А вот и он. Один из прототипов Господа. Какой-то чудовищный мутант, даже не рассчитанный для массового производства. Слишком странный, чтобы жить и слишком редкий, чтобы умереть.
Хантер Томпсон
Все события, а особенно их участники, вымышлены, а вымысел, да еще и о событиях, давно прошедших, способен создавать самые причудливые образы, которые чисто случайно могут оказаться на кого-то или что-то похожими.
Наверное, почти каждый соотечественник представляет как выглядит главное здание МГУ на Ленинских горах (в студенческом обиходе - ГЗ). Архитектурный апогей сталинской империи, взметнувшийся на множество этажей вверх, пронзающий московское небо острым шпилем, увенчанным золотой звездой в обрамлении золотых колосьев. И одновременно крепко укоренившийся широко отходящими в четыре стороны боковыми корпусами. Издалека он впечатляет своей высотой и виден со всех концов города. Вблизи же его колоссальный массив скрадывает высоту и создает странное впечатление близости его вершины. Он вобрал в себя все грани жизни ушедшей в небытие империи: и светлые фасады, облицованные керамической плиткой, играющей теплыми песочными оттенками под лучами солнца и неожиданные вкрапления флорентийского ренессанса в арках с маленькими балкончиками между центральной частью и ее ответвлениями, и также темные подвалы, на много этажей уходящие под поверхность земли, хранящие в прохладе и густой тьме страшные тайны, истлевшие декорации отыгранных сцен прошлой жизни и затихшее эхо стонов боли и отчаяния. Но далеко не каждый решиться спускаться в подвал ГЗ, да и зачем это нужно нормальному человеку, когда наверху есть светлые этажи, щедро предлагающие изучение точных наук и наук о Земле, аппетитно пахнущие едой столовых, готовые приютить человека в торжественно-аскетичных комнатах общежитий и просторных профессорских квартирах.
Но разве интересна жизнь нормальных людей? Наверное, лишь в те ее моменты, когда в ней происходит драма - то есть, некий излом нормальности. Вы пошли бы в кино смотреть фильм следующего сюжета? Скажем, живет себе симпатичный и неглупый парень, из хорошей и не бедной семьи. Любит родителей, следует их мудрым советам, хорошо учится в школе, занимается спортом, показывая неплохие результаты. Не обижает слабых, избегает плохих компаний. И со здоровьем - все слава Богу, не считая простуд. Еще в школе он понимает свое призвание и выбирает подходящий институт для получения достойного будущей профессии образования, готовится к экзаменам, не отвлекаясь на глупые забавы сверстников, и, конечно же, успешно поступает, пройдя высокий конкурс. В него влюблены сразу две сокурсницы, но его привлекает та, что скромнее, но безусловно очень хороша собой, но обладает мягкой и нежной красотой, и просто тихо и скромно ищет его компании. Хоть другая, имея шлейф поклонников, будучи яркой красавицей, недвусмысленно намекает ему о своих чувствах, чем тешит мужское тщеславие. Чего же дальше ждать зрителю? Конечно же, будет свадьба с веселыми гостями, верные друзья, здоровые дети, хорошая работа, уютное жилье, небольшие, но постоянные успехи, затмевающие мелкие неудачи... Вот и я бы не стал смотреть такой фильм.
Начало девяностых годов - очередной исторический излом - бывшая империя окончательно рухнула и раскололась на части. Уже нет того, что когда-то называлось СССР, страна стала меньше - теперь просто Россия, появилось ближнее и дальнее зарубежье, а дальнее зарубежье стало гораздо ближе, так как исчезли ограничения и запреты, из которых еще совсем недавно и состояла жизнь советского человека. Но когда ты еще совсем юн, и твоя собственная судьба еще открывает тебе новые неизведанные стороны жизни, внешние изменения идут в том же ритме и не кажутся чем-то действительно новым - они и есть твоя новая жизнь. В это время доллар стал эталоном русских денег, так как был незыблем в сравнении с шатким и норовящим упасть рублем новой России, и ценность всего, что было дороже бутылки пива или шоколадки измерялась в этих самых долларах. Откуда эти доллары брались, - уверен, многие и не представляли. Подозреваю, что и не все осознавали, что доллары это американские деньги, а не какая-то очередная спецвалюта новой России. В это время сильные и дерзкие делили власть - пришло время молодых львов, - как говорил мой друг Костик. Появились группы крупных и крепких парней в черных кожаных куртках и кепках - они были заметны везде, где происходили хоть какие-то товарно-денежные процессы. Среди них мелькали мужчины средних лет в малиновых пиджаках с массивными золотыми цепями на шее и перстнями на пальцах, а этими самыми пальцами они совершали разные причудливые эзотерические жесты, подобно религиозным персонажам с православно-христианских икон. То два пальца - указательный и мизинец - острые рога агрессивной «козы» боднут в сторону оппонента в разговоре, видимо транслируя невидимую со стороны высшую подчиняющую силу. То широко расставленные в горизонтальной плоскости пальцы обеих ладоней твердо обозначат в воздухе сектор до 180 градусов, поделенный на девять подсекторов, как бы равномерно распространяя контроль и властное влияние на всех людей и события, оказавшиеся внутри обозначенного сектора. То расслабленные пальцы разведенных в стороны ладоней свободно повиснут - как боковые перья на расправленных крыльях свободно парящего в небесной вышине орла, без напряжения чувствующие тонкие струи воздушных потоков, которые держат сильное тело в неподвластной остальным хищникам выси, откуда виден весь обширный ареал и подходящие звенья пищевой цепи. Слово «бандиты» прочно вошло в обиход и быстро приобрело какой-то совсем новый смысл. Раньше, детьми, мы читали книжки и смотрели фильмы про отважных милиционеров, которые боролись с гадкими и жестокими бандитами, и, конечно же, симпатии были на стороне честных служителей закона - почти все мальчишки сопереживали именно им, представляя себя в главной положительной роли. Но в практике новой жизни все удивительно поменялось - часто это слово стало звучать в нейтральной или даже позитивной коннотации.
- Что случилось, почему рынок закрыт?!
- Это ненадолго - просто сейчас бандиты между собой разберутся - чья «крыша», и все опять будет нормально.
Или такой диалог вполне мог иметь место в среде коммерсантов, как тогда называли предпринимателей.
- Ты у кого офис для фирмы арендуешь - у города или бандитов?
- У бандитов конечно - так удобней - стоимость «крыши» входит в аренду, и голову ломать не надо, если что - проблемы там какие по безопасности - ребята приедут и разберутся. А у города арендовать - себе дороже выйдет, то одни бандиты наедут, то другие - пока не разберутся под чьей ты крышей, так бизнесом заняться толком и не получится.
Наиболее емко ухватил всю глубину изменения этого смысла в своем коротеньком стихотворении Владимир Вишневский, что под силу только таланту поэта:
Как в консерватории,
на пиру созвучий,
скрипачи заспорили,
чьи бандиты круче...
По телевизору каждый день показывали баталии сильных и дерзких в самых разных вариациях. Одни в костюмах и галстуках благородно фехтовали политическими идеями, экономическими терминами и обещаниями народу. Другие били друг друга грязными пыльными подушками политических концепций. Третьи же, сбившись в стаи, вырывали из зубастых пастей друг у друга кровавую добычу в виде заводов, портов, рынков и всего такого, в чем еще оставалось хоть какое-то экономическое мясо. Мелкие ошметки, хрящики и косточки, отлетавшие в разные стороны от этих жирных кусков когда-то огромного экономического динозавра, падшего под невыносимым грузом собственного веса, утаскивали по кустам хищники помельче. Но человек, это вам не какой-то глупый зверь, а существо разумное, достигшее невиданного технического прогресса, поэтому часто решающим аргументом в борьбе наиболее хищных особей становились взрывы, автоматные очереди, отдельные меткие выстрелы снайперов или изысканные отравления. Темой для восторженных разговоров часто становились очередные новости о дерзких выходках той или иной бандитской группировки, потрясавшие воображение похлеще голливудских боевиков. По логике безжалостного естественного отбора на кладбищах страны появлялось много нескромных по масштабам монументов в виде каменных изваяний людей властного вида в деловых или спортивных костюмах, стоящих рядом с «шестисотым мерсом» (так в обиходе тогда называли модель мерседеса с кузовом W140, отдавая дань тому, что эти автомобили иногда комплектовались 12-цилиндровыми моторами с немыслимым рабочим объемом 6 литров и именовались индексом производителя «S600») или царственно восседающих за столами, иногда даже демонстрирующих упомянутые замысловатые жесты пальцами.
Что и говорить, яркой и шумной была и жизнь и смерть сильных и дерзких. Но кто расскажет о странных, которые редко бывали так заметны? Я чувствую долг перед своей памятью - рассказать, то что мне удалось узнать и увидеть из жизни странных людей, с которыми меня свела щедрая на это судьба. А долги нужно возвращать, особенно если хочешь, чтобы с тобой не перестали иметь дело. Жизнь дерзких и сильных предсказуема и меняется лишь ее внешнее обрамление - вчера они метали копья друг в друга из конных колесниц, желая убрать конкурента за управление городом или областью, сегодня они расстреливают друг друга из автоматов из мерседесов в борьбе за перспективный актив. Жизнь каждого странного человека - странность сама по себе, и поэтому редкость. А то, что редко имеет особую ценность, хоть и не всегда очевидную.
Среднюю часть монументальной композиции ГЗ формируют четыре башенки, каждая с большим круглым циферблатом разных приборов - часов, барометра или термометра. Наверху каждой башенки на квадратной колоннаде установлен декоративный элемент из позолоченного металла - как кто-то из друзей метко назвал его - цветок. Особенностью 90-х годов стало то, что исчез контроль и запреты из всех сфер жизни. Перестал охраняться доступ во многие здания и помещения, а свобода слова и самовыражения, наверное, может сравнится с той свободой, которую испытал наш соотечественник Алексей Леонов, выйдя первым в открытый космос. Эта свобода была как космос - такой же ошеломительно бескрайней и оттого пугающей, но не о ней сейчас речь.
В начале октября 1993 года наша маленькая компания сокурсников по химфаку сидела на верхушке цветочка на одной из башенок ГЗ МГУ. Эта верхушка представляла собой покатый металлический круг диаметром около пяти метров со штырем громоотвода, торчащим в центре и пугающей бездной, открывавшейся по краям - лепестки цветка немного отстояли от пятачка верхушки и не давали никакой защиты от возможного падения. Мы как обычно пили пиво - еще не кончилась стипендия, поэтому у каждого было по поллитровой бутылке «тверского темного» в руке и еще по одной-двум в карманах или в сумке. Учитывая царившую тогда повсеместную свободу, переходившую в бардак, нам не составило труда там очутиться. Мы наслаждались еще теплым октябрьским солнцем, завораживающей перспективой вида, открывавшегося с этой высоты и не ограниченного никакими оконными проемами и приятным легким пивным опьянением. Мы смотрели в сторону центра города - на север, оттуда слышались далекие раскаты залпов танковых орудий и виднелся черный дым, поднимавшийся над белым зданием парламента. Никто из нас не понимал значения происходившего, но зрелище было величественным и завораживающим. Но оно не внушало тогда тревоги более сильной, чем еще только начавшая подкрадываться тревога перед приближающейся первой сессией. Но это были еще совершенно беззаботные дни, когда никто из нас всерьез не представлял грядущих трудностей с зачетами и экзаменами, которые мы же сами для себя и создавали, день за днем проводя проводя время за наблюдением исторических событий с большой высоты или в прогулках по окрестностям университета, попивая такое вкусное тверское темное пиво.
- Ну, что, может еще успеем на семинар по матану (математическому анализу)? - спросил я немного неуверенно, первым нарушив тихое созерцание, - а то, давно ведь не были.
- Не ссы, Василий, сдадим зачет, когда время придет - посидим ночью, все выучим, - это я тебе как староста группы говорю, понял? - мило улыбаясь, сказал наш староста, недавно получивший меткое прозвище «Шалун».
- Смотри погода какая! Только дурак ее променяет на скучный семинар! - сказал, Шалун вставая с покатой крыши. Он сделал два шага к самому краю, немного постоял, всматриваясь в даль и сел на самый край, свесив ноги в пропасть.
В тот момент, моя свободная от бутылки с пивом рука еще сильнее сжала стальной шест громоотвода, торчавший из середины крыши. Стоявшая рядом, наша боевая подруга и единственная девушка в нашей четверке Таня тут же иронично подметила, - похоже, Васина самоуверенность убывает обратно пропорционально высоте на которую мы поднимаемся.
Наша компания просуществовала совсем недолго - примерно до первой сессии, когда началась ожесточенная борьба за выживание на химфаке. Под впечатлением от тягот и забот первых зачетов и экзаменов, как ни странно, уже после успешной их сдачи, Таня решила нас покинуть и перевелась из МГУ в какой-то химический ВУЗ попроще.
Рояль
Еще один наш товарищ - разумный и оттого, видимо, часто мрачный и молчаливый Женя тоже оставил нас рано и неожиданно. Это была уже летняя сессия и Женя с друзьями отмечал очередной успешно взятый рубеж - сданный зачет или экзамен. Тогда можно было купить в палатках спирт то ли с королевским то ли с музыкальным названием «Рояль» в литровых бутылках зеленого или прозрачного стекла. Много тогда было копий сломано в спорах - какой же Рояль настоящий - белый или зеленый, а какой - паленый, то есть, поддельный. Молодых химиков 90-х совсем не пугала перспектива отравления спиртом. Наоборот! Как человек, активно занимающийся единоборствами и чему-то уже научившийся, скорее даже вожделеет нападение на себя хулиганов в темном переулке, чтобы проверить свои выдающиеся навыки на заведомо более слабых оппонентах, так и мои сокурсники, споря друг с другом, по запаху определяли состав примесей в каждой бутылке спирта. И даже самый потенциально опасный компонент метанол, неотличимый по запаху от этанола, их не страшил, так как с точки зрения чьей-то трактовки принципов химической кинетики, в случае попадания в организм метанола, его вроде как можно нейтрализовать многократно превышающей дозой этанола. Спешу заранее упокоить впечатлительного читателя, это не драматичная история про отравление метанолом - слава богу, эта беда не коснулась никого из друзей в то время и проверять на биологических объектах поспешные выводы бесчеловечной теории химической кинетики не пришлось.
Может это было в тот самый вечер, а может это был чей-то весенний день рождения, и на вопросы о подарках скромный именник, застенчиво краснея, поведал о своей давней мечте - пить водку из ведра зачерпывая оттуда прямо кружкой. Мечта друга - святое дело - и быстро появилось десятилитровое ведро и пять бутылок абсолюта в нем были соединены с водой заполнив ведро не просто смесью спирта с водой, как подумает профан, а водным раствором гидратов спирта переменного состава, как знает каждый химик. И действительно, все весело зачерпывали водку и чокались эмалированными кружками и чайными чашками и радостно пили, вместе радуясь сбывшейся мечте товарища, но водки еще осталось много, и на следующий день ее допивали из чайника - все строго по науке - из чайника водка меньше испаряется. И вот в один из таких веселых дней папа Жени решил его проведать, забыв предупредить о своем приезде. Можно только догадываться, что испытало отцовское сердце при виде сына, пьющего водку из ведра или даже пусть всего лишь из чайника... Но говорят, что имели место телесные наказания с помощью брючного ремня, а потом отец забрал Женю в родную Калугу - прочь от университетского пьянства и разврата.
Шалун
О нашем неординарном старосте группы я уже написал в первом рассказе, но этот человек бесспорно достоин большего. Не уверен, что именно эта история дала ему указанное прозвище, так как его шалости были разнообразны и безграничны. Например, у него была цель, которую он, скорее всего, успел осуществить, - одновременно принять психоактивные вещества всех возможных видов.
Как-то он позвонил мне и пригласил вечером в общагу провести вместе время с двумя крайне раскованными девушками со старших курсов, с которыми он только что познакомился. Вечер обещал быть очень интересным, но уже днем я себя чувствовал плохо, а к вечеру свалился с высокой температурой. Когда, Шалун позвонил вечером, чтобы напомнить о предстоящем мероприятии и узнал о моей внезапной болезни, он очень расстроился. Но, как позже выяснилось, не стал отменять планов и один мужественно выполнил всю программу рассчитанную на нас двоих.
Волк
Ну какой нормальный человек в здравом уме будет называть себя волком? Мне поначалу такая кличка казалась каким-то детским позерством, вроде куртки-косухи и банданы - явная попытка быть похожим на представителей иной культуры, которых ты видел в американском кино, а скорее - подражание тем, кто сам занят таким подражательством.
Так получилось, что почти все мои друзья по факультету на ранних курсах были ребята приезжие и жили в общаге - в кирпичной пятиэтажке, в получасе ходьбы от университета. И когда я хотел с ними пообщаться или просто сбежать из родительской квартиры, я приходил в одну из нескольких гостеприимных комнат, где жили по нескольку человек вместе мои приятели. Случалось, что ребята бывали где-то по делам и никого не было дома - приходилось их ждать, попивая пиво, сидя на кухне или на подоконнике в конце коридора.
В один из таких дней, придя к друзьям, я начал радостно долбить кулаком в их дверь, не сразу поняв, что за дверью никого нет, чтобы разделить радость встречи со мной. Видимо, услышав этот грохот, дверь напротив открыл мрачноватый парень и сообщил, что мои ребята куда-то уехали до вечера.
- Хорош долбить, нет же никого. Привет, я - Волк, - сказал он и протянул руку.
- Эх блин..., я - Вася, - пожал я протянутую руку, постаравшись сдержать улыбку, которую вызвало у меня это его «я - Волк».
- А я тебя знаю, - сказал Волк.
Надо сказать, что и я его мельком знал, но мы никогда не общались.
- Заходи пока ко мне - попьем пива за компанию, а то учимся вместе, а почти не знакомы.
- Спасибо за приглашение! - обрадовался я щедрому предложению приютить меня и провести время в общении за любимым напитком.
В комнате у Волка больше никого не было, я уселся на одной из коек, Волк сел на деревянный стул у небольшого стола рядом. Мы открыли по первой бутылке и начал завязываться разговор. Тут Волк неожиданно встрепенулся, - ой, извини, пожалуйста, ты же наверное голодный?!
- Ну так, не особо, но чего ни будь пожевать, если есть - было бы круто, - тактично ответил я.
- Вот, «Чаппи»! Офигенно под пиво, свежак! - и Волк с улыбкой радушного хозяина, поставил на стол початый пакет собачьего корма, который вытащил из шкафа.
Этот жест меня привел в полное замешательство - я не мог понять как на это реагировать - он надо мной шутит или так жестко издевается? Чем я мог заслужить такое отношение?! Несколько мгновений я провел в оцепенении, тем временем, Волк зачерпнул из пакетика шепотку сухих комочков корма и с неподдельным удовольствием начал хрустеть, смачно запивая пивом.
Шутливый ответ сам пришел в мою голову, - а «Вискас» (кошачий корм, который тогда активно рекламировали по ТВ) ты случайно не пробовал? И тут довольный своим гостеприимством и вкусом своего же угощения, Волк резко переменился в лице - улыбка искривилась в злобную гримасу, а глаза зыркнули на меня с какой-то нечеловеческой ненавистью.
- Повтори, сука, что ты сказал!!! - хрипло выпалил он в мою сторону, и я успел заметить как он схватил со стола нож и дернулся ко мне.
- А ну ка, спокойно! Че ты дергаешься?! - стараясь сохранять хладнокровный тон, проорал я в ответ, выставив навстречу ему руку с бутылкой пива и переметнувшись на другой край койки - ближе к двери.
- Повтори, бля, что сказал!!! - продолжал он хрипеть, делая шаг в моем направлении.
Я мгновенно оказался стоящим на ногах, прижавшись спиной к двери и уже нащупал рукой ручку. Мысленно уже решил, - как только Волк опять ко мне шагнет - ударю его сразу ногой в живот так, чтобы он отлетел подальше и выбегу из комнаты. Но тут что-то подсказало, что острота ситуации спала, Волк стоял на месте, не нападая, и даже опустил руку с ножом.
- Ты че охренел сосвсем, шуток не понимаешь! - начал я дипломатическое урегулирование внезапного конфликта, оставаясь при этом готовым и к новому обострению.
- Такими вещами не шутят! Вали нахер отсюда! - злобно, но уже без звериного хрипа отвечал Волк.
- Ну и свалю, если ты такой, бля, ранимый! Откуда мне было знать, что для тебя это так принципиально, - я осторожно сделал полшага вперед к Волку, чтобы открыть дверь за спиной, и так, пятясь, вышел из комнаты, не теряя зрительный контроль за опасным товарищем. Но, выходя, успел заметить, что его взгляд как-то потух и он уже не смотрел на меня.
В общем, с Волком у меня не сложилось дружеских отношений после такого близкого знакомства, но мы еще иногда пересекались в общаге, и я о нем слышал в разговорах друзей.
Надо сказать, что помимо отождествления себя с семейством псовых и логичной звериной нетерпимости к семейству кошачьих, у необычной личности Волка была еще одна примечательная сторона. Как говорили хорошо знавшие его сокурсники, он с детства мечтал стать врачом и глубоко и фанатично изучал различные области медицины. В Москву он приехал из далекой глубинки - поступать в один из ведущих медицинских ВУЗов и досадно провалился на экзамене то ли по русскому языку, то ли по сочинению. Однако, имея незаурядные способности и знания в области естественных наук, легко и быстро поступил на химфак МГУ, отлично сдав два экзамена - химию и математику, как тогда было можно. Но страсть к медицине не оставила Волка...
У него всегда под рукой был врачебный кожаный саквояж с различными медицинскими инструментами и препаратами. И Волк, видимо, следуя какой-то своей трактовке клятвы Гиппократа, всегда был готов применять самые радикальные методы медицины для решения самых обычных бытовых проблем. Нужно взбодриться, чтобы ночью подготовиться к экзаменам? Так зачем же пить кофе, ведь в его состав входят вещества, раздражающие и без того измученный спиртом и плохой скудной едой желудок бедного студента?! Инъекция кофеина всем желающим - моментальный эффект и желудок не страдает. У кого-то насморк? Никаких вредных таблеток - срочно внутримышечная инъекция антибиотика!
Был один персонаж в общаге по фамилии, вроде, Новак или похожей, который многих раздражал неуживчивым характером и вызывающим поведением - то музыку громко врубит, когда все отдыхают или к экзаменам готовятся, то нахамит в ответ на вполне человеческое обращение, то, будучи явно при деньгах, ничем не поделится с товарищами. А деньги у него водились, так как подторговывал Новак, снабжая ларьки по соседству шоколадными батончиками «Марс» и «Сникерс». И вот однажды, не помню уже под каким обманным предлогом, добрался до него Волк со своим саквояжем... Приговор врача на этот раз был суров - снотворное и слабительное в большой дозе.
Долгое время не подходили люди близко к комнате Новака после этого воистину бесчеловечного эксперимента доктора Менгеле с химфака. А также, воспользовавшись бесчувственным состоянием скряги, соседи, следуя еще не забытому учению Ленина, реквизировали у ненавистного Новака большую коробку шоколадных батончиков и за несколько дней все желающие наелись ими на годы вперед.
Не избежал иглы Волка и наш староста Шалун. Раскурив косяк травы на троих в туалете общаги, Шалун, как обычно, накурился сильнее всех, так как жаднее других втягивал и держал в своих легких волшебный дым каннабиса, в отличие от друзей, которые даже немного побаивались сильно накуриться и потерять контроль над собой. И вот, трое ребят стоят в туалете, покуривая сигареты, перебрасываясь словами и заливисто смеясь. Шалун наиболее звонко и продолжительно заходился в приступах смеха. В какой-то момент ребята заметили, что на них внимательно смотрит незаметно вошедший Волк и как бы сам для себя вслух констатирует, - на лицо имеем бред и галлюцинации, необходимо срочно подавить. Подходит к Шалуну, берет за руку меряет пульс, глядя на часы, и с серьезным видом уходит. Для ребят происходящее крайне смешно, и еще громче звучат раскаты звонкого смеха Шалуна. Волк возвращается со своим саквояжем, деловито располагается на подоконнике, достает шприц, надевает иглу и набирает из пузырька какой-то раствор, приговаривая, - подавим бред и галлюцинации, для начала - три кубика аминазина. Все это по-прежнему выглядит странно и очень смешно. И вот Волк подходит к Шалуну со шприцем и как-то настойчиво тому повторяет про бред и галлюцинации, которые нужно подавить и что он, Шалун, взрослый человек и сопротивляться не должен. В глазах Шалуна проскакивает какой-то испуг, но, наверное, не желая уступать своему вечному стремлению к экспериментам над собой, он не сопротивляется, и Волк проворными сильными движениями скручивает его, приспускает ему штаны сзади и вкалывает в ягодицу свою инъекцию. Друзья Шалуна, не успев ничего понять, раскрыв рты смотрели на происходящее. Инъекция подействовала почти мгновенно, Волк удовлетворенно хмыкнул и пробормотал, - ну вот и ладненько, бред и галлюцинации подавлены. Постучал блестящим молоточком по коленкам сползшего на пол Шалуна без какой-то видимой реакции пациента, подытожив, - коленный рефлекс временно заторможен, что нормально. Собрал вещи в саквояж и довольный собой удалился.
Друзья, отнесли обмякшего Шалуна в комнату, где он почти сутки пробыл в овощеподобном состоянии и впоследствии жаловался на болезненность инъекции. Как мы позже узнали, аминазин колят буйным пациентам психиатрических клиник и инъекция эта действительно очень болезненная, и наш Шалун получил достаточно большую дозу.
Петя
Был такой у меня согруппник Петя, еще по специальной математической группе - один из талантливых ребят, умевший удивить преподавателя неординарностью и глубиной вопроса - хоть по химии, хоть по математике. Но, к большому сожалению, Петя очень сильно заикался, особенно, когда хотел сказать что-то важное и поэтому говорил мало, больше молчал. Как-то на семинаре по матанализу, когда преподаватель, что-то хотел сказать о каком-то достижении китайских ученых, на словах «почему китайцы...», Петя вдруг подал голос, решив что-то добавить, но как это часто с ним бывало начал сильно заикаться. Преподаватель перестал говорить и переключил все свое внимание на Петю, и все студенты замерли в ожидании глубокой интересной мысли о предмете. Никем не перебиваемый, под внимательными взглядами множеств глаз, Петя выдал: «Это па-па-па-па-па-па-па-таму что, а-а-а-а-а-а-а-они к-к-к-к-к-ка-косоглазые!».
Надо сказать, что за его умственные способности и скромность в поведении, я к Пете всегда относился с большим уважением. Петя жил в одной комнате с моими закадычными друзьями собутыльниками, и хоть сам не употреблял алкоголь, но без осуждения выносил все наши пьяные выходки и искренне вместе с нами смеялся над нашими глупыми шутками. Как-то раз после каникул зашел я в комнату, там было двое моих приятелей в не самом веселом настроении, а Пети не было. Радостно поздоровавшись с ребятами после долгой разлуки, я спросил, - а где же, Петя - не приехал еще что-ли? Жаль, что его не застал!
- Не велика беда..., - мрачно процедил кто-то из ребят.
- Ну как ты можешь такое говорить о Пете? Кому он чего плохого сделал?! - не мог согласится я с таким пренебрежительным отношением к нашему общему, пусть и не пьющему, товарищу.
- Петя - он такой, ничего хорошего про него и не скажешь, - добавил другой приятель.
- Да, почему?! За что вы на него взъелись?! - не мог понять я такого несправедливого отношения к безобидному и хорошему в целом парню. Трудно было представить, чего такого мог натворить тихий Петя.
Прозвучавший в недружественной тишине ответ сразил меня своей абсурдностью: «Петя... слишком много пи**ит!». Желание продолжать расспросы куда-то улетучилось.
Костик
Наверное не было темы, которую бы мы не обсудили с Костей за годы нашей с ним дружбы, особенно в университетский период, когда вместе проводили много времени. Хорошо помню момент как мы с ним познакомились и начали общаться. Была зима 93-го года, я только что счастливо перебежал в обычную группу на курсе из специальной математической, сразу же после многострадальной первой сессии и еще не мог окончательно поверить, что все ее ужасы остались позади. Мы выходили из здания химфака, чтобы перейти в соседний физфак на практикум по физике. Несмотря на холод и лежавший снег, многие из нас были легко одеты - идти всего-то метров сто пятьдесят. Кто-то из моих новых согруппников, идущих рядом, бросил на ходу фразу, видимо в ответ на какой-то вопрос о завершившейся недавно сессии: «...да, вот с матанализом у меня проблемы были...». Эта небрежно брошенная фраза вдруг неожиданно сильно меня зацепила, живо воскресив в памяти яркие образы моих «настоящих» проблем с матанализом, когда уровень предмета превышает все мыслимые для нормальных людей пределы. И тут этот чувак с обычного потока еще смеет при мне говорить о каких-то проблемах с матанализом!
- Слышь, какие у тебя-то проблемы с матанализом были?! - вырвалось наружу мое заслуженное негодование.
- Да, я просто его на х*ю вертел, - как-то беззаботно и просто ответил этот парень, и я тут же почувствовал к нему глубокую симпатию.
И уже в тот день мы с ним много обо всем говорили и сразу нашли первую точку соприкосновения наших интересов. Мне как человеку, всю жизнь занимавшемуся спортом, было просто невыносимо пребывать долго без движения. Наверное, по этой же причине мне не удалось по-настоящему погрузиться в студенческое пьянство - какая-то часть меня все время хотела поддерживать хорошую физическую форму. Да и когда самолюбие все время страдало от хромающей учебы - успешно выполненные серии упражнений успокаивали по принципу «нет ума - хоть сила будет». Костя же видел в физических упражнениях возможность развить в себе некую высшую волю, которая позволит взять под контроль всяческую расхлябанность и покорить вершины человеческих достижений. И он мне взахлеб рассказывал про то, как безымянный немец Арнольд Шварцнеггер за счет развития своего тела постоянными упражнениями заработал состояние, став кинозвездой и поднялся в высшее американское общество, женившись на представительнице могущественного клана Кеннеди.
- Или вот смотри, Дориан Ятс! - с жаром продолжал свои умозаключения Костя, - был худой скромный парень, а теперь - огромный культурист, круче, чем Арнольд в свои годы! В каждой качалке плакаты с ним висят! Все бабы о нем теперь только и мечтают - вот это воля!
- А знаешь, что он говорит, когда его спрашивают - как он всего добился? Говорит: «Я такой же качок как и вы, просто мне больше повезло». Прикинь - типа, повезло! - увлеченно продолжал Костя.
Вот и стали мы с Костей ходить вместо некоторых лекций в мини-качалку в легкоатлетическом манеже, состоявшую из нескольких тренажеров с блоками, а еще на спортплощаку с турниками и брусьями справа от трехзального корпуса. Цели у нас были немного разные - Костя, старался следовать за наставлениями «гигантов воли», я же стремился к тому, чтобы привычным образом почувствовать радость жизни в напряжении мышц и приятное утомление после хорошей тренировки, которое уравновешивало неудовлетворенность успехами в учебе.
Еще вместе с Костиком мы бродили по университету и городу, знакомясь с девушками. В то время обычная схема знакомства состояла в том, чтобы в коротком разговоре, произведя должное впечатление, заполучить номер телефона и уже потом развить успех в спокойном общении по телефону и напросится в гости или пригласить девушку в какое-то место, подходящее для интимных свиданий. И в этом аспекте у Кости был фундаментальный подход.
- Понимаешь старик, тут работает статистика - принцип больших чисел, - убедительно формулировал он, - вот сколько за неделю номеров телефонов появилось в тебя в книжке?
- Пять? Всего пять?! Это фиаско, старик - твой удел мастурбация! Из пяти двое тебя не вспомнят, еще двое пошлют тебя нахер, потому что телефончик тебе дали в момент замешательства, останется одна, у которой могут быть разные обстоятельства, а может и высокие запросы от знакомств, в итоге вероятность кого-то трахнуть стремится к нулю! Статистика, старик! - продолжал Костя.
- А вот как работает принцип больших чисел - если в твоей книжке сто номеров, то не ты уже работаешь на книжку, а она на тебя. Вероятность трахнуть кого-то в любой взятый вечер с учетом всех факторов стремится к единице - считай сто процентов! Тогда ты уже можешь начать работать над качеством, например, знакомиться только с высокими женщинами, от 180-ти сантиметров, хотя бы. Евгеника, старик - тут уже возможна евгеника! - веско и безапелляционно подытожил он.
Надо сказать, что это странное влечение к высоким женщинам тогда у Кости только начинало формироваться, но с каждым годом оно усиливалось, принимая все более пугающие формы. Так он мог запросто сказать, - ну что, сегодня все плохо - познакомился вечером по дороге домой с двумя карлицами - около 170 см. При этом, Костя не был каким-то великаном, а имел такой же как и у меня скромный средний рост порядка 178 см. Однажды, я встретил его особенно взволнованным, и даже его способность складно формулировать витиеватые рассуждения временно его оставила. Широко раскрытые глаза смотрели каким-то диким взглядом, язык заплетался и слюни летели изо рта, сопровождая вылетающие отрывистые бессвязные фразы.
- Старик, не поверишь, так просто не должно быть! Ну вот, как судьба может быть так жестока? А, ну как?! Первородный грех, да, понятно... Но ведь, старик, никакого баланса... Это крах западной философской мысли - понимаешь, творение неразумно и потому случайно... - словно в бреду повторял Костик. На него странно действовало пиво, иногда ему стоило выпить пару бутылок и его сносило в какой-то бред. Что было необычно, так как в моих кругах не принято было покупать меньше двух бутылок - зачем себя дразнить понапрасну?! А две - это джентльменский минимум для небольшого разговора. Если разговор долгий и приятный, то каждому собеседнику хорошо было иметь бюджет на 4-5 бутылок, чтобы поддерживать непринужденную атмосферу благородного симпозиума.
Но в этот раз дело было не только и не столько в пиве. Как выяснилось, какой-то из знакомых Костика, совершенно по его мнению недостойный никакого благоволения судьбы, как человек не волевой и даже не стремящийся развить в себе волю, работает массажистом в женской юношеской команде по баскетболу. Тот поведал ему, что подопечные спортсменки в сексуальном плане совершенно не закомплексованы, более того, проводя много времени в тренировках и постоянных разъездах по играм совершенно лишены общения с противоположным полом. А когда проводят время в компаниях, то не получают много внимания от мужчин из-за своих весьма нестандартных габаритов, производя скорее отталкивающее впечатление. И такое положение вещей выливалось в то, что по рассказам, друг Костика был даже неоднократно буквально принужден к совокуплению своими подопечными, о чем скорее сожалел.
- Видишь, да, - кому-то все судьба дает, а он, тварь, даже оценить не способен... - голос дрогнул и на глазах Костика блеснули слезы.
- Ну... ничего, он все-таки обещал с девочками познакомить, вот на игру позвал, - успокаивал себя Костик, - вот и нам воздастся за терпение и унижение...
- Костик, не факт, что я тебе составлю компанию - не люблю я этот баскетбол, да и здоровые там лошади - эти девушки, - аккуратно вывел я себя из под этого этого «нам».
- Дурак, ничего не понимаешь. Но ничего, блаженны дураки - ибо научатся. Учись, пока я жив, старик, учись! - с пафосом завершил он.
Так и продолжалось до самого конца. Он мог мне позвонить и буквально так начать разговор, - Привет, старичок, как поживаешь? - при этом, ответа с моей стороны обычно не полагалось, потому что без малейшей паузы, не оставляя мне шанса даже сказать «привет», он продолжал, - Ну вот и 190, это новая высота, старик... вот такие дела, - и дальше шел рассказ о девушке, имевшей такой рост. Потом было и 195 и еще больше, и досадные «всего-то жалкие 187», хоть издалека «все предвещало покорение новых высот», но «... видишь, старик, эти чертовы каблуки».
В части заведения новых знакомств Костя был активнее меня, его не смущало получить подряд несколько грубых отказов, он готов был продолжать подходить к новым и новым лавочкам и сидящим на них девушкам в парке, даже если все указывало на то, что место или день неудачные. Костина близорукость иногда играла с ним смешные шутки. Однажды мы гуляли осенним вечером, начали сгущаться ранние сумерки и впереди Костя увидел два стройных высоких силуэта.
- Вот старик, две прекрасные женщины - сами идут нам на встречу! - обрадовался он.
- Костя, успокойся, это мужики! - мне зрение позволяло лучше видеть в этих условиях.
- Ты просто ленишься, а под лежачий камень вода не течет! Раз такой ленивый, не пытайся потом их у меня отбить, - с азартом бросил мне Костик и сделал несколько решительных шагов в направлении силуэтов, но скоро вернулся, отметив, - да, зрение, конечно сильно ухудшилось с возрастом.
В начале девяностых появилось много разного рода религиозных сект, одна из которых «Церковь христа» была особенно заметна, так как молодые адепты нашего возраста часто ошивались в университете и подходили ко всем подряд, заглядывая в глаза открытым, добрым и фанатичным взглядом с вопросом: «Вы никогда не задумывались о Боге?». Цель вопроса была не просто получить односложный ответ, а завязать разговор в ходе которого вопрошаемый реально мог задуматься о Боге, а задумавшись, может быть, настолько проникнуться открывшимися горизонтами, что и решить примкнуть к секте. Эти ребята производили впечатление нежных и безобидных людей, поэтому доброму и воспитанному человеку было очень трудно от них отвязаться, так как любые вежливые формы быстрого прощания, приводили к новым вопросам и мягким, но навязчивым предложениям продолжить общение. Признаться, бывало, когда такие ребята заставали меня в не лучшем расположении духа, я им очень быстро и доходчиво в нескольких словах пояснял, где им искать своего бога, и в какие именно отношениях с ним вступить, найдя такового. Но это оставляло неприятный осадок внутри. Поэтому, я и подобные мне раз за разом проводили время в бесплодных теологических дискуссиях с представителями этой секты, чтобы не стать бесчувственными грубиянами. Но, лишь до определенного момента, пока Костик не нашел гениальную формулу, позволившую мгновенно прекращать такие контакты, простую и безотказную, как мифический философский камень. В те времена Костик приобрел совершенно дурную, но распространенную и не особо тогда осуждавшуюся привычку «стрелять» у друзей и знакомых небольшие суммы денег на пиво и сигареты. Это была своего рода игра - сумму обычно просили незначительную, и предполагалось, что она будет возращена завтра или на днях. Но незначительность суммы, как бы предполагала, что занявший ее мог запросто и забыть о факте заимствования, а вот одолжившему часто было неловко и припоминать такую мелочь. В итоге, привычка оказывалась весьма выгодной для приобретавших таковую, и хоть и наносила некоторый урон репутации, но давала небольшой постоянный ручеек финансовой подпитки для мелких сиюминутных потребностей, по большей части, не требовавший возврата. И вот однажды в небольшой компании, приобретя несколько бутылок портвейна и немного закуски мы отправились в ГЗ с целью подняться на крышу и там совершить возлияние сладкой пьянящей жидкости за умной и приятной беседой. Навстречу нам попалась целая группа сектантов, один из которых, уже зрелый и по виду неглупый человек сразу завел с нами разговор. Он мгновенно загнал нас в угол риторического ринга, из которого можно было выбраться уже только с помощью запрещенного приема в виде грубости или прямых оскорблений. Предстоял долгий и трудный интеллектуальный поединок. И вдруг Костя, обращаясь к проводнику веры христовой, машинально выдал свое обычное: «Слышь друг, одолжи пятьдесят рублей до завтра, а?», и добавил: «Так то это, вы ребят, молодцы - вера, там, все дела. Достойно уважения - праведность, там, все это, как Иисус сказал в нагорной проповеди...». Но Косте даже не пришлось цитировать слова Ииусуса Христа, как ребята что-то пробормотали извиняющееся в ответ на дежурную денежную просьбу Кости и торопливо скрылись. Эта формула впоследствии избавила многих из нас от скучных бесед без необходимости раздражаться или грубить.
Сёма
Впервые я увидел, точнее, сначала услышал Сему в сентябре 94-го, когда начался второй курс нашей учебы. Мы с ребятами куда-то шли по мрачному коридору третьего этажа химфака между стен обшитых темными дубовыми панелями. И тут я услышал где-то впереди пронзительные крики, временами переходившие в визг. В этом визге слышались нотки возмущения, осуждения и обрывки сложных матерных словесных конструкций.
- Что это там происходит? - удивился я.
- Это Сема, он восстановился на втором курсе, - тут же ответил шедший с нами старший товарищ, который уже бывал отчислен с факультета и был хорошо осведомлен о том, что происходило несколько лет назад.
Его ответ поначалу никак не помог мне осознать происходящее, уж очень много было шума в конце коридора, и это все не могло связаться у меня в голове просто с именем какого-то одного человека. Через несколько шагов стал виден источник шума - маленький человечек с густой кудрявой черной шевелюрой, вращая выпученными глазами, истошно орал матом глядя на прикрепленную к деревянному стенду бумажку то ли с приказом, то ли с какой-то ведомостью.
Уже не вспомню, что именно возмутило Сему в этой бумажке, мы просто подошли и присоединились к уже стоявшим нескольким безмолвным зрителям этого экспрессивного моноспектакля. Даже для свободных 90-х это зрелище беспрестанно орущего матом на весь факультет студента было совершенно сюрреалистичным.
Когда Сема, наконец, закончил изобличение мелкого факультетского начальства и возмущение творившимся по вине этого начальства бардаком и затих, мой старший товарищ представил нас друг другу. И как-то незаметно после это мы с Семой начали общаться и даже дружить. Сема проводил много времени в одной из лабораторий факультета, где чувствовал себя очень вольготно, так как кто-то из его родни дружил с заведующим этой лабораторией - пожилым, уже человеком, который не очень строго следил за дисциплиной и часто отсутствовал. Это давало уникальную возможность - зайти в любой момент к Семе и выпить с горя или с радости лабораторного спирта, который он всегда щедро готов был налить, чтобы потом с новыми силами продолжить учебу. Если молодой доцент - Семин сосед по лаборатории начинал по этому поводу бухтеть, Сема его быстро ставил на место задорным матерным окриком. В минуты душевного отчаяния Сема даже позволял мне и еще нескольким близким друзьям взять какую-то мелкую химическую склянку и изо всех сил бросить об стену, осыпая все вокруг мелким и звонким стеклянным дождем и чувствуя как от этого становится легче на душе.
Сема увлекался автомобилями и досконально знал их устройство. Он выписывал автомобильные журналы и знал все модели иномарок и в деталях помнил их технические характеристики. При этом он умел ездить на всем, что было с четырьмя колесами, и когда я решил купить новенький УАЗик именно Сема меня отвез меня на нем из автосалона до дома, так как я не мог с первого раз освоиться с непривычно грубыми органами управления и плохим обзором сзади. Мы вместе много провозились с этим УАЗиком, чтобы излечить все его недостатки связанные с ущербностью конструкции и повальным браком запчастей на конвейере. И вместе потом на нем ездили зимой по задворкам университета, штурмуя с разгона снежные брустверы.
Как-то один из наших сокурсников по фамилии Лосев получил в наследство шестую модель жигулей, но будучи человеком крайне рассудительным и здравомыслящим, не смотря на горячую любовь к автомобилям, решил машину эту продать, так как его рассчеты показали, что у него нет достаточного дохода для должного содержания этой машины. Когда Сема об этом узнал, он тут же поведал Лосеву, что как раз мечтает о такой шестерке с детства, и сентиментальный Лосев с радостью помог другу осуществить мечту и продал машину Семе по очень дружеской цене.
И вот едем мы с Семой на его шестерке, и я радостно делюсь с ним мечтами о том, как мы теперь вместе будем ездить с ним на двух машинах, - Сема, ну ведь отлично ж идет - 120 и не чувствуется даже скорость, не то, что на УАЗике моем! Ты ж ее еще в порядок приведешь, она и 140 поедет легко - я ж тебя не догоню на УАЗике!
- Вася, ты дурак?! Я ее уже на продажу поставил - нахрен мне это ведро?! - резко оборвал меня Сема.
Как выяснилось, он разместил объявление о продаже шестерки в газету «Из рук в руки» в тот же день, когда Лосев предложил ему ее у него купить.
Так вышло, что с Семой мы продолжили общение и после университета в разные годы с разной интенсивностью, и он не переставал меня поражать разнообразием и постоянной сменой своих жизненных амплуа, и каждый раз это было не какое-то мимолетное увлечение, а совершенно серьезное погружение в новую область. И, перечисляя их все, я скорее что-то забуду, чем привру лишнего. Сразу по окончании обучения мы все начали пытаться зарабатывать деньги и строить какую-то карьеру в коммерческих фирмах. И вначале миру явился Сема-банкир, который занимался какими-то непонятными схемами с драгоценными металлами. Через некоторое время, встретившись где-то возле факультета для совместной прогулки, я увидел Сему-раввина, который сыпал цитатами из Торы, отрастил вполне себе пейсы и глубоко изучал иудаизм. Еще через какое-то время ко мне в гости приехал совсем другой человек, на этот раз Сема-колдун. Зайдя в квартиру, он сказал, что ему нужно срочно в туалет, попросил спички и надолго скрылся. Через какое-то время из туалета запахло жжеными волосами, потом вышел взволнованный Сема и сообщил о трудной неравной битве со злыми духами, которую он успешно провел в моем сортире, оказывая таким образом дистанционную оккультную услугу кому-то из своих клиентов, а заодно еще раз провозглашая победу добра в непрерывной и невидимой битве со злом. Через несколько лет появился успешный Сема-гомеопат со своей аптекой и фабрикой. К тому времени мы уже были взрослыми людьми, и меня начала посещать ностальгия по университетским годам, и я как-то позвонил ему и предложил вместе пойти на грядущий день химика в МГУ - пообщаться и на однокашников посмотреть. На что услышал недовольное ворчание примерно такого рода, - Вася, что я там забыл? На кого мне там смотреть?! Нет, ну к тебе, ты не подумай, это не относится! Я старый жирный еврей, мне тяжело даже ходить по квартире, а ты говоришь - ехать в МГУ?! Если хочешь пообщаться, приезжай ко мне!
Надо сказать, меня такой тон вовсе не обрадовал, и к Семе я ехать не захотел. После этого прошел год или два, и я решил снова попробовать позвать Сему на день химика.
- Сема, здорово, старый жирный еврей! Может в этот раз ты свою жирную задницу все же дотащишь до МГУ?! Нельзя же быть таким занудой!
- Вася, извини, но мне совсем некогда этой херней заниматься, у меня сегодня тренировка, а завтра я еду на соревнования.
- Что?! Какая, *лять, еще тренировка?! Какие соревнования? Сема, ты че?
- Триатлон. Я очень серьезно занимаюсь, хочу в этом году айрон мэн сделать, - ошарашил меня Сема. Так появился Сема-триатлонист, готовый к самому суровому испытанию, состоящему из забега на марафонские 42км, заплыва на почти 4км и вело-заезда на 180км!
Надо сказать, что примерно в эти годы я рассказал Семе о своем увлечении мотоциклами и предложил ему тоже это как-нибудь попробовать. На что он мне ответил, что он ценит свою жизнь и как разумный человек никогда не уподобится идиотам, ездящим на двух колесах.
Прошел год или два... Звонит телефон, на экране - Сема.
- Але, Вася, посоветуй - какой мотоцикл мне лучше купить, - без предисловий начал Сема.
- Сема, привет, дорогой! Как неожиданно! - с долей иронии ответил я.
- Знаешь, это долгий вообще разговор, смотря для чего нужен мотоцикл, лучше сначала взять неновый и попроще, чтобы ездить научиться и ронять не жалко было, - начал было я обычную лекцию для нового адепта мотоциклизма...
- Вася, давай, без этой херни, я приехал в салон Хонды, хочу хороший дорогой мотик, а не вот это все, что ты говоришь! - перебил меня Сема.
- Вот, все вижу - да, мне Голда нравится, все Вася давай, потом перезвоню! - отключился Сема.
Надо сказать, что Голда - это огромный тяжеленный мотоцикл, к тому же очень дорогой, требующий от ездока уже определенных навыков и опыта. Мне трудно было даже представить как маленький Сема с ним управится.
Через несколько часов Сема снова позвонил, - все Вася, я понял - нахрен оно мне не нужно - попытался сесть - уронил на себя эту Голду е*учую в салоне!
У меня как-то отлегло от сердца после этой новости - может оно и к лучшему, что так. Но Сема позвонил снова через несколько дней и радостно сообщил, что он купил сразу два разных новых мотоцикла БМВ и собирается на одном из них в дальнее путешествие. Я решительно отверг предложение присоединиться под предлогом большой занятости на работе, что было отчасти так, но также мне и не хотелось участвовать в этой сомнительной авантюре. Позже, мы с ним даже вместе на мотоциклах прохватили по Москве и новоявленный Сема-мотоциклист оказался оказался весьма быстрым, и на мой взгляд даже через чур дерзким ездоком.
Когда я недавно созвонился с Семой, он мне сообщил, что купил мотоцикл для респектабельных людей - Харлей, и что теперь он занят новым важным делом - создал свою собственную федерацию игры в поло...
Великолепный господин Шурик
Высокий худощавый темноволосый Шурик учился со мной в математической группе и был весьма одаренным человеком, с хорошим чувством юмора, при этом он был достаточно скромным и не участвовал в пьяных компаниях, и вне занятий я его почти и не видел.
Как-то в конце зимы в привычной компании в одной из гостеприимных комнат общаги мы выпивали, слушая что-то из Егора Летова, который был тогда очень популярен в студенческой среде. В комнате царил обычный беспорядок, на столе среди бутылок небрежно лежала закуска - нарезанный черный хлеб и колбаса на вырванных тетрадных листах и печенье в надорванной упаковке - в общем, привычное дело.
Тут тихо открылась дверь и на пороге показался Шурик. Он был в красивом строгом черном костюме и белой рубашке с черной бабочкой. Он тихо стоял у двери и с легкой улыбкой глядел на нас с высоты своего роста, переводя взгляд с человека на человека и здороваясь едва заметным кивком головы. Его торжественный и странно благородный вид производил яркий диссонанс с нашими посиделками. И тут его глаза встретились с моими, улыбка вдруг стала шире - он сделал шаг в мою сторону, я встал протянув руку, а он вдруг сделал еще шаг и неожиданно обнял меня и сказал, - Рад и весьма удивлен видеть тебя здесь! - он оглядел комнату не то чтобы осуждающим, но каким-то ироничным понимающим взглядом.
- Дорогой Василий, как хорошо, что я заглянул сюда - нечего тебе тут больше делать! - торжественно провозгласил Шурик, - Пойдем ко мне, ведь сегодня такой день!
- А... а, какой сегодня день? - спросил я, пытаясь понять происходящее.
- Сегодня день рождения великолепного господина Генделя! - радостно сказал он и глаза его заискрились каким-то неземным счастьем.
Я едва успел что-то промямлить своим удивленным товарищам, как Шурик, взяв меня под руку, решительно повел в свою комнату.
Оказавшись в комнате Шурика, я тут же протрезвел от неестественной чистоты и убранства, которые там царили - пожалуй, такого в комнатах общаги мне не доводилось встречать, даже там, где жили аккуратные девушки. Основной свет был приглушен, настольная лампа ярко освещала стол с белоснежной скатертью на которой стояла бутылка шампанского хрустальные бокалы и в маленьких блюдцах лежали аккуратные бутерброды-канапе. Из больших колонок негромко звучала музыка барокко, извлекаемая из проигрывателя виниловых пластинок. Это тогда было уже достаточно редкое явление - все слушали музыку на кассетах. Шурик усадил меня за стол, сноровисто открыл шампанское и подчеркнуто аккуратно разлил по бокалам. Затем подошел к полке на которой стояло две больших аккуратных стопки конвертов с виниловыми дисками, взял один из конвертов, извлек пластинку, поставил на проигрыватель и бережно вложил в конверт и положил в стопку ту, что играла прежде.
- Ну-с, для праздничного тоста, пожалуй лучше поставим Пассакалию, а потом послушаем скрипичные сонаты? - произнес он с тоном вопроса, на который иного ответа кроме положительного и не ожидал от меня услышать. Я неопределенно кивнул головой.
- Ты конечно же любишь Пассакалию Генделя, Василий? - уже более вопросительно, но все так же риторически продолжил Шурик.
- Ну, как бы, наверное... - что-то пробурчал я, не понимая даже о чем идет речь.
- А я и не сомневался! - сверкнул улыбкой и глазами в полутьме Шурик, включил проигрыватель и из колонок полилась действительно чудесная музыка. Он подошел к столу, дождался, когда я встану, мы взяли бокалы и он торжественно произнес тост.
- Удивительно, что великолепный господин Гендель родился в один год с великим Бахом и его божественная музыка дарит нам высочайшее наслаждение! - сказал он, и, протягивая бокал ко мне, тихо добавил, - С днем рождения!
- С днем рождения! - ответил я под нежный звон бокалов.
Мы немного посидели, послушав и другие произведения Генделя. Говорили мало. Шурик ставя очередную пластинку сообщал, что это будет за композиция, когда она была написана и в чьем исполнении мы ее услышим, иногда еще добавлял, - кому из известных музыкантов она удавалась лучше всего.
Распрощавшись с Шуриком мне даже не хотелось возвращаться к своим закадычным друзьям, хоть и выпить толком не удалось в тот день. И в тихом и праздничном настроении я поехал домой.
Качки
Бассейн, в котором проходили тренировки второй сборной команды МГУ по плаванию, находился в Доме аспирантов на улице Шверника. Там нашли свое пристанище бывшие пловцы и пятиборцы, для которых спортивные достижения остались лишь в памяти, а в новой студенческой жизни бассейн позволял вспомнить былую радость тренировок и понежится в сауне, а в качестве полезного дополнения - получить зачет по физкультуре. Была при этом бассейне еще и небольшая качалка со скамьей для жима лежа, парой штанг, несколькими гантелями и зеркалом для самолюбования. Совсем немногие из членов нашей сборной инвалидов спорта туда заходили. И действительно, что за радость тягать железо в душном подвальчике, ведь можно в кайф себе поплавать, поиграть в водное поло и поболтать о том о сем в теплой сауне. Поэтому качалка привечала лишь искренних любителей силы и ценителей мускулов. И однажды я увидел там тех двоих, кто обрел благословение на путь силы в этом маленьком подвальном помещении. Это были ожившие греческие боги из залов Пушкинского музея - высокие, мускулистые и, как подобает богам, неторопливые и основательные ребята - Глеб и Артем. Более стройный и изящный Глеб скорее напоминал Аполлона в своей самой мускулистой версии, а 130-килограммовый Артем - настоящий Зевс. Их немногословные диалоги завораживали простых смертных и были не до конца им понятны.
- Артем! - рокотал бас Глеба в подвалах Дома аспирантов, - Ты уже пожрал?!
- Неет! - гремел могучий бас в ответ, - Я еще не посрал! Потом пожру!
- Артем, а ты сегодня качался? - продолжал вопрошать Глеб.
- Нет еще! - отвечал Артем.
- Ты что! Нельзя так - масса же уйдет! - укорял его Глеб.
Начав свой путь в этой маленькой качалке, они иногда заходили туда высокомерно потешиться над тщедушными ее посетителями и смехотворными весами снарядов, которые те поднимали. Однажды, в такой день я решил им похвастаться своим прогрессом, - Ребят, а я от груди уже 100 кг жму!
- Ну че, нормальный результат - у нас в качалке на районе 13-летние пацаны столько жмут, - с ехидной улыбкой оценил Глеб мои достижения.
- Ну для тебя это уже хорошо, - проявил снисхождение Артем, сделав ударение на слове «тебя», - продолжай работать!
Вид этих ребят поражал - насколько же сильно они отличались от всех остальных! Мне очень хотелось как нибудь увидеть наглядное проявление их потрясающей силы. И такой случай неожиданно представился. Как-то на глаза мне попалась реклама турнира по армреслингу в МГУ. А надо сказать, что я был большой любитель побороться на руках в школе и был в этом деле одним из лучших. А что тут говорить о наших качках - вот кто всех удивит! Я с присущим мне воодушевлением рассказал им о такой неожиданной возможности себя проявить. Они меня молча выслушали, и я даже в какой-то момент засомневался, что им это интересно.
Но, после небольшой паузы Глеб с Артемом переглянулись и Артем неожиданно благосклонно произнес, - А что, неплохая идея! Ну как Глеб, попробуем?
- Можно, но только не долго, чтобы в качалку успеть, а то масса же уйдет! - осторожно согласился Глеб.
И вот настал день турнира. Мы встретились с ребятами у ГЗ и спустились в подвальное помещение, где находился просторный спортивный зал. Там уже почти все собрались, турнир вот-вот должен был начаться. Я прошел в зал первым, сделал несколько шагов, и мне удалось разделить со всеми собравшимися величественное зрелище того, как огромная фигура Глеба прошла загородив дверной проем, а вслед вошел, немного пригнув голову Артем. Я увидел, как многие повернулись в сторону вошедших гигантов, и на какое-то время в большом зале стало гораздо тише. Глеб и Артем огляделись по сторонам, привлекая к себе еще больше внимания.
- Тут одно говно! Вася, куда ты нас привел! - раздался в тишине бас Глеба, - С кем нам тут бороться?! Это явно услышали многие, но никто не даже не попытался сделать замечание.
Дальше было взвешивание, и нас всех определили в тяжелую весовую категорию. Сначала был мой поединок с каким-то крепким парнем, превосходившим меня в габаритах, но таким же новичком в армрестлинге. Мы долго тужились, пытаясь повалить руку соперника - каждый в свою сторону и, в конце концов, после долгого напряжения мне удалось выиграть под ободряющий мат моих приятелей. Потом, моего противника, а затем и меня с легкостью побороли Глеб с Артемом, постоянно напоминая, что мы для них не вполне люди и поэтому нам не стоит расстраиваться из-за проигрыша. Потом на поединок со мной вышел какой-то худенький парень в висящей на нем как на вешалке растянутой футболке и в очках с толстыми стеклами. На первый взгляд, он производил весьма несерьезное впечатление, но при этом как-то странно улыбался и его рука на ощупь показалась мне какой-то неожиданно крепкой. Когда судья дал команду начать борьбу, случилось что-то странное - мне как будто взрывом отбросило руку на стол, и я увидел улыбающееся лицо в очках. Я даже не сразу понял, что уже проиграл.
- Вася, мы думали, что у тебя есть шанс стать человеком, но похоже, что и шанса нет - загоготал Глеб.
Я же начинал понимать, что это был хорошо подготовленный армреслер и что, видимо, не в объеме мышц заключена сила. Артем, уже уверенно победивший нескольких крупных противников, был приглашен к столу вместе с моим недавним щуплым оппонентом. Вокруг столпилось много людей, некоторые даже начали смеяться - настолько комично смотрелась эта пара - невысокий щуплый очкарик и нависшая над ним скала из мышц - Артем. После команды «Старт» зрелище стало еще более странным. Руки борцов продолжали оставаться на исходном месте, но лицо Артема стало наливаться кровью, а глаза выпучиваться, а паренек напротив продолжал все так же улыбаться, сверкая очками, без видимого напряжения удерживая длань гиганта. Через несколько секунд рука Артема постепенно опустилась и коснулась стола. Он растеряно посмотрел вокруг, переживая видимо то же, что и я некоторое время назад.
- Артем, да ты говно! - вырвалось негодование Глеба.
Следующей была схватка Глеба с этим очкариком и... результат был такой же как и у Артема...
Надо сказать, что мои приятели извлекли правильные уроки из этого опыта и даже стали всерьез заниматься армреслингом. И Глеб позже занимал призовые места на крупных соревнованиях. Такими разносторонними они были людьми - студенты отличники физического факультета, пловцы, культуристы и вот теперь - армреслеры.
Как-то встретив Глеба в бассейне, я предложил ему попробовать вместе заработать на армреслинге денег. В одном из ночных клубов, куда я иногда заходил, установили стол для борьбы на руках и там бывало много азартных посетителей и кто-то боролся на деньги. Мой план был простым и внушал уверенность в успехе. Мне нужно было найти азартного соперника, начать с ним бороться, затем в пылу азарта предложить побороться на деньги и дать себя победить, после чего должен был подойти Глеб и предложить побороться с уверовавшим в свою мощь соперником уже за больший приз. Глеб с радостью согласился поучаствовать в этой авантюре. Мы приехали в клуб, я взял пиво и начал ходить кругами в поисках «жертвы». В какой-то момент нашелся молодой крепкий парень кавказец, я ему предложил попробовать силы, указывая на стол, он сначала уверенно кивнул в ответ на мое предложение, потом посмотрел куда-то поверх моей головы, и я увидел как только начавший появляться азарт на его лице мгновенно растворился, и он тут же отказался от предложения. Я обернулся - надо мной возвышалась фигура Глеба, и хоть он был одет в пиджак и рубашку, это не могло скрыть исходившую от него эманацию силы. И даже после того как я попросил его нагухо застегнуть ворот рубашки, чтобы не выпирали верхние пучки грудных мышц, наше дело не сдвинулось с мертвой точки - все любители проверить силу, увидев Глеба, тут же теряли всякий интерес к состязанию. Мы выпили за провал нашего успешного плана и чокнулись: я - пивной кружкой, он - стаканом томатного сока.
Такой же урок пугающей силы я извлек и из нашей случайной встречи с Артемом. Как-то теплым весенним деньком я зашел на спортивную площадку с турниками и брусьями около трехзального корпуса. В мои планы входило немного размяться и познакомиться с какими-нибудь симпатичными девчонками, которые там часто играли в теннис на кортах или тренировались отбивать мяч от каменной стенки у нашей площадки. Схема знакомства была незамысловатой и отлично вписывалась в здоровый образ жизни - поигрывая разогретыми от упражнений мышцами, подойти к юной нимфе, похвалить грацию ее движений, попросить ракетку - пару раз отбить мячик, представиться, спросить имя, узнать о планах на вечер и приложить все обаяние, чтобы сделать эти планы совместными.
Начав отжиматься на брусьях, я вдруг услышал знакомый голос, - Вася, ты как был хилым, так и останешься, если так отжиматься будешь - у тебя же трицепсов просто нет!
- Артем, здорово, качок! - обрадовался я неожиданной встрече. Мы поделились друг с другом новостями о себе и об общих знакомых, затем Артем показал мне как правильно отжиматься, чтобы лучше задействовать трицепсы. Я, в свою очередь, посвятил его в свои планы новых знакомств и предложил составить компанию - вместе веселее. Артем охотно согласился и вот я уже нашел взглядом симпатичную девушку, отдыхающую после теннисной тренировки у стенки, и, накинув на плечо снятую футболку, пошел в ее сторону, рассчитывая, что Артем к нам присоединится, когда закончит с брусьями.
- Девушка, вы так красиво отбиваете - мы с другом смотрели и любовались! Вы профессионально играете в теннис? - начал я расточать заранее приготовленные комплименты.
- Ну нет, так тренировалась немного... А вы, что играете? - неожиданно дружелюбно ответила она, и я сразу почувствовал какую-то симпатию в ее голосе, что было очень редкой удачей.
- Я знаете ли, больше тут на турниках занимаюсь, - ответил я и немного напряг грудные мышцы и бицепсы, чтоб подчеркнуть результативность занятий, - а теннисом больше любуюсь - вот в Вашем исполнении мог бы до вечера смотреть и еще дольше.
- Ну да, по Вам видно - хорошая форма! - обрадовала она меня встречным комплиментом.
- Ну я то так, а вот мой друг - настоящий атлет. А можно Вашей ракеткой попробовать мячик постучать? Меня кстати, Вася зовут, - продолжил я развивать приятное знакомство.
- Очень приятно, я Лена, - сказала она и протянула мне ракетку, - сейчас еще мячик дам, - сказала она и наклонилась к спортивной сумке.
Я с видом знатока вертел в руках дорогую ракетку и чувствовал, что этот день для меня заготовил неожиданный приятный сюрприз. Лена с улыбкой протянула мне мячик, но не успел я его взять, как она посмотрела куда-то поверх моей головы, внезапно на ее лице появился испуг и она отдернула руку с мячиком, а другой рукой тут же выхватила у меня свою ракетку, еще раз посмотрела куда-то надо мной и начала суетливо собираться.
- Ой, мне же надо уже срочно уходить, извини, дай ракетку я пойду, - быстро и как-то отчужденно заговорила она. Я удивленно оглянулся - надо мной возвышался гигант Артем с обнаженным торсом и спокойно смотрел на происходящее с олимпийской высоты своего роста.
Только что приветливая Лена, торопливо убрав в сумку ракетку и мячик, только бросила бесстрастно через плечо, - Ну все, пока, - и быстрым шагом стала удаляться от нас.
Я будучи в шоке от внезапной перемены, снова посмотрел на Артема, он с видом философа, понявшего всю тщетность человеческой суеты, выдал мне такое изречение, - Вася, не стоит снимать майку перед девушками, если в тебе больше 110 кг массы.
На войне
Все родители в благополучных семьях стремились устроить своих детей по окончании школы хоть в какой-то ВУЗ по двум основным причинам - одна из которых, скорее иррациональная, а вторая - вполне понятная.
В первой причине сказывалась советская привычка, сформированная бездушной и часто бессмысленной бюрократией, действовавшей по принципу, ставшему поговоркой - без бумажки ты букашка, а с бумажкой - человек. При этом, что ты за человек - значило уже мало.
Поэтому, институтский диплом, будучи вполне официальной бумажкой, с твердой обложкой и гербом все еще сулил какие-то привилегии, независимо от вида будущей деятельности - ведь с дипломом совсем другое дело! Хотя экономические реалии скорее соответствовали другой поговорке - куй железо, пока горячо, и не отвлекаясь на разные бумажки. Бумажки и потом можно получить или, если ковка удалась, просто купить без лишней суеты.
Вторая же причина успешно работала для тех, кто уже освободился от советских суеверий - учеба в большинстве ВУЗов позволяла избежать срочной службы в армии. Для этого при них имелись военные кафедры, где преподавались основы военных специальностей, а те, кто успешно их закончил автоматически становились лейтенантами запаса.
Более того, с началом чеченской кампании риск попасть в армию стал означать не просто потерю двух лет в бессмысленном бесправном положении, но и вполне реальную перспективу оказаться в гуще жестокой войны. Поэтому, когда у нас на третьем курсе началось обучение на военной кафедре, хоть оно и было самым бессмысленным из всего, что приходилось изучать, но и наживать с ней проблем никто не хотел по упомянутой причине. Наши преподаватели подполковник Габбасов и подполковник Коробко это хорошо понимали, точнее даже чувствовали, так как имели уже богатый опыт работы с людьми в армии и любые слабости подчиненных были для них лучшим инструментом для поддержания дисциплины и управления. Поэтому они цинично и умело манипулировали нашими страхами быть отчисленными с военной кафедры за непосещение или неподобающее поведение. С посещением ни у кого и не возникало трудностей опять же по понятным причинам, а вот вести себя тихо на лекциях получалось с трудом - людям, испорченным университетской свободой почти невозможно было часами слушать монотонные лекции о боевом развертывании взвода химзащиты или о действиях по засечке атомного взрыва. Для некоторых из нас желание шутить над самим материалом лекций и читавшими его лекторами было просто необоримым. Тем более, что манеры наших подполковников добавляли абсурдный комизм в скучное по сути действо. Так подполковник Коробко почти каждое предложение начинал с вводного слова «блянах».
- Блянах, товарищи курсанты сегодня рассмотрим действия взвода химзащиты в условиях применения боевых отравляющих веществ, сокращенно, блянах, БОВ, - скучным тоном вещал он. Над какой-то беззлобной шуткой с нашей стороны, он и его коллега подполковник Габбасов были вполне рады посмеяться вместе с нами, не упустив, однако, возможности самого шутника шутливо же припугнуть или грубо подшутить над ним в ответ. Но вот чаще у нас, привыкших к бесконечной и часто недоброй иронии в адрес друг друга, выходили шуточки, которые все же затрагивали личное достоинство наших военных лекторов. То кто-то подметит смешную оговорку, то задаст уточняющий вопрос, ставящий в неловкое положение лектора, неудачно сформулировавшего мысль.
- Данный химический состав, обладает «высокообразными» свойствами, - скучным голосом читал по книжке Габбасов.
- Разрешите уточнить, товарищ подполковник! - проснулся наш ироничный умник Дима.
- Ну, что еще уточнить? - недобро зыркнул на него темными восточными глазами из под черных бровей смуглый подполковник.
- Имеется в виду, наверное «воско-образными», то есть, похожими на воск свойствами, не так ли? - на губах Димы играла привычная легкая ироничная улыбка, а его круглые очки в тонкой оправе придавали ей какой-то язвительный оттенок.
- Отставить, слушать надо внимательно и чтобы не о бабах голых думать, а о предмете - что непонятно - высокообразными! - торжествующе высокомерно ответил выскочке подполковник.
- Прошу, прощения, в смысле, никак нет, нет такого понятия в химии «высокообразный», - не унимался Дима, - может быть «высокомолекулярными», то есть подобными полимерам?
Полковник густо покраснел, он уже понял, что говорит не то, а этот глист очкастый подловил. С плохо скрываемым гневом он продолжил, - Еще раз, для тугоухих повторяю - «высоко-образивными» свойствами!
По залу пошли смешки, Дима довольно улыбался, а подполковник уже мысленно вносил новую жертву в штрафной список.
Надо сказать, что эта юмористическая война между преподавателями военной кафедры и студентами была вполне обоюдной и еще трудно сказать, кто больше в ней бесчинствовал. Так излюбленным и постоянным поводом для смеха наших преподавателей были фамилии студентов, так парню по фамилии Денисов на перекличках, краснея, приходилось откликаться на «Пенисов», а Бахилин стал «Бухалиным».
Нам еще очень повезло быть на военной кафедре в период развала страны, так как в это время развалилось все, в том числе, прекратились обязательные на военной кафедре сборы, когда студенты на летние каникулы направлялись в расположение действующей военной части и на месте должны были вкусить все прелести военной службы, хоть и в сокращенном виде. Вместо этого, летом в течении месяца нам нужно было приезжать на практические занятия на военной кафедре в университет.
Так получилось, что на первый день практики я прибыл буквально во всеоружии. Незадолго до этого, перед поездкой на море я решил побрить голову, и это оказалось настолько удобно, что я решил и дальше поддерживать такой имидж. И главное, весной я купил новенький УАЗик армейского образца с мягкой крышей, и, приехав на нем на первое летнее занятие на военной кафедре, нагло его припарковал прямо перед входом в здание. Последствия не заставили долго себя ждать... На построении увидев мой бравый вид, подполковник Коробко приказал мне сделать шаг вперед и сказал всему строю, - так, блянах, чтоб все назавтра имели такой же вид как у него... Никогда я не ощущал на себе столько ненавидящих и полных боли взглядов... У многих ребят были длинные волосы до плеч, у кого-то еще и пышные бороды. Почти никто не воспринял всерьез слов подполковника, поэтому на следующий день почти никто из особо волосатых ребят не привел свою растительность в соответствие с предложенным эталоном, и им под угрозой отчисления с военной кафедры было велено в течение часа хотя бы сбрить длинные бороды. Положение было почти безвыходным, и напуганные студенты подошли к подполковнику Габбасову узнать, как им быть, ведь за час не успеть в парикмахерскую и даже чтобы купить одноразовые бритвы нужно идти аж к метро. На что подполковник заявил, что можно найти на помойке битое стекло и побриться им и что время уже пошло.
Пока мои товарищи искали как решить проблему чрезмерной растительности на своих лицах, а остальные ждали, подполковник Габбасов подошел ко мне.
- И что это правда твоя машина? - спросил он, недоверчиво глядя на УАЗик и закуривая сигарету.
- Да, моя! - ответил я с нескрываемой гордостью, - и она мне очень нравится, товарищ подполковник, классная машина! И я не кривил душой, мне действительно нравился УАЗик, эдакий русский джип с его высокой посадкой, большими колесами, грубыми и тяжелыми органами управления, весь такой честный, железный и такой необычный для личного автомобиля.
- И что, ты его что-ли за деньги купил? Сколько такой сейчас стоит? - недоверчиво продолжал Габбасов.
- Да, новый взял за четыре пятьсот баксов примерно.
- Да..., - посмотрел мне в лицо Габбасов, делая затяжку - совсем *банутый, ведь мог бы нормальную машину взять, а не это... - задумчиво проговорил он и ушел.
На летней практике маячила перспектива беспрерывной строевой подготовки, да еще и в резиновых защитных костюмах с противогазами, и этого мне совсем не хотелось, поэтому, когда на очередном построении было предложено выйти из строя тем, у кого были автомобильные права, я радостно сделал шаг вперед. Наивный, я тогда не знал, что выбрал участь не более легкую, чем оставшиеся в строю.
Нашей «автомобильной группе» предстояло выполнить настоящую бессмысленную военную задачу. Было велено отправляться на базу кафедры, где стояли два огромных военных грузовика Урала. Нужно было на свои деньги приобрести подходящую темно-зеленую краску, покрасить ею грузовики, а перед этим, поддомкратив колесные оси, установить под них чурбаки, чтобы резина колес не сминалась от долгого стояния. Последняя задача была особенно трудной, так как нужно было еще умудриться просунуть деревянный чурбак под приподнявшуюся ось, для этого нужно было залезть под многотонную машину, которая могла запросто и рухнуть с домкрата и шатких чурбаков, на которых уже частично стояли оси. Эту роль на себя мужественно взял компактного сложения сокурсник Бахилин, который целиком залезал под машину и аккуратно двумя руками подставлял чурбак в нужное место. Когда мы подняли домкратом уже третью или четвертую из шести осей, Бахилин в очередной раз ловко нырнул под машину и скрылся где-то под ней с очередным чурбаком. Вдруг, машина содрогнулась и сдвинулась с места, еще немного и она должна была рухнуть на Бахилина... Время остановилось, я успел представить как там внизу Бахилин в свои последние секунды жизни, успел увидеть бледное лицо подполковника, который тоже понял что сейчас произойдет.
- Я нормально! - радостно крикнул снизу Бахилин. Машина качнувшись остановилась и устояла на чурбаках...
Потом, мы с Костиком, во искупление грехов нашего неудачного юмора и пропущенных занятий, получили задание циклевать деревянный пол одного из просторных кабинетов кафедры в качестве инструмента используя все то же битое стекло. И ничего - справились, трудно в учении - легко в бою.
Пингвин
Был один парень на курсе, который умел давать безупречно точные прозвища, и они мгновенно прилипали к людям без неприятия и обид. Например, был у нас здоровый крепкий парень из деревни, который спьяну как-то погнул железные перила лестинцы в общаге. Так за свою необузданную природную силу он получил прозвище Дерево.
С легкой руки того же мастера, получил свое говорящее прозвище и Пингвин. Он был невысокого роста с черной, всегда всклокоченной шевелюрой, проницательными глазами немного навыкате, и крючковатым как птичий клюв носом.
В компании с Пингвином мы любили вкушать сладкий портвейн. Пингвин имел быстрый и цепкий ум и глубокие познания в самых разных сферах - от химии до философии. За портвейном его всегда было интересно послушать, а еще интереснее поспорить, так как в споре он выдавал самые неожиданные и яркие аргументы, чем еще больше интеллектуально обогащал участников спора.
Увлечение химиков разными взрывчатыми составами не миновало и Пингвина. Как-то в общаге, в канун нового года, он изготовил некий состав, который в фольге в снегу должен был красиво взорваться. Посмотреть на зрелище вышла целая группа людей навеселе, у кого-то в руках горели бенгальские огни. В общем, была уже праздничная атмосфера и все ждали обещанное шоу. Пингвин поджег запал и отбежал к зрителям, но ничего не произошло - запал потух и шоу не получилось. Тогда, не долго думая, Пингвин выхватил у кого-то горящий бенгальский огонь, вернулся и ткнул им прямо в сверток фольги - раздался оглушительный взрыв и разноцветные искры брызнули в разные стороны, а наш пиротехник не успел не только отойти, но хотя бы убрать свое лицо из эпицентра. Ко всеобщему облегчению, обошлось без жертв, а вот вид Пингвина буквально стал мултипликационный - черное в копоти лицо, глаза еще больше округлились, а волосы встали столбом на голове.
Много времени, мы провели с ним в интересных беседах и неспешных прогулках, но потом он куда-то пропал. Кто-то сказал, что он вместе с Деревом после употребления каких-то помутняющих рассудок веществ решил перейти через окно из одной комнаты на пятом этаже в соседнюю комнату, но под действием гравитации и узкого подоконника оба оказались на Земле. С Деревом, как обычно - ничего, а вот Пингвин вроде бы получил какие-то серьезные травмы.
Прошел год или два с тех пор как мы с ним виделись и тут смотрю - идет по факультету Пингвин с обычным своим важным видом по коридору мне навстречу. Радостно ускоряю, шаг, машу рукой, кричу ему, - Пингвииин! А он даже не смотрит на меня... Подбегаю к нему, все еще радостно крича, - Пингвин, ты что такой важный, как ты, где пропадал?!
И только тут он на меня смотрит, но как-то отчужденно и каким-то механическим голосом автоответчика выдает, - Здравствуй, друг, скорее всего мы были знакомы, но сейчас я тебя не узнаю, потому что, из-за травмы головы частично потерял память.
Я по инерции что-то еще хотел ответить, не понимая происходящее, но тут он поймал мою ладонь и положил к себе на макушку - под тонким слоем волос чувствовалась совершенно неровная поверхность, как будто слепленная из маленьких фрагментов. Мы как-то странно посмотрели друг на друга и молча пошли дальше, каждый по своим делам.
Спелеолог
Одним из популярных увлечений в те годы в МГУ была спелеология. Сначала даже само это скучное сложное слово как-то отталкивало. А суть занятия была еще более странной - лазание по каким-то извилистым пещерам.
Около площадки с турниками возле трехзального корпуса, где мы с Костиком занимались физкультурой стояла стальная 10-метровая осветительная вышка. На ней постоянно висели на веревках в касках какие-то спелеологи и отрабатывали использование альпинистского снаряжения для своих пещерных целей. Мы их искренне не понимали.
Однажды, в качалке к нам подошел наш маленький щуплый согруппник Бахилин. Мы с Костиком обрадовались новой компании, тем более что по нашему мнению ему были срочно нужны силовые тренировки: на мой взгляд, ему нужно было поработать над своей щуплостью, а по мнению Кости надо было срочно развивать волю. И начали наперебой рекомендовать ему разные укрепляющие упражнения, обещая быстрый рост мышечной массы. Но чем больше мы ему обещали прогресса, тем беспокойнее он становился.
- Ребята, что вы, мне нельзя никакие мышцы... - вдруг грустно выдал наш товарищ.
- Как это нельзя, - нужно и срочно! - с щедрой улыбкой по-отечески похлопал его по спине Костик.
- Да вы не поняли, я - спелеолог, мне нужно пролезать в очень узкие отверстия, а с вашими мышцами я никуда не пролезу. Мне бы силы немного набраться, но только не дай бог, не стать шире!
Это нас очень озадачило, зато Бахилин нам стал рассказывать о своих спелеологических похождениях и не где-то там в пещерах, а прямо тут - в подземельях МГУ. Оказывается есть несколько тайных входов в эти подземелья прямо с улицы, но чтобы в них пройти, нужно действительно быть очень компактным, чтобы протиснуться между прутьями решеток. А из многоэтажного подземелья под ГЗ идут в разные стороны тоннели и если по ним идти, то можно попасть в какие-то охраняемые подземные комплексы. И наш спелеолог натыкался на такие и даже был вынужден спасться бегством от вооруженной охраны, куда получится и потом вылезать на белый свет через какие-то люки в самых неожиданных местах города.
День рождения
Это был уже был относительно спокойный, 97-й год. Учеба уже перестала быть трудной. Многие из нас где-то подрабатывали, и мы периодически посещали уже многочисленные ночные клубы Москвы. Их было великое множество и они имели разную направленность. От дорогих модных танцевальных мест, до андерграундных заведений и гей-клубов. Что примечательно, в те далекие времена в гей-клубах было много посетителей обычной ориентации, которых манила загадочность чуждой культуры и ореол развратности. И действительно, на моей памяти в таких клубах много было много разных развратных конкурсов и вечеринок абсолютно гетеросексуальной направленности.
В то время появился у меня новый друг - модный московских диджей, один из пионеров этого ремесла в стране. Это давало возможность бесплатного прохода в клубы, где он играл свою музыку. И я поддался тщеславному желанию - отпраздновать свой очередной день рождения в одном таком модном клубе. Идея была утопическая - пригласить своих университетских друзей, обеспечить им бесплатный проход и купить всем по одной порции выпивки в баре, а если кому-то не хватит, то они потом купят себе сами. Никакого алкоголя извне приносить было категорически нельзя, за этим следила бдительная охрана на входе. Ну так и наша цель, в моем понимании, была не напиваться а потанцевать под хорошую музыку и пообщаться. Как будто я забыл, кто были мои друзья...
И вот мы собрались за столиком в клубе, после первого «дринка» все в один голос заявили, что дальше так нельзя, это разорительно и надо срочно притащить бухла из магазина. Мои доводы об охране никто не стал слушать. В то время у девушек были в моде миниатюрные рюкзачки, которые в клубах они обычно клали на танцпол и танцевали рядом. Костик рванул к ближайшему рюкзачку, о чем-то быстро пошептался с девушкой, вытряхнул его содержимое тут же на пол и с этим рюкзачком, взяв с собой еще двух друзей, отправился в ближайший магазин. И уже очень скоро они вернулись, благополучно миновав охрану, с сильно потяжелевшим и характерно позвякивающим рюкзачком. А в рюкзачке была большая бутылка водки, такая же - виски и пара банок шипучки. На мои слова: «Зачем нам так много на шестерых?!», «Мы же только потанцевать?!» мне никто не отвечал, все начали активно разливать принесенное под столом по бокала. Очень скоро все достигли обычного туповатого пьяного состояния, так что скоро зазвучали недоуменные вопросы в стиле, - А, какого собственно хрена мы забыли в этом мажорном клубе?!
Когда принесенное было допито, было решено выйти на улицу покурить и решить, куда дальше - вернуться в клуб или поехать в другое место.
Мы стояли на широком тротуаре у одного из модных московских театров, в здании которого располагался клуб, в самом центре города, разговаривали, кто-то курил. Было уже за полночь. Внезапно мы увидели как по тротуару на нас быстро едет большая машина - джип Мерседес. Гелендваген ехал прямо на нас, так что тем, кто был ближе на его пути пришлось буквально отпрыгнуть в стороны, я был последним и просто сделал шаг назад, и он проехал мимо.
- Мудак, ездить что-ли не умеешь?! - крикнул один из друзей позади. В тишине ночного города голос прозвучал громко, и в джипе, похоже, тоже услышали этот выкрик. Загорелись красные стоп-сигналы, машина остановилась, затем задним ходом подъехала ко мне. Переднее окно открылось - спереди в машине сидели два огромных мужика лет тридцати в дорогих черных кожаных куртках. Водитель, который оказался прямо напротив меня, положил ствол пистолета на край открытого окна, так, что он смотрел мне в грудь, и строго, но спокойно спросил, - ты орал?
- Не-ет,- тихо пролепетал я ссохшимися вдруг губами, помотав головой из стороны в сторону.
- А кто из вас, - продолжил водитель джипа, сделав небольшое движение дулом пистолета в сторону стоявших позади друзей. Я посмотрел туда и увидел немую сцену, как кричавший товарищ пытался что-то продолжить возмущенно орать, а Костик в ужасе затыкал ему рот ладонью.
- Извините, пожалуйста, я... мы случайно, - попытался сгладить я ситуацию.
- А нам похеру кто, ты скажи - мы его только завалим и дальше поедем, - спокойно продолжил мужик из джипа, - только, давай быстро!
- А то тебя завалим - туго соображаешь! - уже совсем недобро посмотрел на меня его напарник с соседнего сиденья, а я уже смотрел больше на ствол пистолета.
- Простите, так вышло, выпили, дураки - день рождения отмечали...
- У кого, у тебя что-ли день рождения?! - недоверчиво спросил водитель Мерседеса.
- Да..., простите меня, - еле выдавил я.
Тут водитель повернулся к сидевшему рядом пассажиру, затем они оба посмотрели на меня.
- День рожденья... Ладно, хрен с тобой, считай, что тебе сегодня очень повезло! - сказал водитель и не спеша убрал пистолет куда-то под крутку. Черное стекло медленно закрылось, машина тронулась и помчалась прочь по тротуару. Ребята не спеша подошли ко мне, мы немного постояли вместе, не глядя друг на друга. Кто-то смотрел себе под ноги, кто-то - на дома вокруг и на небо. Ни у кого не нашлось, что сказать и просто так, постояв, мы разошлись в разные стороны.
Время странных
© Copyright: Василий Мясновский, 2024
Свидетельство о публикации №224102401962
Свидетельство о публикации №224102401962
Рецензии
Рассказ о друзьях понравился, вспомнил своих. Удачи во всех делах.
Константин Антипин 03.11.2024 11:14 • Заявить о нарушении
Константин Антипин 03.11.2024 11:14 • Заявить о нарушении