Окунь

Новенький ему понравился.
Красавец!
Приехал!
Toyota Land Cruiser 300 у него!
Удочка японская!
Окунь эту закономерность давно заметил – регулярно раз в шесть-семь дней сюда к его берегу приезжают разные хорошие люди и по доброте своей души кормят обитателей реки червяками. Насаживают червяка на крючок чтобы этот червяк не сбежал куда ни будь от пиршества, закидывают насаженного в воду и ждут, а как только рыба червяка съедает насаживают новенького для дальнейшего прокормления речного народа.
Поплавок знакомо шлёпнулся о воду.
Грузило ушло вниз.
Червяк на крючке опустился перед окунём.
Прекрасно!
Вода прозрачная. Остриё крючка сверкает в лучах золотистого солнца.
Червячок малиновый остроносенький - явно из хорошей земли выкопанный.
Окунь обошел угощения со всех сторон. Подобрался с тылу крючка. Осторожно откусил с одного края потом с другого, съел серединку и губами подёргал за ободок пустого крючка торопя пришельца нацепить на крючок следующего.
Благодетель среагировал и удочку выдернул.
Окунь видел с каким удивлением новоявленный гость уставился на пустой крючок.
В первый раз что ли на рыбалке?
Ну, а что тут удивительного?
Крючок, как крючок.
Шведский.
Есть рыба в реке если червяк на крючке съеден!
Пришелец насадил следующего и заново закинул.
Поплавок ударился о воду.
Грузило ушло вниз.
Червяк зазывно завертелся перед глазами готового к трапезе окуня.
Окунь ловко одним движением снял с крючка предложенное.
Покусал снизу крючок.
Тот на берегу дёрнул.
Вытащил.
Снова нацепил очередного деликатесного остроносенького на крючок.
Закинул.
Окунь съел деликатесного и остроносенького.
Тот опять уставился как-то странно на вытащенный им пустой крючок и как-то неожиданно сложно замотал червяка вокруг крючка.
Думал удивить своей изобретательностью.
А окунь он что – вчера родился?
Он окунь!
Окунь-sapiens!
Разумный он - не таких закручено-нацепленных червяков снимал с крючков!
Кроманьонца на берегу стало как-то сразу жалковато.
Приехал сюда издалека.
Toyota Land Cruiser 300 в кустах стоит.
Наверняка специально купил такую машину для своего рыбацкого промысла.
Посоветовали – он денег и не пожалел.
Удочку японскую купил.
Крючок шведский.
Стульчик раскладной с подогревом для тёплого сидения.
Червяков в баночку натолкал.
Какао у него ещё в термосе.
Что с ним с таким делать?
Окунь разглядывал любителя рыбной ловли.
Если он ничего не будет вылавливать в этом месте, то уйди скорей всего от сюда к остальным на излучину реки.
Этого допустить было нельзя.
Он же червяков с собой унесёт, а такой прокорм терять не хотелось.
Надо рыбачка как-то удержать на этом месте.
Как удержать?
Да зрелищем!
Окунь зажал губами червяка ниже крючка и дёрнул.
Поплавок ушел под воду.
Тот на берегу подсёк.
Поплавок выскочил из воды!
За поплавком взлетело грузило! 
Окунь вылетел следом!
Рыбак ахнул, сделал глаза и встал, как вкопанный.
А окунь знал своё дело – он ударил хвостом по воздуху, перевернулся в одиноком акселе и затем безупречно выполнил перед изумлённым новоявленным любителем знаменитую петлю легендарного летчика Нестерова Петра Николаевича.
Рыбак стоял в оцепенении вытянув шею.
Рыба в воздухе! Здоровый такой окунь выскочил из воды за его заморским крючком!
С пол руки рыбина!
Если мерить от кончиков пальцев до локтя – то вот такая рыба!
А ещё и хвост - а это ещё пол руки выше локтя!
Почти метровая царь-рыба почти чуть не попалась ему на его крючок!
Окунь!
Пришелец ещё больше вытянул шею и оглядел пространство над камышами.
Тихо!
Его это место!
Никому ничего нельзя говорить где водиться такая рыба!
Пустое ведро в ногах зазывно светилось оцинкованным дном.
Наловить бы таких окуней целое ведро!
А?
Натолкать таких окуней до отказа головами во внутрь.
Здорово же?
Или наоборот затолкать хвостами во внутрь, а головами наружу.
Или так и так.
Из своей машины Toyota Land Cruiser 300 выйти потом у дома – в одной руке японская удочка со шведским крючком, в другой тяжёлое ведро с метровыми окунями…
Скособочившись от тяжести пройти перед доминошниками и окнами соседей…
Бабочки затрепетали в животе обладателя японской удочки и шведского крючка.
Ловец поискал руками термос.
Нашел.
Налил в крышечку вожделенный напиток.
Меняя пальцы на металлическом стакане глотнул горячую благодать.
Какао согрело душу.
Окунь ждал.
Червяк возник перед ним через минуту.
Малиновенький!
Остроносенький!
Окунь сожрал его с превеликим удовольствием!
Ловец, насадил нового. Узлом завязал и закинул.
Окунь от такого фигурного решения опешил.
Он есть сюда приплыл, а не выкрутасы эти рассматривать!
Окунь сделал круг. Наметил, как снять с крючка деликатес.
И тут его кто-то в бок толкнул - окуня аж в сторону отбросило.
Краснопёрка какая-то паршивая перед мордой прошмыгнула!
Дрянь этакая!
Червяка хапнула и вмиг исчезла куда-то вместе с крючком, грузилом и поплавком.
Вот баба-дура!
С берега к воплю удивления прибавились слова разочарования.
Этот на берегу метровое чудо природы мечтал выудить, а ему божье недоразумение попалось.
Так нередко бывает – мужик делом серьёзным занят, решает, как проблему одолеть, а тут какая-то бабёнка вдруг возникает рядом, ручонки свои протягивает и хвать!
- Да чтоб тебе в аду гореть и на сковородке жарится!
Человек разумный содрал краснопёрку с крючка и со злости швырнул её в ведро.
Окунь пошел к берегу искать справедливости.
Хитро пошел – всплыл, спину выставил и плавник парусом поставил.
Ловец с берега окуня увидел.
Замер.
Ногами место поудобнее поискал для устойчивости.
Левой ногой неожиданно не нашел под собой берега, и заскользил каблуком к реке.
Ведро как-то тут само собой нечаянно зацепилось и кувырнулось куда не надо.
Краснопёрка в результате катаклизма обрела свободу.
И это справедливо! В конце концов они с краснопёркой против рыбака по одну сторону удилища конфликтуют!
Так получилось - выручил он её! Помог родне по эволюции обрести потерянную независимость!
Окунь подплыл ближе.
Рыбак стоя на одной ноге в воде и оставив вторую ногу на берегу изо всех своих сил крепко держался за удилище.
- Крючок там! – ткнул пальцем в направлении поплавка эквилибрист.
Знал окунь где крючок. Перед тем, как подплыть с него очередного червяка снял.
- Туда плыви!
Окунь ушел по указанному направлению. Нырнул под ватерлинию. Поднялся. Показал спину и плавник. Опять опустился. Всплыл. Хлопнул хвостом по воде. Нырнул. Поднялся снова.
Вода бурлила вокруг поплавка.
Рыбак не знал, что думать.
Похоже стая громадных окуней ходила вокруг поплавка.
Табун окуней в воде!
До окуня дошло предположение человека-разумного, и он чуть не всплыл брюхом вверх.
Идиот! Он одинокий матёрый окунь! Не окунёк какой-то там из стайки, а самостоятельная особь!
Разбираться надо в таких вещах! Какой табун?!
Один единственный он тут!
Мальком был раньше в стайке со своими братьями-сестрами – это правда.
Да, когда это было?
Ума хватила уйти от их коллективного бытия в одиночное разумное плаванье.
Вот – вырос на отменных червяковых харчах! Бока наел! Ума набрался!
Такие рыбы, как он в одиночку плавают, а не в рыбьем табуне!
Очередной червяк порадовал душу.
Окунь его со злостью слямзил.
Визави на берегу нового нацепил.
Этот и его сожрал.
Тот опять закинул.
Окунь дёрнул.
Тот подсёк – поплавок, грузило и окунь выскочили из воды.
Играя хвостом танец маленьких лебедей из знаменитого балета «Лебединое озеро» великого русского композитора Петра Ильича Чайковского, окунь приобщил пришельца к прославленному виду искусства!
Не давая ошалевшему что-то сообразить, окунь решительно выполнил сальто через голову!
А это уже цирк! Тоже великолепный и неповторимый вид искусства!
Потом сделал кульбит!
Это уже из фигурного катания!
Тулуп в три оборота из того же вида спорта и искусства и окунь, не потревожив поверхность воды головой вниз безупречно вошел в вожделенную воду реки.
Тот на берегу стоял не зная, что думать.
Закинул.
Но тут ёрш показал великое русское головотяпство. Обогнал у крючка окуня и хватил наживку.
Вопль и богатство русского языка огласились с берега.
Ёрш! От жабр до хвоста вообще рыбы как таковой там нет!
Колючки и пасть, как у кашалота – вот и вся рыба!
Этой пастью этот ёрш и заглотнул наживку.
Умник!
Homo sapiens что есть сил зашвырнул пойманное недоразумение обратно в треклятую воду.  Недоразумение расставив плавники крыльями плавно пошел ко дну на посадку.
Дыхнул жабрами у дна, покосился на окуня ошалелыми глазами и задумчиво ушел в темноту реки.
Пребывание выше ватерлинии резко повышает задумчивость!
На тридцать восьмом червяке окунь остановился.
Хватит!
Мелковатые пошли червячки, да и он наелся.
Окунь лениво отгрёб к камышам в тёплую заросль, остановился там на солнечном месте и перешел к созерцательному образу жизни.
Он безмятежно задремал и уже не увидел, как рыбак ушел на излучину реки к другим рыбакам, как там выловил уклейку на свой шведский крючок, как у камней на берегу голыми руками поймал к своей уклейке ещё двух пескарей.
С этим уловом в ведре он и уехал домой.
Там дома он рассказал жене о рыбалке, о том, как играли метровые окуни в воде у его поплавка, и как он их почти поймал.
Раскинув руки во всю ширину кухни, он показывал жене размеры не пойманных рыб.
Жена у него была женщина умная и во всём ему поверила.
Она даже нашла за что его похвалить - за щадящий её улов.
Очистив быстренько рыбки от чешуи, она сварила для премьера его первую уху.
Уха получилась хоть и не ужористой, но на удивление вкусненькой, 
А почему бы ей не быть вкусненькой если умная женщина к трем тщедушным недоразумениям мужа добавила и свою лепту для скуса в виде трех великолепных куриных бульонных кубика.
Уха получилась?!
Получилась!
Уха почти из петуха!
А он понял?
Ночью кормленный муж никак не мог уснуть – он чувствовал себя в чём-то обманутым.
Жена, запрокинув голову на подушку децибелами искала камертоновое ля.
Обсмаковывая съеденный суп она во сне что-то всё время искала во рту, а найдя выплюнула.
Перламутровая рыбья чешуйка взлетела в темноте воздуха к потолку и переливаясь запорхала в лунном свете.
Рыбак ударил себя ладонью по лбу!
На червяков он всё время плевать забывал!
Когда насаживают червяка на крючок обязательно нужно на него плюнуть!
Просветлённым взором он уставился на чешуйку в лунном свете.
И вожделенный двухметровый окунь проплыл перед его глазами.
Проплыл, кувырнулся в знакомой петле Нестерова, выполнил одинокий аксель, протанцевал хвостом балетное па и исчез в звёздной дали, где-то за камышами далёких звёзд не в чужом ему созвездии.