Красота спасет мир?

Она была юной и прекрасной, с блестящими глазами и страстной душой и затаенной мечтой. Анна Васильевна Тимирёва, урождённая Сафонова, родилась в 1893 году в Кисловодске в семье дворян. Когда ей исполнилось тринадцать, семья переехала в Санкт-Петербург. Там Анна обучалась в гимназии княгини Оболенской и с отличием закончила её в 1911 году. Она была необычайно образованной девушкой, свободно владела немецким и французским языками.

В восемнадцать лет Анна вышла замуж за морского офицера Сергея Тимирёва и через три года подарила ему сына Владимира. Жизнь её казалась счастливой и устроенной, пока в 1915 году судьба не свела её с Александром Васильевичем Колчаком.

Говорят, Александр  Колчак был невероятно красив, может быть поэтому и произошла вся эта история. Они встретились в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки), где служил её муж, капитан первого ранга. Анна Васильевна вспоминала: "Стоило мне только увидеть его, как сердце моё безошибочно определило: он — тот самый, которого я ждала с первых дней своего девического сознания и о котором никогда не переставала думать. До него, до встречи с ним, меня ещё, собственно, не существовало. Я была только внешней оболочкой для той души, какую Господь предназначил создать из его ребра. Лишь познав его, я увидела и услышала себя как женщину и человека".

Это была настоящая страсть, которая не знала преград. Анну Васильевну и Александра Васильевича не остановило даже то, что оба они были несвободны. Их встречи стали частыми, а любовь — всепоглощающей.

В 1917 году, после революции, супруг Анны эмигрировал. Жена и сын Колчака остались в Париже. Как только Александр Васильевич вернулся из Англии, Анна Васильевна поспешила к нему. В 1918–1919 годах она работала в Омске переводчицей отдела печати при управлении делами Совета министров и Верховного правительства, которым теперь руководил Колчак. Часто её видели в больницах рядом с ранеными, в мастерских по пошиву белья для солдат. Она неизменно была рядом с ним, поддерживая во всех испытаниях.

Когда армию Колчака разбили красные, и руководители Чехословацкого корпуса при молчаливом согласии французского генерала Жанена согласились выдать его Военно-революционному комитету, Анна не покинула возлюбленного. Когда чекисты на протяжении двух недель допрашивали белого адмирала, она добровольно пошла под арест. Трижды она прорвалась к нему на свидание, поддерживая своего любимого перед неизбежной смертью.

После расстрела Колчака Анну Тимирёву выпустили из тюрьмы, но именно тогда начался её настоящий крестный путь. Уже в июне 1920 года её отправили на двухлетние принудительные работы в Омский концентрационный лагерь. После освобождения она подала властям прошение о выезде из страны в Харбин, где жил её первый супруг, но в ответ пришла резолюция: "Отказать" и ещё год тюремного заключения.

В 1922 году её арестовали в третий раз, а в 1925 году отправили в тюрьму ещё на три года — за связь с иностранцами и бывшими белыми офицерами. После освобождения Анна Васильевна вышла замуж за инженера-путейца Владимира Книппера, надеясь найти покой.

Но весна 1935 года принесла новый арест — за сокрытие своего прошлого. Лагерь через некоторое время заменили поднадзорным проживанием в Вышнем Волочке, где она проработала дворничихой и швеёй. В 1938 году произошёл уже шестой по счёту арест. На свободу Анна вышла лишь после окончания войны. К тому времени из родных у неё никого не осталось: двадцатичетырёхлетнего сына Володю расстреляли 17 мая 1938 года, а Владимир Книппер не выдержал тягот и в 1942 году умер от инфаркта.

Жить в Москве Анне не разрешили, и она перебралась в Рыбинск, тогда Щербаков, устроившись на работу бутафором в местном драматическом театре. В декабре 1949 года Анну Васильевну снова арестовали — на этот раз за "антисоветскую пропаганду" по клеветническому доносу коллег по цеху. Снова десять месяцев Ярославской тюрьмы, этап в Енисейск, снова возвращение в Рыбинск и работа в драмтеатре.

К тому времени она уже выглядела как интеллигентная, аккуратная старушка с яркими живыми глазами. В театре никто не знал историю Анны Васильевны, связанную с Колчаком. Вот только все удивлялись, почему режиссёр театра — поговаривали, что он из дворян — всякий раз, когда видел Анну Васильевну, подходил и целовал ей руку.

Реабилитировали Анну Васильевну только в 1960 году. Она сразу переехала в Москву и поселилась в коммунальной квартире на Плющихе. Ойстрах и Шостакович выхлопотали ей пенсию в 45 рублей. Иногда её приглашали в массовку на "Мосфильм": в "Бриллиантовой руке" Гайдая мелькнула она в роли уборщицы, а в "Войне и мире" Бондарчука на первом балу Наташи Ростовой — в образе благородной пожилой дамы.

За пять лет до смерти, в 1970 году, она написала строки, посвящённые главной любви своей жизни — Александру Колчаку:

*Полвека не могу принять, 
Ничем нельзя помочь, 
И всё уходишь ты опять 
В ту роковую ночь. 
А я осуждена идти, 
Пока не минет срок, 
И перепутаны пути 
Схоженных дорог. 
Но если я ещё жива 
Наперекор судьбе, 
То только как любовь твоя 
И память о тебе.*

Анна Тимирёва прожила жизнь, полную испытаний и утрат, но её сердце навсегда осталось с Александром Колчаком. Их любовь была больше, чем жизнь, больше, чем время — она стала легендой, романтической историей, случившейся на самом деле.