Братец Жора

                Предисловие
 Сегодня у моего папы мог быть юбилей. 85 лет!Но... не случилось. А недавно,путешествуя по его файлам, нашла его черновики. Несколько строк и...пустые страницы. Не успел.Смерть неизбежна, но обидно когда после остается что-либо не сделанное.Папа прожил 80 лет. Вроде не мало, но как мне его не хватает.
 Представляю Вашему суду еще один небольшой рассказик.

                Братец Жора.


  Знаете, почему у опоссума хвост голый? Без единой шерстинки? Наверное знаете, если читали в детстве " Сказки дядюшки Римуса". Впрочем дело не в хвосте братца опоссума, а в том что у него патологическая страсть к сладким финикам, само собой ворованным, боролась со страхом неизбежного возмездия. Оттого-то братец опоссум, поедая финики, приговаривал:" Еще один финик и удеру, еще один финик и удеру..." Подобно братцу опоссуму один мой знакомый доцент таскал к себе на дачу сгоревшие электромоторы. Хоть они и были списанные,но подлежали сдаче в утиль, то есть наличествовал элемент воровства. Сдается мне, что таская электромоторы доцент приговаривал: «Еще один мотор и завяжу...». На кой черт ему было столько электромоторов, похоже, он и сам не знал. Дача была забита ими от подвала до чердака. Стояли они на стеллажах, шкафах, подоконниках, столах, стульях, словом везде. Известно было, что доцент собственноручно перематывал сгоревшие обмотки, причем, вручную. Труд, конечно, адский, но Жоре, так звали доцента, он нравился. Говорил, что сам процесс перемотки с подсчетом витков его успокаивал. Почему бы и нет? Кто любит выпиливать лобзиком, кто вязать, кто приемники собирать. Мало ли у кого какое хобби. Коллеги подшучивали над Жорой, но подначки его никак не задевали. С невозмутимым видом он пер на дачу очередной мотор, а они, как известно, тяжеленные страшно. Только с Жориной силой их было и таскать. Мужик был двухметрового роста, весом под полтора центнера, одним словом, не хилый.
Однажды, для каких-то хозяйских надобностей мне потребовался электромотор. В магазинах такие за наличный расчет не продавались и я прямиком направился на Жорину дачу. Зная о его коллекции, в успехе я не сомневался. Жора встретил меня без всякой радости, с трудом оторвавшись от своего увлекательного занятия - перемотки.
  - Тебе какой? - хмуро спросил он.
  - Ну, киловатта на три. Более мощный моя проводка не потянет.
Жора расчистил на верстаке маленький пятачок, снял с полки электромотор и подключил его к питанию. Лицо его изменилось, глаза перестали блуждать и уставились на вращающийся вал. Прошло пять, десять минут, Жора, не отрываясь, глядел на вал. Своим вращением он гипнотизировал его, как факир кобру. С большим трудом мне удалось оторвать его от этого зрелища. Когда Жорино лицо приняло осмысленное выражение, он мрачно изрек: «Не продается!». Уговоры не помогли, и я понял, что Жора ни за что не расстанется со своим детищем. Ни в виде подарка, ни за бутылку, ни за наличные. «Скопидом ты, братец Жора, - подумал я, - Добро бы использовал его, так ведь нет, все равно стоит. Все жадность твоя. Провидение тебя накажет за это, как и братца опоссума».
Провидение не заставило себя ждать. Один из его любимцев замкнуло, потом загорелась проводка. Пытаясь ликвидировать пожар. Жора жестоко покалечился. С загоревшихся стеллажей моторы рушились, как бомбы. Несмотря на героические усилия Жоры, дача сгорела дотла. При встрече я выразил ему свое соболезнование.
" И ты туда же," - проворчал Жора. -" Все сочувствуют, мол, дачу жаль, жаль коллекцию,какие убытки. Но ведь никто не спросил, Жора, а как тебе больно было?"
Ответ меня сразил. Жора, точь-в-точь, повторил слова одного из героев маленького рассказа В. Пикуля. Посол Российской империи во Франции, князь и весьма богатый человек, явился на придворный раут в камзоле, сплошь обшитом золотом и бриллиантами. В павильоне, где проводился раут, случился пожар. Давя друг друга, придворные и гости ринулись к выходу. Воспитанный князь стоял у входа, пропуская вперед всех дам. не забывая каждой кланяться. Людской водоворот в конце концов закрутил его и вынес из горящего павильона. Князь упал в снег, который зашипел под ним, охлаждая раскаленное золото и бриллианты. На следующий день князь принимал соболезнования по поводу погибшего камзола. Все это ему надоело и он сказал секретарю примерно следующее:
- Дался им этот камзол. Хоть бы один спросил, Ванька, а как тебе больно было?
Само собой, князь был мужик самобытный. Но как до такой высоты поднялся Жора -мне не ведомо. Однако поднялся. Может, и жалел о своей даче и коллекции электромоторов, но больше всего его задело лицемерие коллег. Вспомнил я эту историю, когда хоронил братца Жору, умершего внезапно от инфаркта. Не знаю, есть ли на том свете электромоторы, но коли есть, Жора будет счастлив. Он их приведет в порядок, перемотает, если надо, и будет завороженно смотреть, как они крутятся. Благо, времени на это у него будет с избытком. И еще я подумал, что воровать сгоревшие движки ему теперь без надобности. Надо полагать, они там бесплатные. Будь моя воля, я бы и здесь, на земле, поставил ему вместо памятника электромотор.