Любить любовь

 Часть 1
ПРИКОСНОВЕНИЕ


Моим родителям и моей семье,
которым обязан всем,
посвящаю

ДЕТСТВО МОЕ.
РОДИМАЯ ОБИТЕЛЬ

Весна в Одессе просто сказочная. Проснувшая-
ся природа во всю празднует свое новое рожде-
ние, заражая людей энергией, вдохновляя на новые
свершения, наполняя колдовской силой, обрушивая
такой убойный коктейль сочных красок, волную-
щих запахов, неистовых желаний, что хочется сла-
гать стихи, взметнуться в заоблачные дали или, в
крайнем случае, влюбиться до безумия.

Наверное, именно это и произошло с моими роди-
телями. Молодой амбициозный художник Илья Ла-
нин встретил озорную барышню с позитивным отно-
шением к жизни и фанатичным отношением к своей
профессии дизайнер одежды Николь Карсавину.
Дальнейшая хронология отношений моих роди-
телей была весьма прозаична, хотя не лишена ко-
лоритности и даже романтического флёра. Реаль-
ность,увы, как всегда,оказалась значительно более
запредельной,нежели воображение моих отца с ма-
терью. Ну об этом позже.

 Мои отрывочные воспо-
минания раннего детства, как обрывки кинопленки
найденные на чердаке, накатывают, но я ничего не
вижу перед глазами кроме ярких вспышек и эпизо-
дов,которые никак не связаны между собой. Мель-
кают какие-то лица, звучат незнакомые голоса.

Вот я на берегу моря. Вокруг меня суетится со-
бака. Я пытаюсь сесть на нее и оседлать, но она
разворачивается и раздирает мне руку.
Вот бабушка крестит мою подушку и произно-
сит какие-то слова.
Вот папа и мама держат меня за руки, и я в ви-
сячем положении подгибаю ножки и чему-то ра-
дуюсь.
Вот родители нарядно одетые куда-то собирают-
ся и мама осторожно наносит капельку духов на
мочку уха сначала себе, а потом мне. Я смеюсь, я
счастлива.

Воспоминания, связанные с детством и отроче-
ством сохранились лишь с шести лет. Полагаю,
что наплыв новой информации в мой детский мозг
был настолько интенсивным, что старые воспоми-
нания попросту вытеснились на обочину памяти.

Не секрет, что Одесса зиждется на трех М: моря-
ки, медицина, музыка. Как собственными родствен-
никами одесситы гордились Гилельсом, Рихтером,
Мильштейном, Фурером, и разумеется, Давидом
Ойстрахом. Из окон домов звучали Моцарт, Бет-
ховен, Бах.

Детей учили МУЗЫКЕ. Если по улице шел одес-
ский ребенок без скрипки, то он был пианистом.
Однажды соседский мальчик с нашего двора
целый день занимался игрой на скрипке. Сосед не
выдержал и кричит на весь двор:
— Изя, Изя! Твой Абик уже замучил всех скри-
пичной сонатой Моцарта К.301 соль мажор.
Отец юного скрипача отвечает:
— Нет,ну вы только посмотрите на этого шван-
ца. Ты шо, с мозгами поссорился? Какой это соль
мажор? Это самый настоящий К.301 ми минор.

Мне в наследство от соседей по коммуналке до-
сталось старое трофейное пианино марки «Мюль-
бах» с пожелтевшими от времени клавишами, дву-
мя латунными подсвечниками, и совершенно не
державшее строй. И вот в один погожий день, моя
мама поддавшись тогдашней моде отвела меня в
Воронцовский дворец на Приморском бульваре.
Там находился Дворец пионеров, как его тогда на-
зывали. По великому блату мама добилась встречи
с известной преподавательницей музыки и ритма
Шарлоттой Фридриховной Пфальц. Прослушав
меня она констатировала полное отсутствие му-
зыкального слуха. Тем самым поставив жирный
крест на моей музыкальной карьере.

 Но вы не зна-
ете настоящей материнской любви моей родитель-
ницы.
По рекомендации соседей она договаривается с
частным преподавателем музыки Альбертом Га-
рьевичем Филгейтом — выпускником знаменитой
одесской школы Столярского — столяриком. Ка-
ждое моё занятие с репетитором стоило моим ро-
дителям много седых волос, кучу нервов и доволь-
но внушительной суммы денег. Сопоставив дебет
с кредитом нашего скромного семейного бюджета,
родители приняли креативное решение: больше
не нагружать ребенка изучением хроматических
гамм, далее которых мои музыкальные успехи не
продвинулись. Старенькое пианино безвозмездно
было передано в ближайший детский дом.

Как-то в родительской библиотеке я в очеред-
ной раз перебирала книги «чтобы полистать», най-
ти интересные картинки. Моё внимание привлекла
основательно потрёпанная книга в кожаном пе-
реплете. Открыв титульный лист я прочитала на-
звание «Три мушкетёра» роман Александра Дюма.
Пролистав несколько страниц я не нашла ожида-
емых иллюстраций, но прочитав аннотацию, я не
могла оторваться от чтения. Вот и всё. Я подсела
на книгочтение. Я прочитала этот роман от корки
до корки за один день и ночь. Все время плакала
и смеялась, переживая вместе с героями все пе-
рипетии этой истории. Я была просто в восхище-
нии. Это была не только самая блестящая книга,
которую я когда-либо читала, но еще в стиле авто-
ра было нечто, нашедшее отклик в моём детском
сердце. Затем я перечитала всё, что могла найти в
домашней библиотеке. Я вместе с Эдмондом Дан-
тесом, узнике замка Иф, рыла подземный ход, совер-
шала дерзкий побег, возвращалась в родной город,
чтобы свершить правосудие над теми, кто разру-
шил его жизнь.
Восхищалась благородством, искренностью и
верностью бесстрашного графа де Бюсси к его воз-
любленной Диане. Как замирало моё сердечко,ког-
да читала о трогательной любви Асканио и Колом-
бины, восхищалась отвагой скульптора Бенвенуто
Челлини, который вступился за влюбленных.

Насколько это было возможно, я из прочитанно-
го извлекала глубинный смысл таких понятий, как:
дружба и любовь, предательство и верность, красо-
та и нетерпимость.
Отсутствие элементарной мотивации, детское
нежелание или просто глупость, все это опреде-
лило мой базовый школьный уровень. Училась в
школе я огорчительно, потому что никогда не была
усидчивой, зато отличалась хорошей памятью.
Это позволяло кое-как перебираться из класса в
класс,а причиной всему была моя всепоглощающая
страсть к чтению. Читала всегда и везде: на улице,
в школе во время уроков, на море и даже в туале-
те. В одном из таких восседаний на унитазе, дело
было утром, я услыхала настойчивый стук в дверь.
Я открыла дверную щеколду. На пороге стояла моя
бабушка Елена Николаевна собственной персоной.
— Дитя моё, как говорил Дж. Крайсмер: «Чита-
ющий в туалете человек подобен королевской пер-
соне. Они оба занимают трон надолго». Я не очень
одобряю эту глупую привычку. Если не секрет, что
вы читаете в туалетной комнате, сударыня? Я пока-
зала титульный лист «Граф Монте-Кристо», перечи-
танный мною не менее десяти раз.
— Дашенька, пора оторваться от Эдмонда Данте-
са,он уже отдал тебе всё лучшее,что имел за душой,
и учти, среди порядочных людей всё же не принято
считать месть единственной движущей силой всех
поступков и действий. Приходи ко мне сегодня ве-
чером,и я укажу тебе дверь в другие чарующие сны.

Потерпев жесточайшее фиаско в обучении своей
единственной дочери музыке, моя неугомонная ма-
ман,привыкшая доводить все свои начинания до кон-
ца, даже тогда, когда они изначально лишены смыс-
ла, устремила свой взор в прошлое, вспомнив, что ее
предки имели отношение к дворянству и между со-
бой общались на французском языке. После жарких
прений родители приняли судьбоносное решение
обучать меня французскому языку. Обучение меня
языку Эмиля Золя и Мопассана, родители поручи-
ли ничтоже сумняшеся… бабушке, как выпускнице
одесской Мариинской гимназии Сюда входил курс
обучения этикету, манерам правильного поведения
и многое другое, впрочем, все по-порядку.

Бабуля настежь распахнула передо мной приот-
крытую дверь в другую жизнь, новую, насыщенную,
полную неожиданных поворотов, сильных эмоций,
искренних радостей и неизбежных разочарований.
Она открыла для меня совершенно другой мир, чем
тот в котором я жила до сих пор. О существовании
этого мира я только догадывалась, по непонятным
мне, в силу щенячьего возраста, внешним проявле-
ниям. Относилась к нему весьма неодобрительно,
так как не владела его философской концептуали-
зацией (еле выговорила), о которой я узнала значи-
тельно позже в более зрелом возрасте.
               




                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ