Ширазское

Вино! Как много в этом слове… Продолжать не буду, ибо лучше один раз попробовать, чем сто раз прочитать. Хотя…

Я — в Иране. Той самой стране, которая породила на свет великого Омара Хайяма:

Вино запрещено, но есть четыре «но»:
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьёт вино.
При соблюдении сих четырёх условий —
Всем здравомыслящим вино разрешено!

В сегодняшнем  Иране вино запрешено. Провоз вина в страну — серьезное преступление. Продажа — наказуема по всей строгости. Возделывание разрешено лишь религиозным меньшинствам. Могут производить и потреблять вино армяне, могут евреи. Это — доля процента населения страны. Может быть, как раз здравомыслящая? Но и тут есть нюансы. Судя по всему, древняя традиция виноделия в регионе погибла…

Вчера пошел в одну из местных синагог на шабат. В Ширазе их -  17. Но у меня уже есть «своя». Я тут почти месяц. Встречают приветливо, помогают разобраться в хитросплетениях службы на фарси. В самом конце, как полагается, кидуш.

Выносят заскорузлую  пластиковую бутылку из-под лимонада «Алоэ». В бутылке налито что-то бурое. Не похожее ни на белое, ни на красное, ни на какое иное вино. Увидев мое замешательство, иранец улыбнулся и с годростью произнес:

- Шираз!

Наливают шираз в пластиковые стаканчики, грамм не более чем по 15-20. Чисто пригубить. Дорого стоит, тяжело достается! Вкус трудно описать словами. Но мысль, что «лучше один раз попробовать, чем сто раз прочитать», кажется в данном случае не верна. По вкусу что-то между фруктовым уксусом и брагой, по консистентности, как непроцеженный сок… Не припомню, чтобы мне доводилось пить что-либо хуже.

На следующий день я вновь пошел в синагогу, на авдалу. 

Все шло ничего, но в самом конце, после крученой свечи, вновь возник вопрос вина. В прозрачную чашу налили что-то неопределенного цвета. Судя по-всему, готовились преподнести ее раввину и, может быть, отдельным прихожанам. Ценность.

Подходит ко мне паренек и говорит, а ты, мол, в курсе, что есть в природе знаменитое вино Шираз, которое мы используем для благословения?

О, да! Я уже в курсе.

Так вот, гость дорогой, тебе мы его нальем! Сейчас чаша будет наполнена и...

- Побойся Б-га!  Чуть не вскричал я. Слишком много чести! Вот так, при всем честном народе? Нет! Скромность — моя самая выдающаяся черта. Эпическая! Скромностью своей я превосхожу всех известных мне людей! Я не могу пить вино, когда на всех не хватает.

-Ты не понимаешь! Это наше знаменитое Ширазское! Мы производим его прямо тут,  из  винограда сорта Шираз! Это - наш эндемик, который теперь выращивают по всему миру! Только раввину, габаю и тебе, гость дорогой!

Вообще в винах я разбираюсь. Вкус имею хороший. Еще при коммунистах я пробовал и «Агдам», и «Анапу», и «Три топора», и даже «Солнцедар».  Но те прекрасные напитки молодости ни в какое сравнение не идут с этим Ширазским.

Пока я препирался с пареньком, чаша с вином, однако, меня не миновала. Я отхлебнул и передал остальным.

Что сказать? Могу лишь вспомнить цитату из старого фильма: «И как это беспартийные могут пить такую дрянь?»

Выясняется, что религиозным общинам, в том числе еврейским разрешено (почем зря) выращивать виноград и делать из него вино. Это - легально. И даже пить вино евреям иранскими властями разрешено. Ничего удивительного — власти в стране антисемитские. Кстати, помните анекдот?

Советские времена. Посылает папа мальчика за сметаной. Он берет банку, приходит в магазин, и читает: «евреям сметану не продаем».
Возвращается домой ни с чем, и говорит папе, вот... такие дела. Папа в ярости летит в магазин, срывает объявление, врывается в кабинет директора.
 
- Что у вас тут понаписано? Вы видели, что у вас в молочном отделе написано?  Вы вот это объявление видели??
- Видел. А вы, дорогой мой, видели эту, так сказать, «сметану»?

Правительство Ирана запрещает евреям продавать вино, что мне кажется, совершенно излишней предосторожностью. Но разрешает пить. Очевидно, в наказание.

Такое вот, «Ширазское».

И вновь Омар Хайям:

Вино прекрасно, пусть его клянёт суровый шариат.
Мне жизнь оно, коль от него ланиты милые горят.
Оно горчит, запрещено — за то мне нравится оно.
И в этом старом кабаке мне мило всё, что запретят.