4. Железный Хромец

4. ЖЕЛЕЗНЫЙ ХРОМЕЦ. А в Великой Степи тем временем продолжалась резня. Там теперь свирепствовал новый Чингисхан. 

«Империя Тамерлана, 14 век. Отправляясь в поход, приказал Тамерлан каждому воину оставить у дороги камень. И вырос курган. И был огонь, была победа. И возвращались они и поднимали камни свои. Но остались камни. И последним шел Тамерлан, и поднимал он тяжелые камни и говорил с ними, вспоминая их имена…» - старая легенда, очень ловко и довольно талантливо использованная одним отечественным банком для саморекламы. О том банке из лихих 90-х уже никто и не вспоминает, а вот Железного Тамерлана из 14 века помнят и помнить будут.

Без малого два десятка лет Железный Хромец Тимур шаг за шагом, наезд за наездом ломал отчаянное сопротивление жителей Азербайджана, Армении и Грузии, превращая их цветущие земли в пустыню. В Азербайджане крепость Алинджакала сдерживала атаки войск «второго Чингисхана» 14 лет. В Армении горцы Сасуна отбили все наскоки захватчиков, так и не пустив их в свои селения. Царь грузи Георгий VII признал свое поражение лишь после седьмого вторжения полчищ азиатов, когда у него самого воинов уже не осталось. В конечном итоге Тимур стал повелителем империи, склеенной силой боевого железа из 26 государств. Не желали покоряться ему только турецкий султан Баязет и ордынский хан Тохтамыш.

В 1392 году в низовьях Волги Тохтамыш был бит Тимуром в первый раз. Сказывают, что в сражении на реке Кундурче Тимур расположил свои войска точно так же, как за 11 лет до него это сделал Дмитрий Донской на Куликовом поле. Правда он не рискнул отправлять треть своей армии в засаду и чуть не проиграл сражение. В тот раз воины Тимура совсем немного не дошли до русских рубежей. Василий, который по мнению историков в этой войне официально считался союзником Тохтамыша и, вроде бы даже, вывел войско к берегам Волги, реальной помощи разорителю Москвы не оказал. Он предпочел отступить к спасительному окскому рубежу и переждать военное лихолетье там. Тимур же, поколотив своего противника и обратив его в бегство, почти сразу увел иранскую армию на юг, дабы спасти ее от бескормицы и надвигающихся холодов. Русь ему была не нужна. В её деревянных городах ему искать было нечего.

Через 11 месяцев Тохтамыш вновь восстал из пепла, с объединенными силами Белой, Синей и Большой Орды отправился за Куру с тем, чтобы отобрать у Тимура тамошние торговые пути, и без боя был пропущен грузинским царем Георгием VII в Закавказье. 14 апреля 1395 года на реке Терек произошла битва, которая стоила Тохтамышу трона и, как говорят, сыграла немаловажное значение в дальнейшем возвышении Москвы. Нет нужды описывать все перипетии грандиозного сражения, разыгравшегося на берегах Куры. Скажем только, что Тимур, от вражеских стрел никогда не бегавший и за то еще в молодости лишившийся двух пальцев на правой руке и получивший тяжелое ранение правой ноги, сделавшее его хромым на всю оставшуюся жизнь, в самый критический момент, когда центр его войска оказался прорван, а левое крыло под ударами татар начало отступать, нашел в себе мужество лично возглавить контратаку, остановившую бегство его армии.

А вот Тохтамыш на такое способен не был. После нескольких часов равного боя он решил, что вновь проиграл, и ударился в бега. Его армия, чуть было не ставшая победоносной, кинулась вслед за своим предводителем и рассыпалась по всему Дикому Полю. Преследуя ненавистного врага, Тимур ворвался в низовья Волги и подверг владения Тохтамыша страшному опустошению. Военачальники разъяренного «хромца» по всей половецкой степи гонялись за остатками кочевий беглого ордынского царя, с каждым взмахом сабли все больше и больше приближая неведомую им Московскую Русь к полной независимости. Москва потом целых 10 лет не отправляла в Степь ордынский выход, хоть собирала его со своих вассалов и подданных исправно.

На Руси резня, воцарившаяся в Диком Поле, особого беспокойства не вызвала. В обществе преобладали настроения по типу: «Пусть режутся! Их меньше – нам легче». Легкая паника началась лишь после того, как поступили сообщения о трагедии Ельца, который, будучи атакован пришельцами из Азии, дрался до последнего, но был фактически стерт с лица земли. Никто толком не знал, да и не мог знать, куда страшный Тимур двинет свои полчища дальше. Когда прибыл посол Тохтамыша Карача с просьбой пропустить его господина через русские пределы в Литву, тревога россиян только усилилась. Даже жалкий вид ненавистного царя, которого на Руси если и не боялись, то, по крайней мере, опасались, москвичей не обрадовал.

Чтобы унять людскую тревогу и поднять дух своей паствы, митрополит Киприан распорядился перевезти из столицы на Москву икону Владимирской Божьей Матери, некогда вывезенную Андреем Боголюбским из Киевской Земли. Торжественная процессия прибыла из Владимира 26 августа 1395 года. Начались молебны о спасении Земли Русской от супостата. Ну а дальше… дальше произошло то, о чем многие и по сей день предпочитают говорить, как о чуде и о промысле Божьем. Именно в этот день, день Сретения на Москве чудотворной иконы Владимирской Божьей Матери, Тимур повернул свою армию на юг, к низовьям Дона, не тронув ни Москвы, ни Рязани. Быть может, его смутили сведения о немалом русском войске, рассредоточенном по берегам Оки, а может, он вовсе и не собирался лезть в русские леса и болота, рискуя при этом оказаться отрезанным от своих тылов. Как бы там ни было, но факт остается фактом: торжественная встреча иконы на Москве и уход Тамерлана на юг произошли в один и тот же день.

Русские сторожи проводили орду азиатов до речки Тихая Сосна.

В тот же день 26 августа 1395 года главный враг Тамерлана, султан Баязет, пытался штурмом овладеть Константинополем, но вновь был отбит. Поистине, Небеса пока еще благоволили обеим православным столицам.