Одинокая башня

Я тогда был ещё десятилетним мальчуганом. На лето мы поехали к папиной тётушке в дальнюю деревню, и я с грустью предвкушал самые скучные каникулы.
 
Приехав в деревню, я с унынием разглядывал соседние домики. Родители были в восторге от красивых фасадов, папа отмечал для себя крыши и веранды, а мама любовалась благоухающими цветами. Я же сразу заметил, что детей моего возраста здесь нет. Похоже, детей здесь совсем нет, за пару дней я обнаружил среди соседей лишь старушек, приглашающих на чай, и редких семейных пар, но уже взрослых, гораздо старше моих родителей.
 
Так началось моё самое скучное лето. Дни текли медленно и однообразно. Я пытался развлечь себя сам, но одному играть было не интересно. В лес ходить мне не разрешали. Папа обещал сходить со мной за грибами, но всё время возился в огороде, помогая своей тётушке. К речке тоже одному нельзя было спускаться, и приходилось маяться от скуки.
 
Я обошёл все улочки, вежливо здороваясь с соседскими старушками. Дома были красивыми, но обычными. Ничто в них не цепляло моего внимания. Кроме одного дома. Впрочем, сложно было назвать его домом, скорее, башня, одиноко стоявшая в стороне, за рекой. Ходить мне туда не разрешалось, поэтому я разглядывал издали. Никто, похоже, не жил там, за две недели я так и не увидел никого входящего или выходящего из калитки. По вечерам окна зияли чернотой, словно пустыми глазницами, и мне почему-то становилось жаль этой одинокой башни. Я чувствовал в ней что-то родное и схожее с моим положением, одиночеством. Почему её бросили? Почему никто не приезжает навестить?
 
И вдруг однажды вечером я увидел лёгкий дымок над трубой одинокой башни. Я проморгался, но дымок никуда не делся. Более того, я чётко видел, что окно наверху распахнуто настежь, и даже какая-то птица залетела внутрь, я не успел её разглядеть.
 
Почему-то я разволновался. Я сам не понимал, отчего. Ведь всё просто: хозяева приехали на каникулы, а может, эту башню сдают, поэтому она пустует. Папа иногда рассказывал, что так многие делают, это позволяет неплохо заработать, но я был твёрдо убеждён: когда я вырасту и у меня будет свой дом, я никогда не стану сдавать его чужим людям. Это как отдать собаку в чужие руки на всё лето.
 
Весь вечер я думал о той башне. Представлял себе хозяев. Какие они? Вдруг там большая семья? И есть ли дети моего возраста? Желательно бы мальчишка, с кем можно будет играть, рыбачить и просто бегать или загорать.
 
Ночью мне приснилось, как мы уже играем в разные игры. Поэтому проснулся я с мыслями о башне. Мне не терпелось скорее узнать, кто там живёт. Я быстро умылся и позавтракал, и скорее собрался на прогулку.
 
Окно наверху башни было так же распахнуто. Я спустился ближе к реке, но старался не подходить к ней — ведь я хорошо помнил запрет. Но башня так и манила к себе. Как назло, живая изгородь загораживала весь обзор, и нельзя было разглядеть, что происходит в саду.
 
Можно было бы, конечно, пройти по мосту через речку, но если меня не пускали к самой реке, можно ли мне ходить дальше, на другой берег? Я рассудил, что нельзя и вздохнул. Но всё же направился в сторону моста. Ну хоть краешком глаза…
 
Неожиданно я увидел белого пони, выглянувшего из калитки. Он на мгновенье остановился и я застыл в изумлении. Мне показалось, что у него тонкий витой рог на лбу. Не может быть! Я подбежал к берегу, но дальше идти не мог: река преградила мне путь. А пони, как назло, исчез в саду. Что это было? Галлюцинации? Помню, папа рассказывал мне о них. Мог ли я ошибиться? Или просто привиделось?
 
Неожиданно сзади ко мне кто-то прикоснулся. Я почувствовал, как кто-то схватил меня за штанину и слегка потянул. Обернувшись, я никого не увидел. Но, опустив взгляд, в ужасе отпрянул назад. Волк! Не удержавшись на краю, я соскользнул вниз.
 
Не знаю, чего я испугался больше. Секунды, казалось, растянулись на целую вечность. Я с ужасом падал в воду и последнее, что я помнил — это волчью пасть перед глазами. Не зря мне говорили не ходить в лес…
 
Всё это молниеносно промелькнуло перед глазами, и я с громким всплеском упал в воду. Я стал барахтаться, пытаясь вынырнуть и поплыть к берегу. Я упал с обрыва, здесь оказалось глубоко для меня, а прикоснувшись к отвесной стене, я ощутил лишь камень, за который невозможно было ухватиться.
 
Тут я снова почувствовал к себе прикосновение. Кто-то схватил меня за рубашку и потащил на берег. Я не видел, кто мой спаситель, лишь понимал одно: это не человек. Действительно, меня вытащили из воды и волочили по берегу, к мосту и дальше через мост. Я не знал, что и думать. Меня спасли или я попал в плен? Наверное, всё же спасли. Тогда куда меня волокут?
 
Я не помнил, что было дальше. Наверное, я потерял сознание от всех волнений. Очнулся в каком-то помещении. Сначала разглядывал предметы перед собой, не понимая, где я. Затем окончательно пришёл в себя и поднялся с дивана. Голова закружилась, и я удержался рукой о стол, стоявший возле.
 
— Наконец-то очнулся, — услышал я приятный мужской голос.
 
Обернувшись, увидел высокого мужчину в странном синем наряде. Он напоминал сказочного волшебника. Наверное, актёр.
 
— Проголодался? — спросил он и указал рукой на стол. — Угощайся.
 
Оглядев стол, я почувствовал, как сильно проголодался. Но вежливо ли было сразу браться за еду в незнакомом доме? А кстати, где я?
 
— Не бойся, ты у меня в гостях, — мужчина сел на стул напротив. — Ты чуть не утонул, и Серый принёс тебя сюда. Ах, да, я забыл представиться. Меня зовут Мэрлин.
 
Серый. Я огляделся и наткнулся взглядом на волка. Того самого, у реки. Я напрягся, но потом сообразил, что вряд ли злого хищника держали бы дома. Наверное, дрессированный. Я таких видел в цирке. Волков там, правда, не было, но тигров держали. Я ещё раз посмотрел на Серого с опаской, но успокоился. Зверь спокойно лежал в сторонке, никого не трогая. И сейчас он вовсе не выглядел грозно или страшно. Это я тогда с непривычки напугался, я же не знал, что волк ручной.
 
Рядом с волком на табурете спали ёжики. Комната оказалась огромной и интересной. Сколько всего здесь было! Глаза разбегались, и каждый раз я находил новые предметы, которые сразу не заметил. Я ел и разглядывал всё. И чуть не подавился, обнаружив в углу единорога! Того самого! Значит, мне точно не показалось. Только… постойте… Неужели они существуют? В доказательство, что он настоящий, единорог повернулся и взглянул на меня.
 
— Удивлён? — улыбнулся Мэрлин. — Самый настоящий. Но люди почти всех уничтожили, что больше не могут их видеть. Дети не в счёт, — добавил он. — Дети, верившие в чудеса, способны увидеть их, — он подмигнул мальчику. — Кстати, мы с Серым представились, теперь твоя очередь.
 
— Артур.
 
Мне очень нравилось здесь. Я не мог назвать, что именно. Всё. Абсолютно всё. Высокий потолок, разные предметы, висевшие под ним, множество диковинок. Чего здесь только не было! Подзорная труба, скелет маленького динозавра, разные склянки и колбы, тетради с исписанными листами и толстые старинные книги. Даже у окна в кадке росло самое настоящее деревце, благоухающее своими белоснежными бутонами. Единорог уютно лежал в кресле, иногда с любопытством разглядывая меня. Мы с ним переглядывались временами. Волк мирно дремал на дощатом полу, а рядом продолжали спать ёжики. Сова всё время садилась на плечо хозяина, а чёрный ворон гордо сидел в сторонке, всем своим видом показывая, что я ему не интересен, и не только я.
 
Наконец, единорожек осмелел и тихонько подошёл ко мне, уткнувшись маленьким рогом в мой бок. От щекотки я рассмеялся, а он осмелел и стал облизывать мою руку, словно собака.

Я немного поиграл с единорогом, затем Мэрилин показал мне свою коллекцию бабочек. Он открыл большую деревянную коробку, и оттуда тут же выпорхнули разноцветные бабочки разных размеров. Они заполнили всю комнату, часть вылетела в окно, некоторые заметили белые цветы и полетели к ним.

— Вечером они все вернутся в шкатулку, — улыбнулся Мэрлин. — они сами возвращаются в свой дом.

А какой был вид из окна! Из той самой одинокой башни. Сверху деревня видна была вся, как на ладони. За речкой простирался лес, его зелень упиралась в самые горы.

Мне казалось, что пробыл в этом доме целую вечность, но понимал, что это день так растянулся, насыщенный интересными событиями. Наконец-то я не слонялся от скуки по деревне, а действительно приятно провел время, в хорошей, правда, необычной компании.

Домой я добрался уже когда начало темнеть. Волк отвёз меня за мост, теперь уже на себе. Я крепко держался за шерсть, от непривычки боясь не упасть. Серый ещё долго стоял, провожая меня взглядом, но всё было спокойно. Дома я пытался рассказать родителям о своих приключениях, утаив про ненамеренное купание в реке, но те лишь улыбались, посчитав мои слова забавной выдумкой.

Ну и пусть. Не хотят взрослые верить в чудеса — пусть и не верят. Сами лишают себя прекрасного.
___________________________

Художник Скотт Густафссон «Мэрлин и Артур»