Святослав и Лада

                Глава 1
   Бескрайнее синее небо, солнышко, согревающее меня, будто обнимает своими лучами со всех сторон, его лучи, как  лучшие гонцы-посланники, доносят весть о Даждьбоге по всей округе и в каждый уголок прекрасной земли. Эта ликующая природа, летящие  в небе журавли, такие красивые и такие радостные. Природа всегда счастлива, когда люди, живущие рядом, находятся с ней в гармонии,  мире и согласии.                Мы - русы, народ, уважающий, любящий, чтящий мать-природу.                Для нас Солнце - это не просто Солнце,  а сам Даждьбог, который дарует тепло, и без этого тепла не было бы Руси, не было бы русов, не было бы других народов, не было бы жизни. Каждое деревце, которое я вижу , имеет душу, каждый колосок, растущий на бескрайнем золотистом поле, будто бы зеркально отражающем Солнце, тоже живой. Всё - живое, нет мёртвого в этом мире, но есть вороги – паразиты, которые похожи на мертвецов; их лица бледные, страшные, глаза кровавые, ненасытные, а улыбки их, кровожадные, ехидные похожи на оскал зверя. Всё вокруг имеет душу, но у них будто её нет. Не живут они в ладу с природой, как мы, русы, или как другие народы. Вороги и не могут быть частью какого - либо народа, они просто пользуются другими, трудом других, присваивая результат этого труда полностью себе. Русы же трудятся и днём, и ночью, не покладая рук, а потому ворогам мы, как кость в горле уже давно. Не один раз они пытались нас покорить, не понимая, что это невозможно пока мы едины, пока мы излучаем свет своей добротой, пока мы дружим с Богами, пока чтим своих предков.
       Я Святослав, я - рус, и на самом деле на этом уже можно завершить рассказ обо мне, потому что в одном только названии моего рода заключено всё, все тайны мира. Но я всё же продолжу рассказывать о себе….я кузнец, кую подковы, мечи, топоры, сам я не воин, да и многие русы, если ещё не все, уже давно не воины. Слава Богам, мы живём мирной размеренной жизнью, приумножаем свой род и ценим жизнь, которая у нас есть, радуемся ей. Может из-за наших благих мыслей мы давно не чуяли запах смерти на поле боя? Может быть. Однако, иногда наступают темные времена. От нас лишь зависит то, насколько мужественно мы сумеем преодолеть эти лихие времена. Ох, я забыл сказать главное: я - ведающий, именно поэтому я так часто говорю о высоком. Русы многие так говорят, это как бы принято у нас, это - как правило хорошего тона: порассуждать о том, что выше всего того, что можно увидеть сразу с утра, как проснёшься. Но есть ведающие, которые видят то, что за гранью этого мира, они  могут увидеть будущее, видеть духов и даже Богов. Может и не видеть Богов, но понимать их могут наверняка, а это намного сложнее. Мой дар был обнаружен ещё в детстве, мне всегда было интересно слушать про сотворение нашего мира, про то, как батюшка Сварог трудился, ковал миры. Может потому я и кузнец? Кую, творю мир, всё необходимое для семьи, для родителей, для всей моей деревни. Но миры Богов мне всегда были более интересны, поэтому старейшины рода и решили, что быть мне ведающим. А кузнецом я тружусь во благо рода, так же как и ведаю, в принципе, с той же целью.
                Глава 2
   Я возвращаюсь обратно в деревню. Собственно, я часто так хожу - посмотреть на поле, на колосья, колышущиеся по ветру, послушать пение птиц в небесах. Особенно мне нравится туда ходить, когда небо чистое, в такую погоду всё красивое оборачивается прекрасным, красота и величие Даждьбога - Солнышка ощущается во всей полноте. И, как правило, кроме меня редко, кто на поле бывает. С одной стороны, я рад этому, потому что люблю побыть один, подумать о том, о сём, но, с другой стороны, немного грустно, что я такой один. В деревне меня считают каким - то странным, наверное, не таким, как все. У нас люди спокойные, вежливые, никто дурного слова не скажет. Может, поэтому я лишь чувствую такое к себе отношение, но не вижу его. Ну вот, немного прогулявшись, я дошёл до родненькой деревни. Возвращаться домой, всё же, всегда приятно, как и любоваться колосьями в поле.
— Здравия тебе, Святик, – поприветствовал меня наш сельский страж Любомир.
— Здравия, Любомир, – ответил я ему.
— Слушай, Свят, выкуй для меня меч, да побольше, с моим именем на нём….сможешь, родной? – улыбнувшись по-доброму спрашивает Любомир.
— Я - то смогу, а тебе зачем? Все и так в деревне знают, как тебя величать, – спросил я в ответ.
— Как зачем? Ты Ярослава знаешь? Моего сменщика на посту, – спросил Любомир.
— А то. Само собой, знаю раздолбая, ха-ха, – ответил я, смеясь.
- Так, раздолбай, то раздолбай, а вон уже женился. И поговаривают, потому что кинжал у него именной такой, прям большими буквами на нём «Ярослав» выковано. Сейчас наши девицы такое любят, – пояснил подробно Любомир.
    Я повертел головой от недоумения. То, что сказал Любомир, заставило меня и погрустить, и повеселиться про себя одновременно. Ох, времена.
- Эх, выкую я меч - не переживай, Любомир, – сказал я.
- О, ну благодарю, Святик, – сказал Любомир.
- Ладно, бывай, родной, домой  надо сходить, да и мечом твоим заняться – сказал я.
- А, ну бывай, родной, – ответил Любомир.
    Мы пошли каждый своей дорогой : Любомир дальше делать обход села, а я - домой.
                Глава 3
       По дороге домой, я задумался о том, как жили наши предки в дни испытаний, какие были у них витязи? Хм-м-м, вот Любомир – витязь, а отбил бы он сейчас воина вражеского от земель наших? Не знаю. С одной стороны, я рад, что витязи наши все спокойные такие, весёлые, а с другой стороны, я чувствую, что не задумываются они о предназначении своём воинском. Любомира вот девчата волнуют, жениться он хочет, потому и витязем стал.                Мол,  девчата воинов любят, вот и меч он хочет именной, чтобы я выковал, ну, для того, чтобы выглядеть ему повоинственнее. Только станет ли Любомир настоящим воином от этого? Ха! Вряд ли. А коль девчата любят лишь за красивую кольчугу, да за меч именной, то прибавит ли это витязей земли русской? Думаю - нет. Тех, кто захочет надеть эту самую кольчугу будет хоть отбавляй, а вот тех, кто будет понимать смысл кольчуги будет мало. Но это я так думаю. Ох, ладно, меньше надо думать об этом. Наши предки говорили, что думать о хорошем надо, что о чём думаешь, то и воплощается, мы сами - творцы будущего.
    Зайдя домой, я увидел Отца, сидящего за столом, и Мать, достающую из печки хлеб.
- Мама, как вкусно пахнет, – говорю я, улыбаясь.
- Так ты что ж, сынок, первый раз этот запах чуешь, ха-ха? Каждый день же этот хлеб ешь, – сказал Батя.
- Ой, ладно, Радомир, пускай похвалит готовку - то мою, он же знает, что Матери приятно, – сказала Мама.
- Мам, ну правда же пахнет вкусно, – сказал я.
- Благодарю тебя, сынок, – сказала Мама, нежно прикоснувшись рукой к моей щеке.
- Знаешь, сын, ты умеешь радоваться простым вещам, ты радуешься нашему хлебу, даже  нашему  просто дому ты радуешься. В последний раз такого человека  я встречал уже очень давно, а теперь я встретил такого человека снова, и это мой сын, ха, – сказал Батя.
- Ох, Радомир, сейчас опять начнёшь рассуждать. Давай спокойно поедим, – сказала Мама.
- Поедим, поедим, Бажена, подожди, голубушка, – сказал Батя.
- Ох, это надолго, – сказала Мама.
- Сын, вот где ты сейчас был? Дай угадаю, на поле? – спросил у меня Батя.
- Да, Бать, на поле, а что? – спросил я в ответ.
- Да то, что не ходит туда никто кроме тебя, понимаешь? Ты единственный, кто туда ходит каждый день, радуется Солнышку, небесам, природе, то есть ты радуешься простым вещам, думаешь о высоком, о вечном. Почему? – спросил Батя.
- Ну, даже не знаю, Бать, – ответил я.
- Потому что ты - кто у нас? – спросил Батя.
- Как кто, Бать? Я Святослав, – ответил я, не понимая то, к чему ведёт Батя.
- Ты - ведающий, сынок, ты - ведающий. А много ли ты ведающих ещё, кроме себя, знаешь? – спросил Батя.
- Нет, Бать, не знаю, – ответил я, слегка задумавшись.
- То-то и оно, раньше ведающих было больше, не намного, но больше, а сейчас витязей- хоть отбавляй, только вот зачем их так много, если войн то не было уже сколько, ха-ха. Тут сразу и вопрос возникает, а много ли среди наших витязей тех, кто по-настоящему является ими? А? – спросил Батя.
     Я, ничего не ответив Отцу, просто принял очень задумчивый вид, мой лоб слегка нахмурился от того, что сказал Батя. Я ведь только недавно об этом вот обо всём думал.
- Наши предки много о здравомыслии говорили, сын, каждый должен жить по предназначению, и тогда Русь сильна будет всегда, в добре будет, в мире. А сейчас что? Ох-ох. Всегда, когда русы забывали о том, что предки говорили, беда приходила, вороги приходили, – сказал Батя.
- Ох, помолчи ты уже, не говори так! Не вспоминай о них! – разозлилась Мама на Батю из-за слов о ворогах.
    Батя резко убрал мрак со своего лица, сменив его улыбкой, как ни в чём не бывало.
- Ох, и, правда, понесло меня. Хорошо, что ты у меня, Бажена есть, а то бы я такого наговорил. А ты ж останавливаешь меня хотя бы, родная. Ну, давайте трапезничать, – сказал Папа и стал разламывать хлеб.
                Глава 4
   Покушав вместе с родителями, я встал из-за стола с мыслью о мече для Потапа.
- Бать, Мам, благодарю вас за трапезу, но мне надо в кузницу меч для Любомира сделать – сказал я.
- А у него что, своего меча нет? – спросила вдруг Мама.
- Хех, да у него- то есть меч, только ему особенный меч нужен – ответил я.
- Это какой же? Что вообще особенного в мече должно быть? Рубит, защищает, острый - всё! А ему чего надобно? – спросил Батя.
- Ну, Бать, понимаешь, Потапу нужен именной меч, с его именем как бы на острие – объяснил я Бате.
- Всё равно не понимаю сын – сказал Батя.
- Ну, девчонкам нравятся такие мечи – ответил я более подробно.
- Хех, молодёжь. Ладно, Святослав, иди - куй меч для этого завидного жениха, у которого, благодаря тебе, скоро отбоя от девок не будет. А ты, Бажена, чего ж за меня - то замуж вышла? У меня -то именного меча нету, даже ножика, а ты взяла и повенчалась со  мною, глупая, – пошутил Батя над Мамой.
- Эххх, Радомир ,не знаю, как так мои родители проглядели то, что у тебя ничего именного нету, – улыбаясь, сказала Мама.
- Ха-ха, ладно Мама ,Папа, с вами весело, но надо меч выковать, – сказал я.
- Ага, иди, сынок, иди трудись, – сказал Батя.
       Я вышел из дома и направился в кузницу, которая располагалась неподалёку от нашего дома. Так, начнём трудиться, надо начать с нуля, с заготовки. Я надел фартук, взял молот и принялся за дело.
- Эх, ухнем! – произнёс я при ударе молотом.
       Вдруг стало темно, что это? Не могло так резко потемнеть, что это? Солнечное затмение? Да не должно быть. Всё потемнело, я вижу только раскалённый меч Любомира, светящийся в неожиданно наступившей ночи. Надо выйти из кузницы как - то на ощупь. Эх, трудновато как - то. Я пошёл в направлении к дому, или я так подумал, что я туда направился? Темень непроглядная!
- Эй! Люди! Мам! Бать! Кто-нибудь? Ответьте! – стал я кричать.
      Вокруг сплошная тьма, это не ночь даже, ночью хотя бы Луна может светить, а передо мной тьма, я не могу даже руки свои разглядеть. Меч Любомира погас, я это понял, потому что услышал характерный шипящий звук- как если вдруг резко  раскаленную железяку опустить в воду, но как он мог так резко остыть?
      Вдруг всё вокруг озарилось каким - то алым светом, вся деревня горит, наши селяне спасают друг друга из горящих домов, а кто - то спасается сам бегством, страх и паника захватили все мое существо. Деревню окружают всадники, верхом на конях. Их лица были бледны, а доспехи мрачнее ночи. Я ясно понял, что сейчас никто не сможет нас защитить, и со всех ног помчался к нашему дому.
- Мама! Батя! – крикнул я, подбегая к дому.
      Добежав до того места, где должен стоять мой дом, я ничего не обнаружил - ни дома, ничего. Что это за бесовщина? Алый свет резко усилился, я скорее почувствовал, чем явственно услышал какие - то зловещие звуки сзади. Я повернулся и увидел огромного трёхглавого змия. Его длинные шеи с ужасающими змеиными мордами упирались в чёрное небо, его раскалённое от огненного жара тело заняло весь горизонт за горящей деревней и лесами, алый свет излучало именно оно. О, Боги! Что это за существо?
- Святослав! Гибель Руси неизбежна! Смирись и стань рабом! – прозвучал зловещий мерзкий голос на всю округу прямо из пасти одной из голов змия.
- Вороги! – произнёс я громко.
       Вдруг весь этот кошмар исчез. У меня в правой руке молот, а в левой - меч Любомира. Яркий солнечный свет освещает всю округу, по- прежнему я вижу  картины мирной жизни нашего села:  шумно играют и бегают дети, Любомир вдалеке ходит туда-сюда, следит за порядком. Ой! Кстати о Любомире, надо ещё имя выковать, ведь все и затевалось же ради этого, ха.
                Глава 5
     Ну, вот и имя выковал, отлично получилось по- моему. Теперь от девок у Любомира отбоя не будет, хе-хе. Теперь пойду- ка я снова до дома, до хаты, поговорю с Батей.
   Дойдя до дома, я увидел, что Мама трудится в огороде.
- Мама, давай помогу! – предложил я ей.
- Нет, сынок, не надо, мне этот труд в радость, – ответила Мама.
- Ха- ха, хорошо Мама. Батя в доме? – спросил я.
- Ага, Святик, в доме он, в доме, – ответила Мама.
    Я зашёл внутрь дома и увидел Батю, наслаждающегося чаем, приготовленным из наших огородных трав.
- Что, сынок, выковал именной меч для бездаря? – спросил Батя.
- Выковал, Бать, теперь от девок отбоя не будет у красавца, – ответил я.
- Ну, если руссов станет больше  благодаря этому мечу, я только рад, ха-ха, – сказал Батя весело.
       Я присел рядом с Батей на одну скамейку, мне захотелось с ним поговорить.
- Бать, я хочу тебя спросить кое о чём или точнее рассказать кое-что, – сказал я.
- Да, сын, спрашивай,– сказал Батя.
- Когда я ковал меч, то мне что - то причудилось, что - то нехорошее, – начал я свой рассказ.
- Что причудилось, сын? – спросил Батя, с тревогой в глазах взглянув на меня.
- Мне было видение. Бать, я увидел в нём их, – сказал я.
- Кого их Святослав, не томи – спросил Батя уже со строгостью в голосе.
- Вороги, Бать, вороги и….огромный трёхглавый змий, – ответил я.
— Горыныч, – тихо произнёс Батя.
       Батя резко вскочил и стал ходить туда – сюда по дому, трогая и начёсывая свою светлую бороду дрожащими руками.
- А ты точно уверен, что они именно тебе привиделись? – вдруг спросил Батя, остановившись на одном месте.
- Ну, я почувствовал, я видел огромного трёхглавого змия! Всё, как ты мне рассказывал! Всё, как говорили наши предки! Всё - один в один! А так же ужас, трагедии, боль, жуткая боль, и всё это здесь, в нашей деревне, – ответил я.
- Ну ладно, сын, давай успокоимся, ты очень впечатлительный, недаром же ты ведающий, один из немногих, или вообще один на всю Русь. Если так, то я не удивлён даже, просто мы с тобой поговорили об этих треклятых ворогах прежде, чем ты пошёл меч ковать, вот тебе и причудилось. Быть ведающим - это ж такой дар, им ещё и управлять надо уметь, наверное. Вообщем, не переживай, сходи на поле, полюбуйся добрым Солнышком, иди,  иди, сын, не переживай и не волнуйся, хорошо? – сказал Батя.
- Хорошо, Бать, постараюсь не думать об этом, – пообещал я.
                Глава 6
       Я отправился в сторону своего любимого, и в  эту пору щедро колосящегося поля. По пути я смотрел на наши русые берёзки, родные берёзки. Я очень люблю на них смотреть. Это, наверное, потому что я ведающий. Я сделал этот вывод из-за того, что особо не замечал, что кто - то из русов восхищался природой своей земли, за редким исключением. Моя Матушка меня часто водила в лес просто полюбоваться деревьями, цветами, и я по ней видел, что она сама наслаждается всем этим. А у меня до сих пор все, что я вижу вокруг- вся эта великолепная природа нашей родной земли вызывает восторженный трепет в  душе, это - мой отдых. Другие руссы выдают какие то словесные впечатления, лишь только побывав в далёких краях. А нашей землёй восхищаются приезжие купцы из тех краёв, откуда с горой впечатлений приезжают наши руссы, ха-ха, смешно. Наверное, другие народы тоже перестают ценить своё. А, может, все просто перестают ценить то, что у них есть? Страшная эпоха нынче. И эта эпоха, видать, и послала мне такое тёмное видение. Даже у такого, как я, зреют дурные мысли. А так не должно быть, нет, не должно быть. Ведающий должен уже в мыслях творить добро. А я почему- то сейчас думаю о плохом. Смотрю на наши прекрасные берёзки и вспоминаю то видение.
      Ну, вот я дошёл до своего любимого поля. Оно должно одним своим видом прогнать дурные мысли. Эхх, пока не получается. Но, что такое? Я тут не один? В нескольких шагах от меня стоит девица и тоже смотрит на поле, ничего не делает, а просто смотрит на поле, прямо как я. Я смотрел на неё недолго. Яркий солнечный свет не давал мне её хорошо разглядеть. Вдруг она повернула голову в мою сторону.
- Ой! - произнесла она, увидев меня, и побежала назад в лес.
- Стой! Подожди! - крикнул я вслед загадочной девице.
    Она далеко не убежала, а лишь спряталась за дубовым деревом в начале лесной тропы.
- Я не ожидал, что на поле ещё кто - то есть кроме меня, - сказал я, глядя на дуб в надежде, что незнакомка ответит мне.
    И вот из-за ствола дуба, не торопясь, появилось милое женское лицо -большие голубые глаза, собранные сзади светлые волосы, цвета Солнца. Наверное,  у неё длинная коса.
- Я тебя напугал, наверное, прости, - сказал я слегка дрожащим голосом.
    Девица смущённо опустила глаза. Такое чувство, будто она понимает насколько у неё красивые очи, поэтому и не хочет, чтобы все их видели.  Её глаза напоминают чистое небо, ну или море, о котором мне так часто с восхищением рассказывал мой Батя.
- Я, я Святослав, - представился я незнакомке, превозмогая дрожь в своём голосе.
- Я Лада, я тоже не ожидала  кого - то тут встретить, - наконец-то заговорила она.
- Но почему я раньше тебя не видел? Я здесь бываю каждый день, - спросил я у Лады.
- Я не знаю, я тоже здесь бываю каждый день, - ответила мне моя новая знакомая.
       Глядя на Ладу, я испытал какое- то светлое чувство. Подобное я испытываю, когда захожу домой, общаюсь с семьёй, когда стою на этом поле, когда думаю о величии Руси, о наших Богах. И я чувствую, что Лада меня не обманывает, когда говорит, что она бывает на моём любимом поле каждый день, хоть со стороны это и кажется странным, что мы так и не встретились с ней здесь до сего дня.
- Я отсюда с деревни «Приполье», а ты? - спросил я у Агафьи.
- Ха, я тоже, -  ответила она,  засмеявшись.
- Видать, вышло время у нас с тобой друг друга не замечать, - пошутил я.
- Да, наверное, это так, - подыграла она моей шутке.
      Лада вышла ко мне из-за дуба.  Её длинное белое платье было местами покрыто красными славянскими узорами, как это принято у нас, у руссов. Она мне показалась такой красивой в этом платье с длинной светлой косой, с голубыми глазами, как чистые небеса. Будто я девиц красивых в нашей деревне не видел. Видел, конечно! Но именно красотой Лады я был сражён в хорошем смысле этого слова. Я чувствовал свет, правдивый свет, и мне не хотелось отходить от этого света.
- Значит, тебе нравится приходить на это поле? - вдруг спросила у меня Лада.
    Я ответил ей утвердительно, и дальше мы стали с ней говорить о всяком разном, но, в основном, о вечном, о далёких мирах из легенд наших предков, о том, что на Руси всё не так, как в те времена, когда наши родители ещё были детьми, и самое главное, что мы не устали ни разу друг от друга во время этого общения. Другие люди от меня уставали почти сразу, когда я пытался поговорить на подобные темы. Поэтому я уже давно перестал пытаться поговорить хоть с кем- то о том, что мне по-настоящему интересно. Только дома я мог поговорить с Мамой или Батей на эти темы. И то, я не сказал бы, что им это сильно интересно, просто понимая, что мне хоть с кем- то надо поговорить о высоком, они всегда соглашались. И так было всё время, но тут впервые я встретил человека, с которым я говорил, будто на одной волне. И этот человек -  Лада.
                Глава 7
        Общаясь с Ладой, я не успел заметить, как стало смеркаться.
- Ой, поздно уже, – заметила Лада.
- Да, поздновато уже, – согласился я.
- Незаметно время пролетело, – сказала Лада.
- Для меня тоже, – сказал я, улыбаясь во весь рот.
- Пойду - ка я домой, а то, что ж родители подумают, дева незамужняя, и одна по вечерам шастает, – сказала Лада.
- Да ещё в компании молодого юнца, – решил я слегка съязвить.
     Вдруг милый, улыбающийся взгляд Лады сменился на строгий и даже, как мне показалось, осуждающий. Вот сейчас я готов пойти на многое, чтобы вернуть тот сияющий добрый взгляд, который я наблюдал в течение нашего долгого общения.
- Прости, я не хотел тебя обидеть, – сказал я.
- Ой, всё хорошо, я не обиделась, – сказала Лада, снова улыбнувшись.
- Давай я тебя провожу, мы же в одном селе живём, всё равно нам по пути, – предложил я.

- Ай, ну пошли, – соглашается она, всё также мило улыбаясь мне.
       Мы дошли с Ладой до родной деревни. Если с самой первой секунды встречи мне было как- то неловко на неё смотреть, то теперь я глаз не мог оторвать. Она такая красивая. Не хочу с ней расставаться. Лада тоже на меня смотрит, но видно, что стесняется. Это же нормально, она ведь девица. Она уже, будто и не спешит никуда, наверное, это из-за того, что мы уже пришли, и её лёгкий страх за себя, находящуюся на лесном поле поздним вечером, пропал, а осталось лишь….я не знаю, что у неё осталось. Я надеюсь, что она испытывает сейчас то же чувство, что и я. Во всяком случае, мне кажется, что я очень ясно это  ощущаю. И я не могу упустить такую, как она. Где я ещё найду такую близкую душу?
- Ну, я пойду домой? – неловко произнесла Лада.
- Да, конечно, рад был пообщаться, Лада, – тоже выдавил из себя я.
- И я была рада этому общению, Святослав, – сказала она немного грустно. Потом повернулась и медленно пошла к своему дому, было видно, что ей очень не хотелось со мной расставаться.
      Я продолжал смотреть Ладе вслед. Она иногда оборачивалась назад, но продолжала идти вперёд.
- Эй, Свят! – громкий голос Любомира прокричал мне в ухо, при этом сильно напугав своей внезапностью.
- Ай, да, что? –  я отреагировал в ответ.
- Как что? Здравия, Свят, – поприветствовал меня Любомир.
- Здравия, – ответил я тем же.
- Слушай, дружище, как там меч мой поживает, уже готов? Чую от девок не будет отбоя, женюсь скоро, тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, – сказал Любомир.
- Ага, готов, –  рассеянно ответил я.
      При этом я не слышал и половины того, что говорил Любомир, потому что все еще смотрел в ту сторону, куда ушла Лада. Её уже не было в моём поле зрения, но я всё ещё смотрел, представлял то, как она идёт, оборачиваясь в мою сторону.
- Святослав! Ау! Ты меня слышишь?! – снова неожиданно крикнул  мне Любомир, встав прямо передо мной и загородив собой дорогу, на которую я смотрел, при этом он еще и помахал рукой  перед моим лицом.
- Да! А! Да! Что?! Да! – опять невнятно пробормотал я.
- Дружище, ты чего в облаках летаешь? – спросил Любомир.
- Я это….всё нормально. Пойдем в кузню, твой меч готов, – сказал я.
- О! Благодарю, дружище! В долгу не останусь! – обрадовался Любомир, как маленький ребёнок.
- Да какой долг, успокойся. Придумали ещё долги, ещё этого на Руси не хватало! Пошли в кузню! – сказал я.
        Придя с Любомиром в кузницу, я отдал ему именной меч. Он был так рад этому, что похвалил и поблагодарил меня ещё раз двести, а потом со скоростью ветра побежал всем показывать своё «сокровище», видимо надеясь, что какая – нибудь красна девица заметит и непременно оценит это оружие.
        А я же вернулся к мыслям о Ладе. Я не мог о ней не думать. Но я должен был что - то с этим делать. И я решил пойти домой к Бате и Матушке с целью рассказать им о Ладе и о том, что хочу на ней жениться. Вот так!
                Глава 8
- Мама, Батя! Я хочу жениться! – произнёс я громко на всю хату, сразу как зашёл внутрь дома.
      Батя, поедающий уху, тут же чуть не подавился. Мама, протирающая тряпкой пол, остановилась, вытаращив на меня свои глаза.
- Сынок, погодь, погодь, чего ты там хочешь? – спросил ещё не переваривший как уху, так и моё заявление, Батя.
- Жениться! – весело закричал я, резко раскинув руки в стороны.
- Сынок, с тобой всё в порядке? – спросил Батя.
- Да, Бать, – ответил я.

- То, значит, тебя за уши не затащишь в семейную жизнь, а тут, вдруг, жениться тебе надобно! – не переставал удивляться Батя.
- Сын, а на ком ты жениться хочешь? – спросила Мама.
- На Ладе, Мама, на Ладе, она такая хорошая, радостная, замечательная! – начал расхваливать я Ладу.
- Погодь, сын, погодь! Ты, что, выковал меч со своим именем и ей показал? – спросил Батя.
- Нет, Бать, причём тут это? – спросил я с лёгким недоумением.
- Ну ты ж рассказывал, что девки нынче любят юнцов – молодцов за эти мечи, кинжалы всякие именные.
- Ой, Бать, нет, она другая, она любит смотреть на нашу природу, на живую поющую Русь, на лесное поле, куда я хожу – продолжил я расхваливать Ладу.
- Погодь, Святик, погодь, то есть ты её встретил на том самом поле, значит? – спросил Батя.
- Да, Бать, да! Ты представляешь? Да! – радостно ответил я.
- Туда же никто кроме тебя не ходит – напомнил Батя.
- Это и удивительно! Никто кроме меня не ходил, и тут она мне встретилась –сказал я.
- Так это, сын, может она заблудилась или искала чего, может ягод? – предположил Батя.
- Нет, Бать, она просто смотрела на поле, на небеса, на лес, ну, то есть она делала всё то же, что всегда делал я в одиночку там. А ягоды ей собирать нет смысла, так как их и тут можно собрать  – объяснил я  Бате.
- Тут это где? – спросил Батя.
- Тут - это возле  нашей деревни – ответил я.
- Как это? Зачем ей ходить сюда, чтобы….погодь, сын, она из нашей деревни? – спросил Батя.
- Да, Бать, она отсюда – ответил я.
- Так, сын, что ты там говорил, она любит тоже на твоё поле ходить природой любоваться? – спросил Батя.
- Да – ответил я.
- А почему же ты её не видел прежде? – спросил Батя.
- Не знаю, но ведь это и удивительно, может это знак от Богов? – предположил я.
- Хммм, Бажена, ты знаешь, кто такая эта Лада? – спросил Батя у Мамы.
- Так, а я почём знаю? – сказала Мама.
- Ну, родителей её, может, ты знаешь? – снова спросил Батя у Мамы.
- Родителей, может, и знаю. Погоди, Лада, Лада, вроде что - то слышала. У неё Маму с Батей зовут Буслава и Ростислав, по-моему. Сама Лада девочка скромная, даже стеснительная, такая домашняя, не от мира сего – вспомнила вдруг Мама.
- Так и наш кузнец такой же – сказал Батя с намёком на меня.
- Вот видите, мы с ней похожи, удивительно, правда? – не переставал я радоваться.
- Удивительно – то, удивительно, непривычно, сынок, вот что -  то ни одна девица тебе не подходила, то раз и великая любовь – сказал Батя.
- Любовь, точно, это любовь – подтвердил я слова Бати.
- Ой, ой, серьёзно, однако, Бажена, прям, как у нас с тобой было – с улыбкой обратился Батя к Матери.
- Да, в наше время не так было. В наши молодые годы ещё пока что не было разговоров о тех, кто не от мира сего, потому что это было нормальным --наслаждаться Русью, говорить на высокие темы, а сейчас таких людей мало, и им приходится днём с огнём друг друга искать – справедливо заметила Мама.
- Твоя правда, Бажена, ну что ж, значит, пойдём сватать сына, расхваливать его, авось, и правда эта Лада Богами ему послана – подытожил весь разговор Батя.
     Мы пошли искать дом Лады. Выйдя из дома, Батя тут же стал спрашивать у первых встретившихся односельчан о том, где живут родители моей возлюбленной. На Руси это обычное дело-  расспрашивать о том, где живёт такой-то человек. Своим в каждой деревне доверяют, по крайней мере, пока что, но времена меняются к сожалению. Но я не хотел об этом думать в тот момент, когда мы направлялись к дому Лады. И вот, мы добрались. Перед нами такой же невзрачный маленький домик, как наш. Батя постучался в дверь, и её сразу открыла Лада . Моё сердце сразу забилось очень быстро от волнения.
- Здравия тебе, доченька – поздоровался Батя с Ладой, не зная о том, что это она и есть.
     Лада сразу заметила меня, стоящего рядом с родителями и, поначалу обомлела от удивления, но почти сразу взяла себя в руки и ответила моему Бате.
- Здравия вам, вы к кому? – спросила Лада.
- Мы к Ростиславу и Буславе. Они здесь живут? – спросил Батя.
- Да, это мои родители, заходите, сейчас я их позову – сказала Лада, впуская нас в дом.
- А, ты должно быть Лада? – спросил мой Батя у уходящей в другую комнату Лады.
     Лада   испуганно остановилась, повернувшись в нашу сторону. Она сразу вопросительно взглянула на меня, наверное, очень удивившись тому, что мой Батя знает её имя.
- Да, это я. Ну, вы не стойте, присядьте, я позову Маму и Батю – спокойным голосом ответила Лада, видимо, снова собравшись с мыслями.
                Глава 9
      Лада очень быстро привела из соседней комнаты своих родителей. Я сразу заметил внешнее сходство между Ладой и её Матерью. У её Мамы такие же большие небесные глаза.
- Здравия вам – обратился Батя к родителям Лады.
- Здравия, вы Радомир и Бажена, верно? – сразу спросила Мама Лады.
- Да, это мы – ответил с улыбкой мой Батя.
- Лада, доченька, чего стоишь, давай на стол накрывать – сказал Батя Лады.
- Да, да, сейчас – ответила Лада и мигом умчалась в другую комнату готовить еду.
- Ну, говорите, с чем пожаловали? – спросил Батя Лады.
- Сына, вот, моего Святослава засватать хотим, понравилась ему дочка ваша Лада – прямо в лоб дал ответ Батя.
       У родителей Лады аж округлились и без того большие глаза, особенно это было видно у Буславы, Матушки Лады. Сама Лада  высунулась из соседней комнаты с не менее округлёнными глазищами после услышанного от моего Бати, но, заметив, что я пристально за ней наблюдаю, спряталась обратно.
- Лада! Что там с кушаньем? – спросил Батя Ладу, при этом продолжая смотреть на нас.
- Уже готово! – ответила Лада.
- Ну тогда ты неси всё сюда, мы с родителями Святослава пообщаемся, а вы со Святославом поговорите в соседней комнате – предложил Батя Ладе.
- Да, да, хорошо – после неловкой словесной паузы ответила Лада.
     Мы, Руссы, хоть народ свободный, но у нас не принято идти хоть в чем - то против родителей. Но в покорном поведении Лады я углядел скорее не то, чтобы стремление соблюдать наши обычаи, но что - то другое. Может она сама хотела того, чтобы пришёл я со своей семьёй вот с таким предложением?
- Сынок, не переживай, иди, общайся – вытолкнул меня Батя в сторону той комнаты, где сидела Лада.
   Наши родители с обеих сторон начали долгое серьёзное общение после того, как Лада я принесла им разные вкусно пахнущие блюда. После того, как она очень быстро вернулась в комнату, я туда зашёл очень скромно, не торопясь, медленным шагом. Может, я волновался, не знаю.
- Здравия, Лада – решил я просто поздороваться в начале общения.
- Здравия, Святослав – ответила мне Лада, вдруг сделав обиженное выражение лица, явно специально.
- Как….у тебя дела? – спросил я то, что пришло мне в голову в этой волнительной ситуации.
- Хорошо, а у тебя? – ответила она слегка дрожащим голосом.
- Хорошо – ответил я.
       Мы сидели на домашней длинной скамейке, я с одной стороны, Лада с другой. После короткого приветствия мы ни слова не говорили друг другу. Я почему - то чувствовал себя виноватым. Может это из-за неё? Из-за того, что она думала в тот момент? А что она думала? Ну, может, она считала, что я поторопился? А может она про себя винила меня за то, что я создал для неё такую неловкую ситуацию? Конечно, очень тяжело осознавать домашней девице то, что она может выйти замуж, да к тому же тут важно её желание, а она, возможно, ещё не знает что ответить.
       Мы настолько долго сидели в молчании друг с другом, что эта тишина стала добавлять гораздо больше неловкости, чем попытка выдавливать из себя какие – то слова. Поэтому я решил объясниться по-серьёзному.
- Послушай, Лада, я хочу быть честным - когда я тебя увидел, пообщался с тобой, увидел, что мы похожи, то я понял, что….понял – начал я говорить.
- Я тоже это поняла – прервала меня Лада.
- Правда? – спросил я, слегка придвинувшись к ней.
- Да, я ещё долго думала о нашей случайной встрече и….и – сказала, слегка запнувшись от неловкости в конце, Лада.
- Встреча не была случайной, я в этом уверен – перебил я её.
- Почему? – спросила Лада.
- Потому что всё было необычно. Вот сама подумай, я хожу на то поле каждый день, так? Так. И ты ходишь каждый день. Так? Так – начал я своё объяснение.
- Ну да – подтвердила мою мысль Лада.
- Ну, так почему до сего дня мы ни разу не встретились там, учитывая то, что кроме нас двоих там никто не бывает, ну разве что птицы – слегка сострив сказал я.
- Только Макоши - это известно – сказала Лада.
- Макошь и свела нас – смело заявил я.
       Лада сделала слегка недовольное лицо - как это обычно делают маленькие капризные девочки , резко вскочила со скамейки и прошлась к концу комнаты, тяжело задышав.
- Святослав, но мне не нравится то, что ты пришёл ко мне столь неожиданно. У меня много обязанностей, я единственная дочь в семье, я должна помогать родителям – возмущённо говорила Лада.
- Я тоже единственный сын у своих родителей, и мне очень нравится, что ты ставишь в основу помощь своей семье больше, чем своё благополучие – сказал я, приподнявшись со скамейки.
      Я подошёл к Ладе, которая на тот момент пыталась смело смотреть в мою сторону, но стоило мне подойти, как она вновь  отвернулась.
- Меня никогда не волновали разные девицы, за которыми бегали даже наши стражи, я занимался помощью Маме и Бате, обустраивал наш общий дом, ковал мечи для стражей. Но дело не в том, что я так занят и поэтому не думал о женитьбе – сказал я.
- А в чём тогда? – спросила Лада, стоя ко мне спиной.
- В том, что я не такой как другие, понимаешь? Я, как тебе сказать…. – пытался я объясниться.
- Говори как есть, раз уж свататься пришёл, лучше уж сразу всю правду – сказала Лада.
- В общем я ведающий – сказал я как есть.
- Ведающий? Правда? – резко повернувшись ко мне, любопытно спросила Лада.
- Да, конечно, правда – ответил я.
- Я всегда мечтала встретить кого-то из ведающих людей, я всегда считала их высоко-духовными и, уж тем более, не говорила, что они не такие как все. Ну да, они не такие как все, конечно, но в лучшую сторону. Они смотрят на мир другими глазами, так же как и я, я тоже смотрю на мир другими глазами – сказала Лада, с лёгкой грустью опустив глаза вниз в конце своей пламенной речи.
- Ты смотришь на мир красивыми глазами – сказал я.
      Лада сильно засмущалась. Я очень надеялся, что после моих слов про её глаза, она во мне не разочаровалась. Она могла, сначала, восхититься мной как ведающим, а потом я, резко, стал говорить ей приятные слова про глаза, что Лада могла посчитать неправильным и, потому, просто разочароваться во мне.
- Прости, это, наверное, было лишним – извинился я.
- Всё хорошо, ты меня ничем не обидел. То, что ты скромно просишь прощения за такой пустяк, уже говорит о том, что ты не такой как все – улыбнувшись, сказала Лада.
- Да это точно, за такое мало кто просит прощения или просто чувствует себя неловко – слегка рассмеявшись, согласился я.
       Между нами, снова, наступила тишина. Она уже была не такая неловкая, как это было в начале этого общения.
- Лада, доченька! – неожиданно появилась в комнате Мама Лады.
- Ох, Мама, ты меня  напугала! – сказала Лада.
- Прости, доченька, мы тут решили….мы с твоим Батей не против того, чтобы вы поженились. Разумеется, ещё мы должны прийти с тобой в дом родителей Святослава на смотрины. Просто ответь, в целом, ты согласна? – спросила Мама Лады.
     Моя возлюбленная замолчала. Я посмотрел на неё с огромным нетерпением. Вроде бы всё хорошо было до этого момента, но я всё равно переживал перед тем как услышать её ответ.
                Глава 10

     Ну вот, семья Лады собралась к нам на смотрины. А это значит, что она согласилась! Согласилась! Моей радости нет предела! 
     Чуть позже они пришли к нам домой, родители общались друг с другом, а мы с Ладой говорили в моей комнате, как всегда, на самые высокие темы.
- Ты счастлива? - вдруг спросил я Ладу.
- Да, а ты? – спросила она в ответ.
- Безмерно, всеобъемлюще, огромно! – стал я громко перебирать различные слова, характеризующие моё настроение в тот момент.
- Святослав, потише! – аж отреагировал Батя в соседней комнате.
    Ладу же мои слова рассмешили, и она тоже громко рассмеялась.
- Лада! Дай нам поговорить! – отреагировала на смех Лады её Мама.
- У тебя красивый смех – сказал я Ладе.
- А смех может быть красивым? Улыбка может быть, глаза тоже, смех как может обладать красотой? – будто бы начала она слегка язвить.
- Твой смех может быть красивым – сказал я, глядя  Ладе прямо в глаза.
        Такой пристальный взгляд ещё недавно сильно смутил бы её, но не теперь. Она смотрел на меня довольно смело, будто желая поцеловать. Я уж точно хотел этого, но это было бы неправильно делать до того, как она стала моей женой. Единственное на что я решился - так это взять Ладу за руку, почувствовать это нежное тепло не только на расстоянии, а прикоснувшись к ней. Она не оттолкнула меня. Она также смотрела на меня, как и до того как я осмелился прикоснуться к её руке. Я не мог, конечно, видеть себя со стороны, но я был уверен, что у нас с ней был похожий взгляд, взгляд влюблённых сердец.
- Ну что, молодые! Справляем свадебку?! – громко спросил, вошедший с другими родителями, мой Батя.
- Справляем, Бать, справляем – улыбаясь, ответил я за обоих.
     Весть о нашей свадьбе очень быстро облетела всю округу. Это не из-за того, что мы жили в деревне, но по той причине, что вечно одинокий, единственный ведающий на всё село Святослав женится. Тот самый юнец, которому ни одна красна девица ни разу не приглянулась, а тут вдруг женитьба на той, о которой особо в деревне не знают только из-за её скромности, стеснения и домоседства.
        Подготовка к свадьбе шла примерно неделю. Мы ходили в лес собирать ягоды, грибы, яблоки, всё это  необходимо для свадебного пира на всю деревню. Наконец-то на наше с Ладой поле пришло очень много народу с деревни, чтобы собирать колосья для приготовления хлеба. Было такое ощущение, что все разделяли нашу с Ладой радость от пребывания на природе. Впервые, за долгое время  я не чувствовал себя одиноким, не только из-за того, что нашёл свою вторую половинку, но и из-за того, что все будто разделяли моё естество, собирая эти колосья, не говоря уже об участии всей деревни в моей свадьбе, в моём счастье.
        На длинном деревянном столе, стоящем неподалёку от моего дома,  были различные блюда и напитки, это и икра, и квас, и медовуха, и блины, и галушки, и пельмени. Чего только не было!  Мы с Ладой сидели в белых одеяниях и с цветочными веночками на наших головах. Кто - то сидя за столом, с аппетитом уплетал всевозможные разнообразные яства, а кто - то плясал, танцевал под звуки флейт, на которых играли совсем молодые юнцы нашей деревни. Кто-то слагал песни, играя на гуслях:
         - Тихая дева полюбила юнца,
            Громко танцуя без конца,
            Скромность закрыта на засов,
            Любовь воцарилась без оков.
 - Слышали, чего поют про вас - то? А, ну молодые, веселитесь, танцуйте, смелее! – громко сказал нам мой весёлый Батя.
- Пошли танцевать – тихонько предложил я Ладе.
- Я не умею – ответила Лада.
- Так и я не умею. Вместе будем учиться – сказал я, улыбнувшись.
- Ну, хорошо – согласилась моя возлюбленная.
          Мы погрузились в ритм танца, смотря друг другу в глаза. Лада смеялась, много смеялась и много танцевала, будто пыталась воплотить все те танцевальные движения, которых не было, пока она находилась дома, занятая домашними хлопотами.
- Вот, видишь, у тебя уже хорошо получается! – похвалил я Ладу.
- А откуда ты знаешь?! – спросила она, смеясь.
- Что ты имеешь в виду?! – спросил я, не переставая танцевать.
- Ну, ты же сам танцевать не умеешь! – ответила Лада.
- Ну вот, уже научился, вместе с тобой! – сказал я.
     Рядом наш страж Любомир пытался пригласить на танец одну из девиц. Он подошёл к ней, слегка пританцовывая, заранее вложив свой именной кинжал в ножны на поясе.
- Здравия тебе, девица красавица, давай потанцуем – предложил ей Любомир.
- Здравия, давай – охотно она ему ответила.
- Как тебе мой кинжал? Видишь? Именной – спросил улыбающийся Любомир, вынув кинжал так, чтобы была видна надпись.
- Ой! Только не порань меня! – слегка вздрогнула девица от резкого движения Любомирского кинжала.
    Наблюдая эту картину со стороны, я и Лада стали ещё больше смеяться. Затем мы взялись за руки и стали кружиться. Великое веселье творилось вокруг. Все радовались, пели, многие танцевали, играли музыканты на мелодичные флейтах, на гуслях. Русская душа пела. Все радовались за нас, разделяли наше счастье. Это было наше счастье, наше общее счастье. Гусляры продолжали напевать:
          - Тихая дева полюбила юнца,
            Громко танцуя без конца,
            Скромность закрыта на засов,
            Любовь воцарилась без оков.
     Уже смеркалось. Во дворах деревни разожгли костры, дым от которых поднималась ввысь, в самый верх. А на верху звёзды, бескрайние далёкие пути, неизведанные миры из далёких легенд. Мы с Ладой кружимся, глядя на ночное небо, и звёзды кружатся над нашими головами.
       Ну, а раз уже ночь, то настало время нам с Ладой уединиться по обычаю в отдельном небольшом домике, состоящем из одной комнаты.
- Сын, пора – подошёл ко мне Батя, указав на домик для первой брачной ночи.
- Лада, доченька…. – обратилась Буслава к моей возлюбленной, также намекая на то, что пора идти в тот домик.
- Ну что, пойдём? – спросил я у Лады.
- Пойдём – ответила она.
        Мы пошли, взявшись за руки. Лада вся аж раскраснелась от предвкушения нашей первой брачной ночи. Я тоже испытывал то чувство и, наверняка, в тот момент  покраснел как зимняя вишня, если смотреть со стороны. Это было сродни ощущению стыда, но тут не за что стыдиться. Это обычай новобрачных на Руси. Однако моё сердце забилось в два раза быстрее, пока мы, не торопясь, шли к домику. Это было некоей смесью желания познать друг друга и в то же время сильного стеснения.
       Когда мы дошли до домика и вошли внутрь, то   два стража снаружи заперли двери и остались охранять нас. Это тоже было частью обычая.
- Хорошо, что среди этих стражей нету Любомира, а то совсем неловко будет – подумал я про себя в тот момент.
       Лада скромно остановилась возле кровати. В ней, как будто, заново проснулись и скромность, и стеснение, прямо как в самом начале всего этого пути воссоединения, когда я с родителями пришёл к ней домой.
- Давай присядем – сказал я Ладе, чтобы нам глупо не стоять возле кровати.
      Мы сели на кровать,  одной рукой я нежно обнял Ладу. . Было видно, что ей слегка не по себе, ее руки слегка дрожали. Я провёл своей рукой по её гладкой щеке.
- Теперь мы с тобой будем вместе навсегда, любимая – сказал я.
     После этих слов, Лада улыбнулась. Она будто успокоилась. Наверное, ей не хватало именно этих слов. И вот я их произнёс.
     Эта ночь была волшебной, магической. Я теперь муж, а Лада – жена. Это замечательное чувство. И ещё больше замечательно то, что мы настоящие половинки друг друга. Мы говорим на одном языке души, мы понимаем друг друга. И мы влюблены. Что может быть прекрасней!
                Глава 11
   С утра я и Лада проснулись в хорошем настроении. Как могло быть иначе? Мы вышли на крыльцо домика, и Солнышко осветило теплыми лучами наши лица и всё вокруг.
- Завтра мы проснёмся у меня дома и выйдем на крыльцо уже там – сказал я Ладе.
- Хорошо, что здесь всё рядом – сказала Лада.
   Я заметил на её улыбающемся лице малую каплю грусти. Это можно было прочитать в её глазах. Всё же она привыкла всегда находиться в доме своих родителей, а сегодня она пойдёт  впервые  ночевать вне своего родового гнезда, в дом супруга.
- Мы каждый день будем ходить к твоим родителям, они у тебя хорошие люди, мы будем помогать им, не волнуйся – сказал я, слегка обняв свою супругу.
- Это хорошо – сказала она довольным голосом.
- Ты можешь и ночевать там – пошутил я.
- Ага, может тогда мне сразу туда вернуться? – язвительно спросила Агафья.
- Нет уж, обратно я тебя не отдам! – ответил я.
     Мы дружно посмеялись с этого разговора.
- Знаешь, я должна что - то приготовить для твоих родителей, испеку - ка я каравай для них – придумала вдруг Лада.
- Да ладно тебе, они и так уже на нашей свадьбе объелись. Куда им ещё? – сказал я.
- Нет уж, я хорошо воспитана, и должна показать в первый же день, какая я хозяйка, и необходимо оказать должное  уважение родителям моего возлюбленного супруга – решительно сказала Лада.
- Твоего кого? Повтори – попросил я её.
- Моего возлюбленного супруга – ответила она, поцеловав меня в губы.
- Моя ж ты синичка – нежно назвал я Ладу.
- Пойду я в лес за колосьями, а точнее на наше с тобой поле – сказала Лада.
- Я пойду с тобой – предложил я.
- Нет, нет, я хочу сама потрудиться, тем более, сейчас утро, дорогу видно хорошо, не волнуйся, Святик, наберу колосьев, потом дойду до дома своих родителей, там приготовлю вкусный каравай и приду к тебе домой с ним – предложила Лада.
- Ну, хорошо, только не задерживайся – сказал я.
        Моя любимая пошла в сторону леса, я же еще долго стоял и переваривал ту мысль, что я теперь женат. Всё случилось так быстро. Ещё недавно я жил совсем другой жизнью. Я думал, что женюсь гораздо позже, но получилось, как получилось. И, правда, Макошь постаралась.  Неспроста ведь моя суженая похожа на меня, это может быть только судьба. Это очень важно по нашим славянским взглядам на жизнь. Супруги должны изначально  быть, как две половинки одного целого, иначе будут проблемы, не будет лада в семье. Эх, пойти, что ли, прогуляться? Пойду!
        Я пошёл гулять по деревне. Впервые, за долгое время, у нас тихо на селе. Это вполне объяснимо. Виновата моя свадьба. Многие спят дома. При этом успели уже  убрать весь стол, всё, что не доели, отнесли птицам, пусть полакомятся.
- Здравия тебе, жених! – напугал меня сзади Любомир своим громким и резким голосом.
- Ух, здравия, Любомир! Любишь же ты появляться неожиданно! – ответил я ему.
- А то! Я же страж! Витязь, в конце концов! Должен я владеть хоть какой - то особенностью воина – пошутил Любомир.
- Да уж – произнёс я многозначительно.
- Слушай, Свят, ну как  это проснуться женатым? – спросил вдруг Любомир.
- Знаешь, Любомир, это - как плавать в море, также интересно, но, также и надо уметь это делать – ответил я.
- А чего тут уметь - то? – спросил Любомир, почесав свой затылок.
- Надо понимать, как плавать, и заранее знать, куда ты хочешь заплыть – ответил я.
       Потап продолжал смотреть на меня непонимающим взглядом, но дальше, видимо, не собирался уже ничего спрашивать, не потому что не хотел, а потому что он пытался делать вид, что всё прекрасно понял. Это, конечно, было неправдой. Да и это было видно.
- Эх, Любомир, я имел в виду, что надо найти своего человека, ту половинку, которая именно будет для тебя половинкой – разжевал я более подробно.
- Хм, теперь понял, Свят. Короче, мне бы вот, как тебе – произнёс с лёгкой грустью Любомир.
- Так найди, дружище, найди, тем более тебе проще, это я единственный ведающий на всё село. Я, вообще, думал, что женюсь уж точно не раньше тебя – пытался я приободрить своего друга.
- Ну, видишь, Свят, как вышло - то – сказал  всё ещё грустный Любомир.
- А как же вчерашняя девица? Не приглянулась? – спросил я.
- Да она узнала от кого - то там, что есть не только мечи именные, но и топоры и  даже, щиты, представляешь? Вот и решила ждать суженого с именным щитом или….не знаю уж с чем - с кольчугой или шлемом! – ответил Любомир.
      Я еле сдерживал смех от того, что только что мне рассказал Любомир. Но выражение моего лица явно говорило о том, что меня эта история развеселила. Меня, но не Любомира. Он конечно огорчился от моей вот такой реакции.
- Ага, смейся, смейся, не стесняйся – сказал Любомир, обидчиво скрестив руки на своей мужественной богатырской груди.
-Дружище, да я не над тобой смеюсь, а над девицами этими. Как можно судить о человеке по тому, именной у него меч или нет. Ладно, судить о тебе как о витязе по твоему мечу это - одно дело, но какая разница именной он или нет. Это, что делает тебя сильнее? Ты лучше управляешься этим мечом? – сказал я.
       Любомир снова почесал затылок, но только уже так, будто он услышал что-то новое от меня или что-то особенное. Возможно, он хотел услышать какую - то подобную фразу, которая поможет ему переосмыслить свою жизнь.
- Понимаешь, Любомир, мы с моей Ладой очень  похожи, я это понял сразу же, мне с ней легко. Мы понимаем друг друга с полуслова. Поэтому она - моя половинка – продолжал я объяснять Любомиру.
- Ну, тебе легче это всё понимать – возмущённо сказал Любомир.
- Почему это? – не понял я.
- Ты ведающий, братик,  а я витязь, воин – сказал Любомир.
- Дружище, тебе достаточно просто найти ту, с кем ты можешь быть собой, Любомиром, понимаешь? Не ходячим именным мечом, а именно собой, Любомиром. Ты весёлый парень, я тоже весёлый, но моё веселье происходит как бы от духовности, что и понравилось моей Ладе.  Ну как тебе это объяснить? А ты - просто весёлый юнец, это большему количеству девиц нравится. Простое обычное веселье моей Ладе не понравилось бы, но она одна такая на всю деревню, а вот других девиц тут намного больше, вот и показывай им себя, и найдётся та, которая заметит именно Потапа в тебе – долго объяснял я.
- Ну, ладно – сказал Любомир, продолжая чесать свой затылок.
- Ладно, дружище, пойду я домой, дожидаться Ладу – сказал я.
- В смысле? А она где? – спросил Любомир.
- Да, на лесное поле пошла колосья собирать для каравая, хочет удивить моих родителей – ответил я.
- Чего это ты так её одну отпустил? – удивился Любомир.
- Она настояла. Я, вообще, заметил, что бойкая она у меня. Если что решила, то сделает, и не переубедишь – сказал я, улыбаясь.
- Вот, видишь, Свят, а это ты не предвидел в ней – съязвил Любомир.
- Так мне эта её черта характера нравится – сказал я.
- Ладно, братик, бывай, увидимся позже – сказал Любомир.
- Бывай, Потап, и не грусти – сказал я.
     Я отправился домой. Зайдя домой, я заметил грустный и одновременно удивлённый взгляд своих родителей.
- Ой, сынок, а чего ты один? Где Лада? – спросила Мама.
- Ох, Мама, она пошла домой пока что, ну я ей не противился в этом. Пускай она днём побудет с родителями, а потом придёт – тут же с ходу придумал я.
- Ну, хорошо, сынок – сказала Мама, явно считая мой ответ подозрительным.
           Я просидел дома со своими родителями довольно долго. Я не ходил в кузню, ничем не занимался. По сути, я лишь ждал Ладу, но её всё не было, а уже смеркалось.
- Сын, я понимаю, что жена эта твоя, но что-то долго её нет – возмущённо сказал Батя.
- Да, Бать, ты прав, пойду я к ней – сказал я.
- Конечно, сынок, иди, возвращайтесь побыстрее вдвоем – сказал Батя.
         Я отправился до дома родителей Лады. Пока я шёл, у меня внутри были смешанные чувства, я одновременно и  волновался за Ладу, и в то же время недоумевал…. Как она могла отсутствовать так долго? Да, приготовить хлеб, тем более красивый с узорами - это не просто, но всё равно  уже слишком поздно. Что могло случиться? Боги, избавьте меня от этих мрачных мыслей.
       Я дошёл до дома её семьи и постучался в дверь. Мне открыла Буслава.
- Святослав? Что случилось? Где Лада? – спросила удивлённо она.
- Я думал, она здесь – встревожено ответил я.
- Как это ты думал, что она здесь?! – спросил раздражённо Ростислав, Батя Лады, резко вскочив со скамьи.
                Глава 12
     Пообщавшись с семьёй Лады, я узнал, что она и не приходила домой. Я рассказал о том, что Лада хотела испечь хлеб для моей семьи. Рассказал о том, что она хотела понравиться моим родителям, показать себя с хорошей стороны, ведь для любой девушки на Руси очень важно, чтобы в первые дни замужества  семья жениха увидела в ней отличную хозяйку. Для Лады это было вдвойне важно.
      Я говорил и говорил всё это, как забубённый, потому что переживал, боялся, испытывал одновременно  и чувство вины перед родителями Лады, и страх за саму Ладу. Чувство вины я испытывал из-за того, что в первый день не уберёг их дочь от чего-то, чего  я даже и сам не знал. В глубине души я всё равно надеялся на то, что всё хорошо, что ничего не случилось.
— Найди мою дочь! – громко прокричал Ростислав.
— Да, да, конечно, – ответил я, заикаясь от волнения.
      Я покинул дом своей любимой. Остановившись во дворе, я стал думать, что мне делать дальше. Идти ли мне к родителям и говорить всё им - может Батя чего посоветует? Нет уж, я решу всё сам, нечего беспокоить родителей.
— Святик! – в который раз напугал меня Любомир, по своему обыкновению хлопнув меня рукой по плечу.
— Ох! Любомир! Ты как всегда! Можно хоть раз просто поздороваться без этих неожиданностей?! – раздражённо отреагировал я.
— Эй, эй, Свят, что с тобой, дружище? Я тебя прям не узнаю, – явно пытаясь смягчить разговор, спросил Любомир.
— Ты только молчи об этом, хорошо? – попытался я взять заранее обещание с нашего стража.
— Я нем и глух, вернее, просто нем, иначе, как я твой рассказ- то услышу, если буду ещё и глух, хе-хе, – не во время для меня решил пошутить Любомир.
— Ага, – отстранённо отреагировал я.
— Да ладно тебе, смешно же? Ну, смешно? – пытался добиться моей реакции Любомир.
— Ага, смешно, ты будешь слушать или нет?! – раздражённо спросил я.
— Да, слушаю я тебя. Не злись, Свят, а то прямо сам на себя не похож, - ответил Любомир.
— Короче, моя Лада, похоже, пропала, – сказал я.
— Что? Ты серьёзно? Ой, а сколько разговоров про то, какая она хорошая, у тебя аж лицо светилось, а сейчас- то что? – довольно грубо отреагировал Любомир.
    Я посмотрел на Любомира очень недовольным взглядом после этих его слов. Он понял, что я не доволен.
— Прости, дружище, это было лишним. Говори дальше, – сказал Любомир.
— Вообщем, слушай, Лада хотела сделать приятное моей семье, показать себя с хорошей стороны, и поэтому она пошла на лесное поле неподалёку, чтобы собрать колосьев для хлеба, но её уже нет весь день, – объяснил я.
— Ну, так чего же мы ждём?? – спросил Любомир.
— Мы?? – переспросил я.
— Ну да, мы….не отпущу же я своего друга в тёмный лес одного в такое время, – подмигнув, сказал Любомир.
— Ааааа, в лес, как же я сразу - то не подумал? – спохватился я.
— Святик, ты чего? Об этом надо было подумать в первую очередь, сходить, так сказать, на место, где в последний раз был замечен разыскиваемый человек, – обстоятельно пояснил Любомир.
     После таких слов Любомира моё лицо приняло весьма огорчённый вид. Я не хотел думать о том, что моя возлюбленная куда - либо пропала, и мне надо было её разыскивать. Любомир, конечно, заметил мою озабоченность по выражению лица.
— Ладно, дружище, чего - то я сегодня всё время сначала ляпну, а только потом подумаю, пошли уже в лесок за твоей Ладой припозднившейся, – сказал Любомир.
     Мы отправились в лес. По правде говоря, я ещё не ходил в лес в ночное время. Да, что говорить? Даже при сумерках я ещё не ходил здесь. Как же моя Лада? Страшно ли ей сейчас? Что она чувствует? Если уж я, мужчина, боюсь, то, каково ей? Боюсь представить.
— Не бойся, Свят, ты в сопровождении лучшего следопыта на Руси, – пытался смягчить моё волнение Любомир.
— Ну, я уж не знаю, со всеми следопытами на Руси я не знаком, Любомир, поэтому не могу судить, - попытался я пошутить.
— Ха, ну придётся поверить мне на слово, - тоже сострил Любомир.
   Мы шли довольно быстро по еле-еле видной тропке, все дальше углубляясь в лесную чащу. Да уж, невеселая выдалась прогулка. Ещё вчера я бы так не подумал, я получал бы наслаждение, гуляя по этой дороге, но не сегодня. Может только ночью тут так мрачно, но я чувствовал приближающееся зло, лес будто предупреждал меня о нём.
   Итак, мы дошли до поля, но там никого не было, только мрачное небо над нами и колосья, колосья, сплошь колосья. Тишина, которая дарила мне счастье ещё вчера, сегодня награждала меня болью. Я еле сдерживал слёзы. Где моя Лада? Где моя любовь? Вдруг послышались какие-то звуки, зловещие, неприятные, они долетали до нас с другой стороны поля, где тоже виднелись густые деревья.
— Как думаешь, что это? Может зверь, какой? – волнуясь, спросил Любомир.
— Не знаю, но я иду туда, - ответил я, «цепляясь» за этот звук, как за маленькую возможность найти Ладу.
— Ну, а я с тобой, дружище, – сказал, полный решимости мне помогать, Любомир.
     Мы прошли через всё поле. Звук становился всё громче. Сам по себе он не был страшным, но я чувствовал зло, исходящее от него. Мы уже вошли в противоположную часть леса. Тут было ещё мрачнее чем там, где мы шли в начале.
— Звук оттуда, за теми деревьями – заметил Любомир.
     Я, молча, двинулся ещё ближе в сторону звука, обходя деревья в этом мраке. Любомир аж вдогонку побежал за мной.
    Пробежав изрядно, в итоге я просто остолбенел. В конце пути я увидел очень высокого человека в каких то доспехах, которые трудно было разглядеть из-за темноты. Он повернулся к нам лицом, но возможно не видел нас, так как мы всё равно были достаточно далеко от него и могли спрятаться за любым дубом. Но, главное то, что было у него на руках, это уж я разглядел хоть и не отчётливо.
— Смотри, он держит девушку, это, это Лада! Любомир это Лада! – крикнул я, выбегая в сторону похитителя.
— Свят, стой! – пытался меня остановить Любомир.
    Вдруг всё заполыхало огнём. Как по щелчку пальцев, лес просто вспыхнул. Всё горело, но не этот длинный похититель с Ладой на руках. Теперь я точно знал, что это она.
— Лада! – кричал я истошно.
— Ведающий! – зловещий громкий голос прозвучал сверху.
   Я поднял голову и увидел того самого трёхглавого змия из моего видения, Горыныча. Он с тремя длинными головами возвышался величаво над горящим лесом. Каждая из его страшных голов смотрела на меня будто знает, знает и ненавидит.
— Свят, бежим! – прокричал Любомир.
                Глава 13
    Перед нами образовалась целая ограда из огня, а за ней стоял высокий бледный человек, держащий мою Ладу на руках. Он злобно улыбнулся, повернулся ко мне спиной и пошёл вперёд в огненную даль. Очень странно, что языки пламени не касались ни его, ни Лады. Это меня слегка обнадёживало, ведь моя возлюбленная была в порядке.
— Лада! – крикнул я, ринувшись вслед за ними.
— Стой, дурак, сгоришь ведь! – крикнул Любомир, вовремя схватив меня за шиворот сзади.
— Оставь меня! Я должен спасти Ладу! – кричал я, пытаясь отбиться от более сильного, чем я, Любомира.
      Любомир схватил меня за шиворот ещё сильнее уже двумя руками и взглянул мне прямо в мои отчаянные глаза.
— Мы спасём её! Спасём! Обещаю! Но для этого мы должны спасти себя сначала, иначе толку не будет, Свят! – убеждал меня Любомир.
         Тем временем, высокая фигура таинственного злодея исчезла из виду, будто растворившись в огневом мареве.
— Нет! Лада! – прокричал я, снова кинувшись вперёд.
— Да стой же ты! – крикнул Любомир, отбросив меня в сторону, подальше от пышущей жаром огненной стены.
        Пока Любомир держал меня, пытаясь оттащить назад туда, где огонь ещё не пожирал всё вокруг, ужасающий змей Горыныч  окинул  нас своим чудовищным взором, желая вызвать то ли страх, то ли ненависть, а может и то, и другое. И в этот момент я ощутил, что возненавидел его страшной, лютой ненавистью.
— Ненавидишь? Ничего, ничего, раб! Скоро и бояться начнёшь! Твой друг уже боится! – вдруг  прокричал мне Горыныч, намекая на страх Любомира.
— Бежим! – крикнул  Любомир, при этом, не переставая отталкивать меня назад.
       Мы бросились назад, прочь из этого огненного леса. Поле ещё не было задето огнём, что было  вопросом времени, конечно. Я бежал, спотыкаясь, весь в слезах. Я не знал, что и  думать о Ладе, жива она или нет. Я чувствовал, что жива. Она скрылась внутри пламени, но ведь она не кричала. Лада просто спала. Любомира же сейчас волновал вопрос выживания, и это понятно. Я же не был напуган так сильно, как он, хоть я, в отличие от него, и не воин. Я был зол и в отчаянии. Раньше я никогда не испытывал такие чувства. Я не знал, что такое злоба, ненависть, бессилие. Но то, что я знал точно, так это то, что хотел бы, чтобы мне никогда и не пришлось больше чувствовать все это.
       Мы почти добежали до деревни. Там было всё тихо. Даже странно, учитывая то, что весь лес уже почти сгорел и, где-то рядом сейчас находится Горыныч. Но оно и лучше - можно было всех предупредить. Мы осторожно приблизились к сельским воротам.
— Стоять, рабы! – прозвучал злобный голос.
      Мы с Любомиром обернулись назад и увидели, что  перед нами стоял вооружённый мечом, бледный воин в доспехах, похожих на чешую змеи.
— Так, хорошо, хорошо, сейчас я покажу тебе, тварь, – сказал, пытающийся преодолеть свой страх, дрожащий Любомир.
— Ну, покажи, ха-ха, - сказал бледный воин.
     Любомир достал свой именной меч и замахнулся им на воина. Тот блокировал удар Любомира своим мечом.  Однако  Любомир продолжил атакующее движение, присев на корточки, и, сильно порезав ногу своему сопернику, вернул меч в исходное положение.
— Аа-ах! – взвыл от боли бледный воин.
— Что? Не нравится? – спросил с ехидной улыбкой на лице Любомир.
— Сейчас тебе перестанет вообще что- либо нравиться! Готовься к смерти, раб! – крикнул разъярённый воин.
                Глава 14
    Бледный воин начал атаку в нашу сторону. Он бежал отчаянно, изрыгая всю свою злобу бешеным  криком. Неужели его так разозлило то, что какой-то человечек не рухнул сразу в бою с таким, как бы, великим воином? Может и не совсем великим, на самом деле, но именно такая злость была написана на его бледном страшном лице.
— Я убью тебя, мелкий раб! – с криком замахнулся мечом на Любомира бледный воин.
       Любомир, снова резко присев, нанёс удар своим мечом по животу воина, и отскочил в сторону. В тот момент интересно было то, что верх нашего недоброжелателя был прикрыт чешуйчатой бронёй, но меч Любомира легко пробил её. Может это и вовсе не броня была, а какое-то одеяние? В любом случае, противник Любомира был не в восторге.
— Ты! Как ты это сделал? – спросил воин у Любомира, держась рукой за живот.
       Почти что поверженный бледный гигант шатался от бессилия. Он, было дело, замахнулся мечом, но тут же опустил руку и упал на колени, а потом и вовсе лёг на землю.
— Убей меня, раб, – неожиданно произнёс воин, обращаясь, видимо, к Любомиру.
— Свят, я никогда никого не убивал, но сейчас, видимо, придётся, да? – спросил Любомир моего мнения.
— Не убивал и не надо, тем более, лежачего. Русы так не делают, - сказал я.
— Убей меня, жалкий трус! – будто бы из последних сил кричал бледный воин.
— Чего ж тебе так помереть надобно-то, а? Ваш народ что, жизнь не ценит? – спросил я.
— Жизнь слабака не ценит! – вдруг сзади нас прозвучал чей-то голос.
      Мы повернулись и увидели других таких же высоких бледных воинов, как этот, проигравший бой Любомиру. Один из них был с каким-то чёрным посохом, верхушка которого была увенчана сияющим кристаллом. Видимо, он и заговорил с нами.
— Ну что, рабы, за дело, вас там уже ждут, – сказал воин с посохом.
— Кто ждёт? – спросил я.
— Ваши сородичи, русы, вообщем другие рабы, – ответил воин.
— Какие рабы? Я тебе покажу сейчас, кто раб! – крикнул Любомир, гневно направившись в сторону наглого бледного воина.
— Любомир, стой, – удержал я своего друга от необдуманных действий.
— Ага, послушай своего друга. Пока что, ха-ха, пока что, все из вашей жалкой деревушки живы. Живой раб уж лучше мёртвого. Но если вы будете несговорчивы, то кто знает? Лучше ли живой раб, кусающий руку, которая его кормит, чем тот раб, который ничего уже никогда не укусит по причине того, что он мёртв? Не думаю, ха-ха, - со злобной мрачной улыбкой произнёс бледный воин.
— Да вы сволочи! – не успокаивался Любомир.
— Тихо, тихо, рус, моё терпение на исходе, – сказал бледный воин.
— Хорошо, хорошо, мы пойдём к остальным, только покажите нам остальных, мы хотим видеть, что наши семьи в порядке, - попросил я.
— Ой, ну раз ты так просишь, рус, то хорошо. Обожаю покладистых рабов. Я сразу  добрею прямо на глазах, ха-ха. Приведите семью, эммм, как тебя зовут? – спросил воин с посохом.
— Святослав, - ответил я.
— Святослава, приведите  семью Святослава, - приказал бледный воин.
          Трое других таких же бледных гигантов направились вглубь нашей деревни. Тем временем я в уме лихорадочно пытался найти  различные пути решения возникшей проблемы. Я уже понял, что это те самые вороги из легенд. Всё случилось, как в моём видении. Когда-то давно они были на Руси. Были, и проиграли нашим предкам. Поэтому мы живы, поэтому я появился на свет. Но как Русь победила? Как? У нас не было такой мощи тогда, нет и сейчас. А вороги были такими же устрашающими покорителями народов, многих народов, но не нашего. Я должен был выяснить, как мы победили тогда. В наших легендах всё слишком непонятно, как будто скрыто за тысячью смыслов. Только Батя мог подсказать мне, что нужно было сделать.
— А вот и твоя драгоценная семья, раб, – произнёс бледный воин.
        Трое ворогов привели моих Маму и Батю. Мои родители выглядели потрёпанными. Лицо Мамы было очень испуганным.
— Сынок, ты жив! – вскрикнула заплакавшая Мама, кинувшись меня обнимать.
— Стоять! – одёрнул бледный воин с посохом мою Маму.
— Дайте мне с сыном поговорить, прошу! – просила Мама.
— Хорошего понемножку! – произнёс ворог.
— Мама, всё в порядке, – произнёс я.
— Как там мои родители, скажите, пожалуйста? – спросил Любомир у моих родителей.
— Молчать! Я сказал, что мы ценим рабов, поэтому все живы, - строго сказал главный ворог.
— Они в порядке, Любомир, мы их видели, – тихонько сказала моя Мама.
— Скажите, пожалуйста, как там моя жена? – спросил я, не сдержавшись.
— Какая ещё жена? – спросил в ответ главный ворог.
— Моя жена, её, видимо, забрал… - пытался я выговорить.
— Кто забрал? – спросил ворог с посохом, подойдя ко мне ближе.
— Горыныч, – ответил я тихонько.
— Замолчи, раб! – крикнул ворог, схватив меня за горло.
— Сынок! – крикнула Мама, бросившись мне на помощь.
        Маму схватили другие вороги. Я пытался сдерживать рвущийся наружу гнев, понимая, чем это чревато.
— Прошу, не трогай мою семью, – еле-еле, из-за сдавливающей мою шею руки, произнёс я.
— Я сам бы решил, что с ними делать. Но есть кое-кто повыше меня во всех смыслах, например, Горыныч. Он сделает, что захочет. И если он захочет причинить боль твоей жене, то это случится, и ничего ты не сделаешь раб, - сказал ворог.
      Главарь этих сволочей резко отпустил меня. Я аж обрадовался тому, что смог вздохнуть свежего воздуха.
— А теперь, рабы, за дело. Нужно обустраивать наш новый дом, - сказал главный ворог.
                Глава 15
        Нас всех, всю деревню, заставили строить дома для ворогов. Отправили рубить лес. Не было тех, кто бы отказался. С одной стороны, я был рад, что отказавшихся не было. Потому что для таких смелых людей  отказаться  означало бы - подписать себе смертный приговор, но, с другой стороны,  я понимал, что всеобщее подчинение ворогам в деревне исходило не из здравого смысла, а из-за внезапности произошедшего, из-за отсутствия готовности. Русь жила спокойно долгие лета, и жила бы спокойно дальше, если бы русы не забывали своей светлой сути, не забывали того, чему учили далёкие предки, те самые предки, которые однажды побеждали ворогов. А теперь благодаря тому, что мы всё стали забывать, появились вороги. Они всегда появлялись, когда русы отходили от родовых устоев.
— Ну что, Любомир, Ярослав, защитили вы нас от угрозы? – спросил ехидно Ратибор, местный задира.
— Замолчи, пока зубы целы! – ответил ему Ярослав, продолжая обтесывать топором  срубленное дерево.
— О! Я тебя как я тебя боюсь, Яр, очень боюсь! Вот вижу твои воинские навыки в рубке деревьев, и уже готов умолять тебя меня не трогать, а то так возьмёшь и отнимешь, храбро, моё дерево и как начнёшь рубить, рубить… - стал ещё сильнее язвить Ратибор.
— Ну, всё, я предупреждал тебя, Ратибор! – крикнул Ярослав, направившись в сторону Ратибора, не выпуская топор из руки.
— Рабы! Успокоились все! – крикнул на них стороживший всех нас ворог.
— Вот именно, Ярослав, успокойся, а то огорчишь тех, кто теперь тут главный, благодаря тебе, Любомиру и другим таким же, - сказал Ратибор.
— Да замолчи ты уже, Ратибор. Я видел, как Любомир храбро сражался и положил одного из ворогов, – заступился я за Любомира.
— Ворогов? Тех самых из детских сказок? – спросил Ратибор.
—А ты не видишь? Всё происходит один в один, как в тех самых детских сказках, как ты говоришь, - сказал я.
— Так наши предки их победили, а тут всё наоборот, - возразил Ратибор.
— Не наоборот, сынки, всё было также. Мы также забывали, кто мы есть и зачем мы живем на этой земле. Также тогда  было мало ведающих, и витязями часто становились те, кто  не был рождён для этого, – вдруг сказал мой Батя,  обрубая  одно из деревьев.
— И как же они победили тогда? – спросил Ратибор.
— С  помощью всего лишь горстки здравомыслящих людей, при условии, что среди них был хотя бы один по-настоящему ведающий, – ответил Батя.
— Рабы! Молчать! – крикнул расположившийся на верхушке небольшого холма и пристально наблюдающий за нами  ворог.
                Глава 16
      Нас заставили работать всю ночь, а потом ещё и весь день. Хорошо, что у русов здоровья много, всегда была его много. Не знаю, почему так, возможно Боги наградили. А этой трагедией, в виде прибытия ворогов, наградили мы себя сами. В этом я точно уверен. О Боги! У меня в голове столько мыслей! Столько переживаний. Я должен был что-то сделать.
      После второго дня работы, вороги отпустили нас по домам. Они разрешили нам быть рядом со своими близкими. Наверное, это было связано с тем, что мы не должны были доходить до абсолютного отчаяния, ведь отчаянный раб может стать опасным. Поэтому мы продолжили жить своей обычной жизнью, но вместо труда во благо родов наших мы стали выполнять работу, работу ради ворогов.  День за днём мы рубили священный лес. Почему священный? Просто потому что это - лес, природа, для русов это важно, даже для тех, кто всё уже забыл. Вся эта работа по благоустройству для ворогов не приносила никакого счастья. Русы становились, будто чёрствыми, многие перестали говорить, и не из-за ворогов, которые не запрещали общаться русам друг с другом, опять же, наверное, из-за того, что не хотели доводить нас до отчаяния, а просто перестали говорить. Это выглядело, как добровольная духовная сдача в плен.
      Где то на пятый день этой гадкой работы мой Батя решил прервать это гнетущее молчание, не свойственное  славянам. Я знал в душе, что он всё понимал, так же, как и я.
— Сын, беги, ты и Любомир, бегите вдвоём, – полушёпотом произнёс Батя, чтобы стражник-ворог не услышал.
— Что, Бать? Почему? – спросил я, не поняв Батю.
— Да, и правда что, почему? Остальные, значит, будут здесь, а твой сын вместе с Любомиром на свободе отдыхать? – с возмущением спросил Ратибор.
— Тихо ты. Говори шёпотом – сделал замечание Ратибору Любомир.
— Бать, он прав, я так не могу, как я сбегу? Как вас всех оставлю? Тебя? Маму? – спросил я у Бати.
— За нас не волнуйся. У тебя есть более важная задача. У тебя и Любомира. Если вы оба её не выполните, то не за кого тебе переживать уже будет, – ответил Батя.
— И какая у них задача? – спросил Ратибор, облокотившись на свой топор.
— Мой сын ведающий, все это знают в деревне, он единственный ведающий из нас, только такие, как он, могут избавить Русь от подобной напасти, – ответил Батя.
— И как же Святослав нас избавит от всего этого? Вот как? Он ни разу не воин, - спросил непонимающий Ратибор.
— Он и не должен быть воином. Он ведающий. У них своя сила. Сила, которую они ведают, но которую не ведают другие. Природа укажет путь моему сыну, покажет свои тайны, но в более безопасном месте, чем это, где  орудуют вороги, – сказал Батя.
— Ага, конечно, а может это всё выдумки? – предположил Ратибор.
— Выдумки? То, что прибывали вороги раньше это выдумки тоже? А то, что они прибыли вновь, что тоже выдумки? Всем нам это кажется? Страшный сон? Нет, это то, что наяву. И если плохое повторилось, то и хорошее произойдёт вновь, поверьте, - сказал Батя.
— Хорошо, но мы можем все вместе бежать, разве нет? Почему Святослав должен бежать один? Так даже безопасней будет для него же, - сказал Ратибор.
— Нет, не будет, – вступил в разговор Ярослав.
— Почему? – спросил Ратибор.
— Огромное количество беглецов сразу заметят, неужели непонятно? Вороги сразу разозлятся и захотят нам сделать больно после попытки бегства. А мы ничем не вооружены, они всё оружие отобрали у меня, у Любомира. А если бы и было оружие, то, что дальше? – сказал Ярослав.
— Как что дальше? Сражались бы, - сказал Ратибор.
        После произнесения своей многозначительной речи, Ярослав замолчал, и было видно, как чувство грусти и вины отразилось на его лице.
— Мы не воины, не витязи, я точно не воин, – вдруг заявил Ярослав.
— Ты ж наш страж, ты и Любомир. Или он тоже не воин? – спросил Ратибор.
— Вот Любомир это настоящий воин, настоящий витязь, в отличие от меня. Он сразу же положил первого ворога на своём пути. Он сделал это уверенно. Я….я не смог бы так, я бы струсил, – сказал Ярослав, и прозрачная слеза потекла по его щеке.
         Никто не ожидал от Ярослава такого признания, честного признания, храброго. Именно нападение ворогов заставило русов быть честными по отношению к себе.
— Поэтому именно Любомир должен пойти со Святом. Они могут дойти до других наших деревень, которые ещё не захватили, и предупредить их, а заодно попросить нам помочь. Может, мы единственные такие оказались. Может….там больше витязей, больше ведающих. Тогда у нас есть возможность победить, - сказал Ярослав.
— Победить? Ха-ха. Огромного трёхглавого змия? Как? – спросил Ратибор.
— Сынки, а кто был с ворогами в прошлый раз. Кто главенствовал над ними? – вдруг спросил мой Батя.
— Ну….Горыныч, - ответил Ратибор.
— То-то же. Значит, знает Горыныч вкус поражения от Руси, ха-ха, - сказал Батя.
               
                Глава 17
           На следующий день нас, как обычно, согнали валить лес. Мы обсуждали план побега, обсуждали много, но очень тихо. Везло нам с расположением места, где мы преимущественно работали. Вороги, следящие за нами, дежурили посменно на возвышенности, на холме, а наша работа проходила внизу. Эти стражи-вороги, если честно, не особо за нами смотрели. Они могли, конечно, иногда  сделать замечание, когда слышали, что мы разговариваем во время работы, но это скорее лишь для того, чтобы показать, что они главные над нами. В целом создавалось впечатление, что они не выполняли свою работу, потому что им, вообще, не было интересно, о чём мы разговариваем. Они никогда не спускались вниз, к нам. Стояли там, на холме, такие грозные на вид, будто следили за порядком. А, на самом деле, лишь отрабатывали своё время.
— Ну что мы решили? Как бежим и когда? – спросил у меня Любомир.
— Погоди, ещё не всё обдумали, - ответил я.
— Да что тут думать? Я тебе столько мыслей накидал, и Ярослав тоже предлагал, и твой Батя, и Ратибор. Бери любую мысль  на вооружение, - сказал Любомир.
— Ага, любую, особенно ту, где подземный ход под деревней надобно прорыть? Умно, ничего не скажешь. Чего бы прямо тут этим не заняться? Всё равно орудия, какие-никакие для этого у нас есть, ворог на холме следит как зря за нами, - пошутил я.
— Пошёл! – вдруг крикнул кто-то из ворогов.
       Мы увидели, как главный ворог с посохом вместе с тремя стражами пинками гнал в нашу сторону того самого воина, которого победил Любомир. Это выглядело очень странно и любопытно.  Этот, недавно поверженный Любомиром, ворог был не в восторге от этих пинков со стороны своих. Это, явно, было не похоже на какую-то дружескую шутку. Воин остановился и посмотрел на пинавших его с каким-то виноватым видом, слегка опустив голову вниз.
— Чего смотришь? За работу! – неожиданно для нас приказал воину главный ворог.
— Что? Вместе с ними? Не надо прошу! Не поступайте так со мной! – умолял воин.
— Как так не поступать с тобой?! А ты как поступил, проиграв рабу?! – закричал главный ворог, указав посохом на Любомира.
— Это вышло случайно, – робко произнёс воин.
— Случайно?! Ты опозорил нас! – крикнул главный ворог.
— Ну не наказывайте меня так! Ну, по-другому как-нибудь, но не так, прошу! – чуть ли не плача умолял воин.
 — Тебе сказано работать! – приказал главный ворог и ушёл со своими стражами прочь.
       Ворог сел  на одно из брёвен и заплакал. Удивительно. Я слышал много легенд о страшных, ужасных ворогах, а тут, сразу после их прибытия увидел плачущего ворога. Он рыдал, как обычный человек. Мне стало его жалко. Мне хотелось пойти к нему и по-человечески спросить, мол, как он. Я сделал пару шагов в его сторону.
— Ты чего творишь, Свят? – спросил у меня Ратибор.
— Эй, ты….нормально себя чувствуешь? – робко спросил я у плачущего ворога.
      Ворог поднял свою поникшую голову и удивлённо посмотрел на меня. По его взгляду было видно, что он не мог понять смысл моего вопроса. Возможно, никто никогда не спрашивал у него подобного? Тем не менее, спустя мгновение, выражение лица этого ворога вдруг стало гневным, и он резко вскочил с бревна.
— Мне не нужно твоё сочувствие! Оставь его для своих слабых сородичей-рабов! Таких же слабых, как и ты сам! – со злостью высказал он мне.
— Слабых? Ха-ха! Тебе напомнить, что случилось возле деревенских ворот между тобой и одним из русов, силач ты наш? Хотя нет, погоди, ты же не наш, ты их! Ой, нет, погоди! К ним ты тоже не принадлежишь! Ты ничей, безродный, получается? – дерзко выдал Ратибор.
— Да я тебя убью! – с криком попытался накинуться ворог на Ратибора.
         Любомир резко встал между ворогом и Ратибором. Вражий воин посмотрел в храбрые глаза Любомира, и это его явно охладило.
— Думаешь, победил меня раз, сможешь побить ещё раз? – спросил ворог у Любомира.
        Мой друг ничего не ответил, а продолжил смотреть в глаза ворогу. Тот же окинул взглядом сверху всего Любомира. Глаза ворога остановились на животе Любомира.
— А ты без своего меча. Уже возможностей меньше, - сказал ворог.
— У меня есть дух, а есть ли у тебя, ворог? – спросил Любомир.
— У меня всё есть в отличие от таких рабов, как вы! – дерзко ответил ворог.
— Ну, давай проверим, - сказал Любомир, подняв перед лицом кулаки.
— Ой, ну перестаньте, а, - сказал я, пытаясь остановить эту мальчишескую глупость.
       Наши русы стали образовывать круг, внутри которого были Любомир и ворог. Только я и мой Батя стояли в стороне, осознавая глупость происходящего.
— Бать, надо что-то сделать! – сказал я Бате.
— Ох, сынки, снова старикам разбираться в ваших глупостях! – сказал Батя, разорвав круг стоящих, бок о бок, русов.
— Так! Прекратили всё это! – крикнул на всех мой Батя.
— Старик, не лезь, а то сам отгребёшь! – пригрозил моему Бате ворог.
— С уважением относись к нашим старшим ты, ворог позорный! – крикнул на ворога Любомир.
— Эй, вы там, внизу! Рабы! Я к вам обращаюсь! А ну, за работу! – закричал сверху страж, как всегда, особо не вникая в то, что у нас происходило.
— Ты слышал? Он ко всем обратился. Так что за работу, - сказал Любомир ворогу.
         Ворог ничего не ответил на многозначительную фразу моего друга. Выражение лица униженного вражьего воина снова стало печальным.                Он будто был согласен с Любомиром или просто устал спорить. Устал доказывать всем, что он воин, который выше каких-то там рабов. И, главное, устал врать самому себе. Вот такие мысли можно было угадать по выражению лица ворога.
        Все мы расступились и, молча, принялись за работу. Мы уже ничего не говорили друг другу, понимая, что среди нас работает чужой.
                Глава 18
        Позже, ночью, в моём доме никто не спал. Мы, с Батей и Мамой, обсуждали мой и Любомира предполагаемый побег. На работе никто из нас и пикнуть не мог что-либо про это из-за ворога, который теперь был рядом с нами. Батя, вообще, выдвинул мысль, что этот ворог был заслан к нам, чтобы слушать наши разговоры и передавать их своим. Этот же ворог ходил этой ночью по нашей деревне, следил за всеми русами.
— Сын, смотри, ты должен пробраться в дом к Любомиру сейчас, – сказал Батя.
— А если он спит? – спросил я.
— Разбуди его, сын! Ты меня удивляешь, правда! Мне что с тобой бежать, чтобы всё было ладно?! – громко сказал Батя.
— Тихо, - сказала Мама, стоя у окна.
— Что там? – спросил шёпотом я.
— Ворог стоит рядом с нашим домом, - так же тихо ответила Мама.
— Что? Тот же самый? – спросил Батя.
— Ага, тот же самый, - подтвердила Мама.
 — Ну, точно его специально к нам привели. Бедный такой несчастный, свои его обидели. Ага, конечно, так мы и поверили, - сказал Батя.
— Может и правда его свои прогнали, - предположил я.
— Сын, чего ты такой доверчивый? Я понимаю, что это характерно для ведающего быть таким, ну, верящим в добро, в хорошее в каждом человеке, но тут, даже не человек, а тварь вражья, там ничего святого нет, поверь, - сказал Батя.
         Я ничего не сказал на это своему Бате. Возможно, он знал лучше меня обо всём, хоть я и ведающий. Необязательно лицезреть какие-то видения, чтобы разбираться в этой жизни. Ведающего тянет познать то, что за пределами нашего мира Яви или, хотя бы, того, что есть среди привычного всем, но видимого лишь таким, как я. Но этого мне точно мало. Хотя, даже, это я ещё не познал.
— Понимаешь, сын, этот ворог если бы был изгнан своими, то он точно не ходил бы сейчас по деревне, следя за всеми нами, - продолжал Батя разговор про нашего нового товарища по работе.
— Да, Бать, ты прав. Вряд ли ему бы доверили быть стражем, – согласился я с Батей.
       Тем временем, я всё же думал о том, что этот ворог работал вдвое больше нас  не по своей воле, видимо. То, что его заставили работать рядом с нами, рубить лес, также, как и мы, точно радости ему не прибавило. Мы же рабы, а он выше нас, точнее, должен быть выше нас по законам ворогов.
— Так, он отошёл, причём далеко, - сказала Мама, всё так же глядящая в окно.
— Всё, сын, давай, вот оно твоё время. Хорошо, что дом Любомира недалеко от нас. Не думал, что буду рад тому, что живём недалеко от этого болтуна, ха-ха. Ладно, сын, пойди сюда, ко мне – сказал Батя.
      Я подошёл к Бате. Он прикоснулся руками к моей голове и посмотрел в мои глаза. Его очи наполнились слезами, которые он еле сдерживал. Не было времени на душевные семейные разговоры, но я не мог просто так уйти, не успокоив Батю.
— Бать, ты чего, ну ладно тебе, не плачь, Батя, – попытался я успокоить его очень быстро.
— Да, сын, просто….прости меня, прости меня. Маму свою прости, прости нас, Святослав, сынок, – сказал Батя.
— За что, Бать, что за глупости? – спросил я.
— Не уберегли мы тебя, сын, от всей этой напасти, ни один старый рус в нашей деревне не уберёг своё чадо. Прости, - сказал Батя, уже не скрывая своих слёз.
         Я обнял Батю. Я понимал, что он ни в чём не виноват. Я понимал, что Мама ни в чём не виновата. Да я и никогда не винил их или родителей из других семей нашей деревни. Просто мой Батя такой человек, который всегда думал, что мог бы и лучше, мог бы сделать что-то другое. Я же винил всегда себя, на мне большая ответственность, как на ведающем. Возможно, даже больше, чем на русах предыдущего поколения.
— Ну, всё, сын, тебе пора. Я успокоился, не переживай, – сказал Батя, вытирая слёзы со своего лица.
— Мама, – сказал я, подойдя к Маме и обняв её.
— Сынок, возвращайся поскорее, желательно со своей Ладой. Мы в тебя верим. Вся деревня верит в тебя, - сказала Мама, улыбнувшись.
     Моя Мама понимала, что перед моим уходом в, возможно, долгое путешествие, я должен был видеть её улыбку. Она знала, что я не мог спокойно выйти за порог нашего дома, видя её грусть, слёзы, поэтому она сумела настроить себя на добрый лад, чтобы я смог быть сосредоточен на том, что мне предстоит. Мама протянула мне мешок с едой на двоих в дорогу, специально для меня и Любомира.
— Всё, сын, давай быстрее, тихонько выходи пока этот ворог обратно не воротился, - сказала Мама, провожая меня до двери.
     Со спокойным сердцем и сосредоточенным умом, я вышел за порог своего дома. Я посмотрел по сторонам. Справа от меня было два дома, а за ними уже стоял любомировский. Слева от меня был пустой двор с домами других русов по краям двора, а ближе к воротам ошивался вражий страж. Я двинулся в сторону дома Любомира, слегка пригнувшись, стараясь не издавать ни единого шороха. Пока я шёл, то постоянно оглядывался влево в сторону ворот, где был ворог. В голове была лишь одна мысль: «Хоть бы он не повернулся в мою сторону». Благополучно добравшись чуть ли не на корточках до дома Любомира, я открыл тихонько дверь. Как же хорошо, что наши русы не привыкли запирать двери, а то бы у меня возникла сильная проблема. Зайдя в дом, я сразу же пошёл к печке, зная, что на ней всегда спал Любомир, даже в летнюю пору.
— Любомир, дружище, просыпайся, – позвал я шёпотом, пытаясь разбудить своего друга.
                Глава 19
— Тебе нравится мой меч? Именной, правда, красивый? – бормотал Любомир во сне.
— Вставай, Любомир, - продолжил я будить Любомира.
— Меч, именной меч, тебе нравится? – продолжал бормотать Любомир.
— Да проснись ты уже, - сказал я, начав трясти Любомира за плечи.
— А, чего?! Свят? Ты чего здесь делаешь?! – вскрикнул Любомир, наконец, проснувшись.
— Тихо, - сказал я.
— Ага, тихо, ты чего тут делаешь? Иди домой быстрее, пока страж не заметил, - сказал Любомир.
— Послушай, Любомир, я пришёл тебе сказать, что пора нам бежать, - сказал я.
— Куда бежать? – спросил Любомир.
— Ну почему я должен сейчас тебе разжевывать то, что было оговорено уже много раз? Бежать на волю подальше от ворогов в поиске помощи других русов, ну и так далее, - ответил я.
— Ага, - произнёс Любомир, пытаясь делать вид, что всё понял.
— Ну что ага? Вставай, давай, - сказал я строго.
— Хорошо, хорошо, сейчас, надо ж в дорогу что-то собрать, - сказал Любомир.
— Ничего не надо, у меня всё есть, - сказал я, указав на мешок с едой.
— А, ладно, ну тогда….слушай, а как же мои Мама с Батей…они же должны знать, что я ушёл с тобой, - озадаченно произнёс Любомир.
— Не надо их будить, брат, пусть отдыхают. Мы напишем им записку, - сказал я.
— Ну, хорошо, - с грустью согласился Любомир.
       На Руси мы использовали деревянные дощечки, чтобы писать письма. У Любомира на столе лежало несколько таких дощечек. Он взял одну из них и начал вырезать слова домашним кухонным ножом. Любомир написал на дощечке обычные слова о том, что уходит со мной в поиске помощи, и что он любит своих родителей. Слова обычные, но Любомир сильно погрустнел. Никогда я его таким не видел. Он всегда был весёлым, задорным парнем, не в меру болтливым, а тут вот так….Проклятые вороги нагнали мрака на Русь. Были же весёлые, жизнерадостные все, и даже когда женились или замуж выходили, то всегда были рядом со своими родами: бабушки, дедушки и даже прабабушки, и прадедушки. Все видели, как росло новое поколение, росли внуки, правнуки, род славянский разрастался. Поэтому не было особой грусти от того, что кто-то взрослел, надо было жениться, выходить замуж, потому что никто никуда не уходил, все были рядом. А Любомир был грустный из-за того, что пришлось оставить отчий дом из-за ворогов, из-за того, что довелось нам жить в такое лето, лето испытаний для Руси.
      Любомир тихонько отнёс дощечки в комнату родителей и положил их на сундук возле деревянной кровати, на которой спали его Мама и Батя. Когда он вышел из комнаты, я заметил, что он был даже не похож сам на себя. Мне было его очень жалко.
— Послушай, мы вернёмся, вернёмся более сильными, чем сейчас. Нашей деревне это нужно, нашим родителям это нужно. А ты будь очень сильным уже сейчас, я тебя прошу, дружище. Без тебя я не справлюсь, - сказал я, положив руку на плечо Любомира.
— Да, хорошо, - ответил мне Любомир.
          Я выглянул в окошко, никого не было видно, тишина полная, деревня спала, стража не было видно.
— Всё, никого нет, пошли, – сказал я.
          Мы вышли тихонько из дома, и пошли в сторону леса. Дойдя до деревянного забора, за которым начиналась непролазная безлюдная чаща, я вдруг услышал шаги позади нас.
— Куда собрались, рабы? – прозвучал знакомый голос.

                Глава 20
        Повернувшись назад, мы увидели стража-ворога, того самого, который проиграл бой Любомиру.
— Куда собрались? – повторил свой вопрос ворог.
— А-а-а-а, это….по нужде, – ответил Любомир первое, что пришло в голову.
— Это деревня, тут у каждого нужник во дворе, - сказал ворог.
— А у меня вот нет, - сказал Любомир.
— Ага, и у тебя тоже нет? – спросил у меня ворог.
— Ага, - робко я приврал.
— Ахах! – громко рассмеялся ворог.
       Мы не понимали ничего. Вряд ли он нам поверил, но надежда на это была. Насмеявшись вдоволь, ворог сделал серьёзное, суровое лицо.
— Смешно, смешно, да, а теперь серьёзно….куда идёте? – повторил вопрос ворог.
— Мы же тебе сказали, – начал говорить Любомир.
— Хватит! Сейчас я отведу вас к главному! – крикнул ворог.
— Слушай, сейчас ночь. Наверняка он спит, а ты будешь будить его. Зачем? Не надо. Ещё разозлится, - слегка пошутил Любомир.
—Ладно, хватит шуток. Просто отпусти нас, - решил сказать я.
— И зачем мне это делать? – спросил ворог.
— А затем, что тебе не для кого стараться. Ты сам уже чужой для своих, ты работаешь больше, чем русы. А в это время многие из ваших вообще ничего не делают, только паразитируют на нас и….на тебе. Ты теперь хуже раба, - сказал я.
— Заткнись, раб! – закричал разозлившийся ворог.
       Я думал, что после моих слов он накинется на нас в гневе, но что-то его остановило. Возможно, он понимал, что я был прав, но ему трудно было с этим смириться.
— Знаешь, а ведь я могу изменить своё униженное положение, приведя вас к главному, - сказал ворог.
— Ага, ну, во-первых, вряд ли у тебя получится, а во-вторых, что ты своему вожаку с посохом скажешь? Что ты проморгал в небольшой деревне побег двух русов и лишь в последний момент остановил нас? А до того часа мы спокойно вышли из своих домов каждый, и это в твою смену. Как так? – пытался заговорить ему зубы Любомир.
— Что ты несёшь? Я вас обоих приведу к главному, и меня простят. Ещё никто не ловил беглецов здесь, - сказал ворог.
— Ага, и ещё ни от кого никто не убегал,  а ты, получается, первый, который допустил это, правда же? – сказал Любомир, кивнув в мою сторону.
— Ага, точно, - подтвердил я слова своего друга.
— Вы мне зубы не заговаривайте! А лучше приготовьтесь к смерти или к более страшному наказанию, если я живыми вас отведу, - пригрозил нам ворог.
— Слушай, ну ты один раз уже получил, получишь и во второй раз, - сказал Любомир.
— Первый раз ты был вооружён, а теперь вооружён только я, - сказал ворог.
— О, это не честный бой будет, знаешь? Давай тогда тоже меч сбрасывай, и будем на кулаках биться, - предложил Любомир.
— А мне плевать, главное я себя оправдаю, - сказал ворог.
— Неа, не оправдаешь. Когда твои соплеменники узнают, что ты зарубил безоружного раба, пытавшегося бежать на свободу в твою смену, то ты покроешь себя тройным позором, - сказал Любомир.
— Это почему тройным? – недоумевал ворог.
— Ну, первый позор ты уже испытал, а именно- проиграл мне в честном бою и после этого испытал последствия наказания от своих же, а о втором позоре, то есть о том, что ты изначально не уследил за нами знаем пока что только мы трое, - объяснил Любомир.
         Ворога аж заколотило от чувства злобы и безысходности одновременно. Он ненавидел Любомира за его дерзкие слова, но понимал, что тот прав.
— Вот так, а ты хочешь навлечь на себя третий позор, не испытав ещё последствий за второй, а так, может, у тебя есть шанс подняться в глазах этого вашего вожака с посохом, если ты одолеешь меня на кулаках по-честному, – продолжал говорить Любомир.
— Хорошо, раб, давай биться на кулаках, — согласился ворог, скинув с пояса ножны с мечом.
      Ворог первым поднял кулаки и стал в боевую стойку. По нему было видно, что он переживает. Видно, слова Любомира сильно засели ему в голову. Любомир же был спокоен, как ни странно. Зато я переживал, потому что думал обо всём: о родителях, о Ладе, о своём предназначении. Поэтому я уж точно не хотел, чтобы Любомир проиграл этот бой. Ворог-то мог схитрить в чём-то, а Любомир, как рус, должен был биться честь по чести.
— Ну, давай раб! Покажи, что можешь! — крикнул ворог, стоящий в боевой стойке.
      Любомир  спокойно поднял кулаки прямо перед своим умиротворённым лицом. Мне даже показалось, что ворог слегка испугался этого самоуверенного и спокойного взгляда Любомира.
— Ну, давай приступим, ворог, — сказал полностью готовый к драке Любомир.
                Глава 21
         Любомир нанёс удар правой рукой ворогу по лицу, прямо по бороде. Ворог пытался увернуться, но всё было тщетно. Даже я удивился столь быстрому удару Любомира, наблюдая за их дракой со стороны, а уж ворога это не то чтобы удивляло….его это откровенно пугало.
        Испытав первый удар по лицу, ворог зашатался, но, придя в себя, прижал кулаки вплотную к лицу. Это выглядело так, будто он пытался их прилепить к своим худым щекам. Было видно, что ворог уже боялся Любомира больше, чем злился на него.
      Любомир предпринял попытку нанести второй такой же удар, но  в этот раз  ворог смог увернуться. Слегка осмелев, ворог  тут же  нанёс удар снизу в подбородок Любомира.
— Ага! Не так уж ты и хорош, да?! – громко, по-детски, обрадовался ворог.
— Уж получше тебя буду, — ответил с улыбкой  Любомир, слегка прикоснувшись рукой к своему подбородку.
        От этого удара со стороны ворога  Любомир не потерял уверенности в своих силах. Я видел это по выражению его лица: оно не менялось. Ворог же хоть искренне и обрадовался своей первой удаче в этой драке, но также был зол и напуган, как и  в начале боя. Что до Любомира то мне  вообще показалось, что он специально пропустил этот удар, только вот зачем?
        Подумав про себя, что есть шанс победить Любомира, ворог тут же начал сыпать ударами, которые Любомир с лёгкостью отражал своими руками. Ворог снова впал в лёгкое бойцовское уныние. Наверное, он подумал, что если получилось ударить хоть раз, значит, в целом возможно выиграть в этой драке. Поэтому он предпринял отчаянную попытку просто схватить Любомира, надавить на него всем своим весом, но более мелкий ростом Любомир ловко увернулся, нанеся сильный удар под ребро ворога. Противник Любомира скорчился от боли.
— Аааа! – закричал ворог почти сквозь слёзы.
— Что ж ты за воин такой, что даже  раба победить не можешь? – спросил Любомир у ворога.
— Любомир, не надо, не лезь,— сказал я.
          Наши односельчане, видимо, услышали драку Любомира и ворога, и вышли из домов.
— Кто ты такой, что смог побить меня? Это невозможно, раб! Невозможно! – кричал ворог, держась за больное место под ребром.
       В толпе односельчан  я увидел своих родителей. Любомир  сразу  стал искать в толпе своих Маму и Батю. Он даже не обращал внимания на крики поверженного во второй раз ворога.
— Сынок! — крикнула Мама Любомира, подбежавшая к нам.
— Мама, прости меня, я должен бежать со Святославом, — сказал Любомир.
— Да, сынок, я знаю. Береги себя и возвращайся поскорее, — сказала Мама Любомира.
     Батя Любомира стоял в стороне, но смотрел на сына с гордостью. Он кивнул Любомиру, еле сдерживая слёзы.
— Давай, сын, беги, беги скорее. Святослав, бегите быстрее, пока эти твари не заметили, — сказала нам Мама Любомира.
— Кто тварь? Рабыня, не смей так говорить! – закричал ворог на Маму Любомира.
— Не смей грубить моей Матери! — крикнул Любомир, ударив ворога по лицу со всей дури.
         Ворог свалился на землю, потеряв сознание. Это очень удивило всех в деревне, даже родителей Любомира. Никто не мог понять, откуда у него такая сила.
— Слушай, Свят, его придётся взять с собой. Пригодится, — сказал Любомир.
— Согласен, — сказал я.
— Вот, сынки, возьмите верёвку, свяжите ему руки сзади, чтобы без проблем было, - сказал мой Батя, протянув Любомиру длинную толстую верёвку из моего дома.
— Благодарю, — сказал Любомир, взяв верёвку.
         Мы связали ворога очень крепко, так, чтобы он точно не смог высвободиться из пут, или разорвать их.
— Только вот вопрос у меня, — сказал я.
— Какой? — спросил Любомир.
— Как мы его тащить-то будем? — спросил я.
— Сейчас попробую, — сказал Любомир, с лёгкостью взяв ворога на плечо.
       Все снова  были очень удивлены. Откуда в Любомире столько сил? По его удивлённому выражению лица было видно, что он и сам не знал.
— Ну что, пошли, дружище? – спросил Любомир.
— Пошли,—  ответил я.
                Глава 22
        Мы очень торопились, нам хотелось поскорее скрыться в чаще леса.                Я иногда оборачивался, уже скучая по Маме и Бате. Я скучал по родной деревне, будучи недалеко от неё, потому что внутри меня было чувство, что я уходил в дальнее путешествие, может интересное, увлекательное, но оно дальнее в отрыве от родного дома, семьи. Тем не менее, я понимал, что по-другому никак. Я должен был уйти, чтобы вернуть все прежнее  в свой родной дом:  всё как было, притом, в лучшем виде. Родная деревня не была той, что раньше, в последние дни перед нападением ворогов. Тогда, в день нашего венчания с Ладой, в нашем дворе был запах добра, радости, веселья. Да, всё уже было испорчено в головах наших людей, но оставалось радостное ощущение жизни, свободы, а после нападения ворогов  и этого не стало.
— Любомир, откуда в тебе столько сил? — спросил я своего попутчика, с лёгкостью несущего спящего ворога на своих плечах.
— Свят, честно, сам не знаю, — ответил Любомир.
— Ну, ты может это….отдохнёшь? — спросил я.
— Да чего-то не хочется пока что, — ответил Любомир.
       Меня на время перестала мучить тоска по дому, потому что я задумался о необычной силе Любомира, которую раньше никто не замечал, в том числе и он сам. Мы уже шли по самому лесу, и шли очень быстро. Я уже начинал уставать, а Любомиру хоть бы что. У него на плечах висел огромный ворог, но он всё шёл и шёл, ничуть не замедляясь.
— Хрбррр, — что-то невнятное пробормотал, слегка приходивший в сознание, ворог.
— Слушай, дружище, давай остановимся, а то этот паразит ещё как начнёт брыкаться, — предложил я.
— Ну, давай остановимся, всё равно мы уже далековато от дома, — согласился Любомир.
       Любомир положил ворога у дуба, возле которого мы остановились. Я всё удивлялся, как мой друг всё это делал, с какой лёгкостью. Он сначала упёрся в тело ворога ладонями, а затем выпрямил руки, подняв тем самым этого гада вверх над головой, а после просто положил его на землю так, чтобы тот мог облокатиться спиной на дерево. Я не мог оторвать взгляд от этих простых действий….слишком простых.
— Мгрбб, я….не раб, не раб я — бормотал во сне ворог.
—Ага, мечтай, мечтай, — будто бы обратился к спящему ворогу Любомир.
— Пить хочу, — сказал я, доставая кувшин с водой из своего мешка.
      Пока я пил воду, то заметил, что Любомир даже не протянул руку, чтобы я ему следующему дал попить воды.
— А ты хочешь пить? – спросил я у Любомира.
— Не, и ты тоже особо не хлебай, неизвестно ещё, сколько идти нам до ближайшей деревни, — сказал Любомир.
     Сквозь лесную темноту, Любомир чувствовал мой удивлённый взгляд на себе.
— Ну что такое, Свят? Ты во мне так дыру проделаешь, - сказал Любомир.
— Прости, дружище, не знал, что ты заметил мой взгляд, — сказал я.
— Да, я понимаю, что это выглядит странно,… я и сам не понимаю, откуда эта силища во мне? Может, я всегда такой был, но просто не замечал? Ну, тогда другие заметили бы, — сказал Любомир.
— Дружище, возможно, это дар, — сказал я.
— Дар чего? — спросил Любомир.
— Дар твоего предназначения, — ответил я.
— Но разве предназначение это не то, что с рождения? Почему тогда сейчас только эта мощь проявилась во мне? — спросил Любомир.
— Не знаю, но постараюсь это выяснить, — ответил я.
— Эбрхбр, — снова забормотал ворог во сне.
— Вот хорошо будет, если он так и будет спать, — сказал Любомир.
— Да не, дружище, он ещё должен заговорить, - сказал я.
— Ага, но лучше не сейчас, ха-ха, — сказал, засмеявшись, Любомир.
— Эй вы, рабы, где я? — спросил проснувшийся ворог.
— О! Вот он, проснулся, и  сразу  оскорблять, — сказал Любомир.
— Пить хочешь? – спросил я у ворога.
— Убери свой рабский кувшин от меня! — грубо ответил ворог.
— Слушай ты, я тебе кое-что объясню….теперь мы не рабы, а снова свободные русы, более того, мы воины-русы, а ты наш пленник, поэтому не кусай руку, которая тебя покормить пытается, - разъяснил ворогу Любомир.
                Глава 23
— Солнце встаёт, — заметил я.
— О, хорошо, — улыбнувшись, сказал Любомир.
— Что вы так радуетесь? — спросил ворог.
— Как же не  радоваться Солнышку? — спросил я у ворога.
       Ответное выражение лица ворога будто говорило, что у меня не всё в порядке с головой.
— Слушай, а у вас, что нет Солнца? – спросил Любомир у ворога.
— У кого, у нас? — переспросил ворог.
— У вас, у ворогов проклятых, — ответил Любомир.
         Ворогу, явно, не понравилось то, что сказал Любомир. А вот мой друг был доволен собой, потому что наш пленник был не в том положении, чтобы грубо отвечать Любомиру. Тем не менее, это было неправильно. Русы никогда не должны  уподобляться злу, даже в мелочах. Поэтому я решил поговорить с ворогом без всякого намёка на унижение его достоинства.
— Ты на него не злись, ты же должен понимать, что русы много претерпели за последнее время. А нам пришлось оставить свои семьи. Нам очень не хотелось этого делать, — сказал я ворогу.
— И мне не должно плевать? — дерзко спросил ворог.
— Так, что я тебе сказал про кормящую руку? Забыл? — спросил Любомир у ворога.
        Ворог ничего не ответил. Видимо, начал понимать, что нет смысла показывать своё гнилое отношение каждый раз.
— Молчишь? Молодец! – сказал, широко улыбаясь, Любомир.
       Ворог скривил лицо от недовольства. Одна лишь улыбка на лице бывшего раба уже вызывала в нём дикую злобу.
— Так, мы остановились на том, есть ли  в ваших краях Солнце? — спросил, всё ещё улыбающийся, Любомир у ворога.
— Есть у них Солнце, просто у них всегда тучи закрывают небо, — сказал я.
— Откуда ты знаешь? — удивлённо спросил у меня ворог.
— Ха! Он всё знает! Он ведающий! – вдруг  произнёс Любомир.
— Кто тебя за язык тянул? — спросил я Любомира.
— Ахах, может, поэтому мы вас и захватили без боя? Просто вы не умеете держать язык за зубами, — вдруг сказал ворог.
— Слушай, мне, что тебя ударить? — спросил у ворога Любомир.
— Не надо, Любомир. Мы так не делаем, не забывай, — напомнил я своему другу.
— Такие благородные прям, — произнёс ворог.
— Да, благородные, а ты ещё не научился это благородство ценить, — сказал я.
— К слову о захваченных землях, ворог, скажи, наша деревня – единственная, которую вы захватили? — спросил Любомир.
— Я не знаю, — ответил ворог.
— Ага, не знаешь, конечно, — сказал Любомир, почуяв в его ответе ложь.
— На, возьми, попей воды, — сказал я, поднеся кувшин к сухим губам ворога.
        Ворог начал жадно хлебать воду, но я очень быстро убрал кувшин от его лица.
— Вкусная водичка, правда? — спросил я.
— Вкусная, да, — грустно ответил ворог.
— Пока я буду давать тебе пить столько, сколько сейчас ты выпил. Второй раз будет ближе к закату Солнца, — сказал я.
       Лицо ворога приняло испуганный и задумчивый вид одновременно. А я, тогда, понял, как нужно с ним разговаривать.
— Но, если ты научишься с нами общаться, подружишься с нами…., — начал я говорить.
— Ага, ещё чего? Дружить с ним, с захватчиком, — недовольно высказался Любомир.
— Любомир, прошу, дай мне договорить, — попросил я.
—Хорошо, дружище, но мне кажется это напрасная трата времени, — сказал Любомир.
— Вообщем, если ты будешь нормально с нами общаться, то будешь пить воду на равных, ты меня понял? — спросил я у нашего пленника.
— Понял я! — ответил ворог с недовольным выражением лица.
— Итак, он у тебя спросил о том, единственная ли наша деревня была захвачена вашими воинами? — повторил я вопрос Любомира.
— Нет, не единственная, — ответил ворог.
— Ух, ты ё-моё! Твари! — крикнул от злости Любомир, схватившись в отчаянии  за свою голову.
— Тихо, Любомир, успокойся! — громко сказал я.
— Да, как тут успокоишься, Свят? Мы жили, никому не мешали, и тут пришли они, паразиты проклятые! — снова крикнул Любомир.
— Прекрати! Этим делу не поможешь! — строго, почти как родной Батя, сказал я Любомиру.
     Ворог сидел, облокотившись на дуб, с явно испуганным видом. Он видел состояние Любомира, его неприкрытую злость и где-то, может, жажду справедливой мести. Это очень пугало ворога, он ведь наш пленник, и в его привычном понимании, Любомир мог отыграться на нём как следует.
— Послушай, я чувствую и вижу твой страх. Не бойся, тебе никто не навредит. Я своё обещание сдержу, но теперь ты мне скажи, есть ли ещё деревни Руси, которые не захвачены? — спросил я.
— Есть, — ответил ворог.
— И ты знаешь, что это за деревни? — спросил я.
— Я….не помню названий, — сказал ворог.
— Деревня «Весёлая»? — спросил я.
— Нет, — сразу ответил ворог.
— Деревня «Славная»? — спросил я снова.
— Да, похоже, она, — недолго подумав, ответил ворог.
— Ну, тогда, идём, — сказал я.
— Погоди, Свят, вдруг он обманывает, — предположил Любомир.
— Для него это чревато, ты же знаешь, — сказал я.
                Глава 24
            Мы пошли в сторону «Славной». Это была хорошая деревня, с очень гостеприимными русами и, как я подозревал, с теми же проблемами, что и наша деревушка. Хотя….их же беда обошла стороной, хоть и приближалась к ним, а значит, может там всё получше? В любом случае нам надо было туда.
— Слушай, ворог, а имя у тебя есть? — спросил Любомир у нашего пленника.
— Зачем тебе моё имя? — всё таким же, по своему обыкновению, злобным голосом спросил в ответ ворог.
— Ну, по крайней мере, моё имя ты знаешь, и его имя тоже, — ответил Любомир, указав на меня рукой.
— А я не просил вас называть свои имена, мне это без надобности, — сказал ворог.
— Ну как хочешь. Буду называть тебя ворогом, как тебе это? — язвительно спросил Любомир.
— Без разницы, — ответил пленник.
— Скажи, ворог, как тебе лес, природа? — спросил Любомир.
— Нормально, — ответил пленник.
— Солнце хорошо сегодня печёт, правда ворог? — спросил Любомир.
— Не знаю, сойдёт, — ответил пленный ворог.
— Хмм, странно, по твоему бледному лицу  видно, что в твоих родных краях Солнце и вовсе не светит, я прав, ворог? — не переставал докапываться Любомир.
— Всё, хватит! Перестань так меня называть! —вышел из себя пленник.
            Меня всё это забавляло. Не то, что Любомир докапывался до ворога, а то, что я понимал, что моим другом найден был ключ к растапливанию холодного сердца нашего пленника.
— У тебя есть выход, чтобы я перестал тебя так называть, — улыбнувшись, намекнул Любомир.
— Бор, меня зовут Бор, — сказал ворог.
— Бор? Прямо как лисий бор, ха-ха, — сказал, посмеявшись Любомир.
— Любомир, не надо смеяться над чужим именем, — сделал я замечание Любомиру.
— Хорошо, хорошо. Ну, Бор, приятно познакомиться с тобой, — сказал Любомир.
           Наш новый знакомый шел, сохраняя  выражение лица, как у свирепого волка, однако кое-что новое по его глазам можно было прочитать: удивление. Наверное, его удивляло наше отношение к нему, хотя вороги тоже не мучили нас особо в деревне, разрешали оставаться со своими семьями, но это было лишь  из холодного расчёта по правилу кнута и пряника. Ведь от злого раба, которому нечего терять, толку мало, а то и вовсе от него можно ожидать опасности.
— Бор, я хочу у тебя кое-что спросить, — обратился я к нашему пленнику.
— Ну, спрашивай, — будто бы нехотя согласился Бор.
— Куда забрали мою жену? — спросил я.
— Откуда я могу знать? Я, вообще, твою жену не знаю. И про то, что её забрали, я не слышал, — ушёл от ответа Бор.
— Ой, да ладно тебе, как будто мы к тебе плохо относимся? К каким пленным ещё так будут относиться? — спросил Любомир.
— Скажи, пожалуйста, я её очень люблю, очень переживаю за неё, — снова я обратился к Бору.
— Люблю, переживаю, какие слова у вас у…., — сам себя остановил на словах Бор.
— У кого? У рабов? — резко спросил Любомир.
— У русов, — сказал Бор.
— Ничего себе! Растёшь, теперь рабами нас не кличешь, — сказал Любомир.
— У вас слишком много внимания уделяется этой самой любви, поэтому вы такие наивные, полные излишнего сострадания, — сказал Бор.
— Ага, а твои умные, жёсткие собратья, лишённые всякого сострадания, взяли и опустили тебя на самое дно, на положение ниже рабского, — сказал Любомир.
— Это временно, — сказал с гордым выражением лица Бор.
— Ага, временно, и что ты сделаешь, чтобы тебя вернули в прежнее положение? — спросил Любомир у Бора.
      Бор ничего не ответил на этот вопрос, но по его лицу было видно, что он разозлился от того, что ему нечего ответить. Видимо, он понимал, что если уж нас и сделали рабами, то его сделали вообще непонятно кем, ибо он уже не из полноценных ворогов, и не из русов тоже.
— Я сделаю так, что они вернут меня, простят меня! — вдруг закричал Бор.
— Ага, мечтать не вредно, Бор. Заметь, что тебя я рабом не называю, потому что нет у русов рабства. Оно нам противно, — сказал Любомир.
— Я же сказал, что вы наивные, — слегка ухмыльнувшись, сказал Бор.
        После этой лёгкой перепалки  наступила тишина. Мы просто шли дальше, но я не мог не спросить снова нашего пленника о том, что меня очень волновало.
 — Скажи, где моя жена? — снова спросил я у Бора.
— Да не знаю я, — ответил Бор.
— Тихо, Свят, ты слышишь? — спросил у меня Любомир.
— Нет, а что? Ты что-то услышал? — спросил я в ответ.
— Там, — тихонько ответил Любомир, указав рукой на направление, откуда был услышан звук.
         Мы подошли к тем деревьям, откуда Любомиру что-то послышалось, и увидели за ними отряд вооружённых  ворогов. Их было пятеро.
— Что делать будем, Свят? — спросил у меня Любомир.
— Я откуда знаю? Чего ты у меня спрашиваешь? Ты у нас витязь, а не я, — ответил я Любомиру.
— Ну, а у кого мне ещё спрашивать? Не у этого же…., — начал говорить Любомир, но  резко замолчал, когда обнаружил, что Бор уже куда-то пропал.
— Где он? — спросил я.
         Мы с Любомиром стали оглядываться в разные стороны, но не увидели Бора, и вдруг обнаружили самую неприятную для нас картину на то мгновение: Бор бежал с криками к отряду ворогов.
— Там рабы! Сбежавшие рабы! — кричал Бор, бежавший с всё ещё завязанными руками в сторону отряда ворогов.
— Вот гад! — справедливо заметил Любомир.


                Глава 25
         Бор бежал сломя голову в сторону «своих». Мы продолжали наблюдать из леса за этим отчаянным тупицей, надеющимся на возвращение в ряды «достойных ворогов».
— Слушай, Свят, надо немного затеряться в чаще леса, а то хуже будет, — справедливо заметил Любомир.
— Да, пошли, — соглашаюсь я, пытаясь оторвать взгляд от отряда ворогов и бегущего Бора.
        Только мы немного отошли от крайних деревьев, стоящих вдоль тропы, вглубь самого леса, как задрожала земля, и мы услышали какой-то дикий гул в небе, потом мощный звук приземления, будто что-то тяжёлое упало с небес. Мы остановились, посмотрев друг на друга  испуганными глазами.
— Что это было, Свят? — спросил у меня Любомир.
— Не знаю, но у меня есть желание это выяснить, — ответил я.
      Вдруг со стороны отряда ворогов мы услышали какой-то грозный голос….он был явно мне знаком. Я, не думая о последствиях для нас с Любомиром, ринулся обратно к крайним деревьям.
— Свят, Свят, стой, — попытался меня сразу остановить Любомир.
     Подбежав к дереву, я увидел невероятное и  до боли  знакомое зрелище: перед отрядом ворогов стоял Змей-Горыныч, огромный с тремя головами, возвышающимися почти до облаков, с огромными крыльями, весь зелёный, чешуйчатый, на четырёх  огромных лапах, с длинным хвостом.
— Где девицы?! — грозно спросил у ворогов Горыныч.
— Мы приведём их, обещаю, — робким дрожащим голосом ответил один из воинов.
— Свят, ты с ума сошёл? Пойдём отсюда, — шёпотом сказал мне подбежавший к дереву Любомир.
— Вы хотите стать рабами?! — пугающе громко спросил у ворогов Горыныч.
— Нет, нет, конечно, нет, вот здесь рядом деревня русов, мы оттуда приведём тебе дев обещаем, эта деревня ещё больше чем та, которую мы захватили в последний раз, — чуть ли не стоя на коленях, оправдывался один из ворогов.
— Вот тебе и великие воины….ты посмотри, как унижается, — заметил Любомир.
— Вы захватили ту маленькую деревню благодаря мне. Если бы ни я, если бы ни моя испепеляющая мощь, то чтобы вы сделали, а?! — грозно спросил у ворогов Горыныч, приблизив к ним свою «говорящую» срединную голову.
     Ворог, оправдывающийся за весь отряд, не нашёл сил ответить что-либо на этот, явно, пугающий его вопрос. Он стоял и просто дрожал, глядя в эти ужасающие глаза Горыныча.
— А теперь вы собрались на другую деревню, которая побольше той. Как вы собираетесь завоёвывать её, жалкие бледные твари? Как? — спросил Горыныч.
— Ну, мы…. — попытался ворог выдавить из себя хоть одно слово.
— Попросите у меня помощи? Ахаха! — залился громким пугающим смехом Горыныч.
— О, великий! О, великий! — закричал стоящий всё это время, как вкопанный, рядом с отрядом Бор.
— Да, я великий, а ты кто, чтобы ко мне обращаться? — спросил Горыныч у Бора.
— Я, я Бор, о, великий! У меня есть приятная новость для тебя! И это лучше любой девицы! — ответил Бор.
— Погоди, а почему ты связанный? — спросил Горыныч у Бора.
— Я….о, великий, это случайно получилось! Меня связали рабы! Понимаешь, я…., — пытался ответить Бор.
— Ахаха! Рабы!? Тебя связали рабы?! Ахаха! — громко перебил Бора своим смехом Горыныч.
         Стоящий рядом отряд ворогов, также стал смеяться в такт смеху Горынычу с целью подлизаться. Было видно, что они обрадовались тому, что Горыныч заметил более «достойного» ворога на роль виновника, чем они.                А может, они  надеялись, что, если Горыныч засмеялся, то, значит, уже не злился? Скорее, и то, и другое.
— О, великий, прошу тебя, умоляю, выслушай! — пытался сказать Бор, уже став на колени.
— Говори, бледная букашка! — сказал Горыныч.
— О, великий! Это были сбежавшие рабы! — сказал Бор.
— Сбежавшие?! Кто им дал сбежать?! — спросил Горыныч у Бора, при этом сильно  приблизив срединную голову к отряду ворогов.
— Так он и дал сбежать им, о, великий! Это тот горе-воин, который проиграл битву рабу! А теперь он ещё и горе-страж! — крикнул один из отряда.
— Ты проиграл рабу?! Ахаха! — снова громко рассмеялся Горыныч.
— Ахаха! — смеялись вороги из отряда.
— Свят, нам нужно драпать пока не поздно, я чувствую, что-то неладное сейчас будет, — тихонько говорил мне Любомир, дёргая мою руку.
— Подожди, сейчас, — отвечал я Любомиру
           Я наблюдал за тем, как Горыныч весь заливался от смеха, отряд ворогов не отставал от него в этом смысле, а Бор стоял как неприкаянный, будто не понимавший в чём дело. Всё это настолько было мне противно наблюдать, но я продолжал смотреть. Не знаю, почему. Может, меня волновала дальнейшая судьба Бора? Жалко мне его было. Да и Любомиру тоже его жалко было.
— Свят, ну пошли, — говорил Любомир, почти отрывая меня от дерева.
       Насмеявшись вдоволь, Горыныч приблизил свою среднюю голову уже к Бору вплотную. Наш бывший пленник аж задрожал.
— А теперь вот так со связанными руками иди и ищи этих беглых рабов, — довольно тихим для него голосом приказал Горыныч Бору.
— Ну, ничего себе, — сказал я.
— Свят, Свят, пошли, — не успокаивался Любомир.
— Да подожди ты, — говорил я Любомиру.
— А вам приказываю, чтобы вы ему не помогали! — обратился Горыныч к отряду ворогов-подхалимов.
— Да, о, великий, конечно! Разумеется! — отвечали почти хором вороги.
— Ахаха! — снова залился Горыныч смехом.
— Ахаха! — повторяли за Горынычем вороги.
          Бор стоял с несчастным видом. Видно было, что он чувствовал настоящее унижение.
— О, великий! Я кое-что ещё не сказал! — вдруг обратился к Горынычу Бор.
— Свят, вот чую я, что надо валить прямо сейчас, — продолжал меня дёргать Любомир.
— Что ты мне ещё не сказал?! Ты ещё в чём-то облажался?! Хочешь особого наказания?! Ахаха! — спросил Горыныч у Бора, продолжая смеяться.
— Ахаха! — подыгрывали Горынычу вороги.
— Нет, о, великий! Наоборот! Я хочу оправдать себя! — произнёс Бор.
— И как же?! — спросил Горыныч у Бора.
— Один из беглых рабов, которые меня связали, ведающий! — ответил Бор.
— Что?! — удивился Горыныч, величественно и грозно расправив свои крылья.
— Как в воду глядел я, видишь? Теперь бежим? — спросил у меня Любомир.
                Глава 26
      Мы побежали назад в чащу леса, над нашими головами  мы ощущали мощное движение воздушных струй, это летел Горыныч.
— Найти ведающего! Привести живым! — слышался его голос вверху, над деревьями.
       Наверное, Бор сказал о том, что мы с Любомиром находились очень близко от Горыныча. Именно поэтому было слышно, как сзади, сквозь кусты и деревья, продирался  отряд ворогов.
— Давайте, ищите, как следует, под каждым кустом! Если не найдём, то нам не сдобровать! Приказ Великого - есть приказ Великого! Надо выполнять! — кричал на остальных ворогов главарь отряда.
         Мы с Любомиром  бежали молча, даже не перешёптываясь. Мы просто боялись лишний раз пикнуть, чтобы нас не услышали эти гады. Тем не менее, даже не говоря ни слова, я волновался о том, что вороги могли слышать наши шорохи от передвижения по лесу. Тут же сплошь кусты,  да ветки! Я очень надеялся, что вороги могли многие звуки принимать за обычный шум, который  в лесу невольно создают птицы и мелкие зверьки.
— Нашли что-нибудь?! — спросил у своих подчинённых главный ворог отряда.
— Нет, старшой, никого не видно! — отвечали ему подчинённые.
— Слушайте! Развяжите мне руки! — был слышен сзади голос Бора.
— Заткнись! Тебе слова не давали! — ответил Бору глава отряда.
— Ну, прошу! Так, со связанными руками, я бесполезен! — упрашивал главу отряда Бор.
— Ты и с развязанными руками бесполезен, ахаха! — громко посмеялся над Бором глава отряда.
— Ахаха! — ожидаемо подхватили его смех остальные члены отряда.
— Ну, прошу! — продолжал весьма унизительно умолять Бор.
— Слушай, заткнись уже, а! Приказ Великого был таков, что ты должен искать этих двоих со связанными руками! Так что, как я уже говорил, заткнись! — крикнул на Бора глава отряда.
— Но это было до того, как Великий узнал о том, что один из них – ведающий! — продолжал говорить Бор.
— Заткнись, ничтожество, в который раз сказано! — сильно ударив Бора, грозно крикнул глава отряда.
         Звук от удара главы отряда ворогов был настолько громким, что даже я невольно вздрогнул от него. После такого большого унижения Бор уже ничего не говорил. В одно мгновение мне казалось, что Бор мог вот-вот заплакать от всего этого, от унижения после двух поражений Любомиру, от того, что его поставили в положение ниже рабского, от того, что ему сказал Горыныч. И всё это – унижение от своих же. Но он не плакал, видимо, полагая, что откровенные слёзы его унизят ещё больше. Но я чувствовал эту злобу от Бора. И злоба эта была направлена уже не на русов.
       Уже темнело, а вороги всё ещё не переставали нас искать. Мы уже устали прятаться с Любомиром, все труднее становилось двигаться с большой осторожностью, опасаясь даже такой малости, как нечаянно наступить на сухую ветку. Радовало то, что Горыныч не летал над нами. Видимо, он считал для себя унизительным поиски даже таких беглых рабов, как я и мой друг. А ведь именно я ему был нужен. Я понимал, что это из-за того, что я был ведающим. Как говорил мой Батя, именно благодаря ведающим во многом русы победили в прошлый раз. Но не проще ли, для Горыныча, чтобы я был мёртв? Но он потребовал от своих подчинённых, чтобы я был доставлен ему живым. Почему? Пока мне это было непонятно.
— Свят, — обратился шёпотом ко мне Любомир.
— Молчи, — также шёпотом ответил ему я.
— Они ушли, наверное, — предположил Любомир.
— С чего ты взял? — спросил я.
— Так их разговоры вроде  стихли, — ответил Любомир.
— Может у них запасной план такой….Если бы они реально ушли, то перед этим их главный приказал бы всем свернуть поиски до «лучших времён», — предположил я.
— Свят, это, конечно, здравая мысль, но что ты предлагаешь? Так и бегать по лесу? Ночью у нас больше возможностей добраться до «Славной», — сказал Любомир.
— Ох, Любомир, вот чувствую я, что они где-то неподалёку, но ладно, ночью и, правда, мы можем остаться незамеченными, — сказал я.
— Ну, значит пошли в деревню? — спросил Любомир.
— Ага,  только вот как? — спросил я в ответ.
— Окольными путями, — ответил Любомир.
— Сейчас, здесь все пути кажутся окольными, так как очень темно, дружище, — сказал я.
— Так, мммм….пойдём сюда, — чуть ли не наугад Любомир указал направление.
— Как скажешь, следопыт, я за тобой, — согласился я.
          Мы пошли в неизвестном для меня направлении. По сути, в такую темноту все направления были для меня неизвестными и опасными, хотя раньше темнота не представляла никакой угрозы. Вороги поменяли всё.
— Свят, похоже, мы рядом с той самой тропой, где этих гадов встретили, — предположил Любомир.
— И что там? Кого-нибудь видно или слышно? — спросил я.
— Неа, — ответил Любомир.
— Точно? — переспросил я.
— Да точно, — подтвердил Любомир.
           Мы вышли из леса на тропу. В небе ярко светила Луна. На тропе никого не было, не впереди от нас, не сзади. Нам надо было идти в том направлении, куда шёл отряд ворогов. Там была деревня «Славная». Как же я надеялся на то, что она была свободна. Я и Любомир, мы оба надеялись. Потому и двинулись с надеждой в сердце в сторону этого села.
                Глава 27
— Долго идти до «Славной»? — спросил я у Любомира.
— Да, не особо, — ответил Любомир.
— Ещё как особо! Сегодня вы туда точно не придёте, рабы! — прозвучал знакомый голос сзади нас.
          Мы повернулись назад и увидели всё так же связанного Бора с довольным выражением лица.
— Ага, это ж мой старый друг Бор! Как дела? Верёвочка не жмёт? — пошутил Любомир.
— Сейчас точно жать не будет, — сказал Бор.
— Что ты имеешь в виду? У тебя такие крепкие зубы, что ты без посторонней помощи справишься? — продолжал язвить Любомир.
           Из чащи леса, в которой мы ходили, вышел отряд ворогов. Мы даже не успели проверить, были ли правдивы слова Бора о деревне «Славная».
— Ааа, здравия вам всем, — сказал Любомир.
— Связать их! — приказал главарь отряда.
— Слушай, а может я смогу с ними справиться? Давай рискнём. Ты, если что, просто помогай мне, Свят, дрын какой-нибудь схвати, по бошкам их бей, если будут меня одолевать, — шёпотом предложил Любомир.
— Не вздумай, я что-нибудь придумаю, — сказал я.
— Что ты придумаешь? — удивлённо спросил Любомир.
— Не знаю, но чувствую, что придумаю, — ответил я.
— Давай сюда руки, — приказал мне ворог с верёвкой, подойдя к нам.
            Я протянул свои руки, сложенные в запястьях. Ворог связал сначала меня, а затем Любомира. После этого  он повёл нас, толкая сзади, к главе отряда. Тот посмотрел на нас с Любомиром и заодно на Бора с ехидно улыбающимся выражением лица.
— А вы хорошо смотритесь, ахаха! — засмеялся главный ворог отряда, видимо, намекая на то, что все трое связаны верёвками.
— Развяжи меня! — громко попросил у главы отряда Бор.
— Чё ты там вякнул? — спросил у Бора главарь.
— Развяжи меня, пожалуйста, — более тихим голосом произнёс Бор.
— С чего бы это? — удивлённо спросил глава отряда.
— Ну, я нашёл этих рабов, я их заметил первый, — ответил Бор.
— Ты их заметил? Да ладно. Скажите, кто заметил беглых рабов? — спросил у всего отряда главарь.
— Ты их заметил, ты, — хором ответили вороги.
— Видишь? Я их заметил, так что уймись, раб, ахаха! — громко рассмеялся главарь.
          Я почувствовал лютую злобу от Бора, ещё больше чем в тот раз, когда мы были в лесу. Бор злился, но молчал. Было такое ощущение, что ещё чуть-чуть, и он полыхнул бы огнём, подобно Горынычу.
— Так, мы их нашли, потому идём обратно к лагерю! — приказал своим воинам глава отряда.
         Чтобы вернуться в нашу деревню, надо было идти по лесу. Это очень не нравилось ворогам. Им хотелось идти по ровной тропинке, но с той дороги, где мы были, попасть в деревню можно было только через лес. Вот мы и пошли таким образом. Мы двигались связанные, грустно передвигая ногами  изредка спотыкаясь об пеньки. Теперь мы с Бором были будто на равных, и он это начал понимать. Вороги не прощали ошибок. Я начал понимать, что Русь в стародавние времена победила их мощью души русской. У ворогов просто этой души не было….не было тогда, не было и сейчас. Поэтому про себя я обращался к Богам, к предкам нашим, обращался за чудом, потому что только оно могло всё изменить. Я понимал, что мечи были бесполезны, если не управлялись духом. Я просил Богов придти на помощь хоть как-то.
— Слушай, Бор, а кто из них ведающий? Этот светленький? — спросил у Бора глава отряда.
— Да, — довольно сухо ответил Бор.
— А этот, с тёмными волосами, кто? — спросил глава отряда про Любомира.
      Бор ничего не ответил, только грозно молчал. Ничего не понимающий главарь ударил сильно Бора кулаком в спину.
— Отвечай, когда тебя спрашивают! Кто он?! — грозно спросил старший ворог.
— Он воин, — сухо ответил Бор.
— Воин? Воин, воин. Ну и что? Мы тоже воины. Подробнее можно? Это не тот, кто тебя два раза унизил? — спросил главарь.
     Бор снова промолчал. Злость его переполняла. Это чувствовал, наверное, не только я. Любой мог просто  понять это, но не хитрый, зажравшийся главарь вражьего отряда.
— Отвечай мне! — крикнул старший ворог, снова ударив Бора в спину.
— Да, это он, — сквозь зубы ответил Бор.
— Ахаха! — громко засмеялся главарь.
— Ахаха! — подхватили остальные вороги.
— Вы слышали это? — спросил о чём-то непонятном один из ворогов.
— Ты о чём?— спросил главарь.
— Какой-то шорох, — ответил воин.
— Ой, ну мало ли тут какие животные обитают, — сказал глава отряда.
— Аааа! — вдруг закричал кто-то из отряда.
— Кто крикнул?! — громко спросил старший ворог.
— Похоже, это был Фнар, — ответил кто-то из отряда.
— Фнар! Фнар! Ты где?! Ответь! — звал главарь одного из ворогов.
           В ответ была лишь тишина, а затем  послышалось лёгкое рычание с громкими шорохами.
— Что это? Зверь какой-то? — спросил один из отряда.
— Возможно. Так! Мечи к бою! Защищайте этого ведающего раба! Великому он нужен живым! Не забывать! — приказал старший ворог, вынув меч из ножен.
— Аааа, помогите! Аааа! — закричал в темноте ещё кто-то.
— Да что такое, кто это кричал!? Сделайте что-нибудь! Я не знаю, машите мечами возле себя, чтобы эта тварь к вам подойти даже не могла! — приказал старший ворог.



                Глава 28
         Что-то ужасное бродило во тьме, дышало, рычало. Оно сильно пугало ворогов. Это не могло не радовать, но и мы с Любомиром были напуганы.
— Сражайтесь, трусы! Сражайтесь! — кричал главный ворог.
        Его воины и так сражались, если это можно было так назвать. Просто они не успевали ничего сделать. Таинственное существо убивало их сразу. Во тьме ничего не было видно, но я понимал, что вороги гибли.
— Ааааа! — закричал ещё один из отряда ворогов.
— Сражайтесь! Сражайтесь! — без конца повторял глава почти, что мёртвого отряда.
       Вдруг старший ворог схватил меня за локоть и повёл в неизвестном направлении. Я понял, что он решил бросить всех: и пленного Любомира, и Бора, и, даже  своего последнего живого подчинённого. Но меня он не оставил по причине того, что я был важен для Горыныча.
— Куда ты меня ведёшь?! Отстань! — кричал я на уводившего меня ворога.
— Замолчи, раб! — отвечал мне он.
— Я никуда не пойду без своего друга! — крикнул я, отдёрнув свой локоть.
— Тебя никто не спрашивает, раб! — сказал мне старший ворог.
— Аааа! — крикнул сзади последний из подчинённых ворогов.
— Так, пошли, пошли, я сказал, — тихо произнёс главарь погибшего отряда, снова схватив меня за руку.
— Любомир! Любомир! — кричал я.
— Замолчи, эта тварь может нас услышать, — пытался говорить шёпотом ворог.
— Хрррр, — вдруг прозвучало прямо возле нас.
      Мы с этим несостоявшимся воякой-лидером замерли  буквально  на месте. Некоторое время мы так стояли неподвижно. От страха у меня дрожали ноги. Я был уверен, что ворог боялся не меньше моего, если не больше. Вдруг кто-то меня схватил за мою правую руку.
— А! — слегка я вздрогнул.
— Не бойся, это я, — прозвучал голос Любомира.
— Любомир, я уже начал думать, что ты…. — начал я радостно говорить.
— Тихо, Свят, эта тварюга где то рядом, — сказал Любомир.
— Разрежь мои верёвки! — неожиданно зазвучал голос Бора в темноте.
— О, и ты тут как тут, наверное, за мной шёл? Одному- то не очень в тёмном лесу, да с тварями всякими, а? — шёпотом спросил Любомир у Бора.
— Разрежь мои верёвки, прошу тебя, я помогу с этим чудовищем, — не обращая внимания на Любомира, упрашивал Бор старшего ворога.
         Старший ворог ничего не отвечал Бору. Я чувствовал, что он был напуган и, возможно, даже не слышал, что ему говорили. Для него, наверное, лесные шорохи были куда громче, чем чьи-то слова. Тем более, очень громким был для старшего ворога  злобный рык из темноты.
— Ааааа! Ааааа! Нет! Ааааа! — истошно заорал старший ворог.
         После этого пугающего крика я увидел яркие зелёные глаза в темноте и пар от дыхания. Оно нас видело, это точно, смотрело на нас злобно. Только я переживал, что мог стать снова  рабом, а уже сразу, после гибели главаря ворогов, переживал за то, что мог стать чьей-то едой.
        Вдруг  кусты резко зашевелились. То была не тварь, а Бор решил просто бежать. Сразу после этого ещё громче зашумело в лесу чудище. Оно ринулось вслед за Бором.
— Так, вот она возможность, Свят, валим отсюда! — предложил Любомир.
— Нет, — ответил я.
— В смысле, нет?! — удивлённо спросил Любомир.
— Оно убьёт его! Надо помочь, — твёрдо сказал я.
— Что? Помочь убить? Ну, ты даёшь! — не понял Любомир.
— Нет же! Помочь Бору! — пояснил я.
— Он нас втянул во всё это! Зачем ему помогать?! — спросил у меня Любомир.
— За тем, что так по совести! — ответил я.
— Блин, ну и как мы ему поможем? Может, его там уже в живых нет? — спросил Любомир.
— Главное - мы сделаем всё, что в наших силах. Давай, нащупаем меч ногами у мёртвого ворога, — сказал я.
       Мы стали ёрзать ногами по земле. И вдруг  я наткнулся на что-то острое. Это был меч. Я присел на корточки и стал резать об него свои верёвки, потом поднялся, взяв меч в руки, и перерезал верёвки Любомиру.
— Пошли! Я уверен, он побежал к тропе! — сказал я, отдав меч Любомиру.
      Добежав до тропы, мы, наконец, увидели эту тварь, которая выглядела еще более зловещей в лунном свете. Это был волколак, человек-волк, высокий, с густой серой шерстью, с головой зверя, с длинными заострёнными ушами, стоявший на двух огромных лапах с длинными когтями. Его передние лапы были похожи на длинные руки с огромными когтями. Туловище волколака было  мощным, мускулистым. На земле, прямо перед ним, лежал напуганный Бор, видимо, каким-то чудом  переживший первую атаку зверя.
    Волколак замахнулся своей передней лапой, чтобы нанести мощный удар Бору. Но не успел он совершить задуманное, как Любомир со всей силы воткнул меч ему в спину.
— А ууууву! — оглушительно завыл волколак.
   Пока зверя шатало из стороны в сторону, мы с Любомиром быстро подняли Бора.
— В лес, срочно, обратно! — крикнул я.
— Ты чего, какой лес? Там же не видно ничего! — возмущался Любомир.
— Там нас спасут деревья, а тут мы у него как на ладони, в открытой местности. И, потом, я так чувствую! Верь мне, брат! — сказал я.
— Ох, и связался я с тобой! Пошли! — сказал Любомир.
      Мы пошли быстрым шагом обратно в лесную чащу. Я чувствовал, что это было правильно. Я не знал почему, просто чувствовал это сердцем.
— Ррррр, — вдруг услышали мы, не успев еще даже углубиться в самую чащу.
— Вот тебе и спасли деревья, — сказал Любомир.
— Ведающий! Я чувствую тебя! — вдруг величественно прозвучал таинственный голос.
       Рычание волколака умолкло. Не было слышно ни малейшего шороха.                И я, конечно, догадывался, чей это голос.
— Зачем потревожил меня, ведающий?! — спросил меня голос.
— Кто ты? — вдруг спросил всё ещё напуганный Бор.
— Помолчи, — шёпотом сказал Бору Любомир.
— Я дух лесной! Хозяин этого места! Я чувствую то, как страдает мой дом! Кто мучает деревья, кто выжигает Мать-Землю?! — грозно спросил лесной дух.
       Внезапно я увидел, как мрачная чернота будто тает, и все вокруг нас становится  изумрудным. Это выглядело, как яркое зелёное свечение. Перед нами стоял, будто бы, человек-дуб. Он имел большие зелёные глаза, рот, а вместо рук у него были длинные, покрытые листвой, ветви. Это был Леший. Кто, если не он?    
                Глава 29
       Леший смотрел на нас взором судьи. Это был пугающий, грозный взгляд. Он осматривал нас по очереди. Длинные ветки Лешего, заменявшие ему руки, вытягивались вперёд к нам. Сначала одна из них приблизилась вплотную  к Любомиру и начала  медленно  обвивать его,  словно огромная змея.
— Свят, мне страшно, — испуганно обратился ко мне Любомир.
— Не бойся, всё хорошо, — успокоил я своего друга.
— Да, не бойся, рус, давно ты не чтил природу, но не ты повинен в страданиях Матери-Земли, — вдруг произнёс Леший.
        Длинная ветвь лесного духа отпустила Любомира и потянулась теперь ко мне. Я знал, что бояться мне нечего, но, тем не менее, я все же немного опасался.
— Ведающий, один из немногих, кто в ладу с нами, один из тех, кто знает, кто понимает смысл любви. Это ты пробудил нас. Теперь начнётся битва. Битва против тех, кто посмел оскорбить землю сию, — произнёс Леший, обвивая меня своей ветвью.
       Я почувствовал душевное облегчение. Любомир уже тоже не так боялся. Однако  с нами был ворог Бор, и когда взгляд Лешего внимательно остановился на нём, то всё вокруг стало меняться: зелёное свечение сменилось на ярко-красное, глаза Лешего тоже мгновенно поменяли окрас на этот цвет.
— Постойте-ка, русы, кто это с вами? — спросил у нас Леший.
— Ааа, это…. — начал что-то отвечать Любомир.
— Я помню эти мрачные доспехи, этот бледный цвет лица, — прервал Любомира озадаченный голос Лешего.
      Ветвь Лешего очень быстро обвила Бора, сильно сжав его тело. К нашему невольному спутнику лесной дух проявил особое внимание. Леший изучал Бора, закрыв свои покрасневшие глаза. Хозяин леса будто пытался залезть Бору в голову, прочитать его мысли. Я догадывался, что смущало Лешего, и это начало пугать уже меня. Бор был одним из тех, кто беспощадно прошёлся по родному дому Лешего. И вот через некоторое время лесной дух открыл свои ещё более покрасневшие глаза. Его очи были наполнены яростью. Ветвь, обхватившая Бора, сжала его ещё сильнее. Ворог просто не мог уже дышать.
— Точно! Это ты! Ты-убийца! Разрушитель красоты! Тот, кто не ценит её! Мать-природу, дарующую жизнь! Я встретил тебя снова! И я снова накажу тебя! — грозно прокричал Леший, при этом он приподнял над землей совершенно обезумевшего от ужаса Бора, и пристально вгляделся в его лицо.
      Я не мог понять, что я мог сделать в этом положении для Бора, как ему помочь. Я не знал, что говорить Лешему в его защиту, но чувствовал, что должен сказать хоть что-то.
— О, Леший! Не убивай его! — крикнул я, подбежав прямо к лесному духу.
— Свят, опять ты за своё! — крикнул мне Любомир.
    Вдруг внутри яркого красного свечения   повсюду стали появляться фигуры разных волколаков, огромных и тех, что поменьше.
— Свят, видишь? Обстановка накаляется, наверное, нам срочно надо уходить, — тихим голосом сказал мне Любомир.
— Ведающий! Ты защищаешь этого убийцу?! Земля-Матушка страдает! А ты его защищаешь?! — грозно спросил у меня Леший.
— Не он убийца! — твёрдо заявил я.
— Свят, ты что делаешь? — нашёптывал мне Любомир.
— Я узнал его! Он приходил много лет назад и ходил здесь надменно, гордо, вооружившись мечом! Вокруг пламя, а он ходил с ухмылкой по страдающей земле! — произнёс Леший.
— Необязательно это был он! Таких было много, и сейчас много! А этот перестал быть одним из них! Они сделали его рабом! Заставили страдать, так же как и нас, русов! Так же как и тебя, и твой лес! Но ты свободен, а он нет! И наши семьи тоже несвободны сейчас! Им нужна помощь! А он знает, как помочь! Он знает слабые стороны нашего врага изнутри! Прошу тебя, не трогай его! — уговаривал я Лешего.
        Леший  с недовольным выражением своего «деревянного» лица поставил Бора на землю. Наш путник резко задышал и буквально согнулся крючком, пытаясь придти в себя.
— Ведающий, мы надеялись на тебя тогда, надеемся и сейчас, не подведи, — сказал мне Леший.
— Я не подведу тебя, о лесной дух! — сказал я.
— Только не будь наивным, ведающий, не верь врагам Земли-Матушки никогда. Всегда проверяй их, — сказал Леший.
— О, лесной дух! Можно тебя попросить? — обратился к Лешему Любомир.
— Проси, рус, — сказал Леший.
— Отведи этих страшных волколаков, пожалуйста. Ты же можешь это сделать? — сказал Любомир.
— Могу, только у одного из них претензия к вам, ко всем, — сказал Леший.
— У кого? — спросил я.
— У меня, ррррр, — прозвучал жуткий рычащий голос.
           Один из волколаков приблизился к нам и посмотрел очень злобно. Казалось, что если не Леший, то это чудище напало бы уже на нас.
— Прости, а ты кто? — сдуру спросил Любомир.
— А ты наглец, рррр! Не помнишь меня, значит? — спросил волколак.
— Слушай, вы, волки, все на одно лицо для меня, — снова, особо не думая, ответил Любомир.
— Рррр! — зарычал волколак, подойдя вплотную к Любомиру.
— Стой! Не трогай русов! — грозно произнёс Леший.
— Он поранил меня мечом! — возмутился волколак.
— А! Так это ты? Вспомнил! Ну, слушай, дружище, ты нас съесть хотел вообще-то, — сказал Любомир.
— Вас я когтём не тронул, — сказал волколак.
— Но хотел? Ну, признайся же, хотел? — язвительно, спросил Любомир.
— Рррр! — снова зарычал на Любомира волколак.
      Любомир смотрел на волколака довольно- таки язвительно, даже улыбаясь, будто бы он перестал бояться столь страшное чудище. Волколака это поначалу разозлило, но затем выражение его морды стало вполне спокойным.
— Рррр, ну да, хотел, — ответил на вопрос Любомира волколак.
— Ну вот, Леший, видишь? Волчонок сам напросился, — язвительно сказал Любомир.
— Как ты меня назвал, рррр?! — зарычал волколак, снова подойдя к Любомиру.
— Успокойся! Твоей раны от его меча больше нет, — сказал Леший волколаку.
— Как нет? Так быстро, — удивился Любомир.
— Конечно, это ж не мы с тобой. У этих существ всё быстро заживает, — сказал я.
— Ага, как в старых легендах про Горыныча, которому одну из голов отрубишь и сразу новая вырастает, — сказал Любомир.
— Горыныча? Я слышал про него в разговорах русов в лесу, но редко. Кто он такой? — спросил Леший.
— Тот, кто жжёт лес, — ответил я Лешему.
— Что?! Так, пылающий огонь тогда и….сейчас, это всё….он?! — волнуясь, спросил Леший.
— Да, это он. Не эти мелкие сошки, которых ты больше всего запомнил, о Леший, не эти воины, так сказать, а он, — сказал я, посмотрев  при этом  на Бора.
             Красное свечение вокруг нас сменилось снова на зелёное. Все волколаки ушли в лесную чащу, в том числе и тот, который жаловался на нас Лешему. Сам же хозяин леса резко замолчал.  Выражение его «древесного» лица было задумчивым, а глаза – грустными.
— Всё время я ненавидел не тех. Я мечтал отомстить этим воинам с бледной кожей. То, что они творили тогда с Матушкой-Землёй, не забывается никогда. Ни одна победа над ними не может заставить забыть это. Но тут ты мне говоришь, о ведающий, что есть тот, кто выше их, что они лишь сошки, а он – главный, — сказал задумчивый Леший.
— Да, всё верно, они для него лишь рабы, как и мы. Их он использует как живой щит, — сказал я.
— Я покарал этих бледных воинов тогда, но снова беда пришла. А сейчас выясняется, что я карал не тех. Я привык наказывать по справедливости, наказывать тех, кто виноват! — грозно произнёс Леший.
          На короткий отрезок времени зелёный цвет сменился на красный вокруг нас, глаза Лешего также покраснели, но потом всё  вернулось обратно.
— Мы тоже хотим покарать настоящих виновных, именно тех, кто задумал недоброе против земли русской, против нашей природы, поэтому нам нужна твоя помощь, о Леший! — обратился я к лесному духу.
— Чем я могу помочь вам, русы? — спросил Леший.
— Ну…. — замялся я в ответ.
— Ну что? Говори, ведающий, — снова спросил меня Леший.
— Я точно не знаю, — ответил я честно.
— Как это ты не знаешь?! — возмутился лесной дух.
— Мой Батя говорил мне, что если есть хоть один ведающий, значит есть и надежда у земли русской, значит, мы можем победить любого, кто пришёл к нам с недобрыми намерениями, — сказал я.
— Мой друг хочет сказать, что он не разбирается в воинских делах, но он, как ведающий, является нашей духовной опорой. Если бы не он, то я бы никогда не познакомился с тобой, уважаемый дух леса. Твой волколак просто убил бы меня, нашего нового спутника и его бывших собратьев, так сказать, — стал объяснять Лешему Любомир.
— Да, рус, ты прав, если бы я не почуял ведающего, то не явился бы перед вами. Ведающий может с нами общаться, быть проводником между нами и людьми, а так могут возникать недопонимания, как между вами и одним из жителей этого леса, — сказал Леший.
— Ничего себе недопонимания, он нас чуть не сожрал, — возмутился Любомир.
           Леший посмотрел на Любомира очень строго после его слов о волколаке.
— Эмм, язык мой, враг мой, — сказал Любомир, шлёпнув себя пальцами по губам.
— Хорошо, но как я, всё-таки помогу вам? Я хочу добраться до Горыныча, до главного мучителя Матери-Земли! — грозно произнёс Леший, снова превращая своё зелёное свечение в красный цвет.
— Доберёшься, доберёшься, просто нам надо ещё его слабые места узнать, сильные места узнать, а то, мало ли, может мы ещё не всё о нём знаем, — улыбаясь, пытался успокоить Лешего Любомир.
— Ну, хорошо, рус, и как вы собираетесь это узнавать? — спросил Леший у Любомира.
— Так вот же ответ на этот вопрос, — сказал Любомир, указав рукой на Бора.
— Он - слабое место Горыныча? Или сильное? — не понял намёка Леший.
— Да нет же, он же его бывший слуга, а значит, знает многое, так ведь? — спросил Любомир у Бора, пристально на него посмотрев.
         Бор ничего не ответил, а просто стоял, молча с грустным, расстроенным видом, будто набрал в рот воды.
— Так ведь? — снова спросил Любомир, ткнув локтем Бора в бок.
— Да, — очень тихо, без особого желания ответил Бор.
— Ну, хорошо, а сейчас вы что собираетесь делать, о русы? — спросил у нас Леший.
— Нам надо в соседнюю деревню попасть, которую ещё не захватили вороги земли русской и природы нашей прекрасной, там может быть помощь от других наших собратьев, — ответил я.
— Тогда я предлагаю идти вам лесным путём туда. Волколаки и другие обитатели леса защитят вас, если кто-то из слуг Горыныча посмеет посягнуть на вас, — предложил нам Леший.
— Благодарю тебя, хозяин леса. Мы благодарим тебя, — произнёс я, улыбаясь.
— Не бойся, ведающий, лес знает о беде, нависшей над Матерью-Землёй, и он не оставит её, а значит не оставит и вас, почитающих всё, что с ней связано, — сказал Леший.
          Зелёное свечение вокруг стало исчезать, лес принимал свой обычный вид. Уже не было видно ни Лешего, ни волколаков. Любомир стал оглядываться в разные стороны, будто опасаясь увидеть ещё что-то невероятное, как правило, скрытое от людских глаз.
— Так, ничего больше ни будет? Ни волколаков, ни ещё чего-либо? — спросил Любомир, продолжая вертеть головой из стороны в сторону.
         Я же ничего не опасался больше в этом лесу, хоть я и не воин, как Любомир. Я доверял Лешему. Его слова, его гнев, его благородство, чувство справедливости, его верность Матери-Земле мне казались совершенно искренними. Я чувствовал, что хозяин леса мог нам помочь.
— Свят, Свят! — звал меня Любомир, дёргая мою руку.
— А, что? — наконец-то отреагировал я.
— Нам ждать ещё всяких чудищ? Мне этих пока что вполне хватит, как тараканов в бане, если честно, — спросил Любомир.
— Дружище, мы только в начале этого чудесного пути. Мало ли что ещё нас ждёт? — сказал я.
— Ох, ох, — произнёс Любомир.
— И в начале этого пути давай его развяжем, — сказал я, намекая на Бора.
— Свят, дружище, я тебя уважаю, а  после увиденного здесь  ещё и доверяю тебе, но это, по-моему,  перебор, — сказал Любомир.
— Почему? — спросил я.
— Как это почему? Он нас бросил, стоило нам отвернуться, и сдал своим братьям по оружию, — ответил Любомир.
— Они мне больше не братья, — твёрдым голосом произнёс Бор.
— Да ты что? А ты в этом уверен? Может, ты вообще нас за нос сейчас водишь? — спросил у Бора Любомир.
— Хорошо, скажи мне тогда, почему ты сказал этому вашему лесному духу, что я вам помогу в противостоянии с Вели….с трёхглавым змием, то есть? — спросил Бор.
— А что такое? — спросил в ответ Любомир.
— Ну, ты же мне не доверяешь, думаешь, я снова вас предам, а тут говорил, что я уже не один из слуг змия, и буду вам помогать, — пояснил Бор.
— Хватит разговоров! Любомир развяжи его, пожалуйста, — прервал я их пререкания.
— Ну, Свят, хорошо, я это сделаю, — сказал Любомир.
           Любомир подошёл к Бору и развязал его руки. Я заметил улыбку на лице нашего спутника. Она не была похожа на хитрую ухмылку того, кто что-то недоброе замыслил. Это скорее было  мгновение редкой радости для Бора.
— Ну что, великий воин, теперь сбежишь? Если что, осуждать не буду, — с ухмылкой спросил у Бора Любомир.
 — Мне некуда бежать, — ответил Бор.
— Тоже верно. Ладно, пойдёмте, узнаем, что там в деревне «Славной» творится, — сказал Любомир.
          Мы пошли дальше лесным путём, как и советовал нам Леший. Мои глаза слипались. Я чувствовал, что надо бы поспать хоть немного. Но я сам себя убеждал, что не надо останавливаться на половине пути. Деревня                « Славная» была совсем близко.
— Слушай, Свят, а у ворогов крепкие мечи, из чего их куют? — спросил Любомир.
— Ну, я-то не могу этого знать. Спроси у нашего друга, — ответил я, кивнув в сторону Бора.
— Бор, скажи…., — начал спрашивать Любомир у Бора.
— Я слышал вопрос. Куют из горной лавы, — сказал Бор.
— Ого, а как её добывают? — спросил Любомир.
— Идём к вулкану и добываем, как можем. Как правило, это делается при помощи стальных черпаков, которые не плавятся. Такую особую сталь нам предоставляет трёхглавый змий, — сказал Бор.
— А потом? — спросил Любомир.
— Что потом? Потом куём, — ответил Бор.
— Куёте? То есть как?  Куете сами: кто воюет, тот и кует? — спросил Любомир.
— Да. А у вас, что не так? — удивлённо спросил Бор.
— Ну, у нас есть кузнецы. Правда, Свят? — сказал Любомир, подмигивая в мою сторону.
— Странно, — сказал Бор.
— Ничего странного, Бор, просто каждый должен заниматься своим делом, — сказал я.
— Не понимаю, — недоумевал Бор.
— Ну, я вот ведающий, хотя иногда и кузнец, а Любомир-воин, — не очень подробно объяснил я.
— Всё равно, не понимаю, — сказал Бор.
— Я занимаюсь тем, для чего я был рождён, так принято на Руси, — продолжал я объяснять.
— Ага, а в ваших землях, видать, вообще никак не принято, если такой бардак, — язвительно произнёс Любомир.
— У нас воспитывают тех, кто готов умереть во славу Великого, то есть…., — начал объяснять Бор.
— Просто тех, кто готов умереть, да? — снова съязвил Любомир.
— Это несправедливо, — сказал я.
—Ну, ему так не кажется, видимо, — сказал Любомир, намекая на Бора.
— Ладно, отстань уже от него, — сказал я Любомиру.
— Ладно, ладно. О, посмотрите, светает, — сказал Любомир, показывая пальцем на пробивающиеся сквозь древесную листву лучи Солнца.
— Да, светит нам Даждьбог-Батюшка, — улыбаясь, подтвердил я.
— Знаешь, вот мне интересно, Свят, а если с утра или днём в лесу на нас вороги нападут, то кто защищать-то нас будет? Волколаки ведь днём не гуляют, — спросил у меня Любомир.
— Не знаю, Свят, может, медведи за нас вступятся? — пошутил в ответ я.
— Ага, или кабаны, — выдал шутку Любомир.
— Ахаха, — засмеялся я.
— Ха-ха, — присоединился к моему хохоту Любомир.
           Бор улыбнулся, глядя на нас. Мне казалось, что рядом с нами он впервые стал по-доброму улыбаться. Не думаю, что там, в землях жестокого Горыныча, он мог себе позволить такую роскошь.
— Смотрите- вот конец леса, дальше только деревня «Славная». Хоть бы вороги до неё ещё не добрались, — с надеждой произнёс Любомир.
                Глава 30
— Ну, Свят, да благословят нас Боги, — сказал Любомир, раздвигая лесные заросли.
             Мы вышли на очередную лесную тропу, ведущую прямо к деревне «Славная». Собственно, это самое село было перед нами: такие же ворота, как и в нашей родной деревне,  за которыми были видны люди, гуляющие во дворе.
— Свят, я, как будто, снова дома. Мы случайно не свернули обратно? — засомневался Любомир.
— Вряд ли, дружище, посмотри, как люди себя ведут, посмотри на их лица - это лица свободных русов, — сказал я Любомиру.
— Всё как-то слишком хорошо, Свят, буквально за лесом в нашей деревне творится ужас, а здесь прямо благодать, — продолжал сомневаться Любомир.
— Давай подойдём ближе, — предложил я.
— Блин, а вдруг это засада, — предположил Святослав.
— Дружище, так недолго и сумасшедшим стать, — сказал я Любомиру.
— А ты что скажешь, Бор? Могли твои вчерашние собратья добраться до этой деревни? — неожиданно спросил Святослав у нашего спутника.
— Я откуда знаю? — спросил в ответ Бор.
— Ну, ты же должен знать об их планах, — настаивал на каком-нибудь ответе от Бора Любомир.
— Я только знаю, что нападение на это село было в планах у трёхглавого змия, — сказал Бор.
— Ага, открыл великую тайну, благодарю, — съязвил Любомир.
          Мне надоело это бессмысленное пустословие между Любомиром и Бором, и я направился к воротам.
— Стой, стой, Свят, Свят! — пытался меня остановить Любомир.
          Я, по своему обыкновению, не слушая своего друга, уже входил за ворота в саму деревню. Собственно, сами ворота свидетельствовали об очень спокойной жизни местных русов: они никак не были заперты. Войдя в село, я стал пристально разглядывать до боли знакомый мне мир: смеющихся детей, счастливых Матерей, стражей, спокойно разгуливающих по двору.
— Ух ты, и правда, как дома, — заметил поспевший за мной Любомир.
— Даже слишком, как дома, — сказал я.
— Что ты имеешь в виду? — спросил меня Любомир.
— Да я сам не знаю, но чувствую здесь излишний самообман, — ответил я.
— Ох, и связался же я с тобой, ни слова не понимаю, — возмущённо  сказал Любомир.
— Надо пообщаться с местными, — предложил я.
— Ага, братишка, попробуй, — сказал Любомир.
— Здравия, — поприветствовал я первого попавшегося стражника.
— Здравия, — поприветствовал меня в ответ стражник.
— Меня зовут Святослав, — представился я.
— Хорошо, а меня зовут  Белояр, — ответил страж.
— Я из соседней деревни, и нам нужна помощь, — сказал я.
          Страж Белояр явно не услышал эти слова, так как его внимание отвлёк Бор, стоящий вместе с Любомиром, позади меня. Детишки бегали вокруг Бора, прикасаясь к его доспехам, как к какой-то большой игрушке. Он же в ответ пытался прогонять ребят. Дети всё равно через мгновение подбегали к Бору и дразнили его. Он даже рычал на них в надежде окончательно отогнать, но это только раззадоривало ребятишек, и они начинали смеяться в ответ.
— Это с тобой? — спросил у меня Белояр, продолжая смотреть в сторону Бора.
— Да, это…. — не знал я, как правильно ответить на вопрос.
— Здравия тебе, брат, — вдруг поприветствовал Белояра подошедший к нам Любомир.
          Стоя там, рядом с этим Белояром, мне было очень неловко: я чувствовал любопытные взгляды всех жителей деревни, которые  нас заметили. Особенно привлекал внимание Бор, и из-за этого я ощущал какую-то тревогу. Местные жители могли никогда не видеть ворогов, но, наверняка, они знали об их внешности из старых легенд, как и мы до нападения. Я чувствовал свою ответственность за всё, в первую очередь, за свою семью, за возлюбленную Ладу, за русскую землю и  даже  за вчерашнего ворога Бора, который хоть и оставил своих прежних собратьев, но пока не стал своим для нас. И в то мгновение, когда болтливый Любомир заговорил с Белояром,  я понемногу пришел в себя и успокоился, так как уж кто-кто, а он мог подобрать  нужные слова.
— Вижу ты страж, да? Меня зовут Любомир, — представился мой друг.
— Здравия тебе, Любомир, я  Белояр, — представился в ответ наш новый знакомый.
          Однако, внимание Белояра не было занято Любомиром  полностью даже после того, как тот подошёл к нему с целью поговорить: страж деревни «Славная» продолжал смотреть на чудаковатого чужеземца, коим являлся для него Бор.
— А кто это с вами? — повторил свой вопрос Белояр.
— Это чужеземец, он наш друг, — уверенно произнёс Любомир.
— Аааа, — немногословно произнёс Белояр, продолжая смотреть на Бора.
— Слушай, Белояр, нам надо поговорить с вашими старейшинами, — произнёс Любомир, сделав серьёзное выражение лица.
— Стало быть, с Богумиром, — сказал Белояр.
— Богумир? Это кто? — спросил Любомир.
— Наш князь, старейшина, — ответил Белояр.
— У вас, что только один старейшина? — удивлённо спросил Любомир.
— Ха, ну не один, конечно же, но его мнение для нас, как закон, — ответил Белояр.
— Хммм, очень странно, в смысле, интересно. Белояр, дружище, а ты можешь нас отвести к уважаемому князю, — попросил Любомир, положив по-братски  свою руку на плечо стражника.
           Любомир отвёл Белояра в сторону, и они говорили некоторое время. По выражению лица Любомира было видно, что он по-хитрому уговаривает стража. У Белояра же был вид сомневающегося человека, который мог бы частенько говорить что-то вроде: «Ну не знаю». И, скорее всего, его сомнения вызывал Бор, отгонявший русских детишек от себя.
          Пообщавшись, они подошли ко мне. Внимание Белояра снова захватил наш чужеземный спутник.
— Я вас отведу в свободный домик, здесь, неподалёку. Его недавно построили, но вы не переживайте, там есть, как раз, три кровати. А так, я вас приглашаю к себе домой. Я могу сказать жене, чтобы она чего-нибудь приготовила для гостей, — предложил нам Белояр.
— О, Белояр, дружище, огромная тебе благодарность, но у нас есть еда. Ты лучше сходи к князю и скажи о нас. Эта ситуация не терпит отлагательств, это касается и вашей деревни тоже, и всей Руси, я бы сказал, — объяснил Белояру Любомир.
— Аааа, ну тогда пойдёмте в свободный домик  скорее, — заторопился местный страж.
     Белояр отвёл нас в тот самый домик, о котором он говорил. Жилище не было очень уж  просторным, но после волнительной ночи в лесу нам там показалось очень уютно.
— Ну что ж, братцы, располагайтесь, а я пойду к князю Богумиру, — сказал Белояр.
— Ага, дружище, иди, только не забудь, что это дело особой важности, — подмигнув, сказал Любомир.
— Ага, понял, — сказал Белояр и оставил  нас троих отдыхать.
— Прям, домашняя обстановка, — сказал Любомир, проведя глазами по внутреннему убранству дома.
— Да, это точно, — согласился я, слегка улыбнувшись.
— А тебе что-нибудь напоминает? — язвительно спросил Любомир у Бора.
        Бор посмотрел на Любомира уставшим взглядом, будто бы говорящим что-то вроде: «Ну, достал ты меня уже».
— Ахаха! Да ладно тебе дуться, шучу я, — сказал Любомир.
— Странно тут всё как-то, — произнёс я.
— Ты о чём братишка? — спросил Любомир, с радостью плюхнувшись на кровать.
— У них тут главный – князь, — сказал я.
— Ну и что? Должен же кто-то возглавлять поселение?  — не понимал моих сомнений Любомир.
— Да, я знаю, но, по словам этого стража Белояра  слово этого князя для них – закон, — сказал я.
— Хммм, — задумался Любомир.
— Я понимаю, когда последнее слово за старейшинами, за большинством из рода, но когда за одним человеком…., то это очень странно, — сказал я.
— Знаешь, Свят, мне это тоже показалось странным, если честно, — сказал Любомир.
— Ха, это прямо как у нас, — вдруг сказал обычно не особо общительный Бор.
— Что, как у вас? — спросил Любомир.
— Ну, решает всё трёхглавый змий. Как он скажет, так и будет, — ответил Бор.
       Слова Бора заставили меня задуматься, потому что действительно это было очень странно - видеть в русской деревне планировку властного управления, похожую на ту, что была у ворогов.
— Так что у вас там, вообще своего мнения нет? — спросил Любомир у Бора.
— А оно должно быть? — удивлённо спросил в ответ Бор.
— Ха-ха! — рассмеялся на это Любомир.
— Конечно, должно быть! — вступил я в их разговор.
— С чего бы это? Я - воин и должен выполнять приказы Великого, в надежде на его милость! — уверенно произнёс Бор.
— Ой, ой, а ты мне только начал нравиться, Бор! То ты Горыныча называл змием трёхглавым, а теперь он опять великий у тебя. Ты уже определись! — сказал Любомир.
— Я определился! Я понял, что им всем на меня плевать! Но как-то….я привык с детства воспринимать змия как….как…., — пытался объяснить Бор.
— Как Бога? Как Отца? — помог я Бору закончить мысль.
— Да, наверное, так, — подтвердил Бор.
— Кем были твои родители? — решил спросить я Бора.
— Это так важно? — спросил в ответ Бор.
— Для русов важно, — ответил я.
— Для нас нет, — сказал Бор, будто не желая обсуждать своё детство.
— А для кого это, для вас, Бор? Твоё племя, хотя бы, имеет название? А то мы всё привыкли вас ворогами называть, — спросил Любомир.
— Мы себя очень странно называем, — сказал Бор, явно не желая прямо отвечать на вопрос.
— Да ладно тебе, странное странному рознь, так что говори. Обещаю, что не буду смеяться, — улыбнувшись, сказал Любомир.
— Храбрые, — произнёс Бор.
— Кто храбрый? — не понял Бора Любомир.
— Так мы себя называем, — объяснил Бор.
— Храбрые? Ха-ха! — громко рассмеялся Любомир.
— Ты обещал не смеяться, — сердито напомнил Бор Любомиру.
— Ой, прости, просто странно, что вы так себя называете, учитывая всякое отсутствие храбрости, — справедливо заметил Любомир.
— Ну, у нас же хватило храбрости завоевать ваше село, — дерзко ответил Бор.
— Аааа, значит, так ты заговорил? Узнаю старину Бора, с которым впервые познакомился, и который храбро получил от меня люлей аж два раза, — сказал, ехидно улыбнувшись, Бор.
      Бору, разумеется, не понравились слова Любомира, ведь именно из-за двух позорных поражений моему другу  жизнь нашего спутника приняла не очень приятный оборот, хотя, судя по его словам об ужасах жизни среди других ворогов, путешествие с нами это лучшее на тот момент, что могло случиться у Бора.
— Бор, пойми, всем этим «храбым», как ты говоришь, на тебя плевать. Все ваши воины – лишь живой щит для военных вожаков-наместников, которым вдвойне плевать на таких, как ты. Эти главари ворогов только и думают о том, как получше выслужиться перед Горынычем, которому, в свою очередь, плевать на всех вас, на всех «храбрых», — пытался я донести до Бора.
— Ага, Свят, совершенно точно! Помнишь, как этот главарь их от волколака то уматывал? Только пятки и сверкали в тёмном лесу, — добавил  к моим словам Любомир.
— Да, точно, Любомир! И кого тогда этот вожак бросил? Не тебя ли, а, Бор? — спросил Любомир.
— Да, меня, — огорчённо признал Бор.
— Поэтому, Бор, я тебя прошу - хватит расхваливать этих ваших «храбрых». На самом деле, они, по сути, просто кровожадные, хитрые, лицемерные и трусливые вороги, — сказал я.
— Ага, у Свята и то храбрости в разы больше, чем у них, хоть он и не воин ни разу, — похвалил меня Любомир.
— А что тогда делать? — вдруг спросил Бор.
— Ты о чём? — спросил я в ответ.
— Ну, как жить дальше? Ведь я всё время жил по-другому, то есть, я думал, что смысл жизни - это служение змию, готовность погибнуть за него в бою. И я шёл к этому, я не видел иной жизни для себя, а теперь получается, что судьба просто меня выкинула из привычного мира, и кто я теперь? — будто бы задал вопрос судьбе Бор.
—Наш союзник, — сказал я.
— Ха! Союзник! Конечно, — недоверчиво сказал Бор.
— Я могу, точно, сказать, кем ты для нас не будешь, — сказал я.
— И кем же? — спросил Бор.
— Рабом. Ты для нас никогда не будешь рабом, а для своих вчерашних собратьев – будешь, — ответил я.
— Хорошо, наверное, жить в мире без рабства, — с мечтательным выражением своего бледного лица, произнёс Бор.
— Не просто хорошо, а замечательно, — сказал я.
— Эх, не знаю, как вы, а я бы поел, — сказал Любомир.
       Я достал из своего мешка немного хлеба, яйца,  редьку и плотно закрытый кувшин воды, из которого мы пили в лесу.
— Да уж, не густо, — заметил Любомир.
— А ты как хотел? Надо беречь запасы. Мало ли что тут, в этой деревне, нас ждёт, — сказал я Любомиру.
— Ну, голод, я думаю, нас точно нигде на Руси поджидать не будет, — весело заявил Любомир.
— Почему ты так говоришь? — спросил Бор у Любомира.
— Видишь ли, Бор, на Руси не принято голодному ходить, — шутя, ответил Любомир.
— Как это? У вас же сплошь, справедливость, а тут такие жёсткие правила, — не понял шутки Бор.
— Ахаха! Бор, ну ты даёшь! — громко рассмеялся Любомир.
— Что? Что я смешного сказал? — недоумевал наш спутник.
— Любомир имел в виду, что на Руси всегда накормят и напоят, голодным не оставят, — улыбаясь, объяснил я Бору.
— Аааа, вот теперь я понял, — сказал Бор.
— Ахаха! — не переставал смеяться Любомир.
— Да что же ты ржёшь, как конь! — недовольно высказал Бор Любомиру.
— Ахаха! — рассмеялся Любомир ещё сильнее после замечания Бора.
— Ха, Ахаха! — явно пытаясь сдерживаться, рассмеялся Бор.
         Мне приятно было наблюдать всё это. По Бору было видно, что он впервые почувствовал себя по-людски. Его никто не унижал, не оскорблял, разве что колкие шуточки Любомира могли задевать его, но это лишь капля в море. Наверняка Бора удивляло то, что он ещё недавно будучи пленником, мог вкушать пищу с того же стола, с которого ели пленившие его. Я чувствовал, что он начинал ценить это.
— Ладно, Любомир, давай руки омоем, и есть начнём, — сказал я, наливая воду из кувшина в блюдце, стоявшее на столе перед нами.
        Омыв руки, по обычаю русов, мы принялись есть. Разумеется, Бор кушал с нами на равных. Мы сидели, общались, смеялись, радовались уютной тёплой обстановке. Я, как будто, снова попал домой и сидел за одним столом с Мамой и Батей. Конечно, это было не прямо то же самое, но после пережитого от гадких ворогов такая обстановка даровала мне крупицу счастья.
        После нашей небольшой трапезы мы плюхнулись каждый на ту кровать, которую выбрал для себя.
— Свят, братишка, о чём ты мечтаешь? — вдруг спросил меня Любомир.
— О том же, что и ты, наверное….вернуться в наш свободный дом к родителям, — ответил я.
— Ну, это понятно. Я имею в виду, какая у тебя мечта? Ну, именно твоя, Святослава. Просто представь, что всех этих проблем, в которые мы влезли, нет, и можно спокойно помечтать, — объяснил свой вопрос Любомир.
      Я задумался над вопросом Любомира, и в моих мыслях  сразу возник облик Лады, моей возлюбленной. Я думал о том, как она там в плену. Я не знал, жива она или нет, но сердце подсказывало, что она жива.
— Свят, Свят, — несколько раз повторил Любомир, видя, что я полностью погрузился в свои грустные мысли.
— А, да, что? — наконец-то ответил я.
— О чём ты задумался, братишка? — спросил меня Любомир.
— О кузне размером побольше, чем у меня дома, — ответил я.
— Аааа, вот оно как? Ха-ха, — засмеялся Любомир.
— Ха-ха-ха, — засмеялся я в ответ.
— Слушай, чего-то этого стража Белояра давно нет, — заметил Любомир.
— Да, это точно, — согласился я.
— Может, нам готовят засаду, — предположил Бор.
— Ой, какая засада?! Может, он просто забыл про нас. Возможно, дел по горло у человека, — сказал Любомир.
— Всё может быть, дружище, но, согласись, что в этой деревне присутствуют явные отличия от того, к чему мы привыкли. Это притом, что здесь такая же Русь, что и у нас. Это село даже свободным является, в отличие от нашего, и, тем не менее, какие-то странные порядки, — сказал я.
— Это да, что есть, то есть, — задумчиво, произнёс Любомир.
— Ну что, братцы, отдохнули? Князь Богумир ждёт, — вдруг произнёс неожиданно появившийся на пороге  страж Белояр.
                Глава 31
       Белояр повёл нас, троих, к местному князю. Пока мы шли, я снова чувствовал пристальные взгляды селян. Я, конечно, понимал, что их больше интересовал чужак Бор, отличавшийся внешне от русов, однако, мне казалось, что и без него на нас с Любомиром бы смотрели примерно так же.
— Ну, вот дошли почти,  — сказал Белояр, показав рукой на виднеющийся перед нами деревянный дворец.
        Я увидел доселе невиданную вещь: огромный дом, намного выше всех остальных в деревне «Славная», с куполами на возвышенности, с многочисленными порожками. Я слышал про такие княжеские дворцы на Руси, но чтобы рядом с маленькими деревенскими домиками? Уму непостижимо. В моём родном селе такого никогда не было.
— Ого! Это что за хоромы? — спросил удивлённый Любомир.
— Это дворец князя Богумира, — ответил Белояр.
— Так он тут живёт? — спросил я.
— Да, конечно, а где же ещё ему жить-то? В маленьком домике, как все эти? Ахаха! — посмеялся громко Белояр.
— Аааа, ну…., — начал говорить Любомир.
— Что? — не понимал нашего удивления Белояр.
— Да так, ничего, красивый дворец, — сказал Любомир.
        Мы с Любомиром переглянулись таким взглядом, мол: «Тебе это тоже кажется странным?».
— На встречу с великим государём прибыли гости! — торжественно и громко заявил Белояр двум стоявшим у нижней лестницы стражникам.
— Великим государём? Что-то мне это напоминает, — тихонько пробормотал Бор.
       Поднявшись на самую верхнюю лестницу, мы оказались в длинном коридоре с узорчатыми стенами, на которых были вырезаны чудесные растения.
— Ты где-нибудь видел такую красоту, Свят? — спросил Любомир, уставившись на эти узоры.
— Нет, точно нет, — ответил я также, не отрывая глаз от стен.
        В конце коридора стояли ещё два стражника. Они были похожи на какие-то статуи, неподвижно замершие на месте.
— На встречу с великим государём прибыли гости! — снова произнёс эти слова Белояр.
— Слушай, Белояр, а от кого они все князя защищают? — вдруг спросил Любомир.
— Странный вопрос, друг, — явно недовольно ответил Белояр.
         Перед нами распахнулась дверь, и мы увидели длинную комнату с невысоким потолком. Почти всю комнату занимал очень длинный стол, во главе которого, наверняка, сидел князь Богумир, такой светлобородый, как я, но, разумеется, старше возрастом, но не намного: он был явно младше моего Бати или Бати Любомира. Сбоку  от князя сидел какой-то старик с длинной седой бородой.
— Здравия тебе, великий государь! — произнёс Белояр, поклонившись в пояс.
        Мы с Любомиром стояли как вкопанные, не понимая смысла происходящего. В русской традиции не было такого, что нужно кланяться перед кем-то, это воспринималось как унижение. Мы и с Богами всегда общались в наших обращениях по-простому, а тут было что-то из ряда вон выходящее, да, к тому же, на Руси.
       Поклонившись своему князю, Белояр посмотрел на нас с осуждением, чего мы также не понимали. Русь везде была одна, и только тут у нас возникло такое ощущение, что она была какой-то другой.
— Хмм, этим гостям неплохо было бы преподать урок приличия, — грозно произнёс князь.
— Спокойно, Богумир, спокойно, — вдруг произнёс сидящий с ним рядом старик.
       Князь мгновенно, успокоился. Это, конечно, уже было нам знакомо, так как уважать старшего, прислушиваться к его словам – было обычным делом на русской земле.
— Кто это с вами? — спросил Богумир, взглянув с интересом  на Бора.
— Это Бор, — сказал Любомир.
— Какой у тебя чужой и одновременно знакомый вид, Бор, — сказал князь.
       Богумир встал из-за стола и подошёл к нам. Его явно интересовал Бор.
Он рассматривал его очень пристально.
— Ты напоминаешь мне кого-то из старых легенд, кого-то чужого и страшного. Ты напоминаешь мне….ворога??? Скажи, Бор, ты ворог? — спросил Богумир.
— Да, — дрожащим голосом ответил Бор.
       Глаза князя раскрылись очень широко. Было видно, что он сильно взволновался, и при этом мне показалось, что он надеялся получить иной ответ от Бора.
— Стража! Взять его! Взять их всех! — приказал князь.
       Белояр тут же вытащил свой меч и направил его на нас. Я был сильно взволнован, так как не понимал того, что происходило, этого просто не могло быть. Мы ведь были на русской земле, среди своих, а с нами обращались, будто мы не просто чужие, а враги!
— Тихо, тихо, Богумир, спокойнее, давай их сначала выслушаем,  — снова влез старик.
— Князь Богумир, послушай, мы пришли за помощью! Этот ворог Бор больше не со своими соплеменниками! Они от него отреклись, и теперь он наш союзник против них! И, к слову о них….на нас напали целые отряды этих ворогов, они взяли в плен наши семьи в соседней деревне и сделали рабами наших родителей, — стал я объяснять дрожащим голосом.
— А почему именно вы обратились ко мне за помощью?! — грозно спросил Богумир.
— Потому что так было нужно, так сказали наши родители. Они сказали, что ведающий должен найти спасение, — сказал я.
      Я заметил, что когда я намекнул, что один из нас – ведающий, то седобородый старик резко посмотрел на меня, будто услышал что-то очень значимое.
— Кто из вас ведающий? — спросил князь.
— Он, — ответил Любомир, указав на меня.
                Глава 32
— Как тебя зовут, ведающий? — спросил меня князь Богумир.
— Святослав, князь, — ответил я.
       Богумир неожиданно поклонился мне в ноги. Мне стало очень неловко. Я повернулся в сторону своего друга Любомира и заметил по выражению его лица, что он еле сдерживает смех….смех от удивления, в жизни это нечастое явление.
— Святослав, ты, конечно, ведающий, и я тебя должен уважать, но у нас уже есть ведающий, который  оберегает «Славную» от всякой напасти, он приехал к нам из Новгорода уже давно, познакомься, ведающий Градибор, — сказал Богумир, указав на седобородого старика.
— Здравия тебе, Святослав, здравия всем вам, — поприветствовал нас Градибор.
— Здравия, — хором поприветствовали мы Градибора.
— Поэтому нам нечего бояться, — уверенно сказал князь Богумир.
— Я прошу прощения, князь, но ты не прав, — сказал я.
        Лицо князя Богумира стало сдержанно суровым. Ему явно не понравилось то, что я сказал. Мне казалось, что он, вообще, привык, что с ним постоянно соглашались.
— Это почему же, Святослав? — спросил князь.
— Потому что ими руководит самый главный враг из легенд, — ответил я.
— Горыныч? — спросив, догадался князь Богумир.
— Да, — ответил я.
       Богумир тут же забыл о своей гордыне и его похоже  обуял сильный страх. Руки князя задрожали, а сам он стал ходить из стороны в сторону с задумчивым видом. Так перемещаясь туда-сюда по своему залу, Богумир вдруг остановился возле Бора.
— И, тем не менее, я не понимаю, Святослав, как ты можешь доверять ворогу? — спросил всё также волнующийся Богумир.
— Он наш союзник, всё в порядке, князь, — вдруг ответил за меня Любомир.
— А почему ты отвечаешь за ведающего, а? Может этот ворог обманул его? Может и ты его обманул?! — грозно спросил Любомира князь Богумир.
— Богумир, успокойся. Дай я лучше поговорю с этим ворогом наедине, а наши собратья-русы пускай отдохнут  пока что,  — неожиданно предложил князю Градибор.
— Да, конечно, Градибор, как скажешь. Белояр, где ты разместил наших гостей? — спросил Богумир у Белояра.
— В одном свободном домике, государь, неподалёку от входа в деревню, — ответил Белояр.
— Значит, отведи их туда снова, пусть отдохнут, поедят. Пускай ни в чём не нуждаются, пусть гуляют по селу, но….за этим вот гостем следи, — сказал князь, намекая на Любомира.
 — Есть, великий государь, — произнёс Белояр, поклонившись.
— Ты же остаёшься здесь, будешь общаться с очень мудрым человеком. Только попробуй проявить к нему неуважение, — обратился князь к Бору.
       Бор слегка задрожал, будто его уже собирались казнить или как-то по-другому наказать.
— Успокойся, Бор, тебя никто не тронет, мы просто поговорим, — сказал Бору Градибор.
— Не волнуйся, Бор, — сказал я.
— Послушай, ворог, мы, русы, соблюдаем договорённости, поэтому если с тобой собираются поговорить, это значит, что с тобой собираются поговорить, и ничего больше, — строго сказал Бору князь.
       Градибор увёл Бора в отдалённую дверь в конце этого зала. Бора вроде бы успокоили мои слова, хоть я и не сказал много. По-крайней мере, наш спутник выглядел уже более умиротворённым.
— А вам пока что пора. С тобой позже пообщаемся, Святослав, если не возражаешь. Для меня всегда было честью поговорить с ведающим, — сказал князь.
— Конечно, князь, обязательно поговорим, — сказал я.
— Ну всё, Белояр, веди гостей в тот домик, — приказал Богумир Белояру.
— Есть, великий государь, — произнёс Белояр, снова поклонившись.
        Мы опять не стали кланяться. Просто мы не были к такому приучены. Для нас почитание какого-либо главы или вождя было чем-то диким. Поэтому князь посмотрел на нас, кивнув головой, и это означало - мол «что с них взять?».
      Белояр повёл нас с Любомиром обратно через деревню до домика, где мы отдыхали. Бора же оставили во дворце.
— Ну, братцы, вот мы и на месте. Любомир, ты уж прости, но буду за тобой присматривать, ничего не поделаешь -  приказ князя, — сказал Белояр, проводив нас до домика.
— Ага, да без проблем, — отстранённо, сказал Любомир.
— Ну и ладно, рад, что ты не в обиде, братец. Я, кстати, живу вон в том доме, прямо напротив, так что заходите, если что понадобится, а так чуть позже вам   моя жена приготовит еду, а я вам принесу. Ваш же странный бледный знакомый к вам присоединиться чуть позже, да? — улыбаясь, спросил Белояр.
— Это уж мы не знаем, братец, — ответил Любомир, слегка изобразив Белояра.
— Ну, ладно, бывайте пока что. Позже свидимся, — сказал Белояр.
— Ага, бывай, дружище, — сказал Любомир.
      Белояр вышел из домика. Мы же с Любомиром,  остались опять одни, наедине со своими мыслями. По правде говоря, мы были немного озадачены происходящими событиями.
— Блин, ничего не понимаю, какой-то князь, какие-то поклоны….великий государь….что за великий государь? — недоумевал Любомир.
— Эххх, знал бы я, — подойдя к открытой двери, присоединился я к недоумению Любомира.
—Потом, поклоны этому ведающему Градибору, — продолжал говорить Любомир.
— Ага, — согласился я.
           Я стоял в открытой двери, облокотясь на дверной косяк,  и смотрел на двор деревни «Славная». Любомир лежал на кровати, смотрел на меня и явно  ждал того, что я скажу что-нибудь в ответ на его слова.
— Знаешь, Свят, а меня в детстве не учили кланяться ведающим. Может я чего-то не понимал, а тут мне глаза раскрыли? Слушай, ты не серчай на меня за то, что я тебе не кланялся, — неожиданно произнёс Любомир.
— Что за глупости, дружище? — не понял я сказанного Любомиром.
— Не серчай, братишка, я прямо сейчас покланяюсь тебе за то время, что я пропустил, — сказал Любомир, встав с кровати.
— Эй, Любомир, ты чего? — продолжал я недоумевать со странного поведения Любомира.
— Кланяюсь тебе, о великий, — произнёс Любомир, поклонившись мне в ноги.
         Я стоял в недоумении, не понимая смысла такого странного поведения. Любомир же, поклонившись, выпрямился и посмотрел на меня.
— Кланяюсь тебе, о великий, — продолжил кланяться Любомир.
        Я, остолбенев, смотрел на своего друга, как на умалишённого. Но затем, поклонившись, Любомир поднялся во весь рост с улыбкой до ушей.
— Это ты так пошутил? — сообразил я.
— Да, о великий, ха-ха! — продолжал шутить Любомир.
— Да ну тебя, — сказал я, улыбаясь.
— Что вы делаете? — неожиданно спросил стоявший у входа Бор.
— Бор, ты вернулся? — спросил я.
— Да, — ответил Бор.
— Погоди, а ты давно у двери стоишь? — спросил у Бора Любомир.
— Ну, некоторое время, да, — ответил Бор.
— А, ну, это…., — не знал, что сказать Любомир.
— Ты лучше это, расскажи, что там было-то в разговоре с этим ведающим, Градибором, — спросил я.
      Я не сразу заметил, что Бор был довольно- таки озадачен, и это было вызвано явно не шуткой Любомира.
— Ну, мы просто поговорили, — немногословно ответил Бор.
— Просто поговорили? Вы, что, давние друзья, чтобы просто поговорить? Или он торговец какой-нибудь, чтобы спросить что-то и уйти? — прямо докапывался до Бора Любомир.
— Бор, расскажи нам, пожалуйста, — произнёс я спокойным голосом, положив свою руку на плечо Бора.
      Лицо Бора исказилось так, будто он был не просто озадачен, а чем-то по-настоящему расстроен. Он направился к той кровати, на которой лежал, когда мы впервые зашли в этот домик и сел на неё. Наш путник глубоко задышал, будто готовился сказать что-то важное.
— Ну же, Бор, мы тебе не враги, ты должен уже это понять. За последнее время только мы тебе и помогали, — сказал я.
— Ага, это точно, — подтвердил Любомир.
— Да, я знаю, вы – единственные, кто отнёсся ко мне по-доброму за последнее время, и не то, чтобы я это не понимал, но….просто вы могли отнестись ко мне по-другому. Ну, по крайней мере, я бы отнёсся по-другому к вам, но вы не стали так поступать со мной, поэтому я чувствую, что должен рассказать вам о моём разговоре с…., — резко остановившись, сказал Бор.
— С ведающим Градибором, — закончил Любомир слова Бора.
     Бор как-то многозначительно посмотрел на Любомира, встал с кровати и подошёл к открытому выходу в дворик. Стоя в дверном проёме, он оперся правой рукой на косяк и начал нервно постукивать своими пальцами.
— В общем, слушайте…., — начал свой рассказ Бор.
                (Рассказ Бора)
        Этот старик, этот ведающий, как у вас говорят, отвёл меня в эту маленькую комнату, где стоял лишь маленький столик, и больше ничего. Я то, поначалу, думал, что увижу там что-то грандиозное  после общения с этим грозным князем, которого тут величают примерно, как у нас трёхглавого змия, Горыныча, как у вас говорят, но нет - это была маленькая комнатушка. Так вот, я был спокоен поначалу, и даже когда вы ушли, все равно сохранял спокойствие. Но потом я разволновался опять, так как этот старик взял и закрыл дверь на ключ. При этом он не сказал об этом князю, которого тут так упорно величают и к чьему слову не просто прислушиваются, а считают это слово законом, как говорил этот страж Белояр. А сам князь к нам вообще не входил, и не пытался даже присоединиться к беседе, как будто он или так сильно доверял этому старику, или….считал его выше себя.
— Скажи мне, Бор, ты их пленник? — вдруг спросил меня старик.
— Уже нет, — ответил я.
— Ты в этом уверен? — неожиданно спросил старик.
       Этот вопрос и удивил, и напугал меня одновременно. Он будто пытался навести меня на мысль, что вы меня обманываете, что я начал сам себе врать, убедив себя той мыслью, что я ваш союзник, а не пленник.
— Я тебя об этом спрашиваю, потому что бывает такое, что мы хотим, во               что- то верить, хотим чувствовать себя полезными, к чему-то причастными. Особенно мы этого хотим, когда чувствуем себя брошенными кем-то, своими соплеменниками, например, и мы сразу же начинаем себя вести более податливо, мы на всё готовы. Мы готовы доказать свою преданность любыми действиями, лишь бы нас взяли обратно. Но, когда мы понимаем, что нас окончательно выкинули,…мы готовы прибиться к любому берегу, даже к тому, который ненавидели прежде, более обедневшему берегу, на котором нас больше ценят, как нам кажется, ха-ха. Таких живых существ, в независимости от того рус это или кто-то другой, например,  ворог, очень легко использовать, — сказал старик.
— Скажи мне, ведающий, почему ты назвал «берег русов» обедневшим? Ты же сам рус. Как ты мог такое сказать? — в недоумении спросил я.
— Хмм, — в ответ лишь ухмыльнулся старик.
       Он меня сильно испугал. Старик говорил не так как ты, Святослав, ты ведь ведающий. У него были совсем другие речи, какие-то странные.
— Скажи, Бор, ты хотел бы вернуться к храбрым? — неожиданно спросил меня старик.
        Он откуда-то знал самоназвание моего племени, о котором мы не говорим другим. Лично я только вам, двоим, об этом рассказал. А старик знал о самоназвании ворогов, как вы говорите.
— Откуда ты…., — начал, удивлённо, спрашивать я.
—А ты ещё не догадался? — перебил меня своим вопросом старик.
          И вдруг он перевоплотился в одного из моих вчерашних собратьев, он стал храбрым или ворогом, таким же с бледной кожей, как у меня, в чёрной мантии, вместо наших этих доспехов. Это был колдун, один из немногих приближённых трёхглавого змия.
                (Конец рассказа Бора)
        Выслушав рассказ нашего путника, мы обомлели. Я, конечно, чувствовал, что что-то не так, но не мог даже предположить, что настолько всё было не в порядке.
— Теперь всё ясно, — сказал я.
— Что ясно, Свят? — спросил Любомир.
— Все эти странные обычаи в виде преклонения перед князем, перед ложным ведающим, и перед настоящим ведающим, таким, как я. Всё это было нашёптано местному князю этим ворогом в обличии уважаемого пожилого ведающего. Всё для того, чтобы ослабить русов, сделать разными, непонимающими друг друга, разобщёнными, готовыми стать рабами хоть завтра! — слишком громко излагал я свои мысли.
— Тихо, тихо, Свят, вдруг нас услышат, — сказал Любомир.
— Ой, да, и, правда, нам  надо потише говорить, — согласился я.
— Бор, что этот колдун сказал тебе потом? Он тебе предложил что-то? — спросил у Бора Любомир.
— Он предложил мне слушать всё, что вы говорите и докладывать ему. Предложил мне делать вид, что я ничего не знаю о том, кто он на самом деле. За моё согласие он обещал меня приблизить к змию, сделать одним из военных лидеров над ворогами. Не просто какого-то мелкого отряда, а                вообще, быть одним из тех, над кем стоят только вот такие хитрые колдуны и сам Горыныч, — с грустью сказал Бор.
— И что ты ответил? — спросил у Бора Любомир.
— Я согласился, — улыбнувшись, ответил Бор.
— Это как? — возмущённо спросил Любомир.
— Он сделал вид, что согласился, — улыбаясь, объяснил я Любомиру.
                Глава 33
        После того, что мы узнали от Бора, нам ничего не оставалось, как выработать и подробно обсудить  дальнейший план действий. В процессе совместного обдумывания выяснилось, что мнения у нас очень сильно отличаются.
— Надо срочно все рассказать князю Богумиру, — предлагал Любомир.
— Он нам не поверит. Этого колдуна Богумир знает уже очень давно, пускай даже под вымышленным именем и ненастоящей внешностью, и  наверняка, доверяет ему больше, чем нам,  — сказал я.
— Ну, а если как-нибудь князь увидит настоящее лицо этого колдуна? Бор, ведь должен же быть для этого какой-то способ? — спросил у Бора Любомир.
— Способ-то есть, но я не знаю, поможет ли. Может он, этот ложный рус, околдовал Богумира? В этом случае только магия сможет помочь, — выразил свое опасение Бор.
— Ну, какой хоть  это способ? — спросил Любомир.
— Ну, например, если чем-то очень сильно его испугать, — неожиданно ответил Бор.
— Что? Как это? — не понял Любомир.
— Просто испугать, — повторил Бор.
— Это я услышал. Но как это может помочь? — спросил Любомир.
— Ну, доподлинно мне это не известно. Просто раньше я слышал такие разговоры, что если такого колдуна очень сильно испугать или очень сильно чем-то обрадовать, то это может вызвать у него проявление сильных чувств. А, в свою очередь, такие сильные искренние чувства колдуны испытывают, только находясь в своем истинном обличье — ответил Бор.
— А вот это уже интересно, очень интересно, — заметил я.
— Такого гада ещё попробуй напугать. Его, наверное, очень трудно чем-то удивить, а может быть и вовсе невозможно. Поглядите, как до сих пор он так ловко притворялся, что даже Богумир ничего не заподозрил, — предположил Любомир.
— Это точно он очень хитер: и притворялся, и изучил наши обычаи, наверняка, поэтому и смог перевернуть тут всё с ног на голову. А Богумир лишь наивный добрый рус, который не заметил подмены своей родной культуры, — сказал я.
— Можем, тогда по-другому поступить, — предложил Любомир.
— Это как же? — спросил я Любомира.
— Пообщаться с народом, с простыми селянами, рассказать им всю правду об их «ведающем», — ответил Любомир.
— Не выйдет, — вдруг сказал Бор.
— Это почему же? — спросил Любомир.
— Если здесь царят порядки, похожие на те, что установились у «храбрых», то ничего не получится, — ответил Бор.
— Ну почему?? — снова спросил Любомир.
— Потому что эти люди, наверняка, очень почитают князя Богумира и своего ложного ведающего заодно. А мы вдруг попытаемся открыть им глаза на истинное положение в их селе, для простых людей мы сразу превратимся в злейших врагов, которые хотят очернить их любимчиков. И я даже не сомневаюсь,  что они слушать нас не будут, зато захотят убить, казнить и так далее, — ответил Бор.
— Ну да, это разумно, — согласился Любомир.
— Эхех — невольно ухмыльнулся я.
— Что смешного, Свят? — расслышав мой негромкий смешок, поинтересовался Любомир.
— Да так, странно для меня все это - казни, убийства какие-то….вспомни нашу деревню, когда она была свободной, там и близко такого не было, как и бездумного царепочитания, — сказал я.
— Конечно, не было, — согласился Любомир.
— Остаётся только один план, — сказал я.
— Пугалка для колдуна? — предположил Любомир.
— Точно, — подтвердил я.
          Мы с Любомиром, оба, пристально посмотрели на Бора. Поначалу он не обратил на это внимания, но, заметив, что мы не отрываем от него взгляда, изобразил на своем лице недоумение.
— Чего вы на меня так подозрительно смотрите? — спросил Бор.
— Бор, кто из нас троих теперь имеет доступ к телу этого колдуна? — спросил Любомир.
— Ну, я, но я и так уже объяснил вам, что буду делать вид, будто мы с ним – лучшие друзья, — ответил Бор.
— Вот именно, Бор! А чем делятся друзья? — спросил Любомир.
— Ну, не знаю, — ответил Бор.
— Самыми сокровенными секретами, — сказал я.
— Секретами? — переспросил Бор, видимо, все еще пребывая в недоумении и не понимая, на что я намекаю.
— Да, ты можешь просто общаться с ним как со своим другом, а значит, можешь узнать о его тайных секретах, например о том, чего он боится больше всего, что он сильно любит. Ты можешь, конечно, этого не делать, мы не имеем права тебя заставлять, — сказал я.
— Дело не в том, заставляете вы меня или нет. Просто, вы, что не заметили? «Храбрые» - не особые любители делиться с кем-то своими чувствами. Ха-ха, да у них и такого понятия, как дружба – нет, а вы хотите, чтобы я из этого колдуна что-то вытащил? Вы это серьезно? Выведать тайну у одного из тех, кто с самим Горынычем иногда может общаться, пускай, не на равных, но не как раб – это уж точно, — сказал Бор.
— Просто другого выхода нет. Если бы это было в моих силах, то, конечно, всё сделал бы сам, — сказал я.
— Я тебя понял, Святослав. Ну что же, если нет другого выхода, то завтра я попробую поговорить с ним. Попытаюсь подружиться с ним, ха-ха, хотя это даже смешно звучит, — сказал Бор.
— Завтра? — удивлённо спросил Любомир.
— Да, он сказал, что за мной пришлют стражников, которые отведут меня к нему, — ответил Бор.
— Ха, да он круче князя, сам стражникам приказы отдаёт, — сказал Любомир.
— Он настолько втёрся к Богумиру в доверие, что тот разрешает ему отдавать приказы направо и налево, — сказал я.
— Ага, так и правление деревней князь может ему полностью передать, — предположил Любомир.
— Не исключено, — согласился я.
        Прошло некоторое время, и к нам в домик зашёл Белояр с какими-то зимними санками, на которых, судя по виду, лежали разные гостинцы. Белояр еле-еле смог затащить всё это в дом.
— Здравы будьте, братцы! — громко поприветствовал нас запыхавшийся Белояр.
— Здравия и тебе, родной! Это что за санки такие? Чай, не зима! — справедливо заметил Любомир.
— Да, это самое, я ж должен был вам гостинцев собрать, что жена приготовила! А потом подумал я, мол, как понесу-то, много получилось гостинцев, в руках не донести. Ну, вот саночки-то стояли на виду ещё с зимы, вот я их и приспособил, — сказал Белояр.
— С фантазией у тебя проблем нет, братишка, это точно, — заметил Любомир, по обычаю мывший руки перед едой в блюдце с водой.
— Благодарствую на добром слове. Ну, ладно, братцы налетайте, угощайтесь, а я пойду следить за порядком, это для меня наипервейшее дело—   сказал Белояр.
— Ага, бывай, дружище, — ответил Любомир, кинувшийся с голодными глазами разворачивать еду.
— И не забывай, Любомир, я за тобой слежу, — улыбнувшись, сказал Белояр.
— Да я тут, братишка, за мной и следить-то не надо! — также улыбнувшись, сказал Любомир.
— И все-таки я слежу, — сказал Белояр, выходя из домика.
— Причудливый страж этот Белояр, но добряк, я думаю, — сказал Любомир, набивая рот хлебом.
— Так и есть, просто он наивный, — подтвердил я.
— Свят! Тут есть квас! Будешь? — спросил у меня Любомир.
— Может попозже, — сказал я.
— Ай, ну и ладно. Бор, ты пробовал русский квас когда-нибудь? — спросил у Бора Любомир.
— Нет, — ответил Бор.
— Ну, так чего ты ждёшь? Налетай! Не пожалеешь! — сказал Любомир.
         Любомир и Бор славно трапезничали. Было видно, что ребята опять проголодались. Я же стоял в дверном проёме и задумчиво смотрел на дворик.
— Свят, садись, поешь! Без тебя же всё съедим! Смотри, вкуснотища  какая! — сказал Любомир.
— Кушайте, кушайте, я успею, — сказал я.
— Свят, что случилось? — спросил Любомир.
— Да ничего, всё нормально, — отмахнулся я.
— Ага, у тебя на лице прям написано, как всё нормально! Давай садись с нами, заодно расскажешь, чем озабочен, ты же знаешь, я не отстану, — улыбнувшись, сказал Любомир.
       Я присоединился к трапезе ребят, скромно налив себе кваску в одну из пустых чашек, которых притащил к нам причудливый Белояр на своих санях.
— Ну что, по дому опять скучаешь? — спросил Любомир.
— Задумался о своем долге перед родом, — ответил я.
— Ага, то есть о Ладе? — догадался Любомир.
— Да, о ней, — улыбнувшись, подтвердил я.
— Я уверен, что с ней будет всё в порядке, как и с вашими будущими детьми, — попытался меня утешить Любомир.
— Знаешь, брат, тяжело, когда ты поймал птицу своего счастья, приголубил, а потом раз, и всё, — сказал я.
— Понимаю, братишка, — сказал Любомир.
— Это намного хуже, чем, когда просто надеешься и не получаешь, — сказал я.
— А у нас, у «храбрых», вообще такого понятия, как надежда нет, возможно, потому что нам с детства твердили о нашей судьбе, и мы сами со временем в эту чушь  поверили, — вдруг сказал Бор.
— Ещё один печалящийся. Ребят, двое - это уже слишком, — сказал Любомир.
— Ахаха! — рассмеялись мы с Бором.
— Вот это другое дело, — улыбаясь, сказал Любомир.
— По правде говоря, сейчас я почему-то чувствую себя спокойным и даже счастливым, сидя за этим столом и общаясь с вами, — сказал Бор.
— Погоди, ещё пожалеешь, что связался с двумя безумными русами, ха-ха! — пошутил Любомир.
          И мы продолжили весело беседовать о всякой всячине, при этом, не забывая угощаться вкусной едой. Любомир всегда мог поднять настроение кому угодно. Глядя на него, можно было забыть о любой грусти.
— Вот и Солнце садится, — заметил Любомир.
— Да, давайте ляжем спасть пораньше, а то неизвестно, когда за тобой стражи придут, Бор, — сказал я.
— Согласен, — ответил Бор, укладываясь на свою кровать.
— Ну, всё, на боковую, братцы, как сказал бы Белояр, — сказал, улыбнувшись, Любомир.
— Ха, доброй ночи всем, — пожелал я.
           Я лёг на кровать и уставился в потолок. Я думал о своей возлюбленной, о Ладе, о её милой улыбке, о её небесных глазах. Я вспоминал ту первую встречу возле нашего с ней любимого поля. Как это было прекрасно, как светло и радостно. Тогда мне казалось, что эта радость не кончится никогда.
          Я лежал так долго, не засыпая, но вдруг заметил, что всё вокруг резко потемнело? Что это? Солнце село полностью? Но почему я перестал чувствовать кровать под собой? Было какое-то странное ощущение: меня будто переворачивали из лежащего положения в стоячее. И тут мне стало так жарко, что даже под рубашкой и на висках заструился пот. Тьма постепенно рассеялась, но то, что я увидел, вместо неё, было страшнее: толпы ворогов, выстроенных в ряд и бьющих, каждый своей кочергой, по раскалённой земле. Видно, что им было больно, горячо, но они продолжали работать. Возле них ходили другие вороги и били тех, кто замедлялся в своей работе. Это было раскалённое поле страданий. Неподалёку возвышался вулкан со стекающей по нему лавой.
— Сынок! Сынок! — слышал я знакомый голос своей Мамы.
— Мама! Мама! Ты где?! — кричал я в ответ.
— Я здесь, сынок! — в ответ кричала Мама.
— Где?! Я не вижу тебя! — кричал я.
— Мы здесь! — услышал я голос Бати.
       Я шёл на голоса своих родителей, шёл, не останавливаясь, среди страдающих рабов-ворогов. Странно, что меня никто не останавливал, ни рабы, ни жестокие стражи, следящие за ними.
      И вот, я наконец увидел родителей, звавших меня. Мама была вся в рваных одеждах, исхудавшая, Батя тоже выглядел больным и изможденным. Я боялся крепко обнять родителей, потому как они были настолько худые, что я боялся сломать хрупкие кости и причинить им еще большую боль.
— Сын, спаси нас, спаси….всех, — еле говорил Батя.
— Кого, всех, Бать? — спросил я.
— Их, — ответил Батя.
     Вдруг, вокруг нас будто из-под земли появились повсюду люди, это были русы, и они тоже были рабами, как и вороги. Их били стражи, издевались над ними.
— Святослав! Святослав! Любимый! — вдруг  услышал я голос Лады.
— Лада! Лада! Вы знаете, где она? — спросил я у родителей, которых тут же схватил страж.
— Не тронь их! — кинулся я на стража.
      Ворог меня ударил так сильно, что я не успел понять, как отлетел на некоторое расстояние. Я сразу вскочил и обнаружил, что все исчезли: не было ни рабов-ворогов, ни русов, которых тоже заключили в рабство. Но я неожиданно почувствовал движение сильных прохладных струй воздуха в столь жарком месте. Я поднял голову и увидел летающего Горыныча.
— Святослав! Святослав! — неожиданно услышал я голос Лады сверху.
     Слегка приглядевшись, я заметил, что Горыныч держит какую-то фигурку в своей передней когтистой лапе. Это была живая девушка! О, Боги! Это Лада!
— Святослав! Помоги! Помоги! — кричала сверху Лада.
— Ты змея проклятая! Отпусти её! Отпусти! Ты трёхглавая тварь! — кричал я.
— Отпустить?! — громко спросил, медленно пикируя на меня Горыныч.
— Да, отпусти! — закричал я в ответ.
— Как хочешь! — выпустив из лапы Ладу, сказал Горыныч.
— О, Боги! Нет! Лада! — закричал я, заливаясь слезами.
         Лада летела вниз, крича от страха. Я бегал внизу, не зная, что делать. Я уже думал ловить её, хоть это было невозможно и бесполезно, если бы поймал.
— Святослав! — кричала моя возлюбленная.
        Вдруг Лада резко замерла в воздухе. Она почти приземлилась на меня. Её руки были вытянуты вперёд, мне навстречу.
— Не тебе решать, что будет с ведающими! — вдруг прозвучал незнакомый голос прямо с неба из тёмных туч.
— Да, повелитель! — неожиданно покорно произнёс Горыныч.
— Улетай, мне надо ему кое-что сказать! — снова прозвучал незнакомый голос.
— Да, повелитель! — произнёс Горыныч, послушно улетая прочь.
         Тучи в небе приняли форму лица, закрывшего собою половину неба. Это было, явно, мужское лицо с небольшой бородой. Прямо на меня смотрели злые, мечущие молнии, огромные глаза.
— Она будет жива, но она будет моей! Ахаха! — громко засмеялось лицо в небе.
         Ладу резко потянуло назад к тучам. Поднялся сильный ветер. Вместо лица в тучах образовалась воронка, которая засасывала в себя всё вокруг, кроме меня почему-то. Ладу же втягивало прямо туда.
— Лада! — закричал я.
— Свят! Свят! Проснись! — кричал на меня Любомир, тряся за  плечи.
— А! Что?! Лада! Где Лада? — спрашивал я.
— Тебе приснился кошмар, Свят. Неудивительно, учитывая наши последние приключения, — сказал Любомир.
— Я видел Ладу, Любомир, и родителей, и всех русов, они были рабами, их всех сделали рабами, — рассказывал я Любомиру.
— Это был просто сон, братишка, — успокаивал меня Любомир.
— Это не просто сон, Любомир, там был кто-то, я не знаю кто, но его….его слушался даже Горыныч, — сказал я.
— Ничего себе! Но главнее его нет же, — удивился Любомир.
— Есть, — задумчиво произнёс Бор.
— И кто это? — спросил Любомир.
— Я не знаю, его никто не видел, поэтому никто из «храбрых» не придаёт   значения тому, что он есть. Все подчиняются Горынычу, — ответил Бор.
— Но Горыныч, видимо, подчиняется ему, — сказал я.
                Глава 34
     Светало! Мы ждали прихода стражников за Бором, как надежды, потому что он мог узнать у колдуна много слабых мест ворогов. Почему-то мне казалось, что тот зловещий голос из моего сна был источником их мира, а значит мог стать и слабым местом, если по нему ударить.
— Знаешь, Свят, я бы погулял, подышал бы свежим воздухом как в старые добрые времена! — громко произнёс Любомир.
— Твоё желание исполнится братец, и прямо сейчас! — вдруг произнёс просунувший свою голову в дверной приём Белояр.
— О, Белояр, здравия тебе! — поприветствовал стража Любомир.
— Здравия, Белояр! — сказал я.
        Бор, молча, просто помахал рукой в сторону Белояра. Тот в ответ кивнул, слегка ухмыляясь.
— Здравия вам, братцы! — произнёс Белояр, явно имея в виду только нас с Любомиром.
— Угостились мы  вчера на славу, Белояр, было очень вкусно, по всему видно, что твоя жена большая мастерица по части готовки. Я будто целую вечность квас не пил, — улыбаясь, сказал Любомир.
— Ну и славно, я рад, что вы остались довольны, — сказал Белояр.
— А Бор, кстати, так вообще впервые квас попробовал, — добавил Любомир.
— О, как, кто ж в здравом уме от русского кваса то откажется, ха! — сказал Белояр.
— Твоя правда, никто! Ха-ха! — засмеялся громко Любомир.
— Ха-ха! — то же засмеялся Белояр.
         Бор смотрел на них, не понимая, что могло их так рассмешить. Мне тоже эта «шутка» не показалась такой уж смешной, но я понимал, что, скорее всего, Любомир и Белояр во многом похожи. Оба весёлые, жизнерадостные, одновременно вспыльчивые и, возможно, оба были прирождёнными воинами-витязями. Вот и смеялись они от души с того, что было понятно только им.
—  В общем, это самое….Любомир, братец, пойдем, прогуляемся, если хочешь. Вообще, конечно, лучше тебе захотеть прогуляться, ха-ха, потому что ты мне очень этим поможешь, можно сказать, услугу окажешь. Мне же надо за тобой наблюдать то, — сказал Белояр.
— А, ну да, приказ князя, все дела, — сказал Любомир.
— Да, братец, он самый, приказ князя. А Ты, Святослав, можешь с нами пойти, чтобы не скучать, — сказал Белояр.
— А чего это я скучать буду? Тут ещё Бор со мной, — сказал я.
— Э, нет, братец, за вашим этим Бором наш ведающий Градибор двоих стражников прислал, вон во дворе его ждут, — сказал Белояр, кивнув головой в сторону двора.
— Ну, пошли тогда, — сказал Любомир, поднимаясь с кровати.
         Мы все вышли во двор. Бор подошёл к двум стражникам, которые повели его в сторону дворца. Мы же с Любомиром пошли вместе с Белояром по деревне осматривать окрестности.
— Вот здесь продаётся квас, кстати, — сказал Белояр, указав на одну торговую лавку.
— Ага, только за него платить надо, — сказал Любомир.
— Братец, а как ты хотел? Бесплатно, что ль? Аха-ха! — рассмеялся Белояр.
— Ну, может за что-нибудь, необязательно за монеты, — сказал Любомир.
— За услугу ты имеешь в виду? — спросил Белояр.
— Да, возможно, — ответил Любомир.
— Вот кто из вас что умеет? — спросил Белояр.
— Ну, Святослав у нас кузнец, — сказал Любомир.
— Кузнец и ведающий в одном  лице? Ого, — удивился Белояр.
— Ну, у нас как-то не было острой нужды в ведающих в последнее время, хоть их и уважали, конечно, — сказал я.
— Нашего ведающего очень уважают. Я думаю, вы заметили то, как к нему прислушивается князь Богумир? — спросил у нас Белояр.
— Да, конечно, заметили, — ответил я.
— Вот так должны ценить и уважать ведающего, во всём надо его слушаться, — сказал Белояр.
— Ну, я не запрещаю Любомиру высказывать иное мнение или даже  спорить со мной, — сказал я.
— Ахаха! — громко засмеялся Любомир, по-дружески хлопнув своей ладонью меня по плечу.
         По взгляду Белояра было видно, что для него это было дико. Он, конечно, был не в состоянии понять, что можно общаться  на равных и с ведающим, и с князем. Мне было грустно от этого. Я надеялся показать таким искренним, добрым, наивным людям, как Белояр, истинную сущность этого колдуна-ворога.
— О! Будислава, здравия тебе, — поприветствовал Белояр мимо проходящую девицу с кольчугой в руках.
— Здравия, Белояр, — поприветствовала она Белояра в ответ.
        Будислава посмотрела на нас с интересом, но особенно её взгляд остановился на Любомире.
— Кто это с тобой? — спросила она.
— А ты, что, не знаешь? — спросил в ответ Белояр.
— Откуда я могу знать? — снова спросила Будислава.
— Вся деревня знает об этих наших гостях, они уже на приёме у князя побывали, — ответил Белояр.
— У князя Богумира? Ничего себе, — удивилась Будилсава, продолжая пристально смотреть на моего друга.
— Вот так, Будислава, слухи без тебя, как всегда, обходятся, ха-ха, — слегка ухмыльнулся Белояр.
— Да пускай бездельники слухи разносят, я же всегда делом занята, мне не до слухов, — гордо заявила Будислава.
— Ну да, ты вон брату кольчуги носишь, ха-ха, — снова ухмыльнулся Белояр.
— Тебе ли не знать. У тебя, вон, жена – на все руки мастер, а мой братишка не женат, вот и приходится помогать, — сказала Будислава.
      Эта девица и Любомир были похожи внешне: у обоих карие глаза, тёмные волосы. Так же было и какое-то еле уловимое сходство в поведении: Будислава производила впечатление  очень общительной, боевой девицы.
      Будислава продолжала смотреть на Любомира, не смотря на то, что беседовала в это время с Белояром. Любомир также смотрел на неё. Иногда казалось, что они будто немного смущены, но при этом все равно не могли оторвать глаз друг от друга. Любомир непривычно для меня молчал, будто остолбенел.
— А ты бы, кстати, помог бы донести кольчугу то, Белояр, — сказала Будислава.
— Ой, Будислава, ну у меня столько дел, я рад бы, но тут, понимаешь, — пытался придумать отговорку Белояр.
— Вот бездельник, — сказала Будислава, пнув своим кулаком Белояра в плечо.
— Ай, больно! — вскрикнул Белояр.
— Мой друг может помочь донести! — неожиданно для всех присутствующих произнёс я.
      Будислава посмотрела на меня подозрительным непонимающим взглядом. Возможно, она не понимала, почему я говорил за Любомира. Я же понимал, что Любомир просто обомлел и не мог сказать сам ничего, хоть это было непривычно даже для меня.
— Ну, пусть твой друг сам за себя скажет, — сказала бойкая девица.
— Да, конечно, давай сюда кольчугу, я помогу, — наконец обрел дар речи Любомир.
      Будислава отдала кольчугу Любомиру. По тому, как  мой друг взял кольчугу, было видно, что доспехи эти очень тяжёлые. Это меня очень удивило, а уж проверенного силача Любомира и подавно. Зато страж Белояр, видно, был не удивлён. Тут, наверное, вся деревня «Славная» уже привыкла к тому, что юная девица Будислава могла быть такой сильной.
— Как вас-то хоть зовут? — спросила Будислава.
— Я Святослав, а это Любомир. Здравия тебе, — ответил я за двоих.
— Здравия и вам. Ну что? Пойдём, Любомир? Проводишь меня? — спросила у Любомира Будислава.
— Да, конечно, пошли, — ответил Любомир, пытаясь делать вид, что ему не тяжело.
— Бойкая девица, у меня аж плечо заболело, — сказал Белояр, растирая то место на руке, куда ударила его Будислава.
— Да, она сильная, — сказал я, глядя в сторону Будиславы и Любомира, уже вспотевшего от тяжести своей ноши.
— Слушай, Белояр, а давно у вас этот Градибор живёт? — спросил я стража.
— Да уже лет пять как, — ответил Белояр, продолжая держаться за больное плечо.
— А что было до этого? — спросил я Белояра.
— В смысле? — не понял моего вопроса Белояр.
— Ну, как выглядела деревня, кто у вас был главный? — более развёрнуто спросил я.
— Главным был, конечно же, князь Богумир, он давно уже у нас князем, — ответил Белояр.
— А….как он стал князем? — продолжал я расспрашивать.
— Ну, дык это, избрали его старейшины, сказали - способный, умный, трудолюбивый, всегда о судьбе деревни беспокоится, —  ответил Белояр.
— А с тех пор старейшины ни разу не передумали? — спросил я.
— Ну, был один дурень старый, его взяли и из старейшин выгнали. Его теперь никто в деревне не уважает, и мнение его не слушают, — ответил Белояр.
— Как-то это жестоко, — заметил я.
— Почему это жестоко? Жестоко это супротив князя идти и ведающего, — сказал Белояр.
— То есть, он повздорил с Градибором? — спросил я, догадавшись.
— Ага, вот же пень старый, с самим ведающим спорить! Ну, ты представляешь? Это как? Власти, видать, Переслав этот захотел, — ответил Белояр.
— Переслав- это старика так зовут? — спросил я.
— Да, не доволен он был тем, что мнение старейшин, этих старых хрычей, теперь не должно иметь прежнюю силу, не должно влиять на жизнь в деревне в целом. По его выходит, что ведающий, который с самими Богами может общаться, не прав, а какие-то деды, которые уже, может быть, свои имена забывают, должны решать, как нам жить? Бред полный, — сказал Белояр.
      Мне, конечно же, не нравилось то, что говорил Белояр, то, как он отзывался о местных старейшинах, но я понимал, что его обманывали, колдун окутал тьмой его разум и разум других русов в этой деревне. Но этот старейшина, Переслав, мог быть разумным человеком, не поддавшимся дурному влиянию.
— А где сейчас этот Переслав? — спросил я Белояра.
— Да живёт он с семьёй своего сына, больше никому он не нужен. Что с него взять? Чудной старикан, — ответил Белояр.
— Пообщаться бы с этим чудаком, — сказал я.
— А тебе зачем это, Святослав? — спросил Белояр.
— Да так, хочу посмотреть на того, кто ведающим не доверяет, — улыбнувшись, ответил я.
— Аааа, ну хорошо, познакомлю тебя с ним, может, поставишь ему голову на место, а то совсем дед из ума выжил, — сказал Белояр.
— О! А вот и Любомир возвращается, — улыбнувшись, заметил я направляющегося к нам  Любомира.
— Ага! Ты чего такой измученный? Кольчуга великовата? Аха-ха! — пошутил над моим другом Белояр.
— Ага, она не великовата, она огромна, — сказал весь потный Любомир, согнувшись до самых колен от усталости.
— Ахаха! Хорошая девица Богуслава, бойкая, она и на мечах неплохо стоит, и стражником была бы получше многих, если бы мужчиной родилась, — сказал Белояр.
       Мне было умилительно наблюдать за Любомиром, он только недавно не мог и слова из себя выдавить при виде понравившейся ему девицы и с удовольствием был согласен на любую помощь ей, а теперь стоял весь такой уставший и, возможно, задумавшийся о том, нужно ли ему связываться с  сильной и бойкой  Богуславой.
— Белояр, мне бы помыться, — попросил, еле отдышавшись,  Любомир.
— А так тут озеро неподалёку, пойдём, ополоснёшься, сейчас только дома чистое тебе возьму, а потом провожу тебя туда, — сказал Белояр.
— Буду очень благодарен, — сказал Любомир, продолжая глубоко дышать от усталости.
— Ага, братец, ну давай, скоро приду, — сказал Белояр, направляясь в сторону дома.
— Любомир, я тут кое-что узнал, — сказал я Любомиру.
— Что, Свят? Фуух, — тяжело вздыхал Любомир.
— Этот колдун, как появился, сразу же отменил совет старейшин, — сказал я.
— Вот гад же! Хотя, это было ожидаемо, — сказал Любомир.
— Ага, и ещё кое-что узнал, — сказал я.
— Ну что, что? Давай не томи, — сказал запыхавшийся Любомир.
— Ого, дружище, ну ты и вымотался, ха-ха, ты же силач у нас, как тебя кольчуга так замучила? — спросил я.
— Фух, сам не знаю. Уверенно так её взял, а как почувствовал вес, то чуть сам вместе с ней не упал, — ответил Любомир.
— Видать, понравилась тебе Богуслава, — улыбнувшись, заметил я.
— Ой, всё, разговорился Свят не в меру. Не забывай, болтун из нас – я, а не ты, — улыбнувшись, сказал Любомир.
— Ха-ха! Значит, нравится, да? — снова спросил я.
       Глаза Любомира забегали, щёки его слегка покраснели. Он не привык, что кто-то над ним шутит, даже если по-доброму. Любомир сам привык быть остряком.
— Свят, давай рассказывай, что там ты ещё узнал? — еле сдерживая улыбку, спросил Любомир.
— В общем, один из старейшин пошёл против ложного ведающего, — ответил я.
— И что с ним теперь? — спросил Любомир.
— Ничего, живёт с сыном и его семьёй. Был выгнан из старейшин. Я думаю сходить к нему, — ответил я.
— Наверное, это опасно, — предположил Любомир.
— В последнее время мы только и делаем с тобой, что идём по опасному пути, так что хуже не будет. Если здесь всё ещё уважают ведающих, да ещё и с таким хитрым перебором, то меня, как ведающего, должны уважать, а этот старик был важным человеком, старейшиной, — сказал я.
— Был, Свят, был, но сейчас-то нет, — сказал Любомир.
— Сейчас нет, но я ни за что не поверю, что никто из местных русов хоть       чуть-чуть, да не засомневался  после того, как новоявленный «ведающий» несправедливо выгнал из старейшин того, кого уважали много лет, — сказал я.
— Ну не знаю, вот ты придёшь к нему и что? Ты хочешь просто навестить его? — спросил Любомир.
— Нет, не просто, я хочу поговорить с ним, — ответил я.
— О том, о чём я думаю? — спросил Любомир.
— Любомир, то, что я ведающий, не означает, что я мысли читаю, — улыбаясь, ответил я.
— Ну, ты меня понял. Ты хочешь поговорить о ложном ведающем? Сказать старику о том, кто есть Градибор на самом деле? — спросил Любомир.
— Точно, братишка, именно это я и хочу сделать, — ответил я.
— Но зачем? — недоумевал Любомир.
— Я так чувствую, брат. Вспомни, сколько раз моё чутьё нам помогало? — сказал я.
— Что есть, то есть, — подтвердил Любомир.
— Ну, всё, братцы, чистые вещи взял, как раз под ваш размер, тебе ведь тоже надо искупаться, Святослав? — спросил подошедший к нам Белояр с чистыми одеждами.
— Ну да, не отказался бы помыться, — ответил я.
         Белояр повёл нас к озеру, находящемуся сразу за деревней. Дойдя до места, я почувствовал что-то странное, это место, явно, не обычное. Само озеро, на вид, очень глубокое. Мы разделись и ринулись сразу в воду с разбегу.
— Ха-ха! Здорово! Давно не купался! — радовался Любомир.
— Да, это точно, давненько, уже запах от нас приличный пошёл, — сказал я.
— Ой, не напоминай, Свят, я уже и забыл, что воняю, — сказал Любомир, плавающий, словно рыба туда-сюда в воде.
— Белояр, а ты что купаться не будешь? — спросил Любомир у стража.
— Нее, братцы, зачем? Я каждый день почти сюда прихожу и так, место хорошее, умиротворённое, — ответил Белояр, любующийся стройными белоствольными  берёзками, выстроившимися в ряд на берегу.
— Да, в этом месте что-то есть, — шёпотом сказал я, задумавшись.
— Что говоришь, Свят? — спросил, наматывая круги по воде, Любомир.
— Ничего, ничего, — немногословно ответил я.
— Эй, братцы, что это у вас?! Вода светится! — испуганным голосом произнёс Белояр.
— Ведающий! Чую ведающего! — грозно прозвучал голос из глубины озера.
— Свят, это что, опять? — испуганно спросил Любомир.
— Что опять, братцы? Вы про что? — недоумевал Белояр.
— Да, видимо, опять, но, кажется, что-то другое, — ответил я на вопрос Любомира.
— Нам как, лучше вылезти из воды или остаться в озере? — спросил Любомир, подняв руки над водой.
— Не знаю, — немного волнуясь, ответил я.
— Ведающий! — снова позвал голос из озера.
— Да что это такое?! — громко спросил Белояр, вытащив в испуге меч из ножен.
                Глава 35
         Из глубины озера неожиданно появилась огромная фигура бородатого мужика с выпирающими мускулами. Он поднимался всё выше и выше. Это сама вода возвышала его. Постепенно эта вода стала преобразовываться в широкий поток, который вытягивался вверх и, тем самым, поднимал на себе бородатого гиганта. Когда, наконец, вода перестала подниматься, то вокруг гиганта образовался как бы прозрачный трон из воды. Мужик восседал на нем очень величественно, в своей большой мускулистой руке он сжимал палицу, борода гиганта была зелёного цвета, и в ней можно было разглядеть торчащие в разные стороны водоросли. На голове силача возвышалась небольшая корона.
— О, Боги! Это ж Водяной! — с испуганным видом произнёс Белояр.
— Водян – Царь! — грозно сказал бородатый гигант, глядя на Белояра.
     Белояр весь дрожал от страха. Сразу было видно, что до этого ему не приходилось сталкиваться с какими-нибудь чудесами. Для него встреча с бывшим ворогом Бором уже была необычной, а тут вдруг появился дух, обитающий в озере. Мы же, с Любомиром, не были так напуганы, но всё же застыли на месте, погружённые по пояс в воду, и даже не пытались выбраться на берег.
— Чую ведающего! Это ты?! — спросил, глядя на меня сверху, Водян – Царь.
— Да, это я, о, хозяин воды! — ответил я.
    Водян — Царь слегка улыбнулся. Сразу было понятно, что ему понравилось это почтительное обращение к нему.
— Скажи мне, ведающий, почему я чувствую врага неподалёку? Одного из тех, что приходили очень давно! Из тех, кто высасывал воду из рек и озёр Матери-Природы! Из тех, кто покрывал воду смертоносным огнём! — грозно спросил у меня Водян-Царь.
— Так это он про вашего этого Бора. Зачем вы его сюда притащили?! — дрожащим голосом спросил у нас с Любомиром Белояр.
— Кого притащили?! — грозно спросил Водян – Царь.
— Ворога одного они притащили в эту деревню! — ответил Белояр.
— И он один захватил всё?! — спросил Водян – Царь.
— Ааа, нет, он ничего не захватывал. Как бы он один это сделал, тут же и я, и другие стражники есть, ха-ха, — дрожащим голосом ответил Белояр.
      Я понимал, о ком говорил Водян – Царь. И я также понимал, что пришла отличная возможность сказать Белояру правду о том, что творится в его родной деревне.
— О, хозяин воды! Тот, кто захватил эту местность, рядом с твоим озером, не виден для глаз многих русов и голос его не слышен для их ушей. Потому что он скрывает свой истинный облик и произносит те речи, в которые он сам не верит, но в которые верят доверчивые люди этой прекрасной деревни! — сказал я.
— Святослав, о ком ты говоришь? — спросил у меня Белояр.
— Я говорю о ложном ведающем, называющим себя Градибором, — ответил я , повернувшись в сторону Белояра, стоящего на берегу озера.
— Да как ты смеешь?! — крикнул Белояр, кинувшись с мечом прямо в воду.
— Белояр, стой! — пытался его остановить Любомир.
— Не тронь ведающего, ты! — крикнул Водян – Царь, направив водяную струю из озера на Белояра.
         Струя превратилась в прозрачную водяную руку, которая схватила Белояра за горло, подняла резко в воздух, с силой выбросила его на берег и прижала к земле.
         Мы с Любомиром бросились на помощь Белояру. Я пытался оторвать прозрачную руку от горла стражника, но это было безуспешно, так как мои пальцы погружались в эту необычную струю, как в обычную воду.
— О, хозяин воды! Отпусти его! Прошу! — крикнул я Водян – Царю.
— Зачем? Он хотел тебе навредить, о, ведающий? — спросил у меня Водян – Царь.
— Это от незнания! От глупости! Он один из тех наивных, добрых русов, которых обманул тот хитрый колдун, притворившийся ведающим! — вскричал я.
— Ну, хорошо, ведающий, если ты за него заступаешься, то я его отпускаю, — сказал спокойным голосом Водян – Царь. В тот же миг прозрачная водяная рука перестала сжимать горло Белояра и мгновенно скрылась в озере.
        Белояр сначала  аж закашлял от недостатка воздуха, но затем все же сумел задышать глубоко и ровно.
— Скажи мне, ведающий, где этот враг Матери – Природы? Я тот час же направлю все силы воды против этого самозванца! — грозно спросил у меня Водян – Царь.
— О, хозяин воды, прошу тебя, сейчас ничего не делай, — попросил я в ответ.
— Почему? — спросил Водян – Царь.
— Потому что мы должны сначала открыть правду всему народу! Народ должен узнать, что их обманывали всё это время! Вели по неправильному пути! А, если ты сразу покажешь свою силу, то местные русы могут это неправильно понять, потому что этот колдун, пока что для них уважаемый ведающий! — ответил я.
— Ну, хорошо, пусть будет по-твоему! — с задумчивым видом согласился Водян – Царь.
— Благодарю тебя, о, хозяин воды! — сказал я.
        Водян – Царь, сидящий на прозрачном троне, полностью погрузился в озеро и исчез из виду. Белояр поднялся на ноги, пытаясь отряхнуть  себя сзади.
— Давай я помогу, — сказал я, решив помочь Белояру очистить свою одежду.
— Я в порядке, — раздражённо сказал Белояр, слегка отпихнув мою руку.
      Я видел, что Белояр пытался как-то осилить те мысли, что наполнили его разум после увиденного и пережитого. Вечно весёлый страж был напуган и озадачен  одновременно, как маленький ребёнок.
— Вот, лучше возьмите одежды, что я принёс, — сказал Белояр.
     Мы с Любомиром взяли чистые одежды у стража и оделись. Потом все трое, молча, направились обратно в деревню.
— Слушай, Белояр, я понимаю, что тебе сейчас трудно что-либо понять…, — начал говорить я.
— А что тут понимать, Святослав? Ну, что? Я искренне верил в правоту князя, в правоту ведающего Градибора, я готов был умереть за них, — заговорил очень грустно Белояр.
— Эй, Белояр, это, каким способом ты умирать собирался за этого «ведающего», если на протяжении последних нескольких лет у вас, слава богам, нет никаких войн, и все люди живут спокойно и мирно? — язвительно спросил Любомир.
— Я про свою готовность говорю! Искреннюю готовность в любой момент умереть за справедливого правителя! — пояснил Белояр.
— Белояр, а я так думаю, что готовность умереть у честных русов должна быть только за свою родную землю и свой род, — сказал я.
— Ну, так это и означает отдать жизнь за род! Как род будет процветать, если не будет ведающего Градибора и великого князя Богумира? — спросил Белояр.
— О, Боги! Белояр, ты только что видел Водян – Царя, который в Святославе сразу узнал ведающего и почувствовал сразу, что этот ваш князь – лживый самозванец! Тебе ещё объяснения нужны?! — недоумевал Любомир из-за непонятливости Белояра.
      Белояр сильно злился. Его лицо даже исказилось от этой терзающей его душу злости. Он не мог осилить даже то, что было явным. Возможно, где-то внутри он надеялся, что это был лишь сон.
— Белояр, вот ты говоришь, что никак без этого Градибора нельзя, что вся ваша деревня исчезнет, испарится или ещё что-то с ней случится страшное без него, так? — задал я наводящий вопрос Белояру.
— Ну, да, — ответил Белояр.
— А теперь скажи, деревня « Славная» давно существует? — спросил я Белояра.
— О, ну, давненько, ещё мои прадед с прабабкою тут жили и их родители, и родители их родителей, и более давние предки, — ответил Белояр.
— И, при этом, обычаи были другие, верно? — спросил я.
— Ну да, верно, — ответил Белояр, почесав свой затылок.
— То есть, все вопросы, возникающие в деревне, решали старейшины, так? — снова спросил я.
— Ну, да, так, — ответил Белояр.
— А Градибор у вас главный всего-то лет пять как, верно? — спросил я.
— Верно, — ответил Белояр.
— Ну, и как ты можешь не верить опыту, знаниям своего рода, своих предков, и поверить какому-то Градибору, которого ты знаешь лишь последние пять лет? — спросил я.
— Потому что он – ведающий, — ответил Белояр.
— О, Боги! Никакой он не ведающий! Он самозванец! Понимаешь, Белояр?! Самозванец! — не выдержал Любомир.
— Тихо, тихо, — сказал я Любомиру.
— Ну, если он – самозванец, то почему его прислали из Новгорода к нам? Почему князь Богумир за него поручился? — недоумевал Белояр.
— Скажи, Белояр, а кто такой князь? — спросил я.
— В смысле? Ты спрашиваешь про князя Богумира? — спросил в ответ Белояр.
— Нет, в целом, кто такой князь? Что он должен делать, какие его обязанности? — более развёрнуто повторил я вопрос.
— Ну, он правит, издаёт указы, утверждает предложенные ему указы, если, конечно, он согласен с ними, — ответил Белояр.
— И все это Бугомир исполняет только последние пять лет, верно? — спросил я.
— Ну, да, верно, — опять подтвердил мои слова Белояр.
— А обычный русский князь занимается лишь тем, что следит за порядком, за тем, чтобы указы, утверждённые старейшинами родов славянских, не были пустословием. И ещё он защищает всех жителей той земли, за которую он отвечает, — объяснил я Белояру.
— О! Я этого не знал, — сказал Белояр, снова почесав свой затылок.
— Ты об этом забыл, дружище, ты настолько привык слышать хитрый бред этого колдуна, что тебе стало казаться, что от его слов деревня улучшается с каждым днём. И это, не смотря на то, что она всегда была прекрасна. Эту землю вспахивали твои предки, взращивали с любовью на ней  хлеб и передали её тебе, чтобы ты потом передал её своим детям и внукам, — сказал я.
       По щеке Белояра неожиданно скатилась слеза. То ли его тронули мои слова, то ли он испытал чувство вины за то, что так жестоко ошибался и готов был в последнее время стоять на страже того, что вредило русской земле, даже умереть за это.
— Но, как же князь Богумир? Он, что, тоже самозванец? Он уже давно у нас. Почему он строго чтил законы Градибора эти пять лет? — недоумевал Белояр.
— Потому что эти законы прельстили князя. Перед ним стали все кланяться, называть его великим государём. Колдун-самозванец притупил бдительность Богумира как защитника деревни «Славной». Я уверен, что князь был обманут, как и ты, — сказал я.
— И не только как я! И как все! Мы даже своих детей  стали воспитывать в духе указов Градибора! А теперь что делать-то? — не переставая лить слёзы, громко говорил Белояр.
— М-да, всё очень запущено, — заметил Любомир.
— Что делать, Белояр? Успокоиться, прежде всего тебе надо успокоиться, — сказал я.
— Хорошо, я постараюсь, — сказал Белояр.
— Помнишь старейшину, которого выгнали с позором? Ты про него рассказывал мне, — спросил я Белояра.
— Да, Переслав, — ответил Белояр.
— Надо пойти к нему и поговорить, надо восстановить авторитет старейшин, — сказал я.
— А мне надо будет попросить у него прощения, — сказал Белояр.
— Ты хороший человек, Белояр, даже не сомневайся, — пытался я утешить Белояра.
         Мы, втроём, двинулись в сторону дома бывшего старейшины Переслава. Подойдя к  дому, мы увидели какого-то седобородого старика, гуляющего возле крыльца.
— Это он, Переслав? — спросил Любомир.
— Нет, это не он, — ответил Белояр.
— О, Белояр, здравия тебе, — поприветствовал Белояра старик.
— Здравия, — ответил Белояр.
— Здравия и вам, юнцы, — поприветствовал нас с Любомиром старик.
— Здравия, — поприветствовали мы в ответ.
— Белояр, что ты тут прогуливаешься? — спросил старик Белояра.
— Я пришел к Переславу, — ответил Белояр.
— Ой, Любомир, я тебя прошу, не надо смеяться над стариком, ну не виноват он, он просто ошибся, вот и всё. Ну, скажи, зачем продолжать  над ним издеваться и насмехаться? Он этого не заслужил, уважь хотя бы его прошлые заслуги перед людьми,— попросил старик.
— Я знаю, что нет его вины, скорее, вина лежит на мне, —  произнёс Белояр, очень удивив старика своим ответом.
        Попрощавшись со стариком, мы подошли к дому Переслава. Домик был такой же, как и все остальные в деревне, но кое-чем  он всё же отличался, и это различие было очень значимым: была заперта дверь, и это – жарким летом. Жители дома, будто, избегали общения с остальными людьми. Белояр нерешительно постучался. Мы услышали осторожные шаги, и нам открыл дверь молодой мужчина.
— Здравия тебе, Радогой, — поприветствовал мужчину Белояр.
— Что тебе надо? — грубо спросил без ответного приветствия Радогой.
— Я хочу поговорить с твоим Батей, — ответил Белояр.
— А тебе не кажется, Белояр, что моему Бате уже достаточно, а? Мало ты над ним поиздевался? — спросил недовольный Радогой.
— Я не издеваться над ним пришёл, а попросить у него прощения, — ответил Белояр.
— С чего это вдруг? Если это такая шутка, то она очень злая! — спросил Радогой.
— Никаких шуток, я серьёзно, — ответил Белояр.
— А, знаешь что? Заходи! Ты же имеешь полное право воспользоваться своим мечом, если я откажу. У вас, у стражников, теперь вся власть, благодаря князю и этому ведающему Градибору, — недовольно произнёс сын Переслава, впуская нас в дом.
       Войдя в дом, я увидел жену Радогоя и двоих детей лет шести. Они не бегали по дому, не баловались, не смеялись, скорее, выглядели притихшими и испуганными,  будто совсем ничему не могли радоваться. В доме чувствовались напряжение и страх. Видать попили крови им некоторые односельчане.
— Ну, проходите, где мой Батя, Белояр, ты знаешь, — сказал Радогой, указав нам на соседнюю комнату.
     Мы вошли в комнату и увидели сидящего на кровати старика с тёмной бородой, в которой кое-где поблескивала седина.
— Здравия, Переслав, — грустно поприветствовал старика Белояр.
— Здравия, Белояр, чего такой грустный, ты же пришёл заниматься любимым делом….смеяться надо мной, издеваться, так ведь? — спросил у Белояра Переслав.
— Я пришёл попросить прощения и сказать, что я был слеп, как и большинство жителей нашей деревни, — сказал Белояр, явно волнуясь.
        Переслав резко вскинул голову и  посмотрел на Белояра удивительно ясными для своего немолодого возраста глазами.  По его удивленному взгляду было понятно, что он никак не ожидал услышать такие слова.
— Попросить прощения? С чего это вдруг? — спросил  Переслав.
— С того, что ты был прав, — ответил Белояр.
— Ха! Я был прав, я пошёл против ведающего, ты не забыл об этом?                Да, я привык жить по старым обычаям, но ведающему-то виднее, какие обычаи ближе Богам, — сказал Переслав.
— Те обычаи, что были раньше, — сказал Белояр.
— А ты откуда знаешь? — спросил Переслав.
— Он это знает, так же как и ты, знает и чувствует. Здравия тебе, Переслав, — поприветствовал я Переслава.
— Здравия тебе, юнец. Кто ты? — спросил у меня Переслав.
— Я  Святослав, ведающий, — ответил я.
       Переслав даже поднялся с кровати от удивления и посмотрел на меня столь пристально, что мне стало немного не по себе. Это был будто осуждающий взгляд родного Бати, готового вот-вот наказать своего сына за какой-то проступок.
— Белояр, чего ты добиваешься? Ты что, хочешь меня окончательно  со свету сжить?! — громко спросил Переслав.
— Бать, всё в порядке? — спросил тотчас забежавший в комнату Радогой.
— Видишь этого юнца? — указав на меня рукой, спросил Переслав у своего сына.
— Вижу, Бать, конечно, — ответил Радогой.
— Так вот, сын, познакомься, это Святослав, ведающий, представляешь себе, ведающий! Ха-ха! Новая шутка от Белояра! — гневно кричал Переслав.
— Белояр, я тебя прошу, уйди и забирай своих друзей, — сказал Радогой.
— Я прошу вас, послушайте! Я не шучу! Я не издеваюсь над тобой Переслав! Выслушайте Святослава, прошу вас! — просил Любомир.
— Переслав, пять лет назад ты – единственный, кто отстаивал свободу, заложенную нашими предками, традиции, благодаря которым мы все живём, а тебя предали. Не ты предал, а тебя….Так же был предан князь Богумир, только он ещё не знает об этом, потому что он сам себя предал. И я знаю, что не все в деревне против тебя. Многие, так же как и ты, чувствуют до сих пор, что что-то не так, ощущают предательство, обман, ложь, лицемерие, — сказал я.
— Ты говоришь разумные вещи, Святослав, но странные для последних пяти лет в деревни «Славной». Всё это не похоже на жалкую шутку, — сказал удивлённый Переслав.
— Потому что это не шутка, это правда, и ты ощущаешь её своим сердцем, — сказал я.
— Почему я думаю, что ты не врёшь? — спросил Переслав. При этом его глаза неожиданно увлажнились, и по старческой щеке скатилась одинокая слеза.
— Он не врёт, Переслав, это правда, — сказал Белояр.
         Переслав повернулся к нам спиной, стараясь чтобы мы не заметили его волнения, и поспешно вытирая тыльной стороной ладони щеку. Мы видели, что внутри него происходила какая-то борьба: поверить нам или нет?
— А что же это за предательство такое? Какой гад нам его подсунул? — спросил Переслав, снова повернувшись к нам лицом.
— Тот, кого здесь называют Градибором, — ответил я.
— Что?? Он же ведающий, — недоумевал Переслав.
— Нет, он колдун из ворогов, обманувший здесь всех, в том числе и князя, — сказал я.
       Вдруг в комнату заглянула жена Радогоя. Вероятно, она меня услышала и была сильно удивлена, как и вся семья Переслава, включая его сына. Лишь внуки Переслава сидели на месте, не понимая ничего. Нужно было время, чтобы вся эта семья перестала чувствовать себя изгоями в родной деревне.
— Из ворогов? Тех самых? Из легенд? — спросила жена Радогоя.
— Тех самых, — ответил я.
— А мы уже стали о них забывать. Последние пять лет как-то о них перестали говорить. Князь нам сказал, что пора уже забыть об этом, что ведающий Градибор так говорит, значит, так оно и есть, — сказала она.
— Вот именно, только  последние пять лет, как появился этот самозванец, который назвал себя Градибором, — сказал я.
— Но что же нам теперь делать? Как вывести на чистую воду эту сволочь? — спросил Переслав.
— Есть способ, Переслав, наш союзник из бывших ворогов как раз сейчас трудится над этим, — ответил я.
— Из бывших ворогов? Такое может быть? Ты ему доверяешь? — спросил Переслав.
— Доверяю, теперь нам нужна еще и твоя помощь, ты должен объединить старейшин, ведь тебя очень уважали? — спросил я.
— Ха! Вот именно, что уважали, это было раньше, — ответил, невесело ухмыльнувшись, Переслав.
— Если после твоего ухода из совета старейшин, он мгновенно распался, значит там не осталось тех, у кого такая же сила мудрости, как у тебя, — сказал я.
— Да, что есть, то есть. Старички там ни рыба, ни мясо, ха-ха, — согласился со мной Переслав.
— Вот, поэтому они к тебе обязательно должны прислушаться, — сказал я.
— Они-то прислушаются, может, даже поверят мне, но как заставить их побороть свой страх  перед князем, например? — спросил Переслав.
— Не беспокойся, я помогу им в этом, Переслав, будь уверен. Если стражи-воины ослушаются князя, встав на сторону старейшин, то у него не останется больше поддержки, а, значит, ему волей-неволей придётся к вам прислушаться, — сказал Белояр.
— О, Белояр, молодец, прямо речи какие мудрые говорить стал, ха-ха, — неожиданно съязвил Любомир.
       Все, кто присутствовал в комнате, посмотрели на моего друга. Любомиру, сразу стало неловко.
— Эмм, ну да, это было лишним, — сказал Любомир.
— Прошу тебя, Переслав, возроди совет, созови всех старейшин, тебе никто препятствовать не будет. И помни, что надо спешить, ведь над Русью уже нависла темная туча….мою деревню уже захватили вороги. Снова появился Горыныч, — сказал я.
— Горыныч? — удивлённо спросил Переслав.
— Да, он, поэтому поторопись, — сказал я.
— Я буду всюду сопровождать тебя, Переслав, пока ты будешь собирать старейшин, — сказал Белояр.
— Благодарю, Белояр, это было бы как раз кстати, — сказал Переслав.
— И вот что, Переслав, прости меня ещё раз, прости, мне очень стыдно, —  с грустью произнёс Белояр.
— Да, ладно тебе, Белояр, дело-то житейское, ты давай, взбодрись! Ты нам нужен собранный и, как всегда, весёлый, — улыбаясь, сказал Переслав.
— Ахах! Ну, хорошо, Переслав, буду стараться изо всех сил, — улыбнувшись, сказал Белояр.
                Глава 36
        С добрым сердцем мы покинули дом Переслава. Белояр улыбался во весь рот. Он, как будто, приобрёл заново забытый смысл жизни.
— Ну что, дружище, успокоился? Тебя простили, — сказал Белояру Любомир.
— Не то чтобы успокоился, братец, скорее наполнился счастьем, но волнение никуда не ушло, даже новое прибавилось, я бы сказал, — ответил Белояр.
— Это как? — спросил Любомир.
— Ну, то я волновался из-за того, что мне не во что верить стало, а теперь я переживаю за то, как бы эту свою веру отстоять, переживаю за то, хватит ли силёнок у меня, братец, понимаешь? — сказал Белояр.
— Слушай, Святослав, это чего это он твоими речами заговорил, ха-ха? Уже второй раз замечаю, — спросил у меня Любомир.
— Не знаю, брат, осознание, наверное, разными путями ко всем приходит, — улыбнувшись, ответил я.
— Так, друзья мои, подождите, я кое-кого вижу….Будислава! Подожди, Будислава! — закричал Любомир проходившей неподалёку от нас той самой сильной девице Будиславе.
        Любомир, сверкая радостными глазами, кинулся вдогонку через весь двор за темноволосой красавицей Будиславой. Она тотчас же обернулась лицом к Любомиру и улыбнулась. Когда он добежал до неё, то они стали оживленно о чём-то разговаривать. Видно было, что эта случайная встреча была желанной для них обоих, и мне показалось, что я сумел уловить в их взглядах и услышать в их голосах нарождающееся чувство любви. Пускай  они и сами об этом еще не догадывались, но это было видно со стороны, было ощутимо их притяжение друг к другу.                В  это мгновение, я вспомнил свою любимую Ладу, хотя, что значит вспомнил? Ведь на самом деле она ни на минуточку не покидала мои мысли и мое сердце. Я ясно представил, как нам было хорошо просто стоять рядом друг с другом, вот прямо как сейчас Любомиру с этой Будиславой. Я очень хотел испытать это прекрасное чувство  снова, и я искренне радовался за своего друга, радовался тому, что он нашёл свою любовь.
— Свят, я пойду, прогуляюсь! — крикнул мне Любомир, удаляясь с              Будиславой дальше, вглубь деревни.
— Ага, дружище, бывай! — крикнул я ему в ответ.
— Слушай, Свят, это не вашего  друга там стражники ведут? — спросил, слегка прищурившись, Белояр.
— Да, это он, — подтвердил я, увидев Бора в сопровождении двух стражников.
— Эй, братцы! Подойдите сюда! — крикнул стражникам Белояр.
        Воины, вместе с Бором, подошли к нам. Я заметил, что Бор как будто был чем-то взволнован, как будто мысленно он готовился к чему-то очень плохому.
— Братцы, я сам доведу его до дома, — сказал Белояр.
— Ты уверен, а то Градибор приказал нам довести его прямо до двери, — сказал один из стражников.
— Всё в порядке, братцы, если что скажите Градибору, что я перехватил его приказ, — хитро подмигнув, сказал Белояр.
— А, ну ладно, — согласился один из стражников, немного растерявшись от неожиданности.
— И ещё, братцы, позже надо будет кое-что обсудить….я вас соберу всех очень скоро, будьте наготове, — предупредил стражников Белояр.
— Хорошо, Белояр, как скажешь, — ответил удивлённо хлопающий глазами один из стражников.
— Ну, всё, бывайте, братцы, — сказал Белояр.
— Бывай, Белояр, — попрощались стражи.
         Стражники оставили с нами Бора, который выжидательно смотрел  то на меня, то на Белояра. В выражении его лица читался немой вопрос о том, что же на самом деле происходит.
— Ну, что ты узнал у колдуна? — спросил я у Бора.
           Своими словами я сильно напугал Бора, да это и понятно, учитывая, что рядом с нами стоял страж Белояр, который ещё совсем недавно ничего не знал о тех хитросплетениях. И Бор еще не знал о том, что успел увидеть Белояр и в какие секреты мы с Любомиром его посвятили.
— Ну, что узнал, Бор? — повторил я вопрос.
— Аааа, ну…., — начал что-то бубнить Бор, глядя на Белояра.
— Он уже всё знает, успокойся, можешь смело говорить, — сказал я Бору.
— Как это всё знает? — удивлённо спросил Бор.
— А вот так, молча, точнее….громко, то есть неважно! Говори уже, что сказал этот  проклятый колдун? — неожиданно для Бора спросил Белояр.
— А, ну, если честно, я не совсем понял, чего он от меня хотел…., — ответил Бор.
— Как это ты не понял? Тебя не было столько времени, — недоумевал Белояр.
— Ну, нам на двоих накрыли стол с различными яствами, там и вино было, и ваша эта русская медовуха, и разные кушанья, там всё было. Он пригласил меня сесть за стол и начал говорить, при этом он беседовал со мной как самый близкий друг. Он будто пытался тебя изображать, Святослав, — сказал Бор.
— Что было ещё? Он что-то конкретное говорил? — спросил Белояр.
— Ну, он сказал, что его план почти выполнен, и что скоро он призовёт Святослава к себе, — ответил Бор.
— Меня? — удивился я.
— Да, и сказал, что, если я смогу убедить тебя в простых дружеских беседах о важности того нового порядка, что он принёс в деревню, то это будет означать моё возвращение в ряды ворогов, — ответил Бор.
— Ну что ж, ты меня убедил, — улыбаясь, сказал я Бору.
— То есть как?  Я не убеждал тебя в этом, да и не хочу, — сказал возмущенным голосом Бор.
— Успокойся, мы, просто  будем делать вид, что его план работает, поэтому завтра  с утра мы сами пойдём к нему, чтобы вызвать  на разговор, я притворюсь, что очень заинтересован в общении с ним, — сказал я.
— Хорошо, — сказал Бор.
— Ну что, давайте я вас отведу в домик, а то на Бора всё же люди пялятся, — сказал Белояр.
       Мы втроём пошли в сторону домика. И как только переступили порог, тут же  приступили к трапезе: на столе оставалось ещё немного еды. Я омыл руки в блюдце, как обычно, и начал есть.
— Белояр, садись тоже и поешь, — предложил я.
— Благодарю, Свят, но пойду-ка я лучше займусь вопросом старейшин, помогу Переславу, я ведь обещал, — сказал Белояр.
— Ну, хорошо, — задумчиво согласился я.
         Белояр пошёл, обратно, до дома Переслава. Мы, с Бором, продолжали трапезничать.
 — Как ты думаешь, чего от тебя хочет колдун? — спросил у меня Бор, отламывая себе хлеб.
— Скорее всего, он хочет, чтобы я примкнул к ворогам, — неожиданно для Бора сказал я.
— Что?! Ты серьёзно так думаешь? — недоумевая, спросил Бор.
— Знаешь, Бор, многие вещи мы – ведающие, ну, то есть, которые настоящие ведающие, можем понять по выражению лица, — пояснил я.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Бор.
— Я видел его лицо, когда он узнал, что я ведающий. Для него это было очень важно тогда, и я думаю, что это важно  для него и сейчас, — ответил я, попивая квас с задумчивым видом.
— Святослав, я видел там ещё кое-что, — сказал Бор.
— Что? — спросил я.
— Помнишь, ты говорил про свой сон? — спросил в ответ Бор.
— Конечно, помню, — ответил я.
— Так вот, когда я уходил уже, то он пошёл в свою отдельную комнату в конце этого княжьего зала, — начал рассказывать Бор.
— Погоди, то есть вы не в его комнате были всё это время? — перебив Бора, спросил я.
— Нет, мы всё время были в зале, мы же трапезничали, — уточнил Бор.
— Ого, и трапезничали вдвоём без князя? — снова спросил я.
— Без князя и без стражей тоже, — ответил Бор.
— Вот оно как, — произнёс я, слегка задумавшись.
— В общем, слушай дальше…., — продолжал свой рассказ Бор.
                (Рассказ Бора)
       Я поднялся из-за стола. Колдун стремительно пошёл в ту комнату. Когда я уже собирался сам покинуть  зал, то услышал, будто он с кем-то разговаривал у себя там. Я сначала решил не обращать внимания на это, потому что он же мог говорить с князем, но потом я подумал: «А с чего это вдруг князь будет сидеть, и ждать его в той маленькой комнате?». Поэтому я стал прислушиваться к этому таинственному разговору.
— Повелитель, мы уже почти завершили задуманное, это жилище рабов скоро будет принадлежать тебе, — обращался колдун к своему загадочному собеседнику.
— Что с ведающим? — вдруг, спросил собеседник колдуна.
— Я встречусь с ним завтра, — ответил колдун.
— Хорошо, сделай всё как надо, — сказал собеседник.
       Мне было очень интересно узнать, с кем он говорил. Я стал очень тихо приближаться  к комнате. Колдун  неплотно закрыл дверь, но все же она не была настолько открыта, чтобы я разглядел того, с кем он говорил. Я думал  сначала, что колдун мог общаться с Горынычем, потому как он назвал его повелителем, но потом вспомнил, что вороги всегда называли змия великим, но не повелителем. Да, к тому же, загадочный собеседник был прямо внутри комнаты, и это было понятно.
— В этом месте нет больше ведающих, таких как этот Святослав? — спросил незнакомец.
— Нет, повелитель, точно, нет, — ответил колдун.
— А ведающих женщин? — вдруг спросил незнакомец.
— Нет, повелитель, я очень тщательно проверил, как ты мне и приказал, — ответил колдун.
— Хорошо, мне надо пока с этой ведающей разобраться, которая у меня уже есть. Её любовь очень сильна, я это чувствую, это как особая магия, она притягивает, это огромная сила. Поэтому ты должен помнить, что Святослав это важная часть этой сложной загадки, — произнёс незнакомец.
— Да, повелитель, я помню, — покорным голосом произнёс колдун.
         Я ещё постоял, ожидая продолжения их беседы, но потом понял, что их общение завершилось. Поэтому я очень быстро пошёл к выходу из княжеского зала, чтобы колдун не заметил, что я подслушивал.
                (Конец рассказа Бора)
                Глава 37
— Тот незнакомец  при общении с колдуном  сказал, что у него  в плену есть ведающая девица, которая влюблена в кого-то? — спросил я у Бора.
— Да, так и сказал, — ответил Бор.
— А потом сразу напомнил колдуну обо мне? — снова спросил я.
— Да, да, так и было, — ответил Бор.
— Ой, ребята, вы все тут? — прозвучал вопрос от неожиданно забежавшего к нам  в дом Любомира.
— Ты меня напугал, — сказал я Любомиру.
— Ой, ну прости, Свят, прости, дружище! —  закричал счастливый на вид Любомир.
        Любомир плюхнулся на кровать, скрестив пальцы у себя на затылке. Он выглядел не просто весёлым, а счастливым, влюблённым. Да, именно так и выглядят люди, которых настигло настоящее светлое чувство любви.
— Рад за тебя, брат, — улыбнувшись, сказал я Любомиру.
— Ты о чём? — спросил меня Любомир,  притворившись, что не понял меня.
— Ты знаешь о чём, — улыбнувшись ему,  сказал я.
— Ах, она такая хорошая, Свят, она самая лучшая,ну, ты понимаешь? — спросил меня Любомир.
— Конечно, понимаю, мне это знакомо, — ответил я, намекая на свою любовь к Ладе.
— Понимаешь, Будислава, она такая…в общем, мы с ней похожи, она сильная, храбрая, любит пошутить, как я, — восторженно рассказывал Любомир.
— Да, я понимаю, Любомир, конечно, понимаю, ха-ха, — сказал я, рассмеявшись. Видимо, его веселое и счастливое настроение передалось и мне.
— Мне кажется, что я люблю её, — вдруг произнёс Любомир.
— Тебе не кажется, ты и, правда, её любишь, братишка, — сказал я.
— Думаешь? — спросил Любомир.
— Не думаю, а знаю, — ответил я.
— Вот скажи, какое решение ты сразу решил принять, как понял, что влюблён в Ладу? — спросил у меня Любомир.
— Решение провести с ней всю мою жизнь, — грустно улыбнувшись, ответил я.
        Я был очень рад за Любомира, но его восторженное описание своих чувств к Будиславе пробудило во мне ещё больше мыслей о моей прекрасной Ладе, чем обычно. И веселое настроение сменилось легкой грустью, да так, что непроизвольно по моей щеке скатилась  слеза, которую я поспешно вытер.
— Свят, ну ты чего? — спросил у меня заметивший мои слёзы Любомир.
— Я постоянно о ней думаю, брат, я могу смеяться в самых опасных условиях, благодаря тебе, твоему умению поднять настроение любому. Я могу радоваться тому, что даже Бор, который был ворогом раньше, осознал многое и стал жить по-другому. Я могу радоваться  нашим успехам, потому что здесь, в деревне «Славная»,  мы убедили главного стражника Белояра в своей правоте. И я также буду рад, если мы сумеем победить этого колдуна и освободить эту деревню, нашу деревню, наших родителей, всю Русь. Но при этом я все равно не смогу быть полностью счастлив без моей Ладушки.                Я люблю её так же, как ты свою Будиславу, — выговорился я, залив свою бороду слезами.
— Брат, мы найдём её, обещаю, — сказал Любомир.
— Да, надеюсь, — сказал я, вытирая заплаканное лицо.
— Святослав, а твоя эта Лада, она ведающая? — неожиданно спросил Бор.
 — Не знаю, — удивлённо ответил я.
— В смысле, ты не знаешь, Свят? И с чего такие вопросы, Бор? — спросил, сразу, и у меня и у Бора Любомир.
— Ну,…., — хотел ответить Любомиру Бор.
— Все, давайте не будем об этом, достаточно разговоров, лучше я посплю чутка, — сказал я, улёгшись на кровать.
— Ладно, братишка, отдыхай, — сказал Любомир.
        Я перевернулся на бок и задумался о Ладе, о её белоснежной улыбке, небесных глазах, которые всегда глядели на меня с такой нежностью и любовью. Я закрыл глаза, чтобы чётче представить себе ее милое родное лицо.
— Святослав! Святослав! Любимый! — вдруг  услышал я голос Лады.
— Лада! Лада! Ты где?! — крикнул я, открыв глаза.
       Я, снова оказался в том непонятном проклятом месте, наполненном жаром. Я стоял на какой-то невысокой горе. Внизу, на равнине, я увидел огромное скопление самых разных людей, которые тяжелыми мотыгами сгребали землю в кучи, среди них были и русы, и бледные вороги.
— Святик! Любимый! — снова раздался голос Лады.
      Я повернулся навстречу её голосу и наконец, увидел мою любовь. Она стояла совсем неподалёку от меня, такая же красивая, как и при нашей первой встрече. Я даже боялся моргнуть, чтобы не спугнуть это прекрасное видение, мне казалось, что стоит мне на секунду отвести взгляд, как моя Лада опять исчезнет.
— Любимый! Я так рада тебя видеть! — радостно кричала она сквозь слёзы.
— Слава богам, я тебя нашел! — воскликнул я, крепко ее обнимая.
       Мне хотелось стоять так в обнимку со своей любимой целую вечность, вдыхать запах ее волос, целовать ее мокрые от слез щеки.
— Пойдём отсюда, любовь моя, пойдём домой, — говорил я Ладе.
— Я не могу, отсюда нет выхода, — тихо произнесла Лада.
         Глаза моей любимой стали менять цвет: из прекрасного небесного оттенка  цвет ее глаз постепенно стал превращаться сначала в ярко- красный, злой, пугающий, потом медленно стал темнеть, пока не стал почти полностью черным.
— Любимая, что с тобой? — испуганно спросил я.
      Лада мне не отвечала, она злобно улыбалась. От её прекрасной белоснежной улыбки ничего не осталось. Вместо этого я увидел, что зубы ее превратились в клыки. Вдруг она  протянула руки, схватила меня за горло, и сжала его с такой силой, что я не мог дышать.
— Ты оставил меня одну на погибель! Ты забыл про меня! — кричала каким-то чудовищным голосом на меня Лада.
— Это не правда, — пытался я сказать через удушье.
   Она меня душила всё сильнее. Мне казалось, что ещё бы чуть-чуть, и я задохнулся бы. Но вдруг, как по волшебству, Лада снова приняла свой облик и отпустила меня. Я согнулся в три погибели, пытаясь откашляться. Глядя на меня, Лада неожиданно зарыдала.
— Я так больше не могу! — кричала она, рыдая навзрыд.
   Я подошёл к ней и снова обнял. Постоянно испытывая чувство тоски по Ладе, я не понимал, насколько ей было страшно в этом тёмном плену. Я даже не знал до конца, кто так жестоко её мучил.
— Всё будет хорошо, любимая, я заберу тебя, обещаю, — успокаивал я Ладу.
— Я так больше не могу, — повторяла она сквозь слёзы.
— Я тоже так больше не могу, любовь моя, я не могу без тебя больше, — сказал я, немного отстранившись и посмотрев в ее заплаканные глаза.
— Тогда останься здесь и служи ему!! — крикнула чудовищным голосом Лада, и опять схватила меня за горло.
    Её глаза снова потемнели, а зрачки превратились в две маленькие, горящие, красные точки. Теперь она душила меня с еще большей силой, душила так, что я и слова не мог из себя выдавить. Это продолжалось недолго – она опять разжала руки и удивленно посмотрела на меня, очевидно, сама не понимая, что же с ней происходит. Её глаза стали небесно-голубого цвета, она стала собой, но выглядела при этом очень измученной.
— Бедная моя Лада, кто тебя мучает?! Скажи мне, любовь моя! — громко спросил я.
— Святик, забери меня на огненных крыльях, — вдруг произнесла почти шёпотом Лада.
— Что это значит? — не понимал я.
— На огненных крыльях, только так мы снова будем вместе, — сказала Лада.
       Поднялся сильный ветер, мы с Ладой посмотрели наверх и увидели образовавшуюся в тучах гигантскую воронку, как в прошлый раз.
— О, нет, опять! — испуганно произнесла Лада.
       Эта страшная воронка начала затягивать Ладу внутрь себя, как чудовищный смерч. Я пытался изо всех сил удержать свою любимую, но безуспешно. В итоге у неё не достало уже сил держать меня за руки, и она скрылась в глубине проклятой воронки. Я смотрел на неё, улетающую во мрак воронки, и чувствовал, как во мне нарастает чувство гнева. Это чувство меня захватывало больше, чем тоска по Ладе.
       Вдруг воронка стала закрываться, и как в прошлый раз я увидел наверху очертания мужского лица.
— Гневаешься?! Злишься?! Молодец! Аха-ха! — громко на всю эту мрачную долину, рассмеялось лицо в тучах.
— Свят! Свят! — как сквозь пелену, слышал я голос Любомира.
       С трудом открыв глаза, я обнаружил, что  нахожусь в нашем домике вместе с Любомиром и Бором, и меня окружают уже ставшие привычными вещи.
— Пора идти, ты проспал до самого утра, — сказал, сидящий на своей кровати, Бор.
— Ты прав, Бор, пора идти….пора идти разобраться со всем этим, — твёрдо сказал я.
— Может, я пойду с вами? — спросил Любомир.
— Нет, дружище, всё должно выглядеть так, будто план колдуна сработал, — ответил я Любомиру.
      Мы с Бором вышли вдвоём, без всякой стражи, во двор, и пошли в сторону дворца князя Богумира. Люди провожали нас взглядами, строя всякие предположения, о том, куда и зачем мы можем направляться в такой ранний час, а также,  почему Бора не сопровождают стражники.
     Подойдя к дворцу, мы увидели, как обычно, двух стражников, с серьёзным видом охранявших нижнюю лестницу.
— Здравия вам, стражи, — поприветствовал я их.
— Здравия, чего надобно? И почему он вышел один во двор? — спросил один из стражников, намекая на Бора.
— Один? Он со мной, разве не видно? Ха-ха, — слегка ухмыльнулся я в ответ.
— А ты стражник? — серьёзно спросил у меня этот страж.
— Нет, — ответил я.
— Ну, тогда, он один, без присмотра, — сказал стражник.
— Как ты разговариваешь с ведающим, которого пригласил сам Градибор?! — вдруг громко спросил у стражника Бор.
— С кем? Ты ведающий? Ой, прости мне моё невежество, — сказал стражник и поклонился мне.
— Пропусти нас, — приказал я.
— Да, да, конечно, — сказали стражники, уступив нам путь.
      На всех лестницах, где стояли стражи, Бор проделал тот же хитрый приём на словах, и везде нас пропускали.
— Умно, — улыбнувшись, сказал я Бору.
— А то, — улыбнулся в ответ Бор.
      Мы дошли до входа в княжеский зал. Путь нам опять преградили два стражника.
— Пускай войдут! — вдруг прозвучал голос колдуна из глубины зала.
    Стражники нас тотчас же впустили. В то мгновение, когда колдун подал свой проклятый голос,  я подумал, что он всё же обладал какими-то способностями, каким-то чутьём, только не светлым, как у славянских ведающих, а наоборот.
— Здравия, Святослав, я рад, что ещё вчерашний ворог Бор убедил тебя в важности общения двух ведающих. Такое ведь не часто бывает, да? — спросил у меня колдун  в обличии доброго ведающего Градибора.
— Здравия, Градибор. Я согласен -  действительно, такое не часто бывает, — ответил я.
— Присаживайтесь, я вас угощу, — произнёс Градибор, при этом взмахнув  рукой куда-то в сторону своей отдалённой комнаты, и как бы подавая знак кому-то, кого мы не могли видеть.
    Мгновенно появились слуги, несущие на вытянутых руках золотые блюда с разными яствами.
— Приступайте, — произнёс колдун, когда всю еду расставили на длинном столе.
— Надо бы омыть руки по старому обычаю, —  произнёс я.
— Но ведь душа твоя изначально чиста, так зачем тебе мыть руки перед едой, Святослав? — спросил у меня колдун.
— За тем, что это обычай русов, соблюдавшийся много поколений, а я чту обычаи своего рода,— ответил я.
— Обычаи, традиции….всё это меняется со временем, главное, чтобы осталась суть, — сказал ложный ведающий.
— Я согласен….суть главнее того, что мы наблюдаем внешне, суть, истина важнее обычаев, важнее традиций, но обычаи хранят наш народ,они не дают нам забыть об этой самой сути, помогают передать её потомкам, помогают объяснить её, и помогают нам оставаться едиными, — сказал я.
— Хмм, ну ладно, убедил, принесите чашу с водой, — приказал колдун слугам.
        Слуги принесли чашу с водой, в которой я тот час же омыл свои руки. Колдун поступил также.
— Знаешь, Святослав, обычаи – вещь непростая, и ситуация в деревне «Славная» показала это пять лет назад. Ты же знаешь, что всегда на Руси почитались старейшины рода, к ним прислушивались, им подчинялись, их слово во всех жизненных вопросах какой-либо русской деревни было главным, последним. Это слово не подвергалось сомнению, — хитро начал рассуждать колдун.
— Да я знаю, только я бы не сказал, что старейшинам прям бездумно подчинялись, к ним, к их советам всегда прислушивались, но проявляли при этом здравомыслие, и сами старейшины тоже должны были уметь слушать людей и быть здравомыслящими, — сказал я.
— Хмм….Так вот, здесь, в деревне «Славная»,  пять лет назад старейшины забыли про ту суть, о которой мы говорили с тобой в начале нашего разговора, они забыли про то, что без ведающего эта община просто вымрет, потому что каждый ведающий - это душа, русская душа, и это самое главное. А они поставили себя выше души, выше меня. И я очень благодарен князю Богумиру, который это вовремя понял и поддержал меня. Он не дал умереть этой русской общине, благодаря тому, что я изменил обычаи, я сделал его власть абсолютной, а он поставил меня править вместе с ним. И теперь ты видишь, как деревня «Славная» процветает уже, как пять лет. Здесь царят мир и порядок, — сказал колдун.
— Поэтому был распущен совет старейшин, и кое-кого подвергли насмешкам и даже издевательствам? Это я говорю про старейшину Переслава, — возразил я.
— Переслав это бездушный глупец, который оскорбил меня, усомнившись в моей светлой сути, — говорил колдун.
— Я его видел, и как ведающий скажу, что он вполне здравомыслящий человек, а это значит, что у него есть душа, есть совесть, — спокойно  сказал я.
— Хмм, Святослав, у меня к тебе предложение, — сказал колдун, резко прервав нашу дискуссию.
— Какое предложение? — спросил я.
— Давай править вместе, две светлые души, мы еще больше украсим это место, сделаем его еще величественнее, все остальные места на Руси будут нам завидовать, даже Новгород, из которого я прибыл, — предложил мне колдун, взглянув на меня искрящимися задором глазами.
— Зависть других? В этом ты видишь смысл процветания? — удивился я.
— Ну, скажи мне, чего ты хочешь? Я всё смогу для тебя сделать! Только скажи! — вдруг спросил колдун.
      Задав такой вопрос, ложный ведающий уже начал показывать свою суть, он начал бояться того, что его давний план мог провалиться в одно мгновение.
— Я тебе скажу, чего я хочу….оставьте все земли, что вы захватили на Руси, и верните мне мою жену, ведающую Ладу, — неожиданно для всех присутствовавших в зале произнёс я.
— Так ты догадался, ха-ха! Значит, это твоя возлюбленная ведает? — спросил колдун, начавший принимать свой истинный облик.
     Слуги, увидев настоящее бледное лицо колдуна, его чёрную мрачную мантию, в ужасе попытались бежать из зала, но колдун, махнув рукой, какой-то невидимой силой отбросил их к стене так, что они потеряли сознание.
— Не хочешь быть с нами? Значит, умрёшь! — с яростью крикнул колдун, перевернув руками стол.
     Мы с Бором резко вскочили, колдун тоже выпрямился во весь рост и вытянул вперед руки. И тут же сокрушающая все на своем пути, невидимая волна отбросила меня назад, к стене, и я оказался лежащим на полу.                В ту же секунду  колдун оказался рядом со мной, в его руке поблескивало лезвие острого кинжала, которым он замахнулся на меня, но подбежавший Бор  закрыл меня своим телом и принял удар на себя.
— Нет, Бор! — закричал я.
— Ну, как тебе закончить жизнь, будучи предателем, а? — спросил колдун, вонзая  кинжал в грудь Бора.
— Лучше, чем лжецом, — слегка улыбнувшись, ответил Бор.
— Он и не предатель, ты – гадина, понял меня? — закричал вдруг неизвестно откуда взявшийся Белояр, нанося сокрушительный удар по голове колдуна.
    После этого он выхватил свой меч и нацелил его на упавшего  колдуна, чтобы нанести по нему уже смертельный удар.
— Не надо, Белояр, не надо, — произнёс я, пытаясь  помочь еле дышавшему Бору.
       Белояр замер,  с грозным видом взирая сверху вниз на поверженного колдуна, а, затем просто врезал ему ногой по лицу, из-за чего тот потерял сознание.
— Что тут происходит? — спросил неожиданно вбежавший в зал князь Богумир.
— То, что должно было случиться в итоге, государь….правда восторжествовала! — твёрдо ответил Белояр.
— Кто это? — спросил князь про лежавшего колдуна.
— Это….Градибор, точнее тот, кто им претворялся, — ответил Белояр.
— Что за чушь ты мелешь?! — гневно спросил князь.
— Это не чушь, мой князь, всё кончено, власть ложного ведающего пала, — ответил Белояр.
          Князь начал бегать по дворцу, как ошпаренный в поисках того, кого он знал, как ведающего Градибора.
— Градибор! Градибор!— кричал князь, забежав в маленькую комнату в конце зала.
— Вот он лежит, — снова сказал Белояр.
— Градибор! — продолжал кричать князь, спускаясь по лестнице.
— Мой государь, ведающий не покидал своих покоев, и вообще никто не выходил из зала, — слышно было, как докладывали внизу стражники Богумиру.
— Что вы с ним сделали? Отвечайте! — крикнул на нас князь Богумир, снова вбежав в зал.
          Вдруг над нами, раздался громкий звук, похожий на пение птицы, только огромной птицы.
— Мой государь, там…, — пытались что-то объяснить стражники, дрожа от испуга.
          Мы увидели, как по потолку начали разбегаться языки пламени. Я сначала подумал, что это был Горыныч, но сердце подсказывало мне что-то другое, и я сохранял спокойствие. Постепенно потолок над нами, как будто, исчез в этом пламени, вверху появился сверкающий голубой  небосвод, в котором парила огненная гигантская птица. Я чувствовал, что она не собиралась вредить никому из нас. И еще мне сразу стало понятно, что эта птица несет нам добро и благодать, что она является знаком победы над темными силами. Птица плавно снижалась - и это было величественное зрелище, от которого не возможно было отвести взгляд.  Неожиданно ее взор  остановился на лежащем колдуне, который медленно приходил в сознание. Он испуганно посмотрел на огненную птицу, и в ужасе закрыл лицо руками. Но это уже не могло его спасти – птица гневно взглянула на него  и  с силой ударила  своей огненной лапой, из-за чего он на наших глазах мгновенно испарился в этом пламени, и только горстка пепла осталась на полу.
— Жар-Птица! — сказал князь Богумир.
      Да, это была легендарная Жар-Птица. Она широко раскинула свои крылья, будто приглашая,  чтобы кто-нибудь сел на ее крыло.
— На огненных крыльях, — вспомнил я слова Лады.
     Я, ни минуты не сомневаясь, уселся верхом на Жар-Птицу, странно, что ее перья совсем не обжигали меня.
— Эй, Свят, ты куда? — закричал Любомир.
— Не волнуйся, дружище, я скоро вернусь, — уверенно произнёс я, взмывая в небо.
          Я летел над лесами, над полями, и везде внизу наблюдал, как могущественные силы леса расправляются с ворогами: шло освобождение нашей деревни, ветви деревьев вытягивались до невероятных размеров, захватывая ворогов, которые пытались от них убежать, но все было тщетно. Где- то за лесом на высокой горе было видно, как полыхает огромный черный дворец, мне сразу стало понятно, что это горит убежище Горыныча. Это была наша окончательная победа, победа Руси, победа светлых сил!
       Мы всё летели и летели, пока перед нами не показалась та самая мрачная долина из моих снов. Жар-Птица приземлилась на той возвышенности, где я видел Ладу во сне. Она уже не была мрачной, а такой же прекрасной, как в самом начале нашего знакомства. Яркие цветы распускались внизу прямо на моих глазах среди изумрудной травы, весь воздух был, как будто наполнен светом, добротой и, конечно, любовью.
    Жар-птица медленно опустилась на траву, и я поблагодарил её за всё, что она сделала для нас. Она тут же взмыла вверх, на прощание, махнув своим сверкающим крылом, и скрылась в голубизне неба. И тут я заметил, как навстречу мне бежит моя Лада. Немного отстав от нее, ко мне спешили мои Мама и Батя. Мы долго не могли успокоиться, обнимались, смеялись и плакали одновременно.                Когда, наконец, мы все вернулись домой, то устроили настоящий пир для всех жителей деревни.  Любомир со своей Будиславой поселился недалеко от нас и, судя по всему, они были очень счастливы. Бора мы отдали одной травнице из «Славной», которая его вылечила. Он, кстати, решил остаться с русами, как верный союзник, как друг, и тоже был  счастлив, трудясь свободно наравне с нами. В деревню «Славная» вернулись старые традиции, вернулось уважение к старейшинам. Всё это было похоже на новое рождение.
                Конец!