Праздник

От него все отстали, и наступил праздник.
Дятлов выплатил долг Шнапсу, залечил свои синяки, разгрёб завал на работе, разъяснил паре девиц, что слезливые сообщения в два часа ночи не производят на него никакого впечатления, и он наконец-то остался - один!
Разлёгся в горячей ванне, захватил коньяка, врубил в колонке "цеппелинов", оставил включённым один старый ночник и зависал, нежась в клубах пара, балдея, что ему не надо ни лезть по стене из люка, ни выяснять отношения с барыгами, ни подрываться куда бы то ни было ещё, и все на этом небольшом отрезке времени происходило ровно так, как он хотел и спланировал - разве что ушибы ещё слегка побаливали.
Под медитативную "Tea for One" его уже почти совсем сморило, как до него донёсся грубый стук во входную дверь.
Может, всё-таки стать убийцей, как в 15 лет хотел? - сонно подумал Дятлов. Почему всем этим людям всегда надо во что бы то ни стало разрушать его крошечный кусок безопасной реальности...
Дятлов вяло вылез из ванны, накинул полотенце, открыл дверь. На пороге стояла Авдеева. Презрительно зыркнула на его сонные глаза и идущий от кожи пар.
 - Козлина, ты опять нас заливаешь! Сколько раз повторять тебе одно и то же, чтобы дошло?!
Да б***, - мысленно вздохнул Дятлов. Он давно перестал понимать, что там на самом деле происходит с этими гнилыми трубами. И ему было глубоко безразлично, что он заливает Авдееву. По его мнению, мир бы совершенно ничего не потерял, если б Авдеева затонула вместе с "Титаником". Барахтаясь посреди ледяной воды в шубе и бриллиантах, которые этой нищебродке по ночам снятся вместо нормальных эротических снов...
 - Я Скворцову пойду звонить!
 - Звони, - Дятлов громко захлопнул дверь у неё перед носом. И пошёл долёживать остатки своего хрупкого блаженства.
Ему даже удалось ещё подремать, пока через час его снова не вытащили в промозглую реальность - но на этот раз не истеричным колотьём, а обычным дверным звонком.
Теперь это был Скворцов. Скворцов тяжко вздохнул.
 - Что, опять?
 - Опять, - мрачно кивнул Дятлов. - Коньяк будешь?
 - Давай по маленькой.
Скворцов закинул в себя рюмку, задумчиво глядя из окна во двор.
 - Слушай, там что, совсем ничего с этими трубами сделать нельзя? Ну ты ж сам понимаешь, эта истеричка каждый раз тебя доканывать будет...
 - Витальич, я шесть раз сантехника вызывал. Думаешь, мне, что ли, весь этот адский цирк нравится?
Скворцов снова вздохнул и почесал макушку. Работа у него была такая.
 - Ну что, пошли, что ли, фиксировать нанесённый ущерб...
 - Пошли, я тебе там ещё кое-что интересное покажу.
Дятлов оделся, пошли со Скворцовым вниз, в квартиру Авдеевых.
Маринка встретила Витальича, как самого желанного ею в этом мире человека, тут же затрещала, как патефон, и потащила его в ванную. К восстановлению законной справедливости нетвёрдым шагом присоединился Илюха, шатающийся по дому в грязной футболке. Дятлов воспользовался тем, что ненадолго выпал с радара. Прошёл в комнату Андрея (увы, обстановку он здесь уже хорошо знал).
Андрей сидел за "майнкрафтом".
 - Здорово, Андрюх, - окликнул его Дятлов. - Чё как?
Третьеклассник Андрей повернул к нему худое настороженное лицо. Большего Дятлову и не надо было. На щеке красовался очередной лиловый синяк.
 - Витальич, отвлекись там на минутку от штукатурки, - заорал Дятлов.
 - А чё? - показался Скворцов.
Дятлов осторожно взял Андрея за подбородок, повернул лицо к свету.
 - Вчера весь вечер отсюда вопли шли. Вот ребёнок кричал. И эта бухая свинья, - кивнул Дятлов на Илью. - Андрюх, рубаху сними, - скомандовал Дятлов.
Андрей испуганно посмотрел на них.
 - Давай-давай, - подбодрил Скворцов, - ничего страшного не будет.
Мальчик нехотя стащил рубашку, и под ней, как Дятлов и ожидал, были следы от добротных взрослых тумаков.
Двадцать лет назад Скворцов и Илюха вместе на школьном выпускном водку пили. В память об этом трогательном факте двадцать лет Витальич старался сдерживаться. Но не всегда получалось. Ну и коньяк, конечно, зря на работе пригубил... Скворечное терпение наконец лопнуло, и он сделал то, что давно хотелось - втащил гордому отцу семейства. Несильно, но убедительно.
Маринка заорала, по-дурацки бегая вокруг участников сцены. Дятлову всё это стало уже безразлично, и под шумок он вышел в подъезд.
Поднялся к себе, снова плюхнулся в ванну, выплеснув на пол огромную лужу горячей воды, вопреки обыкновению не курить в квартире запалил отличный табак и расплылся в блаженной улыбке, чувствуя, что сегодня у него праздник.