Пацанские игры

               
       В этих местах с декабря 1941 года по август 1943 года шли жестокие бои. С тех пор земля была насыщена разным железом войны, стреляными гильзами, а иногда и целыми патронами. Особенно всё это обнажалось после сильного дождя в руслах ручьев. Из найденные патроны извлекался порох и поджигался.               
       В ясную погоду вдали за железной дорогой на западе виднелась в голубой дымке легендарная Волкова гора, где сейчас установлен памятник в виде большого якоря. Там в боях по прорыву Миус-фронта погибло много морских пехотинцев. Но во времена моего детства памятника там еще не было, а гора привлекала подростков, которые добирались до неё и вели на ней раскопки, в результате которых находили разное оружие, но иногда натыкались и на неразорвавшийся снаряд или мину… Война всё еще продолжала собирать свою жертву… К счастью ни я, ни мои друзья тогда еще не доросли до подросткового возраста. Хотя и поблизости от дома находили интересные вещи. Как-то мой друг, Вася Синегубов, у себя в огороде откопал немецкий автомат.               
       Забегая вперед, скажу, что местное руководство решило распахать поляну и засеять её пшеницей. Процесс сева и уборки урожая нас, пацанов, совершенно не тронул, а, вот, пахота очень привлекла наше внимание. Мы шли за плугом и внимательно смотрели за тем, что его лемех выворачивает из земли. Чего только там не было. Какие-то элементы танковых гусениц, осколки снарядов и бомб, железки неизвестного назначения, штыки, остатки винтовок, гильзы, патроны. Всё это мы собирали и складывали в кучку под деревом. Раза два за лето по улице проезжал дяденька на телеге, в которую он собирал металлолом за вознаграждение. Мы ему отгружали нашу добычу, а он нам давал так называемые «уди-уди». Это был воздушный шарик со специальным мундштуком, через который шарик надувался, и который издавал пищащий звук, когда из шарика воздух выходил. Такой был бизнес.               
       Был у нас один знакомый парнишка немного старше нас. У него в кармане всегда имелись патроны. Он брал пальцами патрон за его середину и спичкой нагревал капсюль пока патрон не стрелял. Пуля летела в одну сторону, а гильза в другую.               
       Ребята повзрослее делали самодельные пистолеты под народным названием «поджиг». Для изготовления которого требовалась медная трубка. А проблем с этими трубками почему-то не было. Вероятно, их добывали на МТС, где ремонтировалась сельхозтехника. К деревянной рукоятки сверху закреплялась медная трубка с внутренним диаметром около 10 мм. Задняя (тыльная) сторона трубки заглушалась, а сверху или сбоку делалось небольшое отверстие, для воспламенения горючей смеси. В трубку насыпалась сера от спичек в довольно большом количестве, или порох, если таковой был в наличии. Потом закладывался шарик или подходящий по размеру камешек, или настоящая пуля и всё заглушалось пыжом из бумаги. При поджигании смеси через специальную дырочку производился выстрел. Поджиг был очень опасным устройством, из него можно было даже убить. Кроме того, нередко трубка разрывалась и травму получал сам стрелок.               
       А кто по моложе, те делали, даже не знаю, как назвать… Условно назову «самопалы». Для него тоже нужна была трубка, но с внутренним диаметром около 5 мм. Один конец этой трубки расплющивался и загибался на 90 градусов. Затем внутрь её засыпалась свинцовая стружка, и трубка нагревалась на костре. Свинец плавился и после застывания образовывал достаточно ровную площадку внутри в месте загиба. После этого находился гвоздь примерно «сотка», у которого конец с шляпкой тоже загибался на 90 градусов. После этого гвоздь вставлялся в трубку, и они совместно стягивались резинкой. Кстати, на рынке продавали резиновые жгуты квадратного сечения, где-то 3х3 мм. Особенно ценилась резина красного цвета. Эта же резина шла и на рогатки. А для описываемого «самопала» годилась и резинка от трусов. Так, изделие готово к «эксплуатации». Внутрь трубки насыпалась «сера» от спичек. Примерно от 4-5 спичек. Сера внутри трубки измельчалась вращением гвоздя. Затем гвоздь-боёк выдвигался и в этом положении фиксировался за счёт перекоса. Нажимом на резинку производился спуск бойка, который ударял в серу и происходил довольно громкий хлопок.               
       Так один из моих друзей сделал «самопал», мы удалились подальше от жилья, и он приступил к испытаниям изделия. Засыпал порцию серы, покрутил гвоздь в трубке, взвёл боёк, вытянул в сторону руку, зажмурился и… щёлк, выстрела не произошло. Добавил ещё порцию серы, покрутил, взвёл, вытянул, зажмурился и опять «щёлк». Так повторялось несколько раз. Мы уже уговаривали его прекратить «это дело», но безрезультатно. Наконец выстрел грянул и перешёл в крик и плач. Трубка с резинкой куда-то делась, а гвоздь торчал в ладони «испытателя». Мы испугались, но, подхватив его под руки, потащили в амбулаторию, что находилась недалеко, около вокзала. А там он сказал, что это мы его заставили… Надо сказать, что особых проблем с порохом у нас не было. Находились в земле старые патроны, оставшиеся после войны, да и можно было охотничий порох просто купить в магазине. Уж не знаю, кто его покупал, но присутствовал при подрыве банки пороха «Сокол». Грохнула она хорошо, но не как снаряд в кино.               
       Однажды пацаны откуда-то притащили снаряд, вероятно от авиационной пушки. Каким-то образом разобрали, а порох ссыпали в старую высокую консервную банку. Право поджечь, каким-то образом, выпало мне, хотя никакими особыми качествами для этого я не обладал. Понимая опасность мероприятия, взял длинный прутик, поджог его и, наклонившись над банкой, … сунул в неё горящий прутик. К счастью, порох бабахнул не очень сильно. Или из- за того, что банка - это не снаряд, она свободно открыта сверху, а порох хорошо взрывается в закрытом пространстве, или не весь порох положили. Отделался я очень легко, только обгорели ресницы, брови и чуб. А родители, похоже, и не заметили этих перемен в моём облике. Такие простые были нравы.