Первая молитва

Страх.

Жуткий, липучий, холодный.

Он заставляет Мальчика свернуться под одеялом, накрыться с головой, стать никем. Или, хотя бы оглохнуть, чтобы не слышать эти звуки за стеной.

Опять пьют!

Говорят, что взрослым так можно.

Только Мальчик никак не может понять, почему раньше, когда они жили с Мамой, он спокойно спал и утром просыпался в сухой постели. И не боялся звуков за стеной. Может быть, потому что знал, что это никакой не разбойник, а это  Мама строчит на швейной машинке.

Первый раз ЭТО случилось, когда Тот, который велел называть его Папкой, стал кричать на Маму нехорошими словами. Эти слова Мальчик узнал, когда два года назад стал ходить в садик. Тогда Мама сказала, что так говорить нельзя, потому что стыдно. А теперь сама стала их говорить. И ещё стала его называть не Мишуткой, а Мишкой и спиногрызом. И прибегать по ночам, если снился страшный сон, не разрешала. Потому что пьяный Тот, который велел называть его Папкой, орал, что рано ему ещё к бабам в кровать лазить. И хохотал. А Мама тоже смеялась.

Тогда Миша ушёл к себе и попытался спрятаться так, чтобы его не стало. А утром обнаружил, что его постель мокрая.

- Да он у тебя ещё и ссытся! – хохотнул Тот, когда Мама брезгливо выносила его простынку.

- Только бы … только бы … - Миша представил, как завтра Мама опять заставит полоскать в тазу простыню, а потом будет поливать его сверху холодной водой.
- Чтоб шептуром не вонял, а то из садика выгонят!

Миша заплакал.
 Тихонько.
 Чтобы не услышал Тот.

И ему вспомнилось, как Мама давным – давно пела ему песенку про Ангелов,  которые любят и берегут маленьких детей. У него, оказывается, тоже был Ангел. И звали его Михаил. Но тогда  Мальчика берегла Мама. А теперь …

Миша подумал и прошептал:
- Михаил, побереги меня, пожалуйста! И Маму побереги! А, если можно, то собачку Ничейку – тоже!

Мальчик прислушался.

Шум за стенкой сменился невнятным бурчанием.
- Заранее благодарю, - добавил он понравившиеся ему вчера слова, которые говорил чей то дедушка их воспитательнице. Они звучали так внушительно! – Спокойной ночи, Михаил!