Как Ольгерд места чистити

14 декабря 1371 года Великий князь Дмитрий Иванович московский "послал рать" на Великого князя Олега Ивановича  рязанского, под предводительством Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского и других воевод.
 В летописях описание хода этой битвы   читается современным человеком почти как триллер.
 
Летописцы сообщают, что  под Скорнищевом была "брань люта и сеча зла", а   итог скорнищенской битвы для рязанцев был трагичен: уцелела, якобы,  лишь малая дружина защитников княжества, а сам Олег Иванович едва избежал плена, да к тому же  лишился рязанского престола на пару месяцев. 
При этом разгром рязанцев  объяснен во всех летописях весьма неожиданно - как наказание за "высокоумие и гордость". Они, типа,  оценивали москвичей трусливыми и слабаками, за это и поплатились.  Судя по летописным описаниям,  рязанская дружина, в которой были "люди сурови, свирепы, высокоумни, горди, чаятелни, вознесшие умом и возгордевшеся величанием", просто потеряли разум, пребывая в гордыни, и решили защищаться от посланной Дмитрием Ивановичем рати почти что голыми руками, без щитов, без оружия, одними "ужищами" ловили нападавших.
А вот московская рать представлена как люди  "смиренные" , которым "не в силе, но в правде" дана была победа...

Мы не будем пересказывать технику боя, выбранную рязанцами - исследователи  неоднократно поясняли, как  с помощью особого приема  рязанцы в этом сражении заарканили и увели в плен, в лесные дебри Мещеры,   значительное количество нападавших, хотя и сами попадали в плен.   А кто кого победил, и сколько было погибших - это еще вопрос!
 
 Историки отмечают, что даже через несколько десятков лет проблема пленных, захваченных в том бою, оставалась актуальной. Так, осенью 1402 г., уже после смерти в.кн. Олега Ивановича, и в.кн. Дмитрия Ивановича, в заключенном между Москвой и Рязанью договоре отдельной статьей выделена тема  полона, взятого у Скорнищева : "Или что будет в моей очине того полону, коли была рать отца моего, великого князя Дмитрия Ивановича, на Скорнищеве у города, и то мой полон отпустити. А тобе тако ж наш полон отпустити весь…"
 
Желающие узнать суть техники этого боя найдут ответ в интернете. После ознакомления с доводами и аргументами, которые исследователи приводят, может возникнуть впечатление, что летописное описание события скорее похоже на  сценарий  показательной порки рязанцев, на которую   провинившиеся "покорно" пришли на расправу безоружными, но довольно легко отделались, кроме того,  умудрились побить вооруженного "палача". А  летописец, как мог, постарался изобразить самое суровое наказания Олега Ивановича и его дружины: "рязанцы мертвыми падали аки снопы и аки свиньи, заклани быша".
 
Но кто был заказчик сценария этого спектакля, для кого летописцем писалась красочно и гротескно  кровавая "трагедия"?

Тут в первую очередь надо бы понять в чем причина  нападения  "смиренных московских людей" на "суровых и гордых " рязанцев и их Великого князя Олега Ивановича? Ведь рязанский князь буквально год назад, в декабре 1370 г., добросовестно послал свою дружину и  дружину своего зятя, пронского князя Владимира Дмитриевича на помощь серпуховскому князю,   защищать Москву. В это время  за каменными московскими стенами затворился московский князь  от Тверского князя и Ольгерда. Одним своим приходом князь Олег Иванович устрашил литовцев, заставив их ретироваться, и вот какая ему "благодарность" от Москвы !
   
Ответов на эти вопросы  летописцец не дает, но попробуем разобраться.

Татищев причиной Скорнищенского сражения  считал возобновившийся спор за Лопасну:  Олег Иванович просил город в вознаграждение за помощь против Ольгерда, но  Димитрий Иванович не проявил щедрость за услугу -  велика, де, помощь - постоял только на рубеже, когда литва пустошила пригороды !
Даже если бы это было так, то свирепость Димитрия Ивановича вызывает недоумение!  Однако,  это объяснение причины скорнищенской битвы абсолютно не имеет основы.

Борьба за Лопасну между Москвой и Рязанью в XIV в.  изучена хорошо, за исключением  местонахождения Лопастны - городка (по терминологии С.Б. Веселовского), волостного центра, в начале XIV в. присоединенного к Москве, а затем (в середине века) возвращенного Рязани. Не вдаваясь в подробности отметим, что еще в 1353 "взяша рязанцы Лопасню",  затем в духовной грамоте 1358г. великого князя Ивана Ивановича указан некий обмен земель, по которому к Рязани отошла Лопасня, а Москва приобрела «Новыи городокъ на оусть Поротли» и «иная места Р[язаньск]ая отменьная».
 
Таким образом, Олегу рязанскому уже  не было нужды выпрашивать Лопасну.
 
В  поисках причины наказания Олега Ивановича, давайте обратимся к реальным событиям, которые последовали после  второй неудавшейся военной попытки принудить  московского князя Дмитрия Ивановича отдать великокняжеский престол,  предпринятой Тверским князем Михаилом Александровичем при поддержке Великого князя литовского Ольгерда.
 
В летописях зафиксировано, что летом 1371 г. приехало  литовско- смоленское посольство в Москву для урегулирования московско-литовских отношений.

Перед этим, 15 июля,  Дмитрий Иванович московский  отбыл в Орду,   а возвратился он этой же осенью, утвердившись в великом княжении,   с помощью хорошего "умасливания" Мамая  вновь получив  ярлык. С собой он привез и другой неплохой "козырь" в тяжбе с тверским князем - выкупил из Орды за 10 тыс. рублей серебра сына Михаила Александровича.

В адрес  же тверского князя из мамаевой Орды пришло неутешительное сообщение: "...давали тебе помощь посадить тебя на великое княжение, а ты помощи не взял, вот и сиди с кем хочешь, а от нас помощи не жди".

Пока Дмитрий Иванович находился в Орде, литовскими послами, прибывшими в Москву,   был просватан серпуховской князь Владимир за дочь Ольгерда  и составлена "ПЕРЕМИРНАЯ ГРАМОТА ПОСЛОВ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ЛИТОВСКОГО ОЛЬГЕРДА ГЕДИМИНОВИЧА С ПОСЛАМИ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ДМИТРИЯ ИВАНОВИЧА".
Подписанием "Перемирной грамоты"  решался ряд спорных вопросов, при этом ситуация складывалась совсем не в пользу тверского князя, т.к. к нему в первую очередь выдвигались жесткие требования.
 
Из текста "Грамоты"  понятно, что  Тверью были отвоеваны отдельные московские города, где  установлена (через наместников и волостелей) власть Твери.  По требованию московской стороны  тех ставленников прописано "сослати долой",  в противном случае  они могли быть арестованы.
 
 "Пакости" и грабежи, которые совершил или совершит в будущем тверской князь в московском княжестве, предусматривалось  "ведати" (судить, управлять, распоряжаться) без вмешательства князей Литвы.

Кроме того, награбленную в  "местах" московского князя добыча, которой поживился тверской князь,  московская сторона требовала "подавати назад ".
 
Что обозначает слово "место"  в рассматриваемом тексте, как и в прочих текстах того времени? Этот вопрос мы уже поясняли в статье "Пропавший Берести и другие объекты - 4".
Например, словосочетание "место Тула" - это не просто местность вокруг этого города, не  географическое понятие, оно включает в себя  "статус и полномочия должностного лица на территории, принадлежавшей Орде".

 Обратитесь к "Полному православному церковнославянскому словарю", вы узнаете, что слово "Местникъ" имеет значение "мучитель". Но при этом "Мучитель" – это в первую очередь -  "властитель" , а затем - "палач, экзекутор".

Таким образом, Великий князь Дмитрий Иванович в ряде случаев был местником в "местах" и городах, принадлежащих Орде, но не собственником этих земель и городов, хотя они могли находиться в пределах его княжества!
Имел свои "места" и Великий князь рязанский.
 
Значит, тверской князь не просто пограбил "места" московского князя, а покусился на имущество Орды!
Но в Скорнищенской битве был наказан не он...будем искать причину битвы дальше, процитируем отрывок грамоты дословно:

"А что князь Михайло места пограбил в нашей отчине, в великом княженьи, а то князю великому Олгерду мне чистити, то князю Михайлу по исправе подавати назад, по докончанью князя великого Олгерда».
 
Занятная фраза! , на которую, кажется, исследователи должного внимания не обращали, и большинству современников абсолютно не понятная.
 
Очередное странное слово "чистити" в тексте "Перемирной грамоты", оказывается, имело в те давние времена  значение "хранить, соблюдать" - так доводит до нашего сведения церковнославянский словарь.

Таким образом получается, что Ольгерд Гедеминович, после двух литовско-тверских нашествий,  договорился и, видимо,  документально оформил с Дмитрием Ивановичем "докончание" (договор) о принятии на охрану и соблюдение ордынских территорий, т.е бывших "мест"  Дмитрия Ивановича, которые были накануне пограблены (заметьте: при его непосредственной поддержке) тверским князем !


А теперь - наша версия.
Если в числе этих "мест"  был ордынский анклав Тула (место Тула), с его проторами и мытнями (хороший источник для пополнения казны), то заключением такого "докончания" напрямую был обижен и обделен  Великий князь Олег Иванович. Он имел свои обоснованные претензии на эту территорию, т.к.  еще до нашествия Батыя она принадлежала Рязани,   а часть тульских городов,  включая Тулу и Венев,  в течение 415 лет (с 1207 по 1622 год) управлялась властью архиереев Рязанских, о чем подробнее - в статье "Пропавший Берести и другие объекты - 7".
 
Этот конфликт интересов трех князей - Литвы, Москвы и Рязани требовал  окончательного  юридического разрешения у верховного собственника земель - Ордынского царя.
 
И тут особо  хочется заострить внимание, что  в тексте  "Перемирной грамоты" содержится  указание на некие дополнительные  вопросы к тверскому князю, содержание которых, странным образом,  не перечислено,   но за их разрешением какие то "люди" ( конкретные имена не указаны) поехали в Орду. При этом  ни одна сторона не проявляет никакой категоричности: решение данных проблем дипломатично  возлагается на волю  Бога и на царя (хана Орды).
Кроме того,  оговорено, что  даже если поступит указание  на силовое разрешение  этого  вопроса, нужно будет  приравнять  эти действия к "не измене" Москвы.
 
 Предполагаем, что если речь шла только о великом княжении, за которым в это время поехал в Орду и сам Дмитрий Иванович, то его поименовать без должного  уважения  - "люди" - было не приемлемо. Поэтому, вероятно, люди были посланы по поводу "веданья" тульских мест от всех четырех сторон конфликта.
 
В результате,  Великий тверской князь получил от Мамая неутешительное послание, приведенное  выше: "...от нас помощи не жди"...

Великий князь Олег Иванович рязанский, не смирясь с отказом в свой адрес, получил от Дмитрия Ивановича Скорнищенское сражение, а потом и  Великое рязанское княжение ему пришлось отвоевывать у пронского князя с помощью мурзы Салахмира, своего соседа. И все эти неприятности, осуществленные руками Москвы,  нельзя было приравнять к "измене" Москвы перед ним...

Третья сторона - московский князь, несмотря на вновь полученный ярлык на великое княжение, не удивляйтесь!!! -   лишился "места Тулы" и принужден был послать на "вразумление" обиженного Олега Ивановича войска. А все потому, что от людей Ольгерда, тоже поехавших в Орду, ордынская администрация и Мамай получили значительно больший куш, чем предложил Дмитрий Иванович...
 
Итак, с 1371 года Великий князь Литовский Ольгерд стал местником тульского "места", ведал его официально! И Твери и Москве,  и Рязани нужно было покориться воле царя, чтоб не накликать беды! Серпуховской князь Владимир Андреевич, женившись на дочери  Ольгерда, приобрел не только добрую супругу, но и влиятельного, хитрого  тестя, сумевшего обыграть русских князей,  найдя подход к Мамаю .

  ВЫВОД:
современным историкам нужно признать, что и в  московско-рязанском договоре от 1382 года  Дмитрий Иванович и Олег Иванович вынуждены с досадой, но покорно подчеркивать, вспоминая ловкость Ольгерда :  "А что место кн. в. Дмитрия Ивановича на Рязанскои стороне, Тула, как было при царице при Таидуле , и коли ее баскаци  ведали, в то ся кн. в. Олгу не вступати, и кн. в. Дмитрию."