Жил-был я. Кн2. ч5. гл4. Метаморфозы

По мере отдаления друг от друга, мой пыл остывал, а в душе росла холодная каверна одиночества. И боль. Боль скребущим вопросом - «За что?».
Напрасно я успокаивал себя: «Подумаешь: «Прынцесса». Сущность высшего порядка. Королева семи стран». Или терзался: «Где ошибка? Где недогляд? Где поверхностное отношение?»
- Больно. Отчего так больно?!
- Это любовь, - холодно констатировал внутренний голос.
- Любовь - не любовь? Причем здесь это? Я полагал, что мы расстанемся не так.
- А как ты думал? - пытал внутренний голос. - Надо быть серьёзней.
- Не задумывался, но знаю, что прощание должно быть не таким!
- Хм, и выпил, и закусил, обнял и поцеловал, и с папой познакомился. Что тебе нужно, бродяга?
- Но осадок-то остался.
- Осадок, осадок! - не унимался мой оппонент. - Хочешь анекдот про осадок?
- Нет, – отрезал я.
Я пришел к Тырвику, сел в траву, медленно, ладонью погладил землю. Сокрушенно качая головой, прошептал: «Тырвик, Тырвик», - и прерывисто вздохнул.
Потом сорвал высокую «метелку» и, как сигарету, взял её в рот, медленно ёрзая ею от одного угла губ к другому.
Я вспомнил настороженный, внимательный взгляд её отца и вспомнил о своем отце. То же выражение лица, та же замаскированная, едва уловимая тревога.
Отец… давно я не вспоминал ни о матери, ни о сестре, ни о доме. И так мне захотелось домой, так мне захотелось запаха и уюта родного очага, что я застонал от тоски.
Мне захотелось туда, откуда я начну свой поход в настоящую земную жизнь: с ее тревогами и радостями, горестями и тяготами, страданиями и счастьем, потерями и находками, болью, отчаяньем, с настоящей дружбой и настоящей любовью, где преграды, трудности их преодоление.
В жизнь, которую я буду строить сам, рискуя и само утверждаясь. Мужая и меняясь со временем, укладывая свои года, как кирпичи в стену. В жизнь, где я познаю женщину, и услышу биение сердца своего ребенка. И буду жить, жить, жить, дыша полной грудью.
- Так ли, дружище Тырвик? - неожиданно сам для себя произнес я.
«Так», - пронеслось надо мной, и низовой поддувающий ветер, играючи шурша травой, потрогал меня и пропал, уступив место звенящей тишине.
- Но, если и ты согласен. Тырвик. Значит я на правильном пути.
«Так», - опять донесся вздох, но уже из леса.
Вдохнув духмяный запах полей, я медленно лег в траву и, следя за летучими облаками, внимая легкому дыханию вернувшегося ветерка, я почувствовал себя умиротворенным. Для удобства, я подложил левую руку под голову и забылся.
Около четырех часов дня, когда Солнце уже не полыхало, но хорошо грело, оно провело своим лучиком по моим глазам, и я проснулся, сбросил дрему, улыбнулся, встал и потянулся.
Распрощавшись с кругом Тырвика, я пошел своею дорогой.
---------------------------------------
У дороги два конца. К другому краю дороги шла Принцесса Юта. Она направлялась не в отряд, а к останкам заброшенного хутора, что скрывался в чаще, между излучиной речки Халлисте и Девичьим полем.
На опушке ее встретил человек, скрывающий свое лицо под капюшоном. «Ваше Высочество. Для мессы все готово», - глухо произнес он и склонился в смиренном поклоне. Принцесса кивнула. «Покажи себя». Встречающий отбросил капюшон и открыл свой желтоватый совершенно лысый костистый череп. Лицо было не страшное, но зловещее.
Принцесса внутренне вздрогнула: «Тухулка?!». «Прошу Вас в дом» - неожиданно тонко пропищал вампир.
Руины представляли собой замшелое каменное здание – останки нефа католической церкви. Над крышей склонились невысокие, но ветвистые деревья, густые кроны которых, создали под собой сумрак. Тем более, прилетевшая невесть откуда, тучка, скрыла солнце, и навалилась тьма.
Принцесса испытывая дикую жажду, торопливо прошла внутрь. По винтовой лестнице спустилась в подземелье. Внизу, в просторном зале с древней закопчённой кирпичной кладкой и уходящим ввысь сводчатым потолком было сыро и холодно.
Её окружили четыре вампира, чтобы снять одежды Светлого рыцаря, омыть и облачить ее совершенное тело в такое же, как и у них, рубище.
Принцесса посмотрела через голову вампира на покосившееся распятие. «Стоп. Дайте рассмотреть». Она шагнула к свету. Там под распятием, на освещенном замшелом постаменте лежала обнаженная, упитанная, ровненькая, деревенская девочка – подросток, лет десяти – одиннадцати. Её рот был заклеен пластырем, в глазах застыл ужас, по щекам текли слезы. Белые руки и ноги, были приторочены к камню,
 а из подрезанных артерий сочилась алая кровь. Она текла по каменным желобам в четыре чаши. Ещё четыре вампира стоящие по концам света, держали в руках высокие свечи. Воск капал на тело девочки, и она от каждого ожога испуганно вздрагивала.
Старик стоял в ногах жертвы и горлом издавал звуки демонического гимна.
От запаха свежей крови у Юты закружилась голова, сухостью перехватывало горло. Старший вампир, бубня слова молитвы, поднял первую чашу над головой, и поднес Принцессе. Дрожащими руками она приняла чашу, произнесла обязательный заговор и сделала первый глоток. Молодая кровь придала ей бодрости. Она сделала второй глоток, и жажда отступила.
Принцесса оторвала свой взгляд от колеблющейся поверхности крови и краем глаза заметила, что два вампира обойдя ее, встали сзади. Она отсканировала их и с удивлением узнала, что двое из девяти вампиров, находящихся вместе с ней - Темные!
Она передала свою чашу Тухулке, резко, обратным сальто, перевернулась в воздухе и ударами ног распяла мраков на узорчатой стене. Визжа, схватила бездыханных врагов за чубы и оторвала им головы.
«Они продались Тьме, - сдавленно сказала Принцесса, держа в руках две оторванные головы, которые на глазах превращались в свиные рыла. Теплая сладкая кровь мраков напитала воздух приторной взвесью и окропила пол. Комок подступил к горлу и Юту стошнило. Помощники бросились к ней, но она жестом остановила их.
- Как это произошло? Куда ты смотрел? – допытывалась Принцесса у старшего вампира. Но Тухулка только трясся и молчал. Она в сердцах, ударила его, и тот отлетел к жертвеннику, раскрошив позвоночник
 о его монолитный угол.
Указав пальцем на длинного вампира, приказала: «Отныне ты - главный. Сегодня по моему сигналу соберёшь всех вампиров, там, где я укажу. И убери эту падаль».
Девочка была бледна и обескровлена, по телу прокатывались корчи. Принцесса подошла к жертве. И почувствовала жалость к умирающему ребенку. Возможно ли?!
 «Возьмите покрывало - скомандовала она, - заверните её».
 Юта не сдержалась, и её еще раз вырвало кровью. Удивляясь самой себе, она вытерла рот тыльной стороной ладони. Взяв в руки легкое безжизненное тело девочки, она выбила ногой дверь и, крикнув: «Исполнять!», - выскочила прочь.
Принцесса Юта шла к жилищу Кая Пятого стража, напрямую, через лес. Ей надо было восстановить девочку и выяснить причину рвоты. Если за первое она была спокойна, то второе ее очень пугало.
---------------------------------------
Кай осмотрел девочку и переправил ее в дом на восстановление. Выслушав сбивчивый рассказ Принцессы, сказал: «Выполнение миссии отвернуло тебя от вампиризма и дало начало к развитию других качеств о которых ты еще не догадываешься.
- Каких, Кай?
Кай улыбнулся: «Скоро узнаешь».
- А меня будет тошнить? - неуверенно спросила Агнесс.
Кай загадочно улыбнулся:
- Нет. Если не будешь пить кровь.
- Не-е-ет, - брезгливо замотала головой Агнесс.
Кай посмотрел внимательно в один её глаз, потом во второй.
 «Я не ожидал, такого прогресса», - и, погладив ее по волосам, добавил: - Существа ПЯТНАДЦАТОГО уровня кровь не пьют.
Она просветлела и величественно спросила: «А, Габриэль? Этот несносный мальчишка!»
- Тише, тише, Агнесс. Что за манеры? Он хоть и простого звания, но кровь не пьет, и сырое мясо, как ты знаешь, не ест. Он представитель восемнадцатой земной цивилизации. Может его уровень ещё мал,
 но на Земле его душа не новичок. И тоже развивается. Будь с ним поласковей, девочка. Ты многому от него научиться, в том числе, и хорошему.
Главное. – Кай поднял палец, - тому, что пригодиться тебе в будущем.
А будущее у тебя блистательное. Ваше Императорское Величество.
И оставь царственный вид. Нашла чем кичиться.
- Я горжусь королевскими корнями.
- А разве я сказал: «не гордись»? Я сказал: «не кичись».
Принцесса задумалась и зачем-то нараспев произнесла: «Элик».
- Спасибо, Кай, я пойду в отряд, надо пообщаться, попрощаться, вещи кое-какие взять.
- Лучше бы с Габриэлем попрощалась бы.
Она опять как-то по-доброму спросила: «С ним?» - и засмущалась.
- Ты что, Агнесс?
Агнесс прижала ладони к горячим щекам: «Сама не знаю» - и убежала прочь.
……………………………………………………………………………
И глядя ей в след, Страж Времени предрек: «Скоро в королевстве, где, отроду, не знали, что такое Любовь, разразится эпидемия. Эпидемия Любви. И это хорошо!»
«Ну, а теперь воскрешать», - буднично произнес Кай и вошел в дом.