность, что они получат другой скот.
время в течение дня. После завтрака, и он начал возвращаться,
он сказал: “Ну, ребята, сказать старику, что я не ожидаю когда-либо
сможет вернуть свою доброту, хотя я бы поехал на тысячи миль для
шанс. В одном я уверен: в Дакоте нет ни одного мужчины, у которого были бы деньги.
достаточно, чтобы соблазнить меня расстаться с моим пелоном. Если вы находить на
Маленький штат Миссури, напишите Мне, где вы находитесь, и если Ловелл хочет
четыре хороших людей, я могу позволить ему иметь их про первое декабря. Вы
проходящие парни, вероятно, будут напуганы предстоящей зимой, и несколько
акклиматизированные придадут ему мужества. И скажи старику
что если я когда-нибудь смогу оказать ему услугу, просто щелкни пальцами, и я
уйти из правительства — во всяком случае, он на несколько оттенков белее его.

Стадо уже покинуло лежбище и направилось на юг. Примерно в пяти
милях выше О'Брайена мы снова перешли на восточную сторону горы
Йеллоустоун и в течение следующих трех дней перемещались на небольшие расстояния,
военные всегда располагались лагерем у нас в тылу. На четвертое утро, когда я зарезал говядину
, подъехал фургон с фуражом и забрал половину обратно в
кавалерийский лагерь с приветствия и прощание, и мы расстались.
Не Ловелл встретил нас около полудня, в приподнятом настроении, как мальчик за покупку
выращивание кормовых ранчо. Мой брат отправился на железную дорогу, а оттуда на поезде
в Майлз-Сити, чтобы встретиться со своим ремудой и снаряжением. “Мальчики, я купил вам
новый дом”, - приветствовал старик Дон, спешиваясь в нашем
полуденном лагере. “ Здесь есть удобная землянка, стойло примерно на десять лошадей
и семьдесят пять тонн хорошего сена в стоге. Владелец был
тосковал по дому, хотел вернуться в страну Бога, и он отдаст нам владение в
десять дней. Сегодня Боб будет в Литтл-Миссури и закажет нам вагон
кукурузы из Омахи, и через месяц мы будем так же обеспечены, как в старой
Медине. Команда Боба отправится домой из Майлза, и если он не сможет
продать свою упряжку, то привезёт её сюда. Две из этих упряжек
могут вернуться через несколько дней, и тогда в лагере останется десять
человек».

Два дня спустя Форрест свернул в сторону и выпустил свой скот ниже
места, где Бивер впадает в Литтл-Миссури. Спонсилье пересёк
Бивер, рассеяв свой скот вверх и вниз по Литтл-Миссури, а я
Я разделил свою добычу на дюжину кучек и точно так же разложил их вдоль ручья.
Протяжённость хребта вдоль реки составляла около десяти миль, и на обоих его концах были разбиты лагеря, где размещались люди, пока не были найдены быки. Запасы подходили к концу, между отрядами шло тихое соперничество за то, кто отправится домой, и мы все с замиранием сердца ждали окончательного решения. Я попросил Дорг Си тайно сообщить моему работодателю, что я
подарил Сандерсу лошадь без его разрешения, надеясь, что это ему не понравится. Но остальные указали на то, что моя одежда была
Это была лучшая ремуда, и для того, чтобы найти и удержать такое количество скота в течение зимы, потребовались бы хорошо обученные люди. Старик Дон выслушал их всех, и на следующее утро, когда мы втроём, бригадиры, обсуждали с ним некоторые улучшения на сенокосе, он повернулся ко мне и сказал:

«Том, я слышал, ты дал Сандерсу лошадь. Что ж, это было правильно,
хотя мне кажется, что ты был слишком щедр, отдав ему лучшую ремуду. Но в конечном счёте всё может наладиться, поскольку мы с Бобом
решили оставить вас и вашу команду присматривать за этим скотом
этой зимой. Так что раздели своих людей и отправь половину из них в лагерь Куинса, а твоего повара и погонщика пусть отведут к фургону Дэйва, чтобы они привезли провизию и лошадей, потому что утром мы отправимся к железной дороге. Я могу не вернуться, но Боб вернётся и позаботится о том, чтобы ты хорошо подготовился к зиме, прежде чем отправится домой. После его отъезда я хочу, чтобы ты писал мне при любой возможности и отправлял письма на железную дорогу. А теперь я не хочу слышать ни от вас, ни от ваших людей ни единого слова недовольства;
вы позорите штат, который вас вырастил, если не можете справиться с
крупным рогатым скотом так же, как любой другой человек».

Я все время чувствовал, что это выпадет на мою долю, самую младшую из шести бригадиров; и
мой собственный дорогой брат отправил меня зимовать на Север, в то время как он
будет греться в лучах солнца нашего родного солнечного Юга! С этим было трудно смириться;
но я вспомнил, что прошлой осенью, она была моей много ездить
тысячи верховых лошадей домой на ранчо, и что я хорохорился, как
след бригадир потом, как результат. Это всегда было моей удачи
заработать каждый маленький продвижения или поощрения, в то время как другие, казалось,
предаться им без каких-либо усилий. Боб Кирк никогда не видел что он
он был наполовину таким же опытным пастухом, как я; и все же он был выше меня и мог
давать советы, и я должен был повиноваться.

Утром 25 сентября 1884 года оба отряда отправились в путь
к железной дороге, оставив нас в деревне, за исключением
скота, в таком запустении, что не было возможности даже потратить наши деньги.
заработная плата. Я выучил наизусть лекцию занавес для моего брата, хотя
так или иначе, это вырвалось у меня и не было доставлено. Мы катались на линии
между верхним и нижним повозки, держа скот свободно на
большой ассортимент. Восхитительная осень благоприятствовала нам, и еще до первого шквала
Наступила зима, и быки чувствовали себя так, словно родились на Литтл-Миссури. Тем временем прибыли фургон и мулы Боба, повозку с кукурузой перевезли в наш штаб, построили дополнительные конюшни, и мы обосновались там, как изгнанники. Мы наладили связь с Форт-Буфордом, и в конце октября прибыли четыре обещанных человека, после чего Боб Куирк забрал часть моего отряда и отправился домой, оставив мне десять человек. Родитель остался поваром, новые люди
легко адаптировались, была найдена скрипка, и в исполнение
по утверждению Сандерса, мы набрались храбрости. Каждому человеку были предоставлены две откормленные зерном лошади,
тщательно содержавшиеся в конюшне, остальные из нашего большого количества
запаса седел свободно разгуливали по пастбищу.

К той долгой зиме на Литтл-Миссури безжалостно возвращаются воспоминания.
Оглядываясь назад. Мы одевались и жили как эскимосы. Первая метель
нас поразило в начале декабря, столбик термометра опустился шестьдесят градусов в
двенадцать часов, но при отсутствии ветра и снега скотина не
оставить разрывов вдоль реки. Через три недели пришел второй,
и мы не могли поймать ведущих животных, пока не подошли к железной дороге; но
шторм загнал их вверх по Малой Миссури, и ее защищенные берега
помогли нам предотвратить наш самый сильный зимний дрейф. После первого месяца
в зимнюю погоду, страх прошел холод, и люди и лошади сталкивались
работа, как если бы это была весна в наших собственных любил Саутленд. В
месяцев прокатился едва заметила. В хорошую погоду Сандерс и некоторые
его мальчики в два раза упали на несколько дней, но мы никогда не покидал лагерь
кроме посылать письма домой.

Ранняя весна благоприятствовала нам. Я смог сообщить менее чем об одном за год.
цент. потери на домашнем пастбище, возможно, всего несколько голов крупного рогатого скота
сбежали от нас зимой. Во второй половине мая мы продали
четыреста верховых лошадей нескольким людям из верхнего Йеллоустоуна.
В начале июня был снаряжен фургон, наняты дополнительные люди и отправлен наряд
за двести миль вверх по Малой Миссури для участия в облавах.
Они отсутствовали месяц и вернулись с менее чем пятью сотнями голов,
что соответствует нашему зимнему заносу. Дон Ловелл добрался до ранчо в течение
первой недели июля. Один день езды верхом по великолепному стаду, и
Старик Дон потерял дар речи, но улыбка не сходила с его лица.
Все шло как по маслу.  «Филд, Рэдклифф и Ко» подали на него в суд, и
присяжные присудили ему сто тысяч долларов.  Его банкиры были
абсолютно уверены в его деловых способностях; у него было четыре
стада индейских коров и три других стада молодых бычков, предназначенных
для ранчо Литтл-Миссури. Цены на скот в Техасе упали почти вдвое по сравнению с прошлой весной — «хорошее время для каждого скотовода, чтобы
набрать кредитов и увеличить свои владения», — заверил меня мой работодатель.

Были оставлены распоряжения о том, что я должен начать отгрузку бивса рано утром .
Август. Предполагалось отгружать их двумя и тремя эшелонами
партиями, и я рассчитывал организовать двойную партию, когда на нас обрушился оползень
. Первый поезд с грузом стоил шестьдесят долларов с человека в Омахе, но
это были бивни; стада размером с бычье сердце и ковыляли при ходьбе.
Мы только что вернулись с железной дороги с намерением отправить
еще два состава, когда квартирмейстер и Сандерс из форта
Бьюфорд въехали на ранчо под конвоем. Правительство потеряло
Сорок процентов скота Филд-Рэдклифф за прошедшую зиму
погибло, и мы были готовы купить недостающее количество. Квартирмейстер
хотел получить тысячу бычков в первый день сентября и октября, а в следующем месяце — вдвое больше. Хотели ли мы продать такое количество? Федеральный маршал, вооружённый ордером на обыск,
не смог бы найти Дона Ловелла и за месяц, но его быстро заверили, что наши бычки выставлены на продажу. Легко показать лучших
быков. Квартирмейстер, Сандерс и я спустились по реке,
переправился и вышел за пределы нашего лагеря, перешел вброд обратно и спустился по Биверу
и я понял, что продажа состоялась. Я оценил бивса, доставленного в
Бьюфорд, по шестьдесят пять долларов за голову, и квартирмейстер забрал их.

Затем мы взялись за работу всерьез. Сандерс остался получения первого
контингент для Буфорд, который оставит наш ассортимент по 25 число каждого
месяц. Один раунд-и у нас был скот в руке. На следующее
утро после того, как Спланн отправился к устью Йеллоустоуна, я отправился в путь
на юг, к железной дороге, с двумя эшелонами собранного скота.
Профессиональные грузоперевозчики забрали их у нас на станции,
сопроводили до рынка, и комиссионный магазин в Омахе
знал, куда переводить выручку. Сезон перевозки говядины
начался с новой силой. Наши верховые лошади за зиму на Севере
преобразились, и одна из них стала равна двум южным или вьючным лошадям. Тем временем приехал старик Дон и был так доволен моей продажей армейскому ведомству, что сразу же вернулся на станцию Литтл-Миссури и по телеграфу купил два табуна трёхлеток в Огаллале. Это составило шестнадцать
тысяча голов крупного рогатого скота по пути из последнего пункта на новое ранчо Ловелла
в Дакоте.

“Том, ” с энтузиазмом сказал старик Дон, “ это создание
прекрасного скотоводческого ранчо, и мы хотим попасть туда во время прилива. Есть
всегда природные богатства в новой стране, и золотые рудники этого
в его траве. Инстинкт, который научил буйволов выбирать это место обитания
поскольку их летнее и зимнее пастбище было безошибочным, и они находили траву
под рукой, которая поддерживала их в любую погоду. Эта
страна сегодня такая же, каким был Техас тридцать лет назад. Все ранние
поселенцы на родине разбогатели без каких-либо усилий, но как только лучшие земли будут освоены, ждите перемен. Первые скотоводы в
Техасе тешат себя мыслью, что они проницательны и дальновидны — примерно так же, как я прошлой осенью, когда я с радостью потерял бы двадцать пять тысяч долларов, лишь бы не зимовать с этим скотом. Теперь посмотрите, к чему я пришёл, и всё благодаря первозданной богатству земли. От шестидесяти до
шестидесяти пяти долларов за голову — это лучше, чем тридцать семь с половиной за наше время
и хлопоты».

Первый скот прибыл в начале сентября.
избегали нашего полигона, опасаясь лихорадки, и приземлились примерно в пятнадцати милях
ниже нашего штаба на Малой Миссури. Дорг Си был одним из
трех бригадиров, двумя другими были Форрест и Спонсилье, которые
прошли тем же маршрутом, что и наши стада годом ранее. Но, проведя
зиму на Севере, мы продемонстрировали сквозным нарядам леденящее душу
презрение. Я подшутил над Родителем, даже не сказав ему ни одного приятного слова
о нашем фургоне или штаб-квартире; и особенно, если Боб Квирк приедет
с одним из купленных стад, он получит шарик
сердце. Один отряд распустил новый скот, двое других отправились домой.
и примерно в середине месяца пришли мой брат и Мятежник.
они тащились с двумя последними стадами. Я был рад встретиться со своим старым
койкой и попросил его остаться, пока последний наряд не разошелся по домам, после чего
мы неохотно расстались. Однако не так обстояло дело с Бобом Квирком, который
высокомерно сообщил мне, что чуть не влепил пощечину моему повару за его
наглость. “Так ты еще один из этих паршивых сквозных нарядов, которые
думают, что мы должны поднимать из-за тебя шум, не так ли?” Парировала я. “Только ты
подожди, пока мы это сделаем. У каждого из вас, кроме старого Пола, была мысль, что мы
должны устроить вам приём и предложить переночевать в наших постелях. Я
рад, что у Парента хватило наглости бросить на вас сердитый взгляд; в следующем году он будет
ездить на мне».

В октябре закончилась навигация. В этом
северном климате было что-то волшебное, что творило чудеса с животными с Юга.
Неудивительно, что бизон мог противостоять метели в стране, которую он сам выбрал, и в климате, где мороз царствовал пять месяцев из двенадцати. Вино было таким же тонизирующим, как и железо.
в атмосфере, одинаково поглощенной человеком и животным, и ее обладательницей
смеялась над яростью бури. Наша потеря крупного рогатого скота в течение первой зимы
с учетом сезона была незначительной, в то время как мы распродали более чем на двести голов больше, чем требовали счета, из-за присутствия
бездомных животных, которые отправились в Буфорд. И когда последний из говядины был отправлен,окончательной сдачи заключенных в армию, не Ловелл был
четверть миллиона долларов на хорошее, и цена контракта
на который он не смог доставить такое же быдло в правительство
падать перед.

В качестве управляющего на скотоводческом ранчо Ловелла на Литтл-Миссури я провёл пять знаменитых лет своей жизни. В 1889 году скот, репутация и пастбища были проданы скотоводческому синдикату, который назначил управляющего и установил правила для своих работников. Не хочу говорить почему, но в чужих руках оно уже не казалось таким родным для тех из нас,
кто присутствовал при его превращении в пастбище для скота.
В конце осени около полудюжины из нас, техасцев, попросили, чтобы их
отправили домой на Юг. Один путешественник, проезжавший через
Сегодня страна услышит о местечке у устья Бивера,
известном только под названием синдиката, но старожилы всегда будут с любовью
называть его ранчо Дона Ловелла.