Опасный перевал -17

     В ноябре этого же года, мне еще раз довелось побывать в селе Псху.      Честно говоря, я совершенно не собирался выезжать из Москвы в связи с загруженностью нашей мастерской, взявшей на себя функцию генпроектировщика большого храмового комплекса с соборным храмом в честь св. Василия Великого в Санкт – Петербурге.     Настойчивость Наталии, регулярно звонившей мне, с просьбой поехать в Абхазию, сделала свое дело. Важным аргументом, сломившим мое упрямство, стал предстоящий день её рождения, а также компьютер-ноутбук, купленный по её просьбе в Москве, и загруженный необходимыми программами нашим специалистом. Прежний ноутбук утонул этой весной при переправе её УАЗика через реку Каменная.     И вот я в Сочи. В Адлерском аэропорту меня встречает Владимир и Александр и на своем Лендровере Тойота «Прадо» везут в Абхазию. Владимир, хозяин машины, является сыном благодетельницы из Киева, Натальи Ивановны, которая вот уже два года помогает во славу Божию строить храм. Недавно на её средства были приобретены и установлены колокола для храма в селе Псху.     Рассматривая из кабины автомобиля горные абхазские пейзажи, я вспомнил тот день, когда мне позвонила из Киева Наталья Ивановна и сообщила, что недавно была у старца Ионы в Одесском Успенском монастыре. Прощаясь, батюшка подарил ей цветную копию эскиза Владимирского собора, разработанного мной.     Наталья Ивановна восприняла это как знак того, что надо встретиться со мной и помочь в финансировании будущего строительства этого храма. В связи с тем, что ни адреса, ни моего телефона на этой картинке не оказалось, Наталья Ивановна  разыскала меня в Интернете на сайте украинской епархии. Там было указано о моём награждении орденом Почаевской иконы Божьей Матери. Наталья Ивановна искренне считала, что я живу и работаю на Украине. Лишь только связавшись с епархией, она узнала мой московский телефон.     Услышав её рассказ и желание встретиться и помочь в строительстве Владимирского собора, я был несколько обескуражен.  Такое случилось у меня впервые. Я сообщил, что через неделю должен быть на Украине в Одессе и рад буду встретиться с нею.     На встречу в Свято-Успенский монастырь мы  отправились с Наташей, ожидая, что встретим очередную бизнес-леди, которую временно посетил духовный порыв, основанный на гордыне, ведь сейчас так модно среди бизнесменов, создание фондов, главной целью которых является прославление себя любимых, а не реальная помощь церковным приходам. Подъехав к воротам монастыря, мы встретили совершенно других людей.     Наталья Ивановна, скромная и простая русская женщина с полным отсутствием качеств характерных бизнес-леди. Её сын, Владимир, худощавый, высокий парень и второй сын Ростислав,  оказались очень скромными молодыми людьми, хотя и приехали на дорогой иномарке.      Я представил Наташу, как  келейницу старца  Ионы и его духовное чадо, которая в далекой Абхазии строит  храм по благословению батюшки. Я также объяснил что, еще нет готовности в правительстве Москвы возвести Владимирский собор, проект которого получил благословения патриарха. Я рекомендовал им направить свои усилия на помощь храму в Абхазии. Наталья Ивановна с радостью принялась за столь богоугодное дело. И вот теперь её сын, тоже бизнесмен, везёт меня по дорогам Абхазии.     В Сухуми нас встретила Наташа, у которой вкусно отобедав украинским борщом и прочими блюдами, мы были отведены к старице Ольге.     Матушка Ольга долго не отпускала Наташу от себя, как будто что-то предвидя. Мы в это время с ребятами ожидали своего приглашения во  дворе её старенького домика. Но вот настал и наш черёд.     Мы вошли в очень скромное жилище схимницы, состоящее из двух помещений, в одном из которых, вдоль стены разместились дрова для печи и пучки сушеных трав, подвешенных под потолком, а в другом, сама печь и две кровати. На одной из них сидела матушка Ольга, глаза которой вот уже несколько лет не видели.     «Где же Сергей?» - спросила старица, от которой исходило сердечное тепло и искренняя радость. Я присел на колени рядом. «А вот и он. Мы давно ждем и молимся за тебя. Как твои дела?» Матушка обняла меня и на протяжении всего разговора не отпускала.     Я стал рассказывать о том, что после первой встречи с ней и старцем Ионной, их молитвами, происходят постоянные чудеса, связанные с моим служебным ростом в Патриархии. Рассказал и о том, что недавно был отмечен Патриархом орденом Серафима Саровского, а перед приездом в Абхазию вышел указ о назначении меня заведующим кафедры «Архитектуры» в Иоанно-Богословском университете. Даже сегодня, только переехав границу Абхазии, мне позвонил член Патриаршего Совета по Культуре, настоятель храма священномученика Папы Римского Климента и  сообщил, что меня зачислили в состав Патриаршего Совета по строительству двухсот храмов  в Москве.         Матушка спросила: «А у кого ты сейчас работаешь?»- Нахожусь на послушании главным архитектором у Управляющего Делами Патриархии, митрополита Варсонофия -  ответил я.        Матушка, улыбнувшись, вспомнив события прошлых лет, сказала: «А ведь     раньше, когда он ещё был простым батюшкой, он часто приходил ко мне за    благословением».    Такой информацией я был потрясен, да… как тесен мир православных. Теперь вот и я пришел за благословением старицы, находясь на службе у её бывшего чада, теперь второго по статусу после Патриарха. Старица поинтересовалась и моей семейной жизнью. О многом я тогда поведал ей и получил  мудрые советы и утешение для своей души и сердца.        Жизнеутверждающим, подающим надежду на спасение голосом, матушка    трижды перекрестив, благословила меня.    Также благословение получили Володя с Александром, которых она также тепло приняла.     Мы все стали у иконы, матушка Ольга, горячо, с теплом в голосе, прочитала молитвы и стала крестить нас. «Этот крест от внезапной смерти, этот крест от врагов и лютого зверя, этот крест чтоб дорога была легкой, а этот от милиции и полиции». Старица, совершая над нами крестные знамения, продолжала благословлять нас в защиту от всяких бед и напастей. Она попросила каждого из нас перекрестить и её.     Выйдя из кельи, Наташа рассказала нам о причине своего долгого пребывании у старицы. «Матушка, сегодня, почему-то долго не отпускала от себя. Мне уже стало неудобно за вас, на улице не жарко. А матушка все говорит: «Побудь ещё со мной, Наташенька». Затем она как будто погрузилась сама в себя и просматривая какое-то грядущее, говорила сама с собой. «Так-так, да-да, да, ой-ой…», а затем твердым голосом произнесла: «Все же надо вам ехать, эта поездка будет очень нужной и полезной  всем. Я буду молиться за вас».     Да, дорога предстоит видимо не легкая, да вот и дождь моросит. В горах выпадет снег, а это нам совершенно ни к чему, нужно быстрее выезжать.     Действительно шел мелкий дождик, которому я выходя от матушки, не придал значения.      Лишь только в начале второго часа ночи, после загрузки, наш авто-караван, состоящий из трех машин, выдвинулся в путь. Впереди едет УАЗик с бригадой рабочих, ведомый Наташей. Тойота, управляемая Володей, идет следом. Я, трудник Виктор и шестилетняя девочка Евдокия, которую мама попросила отвезти к бабушке на Псху, сидим на заднем сидении. Часть рабочих, разместились в кабине КАМАЗа, идущего за первыми двумя машинами.     Дождь все усиливается, мерно работают дворники, в теплой кабине Лендровера клонит ко сну. Путь предстоит не близкий. Хоть и неоднократно мне доводилось ездить в сторону озера Рица по этой дороге, узнать её ночью, даже с включенными фарами, невозможно. Где-то слева или справа простираются невидимые нашим глазам пропасти и ущелья. Лишь только освещенные крутые стены скал на поворотах и постоянный подъем по извилистому серпантину напоминает, что мы в горах.     Вскоре капли дождя превращаются в снежинки. Наталья тяжело вздыхает. Снег все усиливается, накрывая дорогу белым покровом сантиметров на двадцать. Подъехав к озеру Рица, останавливаемся минут на пять, дожидаясь отставшие машины.     Наш караван ещё некоторое время продолжает движение  по асфальтовой дороге, но скоро она заканчивается. Начинается подъем по грунтовой заснеженной дороге.     Лендровер пробуксовывает на крутом подъеме, не в силах ехать дальше. Мы с Виктором выскакиваем из салона и начинаем толкать. Наши усилия тщетны, учитывая, что я обут в летние туфли. Никто не ожидал, что мы так быстро погрузимся в зиму. В легкой куртке и без шапки поначалу холодновато. Но вскоре в раскачку машина все же трогается. Мы бежим за ней, чтобы запрыгнуть в салон на более пологом отрезке дороги.     Вскоре ситуация повторяется. Наших сил недостаточно. Наташа пересаживается за руль, а мы  с Владимиром и Виктором выталкиваем машину и бежим за ней вслед по неосвещенной дороге. Такие же манёвры выполняют и ребята, следующие за нами на УАЗике. Лишь только КАМАЗ гордо и неторопливо покоряет все препятствия на нашем пути. Через некоторое время от подобных манёвров я согреваюсь.     Мне вспоминается мой первый армейский марш-бросок, когда, будучи ещё новобранцем, покорял по-пластунски колхозное поле, покрытое коровьим навозом, прикрытым припорошенных снегом. Жаловаться было некому. Сзади шли сержанты и подгоняли нас, яко скот, военными ремнями с медными бляхами.        Теперь ситуация несколько иная. Подгоняют нас уже не сержанты, а простой страх и желание выжить. Заскакивая очередной раз в салон, читаю про себя Иисусову молитву.      Наташа говорит: «Кто в горах не побывал, тот Богу не молился»- так сказал монах Исакий, когда мы также ехали через перевал на КАМАЗе в снег, долго копали, много молились, а когда машина юзом шла в пропасть, то мы криком кричали «Господи помоги, Господи помилуй».Здесь очень хорошо идет молитва. Давайте читать Иисусову молитву нараспев, вслух, по очереди. В начале мужские голоса, а затем женские».     И вот мы, как во время крестного хода, поем Иисусову молитву. Это благотворно действует, едем без проблем довольно долго. Наташа «утешает» нас: «Это ещё хорошая дорога, а вот дальше…».     Она просит Владимира остановить машину у деревянной беседки в виде грибка. Здесь нам предстоит немного отдохнуть и подкрепиться. Она достает термос с ароматным травяным чаем и лаваш с сыром. Шофер КАМАЗа Игорь, выносит полуторалитровую бутылку домашнего вина.     Наташа торжественным голосом объявляет: «Сегодня у нас есть именинник. У нашего киевлянина Александра - день рождения». Поздравляем его, чокаясь пластиковыми стаканами с вином и угощаясь лавашом с сыром, передавая его  по кругу.     Свет фар, в лучах которого мы расположились, не отражая ни одного объекта, кроме нас, теряется в глубине ночи. Мы где-то возле перевала, под нами пропасть. Лишь крупные снежинки сплошной пеленой, кружась, ложатся на землю и наши одежды. Холодно. Расходимся по машинам и выключив двигатели, погружаемся в кратковременный полуторачасовой сон. Скоро рассвет.     Просыпаюсь очарованный сказочной картиной. На моих глазах происходит преображение гор. Снежные вершины отражают предрассветный багрянец ещё не взошедшего солнца, затем при первых его лучах, цвет вершин меняется на ярко-оранжевый.  Вскоре заснеженные скалы облачаются в золотые одежды. Их ослепительное сияние заставляет прищурить глаза. В машине холодно.        Но вот солнце освещает и нашу машину, просыпаются и все находящиеся в ней. Выходим из салона на хрустящий полуметровый снег. Морозно, зато воздух необыкновенно чист и прозрачен. Подходят к нам и ребята из других машин. Игорь улыбается и прищурив глаза говорит: «Надо было ехать раньше, до дождя в городе, а теперь не знаю, видимо придется копать снег, не дай Бог намело на дороге снежные элеваторы».     После небольшого завтрака состоящего из вина и лаваша, чай выпит ещё вчера, двигаемся в путь.     Наташа садится за руль УАЗа. Александр, освободившись от шоферских обязанностей, пересаживается в нашу машину. Колону  возглавляет КАМАЗ Игоря, прокладывающий нам дорогу. Глубина снежного покрова увеличилась, это видно по срезаемому днищем КАМАЗа, сугробу.  Александр, несколько смущенно говорит Владимиру, ведущему Тойоту: «Да, на скольких авторалли мы с тобой не участвовали, но такого не видели. Наш внедорожник здесь, словно коза на льду. Даже Наташин УАЗик гораздо лучше ведет себя в этих условиях. Японцы не могли предусмотреть в своих тестах для машин, таких препятствий».     Я из разговора понимаю, что Володя с Александром являются многократными участниками авторалли по бездорожью и даже завоевывали четвертое и другие места в соревнованиях. Владимир продолжает: «Я уверен, что победитель последнего ралли «Бездорожье», тут он называет фамилию, оценив ситуацию, вернулся бы назад». Я, подумав о том, что вряд ли легковая машина смогла бы вернутся назад, говорю: «В нашем ралли иные правила и проигравший выбывает на всегда,  возможно даже из жизни». Ребята соглашаются со мной.     На крутом подъеме машина пробуксовывает и её начинает тянуть назад, а это значит в пропасть, так как мы только что совершили поворот, а прямая, по которой повело машину, ведет на дно глубокого ущелья.     Мы все, за исключением шофера выскакиваем и удерживаем машину, затем в раскачку, пытаемся вытолкнуть ее.  После нескольких мучительных минут машина трогается. Становится жарко. Мы, чтобы не останавливать ползущую, но все же в гору машину, идем, а иногда и бежим следом за ней. Часто падаем, сердце учащенно бьется, дышим   не носом, а глотаем воздух ртом, но все же с надеждой смотрим на впереди идущую машину. Ноги промокли, штаны по колени также мокры, но холода не чувствуется. На пологом участке заскакиваем в салон. Наш отдых длится недолго, все повторяется снова и снова.     Вот и сам перевал, до него кажется рукой подать, всего лишь метров триста, нужно совершить всего два поворота, но  машина снова буксует и медленно скользит вниз. Наши попытки толкнуть машину обречены, мы лишь только останавливаем её движение вниз.     Владимир глушит машину. УАЗик, ехавший впереди нас, также застыл на крутом подъеме, хотя КАМАЗ уже скрылся за поворотом. Бежим толкать машину Натальи, но даже восемь человек из двух машин не смогли ни чего сделать, лишь только ухудшили положение, так как машину увело скольжением к краю пропасти.     Бежим за поворот искать КАМАЗ. Игорь, почувствовав что-то неладное, осторожно спускается задним ходом. Не дай Господь, чтобы его повело вниз, об этом страшно и думать. Но вот совершив задний крутой поворот, машина останавливается рядом с УАЗиком. Игорь, оценивая ситуацию, надевает стальной трос. Предыдущий капроновый трос был порван ещё вчера, да и лебедка с тросом, закреплённая на Наташиной машине, сломалась сегодня.     КАМАЗ начинает медленно двигаться вверх, трос натягивается. УАЗик благополучно, удаляясь от края пропасти, движется за грузовиком начинающим делать крутой поворот градусов на девяносто влево. Середина троса медленно приближается при повороте к краю пропасти. Машину тащит туда же. Даже вывернутый Натальей руль вправо не спасает от неминуемого. Мы в ужасе начинаем орать во все горло, чтобы остановить КАМАЗ. И только когда переднее левое колесо коснулось края пропасти, машина стала. Игорь вовремя остановил грузовик.     Наташа позже вспоминала: «Когда машину потащило к краю обрыва, я начала выруливать в противоположную сторону. Это оказалось бесполезным делом, машину тянуло за тросом. Начала давить на клаксон, сигнал не работает, он ещё несколько дней назад сломался. Выпрыгнуть уже поздно, дверь с моей стороны над пропастью. Слава Богу, думаю, что погибну одна, в машине кроме меня никого. Дай Бог, чтобы трос не потянул за собой КАМАЗ, ведь он под крутым уклоном на накатанной, почти ледяной горке. Но, скорее всего, оборвется трос и УАЗик полетит в пропасть. Я погибну, это ладно, но кто же будет достраивать храм? При этой мысли машина остановилась над обрывом. Значит, Господь решил, что я ещё нужна».     Игорь, остановив машину, подходит к Наталье, застывшей у руля. Он тогда не знал, что сигнал УАЗика неисправен, да и с противоположной стороны поворота край дороги просто сливался с заснеженным обрывом. Мы также собираемся у машины, пытаясь оттолкнуть её от края пропасти. Игорь принимает новое решение. Подъехав к УАЗику, он цепляет его на очень короткий трос и благополучно вытаскивает машину на пологую часть дороги. Такая же операция производится и с Тойотой.     Наш караван перестраивается. Внедорожник едет первым, за ним УАЗ и КАМАЗ. Когда до перевала остается несколько метров крутого подъема, Тойота буксует и начинает скользить вниз. Снова толкаем враскачку. Подходят ребята с Наташиной машины и наши совместные усилия дают результат. Бежим за машиной.     Наташин УАЗик, наехавший на скользкий участок дороги, оставленный после нас, начинает тащить обратно. Все её усилия остановить машину безрезультатны, тем более что ребята с её машины не успевают подбежать к ней, помогая толкать Тойоту. УАЗик юзом катится к пропасти и зависает одним колесом над ней. И снова КАМАЗ вытаскивает на тросе Наташину машину.     Мы стоим на верхней отметке перевала на высоте 2200 м. над уровнем моря. Перед нами по всем сторонам раскинулись заснеженные вершины Большого Кавказского хребта. Яркое солнце, находящееся в зените, отражаясь от свежевыпавшего снега, миллиардами искр озаряет белое безмолвие. Под нами огромная пропасть.     Где-то там, внизу, притаились заснеженные кроны деревьев, размер которых с вершины перевала кажется не более спичечной головки. Я задаю сам себе вопрос: «Почему я не восторгаюсь этой красотой? Видимо красота имеет и другие грани восприятия. Нам она показала свою теневую, опасную сторону. Да, красота – это та же стихия». Мы незваные гости этого белого безмолвия и поэтому должны жить по её правилам. Я вспоминаю, что год назад, здесь на этом месте и в это время, также попав в первый снегопад, погиб Александр, житель села Псху, с которым мы неделю до трагедии ехали ночью из села в Сухум. Он тогда рассказывал об опасностях горных дорог в этих местах и о трагических случаях произошедших с местными жителями.      Проезжаем небольшую долину на перевале. Рядом с лесным массивом, расположившемся на отроге горы, замечаю лошадь. Она, разгребая мордой снег, отыскивает ещё зелёную траву и тут же поедает её. Я спрашиваю у Наташи: «Видимо здесь есть люди, приехавшие сюда на лошади?» «Нет, посмотри, на ней нет седла, а то что осталось от поводьев представляет из себя оборванный и распущенный конец веревки. Эта лошадь, скорее всего, заблудилась или отбилась от стада. Такое здесь часто встречается, особенно если их испугали дикие животные. Эта лошадка обречена погибнуть в лапах медведя или от стаи волков. С собой её также не возьмешь. Она к чужому не подойдет».     Некоторое время дорога, если её можно назвать таковой, идет полого вниз. Машина своим бампером и днищем кузова срезает рыхлый снег. Но вот крутой спуск, под нами река, которую предстоит проехать, причем не теряя скорости, так как далее не менее крутой подъем. Наташа, заменившая штурмана, успокаивая Володю, координирует и направляет его действия. На этом пути за годы пребывания здесь, она не только запомнила, но и прочувствовала на себе каждую переправу через русло реки, каждый опасный камень или упавшее дерево, лежащее на дороге. Даже засыпанные снегом, они не могут скрыться от её взора. Машина, погрузившись под самые дверные пороги, в стремительный поток, прыгая на камнях, переезжает на противоположную сторону и рывком, оттолкнувшись всеми четырьмя ведущими колесами, устремляется вверх.     Проехав 25 м, на повороте она теряет ход и начинает пробуксовывать. Мы выскакиваем из машины, и начинается все сначала. После оставленного мокрого следа от машины, выехавшей из реки, да ещё отутюженного протекторами колес до гололеда, с трудом верится, что мы выедем отсюда.     Володя спускает машину задним ходом до русла реки. Резко оттолкнувшись от скалистого дна, внедорожник устремляется вверх. На повороте машину почти кидает в скальную стену, но, слава Богу, все обошлось и она благополучно покоряет длинный подъем. Преодолеваем также не без труда ещё три русла, и крайне опасное место над пропастью под названием «Голубая глина». Эта часть дороги расположена на постоянно текущем глинистом участке, а опасен он тем, что по нему струится небольшой ручеёк, размягчающий глину голубоватого цвета, которая, под собственным давлением сползает вниз. Здесь соскользнула в пропасть не одна машина, да и грузовик, везущий грузы для скита, в прошлом году пострадал именно здесь, хорошо, хоть живы остались. А некоторые бывалые водители разворачивали свой транспорт обратно, не решались ехать далее.    С большой осторожностью, проехав опасный участок, оказываемся на поросшей с двух сторон высоким лесом тропе. Поперек нее замечаю крупные следы от чьих-то ног. «Это медвежьи следы. Медведь-шатун ещё не набрал нужный для зимовки вес вот и ищет чем поживиться» - говорит Наташа. Я тогда подумал: «Как хорошо, что мы в салоне автомобиля, а не на тропе. Не хотелось бы повстречаться с хозяином леса».     Минут через тридцать подъезжаем к повороту над обрывом, с которого просматривается значительная часть проделанного нами пути, видимого на противоположной части ущелья. Машин нет, начинаем волноваться, не подождать ли? За поворотом оказываемся у непреодолимой на наш взгляд, гряды камней засыпанных снегом, через которые протекает горный ручей. Мы с Володей выходим из салона и пробираясь через валуны, пытаемся понять, как через этот завал можно проехать. Нереально. «Это речка «Каменная». Весной она сильно размывается и переправа через нее довольно таки сложна, а иногда просто невозможна. Здесь, весной этого года, мы застряли на УАЗике и здесь же утонул мой ноутбук, выпав из машины» - говорит Наташа.     «Проехать сейчас ещё возможно, но только следом за КАМАЗом, поэтому сейчас давайте отдохнем и дождемся наших».     Да, этот отдых необходим. У Володи от усталости уже сводит пальцы рук, да и только что он поскользнулся и промочил ноги в горной реке. Мои носки и полы джинсов также вымокли, хотя я и переобулся в резиновые сапоги.     Вскоре в салоне все замолкает. Выключен двигатель, ребята спят. Рядом со мной, посапывая, спит девочка лет шести, отправленная своей мамой на зимовку в горное село к бабушке. За всю долгую дорогу я не слышал от неё ни одной жалобы или каприза. Она стоически переносит со всеми  трудности и неудобства. Как сильно отличаются местные дети от городских, ни истерики тебе, ни слез, молодцы. Спать совершенно не хочется, видимо я получил ударную дозу адреналина. От частых толканий машины в гору, руки болят, да и ноги тоже.     Я представил себе, сколько раз за несколько лет Наташе доводилось покорять эту путь. Раньше, когда она рассказывала о трудностях и опасностях этих дорог, я не мог осознать этого, считая её рассказы частичным преувеличением. Теперь я понял, почему перед каждой такой поездкой она берет благословение у старицы Ольги или у старца Ионы. Без молитвы здесь долго не протянешь.     Под размеренный, монотонный шум реки,  погружаюсь в короткий сон, но вскоре просыпаюсь. Прошло полтора часа, а машин ещё не видно. Я бужу ребят и предлагаю вернуться. Минут тридцать едем без особых проблем, но на крутом повороте с высоким подъемом машина буксует. Наших слабых усилий по толканию не хватает. Володя многократно опускаясь делает попытку вывезти машину на гору. Все усилия тщетны. Дорога раскатана до гололеда. Наташа просит нас дожидаться её здесь, а сама идет искать потерявшийся КАМАЗ.     Лишь спустя час УАЗик с ребятами и Наташей подъезжает к нашему внедорожнику. Тогда мы и узнали причину их столь долгой задержки. Как оказалось КАМАЗ, преодолевая оставленный после нас при выезде из реки ледяной подъем, и таща на прицепе УАЗ, поломался. Полетел компрессор. Все попытки починить машину закончились безрезультатно. Игорь решил остаться в КАМАЗе до приезда трактора из села. УАЗ с ребятами отправился за нами.     Позже Наташа рассказывала: Когда мы пытались вернуться за машинами, к нам подъехал Уазик с перепуганными узбеками, на вопрос где КАМАЗ с Игорем, они только развели руками, сказав что он не может накачать колеса. На вопрос, кто пойдет со мной, поняла что никто, пошла сама.     Дошла до следов медведя, остановилась, посмотрела назад, никого из наших не видно, впереди тоже. Подумала, вот сейчас мишка положит мне лапу на плечо и скажет, идём в берлогу, успеть бы перекреститься. Сердце выскакивает, но всё же бегу вперед, ответственность за людей выше всякого страха, а тут ещё всё время дорога вверх, задыхаешься. Бежала долго, оказалось, машина застряла ещё там, где грузовик нас тянул. За это время замёрзли трубки гидроцилиндра, и уже нельзя было накачать колёса. Пропали тормоза и сцепление.     Когда подбежала к машине, увидела Игоря укрывшегося с головой от холода, шерстяным одеялом. Он  пытался уснуть. Дело шло к вечеру, шёл снежок, оставлять так машину в горах – это верная смерть, да ещё и медведи, для которых кабина машины, вовсе  не помеха, они двигатель с грузовика одной лапой снимают.     Я ругаю Игоря, что он с собой никого не оставил и начинаю крестить машину.  Принимаю решение самой с ребятами побыстрее добираться на Псху за помощью, чтобы  взять трактор и местных жителей. Для КАМАЗа также нужно взять спирт, чтобы  разморозить трубочки гидроцилиндра. Вскоре к нам подошел Виктор, который  волнуясь, решил пойти за мной. Ещё раз перекрестив машину, бежим обратно к  УАЗику с ребятами ожидающими нас.     Встречает меня  Александр, и говорит- «Наталья, сядьте за руль, у вас машина ровнее идет» - я ему отвечаю, что здесь горы и неважно как едешь, лишь бы ехать. Он, подойдя вплотную ко мне, тихо,  чтобы не услышали ребята из бригады, говорит: «Наташа, я вам честно скажу, я боюсь вести машину в этих местах». Действительно, дорога плохая, если вообще груду камней можно назвать дорогой.     Вскоре две  машины подъезжают к месту недавнего нашего отдыха у речки «Каменная». Мы, чтобы облегчить технику, выходим из салона. Наташа, сев за руль УАЗика, перекрестя предстоящий путь и машину, направляет её на груду запорошенных снегом камней. Этот, казалось бы непреодолимый участок, разместившийся между скалой и ущельем, был благополучно преодолен. Машина, прыгая на камнях, словно необъезженный мустанг, ринулась вниз, в русло реки.     Мы, затаив дыхание, заворожено, с надеждой глядим на чудо экстремального вождения, всё ещё сомневаясь в успехе. Проехав по руслу реки, УАЗик с налёту взбирается на каменистую гряду противоположного берега.Вдохновленный Наташиным примером, Владимир на Тойоте также преодолевает этот участок пути. Переходя через речку, Александр, снимающий на камеру нашу переправу, поскользнувшись на камнях, намочил свою одежду. Уже в машине, переодеваясь, он с Владимиром ещё раз с иронией вспоминают своё недавнее участие в авторалли «Бездорожье», где их машина заняла четвертое место. Да, здесь не игра, в которой проигравший, немного погрустив, вернется в свой теплый дом.     Проехав некоторое время без особых проблем, мы с радостью обнаруживаем, что наш заснеженный и непроторенный путь окончен. Впереди наезженная колея, причем от нескольких машин, видимо скоро село.     Уже вечером въезжаем в сказочный, запорошенный снегом, дубовый лес. С могучих деревьев, стволы которых с одной стороны покрыты мхом, свисают лишайники и лианы. Кажется, вот-вот появится избушка Бабы Яги или еще какой нечисти. А вот и брошенная изба, возможно в теплое время года здесь находится отдаленная от села пасека пчеловода.     Переехав еще несколько речушек, мы наконец-то въезжаем в село, на окраине которого стоят УАЗ и еще грузовая машина. Наташа, находящаяся впереди нас, останавливает машину перед застывшими в изумлении, мужчинами. Это местные жители Руфик и Амиран. Как оказалось, они сегодня пытались выехать из села. Следы от колёс, встреченные нами, оставлены их машинами, которые не смогли дальше пройти и вынуждены были вернуться. Представьте себе их удивление, когда, только возвратившись после неудачной поездки, эти сильные мужчины для которых эти горы и это село являются домом, видят за рулем машины выезжающей из леса, женщину.Они смущенно, как бы оправдываясь, рассказывают о своей неудавшейся поездке и расспрашивают как это она, на стареньком УАЗике  без цепей на колесах, да и еще с Тойотой сзади, смогла проехать через перевал.Наташа позже рассказала о своем въезде в село: «Немного  оторвавшись от Тойоты вперёд, я со своими шестью рабочими въехала в село, на окраине которого  стояли грузовой ЗИЛ и три УАЗика. Выскочившие из стоящих машин Руфик и Амиран, с изумленными лицами, перебивая друг друга, стали расспрашивать меня, как это мне удалось доехать:      «Как всегда, с Божьей помощью и с молитвой», отвечаю я.    Руфик мне и говорит, что их караван сегодня второй раз пытался выехать, но даже не доехав до речки Каменной, вернулся  назад.И тут у них  на глазах выезжает «Прадо» с украинскими номерами. У Руфика фуражка поползла вверх: - «А эти как проехали?». «Так же, по благословлению», отвечаю, и прошу у них помощи для Игорева  КАМАЗа. Они в шоке. «Даже КАМАЗ сломался, а вы каким-то чудом доехали».  Сажусь в машину, Руфик не выдерживает, подбегает ко мне и говорит: «Я тебя ещё больше зауважал». Да, меня в здешних горах считают мужиком в юбке, ну и Слава Богу! Тогда я с улыбкой подумал, как прав был старец Иона, поручив именно Наталье возглавить строительство храма. Именно её, казалось бы противоречивые качества, такие как смирение и настойчивость, доходящая до упрямства, одесский юмор и набожность, а также женственность и мужественность, явились незаменимыми  в данных условиях для выполнения возложенного благословения.