Ты и Я, продолжение

Однажды ты уходишь из моей жизни навсегда безразлично пожав плечами и последний раз оборачиваешься на осколки моей разбитой, раздавленной души.
Ты и я, руки, встречающиеся в темноте, сбившееся дыхание судьбы, танец вечности, застывший во времени, мир сжался, сузился до мига, до вздоха, до шага, до вспышки, до острия иглы, по дороге моей молодости радостно бежит юная звенящая весна, но уже не для меня.

Шримад Бхагаватам книга 4, глава 24
Я не вижу времени, но вижу, как эта сокрытая сила разрушает всё.
Образы внешнего мира сменяют друг друга, подобно хищным зверям, что пожирают себе подобных.
Время отнимает у нас богатство, молодость власть и даже память о нас растворяется в вечном времени, и невозможно противостоять этой губительной силе, ибо она невидимая рука Твоя.
Как ветер рассеивает облака, время обращает в прах всё в видимом мире.
Несчастные глупцы кладут свои жизни на алтарь зыбкого благополучия.
Они трудятся и рискуют от зари до зари ради бренных благ, ради спокойствия в обречённом на гибель мире.

И одним глотком выпитое лето, и всё прошло, и бездомный ветер в спину, и дождь косой в окно, и багрянным золотом загорелись тоненькие свечи берёз, и остывшие чувства, как будто опавшие осенние листья, и оранжевый цвет безумия.
Ты и я, и две души, затерявшиеся в затянувшемся октябре, словно золотые слёзы опадают листья, и наша любовь растилая погребальный саван опускается во мрак.
Ты не со мной, не рядом, седая осень выдыхает первыми заморозками, и замерзшие пальцы, и лес погружённый в цветные сны, и снег, и холод, и сорванные цветы, словно разбитые сердца, и испуганный шепот бумажных листьев, и разлитая в воздухе печаль, и я иду по дороге своей жизни, и никто не видит моих слёз, и каждый шаг рубцы на сердце!
Нет, я тебя никогда не забуду, я подожду тебя в мае!

Шримад Бхагаватам книга 3, глава 30
Как гонимые ветром облака летят заключенные в плоть души над бездной вечности понукаемые всемогущим временем.
В облеки времени Господь повергает в прах все усилия смертного.
Скорбью устлан путь того, кто грезит о счастье во временном, сиюминутном мире.
Сбитая с толку игрой света и тени душа старается не думать о том, что плоть и ее принадлежности дом, семья, имущество обречены на неизбежную погибель.
Великий обман внушает душе что окружающие образы будут существовать для неё всегда.

Ты часть меня, твои холодные глаза, ослепшие от слёз, остывших губ я слышу шёпот: «Прости, прощай и уходи, я больше не люблю!»
Ты первая ушла, я перестал жить, перестал спать, перестал есть, я перестал дышать без тебя, бездомный бродяга ветер причитает, стонет, завывает и плачет вместе со мной, закручивая в многоцветные спирали опавшую листву.
Рядом чужие лица, тихая симфония осенней грусти, я собираю взглядом выцветшие фотографии прошлого, одноцветные разбитые осколки реальности, ищу в замерзшем мире оставшиеся кусочки твоего тепла.
Твой портрет, нарисованный мокрыми разводами дождя, жду твоих шагов у двери, мне не хватает тебя, твоего голоса, твоих глаз, твоего смеха, твоего силуэта в темноте ночи, твоего дыхания, теплоты твоих рук.
Ты и я, я смотрю на циферблат часов, чувствую неодолимое движение неудержимого времени, обнаженная суть вечности, оскал судьбы, огонь молодости погас, я строю свою жизнь из песка.
Ты и я, ничего не осталось в сердце, я один среди миражей, теней, слепого одиночества, ещё один шаг дальше от тебя, время смоет с моих рук прерванную линию нашей жизни осколками битого стекла надежд, хрустящими под моими ногами.
Тугие струю осеннего дождя, фиолетовые, наполненные до краев, тучи, глядя в отражение собственной пустоты я всё реже узнаю себя.
Всё что у меня осталось, это только воспоминания, спрятанные между размытыми отражениями и испуганными тенями затонувшего прошлого.
Тот одинокий испуганный старик, разглаживающий в отражении зеркала времени свои морщины, это я.

Шримад Бхагаватам книга 11, глава 26
В том, что жизнь моя пошла прахом нет вины женщины, я сам обольстился её плотью и теперь пожинаю плоды моего обмана.
Разве змея виновата, что путник принял её за верёвку?
Всё в здешнем мире есть наваждение, и благоухание женского тела, и смрад ничистот, прелестные образы, и безобразие гнеющей плоти.
Каждый называет тело своим, но в том нет правды, телом нашим поочерёдно пользуются для удовольствия наши родители, жёны, друзья и начальники, а потом его пожирает погребальный костёр или собаки с шакалами.
Мы не знаем кому принадлежит тело, доставляющее нам ощущения, но привязываемся к нему безрассудно.

Лёгкой поступью предрассветных туманов ко мне подкралась заколдованная осень, красная, жёлтая, зелённая, оранжевая метель и в моей жизни всё замерло, застыло и радости больше нет, и я ухожу в дождь, и со мной уходит наше уступчивое лето.
Я не смог тебя удержать, я не смог заставить тебя меня полюбить, ты ушла из моей жизни подхваченная несдержанным порывом вальсирующих листьев.
Ты и я, что я могу тебе предложить кроме своей любви?