Дневник. Ноябрь 1976

1.11.1976 Понедельник.

Заканчиваю тетрадь эту болезненным своим состоянием, и ещё более
угнетённым своим настроением. Сегодня был неудачный поход  к врачу,
получился у меня прогул. Жаль, что не дали больничный, я бы хоть
позанималась. Теперь больная и неподготовленная побегу завтра на немецкий.
О жизнь, как надоела ты мне со своими маленькими радостями и затяжными
печалями.

3.11.1976 Среда.

Получила от Юры письмо, которое немного улучшило моё настроение. Пишет
мне о парке в Петродворце, мимо которого он сейчас часто проходит.

"...фонтаны уже давно не работают, но статуи ещё не укрыты на зиму.
Непривычно видеть их золочёные и мраморные тела, облепленные листьями,
стоящие на фоне осенних деревьев. Там, где летом гуляют тысячи людей,
сейчас совершенно пусто, только носятся стаи морских чаек, и одинокие
художники рисуют осенние этюды. В этом году поздний листопад, деревья
стоят жёлтые, красивые, и, хотя пруды и озёра уже скованы прозрачным льдом,
листья ещё не опали. Удивительная картина!"

И ещё меня заинтересовала строчка
"...Жаль только, Наташа, что ты была в Ленинграде, и получилось так, что
ты не смогла ни позвонить мне, ни зайти хоть на полчасика перед отъездом,
а мне бы хотелось снова тебя увидеть."

В его столь деловых всегда письмах, и вдруг промелькнула эта толечка
нежности.

В этот вечер позвонила Люде по поводу её слайдов, сказала, что от Юры
письмо получила, интересуется, мол, твоим походом по Тянь - Шаню.
А она, словно угадав мои мысли, вдруг заявила: "Наташ, ты бы пригласила
его к себе в гости, или сама съездила бы к нему. Хороший ведь парень.
Упустишь момент. Семья у него такая хорошая." Чего уж тут скрывать, я и
сама об этом подумывала. "И пиши ему потеплей", - добавила она - Он так
хорошо тебе отвечает на письма."

4.11.1976 Четверг.

Есть время, но нет настроения заниматься. Читаю, пишу дневник, письма,
ерундой всякой занимаюсь.

Вычитала у Драйзера такую вещь:
"...Человек непросвещённый любит чувственные наслаждения, но чем
культурнее и просвещённее он становится, тем больше влечет его к
наслаждениям умственным, и тем меньше - к наслаждениям чувственным."
А то ведь сижу, чёрт знает о чём думаю, не берегу драгоценное время.

Как жалко расставаться с этой тетрадкой. Впервые. Обычно мне надоедает
одна тетрадь и поскорее хочется начать другую. А к этой я привыкла что-ли -
не пойму, такая родная она у меня. Всё когда-нибудь кончается.

6.11.1976 Пятница.

Предпраздничный день, полный хлопот и надежд на отдых. Я так ждала
выходных, этих трёх драгоценных дней. Хотелось отыграться вволю, надеялась
выздороветь. Но увы... Кашель всё душит, горло болит, а погода премерзостная.
Идёт дождь, замерзая на асфальте, покрывая его ледяной корочкой. В такую
погоду весело пойти на демонстрацию. Несмотря ни на что в Раздоры тянет
со страшной силой. Может быть там моё лекарство играет, хоть увидеть его,
так соскучилась. С утра сделала зарядку на коврике, массаж своим новым
массажёром.

Вечер того же дня.

Холодный дождик, гололёд, под ногами сырость. Природа ушла в себя. И я
тоже ушла в себя после поездки. Приехала я на Поляну "как раз вовремя".
Братия уже развела костёр, на который мы с Лёвой и пришли от электрички.
Лёва мне по дороге поведал, что Ольга получила новую квартиру, на которую
мы можем и поехать (не исключена такая возможность). Но к костру я не
подошла, сказав, что мне надо посмотреть Филиал, может там играют. На
Филиале я увидела какую-то пару. Почему-то мне показалось, что это Слава
с какой-то женщиной. Вернувшись на дорогу я убедилась, что стоявшая в
одиночестве машина — это машина его. Ничего толком не разузнав, я пошла
на электричку. Шпионить за ними я, конечно, не стану.

Пока бежала в одиночестве под дождём на станцию, в голове бродили разные
мысли. Вспоминала, как в последний раз мы пили в его машине на брудершафт
и целовались, потом он мне сказал, что не хочет моих ласк. В тот вечер я
предложила выпить за воспоминания, и он отказался, сказав при этом: "Нет, я
предпочитаю реальную жизнь". И как он мне рассказывал, что любит у костра
посидеть, чтобы рядом женщина была, и его волновала.

В этом смысле Генерал для него всегда устраивал всё, создавая условия.
И я сразу припомнила, как Генерал ему "устроил" меня, когда поехали к Вале,
как ему "устроили" Люду однажды (он даже имел тогда возможность привезти
её к себе домой). Кого же ему "устроили" на сей раз? Интересно, конечно.
Шла я и размышляла, что бы ему такое сказать при встрече? "Я не хочу быть
бабочкой в твоей коллекции". Ему этих бабочек даже ловить не приходится.
Мы сами к нему летим на огонёк, глупые. Вспомнилась песня про мотылька,
который влюбился в огонь.

"...И словно безумный
В огне золотистом
Не чувствуя боли
Мгновенно сгорел..."

Грустные думы снова одолели меня. Начала заниматься, потом вдруг увлеклась
оформлением альбома походного, и на некоторое время забыла о Славе, о костре
Завтра у нас опять будет встреча с "боевыми друзьями". Надо показать им альбом
с фотографиями и слайды по Карелии.

14.11.1976 Воскресенье.

Стрелка перебежала за полночь и наступил новый день, день ветра, дождя
увядания и грусти, новый день глубокой осени.

...И сейчас мне как в лесу осеннем глухо
Шелестят деревья холодно и сухо...

Я не мечтаю и не сплю, занимаюсь немецким, дописываю контрольную работу.
Слава сегодня проехал мимо нас с Любой на своей машине, даже не предложив
нас подвезти. Люба так расстроилась, неделю, говорит, будет переживать.
Хватит о любви, хватит о слёзах. Завтра надо с Тию на лыжах что-ли покататься.
Снегу правда мало, но надо знать Тию.

16.11.1976 Вторник.

Со вторником у меня кончается неделя. Такие требования по немецкому, что всю
неделю занимаюсь добросовестно, и не могу догнать группу. А институт совсем
зачах в моей утробе.
"...Сведения по сельскому хозяйству, которые я приобрела за истёкшую неделю,
можно было бы взять на кончик ножа и лёгким дуновением пустить по ветру."
О, господи, "от желанья все страданья".

20.11.1976

Наконец, взялась за вторую контрольную работу по растениеводству.
В перерыве между растениеводством и немецким надо написать пару слов
о своих "любовных похождениях".

Вчера на ОФП была чудесная разминка в "грелке", сегодня с Тию побегали
по равнине (5 км). Я впала в блаженное состояние усталости, на Поляне
двигалась плохо. Слава играл с утра на дальней площадке. Я постукала
в кружочке и уже собиралась домой убегать, но тут Люба приехала, да ещё
Алик подошёл. Сам подошёл, наконец, позвал в кафе. И Радик и Толя
сегодня были в сборе. Я не выдержала, сказала, что позже приду.  Уже
который раз обещаю, зная, что не выполню обещания. Он с такой  надеждой
расстался со мной...

К вечеру заметно похолодало. Слава сподобился, наконец, пришёл к нам
на площадку. Но Люба, прохиндейка, была полна коварных замыслов мщения.
Какой-то там Женя предложил нас подвезти, Люба воспользовалась этим.
Быстро сняли с ней сетку, пока одевались, машина подъехала к площадке,
посигналил нам Женя. Мы торопливо ринулись к машине, вслед нам
послышалось: "Две девочки нас покидают". И мы отчалили, плавно покачиваясь
на неровностях дороги, как на волнах. И всё это произошло на глазах у Славы.
Люба ликовала!  А мне было всё равно.

Нет у меня твёрдости характера. Ведь Славка не обязан нас везти. Правда, в
прошлое воскресенье Любы не было, но была Люда. Слава не подошёл ко мне
ни разу за весь день. Женя и Люда мне заявили: "Наташ, пошли со Славиком
поиграем, может на машине довезёт." Тут уж я, конечно, не пошла, убежала с
ребятами на электричку.

"...Не побегу, камнем замру -
Надо уметь жить на ветру..."

Сейчас мне вдруг в голову пришла мысль, а что если меня он использует,
чтобы с Любой как-то найти общий язык... Нелепо как всё... Его как магнитом
тянет в кружочек, если играет здесь Люба. А я как "бесплатное приложение
к желанному титулу".

26.11.1976 Пятница.

С утра сегодня падает хлопьями новогодний снежок. Морозно, проглядывает
солнышко. Вечером возвращалась с тренировки, снег хрустит под ногами.
Дивная ночь! По телевизору ещё фильм посмотрела "Любовь при нуле градусов".
Снова грустно стало. Оказывается, есть на свете любовь.

...Мы живём, пока любим,
Проводить любовь грустно.
Без Большой любви людям...
На Большой земле грустно

Но в жизни всё иначе, чем в песнях. Любовь - зла, может и не придти.
И вообще, как говорит Л. Фейхтвангер в "Гойе" "Счастье не приходит, -
с счастьем родятся, как с носом или с ногами, с задницей и всем
прочим; или ты с ним родился, или нет..."

27.11.1976 Суббота.

Решила отоспаться за неделю, и проснулась в 11 часов дня. В Раздорах уж,
наверное, режутся во всю. Погода чудесная. Морозец, слабое солнышко, снежок
свежий, пушистый. Лыжи ещё никак не просмолю. Правда, декрет (давно не
было, соскучилась), да Тию в командировке - всё это лишило возможности меня
открыть лыжный сезон.

Полночь того же дня.

Как прекрасно он начался... Боже, твоя власть. Я дома. Вся шея в синяках и
засосах, но всё же я дома. Давно у меня уже не было засосов. Когда -то Сосо (это
было так давно, и как я тогда переживала!) Но что за засос был тот по сравнению
с теперешними! Благо, сейчас уже ночь, и мама не очень присматривалась ко
мне, а отец уже спит. Но завтра... Да, теперь спасёт только водолазка до ушей.
Но с таким поведением я не только засос, сифилис могу заработать.

Плохо я знаю Славу, я ещё не насытилась его подлостью. Мало мне, мало. Да нет,
пожалуй теперь-то достаточно. Шейка хороша, не налюбуюсь.

Всё так хорошо началось!... Наигралась со Славой на Поляне, он подошёл ко мне,
предложил подвезти. Мы и Стас зашли в пивбар на Бобруйской, выпили по
кружке пива, а потом чёрт меня дернул зайти с ним в чебуречную у метро.
Мы мило беседовали "за жизнь", всех просили не занимать нашего столика.
Но потом всё же к нам подсели двое молодых ребят, один из которых и являлся
причиной вот этих "симпатичных синячков" на моей "лебединой шейке".
Успокаивает только то, что мог и на лице поставить какое-нибудь клеймо, но
лицо и губы вроде целы.

В общем, что тут расписывать, попросту, Слава перебрал. Таким пьяным и
грубым я его не видела никогда. Я не позволяла ему сесть за руль, просила
этих ребят выйти из машины, но мои старания переубедить троих пьяных
мужиков, конечно, ни к чему не привели. Тогда я заявила, что с ними никуда
не поеду.

Слава мне заявил: "Забирай свою сумку и уходи."  Я разозлилась и вышла. Эти
ребятки стали меня догонять. В итоге получилось, что Слава уехал. Они мне
сказали что в сторону Крылатского, - ведь их портфели были в его машине.
И я протащилась с ними до Крылатских гор. Далее было предложено зайти к
одному из них домой. Тут уж я кое-как отбрыкалась, и поплелась в сторону метро,
плача горькими слезами, приговаривая: "Так тебе и надо! И поделом тебе. Нашла
любовь? Дура."

Но доплакать одной мне не удалось. Меня догнал один из этих друзей, и стал
целовать в мокрые глаза. Причём, он говорил такие вещи... "Ты что, очень его
любишь, этого, с жигулями? Да он издевается над тобой! Если бы меня любила
такая девушка, да я бы умер за тебя."  Шейку он мне разукрасил, чтобы я не
встречалась со Славой завтра...

Мужики сволочные всё же. А мне за все дела надо снять штаны, и как следует
нахлестать, это я легче перенесла бы, чем завтра сочувственные взгляды
мамочки.

28.11.1976 Воскресенье.

С утра позвонила Валентине, спросила, чем вывести засосы. Оказывается,  надо
было сразу вазелином смазать. Кое-как прокрутившись дома, я надела свитер
под горло, и умотала на Поляну. Сверху на красный свитер натянула безрукавку,
чтобы не так жарко  было играть.

Все сразу отметили, что мне так хорошо. Даже Генерал, проходя мимо, заметил
вскользь: "Тебе этот цвет очень идёт". Было отрадно думать, что никто не
догадывается, что у меня под этим свитером, какая память.

Вечером, себе на удивление, я встретилась с этим злополучным Колей. Я не
думала, что он придёт, а он не надеялся, что приду я.  Я ему сказала, что самое
ужасное, что он мне мог сделать, это то, что сделал. Он оправдывался, извинялся,
но такие вещи не прощаются. Я ему сказала, что не понимаю, за что меня можно
было так оскорбить, хотя в глубине души, конечно, было за что.

Это наказание, которого я сама добилась, и надо его выдержать более менее
стойко. Наверное, это долго не пройдёт. Мне всё кажется, что это один из
страшных снов, а проснусь, открою шею - а там ничего нет. Приснилось же мне
как-то, что я беременная, не знаю от кого, и так мне было страшно рожать.
А проснулась - и такое облегчение сразу... Да, судьба играет человеком.

Но как бы там ни было мне горько, а Слава-то сегодня не приехал.  Может,
случилось что... Господи, может, он в больнице. Придётся ждать до следующего
выходного. Сегодня он должен был мне привезти книгу за которую "можно
сесть в тюрьму", книгу о любви на английском языке с картинками. Он сказал,
что несмотря на своё физическое совершенство, я полная невежа в области секса,
и что нельзя быть такой неподготовленной, и тешиться своим целомудрием.

Для него не является самоцелью лишить меня девственности,  для него более
подходит женщина. Но он уважает меня, и в то же время не хочет, чтобы мной
владел какой-то проходимец. Туманные все эти разговоры вёл он со мной до
полного споя, пил за мои глазки, которые, кстати, были накрашены. А привлекло
его во мне то, что оказывается я единственная женщина, которая лежала с ним в
постели и ничего не имела.
"Ты просто не успел, Слава, у тебя было мало времени... "
Может, за это он и мстит мне всё время. Да, не согрешишь-не покаешься.

29.11.1976 Понедельник.

Каюсь уже второй день. Тешу себя надеждой, что завтра принесут мне бодягу.
В аптеках нигде нет, как обычно. Мажу всеми мазями подряд и глажу, только бы
скорее избавиться от этого позора, как же я появлюсь на тренировке...И в бассейн.
Веруня достала абонемент по субботам, даже к врачу за справкой не сходишь,
хуже чирия. Напасть так напасть.