Ангел Таша. Ч. 36. Печалит хладная разлука
/ Слова улетают, написанное остаётся./
Попытка субъективно-объективного исследования.
***
«Что делать с матерью? Коли она сама к тебе приехать
не хочет, поезжай к ней на неделю, на две, хоть это и лишние расходы и лишние хлопоты.
Боюсь ужасно для тебя семейственных сцен.
Помяни господи царя Давида и всю кротость его.
А.С. Пушкин. Таше. 28 апреля 1834 года
***
С холма господский видит дом,
Селенье, рощу под холмом
И сад над светлою рекою.
Она глядит – и сердце в ней
Забилось чаще и сильней.
***
Господский дом уединенный,
Горой от ветров огражденный,
Стоял над речкою. Вдали
Пред ним пестрели и цвели
Луга и нивы золотые…
…
Почтенный замок был построен,
Как замки строиться должны:
Отменно прочен и спокоен
Во вкусе умной старины.
Везде высокие покои,
В гостиной штофные обои,
Царей портреты на стенах
И печи в пёстрых изразцах.
А.С. Пушкин
***
И ныне в 119 километрах от Москвы, под Волоколамском, на высоком берегу реки Ламы, стоит тихое село Ярополец. Здесь вы увидите речку с бобрами, водопад необычной формы на сельской ГЭС, заросший парк, Пушкинскую улицу и две бывшие дворянские усадьбы. Революция, суровый ветер безжалостного времени, бесчеловечные войны разрушили их, но…
Одну из них спасло имя Александра Сергеевича: сюда в детстве приезжала Таша Гончарова, а потом и жена поэта с детьми, был и он сам в гостях у тёщи.
Ярополец был особенно дорог Наталье Ивановне: здесь она родилась. Помнила и родную матушку, прекрасную Ульрику, умершую, когда ей было шесть лет, и добрую мачеху Анну Степановну, никогда не обижавшую её.(http://proza.ru/2023/09/15/1369)
В 70-е годы ХХ века студенты МАИ любовно восстановили гончаровский особняк, открыли маленький музей – «Пушкинскую комнату». Теперь в усадьбе Дом отдыха, желающие даже могут снять номер, вход на территорию свободный.
В 1995 здесь суетились киношники, звучали голоса Василия Ланового и Леонида Куравлёва: снимался фильм «Барышня-крестьянка».
Другая усадьба, совсем рядом, так и стоит в руинах: это бывший дворец и храм-усыпальница графов Чернышовых, с которыми мечтал породниться старший из братьев Гончаровых.
А местные жители, конечно, расскажут вам о том, что под развалинами есть ведущий к спрятанным немцами награбленным сокровищам подземный ход, никем ещё и не открытый и не отрытый. Вот прославится кто-то, если повезёт ему!…
Но вернёмся в 1834-й год.
***
– Едут! Едут! – звонкие крики дворовых мальчишек разбудили барыню Наталью Ивановну, отдыхавшую после утреннего чаепития. Уронив на пол плед, она грузно поднялась с диванных подушек и, опираясь на палку, вышла на крыльцо.
Майское солнышко стояло над Яропольцем в зените, освещая краснокирпичный высокий особняк, белые колонны с лепниной, зелёные газоны и клумбу, круглую, большую, цветущую разноцветьем. Огибая её, уже подъезжали, замедляя ход на мощёной дороге, две кареты и бричка. Бородатый кучер устало спрыгнул на землю, открыл дверцу экипажа, опустил ступеньки.
Тем временем шустрая Аниська помогла старой барыне сойти с крыльца, и – что за чудесная картина перед ней! На руках разрумянившейся Таши вертлявый бутуз, а за длинную юбку держится, прячась в её складках, худенькая малышка.
– Ахти, Боже ж ты мой святый! – вскрикивает матушка. Сунув палку Аниське, радостно обнимает дочь, целует внука, наклоняется к Машеньке, но та испугалась незнакомого лица – и в крик!
А из дома слуги бегут, глаза любопытством сверкают, видя неописуемую красоту младшей дочери хозяйки.
Непорядок! Грозно прикрикнула Наталья Ивановна, распорядилась самовар вздуть, стол в гостиной накрыть.
Комнаты заранее готовы: и для доктора, и детская для малышей с их няньками, и для Ташеньки светлая горница на втором этаже, с дверью на балкон.
Опасения Александра, к счастью, оказались напрасными. Никаких ужасных «семейственных сцен» не было! Трехлетняя разлука, встреча с внуками растопили лёд обиды в сердце Натальи Ивановны. 14 мая она пишет зятю очень тёплое письмо:
«… Мой дорогой Александр Сергеевич, я начну с того, что поблагодарю вас от всего сердца за ту радость, которую вы мне доставили, отпустив ко мне вашу жену с детьми…
Она вполне здорова, и я твердо надеюсь, что во время ее пребывания у меня я не дам ей никакого повода к огорчениям; единственно, о чем я жалею в настоящую минуту, – это о том, что она предполагает так недолго погостить у меня. Впрочем, раз вы так уговорились между собой, я, конечно, не могу этому противиться.
Я тронута доверием, которое вы мне высказываете в вашем письме, и, принимая во внимание любовь, которую я питаю к Натали и которую вы к ней питаете, вы оказываете мне это доверие не напрасно, я надеюсь оправдывать его до конца моих дней.
Дети ваши прелестны и начинают привыкать ко мне, хотя вначале Маша прикрикивала на бабушку. Вы пишете, что рассчитываете осенью ко мне приехать; мне будет чрезвычайно приятно соединить всех вас в домашнем кругу.
Хотя Натали чувствует себя хорошо, однако легко заметить ту пустоту, которую ваше отсутствие в ней вызывает. До свиданья, от глубины души желаю вам ненарушимого счастья. Верьте, я навсегда ваш друг».
Ах, как красиво в девятнадцатом веке умели адресанты выражать свои чувства! Искренне, нет ли – это уже другой вопрос, но внешне всё выглядело по-родственному тепло.
Александр, очевидно, сообщил о недавней болезни Наташи, просил ее поберечь, вот почему Наталья Ивановна обещает «не дать повода к огорчению».
Малыши умиляли бабушку, а может быть, она наконец-то поняла благородство зятя, оценила его любовь к дочери.
Оценить-то оценила, но долг так и не возвернула!
Александр откликается со всей искренностью и теплотой, напоминая жене: «Наталье Ивановне я уже писал. Поцелуй за меня у нее ручки и скажи много нежного».
Три года назад Наталья Ивановна обещала выделить Таше часть этого имения как приданое, но… алчность победила: передумала, эх!
Разругавшись с дочерьми, бросив их на попечение старшего сына, в одиночестве бродила стареющая женщина по пустым комнатам красивого особняка, болело сердце, и всё чаще прикладывалась она к деревенским баклажкам с «целебными» травяными настойками…
А ведь как бы изменило судьбу Пушкина это небольшое наследство: ему, порвав с царским двором, было бы куда ехать, везти семью, где преклонить голову! И тёще было бы не так грустно встречать старческую немощь. Но… не случилось.
Наташа приехала в Ярополец без сестёр — мать, не желая их видеть, ворчала:
— Сладу нет с ними, грубят! Женихов не видать, лишь упреки матери да просьбы о деньгах. А я… – тут она страдальчески прижимала платочек к глазам, – мне дом содержать надо, слуг кормить… Я сама в бедности живу. Ох, худо жить, если Бог послал суму да детей неблагодарных!
Жаль Наташе сестёр! Обычно молчаливая, она не удержала слово поперечное:
— Но как в деревне найти женихов? Девушек в Москву надо везти.
— А денег на их городское житьё где взять?! Димитрий то же самое говорит, только я в обиде на них: больно наглыми стали! Нет у меня денег!!! Приведи, Бог, подать, да не приведи примать… Пусть сам на их наряды тратится да по балам возит!
– Но у него разорённое хозяйство, заводы, – вздыхает Таша.
– Тогда ты, жалеючи, забери их к себе... Чай, не чужие, а сёстры родные!
И снова вздыхает Таша…
***
Полмесяца прожила она в Яропольце. Безмерно рада была снова увидеть места, где беспечно играла в детстве и юности.
Бабушка занималась с внуками, а Таша, укрепляя здоровье, прохаживалась с доктором по аллеям старого парка. Он расспрашивал, она с удовольствием рассказывала о князе Ярополке, сыне мудрого Мономаха. О гетмане Дорошенко, о его сыновьях разделивших имение. Младший продал свою долю графу Чернышову, а старший оставил землю себе, и в 1821 году она перешла к Наталье Ивановне.
Были не раз они в гостях у соседей. Таша подружилась с Надеждой, к ней сватался влюблённый брат, но своенравная Надин выбрала другого.
Как-то зашли они в Храм-усыпальницу Чернышовых. Испуганная Таша застыла, увидев посередине… «всевидящее око» — огромный глаз, вписанный в треугольник! Масонский знак, не иначе...
Продолжение Ч.37 "Дневник тоскующего сердца" на http://proza.ru/2024/10/25/862
Свидетельство о публикации №224102401724
А Таша по паркам гуляла, свежим воздухом, напоённым запахом весны, дышала и укрепляла своё здоровье несомненно. Жаль нравы тогда были пуританские, а то могла и искупаться не раз, и побегать трусцой по аллеям, польза бы от этого только увеличилась.
С улыбкой и почтением
Владимир Радимиров 15.11.2024 06:39 Заявить о нарушении
Все слуги, да и соседи в отключке... Фантазёр вы, Владимир, однако!
С улыбкой,
Элла Лякишева 15.11.2024 18:11 Заявить о нарушении