Ч. 27 Дьявольская кошка в юбке

Предыдущая страница  http://proza.ru/2024/10/20/1220

Остров Хершель с ноября по июль покрыт льдом. Вечные льды, находящиеся на расстоянии 90 километров от острова, дрейфуют по часовой стрелке в море Бофорта.

В 1894 году в бухте оказались запертыми льдами пятнадцать китобойных судов, команды которых провели там долгие десять месяцев. В компании семисот мужчин оказались семь женщин:

Софи Портер и её дочь Дороти с китобойного судна «Jesse H. Freeman», Виола Кук с «Navarch», Фанни Уикс с «Thrasher», Кэролайн Шерман с «Beluga» и миссис Грин с «Alexander» и ее племянница Люси Макгуайр.

О том, как проходила эта зимовка, известно из бортовых журналов китобойных судов. Часть журналов вели женщины. Они записывали не только то, что требовалось - погоду, температуру, направление и скорость ветра - но и свои личные наблюдения.

Эти семь женщин оказали удивительное облагораживающее влияние на огромный мужской коллектив. Они вели себя как хозяйки большого дома: организовывали любительские театральные постановки, устраивали званые ужины, танцы, вечеринки с игрой в вист, костюмированные балы и концерты.

Сохранилось название одной концертной вечеринки: «Снежинки острова Хершеля».
А меню званых обедов и ужинов поражают. Например, «салат из лобстера и оливок, устричный паштет с французским горошком, груши Бартлета с лимоном и бисквитом».

На льду устраивали катания с горок, игры, катания на санях, а когда лёд начинал таять, - гонки на вельботах. Мужчины занимались охотой и незаконной торговлей с аборигенами, меняя меха на спиртное.

Следует заметить, что команды китобойных судов состояли не из утончённых интеллигентов, а были иногда собраны в кабаках по всему свету, и казалось бы, должны были в той арктической клетке только пить и драться, но благодаря женщинам, это происходило крайне редко.

Софи Портер описывала в журнале, чем занимались команды: выкуриванием крыс, сбором дров для отопления, заготовкой пресноводного льда для питьевой воды и обвалкой кораблей снегом.

Она вела хронику перемещений охотничьих отрядов, учитывала количество пойманных или купленных у аборигенов животных, а также отправку и прибытие почты.
 
Софи писала: «В обычной жизни едва ли можно себе представить, с каким нетерпением и тревогой мы получали нашу единственную годовую доставку почты».

В тех диких условиях женщины старались как-то украсить и разнообразить монотонную тяжёлую жизнь. На борту судна «Beluga» организовали «превосходный оркестр из трёх человек: скрипка, банджо и аккордеон».

Несмотря на неотполированный пол и грубые башмаки, танцы были весёлыми. Корабли украшали для вечеринок гирляндами с огнями, флагами. Устанавливали обеденные столы для всего экипажа.

Экипажи кораблей создали бейсбольную лигу, члены которой очень гордились тем, что играли в любую погоду, вызывая большой интерес у аборигенов.
 
Но отмечали женщины и свои трудности. Софи Портер, например, записала 30 декабря, что раздевалась только один раз за две недели, ей приходилось спать  в меховой одежде.
 
Идеализировать обстановку тоже нельзя: бывали самоубийства, гибели заблудившихся во время метели и на охоте, а также в результате несчастных случаев, болезней, обморожений.

Иногда дезертировали матросы, не выдерживавшие арктическую зиму. Побеги оканчивались как правило, гибелью  дезертиров.

Жёны капитанов, делая записи в журналах, не преувеличивали трудности, но и ничего не приукрашивали, обходились без романтического флёра.

Цингу удалось в ту зимовку избежать благодаря аборигенам, которые продавали зимовщикам свежее мясо оленей, к тому же, на судах имелись противоцинготные средства.
 
Но не только в Арктике женщины переживали трудности в корабельных условиях. В более благоприятных широтах им тоже приходилось несладко.
 
На судах всегда были проблемы с пресной водой. Она быстро портилась, но даже такой воды часто не хватало. Когда шёл дождь, собирали дождевую воду, используя её для питья и для стирки.
 
Стирать в морской воде тяжело. Мне вспомнился случай из своей курсантской морской практики. Один из моих однокашников во время учений выпачкал бушлат о снаряд, густо смазанный орудийной смазкой.
 
«Умный» матрос посоветовал ему пропустить верёвку сквозь рукава бушлата и привязать к катеру. Когда на нём отправят матросов в увольнение,  то, пока катер будет идти по бухте, бушлат прекрасно отстирается.

Он действительно так отстирался, что остались только два рукава, сквозь которые была пропущена верёвка.

Досаждали женщинам и крысы на судне. Это были неизбежные спутницы моряков. Для борьбы с ними на суда брали кошек и маленьких собак-терьеров, которые охотились на грызунов.
 
Даже в наше время крысы присутствуют на всех надводных кораблях, в чём автор имел возможность не раз убедиться во время командировок на разные флоты.

Как и в обычной жизни, дамы на судах были разными по характеру. Некоторые из них были, как бы это помягче сказать,  редкостными ….  нет, лучше промолчу. Например, Ханну, жену капитана парусного судна «T.F. Oakes» Рида,  моряки называли не иначе, как «дьявольская кошка в юбке».

Эта малосимпатичная особа с квадратной челюстью сумела подмять на корабле не только своего мужа капитана, но и всю команду. Она плавала с мужем четырнадцать лет, всегда лично занимаясь питанием экипажа. Нещадно экономя на продовольствии, Ханна доводила матросов до дистрофии.
 
Однажды среди команды началось заболевание цингой из-за отвратительного питания. Один из матросов, доведённый до отчаяния постоянным голодом, бросился на капитана с кулаками. Но Ханна одним ударом уложила его на палубу, защитив мужа.

Несколько человек умерли от цинги, в том числе и штурман.  Слегли капитан и его помощники. В состоянии ходить остались только три человека из команды и Ханна.

Надо отдать ей должное в том, что она прекрасно освоила все морские науки.
Ханна приняла на себя командование и встала к штурвалу. Оставшимся трём матросам она приказала закрепить паруса и поднять сигнал бедствия.

Как назло,  штормы следовали один за другим. Чтобы не смыло волной, Ханна привязывала себя к штурвалу. В короткие перерывы она спускалась вниз для того, чтобы, как потом говорила, покормить больных.

Спасение пришло от парохода «Kasbek», который взял судно на буксир и привёл его 20 марта 1897 года в Нью-Йорк.

Газеты расписали её как героиню. Ллойд принял её версию случившегося и наградил Ханну Рид серебряной медалью за спасение судна и груза, несмотря на возмущение выживших моряков.

Потом, когда капитан Рид и его жена были на берегу, кто-то ночью поджёг их дом. Они, полуодетые, едва успели выскочить из полыхавшего дома. Капитан в результате простудился и умер. О судьбе Ханны больше ничего не известно.

Продолжение http://proza.ru/2024/10/25/918