Добрынины. Часть 5. Глава 57

 - Будь добра - договорись хотя бы сама с собой... - недобро "посоветовал" теще быстро звереющий Добрынин.

     - О чем?

     - О том, какой бред тебе можно выдавать в эфир, а какой лучше оставить при себе...

     - Зачем ты так? - неожиданно обиделась теща.

     - А как?

     - Не знаю...

     - Тогда ответь мне, пожалуйста, когда ты говорила правду - тогда, или сейчас? - поинтересовался уже изрядно раздраженный Добрынин. - Или, ты, наглая старая курица, врешь без зазрения совести всю дорогу в зависимости от обстоятельств?

     - Нет, Вадим, не вру... - твердо ответила Зинаида Васильевна. - И тогда не врала...

     - И как ты тогда прикажешь понимать то, что ты говорила раньше, и то, что ты говоришь сейчас? - рявкнул Добрынин. - Где правда?

     - Сынок, ты чем слушал? - поинтересовалась старая дама. - Мы уже обсудили отношения Зиночки и Гурама и все всё уяснили.

     - Что вы уже обсудили?

     - Всё...

     - А почему я ничего не понял?

     - Это ты у себя спроси... - посоветовала мать.

     - Вадим, и то, и другое, как ни странно, правда... - ответила Зинаида Васильевна. - И то, что я говорила раньше, и то, что ты услышал от меня только сегодня... Ты - взрослый человек. Наверняка, опытный... Ты должен понимать такие вещи...

     - Ближе к телу, барышня... - гневно перебил тещу Добрынин. - У меня юмор уже закончился, а ремень на пузе  жмет все сильнее...

     - Я более чем уверена в том, что моя дочь - далеко не первая женщина, в которую ты влюбился... - тихо сказала  Зинаида Васильевна. - Правильно?

     - Допустим... - согласился Добрынин. - Только при чем тут это?

     - Подожди, и ты все поймешь... - ответила ему теща.

     - Ладно, давай попробуем... - угрожающим тоном ответил зять.

     - Итак, моя дочь - не первая женщина, в которую ты влюбился... - повторила Зинаида Васильевна.

     - Кис-кис заело? - ехидно поинтересовался зять.

     - Более того, я почти уверена, что ты любил или думал, что любишь, почти каждую из тех женщин, с которыми встречался... - изо всех сил изображая спокойствие и безмятежность, продолжила теща.

     - И это допустим... - неохотно согласился Добрынин.

     - А потом оказывалось, что любовь к этим женщинам - чувство далеко не вечное, и имеет обыкновение по тем или иным причинам заканчиваться... Верно? - спросила Зинаида Васильевна.

     - Допустим...

     - Что ты, как попка-дурак, повторяешь одно и то же? - возмутилась Зинаида Васильевна.

     - Не отвлекайся... - отозвался Добрынин. - Излагай дальше... И учти, зараза, - ремень мне уже так  жмет, что почти невтерпеж...

     - При всех своих отношениях и эмоциях, которые связывали тебя с твоими женщинами, - перебила зятя госпожа Савельева, - ты, как минимум, пять лет параллельно любил мою дочь и не только вспоминал ее, но и стремился, как можно чаще, увидеться с нею и вымотать ей нервы при встрече так, чтобы ей с большим избытком хватило отрицательных эмоций до твоего следующего появления... Верно?

     - Ты права... - неохотно согласился Добрынин. - Я действительно частенько вытворял самые сволочные   непотребства, на которые способен, именно для того, чтобы Лялечка меня не забыла...

     - И получается, что ты благополучно совмещал любовь к Ляле с отношениями с другими женщинами... -  отозвалась теща. - Правильно?

     - Что ты сравниваешь, курица щипаная? - возмутился зять. - Все, что было до Ляли, было несерьезно... Преходяще... Оно не оставляло следа в душе и легко забывалось... А Лялечка... Как тебе это объяснить, чтобы ты поняла?

     - Как есть... - посоветовала сыну старая дама.

     - Понимаешь, теща, это совсем другая любовь...

     - Правильно... - ответила Зинаида Васильевна. - С Лялей тебя связывает не та легкая любовь-увлечение, которая проходит так же быстро, как приходит, и не оставляет в душе травмирующего следа... С Лялей тебя настигла совершенно другая любовь - настоящая, тяжелая, болезненная, со временем только усиливающаяся, скрутившая тебя по-взрослому, заставившая тебя ждать строптивую девушку целых пять лет, пуститься во все тяжкие, чтобы сначала раззадорить ее, потом довести ее до ЗАГСа, а теперь стать с ней спиной к спине против целого мира и защищать ее от всех, включая меня... В первую очередь, от меня и моей преступной глупости...

     - Хорошо формулируешь, зараза... - согласился Добрынин. - А главное - правильно...

     - Так почему же ты думаешь, что, если с тобой могло произойти такое, то с другими - нет? - спросила теща.

     - А правда... - ответил обалдевший зять. - Я почему-то об этом не подумал...

     - Вот именно! - неожиданно рявкнула на зятя Зинаида Васпильевна. - Ты просто не подумал! А со мной тоже произошло именно так... Последовательно-параллельно...

     - Теща, ты главное - не нервничай... - попросил Вадим-старший, но было уже поздно...

     - Я тогда все-таки влюбилась в Гурама, хотя понимала, что этого делать нельзя... - заистерила Зинаида Васильевна.

     - Теща, сердце нас не спрашивает, можно или нельзя...

     - Вот именно... - со слезами в голосе ответила Зинаида Васильевна. - И мое меня тоже не спрашивало... Особенно на контрасте садиста-мужа и нежности умного любовника... Мое сердце влюбилось и все, хотя очень хорошо знало, что человек в погонах никогда не разведется с супругой...

     - Это спорный вопрос... - задумчиво ответил ей Добрынин.

     - Почему спорный? - возразила теща. - Ты же знаешь, что для офицеров развод означает конец карьеры, а Гурам мечтал о генеральских погонах и не скрывал этого... Думаю, что и его жена не видела ничего дурного в том, чтобы, намотавшись добрую половину жизни по дальним гарнизонам, стать, наконец, генеральшей при красавце-генерале... Потому, видимо, и рапорт начальству подробный написала... Чтобы удержать Гурама... Или разрушить своей местью его мечты о генеральских звездах...

     - Тогда - да... - согласился Вадим-старший. - Если офицер грезит о генеральских погонах и при этом имеет жену-дьяволицу, тогда развод невозможен... Нецелесообразен... И весьма опасен для военной карьеры...



Продолжение следует...