Сдаю экзамен... на винтовку

  Глава 27
  Утро вставало над израненной землей, как - будто и само было израненное, поднималось в каком - то дыму, вроде от ран дымилось. Оно видать и само не знало, как себя вести - светить, то есть освещать землю, как ему положено матушкой природой, или еще и греть грешную землю. Но в самый разгар лета тепла его не чувствовалось до середины дня почти. Тепло от небесного светила начинало ощущаться только после 10 утра. Вот говорят же, видно правильно говорят, что Господь обиделся на землян и посылает такую не совсем понятную погоду. А только что тут понимать, минул почти год с начала войны, вот теперь и напрягай извилины, что там с погодой. Немного, с вашего разрешения, отвлекусь на то, что случится ровно через 38 лет. Когда рванет 4 энергоблок на Чернобыльской АЭС Там до сих пор ощущается плохая погода и пониженная температура. Сколько можно рвать тело нашей матушки - Земли, сколько ей надо еще терпеть и залечивать почти самой всегда раны на своем теле?

Люди своими самолетами накидали вон сколько, все в землю ушло. До сих пор временами мелькают в Сети сообщения о страшной находке, подарке последней войны, с немцами война была. До сих пор, с 41 до 45 и до наших дней все еще земля хранит чью - то смерть в своих глубинах. Как вот это, люди, как вот на это реагировать? Это же настоящая смерть чья - то не востребованная притаилась и только ждет своего часа, чтоб унести кого - то в край вечной войны, в холод, в смерть.

Холодно не было, но и тепла, как это было до войны, тоже не было. Потому люди и смотрели на небо и просто не знали, что с ним происходит. По тому, как оно выглядело и что происходило вокруг самого небесного светила, можно было и правда подумать, что оно горит само. Однако к десяти, а то и после этого времени только начинало немного пригревать. Ребята проснулись вместе, лежали и слушали, как просыпается... казарма? Или это был все же дом? Как - то не сочеталось название казарма с тем, где они сегодня спали первый день. Кровати стояли не понятно как, кто где захотел, тот там и поставил.

Первый день среди врагов...Мало кто переживал такое, да и кому в голову такое может прийти, по собственному желанию оказаться не просто среди немецких солдат в период войны, а среди солдат СС. То есть там, где любое неосторожное слово может сразу стоить вашей жизни. При этом надо учесть особенности человеческого организма, как не запоминай, а другой раз и пробегает ответить на своем родном языке. Слава Богу, что на последних мгновениях понимаешь, что ты не среди закадычных друзей и ссылка на то, что ты пошутил, вряд ли снимет все напряжение. А оно обязательно будет, и что там может быть потом, кто его знает и может сказать об этом.

Но вот уже и сходили поели, эрзац - кофе попробовали, надо сказать, что парням оно не очень и понравилось. Но пришлось тянуть из кружки до дна, изображая, что напиток вкуснее, чем просто вода. После столовой пошли к своему командиру, вчера он обмолвился, что сегодня им в первый раз придется выехать на машине к лесу. Для ознакомления с территорией, где им суждено работать. Естественно, партизаны сразу к ним табуном не побегут. Да и случись такое, они найдут способ расстаться с ними без стрельбы и погони. Правда, водитель машины не подставной, а самый настоящий немец, ну да как у нас говорят - " Бог не выдаст, свинья не съест." Пока все проходило так, как и должно быть. Не было пока ни одного сбоя у ребят, вот что значит, инструктаж командира, что он проводил еще на конспиративной квартире.

Подошли к двери кабинета, постучали, получив разрешение, открыли дверь и вошли. В кабинете, комнате примерно 5 на 10 метров стоял стол, вокруг него стулья. В одной стороне у стола, в дальней от входа, стояло кресло самого хозяина кабинета под огромным портретом бесноватого Адольфа на стене. Сам хозяин сидел и писал какую - то бумагу, кинул взгляд на вошедших и показал на стулья, садитесь, продолжив свое занятие. Закончив писать, перечитал написанное, улыбнулся и на хорошем немецком сказал:

- Ну вот, ребята, начинаем с вами трудиться на благо нашей победы над коммунистами и этой страной, скоро уже придет наша победа, наверное не терпится по новой проснуться утром и знать, что не надо ехать на фронт? Потерпите, осталось совсем немного. Ну а сейчас идем в канцелярию, получаем пропуска на завод, что тут в лесу, недалеко, поедем и посмотрим, что там за работа нам предстоит.

Сказав так, он снова посмотрел на своих друзей и подмигнул вдруг им, улыбнувшись.:

- Не страшно? Постоянно видеть вокруг себя морды врагов, да...

Потом встал, пошел к двери и кивнул ребятам - на выход.

Визит в канцелярию много времени у них не отнял, пропуска уже были готовы, подписаны и с печатями. Получив их и расписавшись за это в какой- то бумаге, пошли на улицу. Машина с заведенным уже мотором стояла у крыльца, водитель поприветствовал офицера, вскинув руку и пролаяв обычное приветствие фашистов. При этом щелкнув каблуками своих сапог так, что можно было подумать, они у него по меньшей мере стальные.

Сели в машину, поехали. Глядя на мелькающих за окном машины немецкие патрули, проходящих в разных направлениях немецких солдат парни чувствовали, что им придется очень сильно стараться терпеть всех этих вояк. Чтобы однажды, дождавшись до назначенного часа, сойтись с ними в бою. Ну а там уже как Бог даст, кто выживет. Однако в том, что победа будет все равно за ними, в том из них никто ни на минуту не сомневался. Будут ли они живы, погибнут ли до Победы, как их друг Витька, но Победа будет только за ними. А иначе никак нельзя, сколько уже сил потрачено в этой войне, сколько крови пролито защитниками их Родины, это все зря??? Нет, шалишь, победа не может быть немцев, только их войска победят.

С такими вот мыслями они и ехали, разглядывая смеющихся за окном машины лица врагов, сжимая в руках автоматы и понимая, что им никак нельзя провалить это задание. Потому как, если их поймают и расстреляют, то никто не сможет уничтожить этот проклятый завод. Что в скором времени немцы начнут травить защитников своей Родины тем, что так ускоренно начали производить на том заводе. Его, конечно, уничтожат, но на это опять понадобятся силы, время, а их уже нет, для выполнения задания другими. Они могут гордиться даже, что именно они подобрались так близко к цели своего задания. Потому им и нельзя, не имеют они права провалить его.

Их не простят люди страны Советов, каждый из них очень хорошо понимал это. Потому они и сидели в мчащейся к лесу машине и просто смотрели на мелькающие уже за городом укрепления врагов. На установленные артиллерийские позиции, на замаскированные в кустах на опушке танки, запоминая накрепко все, что они видят. Потому как, приехав в город, составят карту укреплений и радистка перешлет ее в штаб наших войск. А там будут уже другие громить то, что они нарисуют на той карте.

Вот наконец и ворота того завода, охрана остановила их машину и всех попросили выйти на улицу, проверка документов. Погода, что с утра разродилась нонче скудным моросящим дождем, что во все века зовут все крестьяне сеногной, решила видимо до самого вечера, а может и до утра, изводить терпение людей этой моросящей с неба пакостью. Встретившая их охрана была вся упакована в плащи, которые от дождя стали блестящими. Офицер охраны, собрав их пропуска, удалился в стоящий с краю площадки маленький домик перед воротами и стал звонить по телефону, наводил справки видимо, про их приезд. Но вот и все, пропуска вернули, снова сели в машину, офицер охраны что - то говорил еще их командиру и шоферу их машины, видимо, где и кого искать на заводе. Наконец, сели все, поехали дальше. На втором кольце охраны, проезжая второй шлагбаум, все повторилось. Только что этот офицер никуда не звонил про их приезд.

Вот и первый поворот после проезда шлагбаума, можно вздохнуть свободнее. Было чувство, от того, что от ворот на них пялится охрана, что по ним сейчас начнут поливать очередями стоящие там на площадке немецкие пулеметы. Никто конечно и не подумал открывать по их машине огонь, просто нервы, ребята, нервы расшалились. Не все могут спокойно себя чувствовать под смотрящими в спину крупнокалиберными пулеметами противника. Но вот и все, проехали поворот, теперь надо в канцелярию завода попасть. Там их командир будет разговаривать об их задании, потом пройдут в штаб охраны. А из канцелярии их с Семой отправили погулять на улицу. Ну правильно, пока офицеры занимались решением задач с их заданием, им там торчать нечего, место занимать.

Но вот наконец их "герр официр" вышел на крыльцо, наши вояки подскочили разом с занятой скамейки и подорвались к нему быстрее. А что так вдруг? Да просто шли по направлению к ним еще три "герра" в такой же черной форме, как и у их "герра официра", а зачем, не совсем понятно. Мало ли что им в их головы взбредет, так лучше уж самим показать, что ваши "герра" совсем не пара нашему. А смотри, отвернули же, в сторону пошли. Ну и ладушки, что там нашему в канцелярии наговорили? Пора расспросить своего, какое там им выставили задание, чего ждут от их работы? Ребята прошли к стоящей в стороне, под ветками старой липы скамейке и присели на нее, стали слушать все, что им говорит их командир.

А тот говорил тихим голосом, чтоб только никто из посторонних не услышал, говорил на родном русском языке:

- Такое дело, ребята, нам надлежит в течении недели установить, по приказу наших командиров из состава верхушки завода, где находится лагерь партизан. Не так давно они тут наделали шороху, разгромили штаб , штаб батальона охраны, что был по дороге сюда. Теперь немцы горят желанием мести, при том, скорой мести. Потому и гонят нас вперед, дали всего неделю. Тогда, из - за этого разгрома хотели даже отменить строительство завода, там, где он теперь и стоит. Нам дают для этого вот этот авто, на котором мы сюда и прибыли, проезд на территорию завода, в любое время суток. Это нам, допустим, по нашим потребностям, будет очень кстати. Потом, нам надо осмотреться хорошо на местности, для этого я заказал копию минных полей, которые проложены вокруг территории завода. Сначала меня хотели даже застрелить за такое требование, но потом я все же доказал, что для передвижения по лесу нам просто необходимо знать это. Копия у нас будет, под мою личную жизнь. Если что, то меня, сказали, за нее расстреляют. Что еще? Жить мы будем пока здесь, у них есть тут гостиница для персонала. Сейчас пойдем в нее устраиваться. Кормить нас тоже будут здесь. Ну что, пошли устраиваться? А потом пойдем на экскурсию по местным полям пройдемся. Начинаем готовиться к своей работе.