8. Бабка Алиса

От автора: «Алискино лето» — это сборник коротких рассказов, объединённых между собой общим сюжетом и настроением. Начинать я рекомендую с самой первой истории — «Дорожная ночь» (http://proza.ru/2024/10/23/1858), и далее читать в том порядке, в котором рассказы размещены на моей странице.
Приятного вам чтения!

* * *

История 8. Бабка Алиса

С утра был дождь. Он начался ещё ночью, и Алиса проснулась от его перестука об крышу, но тотчас же заснула вновь и забыла о нём. В шесть часов гнали коров. Пастух царапал мокрым, длинным кнутом по лужам, иногда щелкал им, понукая скотину, и тогда дождевую завесу рвало и резало, и Алиса ворочалась во сне.
— Всё залило, — сказала мама, отодвигая шторы. — Прямо вселенский потоп какой-то.
Алиса высунула ногу из-под одеяла:
— Холодно!
— Сейчас топить будем.
На терраске хранился запас дров, и они, колючие, отдающие сухой старостью, быстро схватились огнём и стали трещать и шипеть. Мама ковыряла их кочергой, и рыжее пламя бросало пятна на её лицо. Алиса слонялась по комнате и то и дело трогала руками шершавую стену печи, но та не торопилась греться. Она равнодушно переваривала поленья, и дрова, казавшиеся такими крепкими, чернели и рассыпались в её утробе.
Никто не приходил: ни Маринка, ни Антошка, ни даже тётя Фрося. Наверное, думала Алиса, они тоже сидят сейчас дома, возле печки, ждут, когда она разгорится.
— Мама, а почему у тётя Фроси печка другая? Она больше нашей, на полдома прямо.
Мама поглядела на печку: ей и эта казалась большой, тоже полдома занимала.
— У тёти Фроси просто дом большой, его наша печка не прогрела бы, — сказала она. — А вообще мы в своё время дом перестраивали, тут всё по-другому было, и печка была другая.
— А тут кто-то жил?
— Кто-то жил… Бабка жила какая-то. Кстати, тоже Алисой звали. Говорят, хорошая бабка была, добрая, весёлая — любила истории рассказывать. Всей деревней к ней собирались послушать.
— А как она выглядела?
— Да откуда же я знаю? — удивилась мама. — Я её не видела никогда. Она умерла уже, когда мы дом этот брали. Нам про неё тётя Тоня рассказывала, они с ней дружили, и тётя Тоня сюда часто в гости ходила, когда нас тут ещё не было.
— Давай тоже тётю Тоню позовём?
— Как же мы её позовём? До неё через два дома не докричишься в такой дождь. Сидит сейчас, тоже печку греет, наверное.
Мама подкинула в огонь поленьев и закрыла чёрную, закопченную дверцу. Слышен был круглый, ветряной звук, словно горел воздух, и медленно шло по комнате тепло, стелясь вначале под потолком, а затем наполняя всё. Алиса тоже чувствовала себя наполненной этим теплом, и хорошо ей было лежать на диване и глядеть, как плывёт за окном белое, мокрое небо.
— Эй, есть кто дома? — закричали снаружи.
Мама выглянула: тётя Тоня пришла.
— Скучно мне, — сказала тётя Тоня, стаскивая с ног галоши. — Давайте вместе сидеть. Чего у вас тут интересного?
— Да вот, бабку Алису вспоминаем…
— Да иди ты! А она мне как раз давеча снилась. Дай, думаю, в гости зайду, давно что-то у Алиски не была, а потом просыпаюсь — батюшки! Что это я? Алиска-то умерла уже. Ну, я дом-то прогрела, а сидеть не охота: дай, думаю, хоть к вам в гости зайду.
— Тёть Тонь, — попросила Алиса, — а расскажите про бабку.
— А чего про неё рассказывать? Жила-была бабка, все к ней в гости ходить любили. Она тем и жила: последние пару лет уж не сажала ничего: всё мы ей приносили. Придёшь послушать, всегда что-нибудь несёшь с собой — кто картошку, кто молоко, кто даже рафинад приносил. Бабка тогда уже беззубая почти была: рафинад в горячей воде растворит и пьёт. Чая не было; чай никто не нёс, да она и не любила.
— А что она рассказывала? — спросила Алиса.
— Да чего только не рассказывала! То сказки расскажет, то что-то от кого-то услышит: бабка-то ушлая была, всё сплетни по деревне собирала. Мы её за то Алиской и прозвали. Она вообще Елизаветой родилась, а мы ей: Лиса-Алиса, так и привязалось. Хитрая была!
— А чего она одна жила?
— Да а с кем ей жить? — удивилась тётя Тоня. — У неё все померли. Муж помер, не помню, почему. Этот… печень у него неладная что ли была… А два сына — так те ещё на войне погибли, похоронка на них приходила. Вот бабка с тех пор одна и жила. Совсем старая была, когда сама помирала. Всё, помню, спрашивала: «Что ж это я одна осталась? Забрали у меня всех, никого нету. Собака — и та сдохла». Грустила она очень. А потом, помню, пришла я к ней... за неделю где-то до смерти её… а она мне вдруг говорит: «Знаешь, Тоня, мне сон приснился, что будто после меня тут снова Алиса жить будет, в этом самом доме. И так мне легко от этого стало, что даже теперь и помирать не страшно». Говорит, а сама уж не видит даже ничего, только улыбается. Так и померла — улыбаясь.
Тётя Тоня смотрит на Алису и тоже улыбается:
— Я мамке твоей специально ничего говорить не стала — про сон-то. Они, когда дом брали, ты еще и в животе даже не сидела, а потом гляжу — округлился. Ну, думаю, посмотрим, как назовут. Ба! Назвали Алисой. Во, думаю, номер. Слышь, бабка Алиса, кричу ей на тот свет, права ты была. Не знаю, слышит она меня или нет, да только вот: ты передо мной сидишь, — тётя Тоня легко толкает Алиску. — Э! Хорошая бабка была, весёлая, что и говорить?
— Ну и ну! — мама потянулась к закипевшему чайнику. — Вы-то сами как — рафинад в кипятке или чаю налить?
Застучал дождь по крыше и окнам с новой силой, закувыркался ветер по стенам, заскрипела палка антенны, вытянувшись над домом. Тётя Тоня махнула крепко рукой и сказала:
— Да давай в кипятке попью. Помяну бабку Алису.

* * *

Читать дальше историю 9 «Антошкины сапоги» — http://proza.ru/2024/10/25/1421