Судя по количеству читателей, заинтересовавшихся жизнью офицера, тема оказалась интересной, и у меня возникло желание продолжить рассказывать о нашей жизни в деревне на ниве сельского хозяйства. Нашему генералу идёт уже семидесятый год, а мне скоро праздновать полувековой юбилей. Описывать я буду события последних 10 лет. Как вы помните, мы обосновались в окрестностях Красногорска, приобрели некоторый опыт в агрономии и зоотехнии, приобрели некоторую технику, что позволило не шибко гнуть спину на сельхоз работах. Впечатляет тот факт, что отец, уйдя в отставку почти инвалидом, физически окреп, даже помолодел. А Надежда Александровна, вообще, расцвела. Она у нас числится заведующей козлиной фермой. Одно неудобство - приходится возить детей в школу за 15 км. Две снежные зимы срывали учёбу наших ребят, поскольку дорога становилась непроезжей. Моя Ната (а дочку мы теперь зовём Талей) решила освоить педагогику. И когда школа была недоступна по 2 недели, она успешно заменяла им и математичку, и физичку, и литераторшу. Мы с ней поочерёдно возили детей в школу. Шоферские навыки Наты меня восхищали.
Наше решение расширить козлиную ферму наткнулось на отсутствие свободной земли. И цех по выработке сыра оставался в мечтах.
Мои братья уже несколько лет назад тоже уволились из армии и посвятили себя охранной деятельности, оберегая толстосумов. Квартиры им обещали в окрестностях Питера, а не в самом городе. И ютились они в тех же клетушках, где выросли их жёны.
На второй год после того, как мы построили свою фазенду, они со всем выводком летом приехали к нам. Было шумно, весело и тесно. Мои двойняшки подружились с их ребятами, а я продолжил особые отношения с Лилей. Она очень подросла, вытянулась и перешла уже в 5 класс. Однажды после бани мы пили чай на веранде. Отец после рюмочки коньяка оживился и сказал: «А почему бы и вам не перебраться к нам поближе?» Питерская публика притихла и задумалась. А отец продолжил: «Чего вы цепляетесь за этот гнилой город? Вы же друг у друга на головах сидите. Да, там у вас музеи, театры, кино, клиники, магазины и вечные простуды, болезни. А мы здесь второй год, и никто ни разу не заболел. Зато у нас, как и у вас, есть хороший интернет, мы имеем возможность не только питерские музеи, но музе и всего мира посещать, когда только захотим ». Я забыл сказать, что зовут жён моих братьев (Алексея - старшего и Сергея) одинаково Иринами. У Алексея сына звали Иваном, дочка знакомая вам Лиля. У Сергея был сын Виталий. Ирина номер один неожиданно для всех выступила с таким заявлением: «Я давно думала, что мы глупости творим, цепляясь за Петербург. Нам же ничего не светит в плане хороших квартир. Ребята наши постоянно болеют, едим мы вволю, но что мы едим, одному Богу известно. А кому позарез нужны музеи и кинотеатры, то пусть в отпуск или в каникулы туда и ходят». Ирина -2: «Наши бравые офицеры не накопили за всю службу деньжат, чтобы купить приличные квартиры в Питере. А то, что нам обещают дать в сотне км от города, ещё непонятно что эту будет …». – «Так и за вас нам особого приданного не дали, - съязвил Алексей. – « Так какой итог нашего собрания? Проведём поимённый опрос. Прошу высказываться, - предложил генерал, наливая по второй, - начнём с женщин. Ирина -1, говори». – «Если бы у нас был такой дом, как у вас и рядом с вами, надеюсь, Игорь и Наташа не против, то я без сожаления уехала бы из Питера». Генерал: «Кратко и ясно. Молодец». – «А я свою суженую поддерживаю полностью»,- заявил Алексей.
- «Знаете, что я подумала,- сказала Ирина-2, - Вы вот нам рассказывали, какие трудности зимой бывают со школой для ребят, а ведь мы обе педагоги с большим стажем. Если переберёмся к вам, то сможем обучать детей дома. Мы с Сергеем уже обсуждали вариант переезда поближе к вам». – «Было бы здорово, если бы среди нас оказался врач. И совсем бы хорошо, если бы он был педиатром. Тогда нам от государства, вообще, ничего не понадобилось, кроме электричества и газа. Мнение детей потом спросим отдельно. Это нам тоже будет интересно» -, сказал генерал. – «Так у Витьки жена - детский врач. Давайте и его агитировать в нашу команду. Правда, он уже крепко окопался в районе аэропорта Домодедово. Но, попробовать можно», - заявил я. - « Это что же получается? Нам надо будет ставить два дома? А то и три». - «Лиха беда начало, - вдруг заявила Надежда Александровна, - Вы видели, господин генерал, - как на нашей улице бригада ребят из Белоруссии за месяц возвела хоромы почище наших». Наташа своим заявлением всех остудила: « Иван Алексеевич, а Вы вспомните, чем закончился наш поход за 5 гектарами. Нам же их не дали. И в этом посёлке нет места для строительства нового жилья. И нет земли для подворий».
Да… Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Что же будем делать?
- «Обратимся к папе (Петр Петрович-отец Наташи). Где-где, а под Тверью полным-полно пустующих деревень и обширных угодий. Да и чиновничество там не испорчено, так как в Подмосковье». Генерал: «Наша Наталья – не по годам мудрая. Однако, инициатива наказуема. Я, как старший по званию в этом батальоне, поручаю ей начать переговоры с Петром Петровичем. Вводная будет такой: недалеко от проезжей дороги или трассы. Деревенька, какой бы она не была убогой, должна иметь работающую электрическую сеть, совсем хорошо, если она будет газифицирована. Желательно, чтобы был приличный водоём, массив леса или сосновый бор и ягодное-грибные угодья. И, конечно, нужна свободная земля». – «У Вас, господин генерал, вообще-то, формируется не батальон, а колхоз. И насколько я разбираюсь в географии, то Пётр Петрович, наверняка, найдёт нам такую площадку», - иронично заметила Нота. Мы и не заметили, что идёт уже второй час ночи, и удовлетворённые достигнутым, разошлись по спальным местам.
Пётр Петрович всерьёз взялся помочь нам. Они с Варварой Тимофеевной понимали., что если мы поселимся где-то рядом с ними, то общение будет более частым, и им будет жить спокойнее, так старость не за горами. Буквально через две недели он предложил посмотреть выбранное им место. Делегация в составе генерала и подполковника с женами срочно прибыли в Тверь. Оттуда на двух машинах мы поехали на смотрины. Судя по спидометру, проехали уже более 40 км и остановились в деревне под названием Чуфаровка, состоящей из одной улицы. Гравийка, по которой мы прикатили, отходила от трассы Москва-Петербург и вела прямо к деревушке. С другой стороны гравийки простирались луга, когда-то заливные, с многочисленными старицами, а за ними протекала матушка Волга. Мы подъехали к сельсовету, где нас встретила староста, давнишняя знакомая Петра Петровича по партийной линии. П.П. предупредил, что эта дама ругает действующую власть, ненавидя её за то, что лишилась повышенной персональной пенсии за партийные заслуги. Из её слов следовало, что в деревне на постоянной основе живут всего 5 человек, одинокие пенсионеры, которым некуда податься. Правда, 2 раза в неделю сюда приезжает автолавка. Может приехать и скорая помощь при необходимости. Вызвать её и полицию, может только она, потому что администрация района выдала ей сотовый телефон и оплачивает его. Электричество подаётся постоянно от Конаковский ГРЭС. Деревня газифицирована в далёкие времена, в пустующих домах газ отключен. В обязанности этой старосты входит в основном только одно, обеспечить стариков топливом на зиму. На вопрос, почему не используется газ для отопления домов, она ответила, что у стариков нет средств оплатить оборудование для отопления. Из 40 домов деревни с весны до глубокой осени в 16 живут дачники из Твери. С ними хлопот почти нет. Культурные люди, законопослушные. Двенадцать домов бесхозные, у остальных 12 есть хозяева или наследники, но они разбежались по всей стране. Реестровая стоимость бесхозных домов на участках по 25 соток удивила своей мизерностью. Наш вопрос, можно ли их купить, она адресовала в районную администрацию, куда мы и отправились. А по пути заехали на лесопилку местного деревообрабатывающего комбината (ДОК) и выяснили, что можно по вполне умеренной цене купить сосновый брус в неограниченном количестве, поскольку основной потребитель их продукции, Финляндия, перестала закупать брус. Им подавай только кругляк. Двинусь дальше и, переглянувшись, рассмеялись. Мы вели себя так, как будто бы уже решили обосноваться здесь.
В администрации приветливый чиновник вынул большую карту района и объяснил нам, что, действительно, указанные нами участки можно выкупить в собственность, каждый в отдельности или все разом. А луговину можно взять в аренду на 49 лет и тоже по вполне приемлемой цене. Расставаясь с нами, он предупредил, тянуть с решением долго не стоит, можно оказаться у разбитого корыта. На этом наша экспедиция завершилась. Пётр Петрович на своих старых Жигулях отправился в Тверь, а мы – в сторону Москвы.
Все последующие дни, как я заметил, взрослая публика ходила в задумчивости. Никто не решался выступить первым. За очередным чаепитием генерал затеял разговор: «Я почти уверен, что Наташа, наш юрист и бухгалтер, уже прикинула, в какую сумму нам обойдётся эта авантюра». Наташа откликнулась сразу: «Если мы сдадим две городские квартиры, которые нам принадлежат, то на приобретение участков и аренду лугов, нам хватит. Я хотела бы спросить, зачем нам 12 участков. Нам достаточно 4, а если Виталий согласится, то 5». Я, прочитавший произведение друга в Прозе. ру, предложил всем ознакомиться с ним и вникнуть. А потом продолжить наш разговор. Меня прельщала идея создать посёлок на весьма соблазнительных условиях жизни и работы на земле.
Утром я позвонил другу и поделился с ним нашими планами, в которых фигурировал, и он со своей женой-врачихой. Витька сначала расхохотался, а потом сказал, что подумает, посоветуется с женой и даст ответ. А потом серьёзно сказал: «Замес у вас крутой, мне по душе такая идея». Буквально через день он соединился со мной в Скайпе и сообщил, что жена упёрлась рогом и никуда из Москвы и Подмосковья уезжать не собирается. – «Будь я помоложе лет на 20, нашёл бы ей замену и точно приехал бы к вам. Но замену для вас я всё же нашёл». Он рассказал, что семейная пара Барышниковых, инженер Степан и врач Тамара с двумя детишками, разочаровались в городской жизни, мыкаясь по съёмным квартирам, готовы присоединиться к нам. Он сказал, что парень рукастый и головастый, а жена неплохой врач. Дал номер сотового, по которому можно с ними поговорить.
Удивительно, что обсуждение вопроса со всеми заинтересованными лицами в так называемом Зуме организовали нам Иван-2 и Наташка-2. Результат этой встречи был таков: выкупаем все 12 участков, берём в аренду 50 га лугов вместе с озерцами и старицами, кто может, берёт потребительские кредиты. Сводим все средства в одну кассу, за которую будет отвечать Ната, нанимаем уже знакомую нам бригаду белорусов для сноса гнилушек и подготовки фундаментов пока для пяти коттеджей, площадью не менее 140 кв. м. каждый, но разной планировки. По предложению мудрого генерала Наташе поручили готовить документы на создание потребительски-бытового кооператива, куда мы все должны войти на разные престижные должности. Кто скотник, кто дояр, кто полевод, кто садовод, кто механизатор. Конечно, председателем кооператива, несомненно, будет отставной генерал. Как только был оформлен кооператив, мы получили свидетельство на право собственности на землю.
Наш проект по созданию козьей фермы и цеха сыроварения в Подмосковье провалился. Правда, Надежда Александровна успела приобрести ещё одну молочную козу англо-нубийской породы с ушами, висящими как у спаниеля. Изюминка заключалась в том, что первая порция сыра, полученная из молока этой козы, оказалась совершенно не похожей на обычный сыр. Мы все были в восторге от вкуса и запаха этого божественного продукта. Все последующие сыры абсолютно не были похожи на первую порцию. Следствие выявило удивительный факт. Оказалось, что в сыроварении первой порции поучаствовала Таля. Она помогала бабушке и без её ведома сыпанула небольшую горсточку сухого молотого хрена в кастрюлю. Что интересно, когда это выяснилось, то осознанные эксперименты с хреном такого результата не дали. Настырность Н.А. привела к тому, что всё-таки волшебного вкуса она добилась. Наш генерал сказал: «Пусть это будет ноу-хау, которое надо держать в секрете от посторонних». И попросил Наташу поинтересоваться, как застолбить это изобретение с двумя авторам, бабкой и внучкой. Поскольку на новом месте у нас, возможно, не будет ограничения по кормовой базе, то мы рассчитывали на то, что коз будет не менее двадцати при одном козле. Прикидки показали, что от этой фермы будет очень неплохой доход. А если вкус нового сорта понравится покупателям, то можно и увеличить поголовье.
Последующие события развивались стремительно. Белорусские ребята, узнав об объёмах предстоящей стройки, воодушевились, понимая, что работа будет выгодная и надолго. Они сказали, что из бруса сруб сделать гораздо быстрее и дешевле. Но тверская зима вряд ли позволит сохранять комфорт внутри дома при толщине стены 150 см. Брус только такой толщины выпускает местный деревообрабатывающий комбинат. Строители предложили срубы снаружи облицевать блоками из лёгкого бетона. Мы впервые услышали о таком материале. Действительно, он уже серийно выпускается, и суть его в том, эти блоки делаются с наполнением бетона древесной стружкой. Стоимость этих блоков хотя и кусалась, однако была приемлемой. Эти ребята удивили нас ещё и тем, что фундамент предложили сделать на сваях. По Скайпу прислали нам схему таких фундаментов и эскизы домов. Мы переслали все эти материалы Витьке. Он проконсультировался со специалистами, которые одобрили эту схему. А насчёт эскизов домов высказался так: «Вам виднее. Вам в них жить». Мы послали белорусам своё добро на такие фундаменты. А те, не дожидаясь аванса, который мы не могли выдать, не получив ссуду, согласились выслать бригаду для возведения фундаментов. Петру Петровичу пришлось срочно купить 2 бетономешалки, цемент, гравий, песок и арматуру, с чем он успешно справился. Догов
Все работы белорусы снимали на видео, как сносились гнилушки на наших участках бульдозером, нам присылали видеоролики. Самое интересное было потом, когда стал возводиться первый фундамент. Эти ролики мы смотрели как детектив. Удивляла уникальность и в то же время простота технологического процесса. Вряд ли стоит описывать подробности, но в течение месяца уже все 5 фундаментов были готовы.
Из 12 участков на 9 были фруктовые деревья, кусты смородины и малины. Малина заполонила всё пространство. Надо было убирать все одичавшие деревья, но рука не поднималась уничтожать то, что когда-то заботливые крестьянские руки посадили и вырастили. Посоветовались с толковым садоводом, послав ему фотографии. Он однозначно заявил, что этим посадкам не менее полувека, а то и более, и посоветовал выкорчевать всё и посадить новые саженцы хороших районированных сортов. Был конец осени, и мы смогли организовать только выкорчевывание, а посадка откладывалась на следующий год.
Через наш луг шла едва заметная полевая дорога к Волге, видимо, ею пользовались редкие рыбаки. Законом запрещалось ограничивать доступ к водоёмам, но нам не хотелось, чтобы через теперь уже нашу луговину кто-то постоянно ездил. Огородить 50 га нереально. И мы по совету Петра Петровича накатали по границе нашего участка другу просёлочную дорогу к реке. Засушливая осень позволила нам это сделать.
Видеоконференции, так мы стали называть наше общение в интернете, проходили регулярно. Одну из них мы целиком посвятили специализации. Рассуждения наши строились следующим образом. Трёхлетний опыт жизни на усадьбе под Красногорском убедил нас, что 4-х соток огорода вполне достаточно для полного обеспечения семьи всеми овощами на круглый год. Козья ферма давала вполне достаточно молока для нашей семьи. Но вот с мясом была проблема. Говядины, свинины и диетического мяса у нас не было. Приходилось покупать на рынке и в магазинах. Но, качество нам гарантировалось только на словах и на бумаге. И в нем мы были далеко не уверены. Надежда Александровна утверждала, что свиное сало имеет уникальное свойство и употреблять его надо регулярно в небольших количествах. Из всех попыток купить хорошее сало, только одна оказалась удачной. Подвох, который ожидал нас всех, заключался в том, что кому-то придётся заняться откормом бычков, содержанием свиней. А козьего молока тоже будет не хватать, надо заводить дойную корову. Надежда Александровна хорошо помнила колхозную систему, где было всё общее, и никто ни за что не отвечал. И волокли из колхоза кто что мог. Ирина-1, начитавшись всяких романов и насмотревшись фильмов, заявила, что были же и хорошие колхозы. На что генерал сказал: «Да. Штук 20 на всю страну». Видеоконференция была сорвана и закончилась полным раздраем мнений.
Отец решил посоветоваться с Витькой на эту тему. Судя по его публикациям, на которые он нас ориентировал, кооперация рассматривалась как одна из основных форм организации производства. На мой вопрос, стоит ли нам кооперироваться или вести каждому индивидуальное хозяйство, он прочёл нам лекцию о том, что Россия ещё в царские времена была впереди всех стран по кооперации. Столыпин в своих реформах тоже уделял ей большое внимание. А Чаянов построил глубокую теорию по кооперированию. А вот большевики сразу после революции решили пойти своим путём и начали с коммун. Чем это всё кончилось известно-полным провалом. Колхозно-совхозная система не накормила страну вдоволь. А передовые колхозы и совхозы существовали вопреки политике партии и государства и только благодаря таланту некоторых руководителей. – «Так что же нам делать? Ведь, по сути, из 4 семей три в прямом родстве. И Барышниковы, примкнувшие к нам. Ну, ты же понимаешь, что создать комфортную среду для проживания в этой деревне мы можем только тогда, когда обеспечим баланс производства всей продукции, которая отличается от магазинного высокого качества. Одно дело содержать коз и птицу, другое дело свиней, коров и бычков. Тут и по кормам, и по труду большая разница. Хорошо, вот наша семья будет специализироваться на содержании коз и птицы. А этим трём семьям что, жребий тянуть?» - «Ни в коем случае. Сначала выясните их предпочтение. Если они не захотят заниматься скотоводством, то у вас есть вариант привлечь новые семьи с предложением для них заниматься именно коровами и свиньями. Теперь что касается внутреннего взаимообмена продукцией. На старте коллективно принять правило проводить его по себестоимости. Надеюсь, что Наташа справится с этой задачей. Если она не справится, я готов ей помочь». – «Это что же получается, Ирка-1, или Ирка-2 приходит к Н.А. и хочет взять сыра. Н.А. берёт сыр, несёт на весы и говорит, с вас рупь двадцать?». – « Почти так. Но не совсем. Взаиморасчёт должен производиться не чаще, чем раз в квартал, но учёт движения товаров между кооператорами должен вестись скрупулёзно». – «Что-то мне тут не всё понятно». – «Понимаешь, Игорь, какими бы не были ваши отношения, их может испортить любой пустяк. Не зря же существует мудрая пословица: дружба дружбой, а табачок врозь. Одно дело, когда соседка приходит и просит щепотку соли или краюшку хлеба, другое дело постоянный обмен продукцией. Рано или поздно все ваши 12 участков займут другие, мало известные вам люди, и первым условием их заселения на вашу улицу будет письменное согласие неукоснительно соблюдать устав кооператива. – «Попробуй заставить Надежду Александровну продавать сыр сыну генерала. Я, вообще, не представляю, как это можно делать».
- «А вот возьмите и обсудите эту схему. Вы же берётесь за дело не одного года. Если хотите сохранить товарищеские отношения со всеми членами кооператива, то действуйте именно так».
Следуя советам Виталия, мы-таки провели «мозговой штурм», в котором участвовали все наши партнёры. После вопроса, кто хочет заниматься свиноводством, энтузиастов не нашлось. Зато сразу две семьи (Алексея и Степана) высказали желание выращивать бычков для получения мраморной говядины. Семья Сергея проявила инициативу, видимо, под давлением Лили, разводить кроликов, хотя этой продукции в нашем списке пока не было. Вакантным осталось место по молочному скотоводству. Вот вам и дружный коллектив. Отец, подводя итог этого штурма, с удовлетворением отметил: «Я-то думал, что вы планируете ехать в Чуфарово, как на дачу. Оказывается, вы и работать собираетесь. Это похвально. А для содержания коров и свиней мы найдём желающих. Мраморное мясо, если оно окажется в избытке, принесёт нам хорошую прибыль». На этом видеоконференция закончилась.
Наши строители, ставшие нам друзьями с золотыми руками и светлыми головами, неконфликтные, не рвачи, доброжелательные, пообещали первый дом сдать под ключ в июне следующего года. Кто-то из нас заметил, что они совершенно не матерятся и не курят. – «А я видела, что перед едой их бригадир произносит небольшую речь»,- заметила Таля. – «Я это тоже видел», - подтвердил Иван. Когда дети куда-то убежали, генерал обратился к нам: «То, что заметила малышня, я знаю. Эти ребята баптисты. И вы относитесь к их вере деликатно, не обидьте их ненароком». – «А за что же тогда наше государство запретило эту секту? Кому хуже становится от того, что эти люди не матерятся, не пьют, и не курят?» - в задумчивости спросила Ната. Мы с отцом не нашли что ей ответить.
На очередной видеоконференции обсуждался вопрос, кому первому быть новосёлом. Единодушно решили, что это будет семья Степана. Их жизнь в коммуналке была невыносимой в сравнении с нашими условиями. Да и финансы у них «пели романсы». Их комнатушка в 18 кв. метров на четверых ещё с пятью семьями, общим туалетом, ванной и кухней не шла ни в какое сравнение с хоромами, которые ожидали их в июне.
Вместе с тем надо было срочно решать, что делать с тремя га земли при подворьях: оставить на зиму как есть, полущить, проборонить или что-нибудь посеять в зиму. Витька рекомендовал посеять озимую рожь, а весной те участки, которые пойдут под огороды и посадку картофеля, просто полущить. Дело осложнялось тем, что рядом с сельсоветом находилось 9 наших участков. Потом стояли два дома дачников похожих на курятники. А затем снова три наших участка. Первое наше желание сводилось к тому, чтобы уговорить этих хозяев поменяться участками, чтобы не было чересполосицы. «Любительница» действующей власти пообещала найти их и уговорить, но ей это не удалось. Эти дачники, закончив сезон, отбыли за рубеж на отдых. В который раз помог Пётр Петрович. В соседней ещё полуживой деревеньке он нашёл фермера Николая, и тот за небольшую плату обработал все наши участки и посеял рожь. У него болела жена, и Тамара положила её в стационар своей больницы в Москве и крепко ей помогла. Мы договорились с этим фермером, что разнотравье на наших 50 га он скосит для своей фермы. Он, правда, уже несколько лет пользовался этим бесплатно, договорившись с нашим старостой, поскольку земля по документам принадлежала государству, а, по сути, была бесхозной. Староста от этой сделки получала бесплатно молоко, масло, творог и, конечно, была не очень довольна, что земля приобрела хозяев.
За очередным чаепитием завязался разговор о Красногорской фазенде. Мы уже так к ней приросли, что продавать в случае переезда в Тверскую область, очень не хотелось. Но жить на две усадьбы тоже не дело. Неожиданно на меня вышел сослуживец по Украине, уехавший в Чечню к родителям, не захотевший остаться в армии, майор Васильев. Он, так же как Степан, с семьёй мыкался по квартирам, после того как в спешном порядке покинул Чечню. Я рассказал ему, какой жизнью я теперь живу. Его жена, ни секунды не раздумывая, заявила, что и они бы с удовольствием занялись бы тем же самым. Тем более, что она была зоотехником и не понаслышке была знакома с содержанием овец. Отец, когда узнал об этой истории, неожиданно предложил поселить их временно у нас, места хватало, и присмотреться, тем ли людям мы отдадим свою Красногорскую усадьбу. Так вскоре и сделали. Любопытен тот факт, что двое их сыновей были погодками с нашими. Они быстро подружились. Забегая вперёд отмечу, что когда началось большое переселение, «чеченцы» не захотели с нами расставаться и просились с нами на тверскую землю.
Наши дети, весь выводок, незаметно подрастали. Питерские парни под влиянием деда уже в 7 классе определились с выбором профессии и нацелились на то самое училище, которое закончил я. Но, больше всего меня удивили мои дети. Таля мечтала стать ветврачом, а Иван заявил: «Я не могу её одну отправить неизвестно куда, я должен быть рядом, чтобы оберегать её от всяких жизненных соблазнов. Но, я хочу быть инженером». Единственным местом, где можно сочетать ветеринарию и инженерию, оказалась Тимирязевская Академия в Москве. Надо сказать, что ни мы с Наташей, ни мои братья с жёнами не сюсюкались с детьми с самого рождения. Они росли в нормальной обстановке уважения к труду и взаимопомощи. Главное, чего мы хотели, оберечь их от праздного шатания. Конечно, с раннего детства у них, как и у их сверстников, были и компьютеры, и телефоны, и телевизор, и музыкальный центр. Но, ко всей этой современной атрибутике было выработано нормальное отношение. На каждый гаджет выделено определенное время, и этого мы неукоснительно добивались. И у нас получилось. Что касается, их здоровья, тут Натка была настоящим диктатором. Она сначала загнала наших двойняшек на плавание, затем на гимнастику, волейбол, лыжи, коньки. Похоже, что её рост передался Ивану. К седьмому классу он вымахал до 172 см. и продолжал расти. А Таля, видимо, пошла в меня. Как только мы поселились на природе и регулярно парились в собственной бане, то забыли о всяких болячках. А вот у наших племянников проблемы со здоровьем оставались и тревожили их родителей.
На новоселье семьи Степана собралась вся рать. Но, до этого весной мы коллективно на нескольких участках посадили картошку, посевной материал нам дал Николай. Женщины успели посадить два десятка грядок овощей. А мужики на усадьбе Степана поставили тепличку. Мы с отцом наших дам предупреждали, что грядки устроят всем головную боль. Никакого урожая не будет, если всё лето не бороться с сорняками. А механизации этого процесса ещё никто не придумал. И будут они на коленках ползать между грядок и проклинать сельский труд. Дело кончилось тем, что пришлось всей бригадой выезжать на эти прополки.
Пётр Петрович где-то нашёл подержанный, но вполне приличный трактор МТЗ-82 с набором орудий и даже двухрядную картофелесажалку и картофелекопалку. Весь этот металл оказался на подворье Степана. Самое интересное произошло чуть позже. Как только в райздраве узнали, что в нашей деревне появился врач, так без всяких проволочек оформили Тамару участковым терапевтом с обслуживанием жителей двух соседних деревушек, обещая оплачивать коммунальные услуги и затраты на горючее для разъездов. Но, когда они узнали, что площадь дома позволяет выделить комнату для кабинета врача, то официально оформили службу участкового терапевта, обеспечив необходимое оборудование и медикаменты. Что нас удивляло, так это поведение чиновников. Буквально во всех присутственных местах на наши просьбы они откликались мгновенно. И делали всё возможное, а иногда и невозможное. Нигде никогда мы не встретили и намёка на мздоимство или взятку.
Дорога, вдоль которой строилась наша улица, когда-то в далёкие времена была единственной между Питером и Москвой. Иногда задумаешься, что тут и Пушкин проезжал, и Грибоедов, и Радищев, конечно, да и батюшка-царь на самолётах тогда не летал. А теперь, хорошо если одна машина в сутки проедет, а то и ни одной. Однако на новоселье несколько экипажей на этой дороге такую пылищу подняли, что пришлось задуматься, как бы изловчиться асфальт положить, хотя бы вдоль деревни. Обратились к Петру Петровичу, а он к шапочно знакомому главе района. Тот твёрдо пообещал включить в планы строительства в районе на 33-35 год. Посмеялись и успокоились.
Пройдёмся по-новому белоснежному дому под коричневой металл черепицей. Шесть ступенек вели на крыльцо под козырьком. За наружной дверью небольшой тамбур, из которого левая дверь вела в котельную. Там стоял универсальный газовый котёл, который в случае отсутствия газа мог работать и на угле, и на дровах. Тут же стоял бойлер на 150 л. Всю электрику дома монтировал я, а сантехнику - Степан с помощником. Где он этому научился, не знаю. Но, когда газовая служба и электроинспекция проверяли нашу работу, то никаких замечаний не было. На дом выделялся лимит 10 кВт. Слева же были туалет, ванна и кухня. Справа вдоль капитальной стены располагалась светлая комната 14 кв.м. и большая столовая 20 кв. м. В конце коридора лестница вела на второй этаж, где находились две спальни, кабинет - библиотека и небольшой зал. Из кухни можно спуститься в просторный принудительно вентилируемый подвал для хранения овощей и других припасов. Водоносный слой нашёлся на глубине 18 метров, и вода из скважины оказалась удивительно чистой и вкусной. Возникает вопрос, чем жизнь людей в этом доме по комфорту уступает современной городской квартире. Да ничем. Единственное неудобство доставляет хозяевам необходимость освобождать выгребную яму 2-3 раза в год. У нас в Подмосковье один предприимчивый товарищ приобрёл ассенизаторскую машину и обслуживал 2 садовых кооператива, крепко зарабатывая на этом вонючем бизнесе.
У читающих эти строки естественно возникает вопрос, во что обошлись эти хоромы. Не вдаваясь в детали, скажу, затраты составили около четырёх миллионов. На эти деньги в Питере или Москве можно приобрести только однокомнатный курятник. Вот и судите сами. Комфорт одинаковый, а простора нет. А здесь ещё и свежий воздух, натуральные продукты, рядом Волга и озёра с рыбой, болота с клюквой, грибы и ягоды. При этом близость крупного города (40 км до Твери) и трассы Москва-Питер (2,5 км).
Застолье по случаю новоселья получилось весёлым и бюджетным. Всерьёз стали обсуждать вопрос специализации этого подворья. Ведь Степан и Тамара твёрдо решили заниматься скотоводством. Для этого на подворье ребята построили хозблок из лёгкого бетона. По рекомендации Витьки мы собирались приобрести калмыцкую степную породу коров. Нам пообещали глубокой осенью продать двух стельных тёлок, но их вывоз из Калмыкии ложился на наши плечи. Поскольку эти животные приспособлены питаться только сеном и соломой, то к осени всё это мы уже должны иметь в избытке. Но, самое смешное произошло, когда настала пора убирать рожь. Весной часть её плантации мы пустили на сидериты и посадили картошку, а оставшиеся почти 3 га дали очень хороший урожай. На горизонте не маячило ни одного комбайна, чтобы её сжать. Девяностотрёхлетний Валерий Порфирьевич, один из пятерых пенсионеров нашей деревни, видя, что из зрелых колосков вот-вот посыплется зерно, предложил Степану применить дедовский способ жатвы. И стал учить, как вязать снопы, как копнить, как молотить. У него в сарае были и серпы, и грабли, и вилы, и цепы, брезентовый полог для обмолота. В одно из воскресений бабьего лета, пройдя инструктаж, разношёрстная компания, включающая и пенсионеров деревни, занялась уборкой. К концу недели десятки аккуратных копен свидетельствовали о нашей победе. Всё куриное поголовье деревни было обеспечено добавкой к рациону. По жребию каждому участнику досталось определённое количество копен, которое они должны были самостоятельно обмолотить. По скромным подсчётам живого зерна ожидалось примерно 3,5 тонны. А вся солома должна перекочевать на подворье Степана. Туда же фермер привёз около 5-ти тонн лугового сена.
Картошку убирали всем «колхозом», и на круг оказалось после переборки около 8 тонн. Куда девать такое количество? Раздали пенсионерам, отвезли по несколько мешков в Питер и Подмосковье, обеспечили полностью семью Степана, остатки сложили в погреб. Зато свежими овощами они стали питаться во второй половине лета, а Тамара осенью в подвале имела около ста банок овощных консервов. Для всех нас, приезжающих в деревню, тоже хватало.
Все мы сбежались смотреть на прибывших из Калмыкии красной масти с белыми звёздочками во лбу двух красавиц тёлок. Они показались нам спокойными, степенными, самостоятельными. В спешном порядке мы закупили оборудование «электропастух». И эти милые животные с утра до позднего вечера паслись на нашей луговине до самых заморозков.
А стройка продолжалась. Белорусы к сентябрю обещали сдать ещё два дома, куда предполагалось заселиться нашим питерцам. Те попросили в их домах запланировать тёплые веранды. Для строителей это не представляло никакой трудности. Зато Степан-мастер сантехник заявил, что при таких верандах газу они будут расходовать в 2 раза больше, чем в его доме. Но это обстоятельство Ирин не остановило.
Как и рассчитывали к сентябрю два дома были готовы, и питерцы, слегка рискуя, заселились. Любопытную картину представляло собой открытие школы. Двух наших педагогов строго аттестовали в районном управлении образования и разрешили старшей преподавать математику, физику, географию и историю, а младшей - химию, биологию, русский язык и литературу. Иностранный (английский) язык взялась дистанционно преподавать Наталья до тех пор, пока не переедет в деревню. Контингент учеников выглядел довольно смешно. Младший 4 класс должны были посещать 5 учеников из двух соседних деревень, где год назад закрылись, детей возили на автобусе в большое село. Пятый класс состоял из двух человек. Шестого класса не было. В седьмой класс записалась три ученика из деревни Николая. Одна девчушка и два его балбеса, погодки, один из них второгодник. В восьмом классе должна была учиться Лиля и ещё семь ребят из тех же деревень. И, наконец, в 9 и 10 класс записались брат Лили и сын Сергея. Кандидатов в одиннадцатый класс не нашлось. Было строго оговорено, что экзамены и аттестацию при переходе из класса в класс будет проводить комиссия из района, а не местные педагоги. После долгих споров всю эту публику распределили по двум классам. С 4 по 7 в одной классной комнате, а с 8 по 10 в другой. Получилось по 10 человек. С таким формированием классов педагогика вернулась в 19 век к земской школе. К октябрю выяснилось, в младшем сборном классе творится форменное безобразие. Эти два балбеса ходили в школу не учиться, а развлекаться, устраивали драки, издевались над малышами. Дёргали девчонок за косички. Не знаю, кому первому в голову пришла мысль пригласить в школу нашего генерала. Он приглашение воспринял всерьёз и явился в школу в парадном мундире со всеми орденами и медалями на груди. Даже мы никогда не видели его при полном параде. А дети и подавно. Отец сделал гениальный ход. Этих двух балбесов назначил своими помощниками, а сам себя назначил директором этой школы. Раз в неделю ребята по скайпу должны были докладывать ему, кто как учится, какие замечания получает. Братьев как будто подменили. Обе училки были восхищены педагогической мудростью генерала. Он пошёл дальше, поручил ребятам организовать помощь всем пенсионерам трёх деревень. Эту тимуровскую команду возглавил старший балбес по имени Егор, но уже не балбес и не второгодник. Всего пенсионеров было 27 человек. Они немного прибодрились, почувствовав реальную заботу о себе. А Валерий Порфирьевич взял шефство над нашими семьями. Житейской мудрости ему было не занимать. Когда-то он был классным бондарем, Сергей и Алексей под его руководством впервые в своей жизни изготовили бочки для квашеной капусты. Весь столярный и плотницкий инструмент он отдал братьям и был очень рад тому, что у него нашлись последователи, которым он сможет передать своё мастерство.
На очередной видеоконференции, когда обсуждали поведение прибывших калмыцких тёлок, я задал вопрос Ирине-1, умеет ли она доить коров. Неожиданно для всех выступила Таля с таким заявлением: «Эх, ты, папа, мраморное-то мясо можно получить только тогда, когда телёнок выкармливается молоком матери. И доить калмычек совсем не нужно». Ирина сделала вид, что она об этом знала и сказала: «Как-нибудь справимся». А дочка-то наша, оказывается, уже всерьёз готовиться стать ветеринаром. Она в этой беседе даже одобрила выбор калмыцкой породы, потому что мясные породы такие как «лимузин» и «герефорд» требуют присутствия врача при отёле. Откуда она это знает? Серьёзный у нас будет ветврач.
К концу года на нашей улице стояло уже три дома. На следующий год планировалось поставить ещё два. И вдруг от районной администрации поступило предложение на нашей улице построить 2 дома для многодетных семей по социальной программе из госбюджета. Ирина старшая вместе с районной чиновницей из соцзащиты посетила обе семьи. Первая показалась вполне благополучной. Отец семейства –водитель скорой помощи, а мать была в декретном отпуске и занималась пятью детьми. Младшей - полгодика, старшему - 8 лет. Жили они в двухкомнатной квартире, одна комната была занята двумя двухъярусными кроватями. А во второй спали родители и малышка. Несмотря на тесноту, в квартире была чистота, дети ухожены и веселы. У Ирины не оставалось сомнения в том, что такие соседи не принесут неприятностей. Зато во второй семье была другая картина. Семья ютилась в бараке, подлежащем сносу. Родители пьющие, пятеро детей неухоженные, одеты в грязноватые обноски, в комнате бардак. Дважды предпринимались попытки лишить эту пару родительских прав. Настораживало ещё и то, что отец отсидел в тюрьме. И первого ребёнка его жена родила от него, когда он ещё сидел в тюрьме. Познакомились они по переписке. Покидая эту семью в удручённом настроении, Ирина встретила на пороге отца семейства, коренастого мужичка лет сорока, на вид довольно симпатичного. Узнав инспекторшу, он заявил, что детей ни под каким видом не отдаст. – «Кто вас будет спрашивать,- сказала инспекторша, - вы же оба потеряли человеческий облик. И каких детей вы сможете воспитать, находясь всё время в нетрезвом состоянии?» - «Послушай, ты, курица недорезанная, а кто-нибудь из вас с нами по-человечески поговорил? Кто-нибудь спросил, почему мы докатились до такого состояния? Моя Дуська работящая, любящая детей, баба. Она же техникум кончила. А ей кроме места уборщицы никто никогда не предлагал. А за что меня погнали из сварщиков, хочу я вас спросить? И теперь кроме как грузчиком я нигде не могу работать. Ишь, какие вы все умные. Детей моих в детдом». Ирина послушала его и говорит: «Если у вас будет свободное время, приезжайте к нам в деревню, поговорим, обменяемся мнениями. А там видно будет».
Ирина, вернувшись домой, рассказала нам о своих впечатлениях. От начального твёрдого решения не связываться со второй семьёй, она отказалась. Долго ждать не пришлось. В одну из суббот Евдокия с Юрием приехали на усадьбу к Ирине и Алексею и с порога гордо заявили, что только что прошли процедуру кодирования и твёрдо решили завязать с алкоголем. Ирина показала свою усадьбу, большой автоматический инкубатор на 50 яиц. Сказала, что их семья будет специализироваться на птицеводстве. А им, возможно, придётся заняться свиноводством, на небольшой ферме с поголовьем не более 20 на откорме и одной-двух свиноматок. Ирина провела гостей в дом. Предложила выпить чайку. Они, конечно, были ошарашены простором и добротностью дома, удобствами и уютом, чистотой и порядком. И даже как-то притихли, подавленные увиденным. На вопрос Ирины, почему пришли к такой жизни, почему решили иметь столько детей, несмотря на неустроенность, Юрий начал взволновано говорить: «Реально решить квартирный вопрос можно только при наличии трёх и больше детей. Начальники же понимают, что если баба не выходит из декрета, так какой из неё работник. А она, между прочим, зоотехником работала после учёбы. А я после армии завербовался на стройку и работал бетонщиком, сварщиком, монтажником и неплохо зарабатывал. Денег было много, девок в округе тоже, из-за пьяной драки загремел на 3 года в тюрьму». – «Так попивать Вы начали ещё до женитьбы?». – «Да, нет. Это случилось, когда я грузчиком стал работать в оптовом продуктовом складе, на другую- то работу после тюрьмы не брали. А здесь мы всегда находили способ бесплатно выпить. Дуська сначала меня за это гоняла, а потом и сама приобщилась. Родители мои-крестьяне, отец механизатор, мать телятница. А у Дуськи осталась одна мать - уборщица в конторе. Она помогала первенца Мишку вырастить. Когда мы им рассказали, что подошла наша очередь на соцжильё в деревне, они заявили, что готовы переехать к нам и помогать нам вести хозяйство и воспитывать детей». – «А вы не планируете ещё детей?» - «Нет, Дуське какие-то трубы уже перевязали». Евдокия, допивая вторую чашку чая с печеньем, при этих словах покраснела, но ничего не сказала. – «Решать вопрос о сотрудничестве с вами будут все члены нашего кооператива. Вопрос со школой для детей у нас решён, а садика не будет». – «Если приедут Юрины родители и моя мама, нам садик и не понадобится».
На очереди стояло строительство дома для нас. Если затраты по дому Степана нас не касались, то кредиты на 2 дома для питерцев были съедены. И выход был один, продать одну из квартир в Красногорске. На семейном совете решили продать квартиру отца, поскольку её стоимость полностью покрывала расходы на новый дом. Можно было потянуть, ведь над нами не капало, но в этом случае мы могли потерять наших славных, надёжных строителей. Надеяться на оперативность чиновников при организации строительства двух домов для многодетных семей за счёт бюджета, не приходилось. К тому же по закону выбор подрядчика должен проходить по конкурсу, и наших строителей могут не допустить к этой работе.
Неожиданно в Красногорск приехал Александр Дубровский - бригадир белорусских строителей. Оказывается, как только он узнал от нас, что предполагается строительство двух бюджетных домов, решил нас предупредить о том, что с их помощью первые три дома обошлись в два раза дешевле, чем, если бы мы их строили по территориальным нормативам. Он сказал, что если они выиграют конкурс, то могут заработать гораздо больше. Поэтому просил ни при каких обстоятельствах не показывать финансовые документы, связанные со строительством. По закону их могут потребовать только налоговая служба и силовые структуры, но не чиновники администрации. Сложность заключалась ещё и в том, что наша мини-школа должна пополниться за счёт этих двух семей. Значит, надо предусмотреть дополнительную площадь под учебные комнаты.
В конце января мы все собрались на подворье Степана, чтобы познакомиться с новорожденными. Наши калмычки отелились почти одновременно. Потомство по масти полностью повторяло мамаш. У одной был телок, у другой тёлка. Выглядели они вполне упитанными. Стайка, хотя и не обогревалась, но внутри было тепло от самих животных и за счёт того, что стены были из лёгкого теплоизоляционного бетона. Пол был устлан несменяемой подстилкой. Питались они от рождения только молоком матерей. Надо сказать, что наша Таля зря времени не теряла и в интернете обзавелась множеством знакомств со специалистами по ветеринарии, настояла на вакцинации и подкормке биологическими добавками. Через несколько дней из Конаково приехал ветфельдшер, мужчина средних лет, осмотрел животных и провёл вакцинацию. Но, на этом дело не закончилась. Коров же надо было покрывать. А женихи были только другой породы. И опять Таля взялась за дело. Аж из самой Москвы на легковом рефрижераторе приехали две осеменаторши, у них было всё, чтобы провести искусственное осеменение. Они утверждали, что семя, которое они ввели коровам, принадлежало быку из Канады. Одной корове манипуляцию пришлось повторить. Нам это обошлось в кругленькую сумму. Кстати, о суммах. Если бы не щепетильности Натки, которая вела всю нашу бухгалтерию, то мы давно бы уже запутались. Ведь тот принцип взаимодействия, который мы приняли для кооператива, трудно было соблюдать. Об аккуратности, грамотности и честности Наташи все знали и доверяли ей безоговорочно.
Через 6 месяцев тёлка перекочевала на подворье Ирины -2 для дальнейшего размножения. А бычок остался у Степана и допивал у мамаши остатки молока. В годовалом возрасте он будет весить примерно 300-350 кг, и мы впервые не пойдём за говядиной ни в магазин, ни на рынок.
Как-то после ужина Ната мне говорит: «Ты помнишь, что когда приезжал Виталий, то привёз с собой друга, тоже профессора долговязого. Он всё ходил по нашему участку, нюхал, спрашивал. Видимо, Витька дал ему мой телефон. В первой смс-ке, которую он прислал, были вопросы о нашем хозяйстве, как мы с ним справляемся. Я ему кратко ответила. Было ещё несколько смс-ок А вот последнюю почитай». Я прочёл: «Наталья Петровна, Вы такая славная, красивая, эрудированная, посвящаете свою единственную жизнь какой -то заурядной скучной деятельности. С Вашими способностями, Вы легко можете добиться успехов в науке. Если захотите, я буду способствовать Вам в этом. Жизнь в столице гораздо насыщеннее и интересней. Подумайте над сказанным. Ваш А.К. (Аркадий Максимович)». Я задумался. А Натка говорит: «Может, флиртануть с этим говнюком? И разоблачить его перед женой, чтобы неповадно было».
- «А не заиграешься ли?» - «Видимо, мне надо реже говорить, что я тебя люблю. Ты у меня образец и мужчины, и мужа, и отца. И какой надо быть дурой, чтобы всё это пустить под откос». – «Ой, Ната, эмоции иногда перешибают разум. Вот возьми мой пример. Какого чёрта я женился на нелюбимой женщине? Зачем связался с той москвичкой? Ведь не любил, не уважал. А ты мне досталась как громадный огранённый сверкающий бриллиант. И как же я могу не доверять тебе? Хочешь, флиртани. Но Витьке об этом надо сказать. Если они дружны, то он может этого друга потерять». – «Ну, какую глупость я тебе сказала. Пусть кто-нибудь другой с ним флиртует».
Наш дом в Чуфаровке должен быть готов к концу мая. Мы договорились с Васильевыми, что они поживут под Красногорском ещё годик-полтора без нас, пока им не будет готов дом в деревне. А офицеры из Питера уже достаточно обжились на новом месте и даже стали осваивать подсобный промысел. Алексей под руководством Валерия Порфирьевича успешно освоил бондарное дело и на весеннюю ярмарку аж в Тверь отвёз два десятка своих изделий - разнокалиберных бочек и шаек. С успехом их сбыл, получив приличный доход. А Валерию Порфирьевичу достался добротный новый полушубок, чему он был очень рад и даже прослезился. Сергей пошёл по другой тропе, в интернете отыскал коллег, жаждущих получить большую наживу на ниве самогоноварения. Начиналось всё благородно, Серёжка заказал брату 2 дубовых бочки, заявив, что будет выдерживать коньяк. На что кто- то из женщин сказал ему, что коньяк-то делается из винограда, а не из жита с сахаром. Он ответил, что если не получится коньяк, то будем пить водку, а если не водка, то будем иметь самогон. До этих двух бочек варево Сергея так и не дошло. Зато он постоянно ходил навеселе. Ирина-2 сначала пыталась на него воздействовать своими средствами: стыдила, ругала - не помогло. Тогда она позвала на помощь генерала. Тот приехал незамедлительно. И после увесистой оплеухи сказал: «У меня не дрогнет рука расправиться с тобой. Ты же нашу идею поганишь своим пьянством. Из-за одного тебя она может полететь под откос». Видимо, алкоголь в течение всего 2-3 месяцев так изменил психику взрослого мужика, что пришлось обращаться к медикам для кодирования. На общем собрании было решено, варение горячительных напитков исключить из сферы деятельности кооператива навсегда. Но умеренное их употребление не запрещалось.
Пенсий четырёх офицеров едва хватало на покрытие кредитов. Реальные дополнительные доходы мы имели на сыроварении, причём спрос значительно превышал предложение. Некоторую прибыль принёс бондарный промысел Алексея. От бычка на откорме особой прибыли не будет, потому что мраморное мясо пока не попадёт на рынок. Мы ждём с нетерпением, когда сами попробуем этот деликатес, и будет ли он таковым. Две мои Наташи выяснили, углубившись в нормы потребления продуктов питания, в том числе мяса, что взрослые, дети и пенсионеры должны потреблять в сутки около 200 г. животного белка. На говядину приходится почти 30-40 % , на свинину- 30% , а на птицу и рыбу - 40%. Этот приблизительный расчёт давал возможность определить оптимальное соотношение голов свиней, коров и птицы. С добычей рыбы мы пока не заморачивались, хотя старица и Волга просто призывали нас к развитию этого направления.
В конце мая мы со всем скарбом и одной молочной козой справили новоселье в доме под номером 4 на улице Офицерская. Это название дали не мы, а наши соседи - старожилы, те самые пять пенсионеров. Тут же встал вопрос о расширении козьего поголовья. Мы долго искали, где можно купить коз именно этой породы, к которой принадлежит наша Зорька. Нам повезло, в соседней Ярославской области. Хозяева фермы пошли нам навстречу и передали 10 коз в рассрочку. Сколько из них были сикозы, они не знали, а козла на продажу у них не было. Надежда Александровна категорически потребовала внедрить механическую дойку. Тот аппарат, который нам привёз Витька, остался в Красногорске. Пришлось опять к нему обращаться. Он в счёт будущих поставок сыра переслал нам новый аппарат. Вскоре стадо из 11 коз паслось под присмотром « электропастуха» на нашей луговине. Надо отметить, что коза очень разумное животное и очень вредное, в смысле характера, она может с вами играть, ласкаться, не проявляя никакой агрессии, но стоит повернуться к ней спиной, то можете получить в задницу увесистый удар. Тем не менее строго по часам козы вечером отправлялись на дойку и по определённой иерархии известной только им, выстраивались в очередь у доильного аппарата. Создать стадо из 20 голов, как мы планировали вначале, не удалось из-за денежного дефицита. Отстранённый от алкогольного производства Сергей занялся предписанным его усадьбе делом - кролиководством. Как вскоре выяснилось, наращивание поголовья этих зверьков не представляло трудностей. Купленная породистая крольчиха, жена такого же породистого крола, принесла восемь забавных крольчат. И тут же через несколько дней стала заигрывать со своим кролом. Под руководством Валерия Порфирьевича на базе бондарного цеха были подготовлены две клетки для родителей и молодняка. Когда Сергей узнал, что выделанная шкурка кролика стоит почти в два раза дороже, чем тушка, то всерьёз стал изучать дубильное дело. Забегая вперёд, сообщаю, что через 2 года все наши жёны и дочери носили удивительно лёгкие, тёплые, разноцветные, от изумительно белых до красивой серой шубки. А кто освоил скорняжное и пошивочное дело, я пока умолчу.
Поскольку наш кооператив уже освоил производство сыра, говядины, яиц, курятины, индюшатины (инкубатор исправно выдавал молодняк) и крольчатины, то остро встал вопрос о трудозатратах, которые определяют ценообразование. Одно дело содержать калмычек, где самое неприятное и физически тяжёлое - удаление из стойла навоза, ежедневное раздача корма и тёплой воды, другое – кролики, где физический труд не столь тяжёл, сколько важна аккуратность, при кормлении важно, чтобы кормушка не была пустой ни минуты. Что касается сыроварения, то тут кроме аккуратности и своевременности важны стерильность и точность соблюдения технологии. Особую мороку в этом вопросе доставило строительство мини-цеха для изготовления сыра. Две комнаты с оборудованием примыкали к хлеву для коз. А вот помещение для дозревания сыра требовало постоянной температуры и влажности, т.е., поддержания микроклимата. Это обошлось нам в круглую копеечку, хотя монтаж делали мы со Степаном сами.
Небольшой скандале возник, когда выбирали плантацию под хрен, без которого производство нашей марки сыра невозможно. И Надежда Александровна и бабуси пенсионерки предупредили нас, что если дать этому растению волю, то оно заполонит всю округу, и вывести его будет почти невозможно. Ему всё же нашлось место в самом отдалённом углу около леса.
Худо-бедно, но цифры трудозатрат мы определили и строго придерживались их в дальнейшем.
Долетел до нас слух, что в Конаково при ГРЭС имеется цех по выращиванию благородных пород рыб (осетры, стерлядь). Мы загорелись этой идеей. Однако, тот же Валерий Порфирьевич опустил нас на землю. – «Во времена моего босоногого детства в Волге этого добра водилось достаточно, пока её не испохабила ваша цивилизация. Лет 10 назад, не помню кто, угостил меня стерлядкой из Конаково. Так я вам скажу, что сегодняшний чебак вкуснее этой теперешней стерляди». Мы ему не поверили и отправили мальчишек купить килограмм стерляди из Конаково. А вечером убедились, Валерий Порфирьевич абсолютно прав. Поручили нашему будущему ветврачу, Тале, изучить вопрос зарыбливания наших стариц. Вскоре она сообщила, что сильно заросшие старицы надо зарыбить мальками амура и карпа. В другой пруд можно запустить молодь щуки, она там наведёт порядок со всякой мелкотой и нагуляет вес. А дальше видно будет.
Наши парни на каникулах под руководством Алексея, которого мы прозвали столяром, оборудовали на берегу Волги небольшой участок под культурный отдых. А поодаль соорудили два мостка для рыбалки удочками. Исправно стали всех снабжать чебаками, ершами, окуньками для наваристой ухи всё лето. По инициативе моего Ивана был приобретён 20 метровый бредешок. Вся территория луговины принадлежала нашему кооперативу, так что мы на законных основаниях пользовались этой снастью. Когда ребята сделали первый заход в самой дальней старице, то все были поражены, целое ведро рыбы разного калибра и вида!
Второй и третий заходы обеспечили всех поселенцев, включая пенсионеров. По предложению Лили самые крупные рыбины достались старикам деревни. Бредень ещё не раз радовал нас богатой добычей. А когда зарыбили старицы, пришлось отказаться от бредня.
Весенний ледоход следующего года снёс мостки, их пришлось сооружать заново. Мой любопытный Иван однажды говорит: «А ты знаешь, папа, сколько леса плывёт по Волге?» Действительно, выяснилось, что на причале выше по реке стоящего лесхоза периодически краном грузились на баржу брёвна. И некоторые из них срывались в воду. Мы срочно купили надувную лодку и организовали дежурства. Иногда за день удавалось забагрить до десятка брёвен. А потом наш старенький РТЗ-82 волоком доставлял их на усадьбу Алексея. Этого дармового леса у нас потом хватило на строительство двух бань. Летний сезон оказался напряжённым, но и удачным. В двух старицах освоились карпы и амуры, а в третьем подрастал молодняк щуки.
Особый сюрприз преподнесла моя крестница Лиля. В самом конце мая с очередной олимпиады в Питере она привезла худющего очкарика и заявила, что «он вундеркинд и летом поживёт у нас». Выяснилось, что родители Ефима иммигрировали в третью волну в Израиль. А вундеркинд наотрез отказался ехать. Его мать еврейка - крупный учёный физиолог. А отец работал инженером на Кировском заводе. Его младшая сестра уехала с родителями. Парнишка вёл себя скромно и почти всё время сидел за компьютером. Лиля крутилась вокруг него, заботилась о нём, старалась накормить его чем-то вкусненьким, так что через 2 недели он выглядел совсем по-другому, поправился. На вопрос Ирины-1: «Где ты полгода жил один? Как питался? Кто за тобой присматривал?» Он сказал, что питался всухомятку, в Макдональдсе. Вся еврейская община от него отвернулась, считая его предателем. Но, самое удивительное случилось потом. Ефим был айтишником, сотрудничал с какими-то зарубежными фирмами и на этом очень хорошо зарабатывал. Переводы, которые стали приходить на наш адрес, удивили своим размером. Однако, деньги его почти не интересовали. Когда он случайно услышал, что не хватает денег на строительство следующего коттеджа, предложил продать свою трёхкомнатную квартиру в Питере. Их отношения с Лилей сначала нас не очень тревожили, но этот его поступок заставил Ирину и Алексея задуматься. Но, было уже поздно. Наша девица, которая только перешла в 11 класс, собралась стать мамой. А будущий папаша ещё не достиг совершеннолетия. Все взрослые были в шоке, а генерал и Таля с Иваном были в восторге. Один потому что получал новое звание прадеда (а это дорого стоит), а мои спиногрызы становились тётей и дядей. Проконсультировавшись со старостой деревни, Алексей и Ирина предложили этой странной паре официально зарегистрировать брак. Но, Лиля потребовала венчания в церкви. Ефим отмалчивался. Казалось, что ему до всех этих хлопот нет никакого дела. Староста объяснила Лиле, что перед венчанием необходимо получить свидетельство о браке из ЗАГСа, иначе батюшка и разговаривать не станет.
Никакой свадьбы не получилось. В силу сложившихся обстоятельств, брак был зарегистрирован. Ближайшая православная церковь располагалась в 30 км от нашей деревни. Батюшка, увидев невесту с уже заметным пузом, сказал: «Поверьте моему слову, такие браки бывают самыми крепкими. Я повенчаю вас, с большим удовольствием, хотя вы и согрешили. Бог простит». Батюшка был преклонного возраста, а церквушка старше его на два века, к удивлению сохранилась. А служба велась в ней регулярно. Наша Лилька откуда-то (скорее всего от Алисы из интернета) знала все тонкости церковного обряда. Заставила Ефима надеть крестик, хотя он явно был атеистом. Казалось, что он смиренно терпит, теряя время на всё эту ерунду. Сама- то Лиля всегда носила серебряный крестик, который я ей надел при крещении.
В обычной ситуации никто бы не пустил девицу с пузом в 11 класс. А в нашей школе она спокойно доучилась и получила аттестат уже с трёхмесячной дочкой Дарьей на руках.
То, что Лилька любила своего очкарика, было, несомненно. А вот любил ли он её? Многие из нас сомневались. И гораздо позже выяснилось, что он её не только любил. Но и дорожил ею, ценил и готов был всё отдать, чтобы Лиле и Дарье было хорошо.
Сразу после венчания я обратился к жене с таким вопросом, а не выкинет ли нам Таля такой же фортель. Ната задумалась и сказала: «Уверена, что нет. Наша дочка другого пошиба. И жила она и воспитывалась совсем в другой среде, чем Лиля. Ведь в нашей семье ни разу не было ни одного скандала. Но, ещё важнее, что их у нас сразу двое. И каждый из них, когда стал что-то соображать, понимали, что мы ради них готовы на всё, что мы их искренне любим. Ты же видишь, что ни между нами, ни между нами и детьми никогда никаких сюсюканий. Так что я совершенно спокойна и уверена, что если дочка и повторит Лилькину историю, но она будет выглядеть совсем по-другому. Я даже готова заключить с тобой пари, что Таля сначала закончит ВУЗ, а потом будет думать о замужестве». Позже я вам расскажу, как я выиграл это пари.
Как-то зашёл разговор об урожае овощей и картофеля на наших участках. Участвовал в нём и Валерий Порфирьевич. На моё восхищённое заявление, что почва здесь очень плодородная, он с усмешкой сказал, что хреновый я агроном. – «Ваша земля 1,5 десятка лет отдыхала. Может быть, ещё в следующий год вы получите урожай, а потом зубы на полку положите» - «Так Вы же из года в год сажаете на одном месте картошку и овощи, и у вас всегда урожай». – «Не сажаем, а сажали. Как только сначала кони, а потом коровы исчезли со дворов, говорить об урожае нечего. Вот ты знаешь, что такое парник?» - «Слышал». – «А почему он парником называется? Мы же каждую весну навоз из кучи выкладывали в грядку особой формы, закрывали её вторыми рамами из дома и сажали прежде всего огурцы. И хотя на дворе ещё холодина, даже иногда заморозки, а там всё бушует. А знаешь почему?» - «Ну, раз на навозе, то ясно, что там много удобрений». –«Точно, то что там удобрения, это понятно. Ведь там же температура, как жарким летом, из-за того, что навоз горит. Попробуй не открой раму вовремя, и огурцы сгорят. И ничего не получишь. Наши деды и прадеды испокон веков знали, что вторые рамы не только греют дом, но ранней весной служат теплицей, хотя и не знали, что её потом так назовут. Мой отец говорил матери, мне твоя корова нужна только для говна. Не будет его, не будет ни овощей, ни картошки, ничего путного». Эта лекция мудрого старика закончилась выводом, что либо нам надо наращивать поголовье, либо покупать минеральные удобрения. К тому же вторых рам в наших коттеджах не было, а стояли очень удобные пластиковые пакеты.
Наверное, дотошный читатель заметил, что историю жизни офицерских семей я излагаю не в строго хронологическом порядке, а так как запомнились отдельные эпизоды. Первое горе в нашу семью принесла весть о том, что мать Наташи Варвара Тимофеевна заболела коварной болезнью. Вскоре мы её хоронили на старом сельском кладбище, которое мы привели в порядок. Оно было обнесено оградой. Поставили при входе большой крест, освящённый батюшкой. Пётр Петрович совершенно не приспособлен к жизни в одиночестве. Горе его поглотило. И генерал сказал нам с Натой, чтобы немедленно забрали его к себе. Он и не очень сопротивлялся. Квартиру в Твери сдали хорошим людям. Наташа окружила отца заботой и вниманием, ребятишки тоже всё время крутились около него, выспрашивая у деда разные географически тонкости, стараясь не дать ему уходить в себя. Он так много знал, что и мы с интересом заслушивались его рассказами о разных странах, обычаях народов, климате, растениях, животных. Однажды зашла речь про Канаду. Кто-то спросил, почему в Канаде жизнь не такая богатая у людей, как в соседней Америке. Пётр Петрович не ожидал такого вопроса и задумался, а потом сказал: «А почему жизнь простого народа в нашей стране хуже, чем в Канаде?» И тут началась дискуссия не на один вечер. Отбрасывая все политические причины, которые генерал запретил обсуждать, сошлись на том, что во всём виноват климат.
Не прошло и полгода, как бабушка Нюра, не самая старая из нашей пятёрки пенсионеров, тихо отошла в мир иной. Буквально через 2 или 3 недели не стало и Валерия Порфирьевича. Мы были удивлены, когда узнали от старосты, что у них есть завещания. Бабушка Нюра завещала свою хатку и землю, скромный скарб, состоящий из сотканных её руками скатёрок, половичков и прочего рукоделья, древней прялки и машины «Зингер», не кому- ни будь, а нашей Лиле. А Валерий Порфирьевич всё своё «богатство» отписал Степану. Лиля первая начала помогать этим старушкам. Степан со своими ребятишками часто навещал Порфирьевича, подкармливал домашними обедами.
Теперь надо поговорить о том, как изменилось наше питание с переездом в деревню. Строители - белорусы не выиграли конкурс на строительство усадеб для многодетных семей. И хорошо, что так получилось. Если у них на строительство дома уходил месяц, то местная строительная организация возводила Юре и Дусе дом целых полгода и сдала с большими недоделками. Зато сразу же, как Юрина семья переехала к нам, к ним на усадьбу завезли двух супоросных свиней и десяток выложенных хряков. С момента первого забоя, а он случился через 4 месяца, в рационе нашего питания было всё, что необходимо организму человека по нормам ВОЗ. Судите сами, в каждую семью каждый день отпускалось по 1-1,5 литра свежего козьего молока, неограниченно по заявке крольчатина, яйцо, курятина, рыба, свинина. Не хватало пока только говядины. Что касается овощей, то эта проблема была решена осенью первого года нашей сельской жизни. Мы ещё продолжали покупать в магазинах и на рынке крупы, подсолнечное и иногда сливочное масло, сметану и всевозможные специи, чай, кофе, сахар, конфеты. Хлеб исправно поставляла нам русская печь под управлением Надежды Александровны. Если читатель заподозрит в неправильном подсчёте количества хлеба на такую ораву, то, наверное, окажется прав. По поводу нашего уникального сыра надо сказать следующее. Этот продукт первым стал приносить стабильный весьма ощутимый доход. А нам доставался этот деликатес по остаточному принципу, изредка и понемногу. Но, его всегда можно было приобрести по рыночной стоимости. Все излишки продуктов огорода и животноводства раз в 2 недели, а то и еженедельно отправлялись в Москву на небольшом грузовичке-рефрижераторе. Почему в Москву? Потому что по сравнению с Тверью и Питером цены были значительно выше. Но, мы не совались на московские рынки, где правили бал азербайджанцы, чеченцы, дагестанцы и армяне. Нашим рынком сбыта был коллектив одного крупного института, куда нас рекомендовал мой друг Витька. Заявку от желающих по номенклатуре и количеству собирала одна сотрудница и передавала Наталье по электронке. Очередь на сыр и позже на мраморное мясо порой достигала 3-4- х месяцев. Свою продукцию мы продавали несколько ниже сложившейся рыночной, но за качество отвечали головой. Первый свободный миллион рублей образовался в нашей кассе путём отчисления 20% от стоимости реализованного как внутри нашего кооператива, так и путём свободной продажи товара. Это произошло в середине второго года нашей жизни в Чуфаровке. А к концу года в кассе лежало уже два миллиона. По начальной договорённости эти деньги мы собирались тратить на обучение ребят, медицинское обслуживание и, конечно, на разные культурные программы. Затраты на обучение практически пока отсутствовали, поскольку сыновья братьев без проблем поступили в училище, а мои двойняшки год спустя –в Тимирязевку на бюджет. Куда же вложить свободные деньги? В развитие производства или в поездку взрослых за рубеж? Ни я, ни отец, ни Алексей, ни Сергей не могли поехать за рубеж из-за нашей прошлой работы. А жёны без нас отказались ехать в чужие страны. Единодушно решили приобрести приборы и устройства по упаковке продукции, доукомплектовать дубильный цех Сергея, купить машинки для пошива изделий из кроличьего меха. Договорились в районе с одной инициативной женщиной, которая согласилась организовать скорняжную мастерскую. На хороший вездеход, который нам был просто необходим, пока денег не хватило.
Осиротевших два участка после переоформления в собственность Степана и Лили, мы выставили на продажу, и к удивлению, желающих поселиться в нашей деревне оказалось немало. Что интересно, в основном питерцы решились на переезд в деревню. Ни одной заявки из Москвы и Подмосковья не было. Видать, народ не потерял интерес к столице. Список претендентов уменьшился наполовину, когда им объясняли, что эти участки предназначены не для дачного использования, а для ведения конкретного вида производства в составе кооператива. Длительная переписка с претендентами, пересылка им видеороликов, устава кооператива, наконец, выявила стоящих претендентов. Ими оказались две бездетные молодые пары, не имеющие опыта жизни и работы в селе, высокообразованные астеники. Прелесть этой профессии заключается в том, что можно работать дистанционно. Мы пригласили их для личного знакомства. И на масленицу они вчетвером прикатили на крутом джипе, о котором мы только мечтали. По этому случаю отец нарядился в свой парадный генеральский мундир, что как обычно, произвело на приехавших ошеломляющее впечатление. Одна пара выглядела более солидно, это были Миша и Надя, довольно симпатичные, ухоженные хорошо одетые. Вторая - полная противоположность. Недавно поженившиеся, глупенькие на первый взгляд, в спортивных костюмах, в курточках на рыбьем меху. Они представились Оксаной и Валерием. На вопрос отца: «Что это вы так легко оделись? На улице-то ещё морозно, а вдруг с машиной что случится». Валерий рассмеялся и сказал: «Эту машину я перебрал своими руками и за неё ручаюсь». Ого, самоуверенный паренёк попался. Наш Иван, услышав эти слова, не удержался и сказал тихо мне на ухо: «Не Кулибин ли к нам пожаловал?» Мы показали их участки и наши владения со всем хозяйством. Выяснилось, они имеют приличный запас средств и продавать свои девушки в Питере не собираются. Готовы сделать первый взнос на строительство домов и полностью рассчитаться, когда дома будут построены. На вопрос Ноты, каковы их планы на детей, Надя и Оксана ответили, что процесс запущен в действие. Все дружно расхохотались. – «Кого же вы ждёте? Парней или девочек?»- спросила Надежда Александровна. Оксана сказала, что у них в роду через поколение рождались двойняшки и даже тройняшки. – «Пока ещё рано об этом судить». – «Раз вы уж решились на этот шаг, то должны прямо сейчас выбрать, чем будете заниматься. Физически самая трудная работа - это уход за калмычками и свиньями. Самая лёгкая – это птицеводство и кролиководство. Можно, конечно, и козами заняться, но тут мороки довольно много. Вот Надежда Александровна может вас просветить». Оксана: «Валера, сколько раз в неделю ты ходишь в спортзал, и сколько времени ты там проводишь, и сколько денег ты туда относишь? Я в фитнесс-клуб хожу три раза в неделю, во что это мне обходится, я знаю». – «Если я не буду себя физически поддерживать при нашей сидячей работе за компом, то вряд ли долго протяну. Переехав сюда, я не менее 4-6 часов могу выделить для физического труда», ответил её муж. – «Может быть, это вполне достаточно для ухода за коровами и свиньями. Но, вот сколько времени будет отнимать огород? Могу сказать, с утра до ночи. Это не такой уж тяжёлый труд, но настолько муторный и неинтересный, что у многих опускаются руки. А без этого в деревне - никак», - сказала Ната. Миша: «Мы тоже тратим кучу денег на все эти клубы и залы, но то, что Вы сказали, нам известно. Мы же планируем, как только будет построена усадьба, взять к себе наших родителей. А они крестьянский труд знают не понаслышке. Ещё согласилась ехать с нами мамина сестра с дочкой». Договорились, что новички подумают, что выбрать, почитают, посоветуются с родителями. Но, они готовы перечислить деньги на начало строительства. Мы тут же сообщили белорусам, что у них есть работа - заказ на два дома. Забегая немного вперёд скажу, что в мае строители от муниципалитета заканчивали дом для второй многодетной семьи. А наши белорусы, закончив фундамент, приступили к возведению первого дома, а сдача этих домов проходила одновременно. Вот вам и разница в форме организации труда и прочих атрибутов.
Как-то во время дойки коз, в общем-то крепкая на вид, заведующая козьей фермой Надежда Александровна прямо у станка упала в обморок, напугав нас всех. Прибежавшая Тамара привела её в чувство, взяла кровь на анализ. К вечеру она пришла к нам и спросила отца, не была ли Н.А. связана с источником радиации. Он задумался, даже изменился в лице и сказал: «Дорогие мои, и я, и она, до сих пор связаны обязательством не разглашать подробности нашей работы. А почему ты, Тамара, ты об этом спрашиваешь?» - «У неё лейкоциты на нуле, мало эритроцитов и другие изменения в анализе крови. Районная и областная больница ей не помогут. Надо в Москву в гематологический центр». Вскоре она оказалась в платной комфортабельной палате этого центра. Но никакие усилия врачей не помогли, и через полгода мы её потеряли. Отец никогда не высказывал на людях своё отношение к этой женщине. И только свалившееся на них горе показало нам, что он её искренне любил. Похоронили мы её на сельском кладбище. Отец распорядился огородить могилку, оставив рядом место для него. Он чуть ли не каждый день стал ходить на кладбище и проводить там некоторое время. Мы все заметили, что он здорово сдал, выглядел постаревшим. Надежда Александровна не родила ему детей, но оставила глубокий след в его душе. Он никогда не вспоминал мать своих сыновей, но зато часто вспоминал мою маму.
Козья ферма осталась без заботливой хозяйки. Козы тоже отреагировали на постигшее нас горе, жалобно блеяли, потеряли аппетит и снизили удой. Пришлось нам с Натой осваивать новую профессию. Она была нам совсем не по душе. Как вы думаете, что делает Таля? Она после зимней сессии уходит на заочное отделение, возвращается домой в деревню и освобождает нас от нелюбимой работы. Но, это не всё. Не знаю, как, в Москве она встретилась с бывшим балбесом Егором (сыном фермера Николая). Тот, отслужив в армии, работал на стройке в Подмосковье. Вот вдвоём они и приехали. Я был в ужасе. А Натка рассудила так: это её жизнь, её судьба, и нам не надо вмешиваться. Генерал подтвердил, сказав: « Если это любовь, то, слава Богу, а если увлечение, то кто из нас не делал ошибок в молодости, бросьте в меня камень. С другой стороны, посмотрите на этого парня, в кого он превратился. Статный красавец, возмужавший, не пьёт, не курит. Ну, и что, что он из крестьян, мы ведь тоже не аристократы. Помяните моё слово, Таля заставит его получить хорошее образование, не обязательно высшее».
Иван недолго терпел одиночество и, закончив первый курс, рванул вслед за сестрой, перейдя на заочное отделение. Как-то вечером он спросил меня: «Папа, у тебя же вроде был опыт общения с хохлушками?» - «Да, был такой курьёзный случай в моей жизни». – «А почему ты с ней разошёлся?» - «А потому что она меня не любила». – «А ты её любил?». – «Вначале казалось, что любил», Ведя эту беседу, я вдруг сообразил, что этот разговор неспроста. Иван явно что-то замышляет. – «Понимаешь, сынок. Та служба, которую я выбрал, была настолько однообразной, что меня соблазнила возможность жить в домашнем уюте, который мне сулила женитьба на Алёне. Я тебе главное скажу, Ваня. Проверить искренность чувств к себе можно только через отношение суженой к твоей матери. Характер матерей разный. Есть очень непростые, капризные, даже склочные, есть круглые дурочки. Но в том-то и дело, если женщина тебя любит, и она не круглая идиотка, то никогда не позволит себе не то, что оскорбить твою мать, но даже не может просто пренебрежительно к ней отнестись. Я дважды уходил без оглядки и от хохлушки, и от москвички, когда узнавал, как они отнеслись к моей маме. Мать - это святое». В разговор вмешалась Ната: «Ну-ка, сынок, поведай нам, какой сюрприз ты готовишь. Может нам уже стоит готовиться к званию дедушки и бабушки?» Иван смутился, покраснел, потупился и рассказал, что познакомился в Академии с девушкой из Одессы. Потом помедлил и произнёс: «Звать её Наташа». – «О, господи!» - воскликнула Натка. – «Погоди, дочка, Бога вспоминать, пусть расскажет подробнее» , - произнёс генерал. Иван рассказал, что она бежала из Одессы после известных майских событий, когда погибли её родители, работавшие преподавателями университета. Они с братом старше её на три года оказались в России. Брат завербовался на нефтепромысел. – «Так она что, студентка?- спросил я. – «Она работает уборщицей в первом корпусе Академии». На это наш Генерал отреагировал своеобразно, заявив: «По армейской классификации она является рядовой. Плох тот солдат, который не хочет стать генералом». Мы с женой немного растерялись. А потом Ната спросила: «Вань, ты что решил?» - «Мама, я хотел бы, чтобы вы с ней познакомились. Пока не знаю, люблю ли я её или просто мне её жалко. Жутко представить, что она перенесла, внезапно потеряв родителей. Мы познакомились в библиотеке. Она усердно готовится к поступлению в Академию, слабо владеет математикой. На изучении этого предмета мы и подружились. А если вы думаете чего-нибудь такое, так мы ещё ни разу не целовались».
Перспектива иметь на подворье трёх Наташ вызвала у нас истерический смех. Буквально через полторы две недели эта хохлушка Наташа появилась у нас в доме. Не буду говорить долго, отмечу лишь, либо эта девица хитрая, умеет притворяться, либо умная, честная, простодушная, как раз такая, о какой мы могли мечтать. Каждому из нас она очень понравилась. Мне потому, что она была такая же статная как моя жена. Таля сказала просто: «Я видела, как эта моя тёзка отчитала одного нудного доцента за то, что он попёрся по только что вымытому полу. Уж она спуску ни какому разгильдяю не даст. Бери, Ваня, её в жёны. Не ошибёшься. А я на первое время возьму её в подшефные». Натка сказала мудрее: «Поживём, увидим. Мешать ему не будем. Поступим так же как поступили в отношении Тали». Пётр Петрович как-то неожиданно не проявил большого интереса к этому событию. Сложилась такая ситуация. В нашем доме живут два вдовца, мы с Наташей, Таля с Егором, ожидающие пополнения. А теперь ещё и Иван с Натальей. Не тесновато ли нам теперь будет? Если Наталья – 3 поступит в Академию, а Ваня будет жить здесь, то какая же это семья? А если не поступит, то мы не стали бы и горевать. Дел на подворье столько, что лишние руки не помешают. С образованием эти руки будут или без, важно чтобы они были заботливые и трудолюбивые. Погостив два дня, Наташа уехала на работу. Сам Иван, недолго размышляя, через пару недель отправился в Москву и вскоре привёз Наташу-3 со всем её скарбом в одном небольшом рюкзаке и штампом в паспорте. На мой вопрос, собирается ли она поступать в институт, Наташа ответила: «Я сначала поучусь у вашей дочери и решу, то ли податься в ветврачи, то ли на экономику». Как-то незаметно она втянулась в каждодневные дела, делала всё тщательно, весело, легко. С её приходом у нас повысился общий тонус, стало веселее и как-то радостнее. Мы с Наткой сначала были насторожены, постепенно успокоились, понимая, что Ивану досталась подходящая жена, легко вошедшая в нашу семью и сельскую жизнь. А ведь она чисто городской продукт, да ещё из непростого города Одессы. Главное же заключается в том, что вся наша семья в сборе и имеет неплохие перспективы на будущее.
Что же получается? На жизнь в селе да ещё с пользой для других нас склонил, с подачи чисто городского жителя Витьки, наш отец - кадровый военный. И мы теперь крепко прикипели к этому делу, живём в достатке, никому не должны, питаемся тем, что сами добыли, дышим чистым воздухом, помаленьку размножаемся, помогаем хорошим людям. Наша улица прирастает новыми домами. Заявок на поселение в Чуфаровке гораздо больше, чем оставшихся свободных участков. Благодаря Тамаре - великолепному врачу и человеку, мы обросли связями и дружбой с жителями окрестных деревень и фермерами.
Как-то незаметно я добрался до 60 лет. А отец приближается к 80-летнему юбилею. Он по-прежнему бодр физически, но уход Надежды Александровны ослабил его душевные силы. Он всё чаще сидит, задумавшись, складывается впечатление, что его всё меньше интересует то, что творится вокруг. Надо сказать, что «балбес», который не обижается на это прозвище, очень привязался к нашему отцу и всячески о нём заботится, они часто вдвоём беседуют, а Пётр Петрович ревнует генерала к молодому парню. На фоне общего благополучия и случилось то, чего не могло не случиться. У отца произошло глубокое кровоизлияние в мозг. Примчавшиеся из Московского госпиталя невролог и нейрохирург, осмотрев отца, даже не решились транспортировать его в Москву, из-за тяжести состояния. Тамара не отходила от отца день и ночь. Через трое суток, не приходя в сознание, он скончался. Хоронили его с воинскими почестями, из района прибыло отделение солдат, вооружённых автоматами, во главе с молодым офицером. И громкий залп известил нас о том, что мы остались без отца. Немного удивило нас его завещание. Помните тех «чеченцев», которые жили в нашей усадьбе под Красногорском? Отец эту усадьбу завещал именно им. Всё остальное, что у него было: небольшие накопления, ордена и медали, он завещал не мне, а моей дочери Тале. Наша грусть об отце не оставляла нас довольно долго. Нам не хватало лидера, а он таковым был. На освободившееся место руководителя могли претендовать трое: Алексей, как самый старший, Сергей и я. Демократическим путём, тайным голосованием члены кооператива выбрали меня, хотя, честно говоря, я не очень-то стремился занять эту ответственную должность.
Судя по тому, что сыновья Алексея и Сергея выбрали службу на подводных лодках, они не скоро вернутся в наши края, если вернутся вообще. Таким образом, получается, что основное ядро кооператива состоит из нашей семьи (Таля с Егором, Иван с Натальей -3 и мы с Натой), кроме того считать старожилами уже надо и Степана с его семьёй, братьев с их Иринами и Лилю с её очкариком. Последнего можно привлечь только к прополке и то с трудом, зато финансовую сторону он обеспечивает сполна.
Всё же настало время подводить итоги нашего карабканья к благополучной жизни. Я уже говорил, что стабильную и высокую прибыль нам приносит сыроварение. И всем, кто к нам обращается, мы рекомендуем освоить это дело уже за пределами нашей деревушки. Как только мы забили трёх бычков и половину мяса выбросили на рынок, а рынок-то состоял из престижных ресторанов трёх больших городов (Москвы, Питера и Твери), то этот бизнес вырвался далеко вперёд по прибыли. Теперь всем, кто хотел поселиться в Чуфаровке, мы настойчиво советовали заняться разведением калмычек. Правда, свободных лугов практически не было. Надо прямо признать, что Витькина идея возврата людей в село оказалась не завирательской, а вполне реальной. И не просто реальной, благодаря ей, люди могут жить счастливо, в достатке и помогать другим. Мой единственный школьный друг завершил службу науке и скромно сидит в Подмосковье с 17 сотками земли. Гордится хорошим садом и семилетним дубком, выращенным из жёлудя, поругивает свою жену, которая не захотела присоединиться к нашему кооперативу. Они регулярно получают от нас сыр, а иногда и кусочки мраморного мяса. Спасибо, тебе Витька,
Я благодарен судьбе, что обрёл счастье в супружестве с Натой. Она родила мне двух прекрасных ребят. Будучи умнее и способней меня, мудро не выпячивала своё преимущество. Я её обожаю. В последнее время всё чаще вспоминаю свою маму. Кто-кто, а уж она положила на меня свою жизнь. Вспоминаю и отца, честного офицера, не побоявшегося на склоне лет кардинально поменять свою жизнь и привлечь нас. В этой битве во главе с ним мы победили. А ведь офицеры, отслужившие положенный срок в армии, увольняются в молодом возрасте, полные сил, имеющие уже жизненный опыт, ожидающие годами обещанных квартир по выданным сертификатам. Они цепляются за города, идут работать охранниками, водителями, вышибалами. А могли бы, как и мы, продолжить активную, интересную во всех отношениях жизнь на селе с большой пользой не только для себя, но и для общества.
На последнем собрании кооператива рассматривали вопрос, как увековечить память тех, кто лежит в уголке старого кладбища. Решили: бабе Нюре, Валерию Порфирьевичу сделать скромные мраморные плиты с их фотографиями. Отцу и Надежде Александровне совместный обелиск из чёрного мрамора с барельефом. Пётр Петрович попросил воздержаться от установки памятника Варваре Тимофеевне, пока он не упокоится с ней рядом, а уж тогда сделать такое же надгробье как у отца. Никто не стал уговаривать Петра Петровича пожить подольше. Все понимали, что он уже глубокий старик.
Наш фонд насчитывает уже второй десяток миллионов рублей. Мы давно рассчитались с кредитами, и никому не должны, исправно платим всяческие налоги. В меру сил помогаем детскому дому и дому престарелых района. Не забываем про своих деревенских пенсионеров. Школа, в которой никто не оставался на второй год, и мини поликлиника работают на радость всем нам.
И самое последнее. Моё обращение к нашему любимому государству звучит так. Не мешайте людям жить. Они вам ответят не только благодарностью, но и решат извечно нерешаемую в России задачу - обеспечат продовольственную безопасность страны.
Она для нас всех едина и любима.
P.S. Дорогие читатели, если вам пришлась по душе эта тема, дайте знать. Возможно, я продолжу рассказ о дальнейшей жизни офицерских семей в тверской деревушке, которой они подарили новую жизнь.
21.10.2024 г. Минск
Ключ на старт-2 Новая жизнь тверской деревушки
© Copyright: Виталий Лазовский, 2024
Свидетельство о публикации №224102100731
Свидетельство о публикации №224102100731
Рецензии