Добрынины. Часть 5. Глава 52

- "И только переехав в свой дом и окончательно выгнав Гришку, я почувствовала себя свободной женщиной,  Ириной Федоровной Кипшидзе, а не какой-то непонятной недоженой Савельева." - с удовольствием прочла Ляля.
   
     - А я всегда была уверена, что она - Савельева... - удивилась Зинаида Васильевна.

     - Я тоже... - отозвалась Ляля

     - А ты каким образом? - изумилась мать. - Ты же дарственную получила...

     - Получила, посмотрела туда, куда бабушка ткнула пальцем, увидела, что это дарственная на дачу, прочла свое имя и... отдала бабушке, которая положила ее в пакет с документами и отвела меня в подвал, чтобы показать, где находится тайник.

     - И все? - удивленно спросила Зинаида Васильевна.

     - Зиночка, а как ты хотела? - вмешалась сватья. - Девочка поступила вполне естественно потому, что она не могла поступить иначе. Попробуй понять - для нее Ирина Федоровна - это любимая бабушка, которой она всецело доверяла...

     - Да-да... - согласилась Зинаида Васильевна. - Это естественно... Так всегда поступают дети во всех нормальных семьях...

     - Правильно, дорогая... - улыбнулась Лидия Михайловна. - И мои идиоты тоже никогда никуда не смотрели... Сыночек мой даже и не знал о существовании дарственной на его имя, пока сбежавший из савельевского курятника жареный петух-алкоголик нас всех в жопу не переклевал... с особым цинизмом...

     - "Ты удивлена, родная? - начала читать дальше Ляля. - Ты думала, что моя фамилия - Савельева?"

     - Да все, наверное, в этом были уверены... - отозвалась Зинаида Васильевна.

     - Мама, ну помолчи ты хоть пять минут... - взмолилась Елена Гурамовна. - И ты поймешь ошибочность своего предположения...

     - Почему? - не поняла Зинаида Васильевна.

     - Не могли все быть в этом уверены... - ответила Ляля. - Сама подумай - бабушка преподавала в местной школе... Там точно знали, что она - Кипшидзе... Да и документы на дачу были оформлены на ее настоящую фамилию...

     - Да-да... - ответила Зинаида Васильевна. - Я глупость сморозила...

     - Да помолчи ты хоть немного... - раздраженно отозвалась Елена Гурамовна. Дай уже дочитать до конца... Осталось совсем немного...

     Мать виновато захлопала глазами и замолчала...

     Девушка продолжила чтение...

     - "И если ты так думала, то ты ошибалась! - прочла Елена Гурамовна. - Я не вышла замуж за Григория Савельева! Я никогда не была его женой! Я навсегда оставила за собой фамилию Анзора и Гурама."

     - Она гордится этим... - подумал вслух Добрынин.

     - "Ты найдешь все документы, лежащие в отдельном конверте, и поймешь, что этого более чем достаточно, чтобы защитить тебя от Савельева-младшего и его посягательств. - продолжила читать Елена Гурамовна. - Не сомневайся в этом, моя деточка... Я, с согласия Гурама и в его присутствии,  показывала имеющиеся документы очень хорошему адвокату, который сказал, что даже, если Савельев захочет отобрать у тебя имущество в судебном порядке, у него ничего не получится... А вот его отдать под суд за мошенничество у тебя получится несомненно..."

     - Как хорошо... - вслух подумала Зинаида Васильевна. - Как хорошо, что Ирина Федоровна так тщательно все продумала...

     - Ты замолчишь когда-нибудь, курица щипаная? - "нежно" поинтересовался зять.

     - "А теперь еще одно, и тоже очень важное. - прочла Ляля. - Теперь ответ на вопрос, почему я прописала именно тебя в квартиру дедушки Анзора и именно тебе передала дачу именно по дарственной? Тебе, а не прямому своему наследнику - Гураму?"

     - Да, очень хотелось бы узнать ответ на этот вопрос. - отозвалась Зинаида Васильевна. - А то выглядит вся эта история не так, чтобы уж очень интеллигентно...

     Елена Гурамовна улыбнулась и продолжила читать:

     - "Ответ будет простым, Лялечка... После гибели жены и ухода ее родителей Гурам остался единственным хозяином всего их имущества - хозяином их московской кооперативной квартиры, куда его успела прописать Катя, и прекрасной дачи в ближнем Подмосковье, правда, не по  нашей дороге... Ты сама понимаешь, деточка, что не положено советскому человеку быть прописанным сразу в двух квартирах и иметь сразу два дачных участка. По закону не положено... Но и терять такое имущество было тоже очень жалко..."

     - Еще бы... - отозвалась Зинаида Васильевна.

     - "При этом, единственной наследницей Гурама являешься ты, моя деточка. - продолжила читать Елена Гурамовна. - Так вот, чтобы ты со временем получила все имущество - и мое, и отцовское... Чтобы ты была обеспечена средствами  на всю жизнь и никогда не знала, что такое голод, мы с Гурамом решили записать все мое имущество сразу на тебя, причем он сразу посоветовал мне сделать  на дачу дарственную... На всякий случай... Кто знает, на какой криминал, на какую подделку документов может оказаться способным подоночный мужик-алкоголик зрелого возраста, когда ему хронически не хватает денег на ведение привычного образа жизни, а работать и жить как все очень не хочется?  А на оставшиеся от Кати кооперативную  квартиру с домом Гурам оформил завещание на твое имя. Вернее, не только на дом и квартиру, но и на все имущество и денежные средства, которые будут принадлежать Гураму на момент открытия наследства."

     Зинаида Васильевна охнула и схватилась за сердце...

     - Химоза, что ты чувствуешь? - спросил Вадим Никольский, считая пульс женщины.

     - Жалеет, что столько денег проехало мимо наглых Яковлевских морд... - пробурчал Добрынин.

     - Ты неправ... - ответила ему теща. - Я, с одной стороны, обрадовалась тому, что Лялька будет обеспечена отцом и бабушкой на всю жизнь, а, с другой...

     - Рожай уже... - попросил зять.

     - Я задним числом страшно испугалась... - сказала Зинаида Васильевна. - Ведь если бы Яковлевы знали об этом, то непременно нашли бы способ вытряхнуть из меня все деньги... Если бы ты, Вадим, не появился вовремя...

     - Теперь поцелуйтесь и попрощайтесь... - посоветовала сыну и сватье старая дама.

     - А прощаться-то зачем? - не поняла Зинаида Васильевна.

     - Ты на Лялечку посмотри... - посоветовала сватье Лидия Михайловна. - Еще минута, и порвет она вас обоих в лоскутки...

     - Прости нас, Солнышко... - попросил Добрынин. - Читай, ласточка моя...

     - "...Гурам оформил завещание на твое имя. - продолжила чтение Елена Гурамовна. - Вернее, не только на дом и квартиру, а на все имущество и денежные средства, которые будут принадлежать Гураму на момент открытия наследства. Это я знаю точно, поскольку к нотариусу мы с ним ездили вместе... Документы были оформлены в моем присутствии.  И получится так, что потом, через несколько лет, когда уже не будет рядом с тобой ни меня, ни Гурама, а ты, моя родная, станешь совсем взрослой женщиной, матерью и бабушкой, ты унаследуешь, кроме моего, еще и отцовское имущество, и станешь единственной  хозяйкой всего, что нам принадлежало... Ты сама решишь, какое имущество оставлять себе, как имущество, а какое - продать и жить на вырученные деньги в достатке до конца своих дней. В квартиру Гурама ты сможешь прописать своих детей, когда они станут совершеннолетними... Ты - девушка умная, и сможешь распорядиться всем правильно."

      - Ну, хотя бы внятно объяснила, почему ничего не подозревающую девчонку втемную втравили в такую подлянку...  - отозвался Вадим-младший и забористо матюкнулся.

      Его тут же поддержал Вадим-старший...

      - Никакой подлянки, оказывается, не было, мальчики... - возразила Зинаида Васильевна. - Они постарались обеспечить Лялечку на всю жизнь единственными возможными в Советском Союзе способами...

      Ты простила их? - спросила сватья.

      - Пока не знаю... - тихо ответила Зинаида Васильевна. - Мне необходимо принять и пережить то, что я сегодня узнала... Если хочешь, переварить...

      - Переваривай быстрее... - тут же посоветовал ей зять.



Продолжение следует...