Минька

Миньке спиртное нельзя категорически. Сразу психоз. С криками, слезами, галлюцинациями, отчаянными попытками вырваться и куда-то бежать. Словно, пил ребенок так давно, что уже до «белочки» допился. Так ведь нет. Пьяное зачатье?
Красивый парень, ласковый. С учебой тяжело, а вот спорт любит. На его сберегательной книжке нет денег. Мать где-то на Украине, найти ее приставы не могут. А значит, и алименты не поступают. Начали оформлять пенсию по потери кормильца, но вдруг бабушка Миньки сболтнула приставам, что дочь письмо прислала. Значит – жива! Только о сыне забыла.
Мы в отчаянии – как Миньку выпускать из детдома будем? Ну, полагающиеся по списку одеяла-подушки соберем, а на что мебель в квартиру будем  покупать? Опять воспитатели по сусеками начнут собирать, да по родным клич кинут? Наши все знают: ничего не выбрасываем! Вдруг, кому-то из выпускников пригодится!
Только вот летом Алисе едва собрали. Хорошо еще, что ее тетка из Ялты приехала, как-то технику помогла приобрести. А вот как Миньке квартиру будем обставлять, никаких пока идей…А ему уже пятнадцать сегодня. За три года надо насобирать какую-то мебель. Хотя, ему квартиру, наверное, дадут в другом городе – откуда от родителей забирали. Но, все равно, он же наш выпускник.
Наши дети отдыхают в санатории. В декабре всегда путевки дают, чтобы поддержать детей в полярную ночь. В школу и обратно наш водитель партиями возит. Воспитатели с детьми, дома только администрация, да сотрудники медпункта, кухни, библиотеки. Звонят:
- Шинцева Мити нет с нами. После школы пошел с друзьями. У него же день рождения, ждем.
Едем с социальным педагогом в санаторий. Привычно отрабатываем навык проведения допроса: «С кем ушел после школы?», «Куда пошли?» Выясняем, что здесь, в микрорайоне, у кого-то на квартире. У кого?
Уезжаем, понимая, что ночь будет веселая.
Вечером путем сложных оперативных мероприятий социальный педагог Ансанна выясняет, где и с кем Минька.
Приезжаем – невменяемый! Губы белые, глаза закатывает, его тошнит. Куда его? Домой?
- Не везите его в больницу! Опять у Вас штраф будет! Опять мы недосмотрели!- переживает кто-то из коллег.
Недосмотрели. Когда дети в одной школе рядом с детским домом учились, воспитатели могли их после школы забирать. Но после оптимизации наших ребят отправили учиться в самую удаленную от детского дома школу. Уроки заканчиваются в разное время. У меня нет столько сотрудников, чтобы каждого через весь город за ручку домой вести. Да какой подросток пойдет домой с воспитателем под конвоем?
- Едем в приемный покой. Не дай Бог что!
Сидим, ждем, пока Миньку откачают. Чувствуем осуждающие взгляды медперсонала. У нас на взгляды людей непосвящённых уже иммунитет. Полный дом подростков, которые проверяют границы дозволенного до статей уголовного кодекса. Мы привыкли жить на пороховой бочке. С ними женщины-воспитатели, измученные постоянными стрессами. Мужчины к нам идти работать не спешат. Один Юрсеич держится, без него бы совсем пропали.
Привозим Миньку домой. Укладываем спать. Он стонет:
- Миленькая моя, только не уходите, пожалуйста. Умру я без Вас …
Глажу по руке, голове. Укрываю сбрасываемым одеялом.
Ночь давно, глаза слипаются. Уснул. Слава Богу! Жду, чтобы не проснулся. Ночные няни с младшими. Могут за Минькой не углядеть. А завтра с утра Ольсанна, она Миньку любит. Все будет хорошо: и вставит по-матерински, и приголубит.
Вроде спит. Пойду домой. Через три часа уже снова здесь надо быть.