Крушение. Зеркало Сео. Вторая часть

Из записок про  Алексея Белова на Сео.
" Крушение " черновик

Даже если ты счастлив и любим, занят своим делом, осознание того, что ты не на Земле временами вгоняет в тоску. Третий год пребывания Алексея Белова на Сео , окончательно убедил его в том, что ни новые впечатления, ни любовь Мариель, не способны излечить ностальгию по его планете. По Земле.
Сказывался и беспокойный характер гостя Сео.  Именно эта ностальгия, тоска по Родине сделала его настоящим космическим путешественником, избороздившим все системы вокруг мира Сео.
И именно это страсть однажды привела его на порог гибели и ...открытия.

Туманный океан, полный мелких обломков льда неторопливо накатывал голубые волны на узкий каменный мыс у подножия скал. Старые камни заиндевели и потрескались от ударов векового льда. Волны, ритмично заливающие валуны и разбивающиеся о них, тепла не дарили: они  были холодны до безумия . Солёный морозный воздух океана до боли обжигал лицо , легкие и заполнял всё тело.

Белов вздрогнул и очнулся, и океан исчез. Вокруг до самого горизонта безнадежно простиралась светло-голубая ледяная пустыня. Солнце клонилось к закату. Звезда безразлично взирала на  фигуру Алексея сидящего на снегу . Ей не было никакого дела до его бед и надежд. Ветер усиливался. Следы быстро заметались тонким слоем голубоватого снега. Белов с трудом поднялся. Океан, который он только что видел и осязал с такой отчетливостью  был просто видением.  Разум так бесжалостно шутил со свои хозяином.
 Он долго стоял , боясь пошевелится. Сознание постепенно приходило в норму .  Обогрев скафандра пока работал надежно, убийственного мороза Алексей не ощущал. Кислорода тоже пока хватало, Алексей даже чуть убавил его подачу -- он взглянул на миниатюрный индикатор на рукаве скафандра -- еще часов пять у него есть. Больше всего Белов боялся, что разрядятся батареи и вместе с обогревом уйдут и шансы на спасение.
 Алексей шагал, без остановки, десять с лишним часов. Последний раз такие походы он позволял себе лет в восемнадцать, на Земле. Как будто это было в прошлой жизни.  А ведь прошел   половину пути. Или того меньше. Неважно. Выбора всё равно не было.
Белов сверился с навигационной панелью и двинулся дальше. По  мерзлой земле идти было не так и трудно. Он шел, стараясь с силой печатать шаг, чтобы следы были видны как можно дольше. Оглянувшись, он понял , что ветер усилился и никакой тропки за собой он не оставляет.
В своих мыслях он рисовал пройденный путь алым карандашом на белоснежной поверхности Тионы, путь, начавшийся далеко за горизонтом, у неподвижного корпуса "Альфы", разбитого о ледяной торос.

 Космос, конечно, не самоя безопасная среда, и катастрофы в нем случаются , но в мире Сео теперь это редкость. Местные обитатели предпочитали мгновенные перемещения. А безопасность экспедиций в отдаленные системы была на высоком уровне. В межзвездном мире, освоенном сеонами, идет постоянная работа: ведутся исследования на орбитальных комплексах , в разных звёздных системах, на постах, организованных на множестве планет, дежурят группы учёных, диспетчеры, спасатели, и  конечно, военные. Вселенная Сео, как называл ее земной гость, стала более суровой и готовой к испытаниям.
Да, конечно, лучи  Зеркала Сео во многом заменили звездолеты, но маленькие челноки продолжали без устали сновать между планетами.
 Вот и "Альфа" Белова, без приключений долетела до системы Верены , и Алексей,  услышал вызов дежурного  системы, находящимся на на одном из временных спутников планеты. Ему быстро ответили.
 -- Вызываю "Альфу", ваш код? ,-- спокойно сказал диспетчер Саликс.
-- "Альфа" , семь, три, ноль  --  сказал свои позывные Белов.-- Здравствуй , Саликс !
 А почему ты здесь, а не на Лии ?  Диспетчер усмехнулся: -- Алексей, ты же знаешь, такая работа, через день полечу обратно.  Снова на "Альфе"? Когда ты ее на утилизацию уже сдашь? Как обычно на Тиону? Не понимаю, что в ней такого?.
С Саликсом Алексей познакомился еще в первый год своего пребывания на Сео, он  был его ровесником и одним из многочисленных учителей  по космической практике .

 Белов объяснил:, -- Соскучился по дому. Алый цвет Сео, конечно прекрасен, но  Тиона  с ее голубым океаном и горами так похожа на Землю. Решил немного полетать один и без мгновенных перемещений в лучах. Мариель занята на Сео и я.... Белов не договорил, потому что именно в этот момент произошел резкий толчок,  "Альфа" словно влетела в стену, Белов услышал страшный  грохот. Через секунду  "Альфу" ударило еще раз,  и на мгновение Алексей  потерял сознание. Скорость корабля быстро падала. Землянин резко повернул корабль влево, затем вверх и вправо. Что бы это не было,  управление "Альфой" он не потерял. Связь, правда, пропала , удар произошел в тот момент, когда он говорил с Саликсом. В наушниках теперь не было даже шума.Без рации и двигателя, на одной инерции , надо моментально садиться на любую планету системы Верены. Ближайшей была Тиона, собственно к ней он и летел. Она была необитаемой, потому что являла собой голубую ледяную пустыню из льдов, снега и незамерзающего на экваторе лазурного океана. Но на любой планете, где побывали сеоны, остаются законсервированные станции, где есть запасы питания, воды, кислорода и связь. И главное , координаты этих станций известны каждому диспетчеру и спасателю.  Белов плавно  корректировал снижение. Ему, по- крайней мере,  казалось, что плавно. Он вспомнил полет на планере  на Земле, чувство восторга от свободного движения в воздухе. Почему- то сейчас он его не испытывал. "Альфу"  потряхивало, как телегу на ухабистой дороге.   Корабль приходилось сажать вручную, постоянно следя за навигационной панелью, которая каким то чудом не вышла из  строя. Мягкой посадки не получилось. Через полчаса "Альфа" , неуклюже сбив пару хрупких ледяных пиков, врезалась в ледяной торос,  взметнув снежное облако: амортизаторы и реверс не сработали.  Он осмотрел  внутренности "Альфы" и всё понял.  Столкновение с ледяным мусором -- машинально подумал Белов. Вокруг Тионы нет астероидов или метеоритов, но периодически , раз в два три года на ее орбите формируются ледяные образования, твердые как камни, а затем, покружив пару месяцев тают от жара лучей  Верены.  Антиметеоритная защита "Альфы"   отказала, а отправляясь в путь, он , честно говоря, даже не проверил её работоспособность.  . Лед  пробил обшивку и фактически уничтожил двигатель. А куски корпуса и переборок лишили "Альфу" системы подачи  кислорода  и аварийного запаса . Оставался только ранец на скафандре Алексея, но надолго этих запасов не хватит.  Атмосфера здесь далеко не земная. Да,  в ее составе есть кислород, правда немного, есть азот, водород и присутствуют  десяток ядовитых "добавок", и снять шлем в этом воздушном коктейле --значит умереть и довольно быстро.
 Станция сеонов далеко, а запас кислорода в его скафандре не рассчитан  на столь долгий переход. Но вариантов не было. Нужно было идти. Надежды на то , что его найдут были небольшие. Маяк челнока был уничтожен вместе с системой связи.

 Алексей пошел в переходную камеру, открыл люк и спрыгнул на голубую искрящуюся поверхность планеты.

Тиона была бесполезной для сеонов. Снега, айсберги, ледяные расщелины и плато. Белов знал  :  Это старая холодная планета, из той категории, что рациональный народ Сео считает бесполезными. Алексей не принимал это рацио, и восхищался ее голубым свечением и любил летать сюда, но теперь за свое хобби приходилось расплачиваться. Хорошо , если не жизнью.
Тиону, как и другие планеты системы, много лет назад исследовала научная команда сеонов. На двух из четырех планет системы уже велась добыча полезных ископаемых, монтировались небольшие Зеркала Сео, две другие были пока пусты, в том числе и Тиона . Хотя планировалось, что мгновенная переброска со временем заработает и здесь.  Но на каждой исследованной планете остались законсервированные станции с аварийными запасами. На Тионе их было три, и ближайшая была расположена ориентировочно в ста двадцати километрах от места катастрофы "Альфы".
Алексей постоял у своего челнока . Он попрощался со "Альфой", как прощается капитан с затонувшим боевым кораблем. И даже отдал честь. Все-таки он был землянином, и оставался человеком своего времени.
Однако, пора ...
 По навигационному индикатору Белов определил направление. Надо было идти, и он пошел, стараясь думать не о запасах кислорода и холоде, а о новой повести или рассказе. Ничто так не помогает преодолевать трудности , как мысли о будущем.
 Через два часа  наступила ночь. Но и в полной темноте шаги его были по-прежнему размеренны , он шел, не ускоряясь и не сбавляя темпа и только  иногда сверяясь с панелью мерцающего зеленым светом  навигатора . Местность была пустой, перепада высот не было, и ему не угрожала опасность свалиться в пропасть или овраг.
   Алексей шел как робот с заложенной в него программой , но "аккумуляторы" его медленно садились, и в один момент перестав осознавать происходящее , Белов упал в снег и придя в себя,  на минуту подумал о смерти. И засмеялся. Нет, он не сошел с ума, просто ему показалось диким и нелепым погибать на красивом ледяном шаре после всего , что он пережил . После тяжелой болезни на Земле, когда туберкулез не давал не то , что бы идти , спокойно лежать. После всех чудес, которые увидел он, землянин из 30-х годов двадцатого века, нашедший свою любовь в этом алом новом мире. Какая глупость, этого просто не может быть! Смех его породил чудовищную ярость, злость на собственную усталость,  потому что в конце концов, теперь Алексей тренированный, сильный человек, с новыми легкими, он может идти, не останавливаясь, и десять и двенадцать часов подряд. Да , силы уходили от однообразия, раздражающей монотонности того, что происходило.  Но лежать он не будет, потому что это -- конец. Он перебрал в голове все положительные примеры из литературы и жизни, от Джека Лондона до рассказов советских полярников. Он может найти в себе силы , даже после казалось бы последнего шага можно собраться и сделать еще десять. Потом еще ...
 Белов шел с огромным усилием, иногда падал и  полз, но снова поднимался, смотрел на навигационный датчик и делал новый шаг. В воспаленном, измученном его мозгу теперь проносились лихорадочные, странные видения. Возможно даже это были сны. Временами перед ним мелькало Царское село зимним вечером, Екатерининский парк , его дом . В другом видении он долго лежал на берегу Черного моря и никак не мог дотянуться рукой до воды. В конце концов усталось дала себя знать и землянин провалился в темноту.
Он не понимал сколько прошло времени, ему просто казалось что один сон сменил другой.

Белов увидел перед собой  большой камень странной формы. Он поразительно напоминал уменьшенную копию пирамиды  и землянин пошел к нему, думая, что камень сейчас  исчезнет, как исчезали прежде другие видения, и снова останется только один гипнотический светло-голубой цвет снегов , но пирамида не исчезла и наткнувшись на неё, он больно ударился. Алексей окончательно пришел в себя.
 Снова, сделав над собой усилие, Белов встал. Скала имела идеальную форму, как будто ее специально кто-то обрабатывал промышленным способом.  Цивилизация на Тионе ? Этого не могло быть !
Но затем, на той поверхности камня, что была обращена к нему, Белов увидел глубоко врезанные пиктограммы -- они чернели ярко выделяясь  лучах Верены ,--и он не сразу понял, что они не похожи на письменность сеонов. Алексей с надеждой посмотрел на индикатор. Нет, от пути на станцию он достаточно сильно отклонился еще несколько километров назад. Значит это никак не мог быть законсервированный форпост его собратьев.  Запаса кислорода оставалось только на два часа. Пища кончилась, вода была на исходе.  Алексей внимательно присмотрелся к "буквам". Нет, эти символы ему не знакомы. Он оглянулся: справа была еще одна такая же скала, слева другая. И сделаны они были вовсе не из камня. Белов осветил ближайший объект фонарем своего скафандра ( было безумно жалко тратить энергию, но без этого не обойтись) и убедился, что имеет дело с металлом. Он немного помедлил и, подчиняясь мальчишескому любопытству, которое никогда в нем не умирало,  осторожно дотронулся до знаков на "камне". И отступил от в сторону, потому что часть пирамиды с пиктограммой ушла вниз, открыв вход в помещение. "Пещера Али-Бабы..." - машинально подумал землянин.  Белов огляделся. "Скал", которые, очевидно, были зданиями, оказалось довольно много-- около тридцати , сорока. Они не были одинаковыми ; некоторые напоминали невысокие дольмены, другие были практически строгими прямоугольниками, но преобладали короткие пирамиды и полусферы.
 Он усмехнулся, вспомнив свои приключения в крымских пещерах. История повторяется... Никак он не мог без находок, ни на Земле, ни на чужой планете.
Он сразу почувствовал себя в стихии исследователя и это его взбодрило.  Алексей выпил остатки  воды, через трубку в шлеме и вошел внутрь "скалы". Белов стоял посредине квадратного помещения, напомнившего ему кают компанию на большом морском корабле : закрепленные и закругленные скамьи, большой низкий экран в центре потухший много лет назад, стеклянные матовые панели и те же пиктограммы. Алексей не мог понять рисунки это или буквы, настолько причудливо выглядили символы. Впечатление, что когда то давно здесь собирались люди, обсуждали свои проблемы, разговаривали, смеялись. Воображение писателя разыгралось, но он остановил себя. Необходимо было осмотреть и другие строения. Внутри соседней "скалы" слабая подсветка из под пола  осветила явно техническое помещение. По серебристого цвета стенам шли  многочисленные провода, трубы, нечто напоминающее вентеляционные решетки.  Третья скала... За дверью Белов остановился, ему прямо в глаза с любопытством смотрел человек . То , что это был именно человек Алексей не сомневался. Был он стар, в зеленоватых глазах мелькали искорки приветливости и добродушия. В отличии от бронзово-загорелых сеонов он был бледен. Даже не бледен , а бел, как земной снег. На нем было подобие скафандра, из потертого светящегося материала с синим отливом. С минуту гость и хозяин разглядывали друг друга. Наконец Алексей решил заговорить, но незнакомец остановливающе поднял руку. Затем оглядел Белова внимательным, почти отеческим взглядом и жестом предложил ему снять шлем  и  позвал его за собой. Двери закрылись.  Алексей не испугался. Старик  излучал спокойствие и доброту. Гость спокойно проследовал за своим провожатым. Шлем он снял и не пожалел, дышалось легко и свободно.
Они шли по длинному коридору, освещенному мягким светом, который , казалось лился откуда-то снизу. Белов понял , что все скалы или здания связаны между собой. Хозяин вел его с изяществом экскурсовода, открывая все новые и новые помещения. Автоматические двери бесшумно открывались и закрывались.
Наконец они вошли в просторный зал вдоль стен которого стояли предметы, напоминавшие землянину автоматы с газированной водой. Старик жестом предложил Алексею нажать на сенсорную панель. Белов повторил его движение, затем еще раз на соседней панели, и еще раз. Он понял намерение  старика.
Машины выдавали разнообразное  питание и напитки,  стоило лишь  дотронуться до сенсора. Натуральная это пища или синтетическая, Белов не знал,  но на вкус она была великолепна. Из под пола выдвинулись округлые мягкие сиденья, подобие стола.
Хозяин спокойно , всё с той же добротой смотрел на землянина  , и у гостя даже не возникло мысли о том , что пища или питье могут быть отравлены или вредны для него.
Алексей понял , что ему помогают. И помогают от всей души.

Подождав окончания трапезы, старик пригласил его проследовать за ним. Эта экскурсия помогла Белову понять, что он ошибался. Это была не станция и не поселок. Все "скалы"  или "дома" были составной частью одного большого организма. Это был огромный звездолет вмерзший в ледяное тело Тионы. Окончательно он убедился, когда вместе со своим провожатым вошел в
нервный центр корабля. Старик  подошел  вероятно к  главному пульту  управления,  разделенному  на 6 секций . Когда-то она , наверное, сверкала стеклами приборов, шкалами, красными и  зелеными   стрелками,  поблескивала   рукоятками,  контроллерами, переключателями. Когда-то здесь была жизнь. Несколько матовых экранов освещенных внешней подсветкой были мертвы.
Рубка не была покрыта пылью, но от нее веяло забытым прошлым. Скорбь отразившаяся на лице хозяина, подтвердила догадку Алексея.
Они прошли через помещения , явно предназначенные для команды. Легко можно было угадать очертания полукруглых "коек"  для экипажа.
Пустота. Никакой одежды, личных вещей, ничего.
У Белова была масса вопросов, его терзало любопытство, но хозяин корабля взглядом остановил его и предложил следовать дальше.
  Они вошли в небольшое помещение, напоминавшее склад. На крюках вдоль стен, были закреплены скафандры из той же светящейся ткани, в которую был облачен бледный человек. Емкости голубого цвета, напоминавшие земные термосы стояли в блестящих ящиках. Старик, умелыми движениями отстегнул ранец от скафандра Алексея, и выбросил баллоны в которых был истрачен кислород. Затем он умело прикрепил на их голубые " термосы" , заменил часть шланга, проверил показатели каким то прибором, издавшим мелодичный сигнал и удовлетворенно кивнул. Затем он снова закрепил ранец на спине землянина.
Белов не одевал шлем, но понял, что теперь  от нехватки кислорода он не умрет. Загадочный обитатель корабля накормил, напоил его, восполнил запасы , одним словом - спас от смерти.
 И всё - таки Алексей надеялся, что услышит от него хотя бы слово. Но нет. Старик проводил его к выходу из пирамиды и указал рукой в сторону станции сеонов. Алексей сверился с навигационным датчиком и убедился, что он прав. Потом , улыбаясь одними темными глазами, хозяин протянул гостю плоскую коробку из желтого металла, покрытую теми же пиктограммами, что были высечены на том, что Белов принял за камни. Он еще раз показал в сторону станции Сеонов , улыбнулся и приложил руку к груди. Возможно, это было приглашение вернуться?
Затем старик развернулся и медленно скрылся в темном дверном проеме.
 А золотая металлическая коробка? Что ж , обитатель заброшенного корабля явно хотел, чтобы он передал ее обитателям Сео. Возможно Мариель, Саликс, Ласерта смогут пролить свет на эту загадку.
Белов последний раз посмотрел на звездолет, так похожий на надводную часть айсберга, или большого доисторического кита.
Теперь кислорода ему хватит, чтобы дойти до станции; и он доберется, хотя идти ему еще часов пять-шесть. Голода и жажды он не испытывал, спасибо старику. Там, на станции, он вызовет по радио  Сео, встретит своих друзей и поделится с ними очередной невероятной находкой. И главное -, увидит Мариель.  Он последний раз сверил направление по навигационному датчику, и пошел к станции с таким азартом, словно только что взялся за новую книгу.