Размышления о марксизме. - 29

ЗАПИСЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ.
 
В комментариях к предыдущей записи один из читателей, прочитав о диктатуре пролетариата, назвал это пустыми мечтаниям, поскольку, мол, капитализм нашёл успешное средство против революционности пролетариата в виде так называемого "потребительского общества", то есть в виде расширения возможностей пролетариата в сфере личного потребления.

Раз уже зашёл об этом разговор, то, видимо, стоит немного отвлечься и поговорить об этом.

Расширить возможности для пролетариата в сфере личного потребления путём дополнительных выплат и тем самым успокоить его протестные настроения – это, наверное, самая очевидная и самая желаемая мысль для капиталистических политиков ещё с тех времён раннего капитализма, когда пролетариат только начал бороться против ущемления своих человеческих интересов. Ну конечно, кто бы из капиталистов возражал, чтобы можно было одновременно и получать необходимую прибыль и содержать наёмных работников на гораздо более удовлетворительном уровне, погасив тем самым их борьбу. Но одновременно не получалось и не могло получаться, поскольку прибыль образуется из неоплаченного труда пролетариата, а жёсткую конкурентную борьбу между разными капиталистами, в том числе во внешнеэкономических отношениях, никто не отменял.

У мелкобуржуазных «любителей», пишущих на эту тему, можно часто увидеть две идеи о способах решить эту задачу. Одна состоит в том, что дополнительные выплаты капиталистов рабочим увеличат покупательную способность населения и тем самым будут способствовать сбыту товаров, повышая прибыль и избавляя от кризисов перепроизводства. Другая идея состоит в том, что эти дополнительные выплаты работникам должны делаться не капиталистами (чтобы не затрагивать их прибыли), а государством.

Нетрудно понять пустоту этих идей применительно к обычному классическому капитализму. Что касается первой идеи, то дополнительные выплаты от капиталистов никак не повлияют на их прибыли, так как сколько выдано на повышение покупательной способности, столько и вернётся опять к капиталистам после совершения покупок; выплата сыграет лишь роль посредника купли-продажи и вернётся туда, откуда вышла, а товар перейдёт к покупателям, - это всё равно, как если бы капиталисты без всяких выплат просто отдали бы работникам часть продукции даром (понизив тем самым свою норму прибыли). Некоторые сторонники этой идеи говорят, что прибыль капиталиста всё же увеличится за счёт устранения задержек в сбыте, то есть ускорения оборота капитала. Но это всего лишь игра словами. Влияние скорости оборота капитала на прибыль происходит от увеличения за тот же срок количества прибыльных оборотов, а поскольку в данном случае каждый подобный оборот никакого прибавления не даёт, то увеличение количества нулевых оборотов всё равно в сумме даст тот же ноль.

Что касается второй идеи, то её сторонники почему-то забывают, откуда государство берёт средства для своего бюджета. Бюджет государства складывается из налоговых отчислений от прибыли капиталистов, то есть дело сведётся опять-таки к предыдущему, только что рассмотренному случаю, только вместо непосредственного способа дополнительных выплат от капиталистов будет использован опосредованный способ. Но кроме этого, государство, потратив часть налогов на финансирование покупательной способности населения, не сможет в нужном объёме выполнять другие свои государственные задачи и будет вынуждено повысить налоги с капиталистов.

Вот почему, несмотря на давнишнее желание капиталистических политиков, прежний классический капитализм не мог расширить потребительские возможности пролетариата.

Но не будем поспешно делать вывод, что при капитализме это невозможно. Мы обосновали невозможность этого невозможностью урезать прибыль и её норму, да ещё в условиях жёсткой конкуренции. А что если громадная монополизация внутри страны и мощные союзы монополистов в мировой хозяйственной системе обеспечат значительную дистанцию от возможных конкурентов, а империалистическая политика даст и значительный излишек прибыли и её высокую норму? Тогда за счёт этого излишка монополистические центры вполне могут выделить часть средств на такой «подкуп» своего пролетариата.

Вот ответ на вопрос, почему такая, как её называют, «социальная» политика капитализма стала возможной лишь на стадии прочной (после второй мировой войны сложившейся) империалистической системы с фактическим одновластием США и почему эту «социальную» политику не могут проводить те капиталистические страны, которые в этой международной системе занимают не высшие а более низкие (или тем более - эксплуатируемые) места.

Итак, явление, на которое указывает читатель, упомянутый в самом начале текста, действительно имеет место в современном капитализме. Так же совершенно правильно он указывает на то, что такие и непосредственные и опосредованные государственным бюджетом «социальные» прибавки сопровождаются огромной рекламой потребительства и навязыванием всё новых модных потребностей. Да, это играет свою роль в ухудшении политического качества пролетариата.

Но читатель слишком увлекается этим отрицательным фактором (кстати, этот фактор не единственный, - в ту же точку бьют и государственная религиозная политика, и раздуваемый патриотический национализм, и запугивание обывателя ужасами внутреннего раскола общества). Читатель забывает, что кроме этого фактора, играющего на руку буржуазии, есть (и не могут исчезнуть, пока есть капитализм) другие факторы в жизни общества, играющие в пользу народного недовольства.

Говорить о том, что капитализм нашёл успешное средство для погашения революционности пролетариата, неправильно. Скажем так: современный капитализм нашёл, благодаря его монополистическим возможностям, средство для обывательского разложения части пролетариата. Части – как в смысле мировом, так как это касается только пролетариата метрополий, так и в смысле внутреннем, потому что даже в мощных метрополиях у капиталистов нет возможности распространить это на весь пролетариат. И в его среде есть всё же и немалая доля тех, у которых влияние прочих неустранимых отрицательностей капитализма не пересиливается влиянием этой расчётливой капиталистической «социальности».

Ну и конечно, нельзя не сказать и о том, что мировое монополистическое единовластие вещь при капитализме недолгая. Нынешнее изменение соотношения сил конкурирующих блоков сильно ужесточает глобальную конкуренцию и вновь ставит под угрозу империалистические прибыли прежних самоуверенных монополистов. Как это скажется на «социальном» состоянии Америки и Европы, думаю, скоро почувствуют их обывательские «средние классы».

(Конец ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТОЙ ЗАПИСИ).