ЭТО ОНИ!

   Анна  Ивановна  решила  выглянуть  на лестничную площадку  с  совершенно невинной  мыслью:  а не принесли ли, наконец, почту?

    Подплывая к двери,  она  уже  представляла,  как  с этаким  шармом,  свойственным  ей одной, спустится по  ступенькам  вниз  в новых, окантованных  розовым  мехом,  тапочках.
 
     С  грациозной небрежностью приподнимет  полы  нового  китайского  халата  и…
 
     Жалобно  пропиликала дверь.

   И  Анна  Ивановна  ничего  не  поняла.

    Дверь  открыта  или  не  открыта?  Она вышла из квартиры или не  вышла?
    
    Перед  ее изумленным  взором  предстала…  темная  мрачная  стена.  Получается, теперь  из своей  квартиры  она  с  внучкой, сыном и невесткой  могла попасть  лишь  в  свою  же квартиру.

     Во  рту появился вкус  жареных домашних тапочек  и  срочно  захотелось   упасть  в  обморок.  Но  каким-то шестым  чувством Анна  Ивановна поняла: на  этот  раз  обморок  не поможет.

    Крикнула  мрачной  стене «Мерзавцы!» и  быстро захлопнула  дверь.

-  Мерзавцы!  -  громко  повторила  она  в  комнате. – Это  Стряпкины!  Они  решили  сжить нас  со свету!  За что?!  Мерзавцы!

     Она  позвала  жующего  сына  Васю и  показала ему  это.

     Вася  безрезультатно   ткнул круглым  плечом  в  пыльную  стену.  Озадачился.  Ничего  не сказал,  а  жуя, понес  себя на  кухню.

    Анна  Ивановна почти  плакала:

-  Стряпкины! Это  Стряпкины!  Кто  же еще может лишить меня   последней  веры  в  порядочность  некоторых людей?!
   
     И  ломала руки:

-  Это  их работа! Это  они!  Они  решили  замуровать нас  здесь!  Это  они!!!
- Но за что?!

     Вопли  и  стоны  неслись по всем комнатам.
 
     Следом за Анной Ивановной моталась   цыпленком трехлетняя Ляля.  Тарахтела  в  унисон  бабушке,  жалобно  охала,  дергала за одежды  отца  и  мать,  и убегала.

     В  случившуюся  паузу впал вдруг  тихий  голос  невестки  Вари:

-  Это  не  Стряпкины.  У  них Толик  теперь  уехал, остались одни  женщины.  Им  такое  не  под силу.  Это  Шепотковы.

     Анна  Ивановна со всхлипами,  не  сводя  с  Вари  безнадежно покрасневших  глаз,  присела  на  диван.  Тут же  у  ее ног пристроилась  на  ковре  внучка  Лялечка.
 
- Это  Шепотковы, - тихо повторила  Варя и подняла  указательный  палец  вверх,- что  над нами. У них на  прошлой  неделе  кто-то  антенну  с  крыши  сбросил.  Они, конечно,  думают, что это  - мы.  Вот  и  устроили  нам…  карцер.

-  Да,  наверное. - Согласилась  Анна  Ивановна.  –  Попробуй  докажи,  что  не  мы.  И  в  сентябре, когда они  нас  залили,  я  пригрозила, что  ремонт  заставлю  делать.

    Она вышла  в  прихожую, посмотрела  в  глазок.

-  Темно.  Вне  всякого сомнения, это  Шепотковы. И  сын  у них  - бугай.  Это -  они!

-  Нет!  Скорее  всего -  это  ЖЭУ! – Вышел  в прихожую вечно  жующий  сын  Вася.  -  Подъезд  у  нас  самый грязный.  Это…  зачуханный. Из  окон  у  нас б/у телевизоры прямо  на  асфальт летят. С балконов  ломаные стиральные  машины  валятся.  Вместо  хлеба  в  контейнер всякую дрянь бросаем.  Вот  они  и  того…  обещали    газ  и  воду  отключить.  И  эту… электроэнергию!

- Но не  замуровывать  же! - Простонала  Анна  Ивановна.

     На  лестничной  площадке  послышались голоса.

     Вася  распахнул  дверь.

     В  окно подъезда  было видно,  как  в  автофургон с  надписью «Мебель»  погружали  огромный темный  шкаф.         

                1989