Хлебный фургон

   Если выйти утром на улицу, то можно встретить хлебный фургон. Быстрый, юркий, проворный. Способный проскочить даже между громоздкими грузовиками. Фургон цвета молодой травы, со сдобными «потрохами».
    Раньше он, как предвестник мирного завтрака, двигался по хорошо знакомому маршруту. Маршруту аппетитной жизни. Пекарня, три площади, сеть магазинов. На маршруте фургон чувствовал себя свободно и никого не боялся. Ни черных кошек на дорогах, ни лихачей-конкурентов, ни вечно голодных регулировщиков. Сторонился лишь осуждающих взглядов диетологов – они нагоняли на него тоску. А теперь фургон осторожно прокладывает путь по треснувшим улицам. Объезжает аккуратно воронки от снарядов и высматривает уцелевшие витрины магазинов.  Но таких, с каждым разом, все меньше.  Зато на каждом шагу встречается реклама бомбоубежищ и покрытые пылью войны сломанные прилавки. Теперь там хозяйничает воинственный товаровед. Первым делом он выгнал из магазинов продавцов вместе с покупателями, а затем наполнил все вокруг собственным товаром. Грудами кирпича, битым стеклом, покалеченной мебелью.

    Когда-то фургон принадлежал водителю Грише. Крепкому, веселому парню со взглядом жизнерадостного боксера. Он обожал дегустировать товар в пекарнях, давал светофорам человеческие имена и верил, что правилами дорожного движения вымощена дорога в старость. В свободное время он писал портреты пирожных акварелью и состоял в клубе любителей торта «Наполеон».
  Каждое утро Гриша выводил фургон из гаража, как беговую лошадь. Седлал его со всем уважением и отправлялся колесить по аппетитному маршруту. В пути чувствовал себя уверено и никого не опасался. Ни крутых виражей, ни коварных ям, ни проклятий горожан, возмущенных повышением цен. Раннее утро дарило Грише пустые перекрестки, а именные светофоры подмигивали зеленым глазом. И «Миша», и «Дима», и «Семен Васильевич», и даже «мрачный Терентий» у ворот кладбища.
 А потом на одном из поворотов Гришу догнал осколок войны. Заставил его дернуться всем телом и выплюнуть парочку зубов. Перед тем ка уронить голову на руль, Гриша вспомнил торт «Наполеон», что ждал его в холодильнике. Именно в тот момент светофор «Дима» просигналил красным цветом, а воинственный товаровед наконец заметил фургон с мертвым водителем.

    Если выйти утром на улицу, то можно увидеть хлебный фургон. Быстрый, юркий, проворный. Вот только на улицы уже почти никто не выходит. Город сел на диету военного времени. Магазины разрушены, люди перешли на кулинарию из подручных средств. А фургон все так же ездит по городу, боясь остановится.  Неприкаянный, потерянный, забытый. Хотя товар внутри него давно засох, он все равно старается нащупать дорогу жизни в практически мертвом городе. Скоро он окончательно выбьется из сил, блуждая в лабиринте треснувших дорог, уткнется носом в заваленный обломками тупик и останется там навсегда. Покроется пылью войны, отдаст свои «потроха» для учета воинственному товароведу.