Поколение громкоговорителей. Эфраим Кишон

«Качество жизни зарождается в семье». Мы не знаем, было ли придумано это жизненно важное изречение для определённых групп общества, но если и не было, то мы делаем это со всей учтивостью сейчас. Мы имеем в виду тот высококачественный шум, который обладает в нашей семье безграничной властью с тех пор, как мы вместе, я и моя маленькая жёнушка, с излишним легкомыслием произвели на свет несколько потомков.

В моей памяти всё еще запечатлено, как мой покойный отец в своё время имел обыкновение, вернувшись после работы домой, тут же выключать радио, чтобы унять разошедшуюся публику. В наши дни я являюсь свидетелем  совершенно противоположного явления. Каждый раз, когда глава семейства, то есть мой средиземноморский сын Амир возвращается из школы, он по дороге в свою комнату машинально нажимает на все кнопки, способные вызвать какой-нибудь шум, будь это транзистор или патефон, телевизор или миксер. Главное, чтобы был шум. Новое поколение любит шум, с каждым годом всё больше, чёрт его знает, почему. Особенно если у него, у чёрта, имеется дома несколько чертенят.

Говорят, что это общечеловеческое явление, что родители во всём мире в последнее время ходят с затычками в ушах, что это месть молодого поколения за отсутствие коммуникации с источниками нефти или чего-то другого. Во всяком случае, когда пишущий эти строки возвращается домой, усталый и измученный процессом созидания страны, и обнаруживает, что все его письменные принадлежности упали со стола и разбросаны по полу, он точно знает,  что его сын Амир проигрывал в соседней комнате новую пластинку группы «Катящиеся камни» на мощности самолёта «Конкорд», посадка которого в Нью-Йорке, как помнится, запрещена. Естественно, что в нашем доме каждая ручка повёрнута до отказа. Когда наша дочь, Ранана, нежная, как анютины глазки в цвету, слушает непрерывно в течение двенадцати часов одну из своих любимых групп, мебель начинает путешествовать по нашему жилищу, и картины маслом падают со стен. Как-то раз, если я не ошибаюсь, это случилось при включении  всепобеждающей рок-музыки, дверца нашего округлого холодильника под воздействием Элвиса раскрылась, и он стал размораживаться.

Мой сосед, д-р Фридландер, рассказал мне, что у него в квартире рухнул большой платяной шкаф из-за оглушительного звука Траволты, а его близнецы в полном спокойствии улеглись возле орущего патефона среди останков шкафа со счастливым выражением Харе Кришны на лице…
- Я потерял самообладание, - рассказывал сосед. – Что за удовольствие в этом?! – заорал я на двух своих сорванцов. – Почему нужно слушать этот идиотский диск с такой чудовищной громкостью?
- Браво! – похвалил я его. – И что они Вам ответили?
- Они не слышали меня… из-за музыки…

Разрыв между поколениями. Я и сам затрудняюсь раскопать какую-либо информацию относительно страсти  поколения громкоговорителей к шуму. Однажды я взбунтовался против певца Фэтса Доминго или что-то в этом роде и в неудержимой ярости ворвался в детскую комнату:
- Хватит! – орал я. – Прекратить сейчас же!
Рыжеволосый голубоглазый Амир чуть увеличил громкость. Я схватил лист бумаги и дрожащей рукой написал на нём: «Что за шум?!»  Сын взял у меня из руки карандаш и в ответ чётким почерком вывел: «Какой шум?»

Я думаю, в головах современных молодых людей что-то изменилось. Может быть, барабанная перепонка в их ушах стала вдвое толще или же мы являемся свидетелями обратного эволюционного процесса, когда органы слуха у новых поколений медленно превращаются в рыбьи жабры. Это совершенно необязательно связано с современной музыкой, потому что наши потомки готовы целыми часами слушать также пластинку со старой бурной музыкой и иглой, до бесконечности буксующей где-то там на одном месте. Потому что для них важна не столько сама музыка, сколько её громкость и продолжительность воспроизведения. Они также набрались опыта сочетать одновременно несколько источников звуков: транзистор с телевизором и Элвисом в сопровождении энергичного стука по поверхности столов, боковых стенок шкафа и перевёрнутых кастрюль. Они просто больны, эти дети, поколение громкоговорителей. И в Танахе имеются намёки на это явление, там сказано: «И спасались бегством от грохота в дни Узии, царя Иудеи». А ведь тогда ещё не знали стерео! Наша нежная кошечка Кизи-Кизи тоже сбежала из дома несколько дней назад, сразу после того, как мой первенец Рафи включил «Пинк Флойд» с его оркестром. Говорят, что улицы города переполнены оглохшими кошками. Когда Ранана произносит «Абба» (папа на иврите – примечание переводчика), она всегда имеет в виду четвёрку шведской вокальной группы. Мои дети уже давно относятся ко мне с удивлением, смешанным с жалостью:
- Если я не слышу музыку как следует, - объяснил мне Амир в сопровождении  контрабаса, - я не могу готовиться к экзаменам. Мне нужно сосредоточиться…

Я в его глазах безнадёжно устаревший отец, усталый, тюфяк, злюка, старый драндулет, размазня, тупица, зануда и сплошная трагедия. В действительности я не одинок в этой профессии, все родители, которых я знаю, всё больше теряют слух. Если так будет продолжаться и дальше, мы все отправимся следом за царём Узией…
Я прочитал, что в Америке среди молодёжи распространилась новая мода: юнцы разгуливают по улицам с транзисторами размером с набитый до отказа чемодан, транслирующими музыку мощностью в восемьдесят киловатт. Очевидно, готовятся к экзаменам…
- Они демонстрируют шумливость, – объяснил мне как-то один врач, конкретно дантист, - так как знают, что мы, родители, страдаем от этого. Я всегда требую от своего Авигдора включать в доме музыку на полную громкость…
- И как мальчик реагирует?
- Врубает.
Когда настал момент истины, врач, скрипя зубами,  признался, что нашёл эффективный способ защиты против неотвратимого, как  лечение корня больного зуба, процесса потери слуха. У него дома есть маленькая дефектная лампа, при включении которой тут же происходит короткое замыкание. Понятно, что это вовсе не помогает от транзисторов, работающих на проклятых батарейках, но можно всё-таки, по его словам, насладиться в темноте хотя бы несколькими минутами тишины. Что касается меня, то я пока ещё не сдался, так как со стороны матери мне достался бойцовский характер.

После того как близнецы Фридландеров организовали в саду против нашего дома на исходе той чёрной субботы оргию с усилителями и танцевали до рассвета  под звуки рок-музыки, я дошёл до такого душевного состояния, в котором начинают привыкать к музыке. Я понимал, что нет никакого смысла сопротивляться физически или жаловаться их родителям. Однажды в полночь я вызвал полицию по случаю очередного поп-приступа авангардистской шумящей молодёжи на соседней улице. Полицейская машина прибыла со здоровыми полицейскими, а возвращалась с глухими.

На следующий день я отправился в магазин музыкальных инструментов в Яффо и приобрёл огромную трубу для праздников:
- Дайте мне самую громкую, - попросил я продавца, - она нужна мне для сдерживания…
Я приволок этот тяжеленный духовой инструмент домой и стал с нетерпением ждать следующей субботы для акции возмездия. И когда усилители внизу снова взорвались роком – миг возмездия настал! Я подошёл к окну, рванул его на себя, вдохнул два куба воздуха и открыл концерт африканских слонов во всю силу моих лёгких. Между двумя трублениями я с удовлетворением отметил, что эта работа не трудна для меня, практически каждый среднестатистический родитель может преуспеть в ней без всяких нот, если он достаточно рассержен и сумеет округлять губы, не истекая слюной.
- Тру-трутуту-тру…
Извращённые звуки моей трубы смешались в прекрасной какофонии с буйствующими усилителями внизу. Авангардистская молодёжь в саду сперва устремила на меня невидящий взгляд, потом расселась на траве полукругом и разражалась бурными аплодисментами в конце каждого удачного фрагмента. В конце я добился действительно высокой частоты звуков и сыграл на бис. На следующий день Амир  похлопал меня по плечу (в первый раз за свои четырнадцать лет) и сказал:
- Ребята говорят, что у меня классный отец.
- Ха-ха, – я поставил сына на место. - По-видимому, твой старик не так уж стар, а?
На самом деле, кому мешает немного шума? И это действительно наша проблема сегодня? Об этом нужно книги писать?