Старая газета

СТАРАЯ ГАЗЕТА
(В редакцию газеты «Дагестанская Правда», июль 2004 года)
Эта статья была написана под впечатлением материала, напечатанного в газете «Дагестанская Правда» от 30 марта 1994 года, случайно попавшей в мои руки десять лет спустя.
А предыстория вопроса такова: на десятом году исполнения одного из позорнейших шагов «демократических правителей независимой России»,-
вторжения частей российской армии в столицу Чеченской Республики город Грозный, из города Каспийска Республики Дагестан уезжала очередная русскоязычная семья.
Уезжали навсегда, продав все, что можно было продать и, забрав все, что можно было забрать.
Как принято в большинстве небогатых семей, в качестве упаковочного материала использовали периодику, то бишь заготовленные загодя газеты. Так в Подмосковье, а потом и в мои руки, попал вышеупомянутый номер газеты со статьёй А. Иванова «На ком держится мир». Воспоминания, навеянные этой статьёй, вернули меня в то время, когда все мы были совсем ещё юными и честно полагали, что пришли в этот мир затем, чтобы усовершенствовать его так, как это никому до нас не удалось.
Вспомнилось, как в 1952 году, закончив в окрестных сёлах школы
-семилетки, мы съехались к 1 сентября в Тарумовку, в наше районное село, в единственную в районе среднюю школу, и из нас сформировали сборный восьмой класс.
Из нашего Кочубея (тогда еще Черного Рынка) приехали три Николая- Саенко, Жохов и Коленко, Мусенька Заикина, Тамара Гончарова, Рая Крюкова, Толя Голубев, Лева Путилов, Вова Камнев, Иван Губатенко и автор этих строк.
Вместе с нами учились Анечка Щербакова, Раечка Брежнева и еще несколько девочек из недалекой Юрковки, Петя Буклов из Раздолья, Жора Строканев, Нина Денисенко и Слава Шляхов из Таловки, а также Толя Коршунов, Вася Шкиря и Томочка Бурдуковская из близлежащей Калиновки.
В девятом «В», таком же сборном, как и наш восьмой, учились бывшие наши с Колей Саенко одноклассники по чернорынковской семилетке Рудик Сумбатов, Анечка Абливанцева, Нона Камнева и Сергей Сафронов.
        Время было достаточно суровое, в школе никакими завтраками и обедами не кормили (правда, содержались при школе на интернатском положении дети из ближайших к Тарумовке ногайских аулов, но там и выхода другого не было: из- за малочисленности аулов в них были только школы-четырехлетки).
Те из нас, у кого в Тарумовке были родственники или знакомые, особых трудностей с расквартированием и, особенно, с питанием не испытывали, а вот что касается остальных (и меня в том числе), то мы были распределены школой на жительство по два- три человека по семьям местных жителей с договором: питаемся мы из тех продуктов, которые привозим из дома.
Надо сказать, что здесь мы сильно зависели, во- первых, от фактора полного бездорожья, который наступал каждой осенью с началом периода дождей, ну и, конечно, от отсутствия достаточного количества времени, чтобы успеть за воскресенье (мы учились шесть дней в неделю) на попутках (автомашины ходили весьма редко, а автобусного сообщения не было совсем) съездить, например, в Черный Рынок и вернуться обратно.
        Не буду подробно останавливаться на том, как мы это все преодолевали, как сползали под Раздольем с насыпей оросительных канав в кюветы вместе с вытаскиваемыми нами грузовиками, как, отчаявшись выехать на весенние каникулы из Тарумовки автотранспортом, тащились пятнадцать километров
по раскисшим от непрерывных дождей полям до ближайшего железнодорожного разъезда, чтобы оттуда доехать до дома уже на поезде, как простуживались на пронзительных зимних ветрах в открытых кузовах попутных автомашин.
В результате заболел, стал инвалидом и, в конце концов, отстал от школы умненький Толя Голубев. Мужественно сражалась с болезнью, пропустила целую четверть, и все же не позволила себе отстать от класса  целеустремленная Тамарочка Гончарова. Заболели воспалением легких Сережа Сафронов и Коля Коленко. И если Сережа, пропустив год, все же вернулся в школу, то Колю на следующие весенние каникулы мы всем классом отнесли на наше чернорынковское кладбище,- туберкулез победил современную медицину.
Как бы то ни было, но остальным эти трудности все же удалось преодолеть. Да и как было не преодолеть, когда рядом с нами плечом к плечу стояли великолепные педагоги: блистательная Софья Оскаровна Пастернак, спокойные и рассудительные муж и жена Твердохлебовы, чудный сколок со школьного образования чуть ли недореволюционных времен Фаина Григорьевна («Перфект плус квамперфект», как мы, любя, величали ее между собой), бывший военный моряк Василий Ефимович, преподававший физику (к сожалению, не помню его фамилии), совершенно очаровательная группа молоденьких педагогов,- вчерашних выпускниц пединститутов, и в их числе, первая среди равных, Ольга Николаевна, наш классный руководитель!
Так как ребятами мы были крайне активными и принимали живейшее участие в большинстве затеваемых нашими педагогами мероприятий, то недостатка в контактах между большинством из нас и ими не было.
А вот с педагогами, которые нас непосредственно не учили, отношения складывались по- разному. Среди них был и человек, которому автор статьи «На ком держится мир» посвятил свой материал,- Михаил Илларионович Песенко. Каждый раз, завидев его подобранную и статную фигуру, я начинал тоскливо размышлять,- за что мне сегодня может от него попасть? Предположения чаще всего сбывались потому, что он жил на улице Горячеводской,- там же, где квартировал я и проживал еще добрый десяток моих товарищей по школе.  А это означало, что все наши шалости ему были известны (а вы попробуйте без них, если до ближайшего колхозного виноградного сада всего три сотни шагов?!).
        А потом наступил день прозрения. Шли переводные экзамены из девятого в десятый класс, как-то вдруг у всех кончились продукты, а завтра очередной экзамен. После консультации собрался голодный народ обсудить ситуацию: после экзамена есть три дня подготовки, можно пожертвовать одним днём - съездить за продуктами домой, но как прожить до завтра? Поговорили-поговорили и разошлись. А утром, за полчаса до экзамена, вышел к нам, столпившимся в школьном дворе, Михаил Илларионович и, не меняя выражения своего строгого и аскетичного лица, скомандовал: -«У вас двадцать пять минут! Бегом в столовую интерната! Там вам накрыт обед. И чтобы не было опоздавших на экзамен!».
Вот так, без излишних сентенций, без лишних слов. А дело то какое большое сделал!!
Вам рассказать, как мы бежали в столовую? А, может, вы хотите узнать, как мы летели обратно? Или вы сомневаетесь в том, что мы этот экзамен щёлкнули, как семечки?!
Усилия наших педагогов дали добрые всходы,- большинство из нас в дальнейшем получили высшее образование. А Мусенька Заикина, Тамарочка Гончарова, Ниночка Денисенко и Слава Шляхов по примеру своих наставников стали педагогами.
        На следующий год ровно полвека, как мы окончили  Тарумовскую десятилетку. Уже нет с нами всех трёх Николаев, нет трагически погибшего на сибирских нефтепромыслах Рудика Сумбатова, нет брата и сестры Камневых.
А я обращаюсь к живым, ко всем, кто тогда учился, кто помнит те времена, и кто вместе со мной готов сегодня хотя бы мысленно ещё раз поблагодарить наших учителей.
06.07.2004 года КИРЕЕВ С.В. (тогда просто Сережа)
Последняя редакция-август 2024 года