Обращение зеркал

15 октября 2024 года
                Обращение зеркал

Сегодня 95 лет со дня рождения Милорада Павича, югославского и сербского поэта, прозаика — постмодернист, мастер магического реализма. Оставил мир 30 ноября 2009 года в Белграде на 81-м году жизни, инфаркт. Его одногодок Милан Кундера родился 1 апреля 1929 года в Брно, Чехия, а умер 11 июля 2023 года на 95 году жизни в Париже. Кундера мне ближе, чем Павич, поскольку Милан ближе к обыденной реальности, но Милорад столь же интересен в зазеркалье магии и мифов.

Любопытно, что в зазеркалье Павича присутствуют классификации, тени жизненного опыта и склонности к методическому подходу. Судите сами. Фрагмент всё из того же «Ящика для письменных принадлежностей»:

«Женщины и мужчины делятся на тех, у кого трехфазное и двухфазное дыхание. Или шаг. Такими они родятся, такой у них характер, такова их природа.

Есть женщины, природа которых проявляется в двухфазных ритмах, и в их жизни долгому вдоху предшествует короткий, или, другими словами, их первый шаг длиннее второго. Они всегда немного спешат. За ночь им снится сто быстрых снов.

Есть также и мужчины, природа которых строится на двухфазных ритмах, они, правда, всегда делают сначала короткий вдох, а потом длинный. И всегда стараются, чтобы их первый шаг был осторожным и коротким, а второй длинным. Этих всегда ловят с поличным на краже.

… есть такие, кто делает подряд два длинных вдоха или два шага одной длины. Такие шаги нельзя назвать ни мужскими, ни женскими. Это, возможно, самые старые, гермафродитские шаги. Так ходили люди до разделения полов.

Существуют и другие женщины, характеру которых свойствен трехфазный ритм. У них в любви первый шаг всегда будет осторожным и коротким, второй длинным, а третий снова коротким, у них в начале любого дела как бы не хватает сил вдохнуть полной грудью, но следующий их ход всегда будет сделан на полном вдохе, и за ним снова последует движение вполсилы, вполвдоха. Мужчины с такими женщинами никогда не могут правильно оценить ситуацию.

Что касается мужчин, природа которых проявляется в трехфазном ритме, для них характерен один решительный длинный шаг, за которым следуют два коротких шажка. Это те мужчины, которые часто упускают свой шанс. И наконец, некоторые редкие характеры отличаются тем, что у них за двумя короткими, нерешительными шагами всегда идет один энергичный и длинный. С такими нелегко справиться, такие всегда рассчитывают на длинную дистанцию и, как правило, добиваются того, что задумали…

Любой человек … может сообразить, к какой категории он относится, и найти свое место в этой древней иерархии».

Ищу. Примеряюсь. Энергичного и длинного не получается. С древней иерархией ещё не всё ясно. С Павичем тоже. Где магия, там и тайны.

Не могу отказать себе в удовольствии привести часть рецензии на «Ящик для письменных принадлежностей». Кажется, написана несколько лет назад, да ведь это роли не играет. Написано очень хорошо. Павич был бы доволен. Сейчас ему не до того.
                * * *


nastena0310
13 марта

Рассказать о чем сама книга мне кажется нереальным, вообще о произведениях в жанре постмодернизм говорить сложно. В голове голосом моего преподавателя по зарубежке начинают складываться фразы о магическом реализме, гипертекстуальности, метапрозе, пастише, фабуляции и прочих мудренных штуках, но скатываться в дебри филологических изысканий в рецензии, если честно, не очень хочется, да и мало кому, мне кажется, будет интересно это читать. Так что про сюжет лишь скажу, что он утекает сквозь зубы, как песок сквозь пальцы.

Купленный у официанта ящик для письменных принадлежностей становится целой историей. Открывая один за другим его ящички и потайные отделения, ощупывая текстуру тканей обивки и древесину перекрытий, вдыхая ароматы, пропитавшие то или иное отделение, автор рассказывает нам историю. Историю любви и ненависти. Любви между мужчиной и женщиной и ненависти между народами, которая привела к столь еще яркой в памяти войне в Югославии. Греция, Франция, Сербия – вместе с героями мы не просто пройдем по этим странам, мы будем вдыхать запахи моря, духов и пороха, пробовать блюда и напитки, слышать пение женщины, прерываемое ее же стонами удовольствия (как вам идея петь с мужем на муже в кровати?;)), ощущать, а не только читать происходящее на страницах… Я не знаю как объяснить магию слова, созданную Павичем. Это не текст, это нечто большее, обладающее запахом и вкусом, текстурой, звуком и цветом. Нужно быть истинным волшебником, чтобы создавать такие произведения.

                * * *
P.S.

Хочется без преподавателя по зарубежке разобраться в череде терминов:

постмодернизм
магический реализм
гипертекстуальность
метапроза
пастиш
фабуляция

Последняя пара вызывает полный ступор. Первый раз вижу. Скорее всего, и последний. Но любопытно же. Дёргаю за рукав преподавателя Сеть.

Пастиш (ударение на "и", от франц. pastiche, от итал. pasticcio — «смесь, паштет») — вторичное художественное произведение (литературное, музыкальное, театральное и проч.), представляющее собой имитацию стиля работ одного или нескольких авторов.
В отличие от пародии, пастиш не столько высмеивает, сколько чествует оригинал.
В литературе под пастишем чаще всего подразумевается продолжение либо иная сюжетная версия первичного (авторского) произведения с сохранением авторского стиля, персонажей, антуража, времени действия и т.д.

Фабуляция — изначально психологический термин, означающий смесь вымышленного с реальным (в речи и памяти).
В контексте литературы фабуляция характерна для постмодернистских авторов, которые намеренно отказываются от жизнеподобия и понятия мимесиса, прославляя вымысел и чистое творчество.
Фабуляция оспаривает традиционные структуру романа и роль рассказчика, включая в реалистическое повествование фантастические элементы, такие как миф и магия, или элементы из популярных жанров, например, научная фантастика.

Фабуляция — то, что надо. На мимесисе спотыкаюсь. Не знаю, что это такое, отложу в определении, не всё сразу.

Магия и миф в Ящике Павича присутствуют музыкой слова:

«Есть старая тайна, в которой каждый, как в зеркале, может увидеть себя или кого-то другого, к кому будут в этот момент обращены зеркала. Вся поэзия Древней Греции и Рима повторяет одну и ту же зашифрованную историю. И тот, кто умеет правильно прислушаться, услышит ее. Кто не умеет – не услышит».