Дикая дивизия

В сентябре 2024 года исполнилась 110 годовщина создания так называемой "Дикой дивизии" - воинской части, укомплектованной из представителей мусульманских народов Кавказа. Ее создание было завершено к сентябрю 1914 года и проходило согласно высочайшему императорскому указу.

 Уникальность этой воинской части заключалась в том, что ее составляли народы, освобожденные от воинской повинности. Солдаты в эту часть призывались строго на добровольной основе.

Части этой дивизии, в основном, использовались в боевых действиях Первой мировой войны против германской и австрийской армий. Многие  представители дивизии были награждены высшими орденами России.

До сих пор в различных источниках можно встретить  много противоречивых    сведений о "Дикой дивизии". Это и обвинения её  в реакции и  участие в межнациональных столкновениях на территории Кавказа в период 1917-1920 годов.  "Дикой дивизии" приписывалось и  активное участие в гражданской войне в России, на стороне белогвардейцев. При более детальном изучении этих материалов, выясняется много интересных фактов. Трудно  обсуждать события более чем столетней давности, но постараюсь быть объективным.

Начнём с того, что воинской части, под названием "Дикая дивизия" никогда не существовало. Официально это формирование называлось - Кавказской туземной конной дивизией. И только в разговорной речи российских военных того периода, с определённой долей скепсиса, появилось это неофициальное её название"Дикая дивизия".

        Эта дивизия была сформирована на основании высочайшего указа от 23 августа 1914 г. на территории Северного Кавказа и укомплектована добровольцами-горцами.

 Широкое привлечение коренного населения Северного Кавказа на русскую военную службу, началось ещё в 1820 – 1830-гг., в разгар Кавказской войны. Царское правительство поставило перед собой задачу: с одной стороны  способствовать интеграции горцев в российское общество, а с другой сэкономить на содержании регулярных частей из России. Горцы из числа «охотников» (т.е. добровольцев) привлекались исключительно на театре Кавказской войны.

          Но вплоть до 1917 г., царское правительство так и не решилось привлекать горцев к военной службе массово, на основе обязательной воинской повинности. Она заменялась им денежным налогом, который воспринимался как некая привилегия.
            До начала Первой мировой войны русская армия вполне обходилась и без горцев. Десятки тысяч горцев военнообязанного возраста оставались вне развернувшегося мирового противостояния.

          Однако горцы, желавшие добровольно вступить в ряды русской армии, зачислялись в созданную в самом начале Первой мировой войны Кавказскую туземную конную дивизию.
            В состав дивизии входили следующие формирования:
• 1-я бригада состояла из Кабардинского конного полка (состоявшего из кабардинцев и балкарцев) и 2-го Дагестанского конного полка.
• 2-я бригада состояла из Татарского конного полка (состоявшего из азербайджанцев, которых тогда называли «закавказскими (бакинскими) татарами» или «тюрками») и Чеченского конного полка.
• 3-я бригада состояла из Черкесского конного полка (состоявшего из ногайцев, черкесов, абазин, абхазов и карачаевцев) и Ингушского конного полка.
Согласно утверждённым штатам, каждый конный полк состоял из 22 офицеров, 3 военных чиновников, 1 полкового муллы, 575 строевых нижних чинов (всадников) и 68 нестроевых нижних чинов.
        Туземную дивизию возглавил родной брат императора великий князь Михаил Александрович, находившийся в политической опале, но популярный, как в народе, так и среди аристократии. Поэтому служба в рядах дивизии сразу стала привлекательной для представителей высшей российской знати, занявшей большинство командных постов в дивизии.
          Здесь были грузинские князья Багратион, Чавчавадзе, Дадиани, Орбелиани, горские султаны: Бекович - Черкасский, Хагандоков, ханы Эриванские, ханы Шамхалы-Тарковские, польский князь Радзивилл, представители старинных русских фамилий князья Гагарин, Святополк -Мирский, графы Келлер, Воронцов - Дашков, Толстой, Лодыженский, Половцев, Старосельский; принцы Наполеон - Мюрат, Альбрехт, барон Врангель, персидский принц Фазула Мирза Каджар и другие.
          Особенности формирования соединения и менталитет его личного состава оказали значительное влияние на дисциплину и морально-психологическое состояние рядовых бойцов дивизии.
   Многие всадники были близкими или дальними родственниками.  Нередко в полках можно было встретить представителей нескольких поколений одной семьи.

Число желающих служить в дивизии всегда превышало штатные возможности полков. Несомненно, родство многих всадников способствовало укреплению дисциплины в полку. Некоторые иногда «отлучались» на Кавказ, но с обязательной заменой себя братом, племянником и проч.

        Внутренний распорядок в дивизии значительно отличался от распорядка кадровых частей русской армии, поддерживались традиционные для горских обществ отношения. Здесь не существовало обращения на «вы», офицеров не почитали за господ, уважение всадников они должны был заслужить храбростью на поле боя. Честь отдавалась только офицерам своего полка, реже – дивизии, из-за чего нередко случались «истории».
       В полках дивизии были сильны горские обычаи — уважение к старшим, гостеприимство и другие обычаи. Это накладывало свой отпечаток на быт и службу в дивизии. Гостей в частях дивизии встречали так, как у себя дома, на Кавказе. Молодой офицер выказывал уважение своим всадникам старшего возраста, особенно на привале, во время отдыха, вразрез с уставом, но согласно горским обычаям.
С декабря 1914 г. дивизия находилась на Юго-Западном фронте и хорошо зарекомендовала себя в боях против австро-венгерской армии.

Как видно, стремительные кавалерийские броски, отчаянная смелость, нередко приносили всадникам Туземной дивизии немалую добычу в виде пленников. Нельзя не сказать, что с пленными австрийцами горцы нередко расправлялись изуверским способом – рубили им головы.

«Дикая дивизия» принимала участие и в знаменитом Брусиловском прорыве летом 1916 г.

        Свою растерянность и бессилие перед отчаянной горской атакой через всю жизнь пронес лидер Югославии маршал Иосип Броз Тито, которому повезло – в 1915 г., будучи солдатом австро-венгерской армии, он не был изрублен «черкесами», а лишь был взят в плен: «Мы стойко отражали атаки пехоты, наступавшей на нас по всему фронту, - вспоминал он, - но неожиданно правый фланг дрогнул и в образовавшуюся брешь хлынула кавалерия черкесов, уроженцев азиатской части России. Не успели мы прийти в себя, как они вихрем пронеслись через наши позиции, спешились и ринулись в наши окопы с пиками наперевес. Один черкес с двухметровой пикой налетел на меня, но у меня была винтовка со штыком, к тому же я был хорошим фехтовальщиком и отбил его атаку. Но, отражая нападение первого черкеса, вдруг почувствовал ужасный удар в спину. Я обернулся и увидел искаженное лицо другого черкеса и огромные черные глаза под густыми бровями». Этот черкес вогнал будущему маршалу пику под левую лопатку.
        Среди всадников обычным делом были грабежи, как в отношении пленных, так и в отношении местного населения, которое они тоже считали покоренным врагом.
        В силу национально-исторических особенностей грабеж во время войны считался среди всадников воинской доблестью, и его жертвами очень часто становились мирные галицийские крестьяне. Прятавшихся при появлении полков местных жителей, всадники «провожали пристальными и неприветливыми взглядами, как явно ускользающую от них добычу».
       Справедливости ради надо сказать, что по мере возможности в полках поддерживалась строгая дисциплина. Самым суровым наказанием для всадников было исключение из списков полка «за неисправимо дурное поведение» и «водворение» провинившихся по месту их жительства. В родных аулах объявлялось об их позорном изгнании из полка.
       Средневековая, по сути, манера ведения войны горцами способствовала формированию весьма своеобразного, как сейчас сказали бы, имиджа дивизии. В сознании местного населения даже сформировался стереотип, в соответствии с которым любой грабитель и насильник обозначался термином «черкес», хотя кавказскую форму носили и казаки.
        Боевые товарищи, плечом к плечу сражавшиеся с горскими всадниками, сохранили о них самые яркие впечатления. Всадники поражали всякого, первый раз сталкивающегося с ними. «Их своеобразные взгляды на войну, их личная храбрость, доходящая до чисто легендарных пределов, и весь колорит этой своеобразной воинской части, состоящей из представителей всех народов Кавказа, не могут быть никогда забыты».
          За годы войны через ряды «Дикой» дивизии прошло около 7000 горцев. К марту 1916 г. дивизия потеряла убитыми и умершими от ран 23 офицера, 260 всадников и нижних чинов. Ранеными числились 144 офицера и 1438 всадников.
        Многие всадники могли гордиться не одной георгиевской наградой. На наградах, которые вручались подданным нехристианского вероисповедания, изображения христианских святых (Святого Георгия, Святого Владимира,  Святой Анны и т. д.) были заменены государственным гербом Российской империи — двуглавым орлом. Однако горцы вскоре попросили вернуть им на награды Георгия («джигита», поскольку в среде горцев стало бытовать мнение, что их награждают «курицей» — так они называли двуглавого орла), и правительство пошло им навстречу. Святой Георгий вернулся на награды.
        А вскоре «Дикой дивизии» выпала своя роль в великой русской драме – революционных событиях 1917 г.
После летнего 1916 г. наступления дивизия была занята позиционными боями и разведкой, а с января 1917 г. находилась на спокойном участке фронта и в боевых действиях больше участия не принимала. Вскоре она была выведена на отдых и война для нее закончилась.
       Осмотр полков в феврале 1917 г. показал, что соединение вышло на отдых в полном порядке, представляя собой крепкую боевую единицу.
И это в то время когда, по словам Верховного главнокомандующего генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова, «армия находилась в состоянии почти полного разложения… Многие генералы и значительная часть командиров полков под давлением комитетов были удалены от занимаемых ими должностей. За исключением немногих частей, братание процветало…»
       Февральскую революцию всадники «Дикой» дивизии встретили с растерянностью. После Николая II от престола отрекся недавний начальник дивизии великий князь Михаил Александрович.  По наблюдениям современников, «всадники, с присущей горцам Кавказа мудростью, ко всем «достижениям революции» отнеслись с угрюмым недоверием».
Дивизия никогда не являлась оплотом реакции. По приказу от 21 августа 1917 года Верховного главнокомандующего генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова Кавказская туземная конная дивизия была переформирована в Кавказский туземный конный корпус.

 «Тщетно пытались полковые и сотенные командиры втолковать своим «туземцам», что такое случилось… «Туземцы» многого не понимали и, прежде всего, не понимали, как это можно быть «без царя». Слова «Временное правительство» ничего не говорили этим лихим наездникам с Кавказа и решительно никаких образов не будили в их восточном воображении». Революционные новообразования в виде дивизионных, полковых и проч. комитетов практически не затронули и Туземную дивизию.

В дивизии сохранилось чинопочитание. Уже в начале апреля начальник штаба дивизии  с облегчением объявил, что в его родной Татарский полк «выходит из горнила революции».  Аналогичная ситуация была и в других полках. Это объясняется сохранением дисциплины в дивизии, особой атмосферой, не характерной для прочих частей русской армии - добровольным характером службы и кровными и земляческими узами, которые скрепляли воинский коллектив.

          В начавшемся 25 июня наступлении 8-я армия действовала вполне успешно, однако операция Юго-Западного фронта провалилась после первых контрударов немецких и австрийских войск. Началось паническое отступление, подгоняемое пораженческой агитацией большевистских агитаторов, вначале частей 11-й армии, а затем и всего Юго-Западного фронта. Только что прибывший на фронт генерал П.Н. Врангель наблюдал как «"демократизированная армия", не желая проливать кровь свою для "спасения завоеваний революции", бежала, как стадо баранов. Лишенные власти начальники бессильны были остановить эту толпу». «Дикая дивизия» по личной просьбе генерала Корнилова прикрывала отход русских войск и участвовала в контратаках.
           В июле – августе положение на фронте быстро ухудшалось. Вслед за разгромом Юго-Западного фронта без сопротивления была оставлена Рига и началось  беспорядочное отступление части Северного фронта. Над Петроградом нависла реальная угроза захвата врагом. Правительство приняло решение о формировании Особой Петроградской армии. В офицерско-генеральских и правых кругах российского общества зрело убеждение, что восстановить порядок в армии и стране и остановить противника невозможно, не ликвидировав Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.
          Лидером этого движения стал верховный главнокомандующий российской армией генерал Корнилов. Действуя в тесной связи с представителями Временного правительства и с их согласия, Корнилов в конце августа приступил к сосредоточению войск в окрестностях Петрограда по просьбе самого Керенского, опасавшегося выступления большевиков. Ближайшей его целью являлся разгон Петросовета а, в случае сопротивления, и Временного правительства,  с объявлением временной диктатуры и осадного положения в столице.
Не без оснований опасаясь своего смещения, 27 августа А.Ф. Керенский отстранил Корнилова от должности верховного главнокомандующего, после чего последний приказал своим войскам двигаться на Петроград.

В качестве ударной силы Корнилов выбрал 3-й конный корпус казаков под командованием генерал-лейтенанта А.М. Крымова и Туземную дивизию, «как части, способные устоять от разлагающего влияния Петроградского Совета…». Корнилов пытался использовать части новообразованного корпуса для захвата власти. Но всё с самого начала пошло не так.

Из-за отсутствие связи, проволочек в пути и незнание конкретных целей их направления в Петроград, мусульманские всадники, совершенно не понимали смысла разыгравшихся событий. Младшие офицеры и всадники находились «в полном неведении» относительно целей своего движения и были сильно удручены и подавлены той ролью, которую им хотел навязать генерал Корнилов. В полках дивизии началось замешательство. Доминирующим настроением всадников было нежелание вмешиваться в междоусобную борьбу и воевать против русских.

        И ещё из Владикавказа пришла телеграмма ЦК Союза объединенных горцев Кавказа, запрещавшего «под страхом проклятия ваших матерей и детей принимать участие во внутренней войне, учиняемой с неизвестными нам вам целями».
Было принято решение ни в коем случае не участвовать в походе «против русских». Полки Туземной дивизии отказались участвовать в мятеже, однако и большевистская пропаганда в ней не пустила глубоких корней.

        В конце сентября — начале октября 1917 года части и подразделения корпуса были переброшены на Кавказ. Штаб корпуса находился во Владикавказе, а штаб 1-й Кавказской туземной конной дивизии — в Пятигорске. К январю 1918 года Кавказский туземный конный корпус прекратил своё существование. Часть бывшего личного состава Дикой дивизии отправилась служить в составе Вооруженных сил юга Росии.
И прибыв на родину весь личный состав бывшего корпуса волей-неволей стал участником революционного процесса и Гражданской войны в регионе.

Не находят никакого подтверждения заявления о том, что части Кавказского Туземного конного корпуса  принимали участие в межнациональных столкновениях.

 А вот во время усиления межнациональной розни ещё с 1917 году, со стороны вооруженных армян и казаков, живущих на Северном Кавказе, мусульманское население осталось перед ними совершенно незащищенным.

 Силы были неравными, так как кавказские мусульмане были лишены права служить в Российской армии и потому не имели военных навыков. И тогда единственной вооруженной силой, способной защитить кавказских мусульман, явился Кавказский корпус, который, в конце-концов был возвращен на Кавказ.

 Полки корпуса разместились по национальному признаку. Кабардинский полк расположился в Кабарде, дагестанский - в Дагестане, ингушский полк был размещен в Ингушетии, чеченский - в Чечне, а черкесский был направлен в Черкесию. Татарский полк был направлен в Азербайджан. Присутствие этих частей в свое время предотвратило многие новые межнациональные столкновения.

После октября 1917 года межнациональные столкновения на территории Южного Кавказа усилились. Армянские националисты, стремившиеся к созданию армянской государственности на азербайджанских землях, проводили политику этнической чистки. Они опирались на армянские национальные дружины, которые входили в состав российской армии и составляли около 20 тысяч человек. Кроме того, и советская Россия претендовала на территорию Азербайджана.

Оплотом России в Баку стал Бакинский совет рабочих и солдатских депутатов, который состоял в основном из представителей русской и армянской национальности. Воинские силы Бакинского совета насчитывали около 10 тысяч человек.

Азербайджанцы были весьма уязвимы, так как, в отличие от армян и грузин, не имели в составе Российской армии крупных воинских частей, способных их защитить. Единственными вооруженными силами азербайджанцев являлся Татарский полк, насчитывающий 400 человек. Эти воины и оказали сопротивление армянским националистам в марте 1918 года.

Это, кстати, отмечал и палач азербайджанского народа, чрезвычайный комиссар России на Кавказе С. Шаумян.

В своем рапорте, который был отправлен в Москву 13 апреля, он писал: "В течение трех дней, 30-31 марта и 1 апреля, в Баку произошли ожесточенные бои. Воевали, с одной стороны, Советская красная гвардия, организованная нами Красная армия, Красная флотилия и армянские национальные части, с другой - мусульманская "Дикая дивизия" и вооруженные мусульманские разбойничьи отряды... под руководством Мусаватской партии... Нам помогали также  гидроаэропланы  авиационной школы. В боях мы добились блестящих результатов. Враг полностью разбит... Число погибших с обеих сторон не превышает три тысячи человек".

Говоря о трех тысячах погибших, Шаумян погрешил против истины. На самом деле 31 марта 1918 года в Баку началась массовая резня азербайджанцев. В ней участвовали 6 тысяч солдат Бакинского Совета и четырехтысячный вооруженный отряд партии «Дашнакцутюн». Три дня вооруженные армянские формирования при содействии большевиков громили дома азербайджанцев, убивая всех – от мала до велика.

Армянские дашнаки и большевики совершили невиданные зверства в отношении азербайджанского населения в Баку, Шамахе, Губе, Карабахе, Зангезуре, Нахчыване, Лянкяране, Гяндже и других регионах, с особой жестокостью убили свыше 70 тысяч человек, в том числе женщин, детей, стариков, сожгли села, изгнали жителей с родных очагов.

Армянские вооруженные формирования стерли с лица земли в Бакинской губернии 229, в Гянджинской губернии – 272, в Зангезурской губернии – 115, в Карабахе – 157 сел.

Тем не менее, боевой путь Татарского  полка не ограничивается только боями с советскими частями на территории Баку.
После "победы" над азербайджанцами Шаумян пытался распространить свою власть на всю территорию Азербайджана. И вновь Татарскому полку пришлось сдерживать удар большевиков.

 Перелом в борьбе с советской Россией наступил в июле 1918 года, когда на помощь Азербайджану прибыли турецкие воинские части. Для большевиков  это закончилось  оставлением Баку и в дальнейшем расстрелом 26 бакинских комиссаров…
 
Тогда же началось создание азербайджанских регулярных воинских частей. И Татарский полк стал первой регулярной частью азербайджанских национальных вооруженных сил.

Вот такие малоизвестные и нелицеприятные дела творились на Северном Кавказе в начале становления советской власти…

И даже сейчас, по прошествии более ста лет, на Кавказе появляются отголоски «Дикой Дивизии». Но это уже совсем другие формирования и совершенно другая история…