Через Камчатку роман 20

                КУКЛЫ

     Гавриил остерегался шуметь в тайге.
     Медведь не пойдет  на крик человека. Но крик может привлечь того, кто не должен их ни слышать, ни видеть.

     В таком случае, как найти Зою?
     И где проводник?
     Вполне возможно, с  перепугу Зоя убежала и заблудилась. И Диего ее ищет.
     А вдруг их задрал медведь?
     Но тогда бы они слышали хоть что-нибудь.
     Холодное спокойствие папаши Михи изумляло и раздражало.

                ***

     Сквозь  переплеты ольховника Диего увидел распростертую на земле Зою.
     Она лежала на боку у небольшого камня. Медведь лапой коснулся ее и перевернул. Обнюхал и пошел прочь. Внезапно он  остановился поодаль, поднял морду вверх.  Диего и глазом не успел моргнуть, как зверь бесшумно исчез  меж замшелыми стволами старых елей.

     Диего выждал еще немного и подбежал к Зое. Она была без сознания. Он зажал пальцами ее нос. Она вздрогнула и открыла глаза.

- У меня шишка на затылке. – Сказала она, поднимаясь и ощупывая голову.
- Тебя медведь валял.
- Хорошо, что я не видела.– Спокойно ответила беременная. – А то родила бы от страха. В какую сторону нам идти?

     Диего уверенно повел ее по едва заметной тропке.

     Солнце прыгало по верхушкам деревьев справа.
     Они шли на юг.
     Но, чем дольше и дальше они шли, тем яснее становилось обоим, что они заблудились.

- Мы не туда идем. – Выдохнула Зоя и остановилась.
- Я понял это.

     Они осмотрелись и повернулись в обратную сторону.
     Теперь солнце оказалось слева.
     Его холодный красный диск мелькал сквозь черные стволы высоких сосен.
     Как ни странно, но знакомая поляна и не думала показываться.

- Такой лес, будто я никогда здесь не был. – Произнес Диего  и опустился на упавшую сосну.

     Зоя села рядом.

- Я устала. У тебя есть вода?
- Осталась там. Все там. – Махнул в сторону рукой Диего. – Мы сейчас найдем ручей.
- Лучше найди наших мужчин. Они не уйдут без нас?
- У них должно хватить ума не уходить с той поляны.  – Хмурился Диего. – Они и дорогу не знают. Проводник, вот он.
     Он постучал себя кулаком в грудь и закашлялся.
 
- Там отец твой.

     Зоя принялась теребить его плечо.

- Хотя бы крикнули. В лесу далеко слыхать.

     Диего посмотрел вверх:

- Нет.
- Почему?

      Зоины пальцы больно впились в плечо Диего.
      Он поднялся:

- Надо торопиться. В сентябре дни коротки.
- За нами кто-то идет. -  Едва слышно пробубнила Зоя.
- Где? Сейчас? Ты видела? – Так же тихо спросил Диего.
- Нет. Слышу.
- А. Это Оля-Коля.

     Они разговаривали шепотом. Зоя оглянулась.

- Их двое.
- Одна.
- Но тех - двое. Слушай, они какие-то маленькие.

     Диего схватил Зою за руку и значительно ускорил шаг:

- Что-то тут не так.
- Что не так?
- Я заблудился. Такого не было.Так не бывает.
- Ты боишься?
- Не оборачивайся. – Сказал он прерывающимся шепотом.

     Они попали в старый ольховник.
     Толстые ветки росли поперечными препятствиями на уровне живота или груди.
     Приходилось то  наклоняться, переползать под  суком, то перелезать  через коряги.
     В глаза лезли острые сучья, сверху сыпалась какая-то труха.

     Зоя быстро устала.
     Через какое-то время она потребовала передышки.
     Уселись на толстые корявые  ветки.
     Диего осмотрелся. 
     Преследователей  не видно. Тихо.

     Солнце растворилось в белесом небе.
     Лишь кое-где проступали голубые клочки.
     Подул ветер, становилось холодно.

- Беременным корячкам нельзя верить. – Сердито сказал Диего и в упор глянул на Зою.
- Неужели? – Усмехнулась та.
 
     Она повернула его подбородок в сторону.      
     Поодаль, сквозь желтый узор замерзших листьев, отчетливо просматривались две невысокие темные фигуры в странных одеждах.

- Куклы.– Выдохнул Диего и сорвался с места.

     Зоя едва поспевала за ним.
     К счастью, заросли ольхи скоро закончились.

     Они миновали густой ельник.
     Встречавшиеся на пути кустарники Диего не обходил.
     Он продирался сквозь цепкие объятья шиповника или рябины, как молодой медведь, с треском, тяжело дыша.

     Вскоре  лес заметно поредел, кустарники стали попадаться нечасто.

     Они брели по пояс в тумане, как в молоке.
     Воздух стремительно наполнялся синевой. 
     Темнело.

     Они шли по единственной узкой тропинке по насыпи, чуть возвышающейся над болотистой местностью, заросшей мелким кустарником.

     Диего внезапно осознал, что уже продолжительное время он идет по чавкающим кочкам.

     Болото!

     Он стал лихорадочно соображать, что это за болото, и с какой стороны они попали в него?
     И в какую сторону теперь пойти, чтобы выбраться из трясины?

     Он  остановился.
     Взял Зою за руку и крепко сжал ее, словно боялся, что она может раствориться в тумане.
     В здешних местах болот немало. А точнее, вкруг  реки - одни болота.

- Ты помнишь, с какой стороны  мы шли сюда? – Внезапно спросил он.

- За моей спиной та дорога. – Отвечала маленькая корячка.
- В болоте мы утонем сразу. А куклы… куклы…

     В кромешной темноте они двинулись обратно.
 
     Избавление от болота Диего отметил собственным лбом, стукнувшись о первое же дерево.
     Вскоре под ногами исчезла вода. Небо прояснилось.  Сквозь верхушки деревьев милостиво засияли  желанные звездочки.

     Диего  склонил голову перед елками и что-то долго шептал.  Зоя в сторонке наблюдала за ним.
     Он нарубил лапник и свалил его у ног беременной.
    В укромном местечке  обнял молодое дерево и стоял так некоторое время.

      Проводник развел костер.

- Ручей сейчас искать не будем. – Сказал он. – Потерпи до утра. Завтра у наших и…

-  Мы их найдем? – Спросила Зоя.
- Ты думаешь другое? –  Взглянул он на нее. Глаза его блестели.

-  Ничего я не думаю. Я устала.

     Костер погас.
     На его головешки Диего накидал лапник, бросил Зоину куртку и свой свитер.
     Кофту она отказалась снимать.
     Они укрылись его огромной курткой. И так,тесно прижавшись, проспали до рассвета. 

     Утро. Солнца  нет.
     Видны лишь верхушки сосен под серым низким небом.
 
     Резей рылся в рюкзаке. Он никак не мог найти карандаш. После медвежьей ревизии тот исчез, и, похоже, бесследно.
     Резей  рассматривал огромную дыру на рюкзаке, старательно прикладывал болтавшийся тут же лоскут. И не знал, что делать дальше.

- Что? Не приклеивается? – Поддел приятеля Шурка.

     С его физиономии не сходило кислое выражение.
     Его рюкзаку досталось больше остальных.
     Медведь распорол Шуркин рюкзак почти пополам.
     Шурка представить не мог, в чем нести свой скарб? А главное, каким образом  тащить  контейнер с икрой?

     Он вздохнул.
     За спиной послышалось громкое бульканье.
     Резей глотал водку прямо из горлышка.
     Невозмутимый Миха сидел рядом с дымящейся трубкой. Шурка не мог оторвать изумленного взгляда от обнаглевшего приятеля.

- Ты где ее взял? – Вырвалось у него.

     Резей  только скосил глаз, но от водки не оторвался.

     Шурка вскочил и вцепился в бутылку.

- Дай сюда!

     В тот же миг кто-то отбросил его от Резея.
     Бутылка вырвалась и взлетела вверх.

     Гавриил поискал глазами пробку. Закрыл бутылку и сел рядом с гуляками.

- Пьешь?

     Голодный Резей успел достаточно  опьянеть.
     Его взгляд блуждал и никак не мог остановиться на одном предмете.

- Водочку.
- Нам идти, идти и груз тащить. Забыл? Мы в тайге. В  сопках.

     Шурка потянулся к спрятанной в рюкзаке Гавриила бутылочке:

-  Для профилактики. Ну?

     Гавриил отвел его руку.

- Проводника нет. – Сказал Резей. – И папаша не чешется.
- Будем ждать. Без водки.
- Помнишь, эпидемия была? Молодые мужчины умирали, голова у них болела. А кто водку пил – не умер. У меня голова болит. Так что, не говори мне ничего.
- Нашелся тут  молоденький. Немного освежился и хватит. Вон, твой карандаш из кармана вывалился. Вечно  ты его не там ищешь.

     Добряк Гавриил совсем не сердился.
     Завтракали юколой и несколькими сухарями, оставшимися от погрома.

- Еще один такой визит твоего приятеля, и придется нам охотой або рыбалкой заняться. – Говорил Шурка, выпивая пятую кружку таежного чая. - Юколой особо сыт не будешь. Отощаем.
- С чего ты взял, что мишка – его приятель? – Поинтересовался Гавриил.

     Резей углубился в свои записи и, похоже, не слышал  разговора.

- Медведь корову преследовал? Преследовал. Значит, шибко она ему по душе пришлась. А корова чья? Резейкина. Логика. –  Клещ поднял указательный палец. - Стало быть, мишка – приятель нашего поэта. Вот и не отстает.
- Тупая твоя логика. Скажи спасибо, что человек делом занят и твои бредни не слышит.
 
     Гавриил встал и пошел вниз к  речушке.

     Шурка подкрался к Резею сзади.

 - Страсть, как ширма, закрывает мужской разум. – Прочел он вслух. - Это какая страсть? К кому?!

     Резей обернулся и несколько секунд смотрел Шурке Клещу прямо в глаза. Потом произнес, медленно и четко выговаривая каждое слово:

- Не твое собачье дело!

     У Клеща потемнело в глазах, и он со всего маху стукнул приятеля  по спине. От неожиданности Резей задохнулся, но, пока Шурка соображал, правильно ли он поступил, Резей уже сидел верхом на Клеще и крепко держал его за волосы.
 
- Будем драться? – Миролюбиво спросил победитель.
- Отстань от нее. Убью.- Прохрипел  побежденный.

     Над Шуркиным ухом  прозвучало ласково:

- От кого отстать?
- Ты знаешь!

     Резей приподнял голову Клеща над поляной, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону:

- Окромя  Михи, я здесь никого не вижу. А ты?
 
    Клещ дернулся изо всех сил, но Резей удержал позицию.

- Ты никогда не задумывался, почему тебя Клещом кличут?

     Шурка ненавидел это прозвище, а заодно и тех, кто  напоминал ему о нем. Он разозлился не на шутку.

- Отпусти. Прошу по-хорошему. – В голосе его слышалась  угроза.

     Резей прижал Шурку покрепче.

- Первый начал ты. Я защищаюсь. А Клещ ты потому, что идиот. Цепляешься ко всем, как репей к собачьему хвосту, по поводу и без повода. Как сейчас ко мне. Я на бумаге творю. Вчера я  там – царь, а сегодня, к примеру,  простой рыбак или  влюбленный пастух. А ты, дубина, возомнил черт знает что. Художник не может творить, если душа мертва, а сердце холодно.

     Он встал, сделал несколько шагов по поляне.

- Прямо напасть какая-то. Вчера проводник с корячкой исчезли. Теперь Гавриил, как сквозь землю провалился.  Миха, ты ничего не слышал?

     Миха наклонил голову влево, да так и замер.

     Резей  обернулся к Шурке и наткнулся на его колючий  взгляд. В этот момент со стороны реки послышался крик. Резей с Шуркой  взглянули друг другу в глаза и бегом пустились вниз, к реке.

     Старик встал, выбил погасшую трубку, сунул ее в карман и скрылся в лесной чаще.

     Гавриил сидел на скале достаточно высоко и махал приятелям рукой.
     Через несколько минут к нему забрался Шурка.
     Они смотрели куда-то в сторону и улыбались.
     Их приглушенное хихиканье вскоре переросло в откровенный смех.
     Шурка, тот вообще с трудом сдерживался,  чтобы не загоготать на всю долину.

     Подозревая очередной подвох, Резей  не решался присоединиться к приятелям.
     Гавриил жестом предложил ему пройти  вправо и подняться.
     Резей прошел не так далеко и увяз в густых зарослях шиповника. Пришлось вернуться и идти вдоль обрыва над речкой.
     Через метров пятьдесят он наткнулся на мирно сопящую Зою под высокой раскидистой елкой. Проводник Диего сидел рядом, раскачивался всем корпусом и пел какую-то свою нескончаемую ительменскую песню.
     Рядом с ним стоял Миха.

     Появление Резея не произвело на Диего никакого впечатления.

     Примчались Гавриил с Шуркой, окликали, трясли ительмена за плечо, но смогли  добиться только одного слова по-русски: куклы.

     Резей присел на корточки и долго любовался  спящей Зоей. Легкий парок  прозрачным облачком вился над ее свежим лицом.
     Он сбегал за карандашом и бумагой.

     Стоило ему вновь присесть, как проводник умолк. 
     Острый взгляд Диего лишил поэта-художника всякого вдохновения.
     Проснувшаяся следом беременная Зоя  не возжелала быть моделью таежного гения.
 
     Сколько километров они накружили по тайге, не могла сказать ни Зоя, ни опытный проводник ительмен.

     Диего неприязненно косился в сторону корячки Зои.

     Зоя  рассказывала:

- Нас куклы в болото завели. Диего не испугался, мы ушли оттуда.

     Трое повернули головы к проводнику. Он кивнул.

      Шурка обрадовался:

- Расскажи, какие они?

       Зоя продолжала:

-  Как  люди. Не отличить. Однажды шел охотник из Камак на охоту. В тайге за ним женщина увязалась. Он шел, с ней говорил. А потом вдруг понял, что это нечисто. Как шарахнул ей и убежал.

- А? Врете, поди. – Шурка повернулся к проводнику. -Чью-то бабу пристукнули!

     Диего не ответил. Даже отодвинулся.
 
     Корячка Зоя  с недоумением взглянула на любопытного. Взгляд ее красноречиво говорил: дурак, что ли?

     По местным поверьям, куклы-привидения, или «тряпочные» люди, с древности обитали в долине реки Камчатки.
     Водятся они либо у одиноких пожилых людей, чаще у женщин, либо в заброшенном жилье. 
     Всякий живущий в центральной Камчатке с детства наслышан об этих странных существах. И всякий знал, что нельзя говорить о куклах в пустом старом доме, или в лесу.

     Так же, как не к добру поминать медведя в тайге, когда встреча с ним нежелательна.
     Местные народности хорошо знали эти традиции  и твердо им следовали.
     Остальные же, переселенцы, приезжие и оторвавшийся от села городской  люд, здешних традиций не блюли, а многие попросту и не знали таковых.
     А посему  частенько беду накликивали на свои непутевые  головы.

     Поэтому  и косился проводник Диего на болтливую корячку.
 
     Он  ловко заштопал Шуркин рюкзак  тонкими ивовыми веточками и  упругой травой. Залатал он и рюкзак Резея.

     Приятели  удивлялись ловкости пальцев ительмена.

     Шурка, правда, выразил сомнение по поводу надежности ремонта. Смогут  ли какие-то веточки-травинки выдержать более тридцати килограммов? Но дальнейший путь доказал надежность мастерства проводника-ительмена.

     Гавриил ломал голову,  каким образом  зверь-инспектор Ухо пронюхал об их экспедиции? И не мог ничего придумать.

     Шурка предположил, что продал их сам Борюсик Канашко. 
     Эту версию сразу отмели, как невероятно глупую и бессмысленную.
     Потом Шурка  заявил, что это Оля-Коля их выдала. Из мести. Она наверняка прознала  о невесте  Гавриила.
   
     Гавриил на эту тему и разговаривать не стал, а Резей выразительно покрутил пальцем у виска. После чего Шурка сдался и сказал, что больше кандидатур в доносчики у него нет.

- Что за нечисть, эти ваши куклы? На фиг они нужны? – Ворчал Шурка.
    
     После соленой рыбы немало было выпито чая.
 
     Долгих три часа пути  непрерывного продвижения привели к полной несовместимости Шурки с водой.
     Но он никак не решался покинуть кампанию даже на шаг в сторону.
     Боялся  кукол.

     Резей рассуждал:

- На юге живут эльфы, в центральной Европе - гномы, тролли – в Скандинавии. В России – домовые в каждом углу и кикиморы. А у нас в Камчатке - куклы. Параллельные  пространства пересекаются. Природа, и ничего тут не поделаешь.

     Они подошли к распадку двух невысоких, но крутых сопочек.
 
     Миха стал прощаться с курьерами.

     Отсюда его путь лежал направо, в Майское.
     Там жила кума его. И там он решил переждать те неприятные события, что разлучили его с семьей.
     Диего хотел, чтобы отец шел с ними дальше.
     Миха напомнил сыну об отсутствии у них продуктов и посоветовал зайти к Шаману Яганову. Конечно, надо дать небольшой крюк, но без продуктов в лесу делать нечего. К тому же, скоро грядут морозы.

     Резей спросил Зою,отчего бы ей не отправиться вместе с Михой? Зоя  сделала вид, что не слышала. 
     Миха настаивать не стал. Пожелал удачи путникам и скрылся в  зеленом ольховнике.

    
     На Камчатке  никак нельзя привыкнуть к тому, что в здешних местах все имеет обманный вид.
     Кажущаяся безмятежная красота гор и лесов, буквально через минуту может обернуться разрушающим ураганом или бурей. 
     Вулкан,  такой  близкий, почти домашний, на самом деле расположен не ближе, чем в полусотне километров.
     Но, случись непредвиденное, эта полусотня никак не помешает наделать этому вулкану немалых пакостей в виде  разрушенного жилья, пожара и еще много чего.
     Миленькие, на первый взгляд, зверушки норовят затащить наивного охотника  в глушь, в болото и  утопить там.
 
     У неподготовленного путника  в камчатских зарослях велик шанс сгинуть от  целого ряда  обстоятельств: голода,  мороза, дикого зверя, потопа, землетрясения или просто от несчастного случая.

     Так и игрушечный вид невысокой сопочки на поверку оказался обманом.

     Так рассуждал  Резей, когда пытался покорить очередную в своей жизни вершину.

     Шурка не забывал в очередной раз проклинать красную икру и ее хозяина, этого пройдоху и дармоеда Каналью, когда снова и снова катился вниз по крутому склону.

     Кого только курьеры не поминали, носом упираясь в крутой склон бархатной сопочки, когда вскарабкивались на  ее вершину.

     Ноги мгновенно наливались свинцом, плечи выворачивал тяжелый груз, пот заливал глаза.
     Они радовались единственному плюсу - сопочка оказалась лысой.  Кроме невысокой жесткой травки и разнообразных грибов ничего на ней не росло.
 
     Шурка притащился последним, когда все уже  расселись.   Какое блаженство было скинуть рюкзак  и растянуться на  неширокой каменной вершине.

     Освежив  горло, двинулись дальше.
 
     Соседняя сопка  оказалась совершенно темной и сырой.
    
     Путники  с трудом и матом продирались сквозь  проволоку ломоноса охотского и  совершенно  первобытный папоротник, такой  густой  и  высокий,  что в зарослях последнего мог укрыться небольшой отряд  пограничников.
     Ноги утопали  во мху,  мягком и подвижном, как живое существо.

     Кедрач здесь рос тоже совершенно дикий – высокий и пушистый.
     И шишки  на нем висели крупные.
     Забили шишками все карманы штанов и рюкзаков.
     Тропинки здесь не было. Шли наугад.

     К вечеру с реки поднялся туман.
     Сизой  вуалью обтянул он всю местность.

     Как видение, из тумана сотворился маленький аккуратный домик из бревен. При первом же осмотре оказалось, домик достаточно стар и заброшен.
 
     Гавриил первым вошел в хижину.

     Его вдруг охватило необъяснимое чувство присутствия некого человека. Явно невидимого.
     Ощущение было столь сильным, что показалось, тот человек шел ему навстречу с протянутыми руками, будто хотел  поздороваться.

     Вошедшие следом спутники тоже увидели человека в дымке, и дружно  попятились.
     Диего выскочил из избы и не возвращался туда до темноты.

     Через некоторое время присутствие некого потустороннего существа и чувства, связанного с ним, исчезло.
     Путники отдышались, и понемногу стали налаживать свой вечерний быт.

- Что это было? Мне показалось, я с ума схожу.– Взгляд Резея перебегал с одного угла на другой.
- Тот, кто жил в этой избушке и, видимо, здесь и умер. – Сказал Гавриил.

- Духи это. Нехорошо. – Сказала Зоя.

     Диего никак не мог улечься.
     Он слонялся из одного угла хижины в другой, тяжело вздыхал, бурчал что-то по-ительменски.
     В итоге, он  выбрался наружу и остаток ночи провел неподалеку от дома, на неудобных корягах старого ольховника.