Носочки. Рассказ

      На улице был сильный ветер. В окно ее однокомнатной квартиры на первом этаже стучала ветка сирени, будто говорила: «Сиди дома, сиди дома…» Однако Анна Александровна с вечера довязала четвертую пару носочков и упаковала в пакет. Утром ей нужно отнести их в тот дом, где собирались такие же пенсионеры, как она. Это было учреждение, где для них организовывали концерты, встречи с интересными людьми и где можно было просто поговорить…
Общения не хватало. Анна Александровна привыкла быть с людьми. Долгая работа в школе, разные общественные дела вечно гнали ее из дома. Да к тому же, когда ушел из жизни муж, находиться одной в опустевшей квартире было невыносимо.
Детей не было. Так уж сложилось… Тяжелое военное детство наложило свой отпечаток. Поначалу горевали, а потом… свыклись. Благо, что работа в школе позволяла ей слышать веселые детские голоса. Да к тому же шумные ватаги местной ребятни заглядывали к ним в гости домой, где их радушно поили чаем и помогали делать уроки. Так они и жили с мужем спокойной и тихой жизнью, пока…
      После очередного репортажа в мае две тысячи четырнадцатого года мужу стало совсем плохо, и вызванная скорая помощь увезла его в больницу. В тот день, когда они обычно готовили его китель с орденами, чтобы надеть (пусть дома, но обязательно надеть: звон медалей и орденов звучал одновременно со звоном бокалов), именно в это день ей сообщили, что ее Петруши не стало…
      Восемь лет прошло, и вроде начинала свыкаться, но слезы накатывали, когда им вздумается. Анна Александровна училась жить одна. «Надо… Видно, так надо…» - все чаще говорила она себе, смахивая с морщинистой щеки непрошеную гостью. Вот и вчера, когда она уже довязывала последний носочек, слезы полились ручьем, и ей пришлось на время отложить свое занятие, чтобы в голос, по-бабьи завыть. «Да как же так? Думала ли я, что буду вязать носки на фронт? Господи, страх божий! Как же так?» - все причитала и причитала она, пока сердце не стало колотиться в горле. Поняла, что нужно успокаиваться - так и до приступа недалеко, а она не может подвести: завтра ей нужно отнести довязанные носочки. На днях их должны увезти  ребятам туда… на фронт… на передовую.
       Она встала и потихоньку побрела на кухню к шкафчику с лекарствами. Отмеренные шестьдесят капель расплывались белым молоком по воде. Анна Александровна поморщилась, выпила и посмотрела в окно. Из школы расходились ребята младших классов. Не одни - их встречали.  Не было в ее детстве такого. Никто не встречал и не провожал. Дружной ватагой самостоятельно шли в школу и домой, успевая за это время облазать все деревья, чтобы потом дома получить нагоняй за порванные штаны или платья. Весело было. Счастливо. Хоть и разруха кругом, война недавно закончилась, а счастливые были…
      И тут Анна Александровна вспомнила, как однажды они с подружкой Татьяной, возвращаясь из школы, решили перемерить глубину небольшого болотца, попавшего им на пути. Окончательно вымокшие, испуганные тем, что дома их ждет неминуемое наказание, они мерзли и тряслись, стоя около небольшого дома. Из калитки вышел высокий мужчина. Левой руки у него не было, а правой он придерживал распахивающийся то и дело китель.
   - Девчонки! - обратился он к ним. - Вы чего тут?.. Ой, да вы мокрые все! - увидел сосульки растрепанных волос, - Чего по домам не идете? Простудитесь же!
    - Стра-а-а-ашно, - протянула тогда Татьяна, шмыгая носом. - Мамка скоро со смены придет…
    - Понятно,  сам таким был… А знаете что? - подумав, проговорил он. - Давайте, заходите к нам! Посидите в тепле, отогреетесь, а потом уж и домой добежите. Все равно получать придется, так хоть не заболеете.
Они переглянулись, не зная, что делать. Домой идти холодно и далеко, однако и к незнакомому дядьке идти тоже страшно.
- Да не бойтесь! - добавил тот. - Вас там моя Катерина горячим чаем напоит!
Упоминание о какой-то Катерине немного успокоило, и они  внимательно посмотрели на дом, из окна которого за разговором наблюдала девчонка… И решившись, шагнули к калитке. 
Когда переступили порог дома, то поразила чистота. Было очень бедно, но чисто. Только пусто. Они не сразу поняли отчего. На лавке у окна сидела худенькая девочка лет пяти-шести. С любопытством разглядывала гостей и вдруг весело сказала:
     - Меня Катя зовут. А вас?
     Они еще не успели ответить, как она опять спросила:
      - А сколько вам лет?
      - Подожди, Катерина, с расспросами, - перебил ее мужчина. - Видишь, к нам две лягушки мокрые с болота заглянули. Их бы согреть для начала...
Девочка осторожно спустилась с лавки и, сильно хромая, медленно подошла к ним.
- Ой! И правда, лягушки, - засмеялась она. – А ну,  раздевайтесь! Папка у меня военный, а я дочь военного. Так что, слушай мою команду! Раздеться!
Маленькая Катерина вдруг заговорила командным голосом - они засмеялись от вида «командирши». Понимая, что одежду хоть отжимай, стали послушно стягивать с себя. Замерзшие руки плохо слушались, зубы стучали, но девчонки разделись и разулись. Старые мамины боты на Анне и Татьянины башмаки, доставшиеся ей от старшего брата, были насквозь мокрые. Когда сняли обувь и остались с синюшными от холода босыми ногами на полу, мужчина, придвинув лавку к печке, скомандовал:
         - Садитесь!
      Они послушно сели. Хозяева накинули мокрые вещи на теплую печку, а подруг укутали кителем. Затем он достал из буфета какую-то бутылку. Катерина помогла ее откупорить и стала поливать на единственную руку отца сильно пахнущую мутноватую жидкость. Мужчина принялся растирать их замерзшие ноги.
Когда синюшность сменилась на красноту, тот попросил:
- Катюш! Принеси носочки!
Девочка послушно ушла в другую комнату и вернулась с носочками, связанными из какой-то распущенной старой одежды. Протянув гостьям, сказала:
- Одевайтесь быстрее, чтобы прогреться.
А потом грустно добавила:
- Их мама моя вязала…
И они стали натягивать эти теплые сухие носочки…
Потом… потом был чай  и разговоры, из которых  узнали, что Федор Панкратович вернулся с фронта в апреле сорок пятого, после долгого лечения в госпитале. Узнали, что мама Катерины немного не дождалась его с фронта: умерла от воспаления легких. Что Катю долго искал  отец и что теперь они живут вдвоем в этом доме. Узнали, что Катерина сильно болела и чудом выжила… Долгие годы после продолжалась  дружба с  семьей, спасшей их тогда от неминуемой простуды… Никого уже нет в живых. Одна Анна осталась…
За окном начало сереть. За воспоминаниями не заметила, как наступил вечер. Анна Александровна вернулась в комнату и взялась за недовязанный  носок… Довязала… Затем, взяв ручку и тетрадный листок, села писать письмо... Письмо на фронт.
«Здравствуй, сыночек… Спасибо тебе за то, что ты настоящий! Пусть тепло моих носочков, которые я вязала за себя, Татьяну, Катерину и Федора Панкратовича, как тепло наших сердец, согревают тебя и твоих друзей. Держитесь, родные! Мы ждем  вас с Победой! Живыми! Прошу тебя, сынок, вернись живым! Анна Александровна».

06 мая 2023 года