Samhain Lights

Как же бесила вся эта окружающая его разруха. На этот раз во всём доме вырубился свет.
В дальнем ящике завалялась дешёвая парафиновая свеча с налипшими к ней хлебными крошками.
За окном лютовал ноябрь, ветер выл в дубах-колдунах и предсказывал что-то мрачное.
Дятлов не хотел себе признаваться, что он уже успел по ней заскучать - а она снова не торопилась. Конечно, несложно было за ней проследить, но Дятлов чувствовал - притом, что он редко и мало что в таком роде чувствовал - что в таком случае она без сожалений плюнет ему в морду и больше уже никогда её нога сюда не ступит.
Боже, как тоскливо...
Было ещё кое-что, о чём Дятлов до сих пор думал неохотно. Ту странную книженцию со стёртым названием из подвала он с собой прихватил. Зачем - никогда бы не смог сказать.
В серой трясине тоски решил опять ту книгу почитать. Уселся за столом со свечкой в грязном стакане, развернул дурно пахнущие листы, попытался найти неиспорченный подвалом текст...
"Хочешь много узнать - зажги свечу в темноте перед зеркалом и смотри в него..."
Ну а всё равно заняться сейчас больше нечем. Пошёл в ванную, наощупь сгрёб с раковины зубные пасты, дезодоранты и пены для бритья. Водрузил свечку, сел на стул перед зеркалом и стал на себя пялиться.
Ох, скукотища... Идиоты ахинею придумывают, лишь бы не работать, и ты за ними...
Постепенно он стал клевать носом, теряя своё отражение...
Разбудил его тихий, но от этого не менее страшный рык. Дятлов оглянулся на зеркало, и только тот иммунитет, что он заработал на пяти просмотренных "Звонках", не дал ему в этот момент обделаться от страха. Из зеркала на него глядел громадный чёрный пёс. С ощеренных клыков капала слюна, глаза горели красным. И глухо рычал. Кажется, к Дятлову он тёплых чувств не питал - как и вообще ни к кому на всём свете.
Ох и страшная же ты псина. Поди, безвылазно в аду живёшь...
Но постепенно ужасная картина в зеркале стала таять, а проступать на её месте стало нечто совсем другое. Какое-то маленькое круглое розовое лицо...
Ба, подумал Дятлов, да это ж я в детстве. Уже достаточно серьёзная, но ещё нежная и доверчивая мордашка. Конечно, можно быть доверчивым, пока со Шнапсом не познакомишься...
Прекрасный был ребёнок, грустно подумал Дятлов, вот только нет у тебя ничего, чем ты мог бы себя защитить...
Изображение снова покрылось рябью и стало меняться. И теперь он увидел вроде как себя, только... немного другого, что ли. Складки в углах рта и поперёк лба стали меньше и мягче, из глаз ушли жёсткость и тоска. Но была какая-то глубокая, непривычная задумчивость на лице...
Красивое, конечно, лицо, подумал Дятлов. Но будем реалистами - такую благородную и чистую жизнь я не вытяну.
И этот образ тоже растаял. Дятлов продолжал вглядываться, но уже не видел ничего. Вообще ничего. Ни горящей свечи, ни своего тёмного силуэта в ванной. Перед ним была идеально гладкая голая чернота.
Вот тут с ним случилась лёгкая истерика. В панике он выбежал вместе со свечкой из ванной, дрожащими руками стал натягивать уличную одежду и понесся за выпивкой, летя в тёмном подъезде через три ступеньки и поминутно спотыкаясь.
На улице его тут же до костей пробрал студёный ветер. Он шёл, громко стуча зубами. Пару раз налетал на других прохожих - как будто они его вовсе не замечали. Пришёл в загаженный ларёк, долго окликал продавщицу и пытался ей втолковать, что ему нужно (хотя что в таких местах может быть обычнее мужика, которому срочно надо выпить?).
Начхав на вечерние патрули, на улице свинтил пробку и стал хлебать с горла. Куда бы он на дороге ни сворачивал, на него почему-то никогда не падал свет фонарей. Тень сама сгущалась вокруг него. Прохожие не обращали на него ни малейшего внимания, как будто его здесь не было.
В подъезд вернулся свет. Дятлов ввалился в свою квартиру, рухнул на кровать и большими глотками стал дохлёбывать, продолжая при этом трястись крупной дрожью.
В дверь зазвонили. Раньше Дятлов не думал, что этот звук когда-нибудь начнёт его радовать.
Она переступила порог, и он сразу её обнял - наверное, впервые так судорожно и так искренне. Долго стоял на месте, не двигаясь и не желая отпускать. Наверное, её это пугает. Наверное, он сейчас выглядит позорно, и она прекрасно чувствует, как его колотит. Наверное, решит, что он допился до чертей. И что лучше вообще сейчас развернуться, уйти и заняться чем-нибудь более интересным.
Она, наконец, мягко высвободилась, отвела его в комнату, усадила на краю кровати и встревоженно на него посмотрела.
 - Слушай... - слегка заикаясь, спросил Дятлов. - Ты мне скажи сейчас... только не уходи сразу... а у меня точно есть лицо?
 Она положила ему обе руки на щёки, нежно убрала падающие на лоб пряди волос.
 - Точно есть, - серьёзно ответила ему она.