Три сестрички

                ТРИ СЕСТРИЧКИ

                Почти по А.Чехову
                (треш, WTF и немножко угар)

Как-то невзначай у мамаши Серы родились сразу 3 дочки, 3 сестрички-спички, а вот про отца случайного никто и не догадывался, говорили, что это просто какой-то сбой произошёл на местной фабрике «Красная Искра», а ещё – что решили там что-то перевыполнить к праздникам Октябрьским, ну и, как всегда, ударным трудом своим запороли технику импортную.
Особенно злые языки судачили, что это всё студенты-практиканты из «Щепки» наделали – вот каждый год приезжают на практику и потом всякого-такого сомнительного наоставляют после себя.
     А сёстры росли красавицами, все, как есть, девственницы – помогали маменьке по хозяйству и на прохожих уже заглядывались.
Но всё время их угнетала эта тьма и серость жизни общественной родного посёлка Ново-Огаркино – вокруг лишь щепа неотёсанная, да подруги уже обгорелые.
И по улице пройти нет никакой возможности – обязательно какая-нибудь похотливая гадина скажет пошлость сальную непотребную: «Фьють, дорогуша, чиркануться не желаете?». 
     Сёстры по характеру были все разные: 1-я была самая влюбчивая и за ней особенно маманя приглядывала, 2-я какая-то педантичная выдалась – чтоб всё правильно было, по-научному, ну, а 3-я очень милосердная, жертвенная, всегда прибежит в любое время дня и ночи и спросит: «Не темно ли вам, товарищи, может, осветить помещение?».
     Но все три сестрички были сугубо нетерпеливые и решительные по молодости – вот если что им приспичит, так вынь и положь тут же.
Маманя Сера держала их при себе, чтоб глупостей не наделали, увлекала их рукоделием и поучительными рассказами о своей пристойной юности, да историями страшными из эпохи «примусово-керогазовой» – времени повальной погибели спичечной.
Так что ничего ещё, в наше время жить можно, главное – не отсыреть где-нибудь ненароком на посиделках молодёжных или не попасть под баловство какое, температурным режимом чреватое.
За этим самым режимом температурным и безобразиями строго следили охранники Огнетушители, прохаживались по улочкам-закоулочкам и выискивали чиркунов-гопников.
     А население, в основном, занималось делами повседневными – кто работал, а кто просто бездельничал.
И культуры никакой в посёлке не было, так, сплошная самодеятельность – вон, в ансамбле «Искорка» обещали танцы зажигательные, а получилось как всегда – пшик один или ещё в Очаге Культурном лекцию иногда устроят на тему «Как нам получше от детей спрятаться».
Случалось – приедут артисты-щепкинцы, покажут пьеску про жизнь столичную: только разбередят душу девичью, а потом напьются и куролесят до умопомрачения.
А сёстры потом месяц всё никак не успокоятся и мечтают о несбыточном: «В Столицу! В Столицу! Вот где огни и пожарища!».
     Намедни приехал в посёлок на побывку Коробок с чиркунами по бокам и аеропланом по всему периметру, ходит по Огаркину, франт заезжий, девушкам мозги только пудрит.
Увидел он, дурилка картонная, что сёстры на скамеечке отдыхают, сразу к ним пристроился и спрашивает: «А что вы читаете такого интересного, позвольте узнать?».
1-я Сестра сразу зарумянилась и хихикнула: «Очень героическую книжку писателя С. Маршака про всякие отчаянные подвиги героя неизвестного» –говорит, а 2-я молчит, губы только поджала, насупилась, а 3-я – ноль внимания, в своих мыслях витает.
«Да-а-а, вот помню, как счас, – говорит Коробок и пристраивается промеж сестёр сесть на лавочку (а чиркалки у него все растопорщились, потрескивают), – летели мы как-то над Гуаньджоу с миссией гумпомощи и на радаре массив лесной зафиксировали. Командир приказ выписал – ликвидировать упущение любой ценой, даже ценой собственного существования. Что тут поделаешь – приказ есть приказ. Н-да, так о чём это я?».
А сам норовит к 1-й Спичке теснее бочком прижаться.
Огнетушители-охранники рядом прохаживаются, за порядком наблюдают бдительно, чтоб не было какой вольности вроде чирканья и всякого подобного.
2-я и 3-я спичечки пошли домой вовремя, как маменьке обещались, а 1-я слушать осталась коробковые россказни: как кидало его в разные точки горящие, в самое пекло опасное.
А потом дома маменька Сера устроила ей выволочку за необдуманное поведение и выгнала из дома настырного Коробка аэропланового мокрой тряпкою.
     Поплакала немножко 1-я Спичка и успокоилась, а потом все в посёлке узнали подробности, что Коробок этот аэроплановый сроду не летал ни на какие опасные задания, а работает сортировщиком в артели «Красный Петух» на Щучынщине.
Подросли сёстры, стали совсем взрослые – 1-я устроилась на ф-ку «Искра» местную учётчицей, а в свободное время читает литературу тематическую и ещё открыла кружок хорового пения, с выступлениями в местном Очаге Культурном.
Особенно пользуются неизменной популярностью у публики нестареющие шлягеры народные – «А искры вылетают из топки паровоза» и «Взвейтесь кострами».
Правда, случилася с ней личная трагедия чувств – приехала однажды в посёлок агитпромовская бригада коробкОв заслуженных с лекцией по литературе и поэзии, у всех по периметру крышечек портреты классиков расположены и сами они такие все солидные.
И не удержалась 1-я Сестрёнка, увлеклась напропалую с классиками: всех изучила по очереди, а потом закрутила роман с «Чеховым», прижалась как-то вечерком теснее к боку шершавому и обгорела – вся, как есть, дурочка.
Так и бродит теперь по посёлку с другими обгорелыми.
     А 2-я Сестра, которая с детства всегда была за простой народ и помочь ему, как могла, старалася – разносила бесплатно газету местной фабричной типографии «Искра», запрещённые выпуски и за это была наказана – по решению огаркинского суда отправили её работать в приют для трудновоспитуемых.
А в приюте 2-я со временем стала начальной учительницей для трудных окурков и спичечных обломышей – все её беспрекословно слушают, потому что умеет найти подход к каждому, а кто не слушается, тому грозит мокрыми карами.
За такие высокие показатели наградили 2-ю Сестру вымпелом и потом ещё отправили на собрание-слёт победителей.
     После этого 2-я совсем берега потеряла: чуть-что не так – ругается матами на сирот-обломышей, требует беспрекословного подчинения и грозится всё время мокрою тряпкою.
И, видать, от такого неспичечного напряжения вспыхнула в один прекрасный день и сгорела до времени, дурочка.
А чиркуны малолетние да недомерки-обломыши очень этому событию обрадовались – «Поделом этой с…» – сказали.
     3-я Сестра насмотрелась на нелёгкие тяготы окружающей ситуации, плюнула и ушла в монастырь простой рясофорной послушницей.
Научилась посредством послушания умерщвлять свою волю, гнев, печаль, вожделения плоти и другие страсти, но приобрела истинное смирение сердца и самоотверженность и стала очень уважаемой среди монастырской братии или сестрии? 
Но однажды во время ночного бдения прикорнула она от усталости рядом со свечкой горящей, да  занялась от неё ярким пламенем и – всё!
Сгорела дотла, даже следов не осталось!
     С тех пор особо почитают память о 3-й Сестре как о большемученице за её особое усердие и за такое вот необычайное вспыхивание.
А Столица, значит, вот так и накрылась «медным тазиком».