Лидия

      

      Длинная скамья в сквере перед домом.
      На ней с одной стороны две старушки тихо беседуют.
      На другой стороне – девчонка лет семнадцати.

      К девчонке подсаживается мужчина  лет сорока. Закуривает. Косится на девчонку. Молча протягивает ей свежую сигарету, и прямо перед носом  щелкает зажигалкой.

      Девчонка от неожиданности чуть не падает, отдвигается в сторону.

      Старушки осуждающе осматривают нахала и ободряюще – на девчонку.

      Разом оборачиваются на хлопнувшую дверь, и… улыбаются: «Лидия на дежурство пошла».

      Нахал тоже оборачивается: «А-а, эта чокнутая у вас живет?»

     «Не смейте обижать нашу Лидию», - возражает сухонькая старушка  с зонтом.

     «А что, чокнутая и есть. Шарахается, где ни попадя. Ей в дурдом надо.» - Говорит нахал.

     Старушки обиженно поджимают губы.
 
     Девчонка продвигается еще ближе к старушкам.
 
     А нахал, сплюнув, удаляется восвояси.

     «Умница, не куришь?» -  доверительно высказывается та, что помоложе.

     «Здравствуйте, Лидия, - кланяются они древней согбенной фигуре в оранжевой накидке, медленно продвигающейся мимо.

     «Упадешь, Лидия! – Слышится скрипучий голос с другой скамьи. – Палку возьми».

      Куделечки Лидии мелко трясутся, она улыбается и шаркает к выходу, на улицу.

     «А я ее видела, - говорит девчонка. – на бульваре»
.
     «Да-да, - кивают старушки. – Это наша Лидия. Она артистка у нас. В немом кино снималась».

     «И нигде она не снималась! Она у Керенского на столе плясала!» - Слышится все тот же скрипучий голос с дальней скамьи.

      «Не слушайте ее, - машут ручками старушки. – В кино, в кино…»

      «Когда же это было? – Ахает девчонка.

      «Было, все было. – Уверяют старушки. – Так давно, что как и не было.»

                ***

       Лидия без куделечков лежит в кровати.
       Высохшие руки – поверх толстого одеяла. Голубые прозрачные глаза ее слезятся.

       За столом сидит внучка, девушка лет двадцати пяти. Она грызет яблоко.

        Слышно:
- Нош вижу. – Лидия шепелявит.
- Чей? – Круглые глаза внучки.
- Швой. В штарошти все раштет.
- Ну да?
- И в уши шлежи натекли.
- Как так можно?
- Сама не знаю. Дай ваты.

     Внучка приносит вату. Поправляет под Лидией подушку.

- Уши тоже выросли.
- Неужели?
- Ну да. Сравни. – Оттопыривает действительно большое ухо. – И там. – Слабо машет в сторону старого портрета на стене. На нем – юная красавица в прическе начала ХХ века. Глаза обведены черным.
   
     Внучка:

- Так ушей совсем не видно.
- Я и говорю.

     Лидия слабо гладит внучку по руке. Глаза ее закрыты.

- Плохо сегодня? – Спрашивает внучка.
- Как в старости.
- Может, не пойдешь, отлежишься?
- Вот отлежусь и пойду. Шляпку почистила?

     Внучка показывает шляпку. Треплет  букли под шляпкой.
- Зачем тебе парик? И так хорошо. И брови рисовать не надо.

- Букли – надо. И брови  - надо. Не вздумайте хоронить без бровей. Без бровей – нельзя.

- Глупости. Кому это надо?

 - Нельзя оскорблять  людей неряшеством.

     Лидия гладит внучкину руку:

- Вот у тебя и ручки новые, и глазки, и ножки новые… Смотреть приятно.
- Чего уж там? Какие новые, двадцать пять уже.

- А у меня и букли накладные, и зубы. – Помолчав. – И ноги, и  руки, как не мои. И голова.
    
     Лидия вздыхает.

     Внучка кладет шляпку на место:
- Не ходи сегодня.

               ***       

     Оживленная улица.
     Широким ручьем -  людской поток.
     И против этого потока – маленькая согбенная фигура в ярко-оранжевом плаще и в немыслимой шляпке с буклями.

     Лидия идет против потока, навстречу людям. И слезящиеся глаза ее улыбаются. Она старается заглянуть в лицо каждому. Кто оказывается перед ней.

- Бабуля! Тебя же здесь снесут, просто задавят! – Верзила хватает Лидию и выносит на край тротуара. Прислоняет ее к взвывшему автомобилю.

     Лидия некоторое время так и стоит, подпираемая орущей машиной.

    Медленно, как черепаха, вскарабкивается на тротуар.
    И упорно идет навстречу спешащей толпе.

    Ее задевают, толкают. Кто-то снова отодвигает ее в сторону, а она возвращается и идет, идет.

    И смотрит нам в глаза.
    Что она там ищет?