Из Женевы, с любовью

ИСТОРИЯ ОДНОГО ЭКСПОНАТА

В Советском Союзе считалось, что русская водка на Западе пользуется большой популярностью. В самом деле, любопытно: что пьют эти варвары? Поэтому никого не удивило, когда советский физик С. Я. Никитин во время своего визита в ЦЕРН вручил руководителю группы Джону Адамсу, будущему директору ЦЕРН, бутылку «Столичной». Но главное заключалось не в этом.

Шёл 1959 год. Команда Адамса готовила к пуску протонный ускоритель, который должен был превзойти синхрофазотрон Векслера. И Сергей Яковлевич предложил западным коллегам осушить бутылку, когда они обойдет Дубну по энергии.

24 ноября в лабораторном журнале группы появилась запись о том, что в 19:23 по местному времени протоны разогнаны до энергии 24 ГэВ. Церновский синхротрон превзошёл дубненский синхрофазотрон по энергии в 2,5 раза и в 50 раз по интенсивности. На следующее утро Адамс объявил об успехе. В фотоархиве ЦЕРН хранится фотография, на которой Адамс стоит с опорожнённой бутылкой в руках (CERN Document server, Record 39074), а сама бутылка с запечатанном в ней полароидным снимком, на котором запечатлелся пучок протонов, полетела вслед за телеграммой Векслеру в СССР —засвидетельствовать о рождении нового флагмана в физике высоких энергий.

Дмитрий Иванович Блохинцев, директор ОИЯИ, записал в дневнике: «Это такой удар, от которого мяч влетает в ворота вместе с вратарём». Монополия на высокие энергии была утрачена, а перед дирекцией ОИЯИ по-прежнему стояла неразрешимая задача: как «отоварить» (по выражению Дмитрия Ивановича) дубненский синхрофазотрон?