Женитьба

               
                ЖЕНИТЬБА
                (Г. Моголь)

Жил-поживал себе в стареньком пыльном телевизоре марки «Рубин» совершенно непримечательный рыжий тараканчик-прусачок.

Одно у него было развлечение – смотреть телевизор с утра до позднего вечера.

Смотрел всё подряд, что показывал телек, но особенно по душе тараканьей были передачи про кушанья кулинарные и новости криминальные.

Ну, и про любовь фильмики тоже уважал.

Одним словом – был телек для тараканчика как отец родной, воспитывал и учил уму-разуму. Подрос этот таракан и решил зажениться.

Да, вот досада, деревенские запечные тараканихи уж больно неказистые – толстые все, неповоротливые, глаза выпуклые и читают по слогам.
 
Но при встречах им виду негативного не показывал, а вёл себя очень даже лояльно – кланялся и усиками щекотал вежливо.
 
За такое вот обращение галантное все тараканихи сохли по нему без счёту, потому и прозвали его Губидушек.

 И эта его самая популярность особенная среди женского полу очень не нравилась местным кавалерам и не раз они крепко побивали Губидушека где-нибудь в тёмном уголке.
 
Сидел как-то раз наш страдалец на завалинке после очередного жестокого избиения, лапку скотчем перевязывал и грустил о доле своей неустроенной, а тут, как раз, Стрекозёл на стреху присел отдышаться.
 
«Эй, милай, чего грустишь? Посмотри на чудеса пейзажные вокруг, на хлеборобов неустанных – порадуйся и возблагодари чудо бытия!» – говорит залётный.
 
«А чего мне радоваться – нет у меня тут потенциалу для развития моей личной жизни», – отвечает Губидушек и рассказал всё, как есть, про жестокость местного населения.
 
«Нда-а-а, – почесал репу Стрекозёл – влип ты круто, дружок. Но повезло тебе несказанно: я тут как раз на вечеринку городскую намылился – прихвачу и тебя с собой».
 
Сказано – сделано: мигом домчал Стрекозёл таракашку на вечеринку городскую для прямокрылых и щетинкохвостых обитателей дома-высотки.

Такой чудесной вечеринки даже по телеку не показывали!
 
Ну, совсем не похоже на привычную деревенскую «Вячорку», с унылыми танцами от печки до окошка под грусть-музыку сверчка местного.

Вот где было настоящее столичное гульбище – с плясками на столе, с задиранием лапок, с непристойными выражениями и прочим развратом энтомологическим.
 
Гуляли в чудесной загаженной кухне на 7-м этаже, пили-ели и плясали все господа Insecta под музыку настоящих гавайских сверчков, а телек смотрели плазменный «Самсунг 32 дюйма» называется – качество невообразимо отменное, вот только всё время Комар залётный мешал-приставал – интересовался, а есть ли страна такая, где народ довольный проживает.
 
Стоит, значит, наш тараканчик, в руке рюмку с пивком держит, прихлёбывает время от времени, а тут к нему Молька подскакивает: «Давайте знакомиться, дорогой товарищ, заезжий господин».
 
Вспомнил таракан все манеры, что телевизор показывал и говорит: «Очень вам благодарен, миль пардон, за ваше доброжелательное ко мне обращение, а имя у меня простое – Губидушек».

«Хи-хи-хи – смеётся Молька, – очень даже оригинально, а я мадам Молька», – и книксен совершила. «А что у вас за перевязочка на руке наложена? – спрашивает.
 
«Да так, пуля бандитская, – скромно говорит Губидушек, – на днях гнездо уховёрток чешуйчатых истреблять пришлось, а главарь у них Щикатила Трюфельник – редкий мерзавец, доложу я вам…».
 
«Ох-ох-ох, ах-ах-ах, – закатила Молька глазки, – да вы чисто герой самоотверженный, прямо, как в телике показывают!».
 
«Ну, не совсем, но почти…», – отвечает и носочком грязьку на полу ковыряет, а сам радуется, что такая прелестная особа с ним беседу разговаривает, но виду не показывает.

Тут услышал он из угла скрытые рыдания и решил поспешить на помощь нуждающемуся – в уголке сидел старый унылый таракан с обломанным усиком и слёзы катились по щекам его …

«Кто это такой неприкаянный?», – Губидушек спрашивает.
 
Молька наморщила лобик и вспомнила: «А, это какой-то бывший, из какого-то угла дальнего, оборзел вконец, зажрался – его местные и попёрли из хаты, теперь у нас кантуется.»

«Ну, это дело политическое – моего встревания не требует» – рассудил наш прусачок и направились они продолжить гульбу-веселье.
 
Вечеринка гудела до самого утра, пока всё не съели-выпили и спать не завалились – кто-где придётся.
 
Один только тараканчик наш с Молькой на балконе пристроились, на звёзды смотрели, беседы разговаривали.
 
Потом Губидушек стихи всякие рассказывал, а ещё, как утку вкусную приготовить и про негров в Америке.
 
В общем всё, что ему телек показал… Обстоятельная вышла беседа, душевная да сердечная.
 
К рассвету совершенно и окончательно влюбились Молька и Губидушек друг в дружку.
 А свадьбу решили осуществить на родине у Губидушека, в старой отцовой хате на отшибе – чтоб родня не обиделась.
 
Сидят на кухне, детали будущие подробно обсуждают, а тут Стрекозёл подкатывает – смекнул, что дело шито-крыто – свадебкой пахнет и говорит: «Позвольте порекомендовать моё участие в вопросах организации предстоящего события и всего дальнейшего праздника».
 
«Конечно-конечно, мы очень рады, сделайте всё необходимое, товарищ Стрекозёл», – отвечают влюблённые.
 
Завертелся Стекозёл на одной ножке – только ветер в ушах! Пригнал таратайку с бубенцами, а в ней уже сидит оркестрик сверчков гавайских, презенты для сельчан сложены и еда-питье всевозможное в сундук упаковано.
 
Сели влюблённые в таратайку, а Стрекозёл за кучера – вмиг домчали до нужного адреса.

Заходит в хату свою Губидушек с невестою – а там общество рот разинуло, глаза трут, слово сказать робеют…

Тут Губидушек и говорит: «Прошу любить и жаловать – вот моя невеста драгоценная мадам Молька называется.  Счас свадьбу нашу отмечать будем!».
 
И подарки, питьё-угощения на стол выставляет – тут народ осмелел, невесту-жениха поздравляют и лапки им тискают.
 
Стрекозёл меж ими вьётся, команды раздаёт, гостей рассаживает и тосты произносит.
Вот сверчки иностранные скрипки настроили и заиграли весело – тут и началось самое веселье!
 
Правда, местные барышни опять было затеяли свой народный «Танец от Печки», но под влиянием зажигательной музыки гавайцев и «Каберне» крепкой выдержки быстренько переключились на чарлистоун и вугибугинс.
 
Корреспондент местной микролитражки «Красный Угол» Долгоносик Увертливый не успевал делать записи и моментальные зарисовки феерического зрелища – столько было всяческих сенсаций и происшествий!
 
Даже драка массовая случилась между местными и Короедами заезжими, но, к удаче, обошлось без поножовщины.
 
А еще на такое веселье невиданное пришли кучкой Жуки-Богомолы из какого-то дальнего монастыря, стоят у стеночки молча и думают неизвестно что себе, губы поджимают и движения лапами делают.
 
Молька с Губидушеком своим ненаглядным в танце-польке кружатся, в глаза друг-дружке любуются и про будущие радости рассуждают.

Гуляли до упаду, до самого позднего, пока не пришёл милиционер Метёлкин и все, кто успел, разбежались кто куда.
 
А потом будни начались – жизнь семейная, детки народились у Мольки и Губидушека – все, как один стройные, блондины с глазками-бусинками карими.
 Красота!